Юрий Горюнов
Между светом и тьмой
– Давай без шутовства.
– Что так сразу? – спросил я.
– А как иначе! Вы ведете дело.
Я увидел, что передо мной на столе лежит лист бумаги с вопросами, на которых не стал концентрировать внимание и, поняв, что вляпался, и отхода нет, сказал:
– Вопрос ответчику. Кто вы?
– Я есть Он. Создатель мира, Вселенной, всего живого и не живого. Я Создатель света и тьмы. Мир был создан мгновенно, в один миг, а вот дальше эволюция. Дальше я выстраивал его по задуманному. Создание мной мира не случайность – замысел.
– Свидетель, вы подтверждаете слова ответчика?
– Конечно. Первый, кого я увидел, получив свою сущность, был он и больше никого. Я был вторым в этом мире, поэтому не мог создать его, а значит только он и создатель, – и, сделав паузу предложил, – давайте договоримся также об обращениях. Предлагаю ответчика называть Создатель – это точнее отражает его сущность.
– Хорошо. Этот мир создали вы? – Продолжил я.
– Да.
– Зачем?
– Если бы я мог также четко сформулировать ответ, как вы задаете вопрос, то думаю, все было бы иначе или вообще ничего не было бы, и я решил познать себя.
– Каким образом?
– Создав Вселенную, а в ней планеты и много чего. Но сначала было слово.
– Какое?
– Я есть!
– Что потом?
– Я услышал себя и решил, что надо создавать видимое и познавать себя. Считайте, что первоначально я сделал подарок себе. Кто мог еще это сделать? Не было никого. Он правильно сказал, – и Создатель кивнул на сатану, – Было ничто, стало все. Красиво, необычно, привлекательно. Но до этого была тьма.
– Как это можно доказать?
Улыбнувшись, Создатель ответил, – не буду демонстрировать свои возможности уничтожением всего, что создал, а затем создавать вновь, но в процессе буду демонстрировать, что будет необходимо. А пока, например.
Свет вдруг исчез. Наступила полная темнота, не было видно даже собственной руки. Это даже нельзя было назвать тьмой. Это был полный мрак. Он не давил, он поглощал. Поглощал мою сущность, мои мысли. Я не чувствовал своего тела, я мог только каким-то образом понимать, что я есть и я живой, но вот в каком виде не знал. Но главное – страха не было.
– Что это такое?– в темноте спросил и услышал я свой глухой голос.
– Это материя. Это все и ничто.
– Почему черного цвета?
– Материя не имеет цвета. Это ваше понятие черный цвет. На самом деле это пустота. Вселенная в основном состоит из темной материи, согласно вашим понятиям. Пусть будет темнота, но что было бы, если бы я сделал иначе? Темнота вдруг исчезла, и вокруг все стало светлым, и не понятно где что. – Как бы люди увидели звезды, планеты на этом фоне? Ничего же не видно, а так, я думаю, придумал правильно. Наглядно?
Освещение вернулось к первоначальному.
– Пока да.
– Свидетель, вы подтверждаете, что так и было?
– Нет. Откуда мне знать. Меня же тогда не было, да и разве увидел бы я его в такой темноте. Не логично. Сами же видели, не видно даже собственного пальца у носа. Так что, увы, не могу ответить ни отрицательно, ни положительно. Чего не видел, того не видел, – улыбаясь ответил сатана.
– Хорошо, но что касается привлекательности, не все на земле согласны с этим, снова обратился я к Создателю. – Какой внешний вид вы имеете?
– Любой, но для удобства я принял вид человека, не думаю, что будет приятно видеть нечто иное.
– А каким его увидели вы, свидетель?
– Да примерно таким же, как сейчас. Он даже не состарился с тех пор, – шутливо ответил сатана.
– Как и вы? – поддел его я.
– Как и я. Но это его заслуга.
Я снова повернул голову к Создателю: – Сколько вам лет?
– Вечность. Я был, есть и буду всегда. Возможно, в разных формах материи. Я – есть все. Состою из материи, что существует.
– Согласно Завету, вы создали Землю и все что на ней за шесть дней. Это верно?
