Алекс Кардиган
Брокингемская история. Том 5
– И что же именно? – заинтересовался Маклуски.
– Как что? – ответил шеф, – Мой наградной скоросшиватель!
– Да чтоб его…! – только и смог сказать потрясённый Махони.
Два прославленных детектива обменялись между собой взглядом, полным самоиронии и самосарказма.
– Ну да, разумеется! – сообразил наконец Доддс, – Хардли пришёл к нам с пачкой листов в руках, а унёс их от нас в скоросшивателе. Нам как-то не пришло в голову, что этот скоросшиватель – наш, а не его…
– К счастью, потеря не так велика, – нашёл повод порадоваться Маклуски, – Свободных скоросшивателей у нас в шкафу – хоть пруд пруди!
– Какой ещё пруд? – возмутился шеф, – Тот скоросшиватель был не простой, а наградной! У него на обложке было золотыми буквами выдавлено: "Лучшему отделу по итогам квартала!" Директор лично вручил его мне, когда наш отдел завоевал переходящее красное знамя… Между прочим, внутри имеется памятная надпись с его автографом. Заменить эту штуку другой просто невозможно! Я всегда ходил с ней к Директору на ежемесячные доклады и носил там самые важные отчёты. А с чем я пойду к нему на доклад теперь? – он с отчаяния схватился за голову, – Если я явлюсь в его кабинет с какой-то другой папкой, он обязательной спросит: "Отдел Расследований, а где же ваш наградной скоросшиватель?" И что я ему отвечу? Что его у нас спёрли из-под носа? Но тогда Директор скажет: "Как это понимать? Вы выслеживаете Брокингемских подозреваемых, а за собственным имуществом проследить не в состоянии? Уж не расформировать ли мне вас ввиду потери квалификации?" Нет, я не могу этого допустить! – решительно заявил шеф, снова обретая энергичный и целеустремлённый вид, – Я уже знаю, как мы будем выходить из этой ситуации, – (подчинённые с интересом посмотрели на начальника), – Сделаем так: Сейчас вы, Доддс и Маклуски, отправитесь на "Махорку" и убедите этого Хардли вернуть нам скоросшиватель. Вы принесёте его (скоросшиватель) мне, а после этого отправитесь домой готовиться к соревнованиям. (Махони я выпишу увольнительную прямо сейчас. На сегодня он мне больше не нужен.) Итак, вы поняли? – он в упор посмотрел на детективов, – Сами чай заварили – сами его и пейте! Вы должны любой ценой добыть этот несчастный скоросшиватель. Без него можете обратно не возвращаться! Надеюсь, "Махорка" не станет сильно упорствовать – ведь ей эта штука не так уж и нужна…
– Совершенно не нужна! – поддержал начальника Доддс, – Носить в ней квартальные отчёты Бруксу и Хардли будет не с руки и не с ноги – ведь под памятной надписью стоит автограф нашего Директора, а не директора "Махорки"!
– Шеф, не волнуйтесь: Задание нам понятно! – заверил Маклуски, – До конца дня ваш наградной скоросшиватель снова будет лежать у вас на столе, словно никуда с него и не исчезал!
Некоторое время спустя Доддс, Маклуски и Махони уже проходили через те же самые вертушки на первом этаже, что чуть ранее и Хардли. Выйдя из проходной на улицу, они в задумчивости остановились и огляделись по сторонам…
– Ну и как же вы собираетесь добывать обратно этот скоросшиватель? – поинтересовался у коллег Махони.
– Не торопитесь! – ответил Доддс, – Всему – своё время! Когда-нибудь дойдёт дело и до этого скоросшивателя… Но в данный момент нас больше интересует другой нюанс: А где же, позвольте узнать, находится…? – он принялся ещё более энергично озираться вокруг.
– Вот он! – Маклуски указал на большой шикарный автомобиль, припаркованный чуть поодаль возле секретного забора.
– Это – машина нашего Директора, – сообразил Махони, – Но для чего она вам?
