Зои Сагг
Общество сороки. Две – к радости

6
Одри

Мы с Айви пялимся друг на друга. Затем она поворачивается к Иоланде.

– Где вы это нашли?

– Под моей кроватью. Хотя я не понимаю. Что это значит? «Общество сороки»? Я думала, это шутка или типа того.

Айви качает головой.

– Мы с Одри тоже их получили. Мы… думаем, они могут иметь какое-то отношение к исчезновению Кловер.

– Дерьмо! Не может быть. Я в это не играю. – Она отшвыривает приглашение так, словно оно охвачено огнем.

– Иоланда, успокойся! Может быть, они выбрали нас, потому что Кловер нам небезразлична. Мы слышали, что она сказала. Она считала, что «Общество сороки» защищает ее, – говорит Лира, поднимая приглашение с земли. Она кажется обеспокоенной. – Так что же нам делать?

Хороший вопрос, но я не успеваю ответить, потому что слышу, как миссис Эббот выкрикивает мое имя.

– Встретимся у фонтана, когда закончишь, – говорит Айви, и я киваю. Под еще один резкий выкрик от миссис Эббот я прибавляю шагу и прохожу в центр спортзала, к небольшому столу и нескольким стульям. Просторное помещение едва ли похоже на комнату для допросов, но, если подумать, в этом есть смысл. Тут никто не может спрятаться и подслушать нас. Мой взгляд устремляется к потолку, и я замечаю, что здесь нет камер, которые фиксировали бы центр зала. Мрачно смеюсь про себя. Что за человеком я стала? Тем, кто выискивает камеры слежения всюду, куда ни попадет?

– Что смешного, Одри? – Консультант, не помню его имя, смотрит на меня, и звук его голоса полностью стирает улыбку. Вновь возвращается тревожное чувство: то, которое я так старалась забыть под руководством психолога. Кажется, прошло совсем немного времени с тех пор, как мне пришлось говорить с властями о… Я зажмуриваюсь. Не могу думать об этом прямо сейчас, иначе сломаюсь… А я не хочу оказаться перед копами в таком состоянии.

Слышу неразборчивое предложение выпить стакан воды и принимаю его, чтобы дать себе еще немного времени. Делаю глубокий вдох и осматриваю спортзал.

Тут трое: два копа и мозгоправ. Те же детективы, что и раньше, инспектор Шинг и констебль Коупленд. Волосы инспектора Шинг собраны в низкий хвост, минимум макияжа, дешевый костюм, пошитый не очень хорошо. Она выглядит серьезно, но более дружелюбно, чем мужчина. В ее взгляде видна нотка беспокойства. Глаза этого человека… ну, не то чтобы злые. Возможно, уставшие. Утомленные.

– Прошу, присаживайтесь, мисс Вагнер, – говорит инспектор Шинг. – Мы должны задать вам еще несколько вопросов об исчезновении вашей подруги, Кловер Мирт. Не возражаете против записи разговора?

– Она не была мне подругой.

– Прошу прощения?

– Нет… То есть не то чтобы мы не любили друг друга или типа того. Она была милой, насколько я знаю. Невероятно крутой. Энергичной. Но мы не были подругами. Я не знала ее. Я не… – Теперь я бормочу, и полиция это видит. Женщина улыбается мне, что заставляет меня замолчать, и я падаю на стул.

– У нас всего пара вопросов. Вы можете описать, что случилось прошлой ночью?

Я сглатываю.

– Конечно. Мы с Айви готовились к вечеринке…

– Айви Мур-Чжан?

– Да. Она моя соседка по комнате.

– И кроме того, Кловер ее… подопечная? Вы знаете, что это значит?

Я пожимаю плечами.

– Не знаю. Одна из странностей британских школ-интернатов.

– Да уж, – бормочет констебль Коупленд. Он выглядит раздраженным. Интересно, не потому ли, что Кловер уже разыграла его однажды?

Я откашливаюсь. «Будь сильной, ради Кловер». Мне нужно, чтобы полиция воспринимала ситуацию всерьез… Пусть даже я не могу ничего сказать про кровь, но все же могу попытаться помочь, не нарушая данного Айви обещания.

– По сути, это делает Айви кем-то вроде ее наставницы. Кловер – на пути к тому, чтобы стать префектом, как и Айви. Может быть, даже старостой. Кловер очень умная.