– Не все. Я создал только живую и не живую природу. Все остальное и хорошее и плохое сделали люди сами.
– При создании вы обдумывали, что создаете?
– Я привык думать. Это практически мое единственное занятие. Мне спешить было не куда.
– Но вы создали все за шесть дней? Не поторопились? Разве можно что-то сделать хорошее в таком масштабе за столь короткий срок? Не было времени? – повторил я вопрос Ирины Сергеевны.
– А времени действительно не было. Но если я создал мир, то ничего значит не было, а учитывая, что мир должен развиваться, значит должно быть что-то до и после. Вот я и придумал время. Надо же, как то измерять прошлое, настоящее и будущее. Движение, когда оно началось остановить трудно. И мне это нравится. Я не пресытился созданным миром, иначе я стал бы занудой. Мир продолжает развиваться.
– А почему все-таки за столь короткий срок?
–. Этого вполне достаточно. Можно было, конечно, растянуть, но смысл? Самое необходимые материалы и понятия были введены. Зачем тянуть? Да и увлечен я был. К тому же введя понятие времени я начал отсчет. Прошлое было, настоящее это миг где я и вы есть, а будущее – там, где еще пока ничего нет с точки зрения человека, так как он не все знает, да и не надо, иначе процесс познания закончится.
– А почему выходной?
– Я Всемогущ, но люди нет и вам нужна передышка в делах. Ничего случайного я не делал. Результат очевиден. Разве не так? Не все так уж и плохо. Хотя, да, возможно, я поторопился.
– А что скажет свидетель?
– Я считаю, задумка правильная у него была. Если бы он не придумал выходной, то все погрязли бы в делах, думали только о них, и жизнь была бы мукой, что меня тоже не устраивает. Я искуситель, а не мучитель. Без отдыха быстрее бы изнашивались. Да процесс эволюции и доказал это. Длительность жизни ранее была значительно короче, когда думали только и о хлебе насущном. Когда уж тут думать о душе! В выходной человек расслабляется, мысли всякие появляются. Человек думает о возвышенном, о нем, например, не упоминает его имя в суе, ну и мне есть дело. Так что, когда у человека выходной – у меня лично, больше работы. Но выходной он сделал либо, чтобы пожалеть вас, либо в эгоистичных целях, чтобы к нему обращались в покое, он замолчал, – хотя второе вряд ли. Эгоизм ему не присущ, иначе мир был бы другим. Добрый он.
– Ваше могущество?
– Безгранично. И на хорошее и на плохое. Но плохое, скорее припишут ему, – и он кивнул на сатану.
– Да, уж. Чего мне только не приписывают. Хотя это не моя область. Моя – это люди и только они. Как ни покажется странным, но они мне интересны и не перестают меня удивлять. Надеюсь, я им тоже интересен, потому как обращаются ко мне и вспоминают. Пусть плохое будет мое. Я от этого не отказываюсь, но и в моей бочке дегтя, бывает ложка меда, а не наоборот, как у вас.
Когда он закончил, наступила пауза. Я еще не знал, что спросить, вернее вопросы были, но я не был готов продолжать, и видимо почувствовав это стана предложил:
– Извините, но мне кажется надо на сегодня закончить. Для первого знакомства достаточно. Я предлагаю Дмитрию дать время на осмысление всего происходящего, а затем продолжить, – помолчав и выдержав паузу, которую никто не нарушил, продолжил, – значит нет возражений. А раз нет, прошу вас Дмитрий закрыть заседание, как привычно людям.
– Я согласен.
Свет стал меркнуть, но темнота не наступала. Я вдруг увидел, что ответчика уже нет.
– Я не буду вас провожать, надеюсь, выход найдете. Мы еще увидимся в другое время, – услышал я голос сатаны, и обнаружил, что он тоже исчез.
Оставшись один, я встал с кресла, которое сразу исчезло, и продела обратный путь к входной двери. Открыв ее, не задумывался, смотрит ли кто в глазок из квартиры напротив, мне было все равно. Закрыв за собой дверь, разделявшую мир необычного и непознанного от мира реального, я стал спускаться по лестнице.