– Нет-нет, нас эта машина совершенно не интересует! – заверил Доддс, – Просто мы хотели убедиться, что Директор ещё не отбыл в Министерство со списком участников завтрашних соревнований. Значит, у нас ещё есть время провести плановый перекур! – он извлёк из внутреннего кармана свою бывалую курительную трубку, – Я предлагаю расположиться на скамейке с задней стороны административного корпуса! Там нас не сможет застукать ни один посторонний глаз… (Именно за это мы и ценим нашу старую любимую скамейку!)
– Неплохая мысль! – признал Маклуски, уже успевший достать из-за пазухи свою собственную трубку.
Пару минут спустя два прославленных детектива уже вовсю дымили трубками, сидя на упомянутой скамейке с той стороны административного корпуса; Махони охотно составил им компанию, скромно покуривая свою собственную сигарету. Как и намекал Доддс, эта импровизированная курилка была надёжно защищена от взглядов каких-либо шальных проверяющих капитальным зданием административного корпуса.
– Вот на нашу голову и свалились эти дурацкие полевые соревнования! – подвёл неутешительный итог Доддс, делая очередную неторопливую затяжку, – А ведь сегодня с утра, казалось, ничто не предвещало беды… Мы спокойно сидели у себя в общежитии и строили радужные планы на будущее. Мы уже предвкушали, как отправимся на поиски Флинна и Стикса… И вдруг нас как обухом по голове хватило: звонок от шефа, вызов к нему в кабинет, известие о начале соревнований… Я до сих пор не могу прийти в себя от такого внезапного катаклизма!
– Должен вам признаться: А вот я каким-то шестым чувством заранее почуял грядущие неприятности, – поделился секретом Маклуски, – Этой ночью мне приснился какой-то странный сон, который я теперь склонен расценить как вещий…
– Так вот кто, оказывается, во всём виноват! – не без иронии заметил Доддс.
– А снилось мне следующее, – углубился в подробности Маклуски, – Шеф будто бы беседует со мной у себя в кабинете. Вдруг он говорит: "Маклуски, поднимитесь-ка на пятый этаж к Уайтлоку, возьмите у него папку с Брокингемскими материалами и принесите сюда!" Я вышел из кабинета, взбежал по лестнице на два этажа, забрал какую-то папку со стола у Уайтлока и отправился в обратный путь. Как часто бывает во сне, дорога назад оказалась гораздо длиннее и сложнее… С пятого этажа до четвёртого я спускался минут пять. Вместо двух лестничных пролётов я преодолел едва ли не десяток – а дальше посереди лестницы зиял большой зловещий провал… Чтобы попасть с четвёртого этажа на третий, мне пришлось проявить чудеса ловкости и изобретательности. И вот я наконец выхожу в знакомый коридор… Но его вид вовсе не показался мне знакомым: Дверь кабинета шефа едва виднелась где-то на горизонте, метрах в двухстах впереди; сам же коридор был плотно заставлен какими-то могучими шкафами трёхметровой высоты. Пытаясь отыскать между ними проход, я предпринял обходной манёвр. Вскоре вместо шкафов на моём пути начали возникать какие-то непроходимые кусты. С трудом продравшись сквозь них, я угодил в какую-то канаву, за которой начиналась какая-то непонятная река… В этот момент я внезапно обнаружил, что папки с документами при мне уже нет. (Похоже, я посеял её где-то по дороге, на лестнице или в кустах.) Но я всё равно продолжал упорно двигаться вперёд. (Я считал необходимым добраться до кабинета шефа хотя бы из спортивного интереса.) И вот прыгнул я в реку и поплыл к противоположному берегу…
Не стану преувеличивать: Доплыть до него я не успел, – не без огорчения признал он, – Я проснулся в отвратительном настроении и первым делом подумал: "Интересно, не окажется ли этот сон вещим? А вдруг мне в самое ближайшее время действительно предстоит форсировать какие-то реки?" Как видите, мои опасения в какой-то степени оправдались! – подытожил он свой проникновенный рассказ.
