Юлия Зубарева
Во сне и наяву
Глава восемнадцатая. Сон. Нескучный сад
Вытащив ручку психиатра, перо и часы из сумки, Елизавета устроилась на диване.
– Начнем сеанс, может, во сне станет немножко понятней. Ну, не хотелось ей вот так сразу отворачиваться от этой мудрой черепахи. Чувствовалось какое-то родство душ, тянуло Лизу еще раз попробовать подружиться. – Мне на стариков просто везет. С ними наверно интересней, чем с молодежью, или я просто давно ни с кем не общалась.
На этой дурацкой, в целом, мысли закрыла глаза. Сначала пыталась представить свой диван и комнату в родительской квартире, чтобы обрести убежище, но картинка не складывалась. Решила, что займется этим в деревне, подготовив должным образом фамильяра. Хотя, какой из козы фамильяр? Вот придумает Лизавета замок, например, во сне с башенками, а там коза.
Тоннель появился на грани засыпания. Снова туманные стены и ход в никуда. Когда почувствовала под ногами прохладную землю, сжала в руке шариковую ручку.
– Как бы мне к вам в сон пробраться, дорогая Роза Абрамовна. А вдруг вы не спите еще, говорят, чем старше, тем позднее люди ложатся. – Тоннель тянулся вперед и вниз, ровно без изгибов и поворотов. Сырая земля под ногами и туманные стены, сведенные в полукруглый свод.
– Кеша. Ты тут? – Позвала сноходица, когда ручка никак не хотела превращаться в мостик, кидай, не кидай. – Кеша, мальчик!
На плечо приземлился огромный черный приятель. Потерся головой об Лизино ухо, переступил лапами и ловко выхватив из пальцев ручку, взлетел, удаляясь вперед.
– Да, подожди, я так быстро не могу. – Побежала за ним Лиза. Стены, как и в прошлый раз стали зыбкими, туманными, таяли на глазах. Перемахнув узорчатый белый мостик, Елизавета оказалась на площадке для танцев. Откуда-то играли гармоника и труба. Пары неспешно кружились, а на небе разгорались звезды. Теплый, летний вечер в парке. На деревьях висят, помаргивая, обычные крашеные лампочки, сведенные в гирлянду одним проводом. Скамейки по кругу площадки, на сцене сидят музыканты.
– Все, как в старом кино. Только титров не хватает. – оглянулась Лиза. – Где же наша клиентка, как ее узнать?
Кто-то, обмахиваясь кружевным платочком, прошел мимо нее под ручку с кавалером, цокая небольшими каблучками по брусчатке.
– Яшенька, мне бы мороженого клубничного. Вот был бы праздник. – Произнесла чернобровая миниатюрная красотка. На голове шляпка таблеточкой, юбка с пеной кружева по низу. Настоящая принцесса Грёза.
– Роза! – Лиза больше не сомневалась, что попала, куда надо.
– Это я! – Прелестница улыбнулась светло. – Мы здесь с Яшей познакомились. Такой хороший сон. Лизочка, как я таки рада, что вы та самая, кем и представлялись. Надумала себе, старая дура. Барьеров нагородила. Азохенвей, и танки наши быстры. Я ж вас за шпиона приняла из этой страшной секты. Давайте присядем.
Облик молодой девушки не изменился, но взгляд… На Лизу смотрела та же Роза Абрамовна, что сегодня чуть не выставила девушку из дома.
– Неужели ви таки уверены, что одна себя контролируете во сне? Я, знаете ли, опыта побольше в жизни набрала и осознанные сновидения практиковала, когда ваших родителей, деточка, еще в проекте не было. – Хихикнула та, что выглядела лет на десять младше Лизы.
– Осознанные сновидения? Нет, я про такое не слышала.
– Заедете с Венечкой потом, я вам книжек дам почитать. Это очень печально, когда такой талант пропадает без образования. Вы мне, кстати, обещали услугу, вот и заезжайте после своих консультаций. Я скажу, что надо будет сделать. – Заговорщицким тоном произнесла молодая Розочка. – Тяжелые мысли и грусть оставим на утро. Давайте веселится. – Вскочила с лавочки и закружилась, взметнув юбки и кружева. Звучала музыка, вечер пах сиренью и почему-то сахарной ватой. – Ну как, хороша я была?