Выйдя из дома, с удивлением обнаружил, что было еще светло и, что во дворе люди. Если ранее он был пуст, то теперь в песочнице играли дети, на скамеечках сидели пенсионеры. Пройдя мимо них, я сел в машину и выехал со двора.
Глава 5. Прием в поликлинике.
Меня разбудил сигнал будильника, который нудно издавал звуки, действуя на нервы любому живому человеку. Открыв глаза и найдя его, нажал кнопку, пока Вика не проснулась. Было шесть часов. Обычно я просыпался в половине восьмого, но сегодня надо было пораньше в клинику. Взглянул на Вику и в очередной раз поняв, что сделал правильный выбор спутницы жизни, я откинул одеяло, встал и, надев халат отправился в ванную. Там, посмотрев на себя в зеркало, подумал: – «Пока еще ничего. Конечно, возраст накладывает свой отпечаток, но не все так плохо». Проведя рукой по щеке, достал безопасную бритву. С юности не любил электробритвы, для меня бриться ей, все равно, что чесать щеку, а обычное бритье было хоть и дольше, но позволяло проснуться окончательно. Затем встал под душ и, манипулируя кранами пускал на себя то холодную, то теплую воду. Бодрило жутко. Струи воды били по голове, телу и стекали, а я просто стоял и наслаждался потоками воды, которые окатывали меня.
Выйдя из ванной, прошел на кухню, где, чтобы окончательно почувствовать радость жизни, сварил кофе. Его аромат бодрил больше, чем сам вкус. С чашкой, подошел к окну и, вдыхая аромат посмотрел за окно, чтобы оценить, что готовит сегодняшний день. Первое впечатление было положительным. На небе не было ни облачка, и день обещал быть теплым.
Мое любования утренним городом, его тишиной и пустотой улиц прервались видимо только что проснувшимися мыслями о вчерашнем. «Ну что? Получил то, что хотел? Ты думал это так, игрушки? Нет, мой милый, процесс запущен и обратного хода нет. Зачем ввязался в это? Жил бы себе спокойно. Мог отказаться, но не стал. Испугался? Что превысило страх или любопытство? Наверное, все-таки любопытство», – крутились в голове мысли. Мне не верилось в произошедшее. Вчерашняя встреча была какой-то не реальной, по сравнению с этим небом и всем, что я видел из окна. В памяти всплыл вчерашний вечер дома.
Встреча действительно прошла в ином временном измерении. По земным понятиям она заняла не более получаса, хотя в реальности была не менее двух часов. До дома я доехал спокойно и был в квартире в начале девятого. Когда вошел в квартиру, то прошел в комнату, где Вика сидела в кресле и разбирала фотографии моделей. На столике, что стоял возле нее, лежали еще какие-то документы.
– Я пришел.
Вика подняла голову и, посмотрев на меня, ответила: – Замечательно. Подожди минут пятнадцать, я закончу, и будем ужинать. Подождешь?
– Конечно – я ей улыбнулся и вышел. Подойдя к двери комнаты сына, я постучал и вошел.
– Привет сын. Как успехи в учебе? Помощь нужна?
– Привет. Нет, сам справлюсь.
– Ужинать с нами будешь?
– Без меня.
– Ладно – и я вышел. На кухне остановился у окна. Оно меня стало манить, словно это было окно в иной мир. Рассматривая людей, которые возвращались домой, я не услышал, как вошла Вика.
– Что ты там увидел? – раздался у меня за спиной ее голос.
– Да, так. Ничего особенного. Все по-прежнему.
– Думаю это не плохо, какая-то стабильность.
Я слышал, как она чем-то гремит, разогревая ужин. За все время, что она занималась на кухне, я ни разу не повернулся. Лишь когда она сказала, – садись за стол, – я повернулся и, подойдя к столу сел. Вика внимательно посмотрела на меня, но ничего не сказала. У меня была замечательная жена. Она понимала, что доставать меня расспросами, только провоцировать на более глубокое молчание, захочу, сам все расскажу, а так, все равно о главном умолчу. Без особого аппетита и энтузиазма я поглощал ужин.
