Зенон Нова
Сквозь завесу миров
Угасающая звезда
Тревожные сигналы
Резкий, пронзительный зуммер разорвал сонную тишину операторской. Эмилия, дежурный инженер станции “Прометей”, вздрогнула, сбрасывая остатки дрёмы. Затекшая шея протестующе хрустнула, когда она резко повернулась к главному пульту управления. Лицо её, и без того бледное от постоянной работы в искусственном освещении, сейчас потемнело от внезапной тревоги. Она отбросила в сторону виртуальный планшет, на котором ещё пару секунд назад вяло просматривала отчеты по энергопотреблению, и бросилась к панели.
Она почти не дышала, когда увидела мигающий, угрожающий красный сигнал над индикатором кислорода. Сектор 4. Модуль гидропоники.
– Чёрт побери… – прошептала она, быстро пролистывая графики на консоли. Данные бежали по экрану с пугающей скоростью, подтверждая худшие опасения. Уровень кислорода падал стремительно. Катастрофически.
В эту секунду, через шипящий коммуникатор прорвался обеспокоенный, хриплый голос капитана Рихтера из его кают-компании.
– Что там, Эмилия? Доложите обстановку! Что за шум?
Эмилия немедленно выровняла дыхание, стараясь, чтобы в её голосе не прозвучала паника, хотя внутри все кричало об обратном.
– Утечка, капитан, – доложила она, быстро просматривая протоколы безопасности. – Сектор 4, модуль гидропоники. Уровень кислорода падает критически. Система автоматического закрытия не срабатывает.
Она быстро прокрутила список дежурных бригад.
– Отправляю туда ремонтную группу. Карл и Ленка ближе всего к сектору.
Не дожидаясь ответа Рихтера, она перешла на канал связи с ремонтной бригадой.
– Карл, Ленка, прием. Срочно направляйтесь в сектор 4, модуль гидропоники. Утечка кислорода, автоматическое закрытие отказало. Повторяю, сектор 4, модуль гидропоники…
На “Прометее”, последней надежде на хоть какие-то научные открытия в умирающей Солнечной системе, всё было просчитано до последнего микрограмма. Каждый грамм кислорода, каждая драгоценная капля рециркулированной воды, каждый джоуль с трудом добываемой энергии. Эта станция, когда-то являвшаяся символом человеческой изобретательности и стремления к звёздам, теперь медленно, но верно превращалась в космический склеп, пожираемая проблемами и стареющим оборудованием.
Модуль гидропоники. Источник надежды и жизни, теперь превращался в эпицентр катастрофы. Там, под лампами искусственного солнца, росли растения, предназначенные для очистки воздуха, регенерации воды и, что немаловажно, производства свежей пищи. Эти зеленые ростки, напоминающие о далёкой Земле, служили не только источником питательных веществ, но и мощным психологическим стимулом для измотанного экипажа.
И теперь, этот оазис, этот маленький уголок живой природы в холодной пустоте космоса, умирал.
В модуле гидропоники царил хаос, хотя с момента сигнала тревоги прошло всего несколько минут. Воздух уже ощутимо разрежался, давя на барабанные перепонки и вызывая легкое головокружение. Растения, некогда пышные и зеленые, уныло поникли, словно их забыли полить в самый жаркий день.
Карл, инженер по жизнеобеспечению, высокий и жилистый мужчина с обветренным лицом, судорожно пытался загерметизировать огромную, зияющую трещину в корпусе модуля. Использованный герметик валялся повсюду бесполезными комками.
– Чёрт! – прорычал он, вытирая пот со лба тыльной стороной перчатки. Его дыхание стало тяжелым и прерывистым. – Не получается! Слишком большая! Нужно подкрепление!
Ленка, его напарница, молодая и энергичная девушка, с трудом удерживала тяжелый защитный лист, пытаясь хоть как-то прикрыть брешь. Лицо её покраснело от напряжения, а в глазах стоял неподдельный страх.
– Держи, Карл! – закричала она, её голос сорвался. – Я больше не могу!
Карл, понимая, что времени почти не осталось, оттолкнул Ленку в сторону и попытался закрыть собой трещину, используя своё тело как живой щит. Холод космоса жадно проникал внутрь, обжигая кожу.