Детектив Шинг записывает то, что я говорю, даже несмотря на включенный микрофон.

– Вернемся к вечеринке. Пожалуйста, продолжайте.

– А, да. Ну, мы оделись, и начался какой-то дурдом. Входили и выходили люди.

– А можете вернуться еще раньше? Что вы делали днем?

Вопрос застает меня врасплох.

– О. – Я не могу рассказать им об «Обществе сороки», Айви предельно ясно дала это понять. – Ну, полагаю, это был день как день. Я встала, позавтракала в столовой. Почитала то, что должна была читать на каникулах, но руки так и не дошли… Затем пошла искать Айви, чтобы спросить, не хочет ли она надеть одно из моих платьев. Она была в музыкальной комнате, репетировала. Затем мы поднялись обратно к себе готовиться. Одевшись и подкрасившись, и все такое, мы пошли на вечеринку и…

– Задержитесь на секунду, миссис Вагнер. Кто-нибудь видел вас в это время? Любой, кто сможет подтвердить это. Может быть, учитель? – спрашивает констебль Коупленд.

Медлю, закусив губу. Бросаю взгляд на женщину-офицера, которая кивает мне поощряюще. Я не могу лгать им. Я и так уже о многом промолчала. Это будет слишком: особенно если учесть, что они, вероятно, уже говорили с учителем, о котором шла речь.

– Мы видели мистера Уиллиса. Он наш учитель истории, но, по-моему, он также заведует постановками школьного музыкального театра. Так что он был в музыкальной комнате, когда я нашла Айви.

– Это соответствует тому, что мы слышали.

– А если вы уже знаете, зачем спрашивать меня?

– Мы не пытаемся подловить вас, мисс Вагнер, – говорит инспектор Шинг. – Мы просто хотим убедиться, что собрали все факты.

А выглядит так, будто они действительно пытаются меня подловить. Но я делаю глубокий вздох и продолжаю:

– Как я и сказала, мы подготовились к вечеринке и спустились послушать речь Араминты… затем начался этот флешмоб сорок… и потом какое-то сумасшествие, и зеркало чуть не упало на Айви. Это все было очень шокирующе.

– Могу представить, – говорит инспектор Шинг.

– Появилось уведомление, что Кловер выпустила новый подкаст.

– О, да, мы уже прослушали его.

– Айви явно забеспокоилась о Кловер после того, что мы в нем услышали, и мы побежали в ее комнату… а там поняли, что она пропала.

– Почему вы не решили, что она просто на вечеринке?

Я пытаюсь сглотнуть, но во рту пересохло. Делаю глоток воды, он совсем не помогает. Ненавижу ложь и недомолвки. От этого сердце учащенно колотится в груди, а кожа кажется тонкой, словно бумага, и детективы видят меня насквозь.

– Думаю, Айви и соседки Кловер по комнате смогут рассказать вам больше, но, по сути, Кловер не хотела возвращаться на вечеринку. Она устала. Плюс вы, ребята, слышали подкаст…

В ответ они начинают царапать что-то в записных книжках. Опять пробую сглотнуть, гадая, что же такого я сказала, что вызвало у них тревогу. Надеюсь, моя история совпадает с историей Айви.

– Если она выпустила подкаст, значит, ее не было внизу, с нами. Кроме того, было то, что… – «не упоминай кровь, не упоминай кровь», – в ее комнате, казалось, дрались. Остальное вы знаете. Айви позвонила вам, мы попросили Тедди предупредить миссис Эббот, а она отправила нас встречать вас. И вот мы тут. – Я выдыхаю, радуясь, что закончила рассказ, не упомянув об «Обществе сороки», аудиозаписи или крови.

– Я знаю, мы уже спрашивали вчера, но, может быть, вы были в шоке. Трогали ли вы что-либо, пока были в комнате Кловер? Передвигали вещи? Может, что-то искали?

– Не могу вспомнить ничего такого…

– Серьезно? Ничего? Даже не передвигали ничего, чтобы осмотреть комнату?

– Я ничего такого не знаю. То есть, кажется, в какой-то момент я села на ее постель… Пока Айви оттирала кровь, которая капала на пол, – быстро добавляю я, вспомнив вчерашнюю историю Айви. – Но… А почему вы спрашиваете? Это к чему? Вы узнали что-то еще?