– Я понимаю, что, наверное, не так выгляжу, как обычно, но прошу тебя, ни о чем меня не спрашивать. Потом все расскажу. Но главное, поверь, что это не имеет отношения к работе, там все в порядке, и, ни к тебе, ни к сыну это отношения не имеет. У нас в семье все, как и прежде. Это несколько иное, не реальное что ли. Так мысли, но все потом. Хорошо? – сказал я, глядя на жену.
– Хорошо. Я знаю, что всему свое время. Как понадоблюсь, ты мне скажи. Я знаю, что ничего плохого ты сделать не можешь.
– Спасибо, что ты у меня такая понятливая.
– Да, тебе крупно повезло – улыбнулась Вика, – когда закончишь ужинать, убери все за собой. Я пойду, поработаю.
– Ладно.
Она вышла, а я, оставшись наедине со своими мыслями, вяло ковырял в тарелке.
Вот такой разговор состоялся у меня вчера дома. Я еще раз порадовался за себя, что мне повезло с женой.
Покончив с воспоминаниями и допив кофе, я переоделся и тихонько вышел из дома. До работы доехал быстро. В эти утренние часы город еще не испытывал нагрузок автомобилей, которые ждали своих хозяев на парковках. Воздух был по-утреннему свеж и даже чуть прохладен, что давало возможность наслаждаться им. Перед клиникой машин было также мало и, припарковавшись я прошел к себе в кабинет заняться разбором картотеки и подготовить рецептуру кремов.
До приема оставалось еще время, когда дверь кабинета открылась, и в нее вошел заведующий отделением и за ним следом, к моему удивлению Роман, который мне мило улыбался из-за спины заведующего.
– Дмитрий, извини, что вот так запросто, без предупреждения. Утром ко мне пришел Роман Олегович и представился твоим коллегой из другого города и попросил разрешения присутствовать у тебя на приеме. Он сказал, что вы знакомы. Я помню вчера, он сидел в очереди на прием, думал пациент, так он мне сказал, что хотел приподнести сюрприз и появиться поэффектней, а скромность не позволила просто прийти, свалившись как снег на голову.
– Знакомы, знакомы, – улыбнулся в ответ на улыбку Романа, – что касается скромности вопрос спорный, а эффекты он любит. Здесь ему нет равных. Я даже благодарен, что эффект был без потрясений, такой тихий спокойный, без неожиданных потрясений.
– Я понимаю, что это не в наших правилах, но Роман Олегович был чертовски убедителен и настойчив, что я не смог ему отказать. Ты не возражаешь против его присутствия?
– Чертовски убедителен? – повторил я с ухмылкой, – это он может. Это у него в крови, если можно так сказать.
На мое замечание Роман улыбнулся и промолчал.
– Я проверил у него дипломы об образовании и прочие документы. Все в порядке. Есть достойные сертификаты для работы, – продолжил Костя.
– Я догадываюсь. Для Романа Олеговича дипломы и прочее, так мелочь. Он очень способный и для него получить любой диплом или сертификат, не проблема. Проблема в их использовании.
– Значит договорились. Роман Олегович, вы зайдите ко мне в конце приема – и Костя вышел из кабинета.
– Ну, что же, устраивайтесь, коллега, сейчас начнем прием, – я жестом показал ему на кресло, – пациенты у меня бывают капризные, так, что имейте ввиду. И еще, – я посмотрел ему в глаза, – дайте мне обещание, что ни с кем из моего окружения, с кем вам придется общаться, ничего не произойдет. Не надо предпринимать никаких действий, чтобы поймать их в свои сети.
– Совсем?
– Во всяком случае, не здесь, в моем кабинете.
Роман внимательно посмотрел на меня, вздохнул и сказал: – Обещаю, хотя соблазн будет. Но я вам обещаю, все только с вашего согласия, кивните головой если что. Я уже давно не был среди людей и мне интересно, как они сейчас живут и чем живут. Все будет хорошо.
– Никаких кивков. Я вам помогать не собираюсь. Не надо, Роман, привлекать меня. Я в эти игры не играю.
– Как скажете.
– Договорились. Тогда первая пациентка уже должна прийти.
В эту минуту раздался стук в дверь, и она открылась. В кабинет вошла женщина, лет пятидесяти. Не большого роста, полная. Главным, что выделялось на ней – бюст. «Комод, с выдвинутым верхним ящиком» – промелькнуло у меня.