– Вы хотите сказать, что на полевом многоборье нам придётся переправляться через реки? – забеспокоился Махони, – Я никогда раньше не участвовал в подобных соревнованиях и довольно смутно представляю себе суть дела… Не могли бы вы просветить меня на сей счёт?
– Охотно! – не стал возражать Доддс, – А суть дела такова: В наших соревнованиях принимают участие две команды – одна от нас и одна от "Махорки". Каждая команда состоит из одного руководителя и четверых участников. В нашем случае руководителем будет наш начальник отдела. (Правда, шеф не будет непосредственно участвовать в полевом многоборье. К счастью, он вообще не имеет права ступать на территорию лагеря до окончания соревнований.) Что касается "Махорки", то у неё имеется постоянная команда полевых многоборцев. Как вы недавно слышали, их нынешний состав полностью повторяет предыдущий, полугодичной давности. Капитан их команды – некий Эттвуд, мастер спорта по спортивному ориентированию и прочим подобным делам. Есть в их команде и некий Стоун, кандидат в мастера по гиревому спорту. (Говорят, он способен водиночку завалить в лесу едва ли не любое дерево.) Помимо этих двоих в команду входят Грей и Коппел – тоже полупрофессиональные спортсмены. Руководителем их команды на всех соревнованиях выступает заместитель директора "Махорки" по секретным делам. (Нам сложно понять, какое отношение имеет этот замсек к каким-то спортивным мероприятиям… Впрочем, "Махорка" считается секретной организацией, и с конспирацией у неё – полный порядок. Ни один посторонний ни за что не догадается, какой отдел и какой член администрации чем на самом деле там занимаются!) Соревнования по полевому многоборью включены в план наших совместных с "Махоркой" спортивных мероприятий. Они проводятся раз в полгода, весной и осенью. Министерство неусыпно следит, чтобы этот график ни в коем случае не нарушался…
Теперь я перехожу к правилам соревнований! Место их проведения постоянно – дремучие леса в окрестностях города Болтли. От раза к разу слегка меняется лишь месторасположение лагерей участников, да и маршрут пробега каждый раз подвергается небольшим изменениям, дабы участники не могли заранее к нему подготовиться.
Начинается же всё с разметки лагеря… Лагерь каждой команды представляет собой квадрат определённого размера. Они расположены друг рядом с другом, соприкасаясь одной стороной… Как только прозвучит сигнал к началу соревнований, участники приступают к обустройству своего лагеря. Они должны расчистить территорию, установить там палатку, выкопать яму для мусора, соорудить хранилище для дров и продуктов, подготовить место для костра и так далее. Закончив все дела, команда поднимает на флагштоке специальный флаг.
(Более подробно обо всех этих работах вам поведает Маклуски. К счастью, сам я в прошлый раз в них участия не принимал…) Но главный камень преткновения состоит не только в обустройстве лагеря… Сразу после стартового выстрела капитаны команд получают на руки карты местности и конкретное задание: добраться до такого-то пункта (обозначенного на карте), получить там от руководителя соревнований какой-то предмет и доставить его (предмет) в свой лагерь. Маршрут составляется таким образом, чтобы командам по дороге от лагеря до обозначенного пункта и обратно обязательно пришлось бы форсировать местную реку. (А она в окрестностях Болтли не такая уж и мелкая.) От раза к разу меняются и размеры предмета, подлежащего транспортировке…
Прошлой весной наши соревнования носили название "Эвакуация раненого". Мы сперва сильно недоумевали, что тут может иметься в виду. Устроители соревнований до последнего дня темнили с деталями, и лишь накануне старта осторожно намекнули: тащить эту штуку нам придётся как минимум вдвоём. Таким образом, за "раненым" вместе со мной отправился Горенс, а Маклуски и Конелли остались в лагере и приступили к его обустройству.