– Когда кого-то похищают, а не он убегает сам, обычно у него нет времени взять личные вещи. Поскольку телефона Кловер в комнате нет, мы полагаем, что она взяла его с собой. Все выглядит так, будто ее вовсе не похищали и она просто отправилась куда-то.

Я в замешательстве. Думаю о телефоне на полу. Уверена, что Айви его не брала. Я так точно не брала. Похоже, загадочный уборщик подчистил кое-что еще.

– Если бы все было так, кто-то ведь получил бы уже весточку от нее, верно?

Инспектор Шинг поворачивается на своем стуле, застигая меня врасплох.

– Могу я спросить вас, почему вы учитесь в Иллюмен Холле, мисс Вагнер? Далековато от дома, нет?

– Вы о чем? Я живу всего в нескольких милях отсюда.

– Прошу прощения, но акцент у вас не как у уроженца Кента.

– А, ну да. Ну, мои родители переехали сюда из Штатов этим летом, и я приехала с ними. Это так неожиданно?

– Только по этой причине?

Я не отвечаю.

– Мы провели небольшую проверку, и нам было любопытно прочитать новость с участием вас и вашей семьи.

Я скрещиваю руки на груди, щеки вспыхивают. Тут же вспоминаю о том, как копы допрашивали меня дома, и почти захлебываюсь от эмоций. Если они не отступят, я рискую сломаться.

– Не понимаю, какое это имеет отношение к происходящим событиям…

– Девочка-подросток погибает в вашем родном городе, затем тут появляетесь вы, и пропадает другая девочка-подросток.

– Мне не нравится то, на что вы намекаете. Кроме того, возможно, вам следует больше думать о том, что происходит на территории, за которую вы отвечаете. Тем более, все это началось еще до того, как я переехала в эту страну, еще до того, как я узнала об этом проклятом месте и Лоле Рэдклифф. Это имя вы, кажется, забыли очень быстро. Итак, вам надо найти Кловер. Не подведите ее. Не подведите нас.

Даже взгляд женщины-полицейского становится стальным. Ручаюсь, они хотят надавить на меня.

Но я тоже могу быть решительной.

– Вам еще что-нибудь нужно? Или я могу идти?

На несколько мгновений воцаряется тишина.

– Можете идти. Наш допрос окончен. Пока.

Я встаю, отчаянно желая выбраться отсюда.

Детектив Коупленд тоже встает.

– Просто для справки… может быть, Лола действительно погибла до того, как вы узнали об этом «проклятом месте». Но ваш отец… не раз бывал тут ранее. Это мы тоже расследуем.

Ухожу раньше, чем он успевает заметить, как я побледнела.

7
Одри

После допроса я в оцепенении иду к фонтану, где должна встретиться с Айви. Она уже сидит там рядом с Лирой, а Иоланда – на скамейке напротив. К моему удивлению, Харриет тоже здесь.

– Как прошло? – спрашивает Айви прежде, чем я успеваю открыть рот.

– Довольно жестко. Ненавижу этого Коупленда.

– Я тоже, – говорит Лира. – Он был такой злой. Пытался заставить меня сказать, что Кловер любила сбегать.

– Не позволяйте ему докопаться до вас, – говорит Айви. – Если они вернулись, значит, воспринимают исчезновение Кловер всерьез. Я лишь хотела бы узнать, почему они передумали и что за зацепки у них есть. Они не проболтались тебе?

– Нет, – отвечаю я, хотя по позвоночнику пробегает дрожь. Возможно, они ничего не сказали мне о Кловер, но они упомянули моего отца. Я не знала, что он бывал в этой школе раньше… хотя, если подумать, в этом есть смысл. Он не привез бы нас в другую страну, не разведав все предварительно. И это все. Я вспоминаю о том, как мы застали миссис Эббот у моего дома…

В этот момент я понимаю, что все смотрят на меня. Откашливаюсь.

– Давайте проясним… Мы все получили приглашения в «Общество сороки»? – спрашиваю я.

– Единственные, кто пока признал это, да, – говорит Харриет.

Так вот почему она тут. Она тоже его получила.

– Кто-нибудь еще из Дома Полярис? – Айви смотрит на двух девочек.

– Мы не знаем.

– Ну, мы ведь не ходим повсюду, крича: «Эй, вы вчера не получали приглашения в секретное общество?»

– Полагаю, так. Я поспрашиваю друзей, узнаю, не получал ли кто чего необычного. Но пока это должно остаться между нами.