– Уходите! – заорал он, задыхаясь. – Спасайтесь!
В операторской, Эмилия наблюдала за происходящим через камеры наблюдения. Её сердце бешено колотилось в груди. Она знала, что времени почти не осталось. Если они не остановят утечку, модуль придется полностью изолировать, а это означало потерю жизненно важного источника кислорода и пищи. Потеря сектора 4 означала неминуемую гибель экипажа.
– Карл, Ленка, что у вас там происходит? – Она старалась говорить спокойно, но её голос дрожал. – Доложите обстановку!
Через хрипящий канал связи прорвался задыхающийся голос Карла:
– Эмилия… – Он закашлялся. – Трещина слишком большая… Мы не можем её заделать… Станция теряет кислород… Быстро!
Эмилия знала, что времени почти не осталось. Она судорожно перебирала в голове возможные варианты. Изолировать модуль? Слишком поздно. Перекачать кислород из других секторов? Слишком медленно.
Она посмотрела на капитана Рихтера, который вошёл в операторскую с мрачным выражением лица. Его взгляд говорил сам за себя: он понимал всю серьезность ситуации.
– Капитан… – прошептала Эмилия. – Мы теряем модуль гидропоники.
Рихтер, высокий и статный мужчина с сединой в висках, подошел к ней и положил руку ей на плечо. Его прикосновение было твердым и успокаивающим.
– Что можно сделать, Эмилия? – спросил он, глядя ей прямо в глаза. – Говори прямо. У нас нет времени на эвфемизмы.
Эмилия глубоко вздохнула, собираясь с духом.
– Мы можем попробовать активировать систему аварийной герметизации всего сектора, – сказала она. – Это изолирует модуль и прекратит утечку. Но…
– Но что? – перебил Рихтер.
– Но это потребует огромного количества энергии, – объяснила Эмилия. – Энергии, которой у нас и так не хватает. Это может привести к сбою в других системах, включая жизнеобеспечение.
Рихтер нахмурился.
– Значит, мы выбираем между одним модулем и всей станцией?
Эмилия кивнула.
– Фактически, да.
Наступила тишина, давящая и гнетущая. Рихтер стоял, погружённый в раздумья, обдумывая последствия каждого решения. Цена ошибки была слишком высока. Она стоила жизни.
– Что скажете, капитан? – прервала тишину Эмилия.
Рихтер поднял голову.
– Активируйте систему аварийной герметизации сектора, – скомандовал он. – Спасите станцию.
Эмилия молча кивнула и принялась за работу. Её пальцы быстро забегали по сенсорной панели, вводя коды и подтверждая протоколы безопасности. Система аварийной герметизации сектора была активирована.
Мощные переборки начали опускаться, отрезая модуль гидропоники от остальной станции. В операторской воцарилось напряжённое молчание, нарушаемое лишь гулом работающих механизмов.
В модуле гидропоники Карл и Ленка с ужасом наблюдали за тем, как переборки закрываются, отрезая их от остального мира.
– Нет! – закричала Ленка. – Нет! Мы не можем здесь остаться!
Карл схватил её за руку, пытаясь успокоить.
– Всё будет хорошо, Ленка, – сказал он, хотя сам не верил в свои слова. – Они нас вытащат.
Переборки сомкнулись с глухим металлическим лязгом. Модуль гидропоники был изолирован. Станция была спасена… но какой ценой?
В операторской Эмилия откинулась на спинку кресла, чувствуя, как на неё накатывает волна усталости и отчаяния. Она только что подписала смертный приговор двум людям. Двум своим товарищам.
Рихтер подошел к ней и снова положил руку на плечо.
– Ты сделала всё, что могла, Эмилия, – сказал он. – Ты спасла станцию.
Эмилия подняла на него заплаканные глаза.
– Но я их убила, капитан, – прошептала она. – Я их убила…
– Они знали, на что шли, – ответил Рихтер. – Они были героями.
Эмилия отвернулась, не желая слушать. Герои. Легко говорить о героизме, когда сам сидишь в безопасности.
Второй сигнал тревоги раздался через час. На этот раз – энергоснабжение. Главный реактор станции, и без того работающий на пределе своих возможностей, выдавал все меньше и меньше мощности. Система жизнеобеспечения начала мерцать, словно свеча на ветру.