(Строго говоря, я мог бы прихватить с собой всех троих, ибо правилами это не запрещено. Вчетвером нам было бы гораздо проще дотащить "раненого" до лагеря, но в этом случае сам лагерь остался бы необустроенным.) Наш с Горенсом поход не обошёлся без накладок: Мы с трудом сориентировались на местности и далеко не сразу выбрались к реке. Переправа через реку тоже отняла у нас немало физических сил и нервной энергии. Поскольку никаких лодок и плотов у нас собой не было, нам пришлось переходить реку вброд. Мы едва нашли для этого подходящее место и с горем пополам доковыляли до другого берега по горло в воде. Наконец, мы явились к контрольному пункту, чтобы получить "раненого"… В тот раз руководителем соревнований был всё тот же полковник Хатчинсон, и он не смог скрыть злорадной усмешки при виде нас с Горенсом. Он сообщил нам, что Эттвуд и Грей прошли контрольный пункт ещё час назад, получили на руки своего "раненого" и отправились в обратный путь. (Как мы потом узнали, при переправе через реку они за пять минут соорудили себе из подручных средств какой-то плот, а сама переправа на плоту отняла у них ещё пару минут. Конечно, на фоне таких мастеров полевого многоборья мы с Горенсом выглядели жалкими аутсайдерами…) И вот полковник Хатчинсон и его помощники выдали нам нашего собственного "раненого".
Мы в глубине души надеялись, что это будет какая-нибудь мягкая резиновая кукла… Но наши надежды не оправдались: "Раненый" оказался гладким деревянным чурбаном прямоугольной формы, утяжелённый металлическими вставками до веса нормального взрослого человека. У него не было ни ручек, чтобы за них ухватиться, ни каких-либо углублений, чтобы просунуть туда пальцы… Тут-то мы с Горенсом и пожалели, что не привезли с собой из Лондона носилки!
– Постойте! – удивился Махони, – А разве участникам соревнований разрешено пользоваться носилками? Я почему-то думал, что полевые многоборцы обязаны обходиться одними подручными средствами…
– Но никто не запрещает вам привезти эти подручные средства с собой из Лондона, – уточнил Доддс, – Вы имеете право пользоваться любыми ручными приспособлениями, которые в момент стартового выстрела окажутся в вашем лагере. (Это относится и к ручным носилкам любой конструкции.) Кстати, при отъезде из Лондона шеф предложил нам прихватить с собой носилки его соседа Уимболла для переноски картошки. Но мы отказались от этого подарка, едва на него взглянув… (Эта штука сама весила килограмм сорок. Тащить её сквозь лесные заросли было бы удовольствием не из приятных!) Так или иначе, мы явились за нашим "раненым" с пустыми руками. Осмотрев этот деревянный чурбан со всех сторон, мы долго не могли понять, каким образом его следует переносить… В конце концов мы наломали в лесу каких-то веток и кое-как соорудили нечто наподобие носилок. Уложив в них эту штуку, мы отправились в обратный путь… Излишне говорить, что при каждом спуске и подъёме "раненый" вываливался из наших "носилок". Мы сбились со счёта, сколько раз нам пришлось вытаскивать его изо всяких канав и оврагов… (Если бы это был настоящий раненый, мы бы точно угробили его по дороге до лагеря.) Как потом выяснилось, "Махорка" уже заранее знала, что представляет из себя этот "раненый", и не поленилась прихватить с собой из Лондона пару канатов и ручную дрель. Эттвуд и Грей просверлили в "раненом" сквозное отверстие, продели в него канаты и со всеми удобствами поволокли свой деревянный брусок по лесным тропинкам. (Интересно, как воспринял бы такое обращение настоящий раненый? Эттвуд почему-то был уверен, что правилами полевого многоборья подобное