– Что мы ответим?

– Я присоединюсь, – говорит Лира. Ее лицо вспыхивает решительностью. – Если у Общества есть какие-то подсказки, где Кловер, я хочу их знать.

– А что, если они – те, кто похитил Кловер? – выпаливаю я. Айви бросает на меня взгляд. Я знаю, это слишком маловероятно. Все, что мы знаем об «Обществе сороки», указывает на них как на группу, которая хочет защитить школу и ее учеников… а не навредить им.

Но что, если ученик угрожал школе? Оценят ли они выше безопасность ученика? Или сохранность Иллюмен Холла, места, которое они знают и любят?

– Давайте заключим соглашение, – говорит Айви. – Или мы вступаем все вместе… или никто. Но я согласна с тобой, Лира. Думаю, мы должны.

– Я за, – говорит Харриет.

Иоланда кусает губу. Но после тяжелого испытания полицейским допросом она, похоже, не хочет оставаться в одиночестве. Не могу ее винить. Она кивает. Мне не нужно ничего говорить: Айви знает, что бы она ни решила, я с ней.

Она зарывается в свою сумку, вытаскивая ручку.

– Давайте подпишем сейчас, пока мы все согласны.

Она расписывается на письме, и остальные следуют ее примеру. Я последняя – но не похоже, что наши подписи действуют каким-то магическим образом.

– Итак, что дальше? – спрашиваю я. – Где мы должны оставить приглашения? Там были какие-то инструкции на этот счет?

– Мы не можем оставить их где-то на виду, где их могут найти учителя или полиция. Думаю, стоит положить их в ячейки с личными вещами. Если кто-то заберет их, мы узнаем. Согласны?

Одна за одной мы киваем. Я благодарна за лидерство Айви, пусть даже мне тревожно.

Нельзя доверять чему-то лишь потому, что оно старое и устоявшееся. Этот урок дался мне тяжело.

– Давайте установим групповой чат, – говорит Айви Лире, вытаскивая свой телефон. – Так вы, ребята, сможете сообщить нам, если найдете что-то или получите новые инструкции.

– Да, отлично, – отвечает Лира, тоже вынимая свой телефон. Она смотрит на Айви с восхищением, и это заставляет меня улыбнуться. Удивительно видеть «Айви-эффект» в действии. Я чувствую, что из-за едкого отношения Араминты к Айви у меня искаженное представление о том, как на самом деле обстоят дела у моей школьной подруги. Очевидно, что ее действительно любят и уважают: это видно по лицам девушек, когда они смотрят на нее. А почему бы и нет? У Айви есть все, что нужно. Я знаю это из первых рук. Она умная и талантливая: попадать в ее орбиту все равно что купаться в ее свете – и надеешься, что часть этого ума, часть таланта передастся тебе.

– Дерьмо, – говорит Харриет. – Я опаздываю на урок искусства. Мистер Ярроу оторвет мне голову, если я не приду вовремя. Буквально. На днях я начала делать папье-маше собственной головы, и, если не закончу, он его выбросит. Напишите мне кто-нибудь, если что-то случится по поводу этого «Общества сороки». – Она бросает на Айви косой взгляд. – Увидимся.

– Увидимся.

Лира поднимает взгляд, ее ладонь взмывает к губам.

– О боже.

– Что? – спрашиваю я.

– Идет тот полицейский.

Айви ободряюще кладет руку ей на плечо.

– Мы поговорим с полицией. Вы обе идите. Я почти уверена, что видела, как мисс Крэншоу пекла свежие булочки с корицей. Скажи ей, что тебя послала я.

Лира смотрит с облегчением.

– Спасибо, Айви.

Не оглядываясь, они с Иоландой бегут в сторону кухни.

Несколько мгновений спустя к нам подходит инспектор Шинг.

– Есть еще что-нибудь, что вы хотели бы мне рассказать, прежде чем мы уедем?

Мы обе качаем головами. Она вздыхает.

– Печально. Наш опрос не выявил ничего подозрительного в этом происшествии. Боюсь, если мы в ближайшее время не получим ниточку, мои коллеги решат, что дело закрыто. Они снимут с него приоритет.

– Нет, вы не можете! – вскрикиваю я. Но Айви гораздо спокойнее.

– Вы сказали, ваши коллеги считают, что дело закрыто. Но вы – нет?