– Чёрт, – выдохнула Эмилия. – Что еще?
Рихтер посмотрел на неё с мрачным видом.
– Придётся экономить, – сказал он. – Отключим всё, что можно.
Он отдал приказ об отключении всех некритичных систем. Освещение приглушили, искусственную гравитацию ослабили, научные эксперименты приостановили. Станция погружалась во тьму и холод.
Рихтер собрал весь экипаж в конференц-зале. Лица у всех были бледными и измученными. Они выглядели так, словно уже оплакивали свою судьбу. На большом экране всплыла голограмма с данными об оставшихся ресурсах. Цифры, словно ледяные иглы, вонзались в самое сердце. Кислорода хватит на две недели, воды – на три, энергии – на пять.
– Это всё? – спросил Даниэль, молодой врач станции, с ужасом в голосе. – Это всё, что у нас осталось?
Рихтер кивнул.
– Это реальность, Даниэль, – сказал он. – Мы должны найти выход.
– Какой выход, капитан? – спросила Мария, научный сотрудник, её голос дрожал. – Мы застряли здесь. Мы обречены.
– Нет, Мария, – возразил Рихтер. – Мы не обречены. Мы ещё поборемся.
Он обвел взглядом собравшихся.
– Есть варианты? – спросил он. – Эмилия?
Эмилия чувствовала на себе взгляды всех членов экипажа. Она была инженером. Она должна была найти решение.
– Мы можем попробовать перенаправить энергию из исследовательских модулей, – сказала она. – Это даст нам немного времени. Но…
– Но что? – снова перебил Рихтер.
– Но это поставит под угрозу наши эксперименты, – объяснила Эмилия. – Результаты, ради которых мы здесь находимся.
– Результаты, которые уже не имеют значения, если мы все умрем, – огрызнулся Даниэль.
– Даниэль! – одёрнул его Рихтер.
Эмилия проигнорировала вспышку Даниэля.
– И еще… – продолжила она. – Есть запасы топлива для аварийной капсулы.
В конференц-зале воцарилась зловещая тишина. Все понимали, что это означает.
– Капсула рассчитана только на одного человека, – закончила Эмилия.
Тишина стала почти осязаемой. Каждый член экипажа осознал, что они оказались перед самым страшным выбором. Выбором, который определит, кто из них выживет, а кто умрет в этой холодной, безжалостной пустоте.
Старые раны всплыли на поверхность. Воспоминания о других миссиях, потерпевших крушение, о товарищах, оставленных позади, ради достижения общей цели. Рихтер помнил, как он сам когда-то принял подобное решение, отправляя молодого инженера в обреченную экспедицию на Марс. Он до сих пор помнил его лицо, полное надежды и веры. И это терзало его душу.
– Есть другие варианты? – спросил Рихтер, стараясь оттянуть неизбежное. – Может быть, мы можем…
– Нет, капитан, – перебила его Эмилия. – Это всё.
Рихтер закрыл глаза, пытаясь собраться с мыслями. Он понимал, что должен принять решение. Решение, которое будет преследовать его до конца жизни.
– Хорошо, – сказал он, открывая глаза. – Я подумаю.
Он встал и вышел из конференц-зала, оставив экипаж в тягостном ожидании. В голове у него роились мысли. Кого выбрать? Как сделать этот ужасный выбор?
Ночь на “Прометее” была самой длинной в их жизни. В зловещей тишине, нарушаемой лишь редкими гудками тревоги и тихим потрескиванием стареющего оборудования, каждый член экипажа боролся со своим страхом и своей совестью. Они находились в нескольких миллионах километрах от Земли, в ловушке умирающей станции, с ограниченными ресурсами и ужасным выбором, стоящим перед ними.
Эмилия, обессилевшая физически и морально, сидела перед своим монитором, перебирая усталые пальцы по сенсорной панели, изучая чертежи станции. Она искала любой шанс, любую лазейку, которая могла бы помочь им выжить. Она чувствовала ответственность за жизнь каждого члена экипажа. Она не могла их подвести. Она не могла допустить, чтобы “Прометей” стал их могилой.
Карл предложил отключить систему искусственной гравитации, чтобы сэкономить энергию. Риск был велик – длительное пребывание в невесомости могло привести к серьезным проблемам со здоровьем, а для некоторых и вовсе закончиться летальным исходом, но это давало им несколько дополнительных дней. Это было последнее средство, отчаянный шаг.
