Альберт Григорьевич Горошко
Time
Он пришел к выводу, что возможность заглядывать в будущее и отгадывать прошлое может основываться не только на наблюдательности, логическом мышлении и способностях экстрасенсов.
– Дело в том, что мы не можем “потрогать” время, мы чувствуем его субъективно, судим о нем только по часам или по положению светил, но не знаем, что же это такое – время! Допустим, мы плывем по течению реки, и у нас нет ни паруса, не весел. Мимо нас проходят берега, но мы даже не можем бросить якорь и пристать к берегу. И вот, представьте водяную мельницу – она стоит на берегу и ее колесо вращается. И у нас на лодке есть колесо с лопастями, но оно не движется, ведь его тоже несет по течению. Но оно тоже станет вращаться, если мы бросили бы якорь, или нас бы прибило к берегу. Мы все плывем по этой реке, и у нас нет ни весел, ни якоря. И я хочу сделать весла, или суметь бросить якорь, чтобы по-другому почувствовать время, – доктор добавил себе чаю и ушел в свои мысли.
Я сидел и не верил такому совпадению. Мы просто созданы друг для друга – как врач и пациент.
– Николай Иванович, меня, по-моему, прибило к берегу.
– Что?? – Виссарион поперхнулся чаем. Доктор очень пристально посмотрел на меня. Я покраснел, но продолжил:
– Вы мне можете (и я это понимаю) не верить, но это так, – и я поведал им вкратце свою историю. В доказательство я открыл чемодан и выложил на стол свой паспорт и электронные часы. Виссарион тут схватил их, случайно нажав на боковую кнопочку, и выронил от неожиданности, когда они зажужжали незатейливую мелодию. Севидов успел подхватить часы на лету , показав завидную для его возраста реакцию. Содержимое моего чемодана их очень заинтересовало. Виссарион вертел в руках тюбик пасты, отвернул крышечку и сначала понюхал, а потом выдавил на язык белый червячок и проглотил.
– Какая вкусная вещь! Это такое мороженое?
Я улыбнулся и достал зубную щетку. – Это для чистки зубов, Зубная паста.
– Невероятно – 1972 год рождения, город Георгиевск, отдел внутренних дел! – Иванов смотрел на меня как на инопланетянина, изучив мой паспорт. – Что за странная подделка?!
– Это не подделка. Сейчас я вам вот еще что покажу. – И я развернул на столе карту области. Севидов и Иванов тут же склонились над ней, доктор даже протер стекла очков и прочитал вслух указанные мелким шрифтом в ее конце дату, тираж и название типографии. Он выпрямился и измерил меня тем же взглядом, что и ранее Иванов. Я включил калькулятор и протянул его Виссариону:
– А вот это – электронно-вычислительная машина – микро-ЭВМ.
Виссарион повертел его в руках, нажал несколько кнопок и кнопку “ВКЛ” и отдел мне, смущенно улыбнувшись.
– Так вы говорите, церковь была, простите, будет разрушена? – спросил доктор, пытаясь послушать часы.
– Не совсем. Стены остались, с купола сняли позолоту и снесли колокольню.
– А колонны внутри?
– Их тоже убрали – внутри абсолютно пустое пространство.
– Но ведь колонны были несущие!
– Их разрушили первыми в надежде, что церковь рухнет сама, а потом снос прекратили…
Севидов задумался, глядя на часы. Виссарион тоже молчал, боясь помешать доктору. Я думал, они завалят меня расспросами, но оказались не простыми людьми, и почему-то я смотрел на них, как на своих современников.
Было уже совсем поздно, на улице разыгралась метель, а мы сидели втроем в слабоосвещенной столовой и молчали. Я разглядывал
лицо Виссариона, отражавшееся в начищенном самоваре – он нервно покусывал пальцы, о чем-то размышляя. Севидов смотрел на часы, но как будто сквозь них.
Наконец, доктор очнулся и предложил подняться наверх. Он попросил меня остановиться у него, я попытался отказаться, но он и слушать не хотел – я понял, что вечер затянется надолго.
Глава одиннадцатая
Наглядное пособие
– Вы видите мой макет? – доктор поднял с пола ту клетку, о которой так беспокоился Виссарион.
– Вращая вот эту ручку, я плавно изменяю изгиб прутьев. Здесь редуктор, -он постучал длинным указательным пальцем по “кофемолке”.
