Злата Реут
Дорожные приключения трёх подруг
Элизабет громко рассмеялась, рассуждая о том, а не стал ли страусовод очередной жертвой шантажа со стороны любителя азартных игр.
Миссис Брэгг и веломаршрут
Взяв в прокат лишь один байк для Гвен, девушки ожидали на начале маршрута Гайавата Чипа и Калеба. По договорённости с парнями, Элизабет поедет с Чипом, а Нина с Калебом, так как с ушибом колена передвигаться на байке девушка не могла.
– Мы тут! – крикнул Чип, поднимая одну руку, выходя из только прибывшего автобуса. Калеб вытаскивал байки из транспорта.
– Ты точно сможешь ехать с ранением? – спросила Элизабет, приближаясь к Чипу и тревожась за безопасность их пути.
– Конечно! Я могу проехать весь этот маршрут с одной рукой! – с хвастовством, желая произвести на Элизабет впечатление, ответил Чип.
– Нина, а что у тебя с коленом? – спросила Калеб девушку, припоминая, что, когда они выехали с городка Моаб, все были целы, – о боже, Гвен, кто тебя так? – продолжил вопрос Калеб, глядя на бинты на лице Гвен.
– Я упала со страуса, Гвен просто не повезло, – сказала Нина, заметив, как реакция парня смутила Гвен.
– По крайней мере, я поеду на отдельном байке, – сказала Гвен, держа руль транспорта, взятого в аренду. Девушка хотела дать понять, что при наличии травм она в заезде самостоятельная единица.
– Как Кэнди? – спросила Нина, желая знать всё ли в порядке с девушкой после случившегося.
– Да, она в порядке, – сказал Калеб, и компания расселась на байки и направилась по веломаршруту.
– Снова сумасшедшая бывшая? – в шутку спросила Элизабет, на заднем сиденье байка Чипа, видя, как парень оглядывается назад.
– Нет, смотрю, не сильно ли отстают Нина с Калебом, – сказал Чип и начал набирать скорость, пытаясь догнать Гвен которая выбилась вперёд.
Тропа была живописная и контрастная. Гравийная дорога сменялась мостами на возвышенности с деревянным настилом, леса сменялись тёмными и влажными тоннелями. Компания останавливалась несколько раз, чтобы сделать фото и глоток свежего лесного воздуха.
– Лесные пейзажи мне нравятся гораздо больше горных, – сказала Нина, вспоминая Моаб. Девушка чувствовала себя гораздо более счастливой среди леса, чем среди камней и застывшей лавы.
– А мне просто нравится природа, с лесами, горами, льдами и водоемами, – сказал Калеб, который искал вдохновение именно в природе.
– Элизабет, ты способна убить человека? – неожиданно спросил Чип девушку, заезжая в длинный тёмный и влажный тоннель.
– Это вопрос философский, но думаю да, если бы от этого зависела моя собственная жизнь, – сказала Элизабет, не сочтя вопрос странным и не уместным, особенно после того, что случилось в местности города Моаб.
– Я рад, – сказал Чип и выдохнул с облегчением, что уже Элизабет сочла странным.
– В нас стреляла Кэнди, а про способность убийства ты спрашиваешь у меня? – возмущённо спросила Элизабет, желая разобраться в вопросе.
– Это просто вопрос, – замешкавшись, ответил Чип и остановил байк в одном из живописных мест, представляющих собой длинный подвесной мост вокруг зелёного леса.
– Я совершил ошибку, – сказал Чип и с грустью посмотрел на лесные просторы, облокотившись о деревянные перила моста.
– Все мы совершаем ошибки, – ответила Элизабет, не желая расспрашивать парня о подробностях сказанного. Нарушение личных границ в данном случае девушка расценивала как преступление. Если Чип захочет рассказать больше, то обязательно это сделает без давления.
– Ты меня прощаешь? – спросил Чип, с натянутой улыбкой глядя на Элизабет.
– Ну конечно! – сказала девушка, не понимая, о чем речь, но желая поскорее свернуть этот странный диалог. Элизабет казалось, Чип надумывает проблемы в своей голове, она тоже так часто делала.