Мария предлагала возобновить работу над экспериментами по регенерации воздуха. Но на это требовалось время и энергия, которых у них не было.
Даниэль рылся в медицинских запасах, пытаясь понять, как можно максимально эффективно использовать имеющиеся лекарства и оборудование.
А Рихтер… Рихтер сидел в своей каюте, погружённый в воспоминания. Он перебирал личные дела каждого члена экипажа, всматриваясь в их лица на старых фотографиях. Он искал логическое обоснование для выбора того, кто должен отправиться в капсуле. У кого есть семья, дети, кому больше всего нужно вернуться домой. Но каждое имя отзывалось болью. Каждый из них был ценным членом команды. Каждый заслуживал жить.
К утру его волосы стали еще седее, а лицо покрылось глубокими морщинами. Он чувствовал себя стариком, сломленным бременем ответственности.
Утром он собрал команду снова в конференц-зале. Их лица были осунувшимися и бледными, глаза покрасневшими от недосыпания. В его глазах была твердость, решимость, которая контрастировала с его уставшим видом.
– Я принял решение, – сказал он.
В зале воцарилось напряжённое молчание.
– Мы отключим гравитацию, – объявил Рихтер. – Это даст нам время. Но самое главное – мы должны найти способ починить реактор. Эмилия, Карл, я рассчитываю на вас.
Он посмотрел на них с надеждой.
– Я знаю, вы сможете это сделать.
Ни слова о капсуле. Ни слова о жертве. Рихтер отложил это решение до последнего. Он надеялся, что им не придётся делать этот ужасный выбор. Он верил, что они смогут найти другой выход. Он должен был верить.
Работа закипела с новой силой. В условиях невесомости, преодолевая тошноту и головокружение, экипаж трудился как одержимый. Они словно пытались вырвать свою жизнь из лап смерти.
Карл и Эмилия добрались до реакторного отсека, пробившись сквозь лабиринт кабелей и трубопроводов. Они были облачены в защитные костюмы, которые хоть как-то защищали их от радиации.
Причина неисправности оказалась более серьезной, чем они предполагали. Один из охлаждающих контуров был поврежден, и реактор перегревался. Заменить его не представлялось возможным – склад запасных частей был опустошён еще несколько лет назад.
– Чёрт, – прорычал Карл, осматривая повреждённый контур. – Это хуже, чем я думал.
– Что мы можем сделать? – спросила Эмилия, её голос дрожал от страха.
– Я не знаю, – ответил Карл. – Я просто не знаю.
Эмилия посмотрела на него с отчаянием в глазах.
– Мы должны что-то придумать, – сказала она. – Мы не можем сдаться.
Она начала осматривать реакторный отсек, пытаясь найти какое-нибудь решение. Её взгляд упал на баки с водой, предназначенной для охлаждения реактора.
– У меня есть идея, – сказала она.
– Какая? – спросил Карл, с надеждой глядя на неё.
Эмилия объяснила свой рискованный план: использовать остатки воды для создания временной системы охлаждения. Это был отчаянный шаг, но другого выхода не было.
– Это безумие, – сказал Карл. – Это может привести к взрыву.
– Я знаю, – ответила Эмилия. – Но у нас нет выбора.
Карл посмотрел на неё с сомнением.
– Ты уверена? – спросил он.
– Я уверена, что мы должны попробовать, – ответила Эмилия.
Карл вздохнул.
– Хорошо, – сказал он. – Давай попробуем.
Они принялись за работу, действуя быстро и слаженно. Карл ремонтировал повреждённый контур, а Эмилия готовила временную систему охлаждения.
Работа была тяжелой и опасной. Радиация обжигала кожу, а каждый неверный шаг мог привести к катастрофе. Но они продолжали работать, не обращая внимания на усталость и страх.
Напряжение нарастало с каждой минутой. Температура в реакторном отсеке неуклонно росла. Еще немного, и реактор взорвётся.
Пот заливал глаза, но Эмилия не останавливалась. Карл кашлял, задыхаясь от жары, но продолжал держать клапан открытым. Они знали, что их жизни висят на волоске.