– Внутри создается силовое поле различной напряженности. Здесь-то все и происходит. Теперь мы закрепляем ручку в определенной точке и помещаем внутрь, к примеру, бумажный шарик. Начинаем вращать, – он взял клетку за торчащие концы стержня и осторожно толкнул прутья против часовой стрелки.
Шарик покатился по дну клетки, подпрыгивая на прутьях. Сделав два круга, шарик вылетел между прутьев и исчез. Я стал искать его на полу.
– Напрасно, его тут нет. Он появится минуты через две.
Через две минуты под ногами Севидова материализовался шарик.
– Цирк какой-то! – я поднял комочек бумаги, развернул – он был весь испещрен непонятными формулами.
– Это пока что опытный образец машины времени! – протрещал Виссарион.
Севидов усмехнулся, глядя на него:
– Слишком громко, Виссарион. Ваша церковь, милейший потомок, имела, вернее, будет иметь то же свойство, что и моя клетка. В каком году ее закроют?
– Кажется, в 29-м, – я не понял намек Севидова!
– Вам придется как минимум два года ждать своего возвращения.
– А если ее сломать раньше?
– Я бы не советовал этого делать, возможно, возникнет другой баланс сил в конструкции, и тогда вы повторите свой неудавшийся опыт.
Я задумчиво комкал в руке шарик.
– Могу ли я рассчитывать на свое инкогнито? Ведь мое двухлетнее пребывание здесь, хочешь не хочешь, приведет к изменению истории и кто знает…
– А вы уже сделали необратимый шаг в своей жизни.
– Вы что имеете в виду, доктор? – спросил я, краснея. – Ведь шарик вернулся?
– Чтобы объяснить это, потребуется немного времени.
Глава двенадцатая
Теория доктора Севидова
– Сейчас науке известны четыре координаты – пространство и время. Материальный мир, существующей в такой системе, подчиняется ее законам.
Одна из основных аксиом физики гласит, что в определенный момент времени может существовать не более одной точки с заданными координатами. Я несколько расширил эту аксиому: “В данный момент времени в данной системе координат из неограниченного числа вариантов развития определенного процесса развитие происходит только по одному варианту.”
Возьмем простейший случай: опыт с подбрасыванием монеты. Всякий раз может выпасть орел, либо решка. Мы имеем всего два варианта. Выпал орел. Бросим еще раз. Перед нами снова двойной выбор. А если бы в первый раз выпала решка?
Севидов вырвал из тетради чистый лист:
– Представим все возможные варианты на бумаге:
1й бросок – орел 2й бросок – орел
– решка
– решка 2й бросок – орел
– решка
и так далее. Запишем цепочки событий: О-О…, О-Р…, Р-Р…, Р-О…
Чем больше бросков, тем больше цепочек. Каждая из них – хронологическая последовательность событий, иначе говоря, история, где измерением времени служат броски. Теперь, зная, например, что выпало во второй раз, мы как бы вернемся назад и положим монету второй раз, специально на обратную сторону. Мы получим другую цепочку событий. Так вот вы оказались уже в цепочке событий, отличной от той, что называлась в вашем времени историей, и поверьте – вам уже не вернуться обратно. Вы понимаете? Попав в прошлое, то есть к нам, вы раздробили историю на две ветви, и вторая ветвь стала вашей, причем только для вас. Вернувшись в ”свое” время, вы даже можете встретиться с самим собой, который появится на свет в 1972 году, если вы отправитесь сейчас же, не оставив здесь никаких следов.
– Но это пока невозможно – произнес я и бросил шарик в корзину.
– А скажите, вы не встречались со своими предками? – “предки” в вопросе доктора звучало непривычно.
– Да, я ездил к ним.
– Глупо с вашей стороны. Весьма вероятно, что вашего двойника и ваших родителей вы в будущем уже не встретите. Вы уже вмешались в их жизнь.
– Но я пробыл у них всего ночь!
– Все равно, риск очень велик. Не говоря о том, что и наши судьбы вы изменили бесповоротно.
Мне захотелось провалиться сквозь землю после таких слов. Какой я глупец! Сначала надо было хорошенько подумать, а я поступил, как мальчишка. Доктор абсолютно прав!
– Скажите, Николай Иванович, а ваш макет – неужели все так просто?
– Конечно нет. Металлическая ось – это основная часть моего прибора. Она представляет собой неоднородный магнит. Я не стану вам объяснять все тонкости процесса, скажу только, что наложение силового и магнитного полей создает здесь компактную аномальную область пространства-времени, и любой предмет, пересекающий эти поля, совершает прыжки во времени.