Компания, преодолев очередной тоннель, доехала до живописного места, которых было в избытке на этой тропе. Побросав байки, друзья наслаждались видами леса, который казался насыщенно синим, голубым, светло-голубыми, чем дальше, тем светлее становился лес. Элизабет и Чип отошли немного дальше, чтобы побыть наедине. Чип попытался обнять девушку, которая с силой отмахнула руку парня.
– Жёстко, однако, – сказал парень, не ожидая такой агрессивной реакции от девушки, которая залилась звонким смехом, реагируя на его фразу. Смех привлёк внимание Гвен и Нины, которые многозначительно посмотрели на парочку и улыбнулись.
– Лучше руки не распускай, – сказала Элизабет, всё ещё продолжая смеяться над Чипом, который не почувствовал смущение от происходящего, наоборот он был рад повеселить девушку.
– Я представляю себя едущей на поезде по этому маршруту, читая книгу и мечтая о том, как сама однажды стану писателем, –сказала Гвен, оборачиваясь назад, глядя на маршрут, по которому когда-то ходили поезда, перевозившие людей из одного города в другой.
Сев на байки, пара снова начала движение по маршруту, где догнали Гвен и Нину с Калебом, которые так же не на долго остановились, потеряв друзей.
В конце маршрута стоял джип парней.
– Невероятное впечатление! Я рада, что вы нас позвали, – сказала Гвен, глядя на парней, которые не выглядели слишком счастливыми.
– Смотри, что у меня есть, это случайно не твое? – подозвал в сторону Чип Элизабет, и протянул её револьвер, доставая оружие из кармана брюк.
– Моё! Но у меня для тебя тоже кое-что есть, точнее для Калеба, передай это ему, сделав сюрприз! – весело сказала Элизабет, доставая из рюкзака бейсболку. Девушка была рада получить обратно свой револьвер, так как дороги уже доказали свою опасность.
– Кстати о сюрпризах, это не моя идея и я был против этого, – сказал Чип, и в эту секунду три патрульные полицейские машины окружили компанию. Офицеры, скрутив девушек, посадили их в транспорт.
– Что происходит? – спросила Гвен, не на шутку испугавшись нежданной облавы. Полицейские затолкали девушек в разные машины и повезли в участок. Элизабет посмотрела в зеркало заднего вида, там стояли Чип и Калеб, очевидно сдавших девушек полиции. Ситуация ни у кого из троих подруг не укладывалась в голове.
– Зачем я здесь? – спросила Элизабет в комнате допросов.
– Это ваш револьвер? – спросил полицейский девушку, кладя на стол, купленный ей смит энд вессон.
– Да, купила за три сотни, почти неделю назад, – сказала девушка, не понимая, при чём тут пистолет. Неужели Чип натравил полицию из-за ранения плеча, которое было совершено Кэнди.
– Из этого револьвера было застрелено три человека, две недели назад, – сказала полисмен, серьёзно глядя на девушку.
– Я не убийца! – сказала Элизабет, зная, что её не могут связать с ужасными убийствами, о которых говорил полицейский, так как это попросту невозможно.
– Девушка, стрелявшая в вас в городе Моаб, сказала, что нашла оружие в бардачке машины, в гараже своего деда. По описанию машина та, на которой вы путешествуете с подругами по штатам, – сказал полицейский, будто намекая, что девушки убийцы гастролёры.
– Надо же, к ней вернулась память! Оружие моё, повторяю этот факт ещё раз, машина подруги. У вас есть доказательства, что мы убили тех троих? Мы знали их? Были в то время в том месте? Средство, возможность, мотив? Кстати, хочу подать заявление о краже и нападении, – сказала Элизабет, зная, как ведутся расследования из множества просмотренных документальных фильмов и, желая заявить на Кэнди.
– Нет, я просто хочу выяснить некоторые детали, – сказал полицейский.
– Вы уже выяснили, что Кэнди в нас стреляла, она под арестом? Или это что-то не значительное, так как вам кажется, вы поймали более крупную рыбу? – спросила Элизабет, понимая, как расставлены приоритеты следствия.
– Мы ведём расследование касательно этого инцидента, – сухо сказал полицейский, раздосадованный диалогом.