И вдруг – температура начала падать. Реактор стабилизировался. Эмилия и Карл обменялись усталыми, но счастливыми улыбками. Они сделали это.
– У нас получилось, – прошептала Эмилия.
– Да, – ответил Карл. – У нас получилось.
Они вышли из реакторного отсека, обессиленные, но счастливые. Они спасли станцию.
Но их испытания еще не закончились. Им предстояло найти способ вернуть станцию к нормальной работе. Им предстояло принять ужасный выбор, который стоял перед ними. Им предстояло выжить.
Тени невесомости
Восстановление энергоснабжения принесло с собой лишь временное облегчение. Станция ожила, но медленно и болезненно, как тяжело больной, которого только что вытащили из реанимации. Освещение, хотя и вернулось, оставалось тусклым и мерцающим, отбрасывая длинные, дрожащие тени по коридорам. Система жизнеобеспечения работала с перебоями, воздух оставался разреженным, а температура неустойчивой.
Главная проблема, однако, никуда не делась: нехватка ресурсов. Отключение искусственной гравитации, хотя и позволило сэкономить энергию, создало новые трудности. Передвижение по станции стало сложным и утомительным. Каждый предмет, каждая капля воды, каждый инструмент приходилось тщательно фиксировать, чтобы они не уплыли в бесконечность. Тошнота и головокружение стали постоянными спутниками, усугубляя и без того непростую ситуацию.
Врачи станции работали на износ, пытаясь облегчить страдания экипажа. Даниэль, молодой и энергичный, но уже измотанный бесконечными дежурствами, носился по отсекам, оказывая помощь тем, кто не мог самостоятельно добраться до медпункта. Невесомость усугубляла любые травмы и болезни, а ограниченные запасы лекарств ставили его перед сложными выборами.
В конференц-зале, где теперь царила полутьма, собрались капитан Рихтер, Эмилия, Карл и Мария. Они сидели в креслах, пристегнутые ремнями, чтобы не уплыть в космос, обсуждая дальнейшие действия. На лицах у всех читалась усталость и безнадежность.
– Итак, – начал Рихтер, его голос звучал хрипло. – Что у нас есть?
– Энергия восстановлена, но реактор работает нестабильно, – ответила Эмилия. – Мы можем рассчитывать только на ограниченную мощность.
– Кислорода хватит на две недели, воды – на три, – добавил Карл. – При условии жесткой экономии.
– А что с продовольствием? – спросила Мария.
– Наши запасы сократились после потери модуля гидропоники, – ответил Карл. – Рационы придётся урезать.
– Урезать? – воскликнула Мария. – Мы и так голодаем!
– Я знаю, Мария, – ответил Карл. – Но у нас нет выбора.
Рихтер вздохнул.
– Что с аварийной капсулой? – спросил он.
В комнате воцарилось молчание.
– Она готова, – ответила Эмилия. – Но вы знаете, капитан, что она рассчитана только на одного человека.
– Я знаю, – ответил Рихтер.
Он посмотрел на каждого из них, словно пытаясь найти ответ в их глазах.
– Мы должны найти способ выжить, – сказал он. – Все вместе.
– Как, капитан? – спросила Мария. – Как мы можем выжить, когда у нас ничего нет?
– Мы должны использовать то, что у нас есть, – ответил Рихтер. – Наши знания, наш опыт, нашу смекалку.
– Но этого недостаточно, капитан, – возразила Мария. – Мы просто ждем смерти.
– Нет, Мария, – сказал Рихтер, его голос звучал твердо. – Мы не ждем смерти. Мы боремся за жизнь.
Он встал с кресла и посмотрел на них сверху вниз.
– Я знаю, что вам страшно, – сказал он. – Мне тоже страшно. Но мы должны сохранять надежду. Мы должны верить, что мы сможем выбраться из этого.
Он замолчал, словно обдумывая свои слова.
– Я объявляю режим чрезвычайной ситуации на станции, – сказал он. – Все ресурсы переходят под мой контроль. Я буду принимать все решения, необходимые для выживания.
– Вы уверены, капитан? – спросила Эмилия. – Это большая ответственность.
– Я знаю, – ответил Рихтер. – Но я готов её взять на себя.
Он посмотрел на каждого из них.