– А вы не хотели бы сделать макет побольше?
– Дорогой мой, моя цель – создание полноразмерной модели. Пока что я – теоретик, а какой теоретик не мечтает стать практиком? Вам вот посчастливилось совершить переход во времени без особых усилий. Но это случай. Я же хочу доказать на практике свою теорию. Но у меня совсем нет денег, а главное – сподвижников. Вы наверняка захотите помочь мне, и тогда ваши шансы снова увидеть близких возрастут вдвое. Так что выбирайте – либо вы ждете разрушения церкви, либо помогаете мне.
– А откуда в церкви магнитные линии? – спросил Виссарион.
– Возможно, она стоит над магнитными породами – другого объяснения я пока не нахожу.
– Или на этом месте магнитное поле земли имеет какую-то критическую зону, – предположил я в свою очередь.
– Насколько мне известно, залежей магнитной руды в нашей губернии не обнаружено. И что, если через два года храм взорвут или разрушат как-то по-другому, или оставят в покое? – рассуждал доктор. – Вам, милейший, не остается ничего иного, как помогать мне.
Часть вторая
Глава первая
Дело
Для осуществления замысла доктора нужны люди и деньги. Пока нас было всего трое – Виссарион с радостью согласился помочь, и его энергия очень пригодилась нам.
Самой большой сложностью в деле создания машины времени являлось отсутствие, как говорят в наше время, высоких технологий. Поэтому изготовление осевого магнита казалось Севидову делом невыполнимым. Его макет так и не смог стать настоящей машиной за несколько лет поисков подходящего решения.
Я выдвинул замечательную идею! В то время электричество уже начинало прокладывать себе дорогу в отечественной индустрии, но Ленинский план ГОЭЛРО не спешил осветить провинцию. Я предложил Севидову использовать в нашем проекте электромагнит вместо обычного, а заодно сделать полезное городу, и за счет этого привлечь больше людей. Обнародовать истинную цель нашей работы было небезопасно, а под эгидой элекрификации Георгиевска можно спокойно заниматься своим делом.
Так доктор Севидов вышел с предложением в горсовет и горком и, подведя экономическое обоснование, получил идеологическую поддержку и самое главное, денежную ссуду.
Согласно нашему плану, к осени 1929 года ночные улицы должны будут осветиться огнями, и в заводских цехах заработать станки с электромоторами. Я попросил Виссариона установить связи с машиностроительным заводом, с металлургическим комбинатом и аэроклубом в Москве. Источником энергии мы выбрали ветер, для усиления которого решено было построить несколько аэродинамических труб на высоком берегу реки севернее города. За изготовление ветряков брался аэроклуб.
Горожане сначала восприняли нашу затею с враждебным недоверием, но через несколько месяцев самые отчаянные предприниматели (“НЭПманы”) уже делали нам заказы и долевые вклады. Дело пошло! Доктор Севидов непосредственно занимался разработкой своего аппарата, а Виссарион Иванов руководил его изготовлением на заводе. Посторонние не могли знать истинного его назначения, так как вся работа вкупе была для них чем-то новым. Расчеты параметров электромагнита заняли очень много времени, хотя уже заработала первая ветряная турбина. Мы сумели осветить центральную площадь, и тогда наша популярность резко возросла – заказы посыпались как из рога изобилия.
Я передал чертежи электродвигателя постоянного тока на завод, и там переналадили один из цехов специально для его изготовления. Я так увлекся работой, что иногда забывал, кто я и откуда. Мой энтузиазм передавался людям, и работа спорилась.
Как-то раз ко мне зашел Виссарион и сказал, что у Николая Ивановича ничего не получается с электромагнитом. Он заменил на макете стержень на обычный стальной прут с катушкой и испытал его – ничего не получилось.
Я навестил доктора. Он выглядел как-то обреченно, и я понял, что Севидов в тупике.
– Не понимаю – в чем причина? Приборы показывают абсолютно одинаковые величины, а шарик не исчезает!
– Николай Иваныч, вам надо отдохнуть. Пусть пока Виссарион занимается конструкцией, а вы поезжайте куда-нибудь… развейтесь.
Глава вторая
Ошибка
В те времена электротехника была уже достаточно развитой наукой, но доктор не мог знать всех ее тонкостей, которые уже известны в нашей эпохе НТР. Признаться, в институте это был не самый мой любимый предмет, и я, разглядывая макет, переделанный Севидовым, полагался на свою интуицию. Все осталось как прежде, только поменялась ось. Значит, причина или механическая, или… электрическая.