– Просто очаровательна! Правда. – Выдохнула Лизавета.
– То-то же. – Самодовольно произнесла кокетка. – Утром набери меня на телефон. Запоминай цифры. И дай уже порадоваться моему самому любимому воспоминанию, оно так редко снится мне.
Глава девятнадцатая. Про сложные переговоры
Четыреста восемьдесят четыре, семь-семь, два раза. – Как заклинание твердила девушка, открывая глаза. – Удалось. Мне удалось. Наверное. Номер был записан и набран прям с дивана.
– Роза Абрамовна, не разбудила? Доброе утро. Боялась телефон забыть.
– Не кидайте брови на лоб, девочка. Я вас таки не покусаю. Считайте, зачет вы сдали. Я уже предупредила этого несносного мальчишку, что вы наш клиент. Пусть покажет себя. Я жду вас на обед. Вдвоем. – Припечатала эта невозможная женщина.
В понедельник ровно в 9 утра Лиза встречалась со своим официальным юридическим представителем в кафе около Ленкиной работы. Джинсы и футболки для этого события были отвергнуты сразу и бесповоротно – из шкафа выбралось платье времен дипломной защиты.
– Только бы влезть. – Выдыхала Лизавета, застегивая синий футляр из плотной, однотонной ткани. Платье село, как влитое. Ни единой складочки не оставило Лизе для свободного движения или вздоха.
– Только б не лопнуло. – Нагибаясь, молила небеса, вытаскивая туфли из дальней коробки в шкафу. Строгий пучок, немного тональника и чуть-чуть подкрасить ресницы. Не звезда, но дама с серьезными намереньями. Как же жали эти туфли, пролежавшие фигову тучу лет в шкафу. Данный шедевр итальянской кожевенной промышленности не изменил своему средневековому предназначению – как был средством ужасной пытки, так и остался.
– Только такси, никакого метро. – Лиза с достоинством проковыляла в машину и назвала адрес.
В кафе наша барышня вплывала, стиснув зубы. Вид имела отстраненный и загадочный – проклятая обувь не желала разнашиваться и мучила каждый миллиметр Лизиных стоп.
Вениамин Брониславович был пунктуален, собран и с целым досье по поводу Лизиного дела. – Я ознакомился с интересующей нас информацией. Думаю, что мы сможем улучшить условия сотрудничества с этим агентством. Если вам это необходимо, то могу также посоветовать бухгалтерское сопровождение. – Информация звучала как ангельское пение в ушах Елизаветы.
После всех треволнений и поистине шапочного знакомства она была готова к очередному поверхностному анализу и собиралась отстаивать интересы себя и дела Василя в одиночку. Лиза твердо решила, что дед будет полноправным партнером. Деньги – это хорошо, но зарабатывать на доверчивом дедушке – верх подлости.
– Позвоните своему партнеру Василию Акимовичу, если не ошибаюсь. Давайте проговорим основные параграфы по телефону, а потом сделаете доверенность от его имени, и подпишем трехстороннее соглашение.
Дед Василь ответил сразу. Сказал Лизе, что ей доверяет и пусть сама там думает, как чего. А еще поведал, что утром примчался Виталик – оператор. Предлагал помочь в съемках. Привез бумажки какие-то на подпись и денег. Дед наличность не взял и Виталика на порог не пустил.
– Вот такая у нас фронтовая обстановка. В предатели меня хотели записать. А то я не знаю, зачем моя девонька в столицу поехала.
– Ну, они за это заплатят, не сомневайся. – Разъярилась и так накрученная Лизка.
– Время. – Вениамин Брониславович собрал бумаги со стола, протянул подписанный Елизаветой Петровной договор об оказании юридических услуг и представление своих интересов и предложил локоть. Так, считай, в обнимку и зашли в здание Рекламного агентства.
В переговорной после часовых баталий было ощутимо жарко. Генеральный, пара заместителей, юридический отдел полным составом пытались, но не могли пробить железобетонного Вениамина. Лиза только кивала важно в нужных моментах. Ленку в переговорку не позвали, что даже порадовало сначала.
