Заяц Мартовский
Иосифу очень одиноко
Иосиф разлепляет глаза, трёт их, смахивает с ресниц снег и замечает исчезновение обстановки вокруг. Комнатка одинока, пуста, совершенно пуста, даже его самого в ней нет, он на балконе, он морщится и дрожит от холода, смотрит вперёд и не видит теней.
Иосиф поворачивается и видит тень на чужом балконе. Тянущиеся руки ему не нравятся, он неприязненно отворачивается и смотрит вниз, часто моргая. Снег скоро облепит его полностью, он станет снеговиком, уродливой скульптурой, достопримечательностью отеля, может, даже города, которую дети будут тыкать пальцами, с любопытством и усмешкой разглядывая, а взрослые закатывать глаза. Может, кто-то одинокий встанет рядом и станет таким же. Коллективное одиночество.
Тень истошно кричит. Иосиф прикрывает глаза и старается уснуть.
Иосиф следует дальше, рассматривая всё вокруг и замечая закрытые настежь окна, но холод всё равно стоит в поезде и врывается тысячами тонких зубьев под кожу, невидимыми, но ощутимыми нитями растекаясь вдоль всего тела.
А потом поезд закончился, Иосиф оказался вне его. Рельсы под ногами покрылись тонкой коркой льда, но видно его не было, лишь скользко.
Иосиф посмотрел по сторонам, прислушался к глухой тишине, вгляделся в белизну одного из направлений рельс и ахнул. Две яркие фары слепили глаза, поезд нёсся и рвал от скорости цепи на колёсах, поглощая одинокую фигуру на рельсах.