Инспектор Шинг приподнимает бровь, на губах ее играет улыбка.

– Нет, я так не считаю. Поскольку, в отличие от моих коллег, когда я слышу, как группа девочек-подростков говорит одно и то же: что их пропавшая подруга действительно в опасности, – я прислушиваюсь. Я не считаю, будто вы что-то выдумываете. Я верю, что вы верите в правдивость того, что говорите. Так что вот, – она тянется в карман и вытаскивает визитки. – Знаю, это несколько старомодно в век социальных сетей, но возьмите мою визитку. Если вы сочтете что-то важным: не имеет значения, насколько важным, – можете прийти ко мне. И я обещаю выслушать.

Я беру одну, Айви делает то же.

– Спасибо, – говорю я.

– Берегите себя, девочки.

Мы наблюдаем, как инспектор Шинг занимает пассажирское сиденье машины. Мне кажется, я вижу, как ее напарник закатывает глаза, прежде чем они уезжают. Как только копы скрываются из виду, кажется, что вся школа вздыхает с облегчением. Все, кроме Айви и меня. Мы все еще слишком напряжены, буквально на грани срыва.

– Что будем делать теперь? – спрашивает Айви.

– Я думала о том же. Мне действительно стоит встретиться с Патриком. Отдать ему дневник Лолы, как мы и обещали. – Я думаю, брат Лолы ждет новостей с нетерпением.

– Хорошая идея. Он сотрудничал с Кловер. Может, она рассказала что-то ему, что даст нам подсказку о ее реальном местоположении.

– Мне нравится ход твоих мыслей, Айви. Поеду к нему в выходные. Посмотрим, что может сказать Патрик Рэдклифф.

– Хороший план. А мне лучше пробежаться… Мне правда нужна пробежка.

– Погоди, Айви… можно спросить у тебя кое-что? Почему ты решила, что Харриет получила приглашение?

Голос Айви упал до шепота.

– Думаю, Харриет имеет к этому больше отношения, чем мы знаем.

– Серьезно?

– Я знаю, что она выглядит немного легкомысленно, но мы знакомы уже давно. Она была очень расстроена после того, что случилось с Лолой.

– Она тоже была хорошей подругой Лолы?

– В некотором роде. Но она знает некую тайну, связанную со смертью Лолы. Я поклялась, что никому не скажу, так что просто поверь мне на слово. Она очень боится полиции. Может быть, поэтому «Общество сороки» ее и выбрало. Потому что Харриет смерть Лолы беспокоит сильнее, чем любого из нас.

8
Айви

Я держу слово, особенно то, которое даю лучшим друзьям. Я не рассказываю Одри, что знаю о Харриет. Это останется между нами. Я лучше кого бы то ни было знаю, что она действительно не имеет отношения к смерти Лолы, но полиция, узнай они тайну, может взглянуть на это иначе.

Следующие несколько дней единственное, о чем могут говорить все, – исчезновение Кловер. Чем дольше ее нет, тем сильнее мы все волнуемся.

Надеюсь, она не в беде. В своем последнем подкасте она призналась, что не смогла опознать убийцу Лолы. Может быть, она просто залегла на дно на какое-то время, пока не уляжется пыль. Если в школе действительно орудует кто-то, представляющий опасность… надеюсь, они ее не нашли.

«Общество сороки» тоже притихло, и это сильно нервирует. Приглашения все еще лежат в наших ячейках. Ненавижу ожидание, чувствуя, что все это полностью выходит из-под контроля. У меня сдавливает грудь, и я делаю глубокий вдох. Коридор, где я стою, кажется теснее, чем обычно, и ученики начинают спускаться по лестнице, направляясь в свои классы. На противоположной стене есть большое зеркало в пол, и, когда студенты спешат мимо него, я представляю, как оно падает и разбивается, как зеркало, которое упало в ночь празднования Самайна.

Делаю еще один резкий вдох, когда беспокойство бежит от пяток вверх по телу. Сжимаю кожу между большим и указательным пальцами, пока боль не возвращает меня в реальность. Сжимаю сильнее и стискиваю зубы, пока паника не начинает отпускать. Наконец-то я чувствую, что лучше контролирую свое тело, и начинаю двигаться. Направляясь на урок английского, замечаю группу девятиклассников: все удивленно смотрят на меня и перешептываются. Заметили ли они мою панику? Или это потому, что мы с Одри – те, кто обнаружил исчезновение Кловер? Как бы там ни было, проходя мимо них, я делаю реверанс и мило улыбаюсь. Все что угодно, лишь бы сбить их с толку. Они быстро расходятся в смущении.