– Здравствуйте. У меня назначено. Ее голос звучал пискляво, что не соответствовало ее внешности.
– Да, конечно. Сегодня у нас присутствует мой коллега, очень хороший специалист. Вы не возражаете против его присутствия Анна Павловна? Правильно?
– Совершенно верно, – произнесла она, пытаясь придать голосу значимость и величавость, – а он хороший специалист?
– У него столько дипломов, сертификатов, что ими можно увешать одну из стен этого кабинета.
Анна Павловна окинула Романа надменным взглядом, словно оценивала, стоит ли соглашаться, а затем ответила, – не возражаю. Наличие дипломов – не признак способностей, но я вам доверяю.
– Что Вас привело ко мне?
– Мне необходимо, что-то делать с собой. Тело стало рыхлым, вялым, кожа на лице тоже. Я, к сожалению, очень люблю поесть и если организм требует, мне трудно ему отказать. И вот результат на лицо.
«Если бы только на лицо, а тут кругом жировые складки» – подумал я, но произнес, – проходите за ширму я вас осмотрю.
Пока я ее осматривал, меня не покидало ощущение, что мои пальцы погружаются во что-то бездонное, и пальцы касались липкого, потного тела, но моя профессия требовала обходиться без эмоций. Ее маленькие глазки, которые едва просматривались сквозь заплывшие веки, смотрели на меня с надеждой.
После осмотра она спросила меня: – Есть еще надежда?
– Надежда всегда есть, но вам в любом случае надо ограничить себя в еде. Я дам вам направление на массаж и водные процедуры. Что касается кожи, то я подготовлю крем, который вы получите в нашей клинике дня через два.
Передав ей рецепт и направление, я пожелал ей всего доброго.
После ее ухода, Роман сказал: – Да, вам, тоже приходиться иметь дело не с самым приятным материалом. Осматривать ее, удовольствия никакого. Мне очень хотелось ей сказать, что ей нужны очки, чтобы увеличить ее поросячьи глазки. Кстати, она, при ее внешности, пытается увлечь мужчину.
– Откуда вы знаете?
– Мне ли не знать! У нее от мужа осталось наследство, вот она и пытается удариться во все тяжкие. Видя таких женщин, я думаю, что еще есть мужчины, которые пытаются обнять, необъятное.
– Это меня не касается. А что бы предложили вы?
– Я мог бы сделать ее стройнее, но цена так высока. Да и вам обещал не встревать. И зачем отваживать клиентов, на что жить будете? Но иногда могу предложить хорошие мази, народные, древние, безвредные и без колдовства.
– Не откажусь. С вами всему научишься.
– И не всегда плохому, – парировал он. – А что вы думаете о вчерашнем заседании? Есть хоть какая-то польза для вас?
– Разве в этом может быть польза? Я такой цели не ставлю. Да и в чем она?
– Честно ответили. А польза не всегда материальна. Дело не в том, что вы увидели Создателя, вам с этой ношей жить дальше. Материальная сторона – весомая часть в жизни людей, но не единственная. Есть еще и духовная. А польза может проявиться в том, что вы, возможно, будете смотреть на окружающий мир через иную призму своего «я». Размышляя, принимая решения, вы будете вспоминать его ответы. Вы будете вспоминать то, что увидели или еще увидите. Я уверен, что ваше мировоззрение измениться. Такие встречи не проходят бесследно. Мне от этого выгоды никакой, да и вы не мой клиент, но отношение к людям у вас изменится, не сразу, но измениться. Я так много видел, что могу это утверждать, а не просто догадываться об этом.
– Да, догадываюсь, что живете вы давно. Вы бессмертны?
Роман горько усмехнулся и произнес: – Кто знает! Кто знает! Все мы под Богом ходим. Да и что считать смертью? Если смену моей сущности, то, наверное смертен. У меня нет ответа.
– А люди? Я имею ввиду не физическую смерть.
– Вопрос не по адресу. Вы лучше у него спросите. Жизнь во Вселенной строиться по правилам, которые установил Создатель.
– А вы что не влияете?