– Да, готова к сотрудничеству, но на своих условиях. Нет, никаких претензий и судебных исков не будет – вы это делали в тестовом варианте на устных соглашениях, поэтому на свой страх и риск. Условия договора должны быть пересмотрены в рамках равноправного партнерства, а также все выплаты и дополнительные расходы. Нет, это последнее предложение. В противном случае мы уходим к вашим конкурентам и предлагаем им те условия, что нам выгодны.
Ноги опухли в туфлях, думать о том, что многолетняя дружба обернулась таким фарсом было нестерпимо, но все силы уходили на то, чтоб не скинуть проклятые туфли.
– Вы отлично держались. – Сказал Вениамин, предлагая свою надежную руку, как опору. Хромающая Елизавета Петровна выходила победительницей в сражении, которое она не выигрывала. Показатели посещаемости и просмотров ее канала за несколько дней стали такими огромными, что рекламщики готовы были проглотить даже пересмотр договора. Было достигнуто предварительное соглашение о трех месяцах тестового прогона канала в Тик-Тике и Тут-Тубе. При стабильном сохранении прироста аудитории соглашение планировалось пересмотреть и дополнить.
– Роза Абрамовна просила приехать к ней на обед. – Убитым голосом произнесла модная блогерша.
– Да, я был предупрежден. Нас ждет машина. Прошу. – Вениамин был так же немногословен, как и в комнате переговоров. Во время дебатов в агентстве, он доставал из папки распечатку с показателями или просто указывал на параграфы, что пытались проскочить оппоненты, и правил их, не сдвигаясь с намеченных позиций. Железобетонный человек.
– Спасибо вам. Я бы точно все завалила. – Лизавету начало отпускать в машине. Нервное напряжение последних суток держало в тонусе, а сейчас, когда все разрешилось к ее немалой выгоде, то начало потряхивать.
– Ну это, действительно, интересная задачка была. – Впервые за все время улыбнулся Вениамин. – Думаю, здесь все останутся довольными, если дело пойдет.
Роза Абрамовна встречала их в нарядном платье, неизменных лодочках и с Бабеттой на руках.
– Что, детки, можно вас поздравить? «Победа разума над сарсапариллой» свершилась?
– Да, – выдохнула Лиза, – Вениамин Брониславович был великолепен.
– Я всегда говорила, что Веничек далеко пойдет. – Подставляя щечку для поцелуя, продолжала добрая тетушка Роза. – Мальчик мой, возьми себе тапочки и крошке нашей найди, она сейчас рухнет на своих ходулях на мой паркет.
Стол был накрыт в гостиной. Кипельно белая скатерть с вышивкой ришелье и явно ресторанная еда, что ждала своего часа под металлическими колпаками. Как пользоваться салфетками и не перепутать ложки, вилки, выложенные в порядке очередности, Лиза еще помнила, но рассчитывала просто чая попить, а не светский прием.
– Лизочка, за тебя – моя будущая ученица. – Провозгласила торжественная дама, приподнимая бокал.
– Тетя Розочка, ты, кажется, закончила преподавать. Решила начать еще раз? А что скажут врачи? – Явно оторопел Веня. В квартире, избавившись от пиджака и расслабившись в привычной обстановке, он стал казаться гораздо мягче и моложе, чем был до этого.
– Я давно уже ничьего мнения не спрашиваю. Тем более каких-то неучей типа тебя или этих эскулапов. Я обещала, что после Оленьки у меня не будет больше дипломных работ, так я свое обещание держу. – Взгляд хозяйки дома помрачнел. – Венечка, никаких вестей сегодня нет?
– Нет. Мы делаем все, что в наших силах. Как в воду канула. Просто мистика какая-то.
На слове «мистика» Лизавета очнулась от своих мыслей и подняла глаза на Розу, та смотрела на Лизу в упор.
– Простите, что влезаю, но, может, я чем-нибудь смогу помочь? Конечно, самонадеянно, но я в неоплатном долгу перед вами. Мистика, это сейчас мне гораздо ближе, чем юридическая казуистика.
Вениамин поднял бровь и вопросительно посмотрел сначала на Лизу, потом на тетю. – Мне нужно знать, о чем вы сейчас будете говорить?
