А. Норди
Плата
Александр зашел в комнату для допросов и невольно вздрогнул, когда конвоир за спиной захлопнул дверь – звук, к которому он так и не смог привыкнуть, хотя бывал здесь не раз: работа адвоката обязывала постоянно встречаться с клиентами в полицейском участке.
В тесном помещении с уныло-зелеными стенами не было окон, и воспаленные глаза привычно заслезились от холодного света ртутных ламп. Они монотонно гудели под низким потолком. Александр с тоской подумал, что этот тихий гул вот уже двадцать два года служил неизменным саундтреком его встреч с подзащитными.
За металлическим столом, привинченным к полу, сидел невысокий худощавый мужчина лет пятидесяти, одетый в растянутый поношенный свитер и джинсы.
Александр представился сухим, лишенным эмоций голосом:
– Александр Робин. Я назначен вашим адвокатом.
Мужчина посмотрел на него водянистыми глазами, в которых читались безнадега и страх, доведенные до критического уровня. Его чуть вытянутое лицо с кровоподтеками на скулах и подрагивающими губами выражало крайнюю степень отчаяния и нетерпения. Совсем не такой облик ожидал увидеть Александр у арестованного этой ночью серийного убийцы, полгода державшего в ужасе весь город.
За это время Чужак – так прозвали его полицейские – успел совершить шесть убийств. Жертвами становились мужчины, женщины и дети любого возраста. Казалось, у Чужака не было особых предпочтений, а его modus operandi выглядел простым, если не сказать примитивным: ночью он проникал в квартиру и ударами тяжелого тупого предмета (криминалисты предположили, что это мог быть кусок арматуры) разбивал голову спящего в кровати человека. Затем незаметно покидал квартиру, чтобы уже через несколько недель совершить очередное убийство в другом районе города.
В деле было много странностей: полиция не обнаружила следов взлома дверных замков, жертв всегда находили в нижнем белье в постелях (отсюда и возникло предположение, что Чужак убивал их во сне), а записи с камер наблюдения, установленных в лифтах, подъездах и на улицах, по непонятной причине погружались во мрак всякий раз, когда должны были заснять убийцу.
Сегодня утром телефонный звонок разбудил Александра. В трубке звучал взволнованный голос Крафта – следователя, который вел дело Чужака. «Мы взяли ублюдка!» – взволнованно прокричал Крафт, а затем торопливо пояснил: этой ночью Чужак собирался совершить седьмое убийство, но сверхъестественная удача наконец-то от него отвернулась. Он проник в квартиру, в которой мирно спала молодая женщина. Чужак успел один раз ударить ее по голове куском арматуры, но довести дело до конца помешал муж женщины, вернувшийся домой после встречи с друзьями. Увидев распахнутую дверь квартиры, он сразу же ринулся в спальню, в которой застал Чужака с занесенным над женой куском арматуры. Мужчина занимался боксом: мощными ударами в голову он вырубил опешившего Чужака, скрутил его и вызвал полицию. Раненую женщину в тяжелом состоянии госпитализировали в больницу, а Чужака доставили в полицейский участок.
Личность установили быстро, благо что на ноги подняли многочисленную следственную группу, которая полгода пыталась поймать Чужака. Им оказался пятидесятитрехлетний Виктор Гармус, сотрудник автозаправки на окраине города. Два года назад он приехал на заработки из небольшого поселка на севере. Жил на съемной квартире, в отношениях не состоял. Что толкало его на жестокие и бессмысленные расправы – оставалось неясным. Это и хотел выяснить Крафт, но Гармус, признавшись в совершенных убийствах еще при задержании, отказался сообщать какие-либо детали до тех пор, пока не побеседует с адвокатом.
Александр работал государственным защитником: он представлял интересы обвиняемых, у которых не было средств нанять частного адвоката. Александр не любил эту работу – прежде всего потому, что слишком часто приходилось идти на сделку с совестью и следствием, но отказаться не мог. Он хотел бы сказать, что его обязывал профессиональный долг, но на самом деле ему постоянно требовались деньги: работа государственным защитником приносила пусть небольшой, но стабильный доход.