– Нет. У меня иные задачи. Я же искуситель. Как раз сбиваю, когда надо с пути, испытываю души на прочность веры.
– А разве не без вашего участия человек по жизни порой оказывается в тупике?
– Тупика в жизни нет. Создатель закрывает дверь на пути человека тогда, когда открывает другую, чтобы он мог познать себя там, где он нужен. Не все это понимают. Надо увидеть дверь, а не стоять. Но вернемся к заседанию. Вы получили ответы на свои вопросы?
– В общем. Но у меня работа. Пора принимать следующего пациента, – и я нажал кнопку вызова.
Пациенты шли весь день. Роман не вмешивался в мою работу, иногда обсуждали пациентов после их ухода, а так молча, наблюдал, лишь изредка что-то записывал в свою книжицу. Я не спрашивал, что он там пишет.
Последней пациенткой была женщина около тридцати. Звали ее Нина. Это было не первое ее посещение и у нас сложились добрые отношения, какие могут быть у врача с пациентом. Нина была эффектной женщиной: высокая, стройная. Дерзкий взгляд и независимая походка. Глаза притягивали. Это были глаза внимательного, живого человека. Темные волосы, от природы густые, всегда были ухожены. Макияж был умело наложен. Одежда была вызывающей, юбка обтягивала бедра, которые у нее были, чуть выше колен, позволяя видеть ее стройные ноги. Приталенная блузка, подчеркивала фигуру, выделяя грудь, которая была природной, без имплантантов.
Что под одеждой можно было только догадываться. Но хоть и выглядела вызывающе, но все очень продуманно, в пределах приличия, хотя кто знает, где они заканчиваются. Она обращалась ко мне по поводу кожи лица.
При ее появлении Роман как-то подтянулся и в его глазах, замелькали бесинки. Увидев эти изменения в нем, я ухмыльнулся.
– Здравствуйте, Дмитрий. Я снова к вам и снова со своим лицом.
– Если бы только с лицом? – вдруг услышали мы голос Романа.
Она холодно взглянула на Романа, как бы говоря «Вы кто?», но не ответив, вопросительно посмотрела на меня.
– Извините. Это мой коллега Роман Олегович. За день он столько насмотрелся, что при виде вас, сразу подтянулся, и вот сорвалось с языка. Если вы не возражаете, то он поприсутствует на приеме. Он хороший доктор.
– Извините меня, – проговорил Роман, – но я имел ввиду, что у вас не только лицо, но фигура прекрасна. Красивой женщине говорить комплимент всегда приятно. Но у вас ухоженное лицо, поэтому несколько, странно выглядит обращение к Дмитрию.
– Вот потому и ухоженное, что я обращаюсь к нему. – Нина говорила спокойно. Зная, что ее внешность приковывает внимание, она говорила медленно, чтобы слова доходили до собеседника. – Я далека от высокопарных слов, но Дмитрий гений, волшебник в своем деле.
– Знали бы вы, как во мне живет злодейство, – пошутил я.
Нина поняла шутку и улыбнулась. Я подошел к ней и стал рассматривать ее лицо. Все хорошо. Вы хорошая пациентка и соблюдаете все мои рекомендации.
– Стараюсь. Я далека от иллюзий, но чтобы не говорили, хочется подольше выглядеть привлекательной.
– Всему свое время. Во всяком возрасте надо искать свои плюсы, но конечно, надо следить за собой. Есть вещи, которые трудно устранить. Мой коллега, который занимается пересадкой волос, иногда говорит «Ваши волосы, так вылезают, чтобы обнажить ум». Не пациентам, конечно, но думает, когда обнажать нечего.
– Смешно, – снова улыбнулась Нина.
– И так, – продолжил я, – дам рецепт с новым составом.
– Можно мне сказать, – снова встрял Роман, – я оставлю один рецепт Дмитрию. Он его проверит и может быть предложит вам.
– Если проверит, то возможно. Я ему доверяю.
– Конечно, конечно. Мне действительно будет приятно оказать вам эту услугу. Поверьте, я так много видел в своей жизни, что хочется, увидев красоту, попытаться сохранить ее, как можно дольше.