Я медленно крутил клетку и продумывал все возможные варианты. Жаль, что доктор не объяснил мне до конца суть явления перехода по времени. Я задумчиво разглядывал макет и пытался представить все процессы, происходящие в нем при вращении. Стержень, прутья, магнитное поле, напряжение прутьев… Напряжение… Где-то здесь кроется секрет перехода. И причина ошибки. Я сравнивал это со своей неудачей в церкви. Какая между ними разница? В старой церкви напряжение конструкции возросло после разрушения колонн. Именно из-за разности напряжений я не попал в свое время. Новый макет отличается от предыдущего электромагнитным стержнем. Если Севидов правильно рассчитал магнитное поле, значит, оно не держит свои параметры при подключении напряжения. Где-то происходит утечка. Я проверил трансформатор – параметры в норме. Дальше по цепи провода и контрольная лампочка. Горит. Провода подходят к обмоткам на концах стержня. Стержень соединяется с прутьями через подшипники. Маленькие шариковые подшипники. Я вспомнил про изоляторы – да, доктор забыл поставить изоляторы между подшипниками и прутьями клетки. Чтобы не обидеть доктора, мы с Виссарионом решили не сообщать ему причину, а подтолкнуть его к разгадке. Но мы его недооценили.
Он приехал через пару дней, и тут же кинулся к макету.
– Нерадивый школяр! – возбужденно сказал он и продолжал более спокойно: – Сегодня утром меня осенило – происходила утечка тока на прутья, а я совсем забыл про изоляцию.
Доктор выглядел отдохнувшим.
Глава третья
Воинствующий атеизм
Я никогда не верил в бога, но уважал чувства других. Меня крестили в соборе Александра Невского в грудном возрасте, как было заведено. Когда я был маленький и не слушался, бабушка пугала меня: “Если станешь капризничать, боженька укусит тебя,” – и показывала на икону Казанской Божьей Матери в углу под потолком, в оклад которой была воткнута красная тонкая свечка с черным фитильком. Я думал, что эта свечка и есть та самая “боженька”, которая меня укусит. И не капризничал. Но тем не менее, а может быть именно поэтому вырос, как теперь говорят, атеистом. Однако мне очень нравилось бывать в церквях, монастырях, я ездил по старым городам и селам и фотографировал уцелевшие церквушки. Это было одним из моих хобби – я составлял альбом.
Варварство 30-х годов пробуждало во мне ненависть к тогдашним поборникам материализма. Рассказывали, что мою прабабку арестовали на несколько дней за участие в митинге против сноса самого большого в городе Белого собора.
И вот теперь, в 1928 году, я воочию видел тех, чье призвание – рушить. Они собирали закрытые собрания и орали на митингах. Напрасно пытаться доказывать им, что церковь – это всего лишь камень, и рушить ее – разбрасывать камни, но придет время собирать их. А тем временем по вечерам уже начали кидать камни в арочные окна. И я в первый раз оставил город без света. На следующий день я собрал недовольных и сообщил, что если не утихомирят хулиганов, то мы вообще отключим электроснабжение. Я не надеялся на результат и все же! Странно, но я почему-то не думал о возможных последствиях для меня лично. Я имею ввиду ОГПУ.
Не знаю, подействовали ли мои убеждения, но в городе по ночам не пришлось выключать свет.
Глава четвертая
Машина времени
Наступил 1929 год. Я знал, что скоро придет конец тем переменам, которые принесла новая экономическая политика, и в стране начнется индустриализация, коллективизация и голод. Но даже являясь человеком из будущего, я был беспомощен что либо изменить. Самое большое, на что хватало меня – это руководить стройкой, и я понимал, что не так просто делать историю, хотя доктор Севидов и утверждал обратное. Кто знает, иногда и жребий решает, быть иль не быть.
Виссарион заканчивал работу. В подвале нашего дома стояла первая машина времени – похожая на клетку для птиц, но в увеличенном виде. Доктор точно рассчитал параметры магнитного поля по всей высоте стержня, внутреннее напряжение прутьев регулировал оператор в кабине наверху. Диаметр основания соответствовал тому, что, сделав один круг, я попал бы на 3 месяца вперед. Не очень удобно, но для большего аппарата не хватило бы средств и материалов.
Я задал доктору шутливый вопрос:
– А в какой точке пространства окажется путешественник, выйдя из прутьев?
