А. Норди
Неживой
Далее завтрак – всегда один и тот же. Марк вытаскивает из холодильника миску с молоком, в котором плавают куски сырого мяса, садится за стол и медленно пережевывает жилистые ошметки. Ни о чем не думая, Марк таращится на стену в коросте облезлых обоев. Когда к горлу подкатывает тошнота, он идет в туалет и выливает остатки молока и мяса в унитаз.
И так – каждое утро: пробуждение, душ, завтрак. Бесконечный цикл, разорвать который может только одно событие – встреча с Ниной.
Марк дышит ради нее. Нина целиком поглотила его существование, и в какой-то момент он понимает, что только рядом с ней чувствует себя живым: когда Нина держит Марка за руку, все обретает смысл и ясность.
Каждый день они встречаются на Семимостье, а затем идут куда глаза глядят. Гуляют по городу – по его паркам, аллеям и дворам. Обнимаются. Смеются. Кормят уток. Встречают закаты на набережной. Но каждый вечер расходятся в разные стороны: Нина – к себе домой, а Марк – в свою холодную конуру. Ночь становится временем, проведенным впустую – без Нины. Проваливаясь в глухую черноту, Марк думает лишь о том, как поскорее вновь ее увидеть.
Однажды, когда они сидят на берегу залива и любуются последними всполохами умирающего солнца, Марк произносит:
– Не хочу, чтобы заканчивался день. Ты снова уйдешь.
– Завтра уезжает моя сестра. – Нина кладет голову на плечо Марка. – Ты можешь остаться.
Нина никогда не рассказывает о семье, поэтому Марк понятия не имеет, с кем она живет. Упоминание сестры становится для него сюрпризом. Но вместе с тем Марк задумывается о другом: а что он помнит о своих родных? Есть ли у него сестра или брат?
Мысль, вспыхнув в голове, тут же исчезает, когда Нина зарывается лицом у груди Марка. Ее прерывистое дыхание обжигает кожу, и по спине Марка пробегают разряды тока.
– Ты мой, – шепчет Нина. – Я нашла тебя и не отпущу.
Марк улыбается, обнимает Нину. В руке она сжимает красный блокнот.
* * *
Вернувшись домой, Марк первым делом направляется в кладовку, в которой свалены пыльные коробки – должно быть, вся его прошлая жизнь? Сколько они здесь простояли – сказать он не мог.
Марк раскрывает коробки, жадно рассматривает содержимое.
Книги. Книги. Одни только книги: затертые обложки, потрепанные корешки, сладкий запах тлена.
Кьеркегор, Сартр, Камю, Ницше, Хайдеггер… Перед взором Марка пробегают диковинные имена авторов, о которых он ничего не знает. Неужели он когда-то их читал?
Марк раскрывает увесистый том с названием «Бытие и время», пролистывает – страницы оказываются пустыми. Озадаченный, Марк просматривает другие книги, с удивлением обнаруживая ту же картину: чистые, пожелтевшие листы без единой строчки текста.
Будто это вовсе не книги, а муляжи.
В глубине кладовки пылится последняя нераспечатанная коробка. Раскрыв ее, Марк находит внутри толстый фотоальбом в бархатном переплете. Здесь спрятано прошлое: детство, школьные годы и взрослая жизнь, о которых Марк ничего не помнит.