Нина с интересом посмотрела на Романа. В ее глазах я увидел не просто любопытство, но и интерес, как к мужчине. Ничего, однако, не сказав ему, она обратилась ко мне: – Когда прийти за кремом?
– Через два дня.
– Хорошо. Всего доброго. – Она встала и направилась к выходу из кабинета. Две пары мужских глаз, или одна, так как я не знал, есть ли пол у Романа, провожали взглядом стройную женщину, над фигурой которой природа не поскупилась.
После ее ухода Роман сказал: – Ты посмотри, какая женщина. Ее тело создано для греха и будь уверен, она это знает и использует его. Мне ли не знать. Вообще все сексуальные отношения из разрядов относимых к грехам ерунда. Вот прелюбодеяние – это грех. А почему его сделали грехом. Потому, что это секс с человеком, который тебе, в общем безразличен. Так, физическая потребность. После наступает пустота, безразличие, поговорить иногда не о чем, и люди, пытаются побыстрее расстаться, так как их тяготит взаимное присутствие. Прелюбодеяние это просто расчет и похоть. Похоть не испытывает душевной близости и человек не вызывает интереса, как личность. Все просто.
– Тело действительно приятное. На вас она смотрела не без интереса.
– Это одна из сторон моей сущности, привлекать женщин. Но ее внешность сыграла с ней злую шутку, оставшись одна, она порой не знает куда себя деть.
– Шутку? И кто постарался пошутить?
– Да бросьте вы! Ни он, ни я не имеем к этому никакого отношения. Не думаете же, вы, что люди лепятся, как на конвейере из деталей. Кому досталась качественная внешность, кому нет.
– Как появляются дети, я знаю!
– Конечно. Но она одинока. Подруги завидуют и боятся за своих мужей. Мужики видят тело. Она научилась распознавать мужчин. Она их чувствует. Ей не интересен просто мужчина, этого ей хватает. Ей нужен ее мужчина. Кстати, к вам она ходит, просто поговорить, потому что вы смотрите на нее, как на женщину, без глупостей в голове и она это чувствует. Она очень ранима. Обычно прием длиться дольше?
– Вы это о чем?
– Исключительно о приеме. Просто сегодня она не захотела быть более откровенной в разговоре. Так?
– Да, обычно она так быстро не уходит.
– В вашей работе, Дмитрий, есть важный момент. Вы видите женщин, но вы видите их, как надо видеть врачу. Но вы и мужчина и видите красоту женщине в правильном русле. Красоту видеть надо уметь.
– Спасибо за комплимент, что касается Нины, учту.
– Учтите. Я хоть и демоническая сущность, но порой бываю сентиментален. Я не помешал вам сегодня свои присутствием?
– Нет. Вы вели себя скромно.
– Мне это было тяжело. Тогда я пошел?
– Конечно, пора закруглятся и домой.
– Дмитрий, а как вы относитесь к тому, чтобы продолжить заседание завтра?
– Уже спокойно, как к неизбежности.
– Не надо так обреченно. Тогда я вас завтра жду часов шесть после работы. А пока пошел к вашему заведующему. Всего доброго, – и он вышел.
Оставшись один, впервые за весь день, я привел в порядок записи посещений и покинул кабинет.
Глава 6. Заседание № 2.
На другой день, Роман, ждал меня, как и в первый раз около машины.
– Добрый вечер, – приветствовал он меня.
– Добрый.
– Ну, вот, такое настроение мне нравиться больше.
– Пытаюсь. Как вчера встреча с заведующим?
– Вы знаете, милейший человек. Очень практичный. Извините, Дмитрий, но это мой клиент. Я его не буду трогать, как и обещал вам. Но! Когда наши дела закончатся, он обязательно попадет в поле моего зрения, я не упущу свой случай.
– Наши дела! Не знал, что у нас есть общие дела. И что у нас общего?
– Не придирайтесь к словам. А общее есть. Хотя бы то, что мы сейчас вместе. И слушание у нас одно и тема одна.
– Я понимаю, что вы хоть и обещали, но что будет потом мне все равно не узнать. Вы же не пришлете мне отчет?
– Это верно, – засмеялся Роман, – не пришлю. В моей канцелярии есть отчеты, но не бумажные, и уж точно не для отчета для человека.