не запрещено.) Естественно, мы со своими допотопными "носилками" не могли всерьёз тягаться с профессиональными мастерами – Эттвуд и Грей опередили нас на обратном пути к реке на два с лишним часа. Но при переправе через реку на своём плоту они раньше времени расслабились – в итоге их "раненый" соскользнул в воду и затонул… В этом месте река была достаточно глубока и имела довольно сильное течение. Эттвуд и Грей немного поныряли вокруг, но отыскать свой чурбан под водой так и не смогли. Тогда Грей сбегал в лагерь за подмогой… Стоун и Коппел к тому моменту как раз закончили его обустройство. Они всей командой поспешили к месту утопления "раненого" и продолжили подводные поисковые мероприятия уже вчетвером… Когда мы с Горенсом дотащили свой брусок до реки, Эттвуд и компания всё ещё ныряли в воду то с одного берега, то с другого. Мы опять прошлись по речному дну по горло в воде – на сей раз уже с этим дурацким бревном в руках над головой. До нашего лагеря мы доплелись буквально на последнем издыхании, не чуя под собой ног. Но тут выяснилось, что Маклуски и Конелли ещё не успели привести лагерь в порядок, – (Доддс бросил на своего коллегу весьма укоризненный взгляд), – Наш пришлось забыть про усталость и кое в чём им помочь… К счастью, мы довели до конца все положенные работы и подняли-таки над нашим лагерем флаг победы. Полковник Хатчинсон был потрясён до глубины души и долго не мог поверить своим глазам… А вот шеф воспринял наш успех как нечто вполне ожидаемое. Он нисколько не сомневался, что именно его мудрое руководство и помогло нам одержать победу над извечными соперниками… К слову, "Махорке" так и не удалось отыскать своего "раненого" на дне реки. В протоколе соревнований отмечено, что команда Эттвуда не смогла добраться до финиша. (Других подробностей в протоколе не приводится – на этом настоял Хатчинсон, который в любом деле всегда принимает сторону "Махорки".) Таким вот образом мы и победили в этом дурацком полевом многоборье!
– Потому-то я и сказал, что нам помогло чрезвычайное стечение обстоятельств, – напомнил Маклуски, – Разумеется, два раза подряд таких глупых оплошностей "Махорка" не допустит! Стало быть, наши шансы на ещё одну победу можно расценить как практически нулевые…
– А вот мне почему-то верится, что шансы у нас неплохие! – неожиданно взыграло спортивное самолюбие у Махони, – Мы тоже не станем повторять прошлых ошибок: Теперь мы привезём с собой не только надувную лодку, но ещё и лёгкие удобные носилки! Кажется, я видел нечто подобное у нас в санчасти. При желании мы бы могли договориться с нашими санитарами и медсёстрами…
– К счастью, носилки нам в этот раз не понадобятся, – внёс необходимую ясность Доддс, – После своей прошлой неудачи "Махорка" предложила руководителям соревнований изъять из их программы транспортировку "раненых" – так что теперь мы вместо больших деревянных брусков потащим маленькие коробочки с вымпелами… (Здесь уж мы сможем обойтись и без носилок.)
– Ну и прекрасно! – обрадовался Махони, – Значит, за маленькой коробочкой отправится один из нас, а трое других останутся обустраивать лагерь!
– Именно так мы и сделаем, – согласился Маклуски, – Доддс возьмёт на себя доставку вымпела, а Маклуски, Конелли и Махони достанутся лагерные работы… Так что, Махони, будьте готовы к трудовым подвигам!
– К каким именно? – заинтересовался Махони, – Чем конкретно мне придётся заниматься в лагере?
– Я не стану раньше времени ввергать вас в уныние, – проявил такт Маклуски, – Когда соревнования начнутся, вы и сами всё узнаете… (Ждать вам осталось недолго – всего пару дней.)