Обычно между уроками я гуляла с Харриет, но она убежала к медсестре за тампоном. Меня это ничуть не удивляет, поскольку Харриет самая неорганизованная и несобранная личность из всех, кого я знаю.

Мы с Харриет на самом деле полные противоположности, и все же это работает. Когда я поворачиваю за угол в сторону класса английского, то сталкиваюсь лицом к лицу с мистером Уиллисом, который следует в противоположном направлении. Его появление застает меня врасплох, я застываю на месте, а мое тело цепенеет.

Выглядит так, будто он все еще работает тут, словно ничего не случилось!

Мы с Одри решили, что тогда ночью видели его, и это подтверждает наши предположения. Он уворачивается от меня и пытается пройти мимо. Я выставляю ногу, преграждая путь.

– Знаете ли, вам не удастся вечно оставаться вне подозрений. Мы не забыли, что вы сделали, – говорю я спокойно, но достаточно громко, чтобы он расслышал.

Он смотрит мне прямо в глаза и улыбается. Он слишком уверен в себе.

– Надеюсь, ты готова к выступлению на рождественском концерте, – говорит он. – Не хотелось бы, чтоб ты пустила под откос все свое будущее.

– Понятия не имею, о чем вы.

– Нет? Значит, вы перестали интересоваться этим тайным обществом…

Сердце у меня падает. Откуда он знает об «Обществе сороки»?

– Я опаздываю на урок, – говорю я, протискиваясь мимо.

Что за конченый придурок? Мурашки бегут по всему телу, когда я думаю об их с Лолой фото, и о ее дневнике, и о ее мрачных словах. Отчаянные стихи, которые она писала, и осколки сердца на каждой странице. Он довел ее до этого. Охотился на нее, сломал ее, и все же он здесь, по-прежнему учит детей и наслаждается успешной карьерой. Живет и дышит каждый день, улыбается и занимается своими делами, как ни в чем не бывало.

«Это моя вина», – думаю я, но давлю этот голос. Я позволила Уиллису воспользоваться моими сомнениями. Он убедил меня, что уедет. В конце концов, он мастер манипуляций. Судя по Лоле и его невесте. Лола была не дура и все же повелась на него.

Я дохожу до двери класса мистера Бауэра, там меня уже ждет Харриет. Мы садимся рядом в дальней части комнаты. Очевидно, что слух о Кловер разлетелся: полагаю, не каждый день полиция появляется в школе. Я пытаюсь выбросить из головы мысли о своей внезапной встрече с мистером Уиллисом, но не могу думать ни о чем другом.

– Думаешь, эта тема хоть когда-нибудь утихнет? Сначала Лола, теперь Кловер! – говорит Харриет, закатывая глаза и вынимая книги из сумки. – Эта школа ужасно любит слухи, не правда ли? Ты слышала, какие безумные истории придумывают тут?

– Не будем притворяться, что тебе не нравится эта болтовня, Харриет! – с улыбкой отвечаю я.

– И правда. Готова поспорить, никакие слухи не сравнятся с реальностью. Представляешь, если б все эти придурки узнали об «Обществе сороки»? Они бы тут по кирпичу все разобрали, лишь бы найти его. – Она смеется, а мистер Бауэр хлопает в ладоши, требуя тишины.

– Достаточно. Приберегите свою болтовню до перемены, пожалуйста, или, по крайней мере, обсуждайте приличествующие темы вроде рождественского концерта, ваших пробных экзаменов… или заявок в университет. А пока откроем учебники на странице сто пятьдесят и прочитаем про себя всю главу.

Я начинаю читать, но мой разум блуждает, и, как бы я ни старалась сосредоточиться на учебнике, ничего не получается. Перечитываю каждое предложение трижды, но ничего не укладывается в голове. Мои мысли постоянно возвращаются к «Обществу сороки» и письмам.

– Поверить не могу, что полиция вернулась, – говорит Харриет. Голос ее звучит подавленно – так вот что ее беспокоит.

Сжимаю ее руку.

– Не беспокойся. Я храню твою тайну.

– А что, если они начнут снова рыть?

– Не начнут. У них нет повода.

