Юлия Крынская
Женские истории. Просто о сложном
Павлин не баклан – думает наперёд
Виктор безуспешно пытался склеить Свету. Она недавно пришла работать в их компанию и поначалу вроде как даже улыбалась Виктору. Но любое его гусарство и шутки с матерком лишь расширяли пропасть между ним и Светой. Выходные он, чтобы не закиснуть, провёл с девушкой другого сорта. История приключилась презабавная. Виктору не терпелось поделиться в офисе своими похождениями. Он видел себя блестящим рассказчиком и предвкушал, как остроумие и находчивость разожгут желание в глазах Светланы.
Ровно в девять Виктор вошёл в офис, с грохотом поставил на стол чашку кофе и плюхнулся в кресло. Бросил быстрый взгляд на Свету. Она приветственно улыбнулась ему и тут же уткнулась в компьютер, листая страницы книжного онлайн магазина.
Виктор раскрыл планер, но тут же захлопнул и оттолкнул от себя. Даня выглянул из-за экрана компьютера и хмыкнул.
– Что, опять не срослось?
Виктор раздражённо отмахнулся.
– Да ну! Все эти инстаутки… Ресницы наклеят, губы накачают и ловят на живца.
– Так если клёв есть, чего не ловить? – хмыкнула Рита, первая красавица офиса, и демонстративно поставив косметичку на стол, прошлась помадой по пухлым губам.
Даня откусил от бутерброда с ветчиной и, жуя, пробубнил:
– Мне губастые очень даже нравятся. Рассказывай давай.
– Короче, познакомился с одной такой в пятницу. Имя у неё в сети под стать аватарке: «Маша лав офишал». День встречаемся, второй. В воскресенье, думаю, пора! Пишу ей в телегу, мол, пойдём в ресторан. А она такая: «Каждый сам за себя или ты джентльмен?» Ну я, конечно, ей по-английски отвечаю: йес, ит из.
Даня, доедая бутерброд, хрюкнул:
– Вот ты бессмертный.
– Угу. Сунул в карман две с половиной тыщи, думаю, на суши хватит. Карточку банковскую дома оставил. Чтобы из бюджета не вывалится. Привожу Машу в ресторан, подсовываю карту дня, где всё со скидками. А она её отодвигает и в меню лезет. Я, говорит, что попало не ем и не пью. Я аж взмок. Шею сломал, высматривая в меню цены под картинками. Официант тут как тут. Она наманикюренным ноготочком в стейк сёмги тычет: «Мне вот это, ежей морских три штуки, апероль-шприц на просекко и воды бутылку ноль-пять с газом».
Даня презрительно фыркнул:
– Под рыбу и ежей белое сухое надо брать. Шардоне или рислинг, например.
– Мне повезло, что она об этом не знала. Вино там космических денег стоит. Не перебивай! Я, значит, давай быстрее своё меню листать, в голове калькулятор щёлкает. Всё! Я без еды, официант без чаевых. А он ко мне поворачивается: «Что закажете?» Улыбаюсь, как сумеречный вампир-веган, и подмигиваю ему, мол, я на особой диете. Маша глазками хлоп-хлоп. Говорю ей, я на сушке, водички твоей попью, а ты ешь, вон тощая какая. Мысленно добавляю: «Я тебя сегодня саму, как морского ежа разделаю».
Рита томно вздыхает:
– За две с половиной тысячи?
Виктор парирует:
– А ты посчитай сколько в месяце выходных! С амбициозными планами начальства и в следующем квартале на окладе сидеть будем. Что мне на неделе бобами питаться?
Света прошла к бойлеру и долила в чашку кипятка:
– А ты не сиди. Действуй.
– Так я каждые выходные действую. Девушкам нравится.
– Я про работу, – Света вернулась на место и снова уткнулась в обложки книг на экране.
Но Виктор видел, что она время от времени поглядывает на него и приободрился.
– Слушайте дальше! Лопает, значит, Маша рыбку, ежами закусывает, коктейлем запивает. А я губки её уже на себя примеряю.
– Значит, нравятся губки, как у утки? – хмыкает Рита.
– В определённом смысле, – игриво поводит плечами Виктор. – Я на всякий случай ещё раз в меню заглядываю. В животе урчит от картинок, а я циферки складываю. Ровно в ноль выхожу. «Ты тут доедай, – говорю. – А я пойду с другом побеседую». Возвращаюсь из туалета. Маша довольная. Глаза повеселели от апероля. Я тоже от предвкушения в чудном расположении духа пребываю. Сидим, чилимся. Тут официант с подносом тащится и возле столика нашего притормаживает: «Ваш десерт и латте на кокосовом молоке». Ставит перед Машей торт и чашку. «Какой десерт? – холодею я. – Ты же на диете!». Маша свисток свой надувает и крем с торта ложечкой скрёб-скрёб: «У меня вообще-то сегодня читмил! А торт с кофе я заказала, пока ты в туалете был. Что-то не так?». Улыбаюсь Маше, мол, кушай не подавись, а сам говорю ей: «У тебя помада отпечаталась на подбородке, иди в зеркало посмотрись».