– Я могу описать того, у кого я купила револьвер, – сказала Элизабет, всё же желая помочь полиции в раскрытии тройного убийства.
Полицейские позвали художника, и он сделал набросок. Девушек отпустили через пару часов. Нина и Гвен утверждали одно и то же: они увидели оружие несколько дней назад в багажнике машины.
– Калеб и Чип полные мрази! И кстати, оружия у нас нет, – сказала Элизабет, оставив револьвер в полицейском участке как улику.
– Троих человек убили из оружия, которое лежал в бардачке моей машины, – в шокированном состояние сказала Нина, садясь на крыльцо участка и кладя локти на колено, хватаясь за голову.
– Да уж, покупка револьвера с рук со скидкой идея не из хороших, – заметила Гвен, радуясь, что их так быстро отпустили.
– И как нам теперь добраться до нашей машины? – спросила Нина подруг, находясь в незнакомом штате в незнакомом городе.
– Вас подвезти? – спросила женщина лет восьмидесяти, выглядывая из красного кабриолета Ford Thunderbird шестьдесят третьего года.
– Классная тачка, – сказала Нина, по достоинству оценив автомобиль, но напряжённо глядя на бардачок, в котором девушка начала видеть опасность.
– Подарок на двадцатилетие, я миссис Брэгг, – представилась женщина, и девушки сели в машину.
– Нам туда, где начинается велосипедная тропа Гайавата, вы знаете, где это? – спросила Гвен женщину, не решившись спрашивать по пути ли ей, боясь отказа.
– Разберёмся, – уверенно сказала женщина, глядя в свой смартфон.
Девушки сели в автомобиль миссис Брэгг и тронулись с места.
– А вы не местная? – спросила Гвен женщину, которая двигалась к самому популярному маршруту штата по навигатору.
– Нет, я из Сан-Франциско. В Айдахо по делам, кстати, вы не знаете никого на этом фото? – сказала женщина и достала из багажника старое потрёпанное фото, которому было лет шестьдесят. На фото было две девушки и три парня, стоящие возле музыкальной установки. На шее двух парней висели гитары. Перевернув фото, была выцветшая надпись: «Лаванда по-карибски, декабрь, шестьдесят второй год».
– Нет, – сказала Гвен, передавая фото Элизабет и Нине.
– Ну, попытаться стоило, – с улыбкой сказала миссис Брэгг, убирая фото обратно в багажник, после того, как остальные так же никого не узнали.
– А кто эти люди? – спросила Нина, понимая, что женщина разыскивает кого-то из своего прошлого.
– Эта наша рок-группа, просуществовала три года, но потом жизнь нас раскидала. Я хочу собрать всех к своему юбилею, ну тех, кто жив, – сказала женщина, вспоминая о былых временах.
– А сколько живы из пяти? – спросила Нина, желая оценить масштаб поисков женщины.
– Трое живы: я, Элейн и Чарли. Элейн осела в Делавэре, по крайней мере, двадцать лет назад я слышала об этом от Эстер, её уже с нами нет как три года, курила как паровоз всю жизнь, и её сгубил коронавирус. И Рик тоже скончался, рак поджелудочной. Бил покончил с собой в семидесятых, – сказала женщина с грустью говоря об ушедших членах рок-группы, – Чарли тут, в Айдахо, я подумала, быть может, он ваш дедушка, вот и спросила, – закончила мысль миссис Брэгг.
– А почему «лаванда по-карибски»? – спросила Элизабет, которой название понравилось, но показалось ей не таким бунтарским для рок-группы.
– Начался карибский кризис, в октябре шестьдесят второго. Все газеты пестрили новостями о ракетах, боеголовках, Советском союзе и прочем. Я в то время увлекалась мистикой и обожала лаванду, до сих пор люблю. Это цветок любви, того чего так не хватало миру в то время. Так же она успокаивает, этого тоже хотелось от истерии, творившейся тогда в СМИ и не только. Чарли сказал что нужно что-то по-карибски и взял с полки газету с очередной статьей, говорящей о судном дне. Я предложила лаванду! Мне показалось это уместным, – сказала женщина, снисходительно смеясь, вспоминая себя в молодости.