– Полагаю, да. А что ты будешь делать с рождественским концертом теперь, когда Кловер не… здесь? – шепчет Харриет, не поднимая взгляда от учебника. Очевидно, она тоже не может сосредоточиться.

Вздыхаю. Мы с Кловер репетировали для концерта потрясающий фортепианный дуэт. Могу ли я прямо сейчас просто превратить это в сольное выступление? Или подождать, в надежде, что она вернется?

– Честно? Понятия не имею, – шепчу я в ответ. Мистер Бауэр ловит мой взгляд и хмурится.

Я вновь зарываюсь головой в учебник, который с тем же успехом мог бы быть написан азбукой Морзе. Смотрю поверх слов и переворачиваю страницы, когда их переворачивает Харриет. Она снова рисует на полях. Я чувствую, как обрывается сердце. «Где может быть Кловер?» Не могу оставить все расследование полиции, я им не доверяю. Они просто решат, что это очередное дело о сбежавшем подростке. «Ничего подозрительного». Идиоты. Кловер может быть в серьезной опасности. Я осознаю вдруг, что не мигаю уже целую вечность. Протираю глаза и снова переворачиваю страницу. Воспоминание прошлого года настигает меня. Мы с Лолой возвращались пешком из города, у нас в руках – рыба с жареной картошкой, завернутая в промасленную бумагу. Я буквально чувствую запах соли и уксуса. Маленькими деревянными вилочками мы протыкали раскисшую картошку, и Лола рассказывала о свидании, на котором была. Как все скверно обернулось, что-то вроде того, что они курили травку, и их поймали… Я просто помню, как наблюдала за ней во время рассказа, иногда покусывая пустую вилку, пока она улыбалась, и восхищалась тем, какая она красивая и какое сияние излучает. Она рассказывала настолько захватывающе, что собеседник почти чувствовал себя там, вместе с ней… а потом с завистью осознавал, что это не так. Что ни один твой день никогда не шел ни в какое сравнение и даже близко не был похож на ее увлекательную и богатую событиями жизнь.

Она уезжала домой на выходные и творила самые безумные вещи. Утра понедельников в общей комнате превращались в какофонию обсуждения «что произошло с Лолой в эти выходные?», и пока она рассказывала, все окружали ее, слушали с открытыми ртами, роняя вещи и смеясь. Бывали редкие моменты, когда только я слышала эти истории… Ну, они были очень особенными. Я всегда завидовала тому, как легко Лола заводит друзей, и не «случайных» знакомых, а настоящих друзей. Люди пошли бы на все, лишь бы стать частью ее круга. У нее было все. Она была всем. Такова была жизнь для нее повсюду. Не только в Иллюмен Холле.

Что же касается меня, однажды я покину эти безопасные стены…

Рявкает мистер Бауэр, и я возвращаюсь к уроку. Ком стоит у меня в горле, и я сжимаю зубы, чтобы не заплакать. Мне больше, чем когда бы то ни было, хочется сейчас же надеть свои потрепанные кроссовки и убежать за город.

Бег – мое средство разгрузить голову. Он возвращает меня в настоящее. Единственное, о чем я думаю во время пробежки, это о том, как ставлю ноги на землю, и о звуке, с которым сердце качает по телу кровь. Я хочу пробежать школьную территорию так быстро, как только смогу, а потом углубиться в лес за старой покинутой церковью на обрыве. Позволить холодному ветру щипать спинку носа и наполнять легкие. Закрываю глаза, чтобы представить это. Мое особое место.

– Айви? – Харриет пихает меня в руку. – Не расскажешь, как тебе удается уходить в астрал во время уроков, чтобы я могла хотя бы присоединиться к тебе? – шепчет она, смеясь.

– Извини, наверное, я сегодня просто не в настроении, – говорю я, улыбаясь в ответ.

– Но ты в порядке?

– Да, в порядке. Просто столько всего творится, разве нет?

Она кивает и сочувственно потирает мою руку.

– Девочки, мне придется разделить вас, чтобы вы занялись делом? – кричит мистер Бауэр, заставляя нас обеих подскочить на месте.

– Прошу прощения, сэр, – бормочу я.

Харриет под столом передает мне мятную конфету, завернутую в маленькую карикатуру на кричащего мистера Бауэра, похожего на разъяренного ротвейлера. Я хихикаю. По крайней мере, она меня поддерживает.

Как и я ее.

Всегда.