– Нет, мой дорогой. Ты в такое не веришь, но и эта возможность не повредит никому. Лиза, я сама хотела тебя просить, ведь утопающий хватается за соломинку, даже если она ему снится. – Психиатр многозначительно посмотрела на юриста и показала ему взглядом на балконную дверь.
Вениамин поднялся из-за стола и сказал, что пойдет покурить.
– Какой воспитанный мальчик, – всплеснула руками и вздохнула любящая тетушка. – Его мама плачет ночами, что такое сокровище никому так и не нужно. Просто невозможный ребенок. Женат на своей работе и совсем не хочет подарить нам внуков.
– Роза Абрамовна, – напомнила о себе Лизавета, – кто такая Ольга?
– Оленька – моя последняя и самая дорогая ученица. Она мне как дочка была. Есть. Оля жива, и я это знаю точно. Мы готовили ее кандидатскую работу. Сложная тема. «Нарушения сна при различных типах депрессий». Олечка работала в системе реабилитации тяжелых больных, консультировала в центрах медицины катастроф, но главной ее страстью была сомнология. Из-за этого она и попала в эту ужасную секту.
– Секту? – Переспросила Лизавета. – В голове проносились заголовки «Секта депрессивных сновидений» или «Секта противников сна».
– Да, мы обе баловались сознательными сновидениями, но ей хотелось большего. Ей хотелось научиться тому, что умеешь делать ты, Лиза. А эти люди обещали невозможное. Я мало что знаю. Ни контактов, ни адресов. Она пропала три дня назад. Пришла ко мне под утро, а ее не пустили на вахте. Я, знаешь ли, слишком крепко сплю. – Горько проговорила психиатр. – Если бы услышала звонок, то с моей девочкой все было бы в порядке.
– Найди ее, узнай, жива ли? Мы с Борей, Оленькиным мужем, уже подняли на уши всю Москву. Ее нигде нет. Венечка подключил свои связи, и пусто. Она не включала телефон, не тратила деньги на билеты. Не было звонков с выкупом. Смотрели по камерам, что она вышла на мост через Яузу и пропала. Водолазы прочесали дно. Говорят, что могло утащить дальше по течению, но я чувствую, что она жива. Понимаешь.
– У вас есть Ольгина вещь? Я ничего не обещаю, поскольку сама только учусь.
– Да, конечно. Ее записи подойдут? – Засуетилась старушка. – Понимаешь, я думала, что ты тоже из этой секты. Мне звонили какие-то люди, угрожали. Потом звонок старого приятеля, и ты. Ходящая по снам – та, кого так искала, но не могла найти моя девочка. Понимаешь? Как приманка с глупой, придуманной историей про какие-то кошмары и сновидения наяву. Я просто в тебя не верила. – Грустно закончила она.
– Веник, иди уже кушать торт. Ты замерзнешь!
Мужчина так же невозмутимо вернулся к столу, не проявив даже толики любопытства.
– Похоже на какой-то спектакль. – Подумала Лиза, но терять было нечего и помочь она все же попробует. Пообещала уже.
Глава двадцатая. Явь. Где дружба сильнее всех замков
Вениамин галантно предложил довезти объевшуюся клиентку до дома. Еще раз пообещал, что теперь беспокоится по рекламному агентству ей не о чем. Все вопросы по юридическому и бухгалтерскому сопровождению будет закрывать его контора широкого профиля. Оплата входит в процент оплат от доходов канала. Все прописано.
– А насколько широкого профиля ваша юридическая контора? – уцепилась за оговорку Лизавета.
– Вы про поиски Ольги Стрельниковой? Действительно очень неоднозначная история. Заявление в полицию мы подали, и следователи держат нас в курсе. – осторожно начал юрист. – Вы действительно хотите помочь? – повернул голову от дороги и посмотрел в глаза.
– Я не знаю. Завтра утром будет понятно. Я постараюсь, – со всей искренностью ответила Елизавета и еще крепче прижала к себе пакет с рукописными листами бисерным почерком Ольги и размашистыми зачеркиваниями преподавателя.
– Если что-то узнаете, не геройствуйте сами с теткой – позвоните. Поверим и проверим – веско закончил он. – Я подожду, когда у вас загорится свет.
– Не стоит. Здесь тихий район. Спасибо вам еще раз.