– А как вы планируете его найти? – спросила Элизабет, не до конца понимая, как искать человека которого нет в социальных сетях.
– Я знаю, что он живёт тут, в Кёр-д'Ален, он всегда считал это место идеальным для проживания. В полиции мне дали его адрес, по которому он жил семь лет назад, надеюсь, ничего не изменилось, – сказала женщина, радуясь счастливому стечению обстоятельств.
– А вы что делали в участке? – спросила миссис Брэгг, ради интереса, не для осуждения, хотя этого и не требовалось, судя по сломанному носу Гвен и перевязке на колене Нины, девушки были пострадавшими.
– На нас хотели повесить тройное убийство, – сказала Элизабет, не желая скрывать правду.
– Какой ужас! Чарли тоже пять лет сидел в тюрьме, его выпустили два года назад, со слов полицейского. Новый адвокат доказал, что взяли не того, – серьёзным тоном сказала миссис Брэгг, злясь на органы правопорядка за то, что её друг пять лет просидел за кого-то другого, потеряв уйму времени впустую.
– Но есть и профессиональные и преданные долгу и людям полисмены, – сказала Нина, не желая очернять людей данной профессии.
– Конечно, и это все довольно большой клубок участников событий, состоящий из полиции, адвокатов, сотрудников лабораторий, прокуратуры и так далее. Так что понять, кто плохо сработал, не всегда так уж и просто, – сказала женщина, понимая, что сесть Чарли мог по вине кого-то из перечисленных специалистов, но легче ей не становилось.
– И что вы планируете делать, когда соберёте друзей? – спросила Гвен, понимая сентиментальные нотки воссоединения, но желая выяснить это у генератора данной идеи.
– Для начала устроим вечеринку, в честь воссоединения, – сказала женщина с улыбкой предвкушения на устах.
– Получается из всей группы вы общались только с Эстер и Риком после распада? – спросила Нина, так как женщина знала об их судьбе немало.
– Да, Эстер была моей родной сестрой, мы двойняшки. Она была страстно влюблена в Рика с которым поддерживала связь, но сказала ему о своих чувствах за пару дней до его кончины, если кратко, – вздохнув ответила миссис Брэгг, осуждая сестру за то, что та не позволяла себе жить как ей хотелось. Женщина не желала делиться подробностями драмы своей жизни и людей, так или иначе, к этой жизни имеющих отношение.
– А дети у вас есть? – спросила Гвен, решившись на слишком личный вопрос граничащий с бестактностью.
– Нет, но мне были дети Эстер как родные. С её сыном до сих пор в отличных отношениях, вожу его детей на кружки, пока он и его жена работают. А вот с дочерью всё не так просто. Она ушла из дома в девятнадцать лет, встретила парня, полюбила его. Эстер же начала душить дочь своими непрошенными советами и моралью, и та вовсе прекратила общение с нами. С матерью из-за советов, а со мной так как я часто становилась послом доброй воли её матери и по наивности рассказывала обо всём что происходило в жизни девушки. Ей это не понравилось, да кому бы такое пришлось по вкусу? Сплетников никто не любит. Джилл всегда была с характером, и я говорила сестре не лезть в её жизнь, – настойчиво сказала женщина, будто пытаясь вернуться в прошлое и снова убедить сестру не вмешиваться в жизнь дочери.
– Жаль, что ваша связь с племянницей потеряна, – с грустью сказала Нина.
– Ещё пару лет я слышала о ней, от друзей и знакомых, что она вышла замуж за своего парня из-за которого ушла из семьи. Он, кажется, мормон и они переехали в Юту, с тех пор ничего уже тридцать лет не слышала о ней. Плата за нравоучения и желание чтобы всё было «по-моему» слишком высока, – сказала женщина, смочив языком пересохшие губы, и думая о том, что сестра хотела видеть дочь перед своей смертью, хотела за всё извиниться, но иногда бывает слишком поздно.
– Так, Джилл и мормоны, – сказала Гвен, лихорадочно начав копаться в своей сумке. Найдя клочок бумаги, девушка передала его миссис Брэгг, – я думаю, это номер телефона вашей Джилл, или это просто совпадение, так или иначе вы ничего не теряете, – сказала Гвен, вспоминая женщину у озера, в чьём трейлере был сломан нос девушки.