– Иногда на ход соревнований могут повлиять и их организаторы, – продолжил свои размышления Доддс (по-прежнему с трубкой в зубах), – Мы знаем, что полковник Хатчинсон опять назначен ответственным за полевое многоборье. А этот тип никогда не скрывал своих симпатий к "Махорке"… (Правда, его помощник, майор Морли, сочувствует скорей нашей Центральной полиции. Но его роль в предстоящих соревнованиях будет весьма второстепенной…) Сдаётся мне, этот Хатчинсон вполне способен подложить нам какую-нибудь маленькую или большую свинью. Конечно, он не станет специально копать волчьи ямы на нашем пути… Но от каких-либо завуалированных хитростей с его стороны мы уж точно не застрахованы! – высказал предчувствие он, – Выбор места для обоих лагерей – полностью в его компетенции. Не исключено, что по его милости нам придётся разбивать палатку в самой гуще каких-нибудь непроходимых зарослей…
– Не сомневаюсь, что именно так он и поступит, – поддержал коллегу Маклуски, – Никаких претензий по этому поводу мы к нему предъявить не сможем. В случае чего он сделает невинное лицо и скажет: "Но ведь природные условия одинаковы для обеих команд! Лагерь "Махорки" расположен бок о бок с вашим. Ваши соперники испытывают точно такие же сложности, как и вы сами!" И что мы сможем ему возразить? Что "Махорка" имеет в своём распоряжении профессиональные бензопилы, а нам приходится валить сухие деревья при помощи ржавых ножовок из домашней коллекции Конелли? Услышав это, Хатчинсон невозмутимо разведёт руками и ответит: "Но никто же не мешал вам заранее запастись всеми необходимыми подручными средствами!"
– Хатчинсон может устроить и другую пакость: перенести соревнования дальше вниз по течению реки, – поделился опасением Доддс, – Там река более широка и глубоководна, и перейти её вброд нам уже не удастся. А вот Эттвуду абсолютно всё равно, в каком месте переправляться через реку на своём плоту…
– Но ведь шеф обещал достать нам надувную лодку! – напомнил Махони.
– Обычно эти надувные лодки ужасно громоздки, – остудил его оптимизм Доддс, – Один чёрт знает, как я буду волочить её по всем этим непроходимым зарослям…
– Но постойте! – заработала мысль у Махони, – В сдутом виде лодка свободно умещается в небольшой мешок, и вы без проблем запихнёте её к себе в рюкзак. Добравшись до реки, вы достанете лодку из чехла и надуете; потом, переправившись на другой берег, сдуете обратно; по пути назад вы ещё раз её надуете, когда будете снова переправляться через реку… И никаких проблем с транспортировкой лодки у вас вообще не возникнет!
– Махони, вы шутите? – мрачно осведомился Маклуски, – Да, проблем с транспортировкой лодки у Доддса, возможно, не возникнет… А как насчёт проблем с её надуванием?
– Надувная лодка – это вам не надувной шарик, – взглянул правде в глаза Доддс, – Для её накачки потребуется как минимум ручной насос – а ещё лучше, насос ножной. Я потрачу на надувание этой штуки как минимум полчаса времени… (Если же лодку придётся надувать дважды, на это уйдёт вообще целый час.) Нет, Махони, ваше предложение не кажется нам удачным!
– Надувать лодку по ходу соревнований – слишком дорогое удовольствие, – согласился Маклуски, – Закон подлости ещё никто не отменял: Когда вам срочно приспичит что-либо надуть, оно как пить дать быстро не надуется… Пожалуй, придётся нам приезжать на соревнования уже с надутой лодкой!
– В общем, особо радужных надежд мы как-то не испытываем, – подвёл неутешительный итог Доддс, – Шансов на победу у нас немного; судьи будут не на нашей стороне; да и соперники таковы, что соревноваться с ними – только расстраиваться…
– В прошлый раз даже победа над "Махоркой" не принесла нам полного морального удовлетворения, – припомнил Маклуски, – По неписанной спортивной традиции, проигравшая команда обязана явиться в лагерь победителей, чтобы поздравить их с успехом и посидеть за их костром. "Махорка" же демонстративно проигнорировала все традиции и правила хорошего тона… (Эттвуд и компания заявили, что у них есть дела и поважней – они будто бы заняты поисками своего утонувшего "раненого".) Увы, достойно проигрывать наши соперники не умеют!
– Да, кстати! – спохватился вдруг Махони, – Вы ещё долго собираетесь тут сидеть? Вам уже давно пора отправляться к Хардли за нашим несчастным скоросшивателем!
– У нас нет ни малейшего желания снова видеть его противную физиономию, – возразил Маклуски, – А скоросшиватель для шефа мы сможем добыть и другим способом…
– Каким же? – осведомился заинтригованный Махони.