– И все же, профессиональная деформация не лечится. Я настаиваю. Вы достаточно легкая добыча для всякого рода неприятностей – улыбнулся. – Даже убежать не сможете. – опустил глаза на Лизины ноги в колготках. К вечеру, Лиза окончательно замучилась с итальянскими живодерными каблуками и в машине потихоньку из них выскользнула. Очень внимательный мужчина.
По лестнице поднималась босиком. Холодный бетон для натоптанных ног и стертых пальчиков – просто многочисленные оргазмы длинной в пять пролетов. На этаже, привалившись к двери спала пьяная в дугу Ленка. Рядом источала ароматы разлитая и опрокинутая бутылка коньяка. Завершал этот натюрморт разбитый Ленкин телефон и погнутый ключ в замке двери.
– Ну да, ну да – подумала мимоходом Лиза, я ж ключ оставила Ленке от нижнего замка, а когда уезжала в деревню, заперла и нижний, и верхний.
– Елена Владимировна, ты меня слышишь? – Потрясла за плечо бывшую подругу. – Давай, просыпайся и езжай домой. Мишка там морги обзванивает небось. Мать троих детей, мать твою. Елена Непрекрасная мычала и отпихивала Лизку рукой.
– Не надо меня трогать! Я сама! – дальше замычала неразборчиво и уткнулась носом в обшивку, как кошка в диван.
– Лен, мне домой надо попасть! А ты, пьянь подзаборная, тут валяешься, – начала закипать Лизка. – Вставай давай и вали домой, в семью. Я на тебя злая, что даже переночевать к себе не пущу, тут валяйся – говорила она, оттаскивая тело подруги за руку от двери. Ключ был не сломан, но в замке засел крепко. Дверь не отрывалась. – Одни неприятности от этой козы. Мало того, что подставила, так еще и дверь сломала. Где сейчас слесаря искать?
По лестнице кто-то поднимался. Осторожно, но достаточно быстро. Похоже мужчина. Лиза перегнулась через перила – Извините! Вы не могли бы нам помочь?
Вениамин ответил этажом ниже. – Конечно, сейчас иду. – Не дождавшись от Лизы света в окне, пошел проверить, а тут злодеяние налицо, преступница, она же жертва в отключке.
– Это вы ее так? – Трогая жилку на шее, спросил юрист.
– Нет, это она сама себя так. Пить надо меньше. – передразнила Лизавета. – Помогите пожалуйста с дверью, там замок заело и ключ в личинке застрял. Посветила фонариком на злополучный ключ.
– Сейчас посмотрим. – Вытащил из кармана пиджака маленький швейцарский нож. Раскрыл его и поддел ключ миниатюрными плоскогубцами. – Не уверен, что с таким сталкивался, но замок точно вскроем, не переживайте.
– Вениамин, вы кладезь талантов. – Польстила Елизавета. – Может все-таки слесаря?
– Нет. Буквально минуту подождите. В-вот и все. – Выгнутый винтом ключ был вытащен из личинки и аккуратно перемещен на протянутую Лизой ладонь. В ответ она достала свою связку и попыталась открыть дверь.
– Заело.
– Да, давайте я сам. Хорошо бы завтра вам поменять ключи и дверь посерьезней поставить. Мадам – он кивком показал на свернувшуюся калачиком на коврике руководительницу маркетинга Всея Руси – можем оформить на 15 суток за нарушение общественного порядка и мелкое хулиганство.
– Не надо ее никуда оформлять. Помогите затащить лучше скульптуру эту коньячную в квартиру, я сейчас мужу ее позвоню – пусть забирает. Лизин ангел хранитель легко поднял весьма увесистую Спящую Елену и занес в комнату.
– На диван ее сгружайте. – Собирая развалившийся телефон и Ленкину сумку попросила хозяйка однокомнатных пенат. – Спасибо еще раз.
– Звоните. – Попрощался и вышел.
Сопящая сладко на Лизкином диване подруга уже не вызывала приступов немотивированной агрессии. Бывало, в их жизни всякое. И когда Мишку поймала на горячем и рыдала на Лизкином плече полночи и после ее загула на корпоративе. Два дня неуловимую фею искали с собаками, а она гудела с мужиками на даче в Подмосковье. Скрывалась Ленка от мужа потом, чтоб не прибил, но неизменно возвращалась обратно. Диван помнил многое.