– Что? Как? – удивлённо спросила весьма заинтересованная женщина, глядя на белый клочок бумаги.
– Она может быть не единственной мормонкой Джилл в Юте, но кто знает, – сказала Гвен, не желая обнадёживать женщину, так как номер вполне мог принадлежать другой Джилл. Также Гвен подписала свой номер на обратной стороне клочка бумаги, на случай, если миссис Брэгг потребуется помощь, в ответ на оказанную ей любезность.
Машина подъехала к началу вело трассы, и девушки увидели свою машину. Миссис Брэгг высадила подруг у их автомобиля и поехала по адресу к Чарли.
– Спасибо большое! – крикнула в след Нина, глядя как красная машина сворачивает, а женщина за рулем поднимает руку как знак «не стоит благодарностей».
– Если бы не полиция, то день был бы великолепный! – устало сказала Нина, думая о велосипедном маршруте и природе этих мест.
– А я подумала, что понравилась Чипу, хоть он и придурок, – расстроенно сказала Элизабет, желая внести романтику в свою жизнь. Девушке нравилось внимание парней к своей персоне, это делало её живой и более уверенной в себе.
Девушки сели в кабриолет цвета индиго и направились в соседний штат Монтана.
Внимание: всем бежать!
Извилистая ночная дорога тянулась сквозь хребты Скалистых гор. Нина и Элизабет спали на заднем сиденье, а Гвен слушала музыку и рассуждала обо всём, что с ними случилось и было ли это тем, чего она хотела от путешествия? Ответа она не нашла, но подумала о том, что начала лучше себя понимать. Ей хотелось сбросить все предыдущие дни и завершить путешествие на спокойной ноте в Монтане. Глухая деревня, природа и катание на лошадях – это то, что им было нужно как завершительный аккорд. Проехав приличное расстояние, Гвен поняла, что заблудилась, но будить Элизабет ей не хотелось и она решила разобраться в хитросплетениях дорог самостоятельно. Девушка, остановившись на обочине и увеличила на телефоне карту местности. Выяснив куда ехать, девушка развернулась и направилась в сторону ответвления от автомагистрали. Дорога была довольно узкой и не асфальтированной, так как машина оставляла за собой шлейф пыли. Начался забор, и Гвен ехала вдоль, осматривая угодья, которые были довольно большие. Вдали виднелся дом, не такой большой как описывала Элизабет. На первом этаже горел свет и Гвен решила постучать и спросить тот ли это дом.
– Мистер Остхофф? – спросила в пол голоса Гвен, стоя возле двери и прислушиваясь за шуршаньем по ту сторону. Никто не спешил открывать двери. Гвен развернулась и направилась в сторону машины.
– Нет, – ответил вышедший парень, лет тридцати. Он был среднего роста, крепкого телосложения, с рыжими волосами и такого же цвета бородой. Голубые глаза парня пристально и недоверчиво смотрели на Гвен, сжимая в руке дробовик.
– Хорошо, я пойду, извините, – сказала Гвен и попятилась назад, спиной к машине и лицом к рыжему парню.
– Кто ты и что тут делаешь? – спросила парень испуганную Гвен.
– Там машина, мы с подругами приехали навестить дядю одной из подруг, – сказала Гвен, показывая на машину в которой спали девушки.
– Элизабет там? – с улыбкой спросил парень и выходя из дома направился в сторону машины.
– Привет, соня! – сказал парень, теребя за плечо спящую девушку.
– Лююююк! Привет! – сказала Элизабет и расплылась в улыбке, девушка вышла из машины и пара по-дружески обнялась так, что Люк поднял девушку и немного подкинул её.
– Я так понимаю мы приехали, – спросила сонная Нина, глядя на тёплое приветствие Люка и Элизабет.
– Нет ещё, дом дяди дальше, это Люк, – с радостной улыбкой сказала Элизабет, представит соседа.
– Где Поппи и Шейн? – спросила Элизабет, интересуясь об остальных членах семьи.
– Они уже спят, – сказал парень, показав пальцем на свои часы.