– Я верю в вас, – сказал он. – Я верю, что мы сможем это сделать.
Он вышел из конференц-зала, оставив их в раздумьях.
В коридоре Рихтера перехватил Даниэль.
– Капитан, – сказал он, задыхаясь. – У нас проблемы.
– Что случилось? – спросил Рихтер.
– Нехватка лекарств, – ответил Даниэль. – У нас заканчиваются антибиотики и обезболивающие.
– Что мы можем сделать? – спросил Рихтер.
– Я пытаюсь экономить, – ответил Даниэль. – Но этого недостаточно.
– Постарайтесь найти какие-нибудь альтернативы, – сказал Рихтер. – Может быть, какие-нибудь травяные лекарства или что-то в этом роде.
– Я попробую, капитан, – ответил Даниэль. – Но не обещаю, что получится.
Рихтер похлопал его по плечу.
– Спасибо, Даниэль, – сказал он. – Я знаю, что ты делаешь все, что в твоих силах.
Он пошел дальше по коридору, направляясь в свою каюту. Он чувствовал себя измученным и подавленным. Он понимал, что ситуация становится все хуже и хуже.
В своей каюте он сел за свой стол и посмотрел на фотографию своей семьи. На ней были его жена и двое детей, улыбающиеся и счастливые. Он скучал по ним больше всего на свете.
Он закрыл глаза и попытался представить, что они сейчас делают. Он надеялся, что они в порядке. Он надеялся, что они никогда не узнают, что произошло на “Прометее”.
Он открыл глаза и посмотрел на экран своего компьютера. На нем были данные о ресурсах станции. Цифры безжалостно показывали, сколько времени им осталось.
Он вздохнул и начал работать. Он должен был найти способ спасти свою команду. Он должен был найти способ вернуться домой.
В это время в инженерном отсеке Эмилия и Карл работали над реактором. Они пытались найти способ повысить его эффективность и снизить энергопотребление.
– Это безнадежно, – сказала Эмилия, вытирая пот со лба. – Мы уже сделали все, что могли.
– Не сдавайся, Эмилия, – ответил Карл. – Мы должны продолжать искать.
– Но что мы можем сделать? – спросила Эмилия. – Мы уже испробовали все варианты.
– Может быть, мы что-то упустили, – ответил Карл. – Может быть, есть какое-то решение, которое мы еще не видели.
Они продолжали работать, не теряя надежды.
В научном отсеке Мария изучала данные, собранные во время их миссии. Она пыталась найти что-то, что могло бы им помочь.
– Может быть, есть какие-то ресурсы на астероидах? – спросила она.
– Это маловероятно, – ответил ее коллега. – Мы уже все проверили.
– Но мы должны попробовать, – сказала Мария. – У нас нет другого выхода.
Она продолжала изучать данные, не теряя надежды.
В медицинском отсеке Даниэль искал альтернативные лекарства. Он перерыл все свои запасы, пытаясь найти что-то, что могло бы помочь его пациентам.
– Может быть, какие-то травы? – подумал он.
Он начал изучать справочники по лекарственным травам, пытаясь найти что-то подходящее.
Все члены экипажа “Прометея” боролись за жизнь. Каждый делал все, что мог, чтобы выжить. Но время шло, а ресурсы продолжали истощаться.
Ситуация становилась все более отчаянной.
Через несколько дней после объявления чрезвычайной ситуации на станции произошло несколько инцидентов.
Один из членов экипажа, не выдержав нервного напряжения, попытался саботировать систему жизнеобеспечения. Его вовремя остановили, но инцидент показал, насколько все плохо.
Другой член экипажа, страдавший от голода, попытался украсть еду. Его поймали и наказали, но это не решило проблему голода.
На станции нарастало напряжение. Все чувствовали, что они находятся на грани.
Однажды ночью Эмилия не могла уснуть. Она лежала в своей каюте, глядя в темноту. Она думала о Карле и Ленке, которые погибли в модуле гидропоники. Она чувствовала себя виноватой в их смерти.
Она встала и пошла в операторскую. Там она увидела Рихтера, который тоже не спал.
– Капитан, – сказала она. – Я не могу больше это выносить.
Рихтер повернулся к ней.
– Что случилось, Эмилия? – спросил он.
