Агата Классен
С мечтами о море
Я немного завидую хозяйке. Каждое лето она уезжает вместе с родителями на море. Недели на две. Оно ласкает её пенящейся водой. Говорят, солнце там такое жаркое, что моментально прилипает к человеческой коже. Люди называют это загаром. Целый мир солнца и воды. Настоящий рай, в котором мне не суждено побывать. И всё же, возвращаясь, Анютка привозит с собой частичку его души. Иногда мне даже мерещится солёный запах волн. А ещё в нашем аквариуме непременно появляются настоящие ракушки или какие-нибудь камушки из этих поездок. Вещи, хранящие энергию моря. Что может быть лучше? Только оно само.
В магазине общее освещение всегда было довольно тусклым, но лампы в аквариумах почти никогда не выключались. Анютка считает нас частью семьи, поэтому не терпит никакой дискриминации. Она сама так говорит, не уверена, что хорошо понимаю значение этого слова, но, кажется, это что-то про равенство. Поэтому, когда она ложится спать, то гасит и наш свет тоже.
Поначалу меня по-настоящему пугала тьма. Страхи, пережитые во время юности, всплывали на поверхность. Превращались в видения. Они казались настолько реальными, что временами мерещилось, будто я могу их коснуться. Я всматривалась в темноту, и из её пустоты возникал сачок. Он вылавливал всех рыб, которые были рядом, оставляя меня в одиночестве. Потом начинало казаться, что я слышу хищников из соседнего аквариума. Они зловеще шептались, и вот между нами уже не было никакой перегородки, они плавали прямо здесь, вокруг меня, готовые напасть. Но самое мучительное – толпы оценивающих людей. Лица, лица, лица.
Всё поменялось, когда я узнала про море. Тогда тьма перестала казаться такой страшной. Она была таинственна и наполнена приключениями. Я представляла, что нахожусь в глубинах синей пучины. Вода щекочет плавники солью, а солнце настолько высоко, что свет его не способен просочиться сквозь всю громоздкую синюю толщу. Чувство страха и торжества овладевало мной. Я дрожала от восторга и засыпала в счастливой тревоге. А потом в комнату проникал первый луч. Тьма рассеивалась, но в душе оставалось ощущение свободы. Будто и правда побывала на море. Я и сама почти верила в это…
Лили всегда только посмеивалась над моими глупыми мечтами. Пыталась меня вразумить, говорила, что нет смысла даже в мыслях о море. «Здесь хорошо. Всегда есть еда, вода чистая и аквариум просторный, – вечно ворчала она, – а главное, никаких мерзких котов!» Но однажды в нашем доме появился новый житель.
В этот день Анютка пришла позже обычного. Её горящие глаза имели какой-то особенный блеск. Она достала из рюкзака знакомый нам всем тесный пакет с водой, в котором мелькнуло что-то цветастое, через мгновение Лада (так её назвала хозяйка) уже была в аквариуме. Аня тише обычного постучала по стеклу, призывая нас: «Не обижайте её, ребятки! Ей и так нелегко!» А потом, посмотрев на меня, добавила: «Тебе точно понравится, Нэнси! Она видела настоящее море». Хозяйка была права.
Лада оказалась самой старшей. Болезненный взгляд выдавал тяжёлые муки. Она часто грустила, и не особо с кем-то общалась. Океан – единственное, о чём она могла говорить часами. Это очень сдружило нас.
Когда-то она жила в море. Пусть недолго, но всё-таки. Была рождена свободной. Она открыла мне целый мир, о котором даже Анютка знала лишь отдалённые слухи. Лада сменила довольно много хозяев и с трудом отвечала, если вопросы касались этих времён. Она не понимала, что такое «жизнь в аквариуме», протестовала против самой этой формулировки. Для неё здесь не было жизни, лишь существование. Другое дело, если разговор заходил о море. О том коротком периоде она помнила всё в мельчайших и красочных подробностях. Самые мелкие и незначительные детали не могли укрыться от неё, если речь шла о «большой воде», как некоторые из наших называют океан.