– Точно! Уже ночь! Мы запутались уже во времени с нашими переездами из штата в штат! – сказала Элизабет, снизив громкость голоса, чтобы не разбудить жену и сына Люка.
– А вы втроём по штатам катаетесь? – удивлённо спросила Люк, глядя на троих девушек поочерёдно.
– Да, Монтана наша конечная точка, мини приключение, так сказать, – сказала Нина, осматривая угодья.
– Ладно, нам нужно доехать до дяди и лечь спать, мы устали, – сказала Элизабет, вялая и обессиленная.
– Завтра забегайте! – добродушно сказал Люк, в след девушкам.
– Кто это? – спросила Гвен, сначала не на шутку испугавшись парня, который показался ей грозным верзилой.
– Он переехал в Монтану лет пять назад, когда умер его дедушка. Люк унаследовал это ранчо и сейчас живет с женой и четырехлетним сыном тут. Отличный парень, я знаю его давно, когда мы с семьей приезжали к дяде он приезжал к дедушке. Мы все вместе катались на лошадях, играли в дартс, в общем, круто проводили время. Мой дядя разругался с Люком, кто бы мог подумать, – с сарказмом сказала Элизабет, зная характер скандальный своего дядя, – говорил ему, что он всё делает не так как делал его дед и так далее, – с сожалением сказала Элизабет.
– Отлично, что это не сказалось на твоих с ним отношениях, – сказала Нина, зная к чему могут приводить подобные склоки.
– Нет, мы до сих пор друзья, – сказала Элизабет, показывая Гвен дорогу, и радуясь тому, что ни Люк, ни она не поддались играм скандального дяди.
Компания подъехала к большому трехэтажному особняку, гораздо более внушительному, чем был у Люка. На балконе стоял мужчина лет пятидесяти под светом домашнего освещения, падающего на улицу.
– Добрались! Наконец-то! – крикнул мужчина с балкона девушкам и скрылся в дверном проёме.
Через три минуты мужчина вышел из главного входа и положив руки на бедра начал давать советы, где поставить машину, кивая подбородком в сторону.
– Мы устали, – сказала Элизабет, и поднялась на крыльцо, держа в руках рюкзак и несколько пакетов.
– Комнаты готовы, идите сразу спать, – сказал мужчина, помогая девушкам с пакетами и рюкзаками.
Комнаты было две, одна для Элизабет и вторая для Гвен и Нины. Заняв комнаты, девушки быстро уснули. Элизабет проснулась от шуршания в комнате. Посмотрев на телефон, девушка увидела, что было два часа ночи, но комната была пуста и шуршание исходило извне. В окне девушка увидела очертание человека, стоящего согнувшись на карнизе и вглядывающегося в комнату. Элизабет встала и пошла к окну, но загадочный силуэт заметил активность девушки и быстро скрылся прочь. Племянница хозяина ранчо снова отправилась в постель, проверив плотно ли закрыто окно.
Утром следующего дня Элизабет проснулась от солнечного света, бьющего прямо в глаза. Зажмурившись, девушка перевернулась на бок, оставив солнечные лучи позади себя. В комнату вошла Нина.
– Ты уже проснулась, – сказала Нина, глядя на то, как Элизабет открывает глаза.
– Да, минуту назад, – ответила Элизабет и скинув одеяло потянулась.
– Мы с Гвен встали, но дома, кажется, никого нет, пойдём завтракать? – сказала Нина, чувствуя неловкость без кого-то из хозяев идти на кухню и хозяйничать там.
– Через пять минут я спущусь, – сказала Элизабет, и Нина вышла из комнаты.
Девушка посмотрела на комнату и ей казалось, что в детстве всё было больше, чем, когда она приезжала с родителями. Пространство комнаты, в которой она с лёгкостью делала сальто и прочие акробатические кульбиты, сейчас едва бы сделала. Не из-за навыков, а исключительно по причине квадратуры помещения. Умывшись, девушка надела халат и спустилась вниз по большой деревянной лестнице.
На кухне за столом сидели Гвен и Нина. Элизабет достала из холодильника молоко и сделала всем по чашечки кофе.
– Красивое место, – сказала Гвен, глядя на большое озеро из панорамного окна.