– Миш, ты жену свою не ищешь? – говорила Лизавета в телефон. – Да тут она. Нет, не помирились. Она нажралась и спала под дверью. Забери свою ненаглядную красотку, она мой диван заняла, а я отдохнуть хочу. Да, звони в дверь. Я не сплю.
Пока ждала Мишаню с другого конца Москвы, включила чайник и вытащила ноут из сумки. Сидела в интернете, искала публикации Ольги Стрельцовой. Статьи в медицинских журналах и на профильных ресурсах. – Я бы с ней пообщалась. Интересная. – Протянула Лиза, глядя на фото в социальной сети.
Мишка-друг давний выглядел помятым и прятал глаза в пол. – Ты Лиз, прости. Я правда не знал, что там они юристами на работе наворотили с этими каналами. Ты ж всегда ее покрывала, вот наша авантюристка и решила в рай попасть, а мозгами подумать забыла. Не злись на нее, она просто заигралась а как деньги реальные пошли, так ее и подвинули.. У них там сейчас скандал дикий, может вообще уволят. А куда нам с тремя детьми на одну зарплату.
– Миш, не дави. Я уже не злюсь. Щелкнула по носу и успокоилась. Поймет, чего – пусть звонит. Поговорим. Давай, забирай свою спящую царевну и выметайтесь. Ночь на дворе.
Глава двадцать первая. Сон с кошмарами
Открыла окно. После пропитанной под завязку коньяком Елены Ароматной, в комнате было тяжеловато находиться. Захлопали крылья и на подоконник приземлился огромный черный ворон. Переступил лапами и произнес. – Лиза. Крррасотка.
– Ты ж мой дорогой! Хороший мой! – аккуратно, чтоб не помять перья обнимала и гладила своего тотемного аватара Лизаветка.
– Орррешки!
– И орешков тебе я сейчас найду и не бросай меня больше надолго.
Вытащила из сумки аварийный пакетик, припасенный как раз для Кеши. Поделилась кружкой.
– Я сейчас спать пойду и будем девушку искать. Только ты не улетай, а то страшновато немножко. – укладывая стопку листков под подушку и весь свой спасательный набор.
– Рррядом. Буду рррядом. – Слетел с подоконника на спинку дивана и нахохлился Иннокентий.
Закрыла глаза, слушая как ворон чистит перья над головой. Представила тоннель, выровняла дыхание и начала спускаться, бросая Ольгины записи под ноги. Мост был, но был он тонкой ледяной коркой над темной глубиной вод. Тоннель тоже стал замерзать. Изморозь на туманных стенах стала ощутимей. Проход сужался и попасть куда-то из этого ледника не представлялось возможный. Лиза попробовала идти назад, но проход продолжал прорастать острыми льдинами перекрывая любую возможность двигаться.
–Да, что ж такое – то. Впервые не понимала, что делать дальше, ловушка медленно схлопывалась вокруг остолбеневшей Лизаветы. Можно было проснуться, но это опять начинать все заново.
–Кеша! – позвала своего любимца. Хлопнули крылья, рывок и Елизавета стала стремительно подниматься взмахами разгоняя серое, холодное марево вокруг себя. – Выноси дорогой! Я не справляюсь!
Пейзаж сменился Московским небом. Они поднимались все выше по спирали от Лизиного дома. Над крышами, дорогами с красным, мигающим потоком машин, над рекой, разрезающей город на осколки слепленных миров. Накручивали круги, удаляясь на север от родного Марьино, следуя изгибам реки. Лиза все пыталась представить стопку рукописей в руках, так явно, как только могла, и когда они начали скользить из пальцев и кружится вокруг ворона белыми, похожими на хлопья снега перьями, махнула рукой за белой метелью из страниц.
– Летим за ними.
Ворону не нужно было лишних указаний, он уверенно планировал над столицей, то поднимаясь, теряясь в темных тучах, то спускаясь почти до крыш. Горели фонари и темными пятнами загадочно проплывали парки под птицей. Мельтешение страниц становилось все быстрее. Закручиваясь посолонь, белые листки стали формировать воронку. Смерч, касающийся земли и поднимающийся в Московское небо рыскал по дворам и домам, все ускоряясь в своем движении.