– Не спешите! Время для этого ещё не пришло, – невозмутимо ответил Доддс, безмятежно попыхивая своей трубкой, – Мы пока не дождались нужного сигнала – а без него вся наша затея не имеет шансов на успех.
– Какого ещё сигнала? – не понял Махони.
– Тихо! – воскликнул внезапно Маклуски, – А вот и этот сигнал – лёгок на помине!
Все трое как по команде замолчали и настороженно прислушались. С той стороны административного корпуса донёсся еле слышный шум отъезжающего автомобиля… Доддс и Маклуски резко поднялись со скамейки и направились к углу здания. Озадаченный Махони последовал их примеру…
– Так и есть! – сообщил Доддс, заглянув за угол, – Директор всё-таки уехал в Министерство… Теперь дело – за нами!
Он решительно затушил трубку и спрятал её за пазуху. То же самое сделал и Маклуски… Махони, ничего толком не понимая, поспешно выкинул свой давно погасший окурок в ближайшую мусорную урну.
– План наших действий будет таков, – объявил Доддс, – Сейчас мы с Маклуски снова зайдём в главный корпус, поднимемся на второй этаж и заглянем в секретариат. Мисс Снукки по случаю отсутствия начальника наверняка пребывает в беспечном настроении… Используя это, мы обратимся к ней с небольшой просьбой. Мы по секрету сообщим ей, что наш шеф посеял свой наградной скоросшиватель, и попросим выручить его из беды… А проблема решается просто: В шкафу у мисс Снукки хранится целых два десятка этих наградных скоросшивателей. (В своё время их изготовили с запасом и на все случаи жизни.) У каждого на обложке выдавлено золотыми буквами: "Лучшему отделу по итогам квартала", а внутри имеется надпись почерком Директора: "Поздравляю вас с завоеванием переходящего красного знамени лучшего коллектива Центральной полиции! Желаю вам дальнейших успехов на благо родной организации!" Мы постараемся выбрать из этих двух десятков самый ярко-коричневый, чтобы он соответствовал по цвету тому, что был у нас похищен. Затем мы поднимемся этажом выше и вручим этот экземпляр шефу… Предчувствия мне подсказывают: Он не задаст нам ни одного вопроса по поводу обнаружения скоросшивателя. Мы же, со своей стороны, тоже не станем углубляться в ненужные подробности, дабы вконец его не запутать… Нам останется лишь пожелать шефу доброго вечера и отчалить домой готовиться к завтрашним соревнованиям.
– Заодно мы напомним ему, чтобы не забыл взять лодку у соседа, – удачно вспомнил Маклуски.
– И пускай берёт её сразу в надутом виде! – высказал пожелание Доддс.
– Да, это не помешает, – согласился Маклуски, – Нам следует принять меры, чтобы избежать надувательств во время соревнований… то есть, не надувательств, а надуваний, – уточнил он, опасаясь быть неверно понятным.
– Ну а вы, Махони, – закончил свою мысль Доддс, – сейчас отправитесь домой и займётесь закупкой спортивного снаряжения. К завтрашнему утру вы должны быть экипированы по самому высшему разряду… Мы не можем допустить, чтобы "Махорка" при виде нашей команды надрывала себе животы от хохота! (Это было бы не совсем спортивно с нашей стороны.)
– Да не нужно мне ничего закупать! – махнул рукой Махони, – Туристическое снаряжение у меня уже есть… Не принимайте всерьёз то, что я наплёл шефу! Я брякнул ему первую отговорку, которая пришла мне на ум, – честно признался он.
– Ах, вот как? – обрадовался Маклуски, – Значит, вы уже полностью готовы к соревнованиям? В таком случае сегодня вечером мы встречаемся с вами у входа в наше общежитие для выполнения последнего пункта текущей повестки дня!
– Какого пункта? – не понял Махони.
– Как какого? – ответил Доддс, – Насколько мне помнится, кто-то из нас обещал устроить в какой-то чайной какой-то прощальный ужин за свой счёт…
– Было такое дело! – вынужден был признать Махони.