– Роскошное, как спалось? – спросила Элизабет девушек напрочь забыв о том, что в два часа ночи видела у окна незнакомый силуэт.
– Отлично спалось! Какие планы на сегодня? – воодушевлённо спросила Нина, широко улыбаясь, думая о предстоящем дне, наполненном тишиной, покоем и умиротворением.
– Я хочу покататься на лошади, – сказала Гвен, отпивая капучино.
– Не знаю, хочу ли я того же, со страусом не вышло, – сказала Нина и девушки весело засмеялись, вспоминая те события.
– Колено уже лучше? – спросила Элизабет, переживая за подругу.
– Немного, – ответила Нина, потирая колено.
– Давайте просто погуляем по окрестностям, тут невероятно красиво, – предложила Гвен, желая ознакомится с местностью.
Девушки допив кофе вышли на улицу и направились по-живописному зелёному ранчо. При свете дня эти места казались бескрайними и немного пустынным. Элизабет ощутив свободу и вспомнив детство, сделала колесо и потянулась, будто сбрасывая много дней проведённых в машине. Гвен с упоением смотрела на горы, желая написать историю о жителях этих мест. Нина думала о том, как бы здорово было провести тут время с Чейзом и детьми. Девушки шли по гравийной дороге вдоль забора, за которым лошади щипали траву. Гвен заметила что-то в кустах и подошла к забору. Подняв сотовый телефон, она показала его подругам.
– Кто-то обронил, – сказала Гвен, протягивая телефон Элизабет, думая о том, что предмет принадлежит кому-то из семьи девушки.
– Спрошу у дяди, когда они приедут, – сказала Элизабет, кладя телефон в карман брюк.
Проходя мимо дома Люка девушки помахали рукой Поппи, которая качала на качелях сына и улыбалась девушкам махая в ответ.
– На обратном пути зайдем к ним, – сказала Элизабет и девушки прошли мимо дома семейной пары.
Зазвонил телефон, который подобрала Элизабет. Девушки с недоумением посмотрели на экран телефона с надписью «мама». Элизабет подняла трубку и услышала мужской голос.
– Верните мой телефон, я вчера потерял его, – раздался голос из трубки.
– Кто это? – спросила Элизабет в ответ.
– Неизвестный вам человек, принесите телефон сегодня вечером к котловану, в девять часов, – сказал голос в трубке и сбросил вызов.
– Это нужно бросить в жерло Ородруина, – сказала Элизабет, слыша про котлован и желая пошутить над звонящим, и иронично поджала губы указывая на телефон. В эту минуту показался джип мистера Остхоффа. Машина проезжала мимо девушек и остановилась. За рулём сидел хозяин дома, на пассажирском сиденье улыбчивая женщина – миссис Остхофф, а в окно задней двери высунулась красивая девушка лет шестнадцати. Её глаза были большими и тёмно-синими, волнистые волосы светло каштанового оттенка, спускались по плечам тонким шёлком.
– Бетси! Наконец-то ты до нас добралась! – сказала девушка, обращаясь к Элизабет, – папа, я с ними, – продолжила девушка, лихо выпрыгивая из машины и желая прогуляться с девушками.
– Вы позавтракали? – заботливо спросила миссис Остхофф, обращаясь к девушкам?
– Выпили кофе, есть пока не хотим, – ответила Элизабет, уловив не одобрительный взгляд женщины, для которой завтрак был «главной трапезой дня».
– Откуда тогда силы на прогулку? Надо было яичницу сделать с беконом, а то упадёте в голодный обморок, – с добродушной улыбкой продолжил мистер Остхофф, солидарный с женой по вопросам питания.
– Надо нагулять аппетит, – парировала Элизабет, зная, как отбиться от нападок родственников.
– Долго не задерживайтесь, – сказал мистер Остхофф и они с женой тронулись в сторону дома, оставив четырёх девушек позади.
– Папа как клещ, вцепится со своими нравоучениями, – сказала девушка, закатив глаза и обняла Элизабет, разница в росте с которой была существенной, в пользу Герти.
– Герти, он желает тебе только добра, – сказала Элизабет, поймав себя на мысли, что она стала защищать дядю, который в свое время так же доставал и её. Элизабет представила своих подруг, и женская компания направилась вдоль поля.