– Мы уже где-то рядом, думала Лизавета. Она где-то здесь, совсем недалеко. Надо только запомнить адрес. – Река промелькнула и пропала где-то слева и белый вихрь вытянувшись стрелой летел над трассой, залитой светом от проходящих машин. Паутина огней становилась реже, превращаясь в небольшие островки фонарей в темном море наступившей ночи.
– Кар! Произнес ворон, садясь на конек черепичной крыши какого-то особняка. За забором горел фонарь, , дорога заканчивалась тупиком, а немаленький этот дом был погружен в тишину и сон. Страницы белыми опавшими листьями лежали на газоне перед входной дверью.
– Понятно. Пойдем, внутрь заглянем, где эта девочка спряталась. В этом сне Лиза никого не боялась. Это ее сон и ее правила. Рядом Кеша, он точно в обиду не даст.
Приоткрыв мансардное окно, залезла в дом. Птиц на чердак не полез, зорко оглядывая окрестности с высоты крыши. Вытащила свое волшебное перо. Как и в прошлые разы перышко не подвело – светилось мягким успокаивающим светом, позволяя увидеть кладовку, дверь и коридор с лестницей вниз. Стараясь не шуметь, Лиза спускалась в чужой кошмар.
Вниз по узкой темной лестнице на этаж ниже. Пустые коридоры, заброшенные комнаты. Здесь никто не живет, хотя обстановка богатая. Несколько спален, фойе с большим плоским телевизором и диванчиками по кругу, Пыльные фикусы в горшках. Опять лестница вниз, бра на стенах не горят, ковровая дорожка скрадывает шаги.
– Пуст, тих и заброшен. – бормочет под нос Елизавета. – Вот я буду здесь блуждать до утра, а Ольгу так и не найду. Мисис Марпл, блин, Мценского уезда. Захотелось ей проверить способности поисковые, а ни учебников, ни методичек. Наставника и то нормального не найти. – продолжая ворчать себе же под нос, чтобы только не слушать гнетущую тишину – Ну пошли еще ниже.
Лестница вела в вестибюль на первом этаже. Входная дверь была закрыта. Справа шло несколько дверных проемов попроще, а вот слева манила тьмой арка с выбитыми на ней символами.
Какими-то непонятными рунами был испещрен пол в вестибюле. Все лучи надписей и орнамента сходились в темный проем.
– Ага, ага. Прям как в ужастике. Как страшно, меня там сожрут! Надо туда идти. – хмыкнула Лиза, но сначала подергала все двери от входной и дальше. Все было закрыто, лишь у входа на маленькой банкетке, кто-то забыл на блюдце для визиток металлическую брошку в виде летящей птицы, напомнившую Лизе ворона. Прихватила симпатичную вещицу и продолжила обыск.
При ближайшем рассмотрении поняла, что именно смущало ее с момента проникновения. Дом был, как будто соткан из туманных стен. Все было ненастоящим. Про сон такое вообще странно говорить, но стены, пол и роскошная обстановка производили впечатление картонной декорации, а не места жительства. Даже деревья в Нескушном саду из сна Розы и изба деда Василия были на порядок живее этой роскошной лестницы и ковровой дорожки.
Декорации, это все декорации – шепчет себе под нос Елизавета, доставая заветное перышко и ступая в темный проем. – И фантазии у них извращенские.
Просторный зал был придумал человеком, насмотревшемся фильмов о рыцарях. Каменные стены и огромный камин. Круглый стол с массивными деревянными стульями. Высокие спинки украшали фигурки ворон. Похоже, что не фигурки, а чучела. На камине и даже на люстре были выставлены как в зоологическом музее десятки черных и серых птиц. В центре стола стояла хрустальная прямоугольная призма с сотнями граней. Они отражали свет от Лизиного перышка, переливались и все это великолепие так и манило подойти и потрогать.
– Психи-таксидермисты. Понятно почему Кеша сюда даже залетать не хотел. «Этот бжжж неспроста.» Не та ли секта странная тут обосновалась? Интересно, они тут сами себе все придумали или с натурального интерьера списывали? Хорошо бы узнать у кого, не эти ли психи ворон стреляли по кладбищам и откуда они вообще. – Обходя стол по кругу и разглядывая гобелены на стенах и пол Лиза опять видела эти знаки и орнамент, сходящийся в центре зала.