– Я не могу перестать думать о Карле и Ленке, – ответила Эмилия. – Я чувствую себя виноватой в их смерти.
– Ты не виновата, Эмилия, – сказал Рихтер. – Ты сделала все, что могла.
– Но я могла бы сделать больше, – возразила Эмилия. – Я могла бы найти другой способ спасти станцию.
– Не вини себя, Эмилия, – сказал Рихтер. – Мы все сделали все, что могли.
Он подошел к ней и обнял ее.
– Все будет хорошо, Эмилия, – сказал он. – Мы выберемся из этого.
Эмилия заплакала.
– Я не знаю, капитан, – сказала она. – Я не знаю, как мы сможем это сделать.
– Мы найдем способ, Эмилия, – сказал Рихтер. – Мы должны верить в это.
Они стояли, обнявшись, в тишине операторской.
В это время в научном отсеке Мария сделала открытие. Она обнаружила, что на одном из астероидов в поясе Койпера есть небольшие запасы воды.
– Капитан! – закричала она по связи. – Капитан! У меня хорошие новости!
Рихтер и Эмилия прибежали в научный отсек.
– Что случилось, Мария? – спросил Рихтер.
– Я обнаружила запасы воды на одном из астероидов в поясе Койпера, – ответила Мария.
– Это правда? – спросил Рихтер.
– Да, капитан, – ответила Мария. – Я уверена.
Рихтер улыбнулся.
– Это отличные новости, Мария, – сказал он. – Ты молодец.
– Что мы будем делать, капитан? – спросила Эмилия.
– Мы отправим туда экспедицию, – ответил Рихтер. – Мы должны добыть эту воду.
– Но это опасно, капитан, – возразила Эмилия. – Это долгий путь, и у нас нет гарантий, что мы вернемся.
– Я знаю, Эмилия, – ответил Рихтер. – Но у нас нет выбора. Если мы не добудем эту воду, мы все умрем.
– Кто поедет, капитан? – спросила Эмилия.
Рихтер замолчал.
– Я поеду, – сказал он.
– Нет, капитан! – воскликнула Эмилия. – Вы не можете ехать! Вы нужны здесь!
– Я знаю, Эмилия, – ответил Рихтер. – Но я должен это сделать. Я должен подать пример.
– Но… – начала было Эмилия.
– Никаких “но”, Эмилия, – перебил ее Рихтер. – Я еду.
Он посмотрел на нее твердым взглядом.
– Подготовьте шаттл к отправке, – сказал он.
Эмилия вздохнула.
– Хорошо, капитан, – сказала она.
Она вышла из научного отсека, чтобы выполнить приказ.
Рихтер посмотрел на Марию.
– Спасибо, Мария, – сказал он. – Ты спасла нам жизнь.
– Я просто делала свою работу, капитан, – ответила Мария.
Рихтер улыбнулся.
– Я знаю, – сказал он. – И ты сделала ее отлично.
Он вышел из научного отсека и направился в свою каюту. Ему нужно было подготовиться к экспедиции.
В своей каюте он надел свой старый скафандр и посмотрел на свое отражение в зеркале. Он выглядел старым и уставшим, но в его глазах горел огонь. Он был готов к борьбе.
Он вышел из своей каюты и направился к шаттлу. Его ждал долгий и опасный путь, но он был полон решимости. Он должен был спасти свою команду. Он должен был вернуться домой.
Возле шаттла его ждали члены экипажа. Они пришли попрощаться с ним.
– Удачи, капитан, – сказала Эмилия.
– Спасибо, Эмилия, – ответил Рихтер.
Он обнял каждого из них.
– Я вернусь, – сказал он. – Я обещаю.
Он вошел в шаттл и занял свое место. Он включил двигатели и начал взлет.
Шаттл медленно отделился от станции и направился в пояс Койпера. Рихтер остался один, в тишине кабины.
Он посмотрел в иллюминатор и увидел “Прометей”, удаляющийся вдали. Он знал, что его ждет тяжелое испытание, но он был готов к нему.
Он должен был вернуться. Ради своей команды. Ради своей семьи. Ради себя самого.
Шаттл продолжал свой полет, устремляясь в неизвестность.
– Капитан, – раздался голос Эмилии по радио.
– Я слушаю, Эмилия, – ответил Рихтер.