– Ты не знаешь чей это телефон? – спросила Элизабет, показывая найденный телефон Герти. Девушка покраснела и закрыла лицо руками, после чего весело засмеялась.
– Дженсена Сейджа, а откуда он у тебя? – спросила Герти, широко улыбаясь, будто бы её подловили на чём-то плохом.
– Нашла во дворе перед прогулкой. Сегодня ночью я видела, как кто-то пытается залезть ко мне в окно, думаю владелец телефона и ночной посетитель – одно и то же лицо, – сказала Элизабет, вспоминая ночной инцидент и с подозрением посмотрела на Герти.
– Ты меня подловила, Мэйбл Мора, – сказала Герти, вспоминая персонажа из детективного сериала, и указывая указательным пальцем на Элизабет, – я жила в твоей комнате, пока ты не приехала, и я встречаюсь с Дженсеном, – сказала окрылённая девушка.
– Скажи ему, что сейчас ты там не живёшь, – сказала Нина, думая о том, что на месте Элизабет, она бы до чёртиков испугалась такому визиту.
– Я забыла, сегодня скажу, – виновато сказала Герти.
– Тогда отдашь ему в девять на котловане, – сказала Элизабет, протягивая телефон девушке, которая быстро спрятала предмет в маленькую сумочку, свисающую с её плеча.
– Не осуждай меня, я помню, как ты втюрилась в Люка, и приезжала только чтобы его увидеть, – театрально жестикулируя сказала Герти, припоминая Элизабет о её давнишней и не взаимной любви. Нина и Гвен переглянулись, не помня, чтобы Элизабет им рассказывала о Люке.
– Все мои секреты не сливай, – немного смущённо сказала Элизабет, глядя на Герти и девушки рассмеялись.
– Я вам сейчас покажу дерево, на котором ты вырезала Э плюс Л, – сказала Герти, обводя пальцами в воздухе сердечко, с вызовом глядя на Элизабет, которая засмеялась ещё громче, вспоминая свои прошлые любовные тревоги. Девушки отправились на поиски дерева, но нашли лишь обугленный пенёк.
– Пару месяцев назад была молния и шторм, должно быть, молния повалила дерево, – сильно расстроившись сказала Герти, глядя на остатки дерева.
– Мои подростковые ошибки превратились в пепел, – сказала Элизабет, проводя пальцами по обугленным краям пня и растирая оставшуюся на кончиках пальцев сажу.
– У тебя есть Даниэль, так что ты нашла любовь, – сказала Герти, не зная, что девушка рассталась с парнем. Элизабет загрустила и стала более молчаливая, думая о своих безуспешных попытках начать новые отношения. Это было бесполезно, так как в каждом парне она искала качества характера Даниэля. Один ей казался скучным, второй безынициативным, третий не умел готовить, а девушка воспринимала приготовление еды мужчинами как их особую неповторимую изюминку. Ей нравилось смотреть как Даниэль готовил им ризотто или просто делал омлет.
Девушки прошлись по местным окрестностям, Гвен и Элизабет покатались на лошадях. Герти и Нина покормили лошадей и искупали животных. День прошёл быстро. Жизнерадостность Герти заставила девушек вспомнить свою первую любовь, то чувство, которое уже никогда не вернуть, но можно навечно держать в своей памяти, иногда позволяя себе погружаться в воспоминания о прошлом. На ужин мистер Остхофф приготовил стейки и овощи на гриле. Усевшись всемером за стол на летней террасе, все приступили к ужину.
– Как вам наши места? – спросил мистер Остхофф к девушкам, гордо проводя рукой, очерчивая гору и природу данной местности.
– Роскошно, природа, размеренная жизнь, где никто никуда не торопится, – с энтузиазмом сказала Нина, задумавшись о переезде с Чейзом в подобное место.
– Да, мне тоже нравиться, в таких местах жизнь течёт по-особому, я думаю тут высокий индекс счастья, – сказала Гвен, кладя на тарелку перец на гриле. На слове счастье Герти сделала смешок, отец строго посмотрел на дочь, и девушка сделал вид, что она просто поперхнулась.