Может под стол залезть? Там получается центр этой писанины, что они выложили на полу. Грандиозность чужой одержимости завораживала. Воронами были расписаны подлокотники кресел и сам стол изображал кружение этих птиц по спирали. К многочисленным чучелам прикасаться опасалась. Блестящие камушки глаз смотрели за каждым Лизиным движением со страхом и наверно надеждой.
Хорошо бы залезть на стол и посмотреть, что это за брильянт такой, но сдвинуть стул или пролезть между ними
– Это я так до утра по кругу ходить буду, – второй раз обходя стол с баррикадами из стульев – решила Лизавета и вытащила из-за пазухи очередной листик от рукописи. Сложила самолетиком и запустила. – Веди уже, где твоя хозяйка. – Самолетик заложил плавный вираж и пролетев вдоль стен по плавной дуге лег на хрустальный гробик в центре стола.
– В том гробу твоя невеста. Ясненько, понятненько. Вот твари! – Лизавете порядком надоело хождение по пустому дому и вообще роль тихой гости. Ощущения ледяной ловушки при попытки попасть в сон Ольги и этой хрустальной призмы наконец-то сложились к голове горе-детектива и опять накатывала злость на тех кто мучил живого человека, тех кто убил во сне столько птиц, придумал дурацкий дом с бездарным дизайном.
– Я вам покажу, как маленьких обижать! Твори бардак! – Подхватила высокий стул за спинку и со всей дури ударила по столешнице. Стол покачнулся на одной ноге и как трухлявый пень, осыпаясь песком и серым туманом. Вспыхнули символы на плитах, но Лизу это только раззадорило. Несчастным стулом она крушила близстоящую мебель. Вороны с разрушенной каминной полки с громким карканьем поднялись в воздух, вместе с остальными убитыми птицами закружили хороводом по залу, рассеивая морок, казавшийся незыблемым домом.
Призма висела в воздухе. Нетронутая и сияющая. – Иди сюда. – Протянула успокоившаяся Лиза, когда от дома осталось только серое марево, а стая ворон во главе с Иннокентием, сделав последний вираж над Лизаветой растворилась в тумане. Небольшой ледяной саркофаг открылся на две половинки и в ладони Лизы выпала, полупрозрачная спящая феечка с лицом пропавшей девушки.
– Оля, Ольга! Просыпайся! – Лизавета подула на ладошку, стараясь разбудить замороженную красотку. Трясти или тыкать пальцем такую малышку было страшно. Тельце было холодным и бледным. Слюдяные крылышки безвольно обвисли.
– Нет, так дело не пойдет. Нам пожалуйста два билета до конечной. – сжала часики в другой руке и закрыла глаза.
– Баба Мила! – они оказались ровно посреди горницы. Маланья была у себя, что-то хлопотала по дому и вид имела расслабленный и задумчивый.
– Ой леший! Лизка, ты хоть стучать научись. – схватилась за сердце знахарка – Шастаешь по снам, как лихо одноглазое. Перепугала. Кого приволокла?
– Да вот девочка в беду попала. В Москве пропала, найти не могут, а во сне вот – в гробу нашла. Посмотри, может помочь чем сможешь? – протянула ладонь с безжизненным волшебным существом.
– Ох ты грехи мои тяжкие. Клади ее вот сюда в корзинку. Бледная то какая. Укрыть ее надо и согреть. Ты смотри сама на таких лиходеев не напорись. А бледненькая, маленькая, страшно в руки взять. Опоили похоже твою девку, или лекарствами закололи. Сон травы намешали да, на земле кладбищенской, вот и сон, как смерть, да сильной такой. Надо ее в Яви искать, отсюда не поможем. Оставляй туточки, посмотрю за крохою, а сама осторожничай. Это во снах ты хозяйка, а в жизни пигалица, соплей перешибешь.
– Смотри, что нашла. Симпатичная. Оставлю как трофей. Я им там особняк разрушила и ворон всех отпустила. – Лиза вытащила брошку из кармана, показала бабушке.