– Будьте осторожны, капитан, – сказала Эмилия.
– Я буду, Эмилия, – ответил Рихтер. – Спасибо.
Он отключил радио и посмотрел в иллюминатор. Он был готов к приключениям.
В это время на “Прометее” Эмилия и другие члены экипажа ждали возвращения Рихтера. Они знали, что его ждет тяжелое испытание, но они верили в него.
Они верили, что он вернется. Они должны были верить.
Ведь от этого зависела их жизнь.
С тех пор прошли дни, а вести от Рихтера не было. На станции “Прометей” царило уныние и отчаяние. Экипаж постепенно терял надежду на возвращение капитана и на спасение.
Однажды Эмилия зашла в каюту Рихтера, чтобы найти что-нибудь, что напомнило бы ей о нем. Она открыла его личные вещи и начала их перебирать.
Вдруг она наткнулась на старую книгу. Это был дневник Рихтера. Она начала его читать.
В дневнике Рихтер писал о своей жизни, о своей семье, о своей работе. Он писал о своих мечтах и надеждах. Он писал о том, как он любит космос и как хочет, чтобы человечество продолжало исследовать его.
Эмилия читала дневник Рихтера и плакала. Она понимала, что Рихтер был настоящим героем. Он был человеком, который отдал свою жизнь ради других.
Она закрыла дневник и посмотрела в иллюминатор. Она увидела звезды, мерцающие вдали. Она подумала о Рихтере, летящем в космосе, в одиночестве и холоде.
И вдруг ей пришла в голову идея.
Она выбежала из каюты Рихтера и направилась в операторскую. Там она созвала всех членов экипажа.
– У меня есть идея! – сказала она.
– Какая идея, Эмилия? – спросил Даниэль.
– Мы должны полететь на поиски Рихтера! – сказала Эмилия.
– Что?! – воскликнул Карл. – Ты сошла с ума! У нас нет ресурсов! Мы не можем покинуть станцию!
– Я знаю, – ответила Эмилия. – Но мы должны попробовать! Мы не можем просто сидеть и ждать смерти! Мы должны сделать что-то!
– Но это безумие, Эмилия! – возразил Карл.
– Я знаю, – ответила Эмилия. – Но я верю, что мы сможем это сделать! Я верю, что мы сможем спасти Рихтера!
Она посмотрела на каждого из них.
– Кто со мной? – спросила она.
Несколько секунд все молчали. Потом Даниэль поднял руку.
– Я с тобой, Эмилия, – сказал он.
Затем Мария подняла руку.
– Я тоже с тобой, – сказала она.
Затем Карл поднял руку.
– Хорошо, – сказал он. – Я тоже с вами.
Эмилия улыбнулась.
– Спасибо, – сказала она. – Я знала, что могу на вас рассчитывать.
– Что мы будем делать, Эмилия? – спросил Даниэль.
– Мы подготовим шаттл к полету, – ответила Эмилия. – И мы полетим на поиски Рихтера.
Они начали готовиться к полету. Они работали день и ночь, не покладая рук. Они знали, что их ждет опасное путешествие, но они были полны решимости.
Они должны были спасти Рихтера. Они должны были вернуться домой.
Ведь это было их единственной надеждой.
Путь к ледяному сердцу
Подготовка к спасательной экспедиции на “Прометее” кипела. Эмилия, взявшая на себя роль лидера, несмотря на сомнения в собственных силах, работала, не покладая рук. Каждый член экипажа, движимый чувством долга и благодарности к Рихтеру, трудился, словно пытаясь искупить собственную беспомощность.
Их главным врагом, как всегда, оставалось время и ограниченные ресурсы. Дополнительный шаттл, предназначенный для грузовых перевозок, был далек от идеала для дальних космических перелетов. Система жизнеобеспечения требовала серьезной модернизации, запасы топлива были на исходе, а навигационное оборудование оставляло желать лучшего.
В инженерном отсеке Карл, с неизменной хмуростью на лице, копался в схемах шаттла, пытаясь выжать из него максимум.
– Это кусок хлама, а не корабль, – ворчал он, вытирая пот с лица. – Не понимаю, как мы вообще собираемся на нем лететь.
– Мы полетим, Карл, – ответила Эмилия, заглянув в отсек. – У нас нет выбора.