– А хотелось бы посмотреть. Что касается Константина, практичности у него не отнять. Даже очень практичный. А скажите, что это вы вчера писали в свой блокнотик? Поехали?
Мы сели в машину. Отъехав от обочины, я не стал настаивать на ответе, но Роман сам продолжил, после непродолжительного молчания, – паузу выдерживали? Вчера не спрашивали. Ну, что я могу туда записывать? Я вам, говорил, что редко посещаю Землю сам, но иногда надо и самому составить мнение.
– И результат?
– Не в пользу людей, что для меня хорошо. Наблюдая за вашими пациентками, я помечал то, на что можно ловить людей. Не ваших пациенток конкретно, а в целом. Сейчас люди стали более раскрепощенными, свободными в суждениях, поступках. Хорошо выглядят – чистые опрятные, в общем, следят за собой, но это их и подводит. Они лучше внешне, но внутренне становятся пустыми. Вот те, кого я видел, заботятся о своем внешнем виде, чтобы нравиться себе и другим. Не плохо, как кажется неопытному взгляду, но на самом деле, большая часть имеет конкретное желание понравиться, или увлечь, а хотите и соблазнить конкретного человека.
– А что раньше не хотели нравиться? – съязвил я.
– Хотели, но не настолько все было меркантильно. И еще, – он сделал сценическую паузу и продолжил, – сейчас у людей основная идея – деньги. Иногда смотришь в глаза, а в них вместо интереса к собеседнику, просматриваются денежные знаки. Для меня это хорошо. Вот и помечал в блокнот пороки, на которых могу сыграть.
– Например?
– Как можно больше удовольствия и сейчас.
– Это плохо?
– Не мне судить. С точки зрения телесной, наверное, не плохо. Легче стало соблазнять простыми материальными благами. Цена за душу падает. Легче продают. А вывод? Не ценят себя. Вернее цена есть, и она конкретно измеряется в определенном количества денежных знаков. Вот и получается, качество товара снижается, а значит, снижается и цена. Раньше было сложнее. Деньги всегда играли важную роль, но сила веры была сильнее.
– Веры в кого?
– Ну не в меня же! – воскликнул он весело. – Прежде всего – в моральные ценности, а с этим сложно бороться. Что такое «хорошо» и что такое «плохо» были весомыми понятиями.
– Что все так плохо? Тогда куда мы движемся?
– Процесс развития необратим. Его нельзя остановить, его можно только разрушить. Но такой цели никто не ставит и не все плохо. Жажда власти была всегда, но все равно находились те, кто действительно хотел и хочет блага для людей. Даже те, кто достиг вершин, думают, что делают благое дело, хотя часто свои идеи считают единственно верными. На данном этапе надо пройти стадию материального, чтобы в итоге понять, что все это с собой не унесешь.
– Так они и не хотят уносить! Они хотят наслаждаться сейчас. Никто же не знает, что будет потом, поэтому надо наслаждаться сейчас, теми благами, которые удается получить. Что думать о загробной жизни?
–Да, это так. Незнание порождает жестокость и упрямство. Мне это нравиться. Интересно становиться с вами работать. Вы даже не представляете насколько это удивительно и увлекательно. Я вовлекаю людей в свою игру, предлагаю им многое, и заметьте, даю. А души? Это они сами пусть разбираются потом. Счет за мои услуги должен быть оплачен всегда.
– Это к бабке не ходи. Кстати о бабке. Все началось с моего знакомства с одной женщиной. Она уже в преклонном возрасте, но здравомысляща. Интересно, как бы вы общались с ней? Мне, кажется, она вас сразу раскусила бы.
– Это как себя вести. Вы что, хотите поставить эксперимент над пожилым человеком?
– Не надо меня приравнивать к себе?
– Еще чего! Это просто невозможно.
– Нет. Я хорошо к ней отношусь и не могу себе позволить именно из душевных понятий, чтобы ставить эксперименты, но думаю, ей было бы самой интересно общение с Вами. Она одинока и любое общение для нее возможность понять, что она еще жива. И для нее материальное не самое главное, как мне кажется.