Даня ржёт, Рита со Светой смотрят на Виктора словно по мухе проглотили. А Виктора несёт:
– Думаю, ладно. Вырываю волос из башки и в торт кидаю. Маша возвращается и тарелку с лакомством к себе тянет. Нос морщит: «Витя, смотри! Тут волос!» «Вот тебе и ресторан!» – Зову официанта. Тот про волос услышал, побледнел и за начальством побежал. Администраторша подходит, такая на костюме вся. На груди бейдж: «Алёна». Что, говорит, у вас случилось. Отвечаю с видом оскорблённой добродетели: «Что у вас в десертах волосы повара делают?» Алёна наклоняется, смотрит на волос, на мою причёску. Улыбку проглатывает и говорит: «Действительно, неувязочка. Торт и кофе за счёт ресторана». «Ладно, – ворчу примирительно, – несите счёт!» Алёна уходит. Маша от себя торт отодвигает. Тащу к себе тарелку, сковыриваю волос и заглатываю торт в три куска. Маша лишь вздыхает, потягивая кофе на кокосовом молоке. Официант счёт приносит, сую в папку деньги, и идём с Машей на выход. Всё желание пропало ехать с ней куда-то. Дешёвый гламур! Езжай, говорю, Маша, домой! Короче, чтобы я ещё с какой инстасамкой связался! Да не в жизнь! Буду нормальную девушку искать.
– А какая в твоём представлении нормальная? – спрашивает Света.
«Бинго! – думает Виктор. – Повелась, заинтересовалась!» Он смерил взглядом её фигуру в мешковатом платье и вздохнул:
– Да вот хотя бы ты!
Света улыбается:
– Нет, Витя, извини. Я мужчин, которые матом разговаривают и разные чужие губы по выходным примеряют, не уважаю. А ты в следующий раз карту с собой бери. Или другу позвони, займи. Не в прошлом веке живём. Любишь кататься, люби и саночки возить. Жалко мне Машу. Жениха ей хорошего, а не такого жлоба, как ты.
Моя нечаянная дочь
Дверной звонок вытащил Матвея из постели. На улице завывала метель, на электронном табло часов зелёным светилось 6:00. За стеной соседи, круша мебель, привычно скандалили до четырёх утра. К ним часто приезжала полиция, поэтому Матвей не удивился раннему визиту, решив, что это снова явился участковый.
– Кристина? Ты откуда? – Матвей уставился на бывшую невесту с фингалом и девочкой лет пяти, державшей её за руку. – Это твоя дочь?
– Это твоя дочь! Можно мы войдём?
– Да, конечно! – Матвей посторонился, ошарашенно глядя то на Кристину, то на девочку.
Щёки у обеих раскраснелись от мороза и слёз.
– Помоги ей раздеться, – Кристина скинула с плеча спортивную сумку.
Матвей сел на корточки и улыбнулся недоверчиво разглядывавшей его малышке.
– Привет! Как тебя зовут?
– Катя её зовут. – Кристина повесила на крючок пальто и вынула из его кармана вчетверо сложенный листок. – Вот справка о твоём отцовстве.
Матвея бросило в жар.
– Но как? Ты же утверждала, что это ребёнок твоего «успешного и богатого».
– Соврала. Я тест сразу сделала, – Кристина села на стул и расстегнула молнию на сапоге.
Матвей исподлобья посмотрел на Кристину.
– Вот как! И всё равно поступила, как удобно тебе и твоей маме?
– Ты не будешь драться? – Катя стянула шапку с головы. Растрёпанные светлые волосы сегодня явно не знали расчёски.
– Я за мир во всём мире, – Матвей вздохнул и помог Кате расстегнуть розовый комбинезон.
– По-прежнему берёшь работу на дом? – Кристина кивнула на приоткрывшего один глаз перебинтованного пса в лежанке.
– Работа такая. Принесли в моё дежурство сбитого пса. В клинике сейчас мест нет. Взял домой. В комнате посерьёзней зверь. Спасли недавно…
– Понятно, – Кристина стянула сапоги, и Матвей увидел разлитые синяки на её ногах.
– Что случилось? – Матвей перехватил Кристинин взгляд в сторону кухни. – Вы голодные?
– Мне ничего не полезет кроме кофе, а Катю нужно покормить.
– Холодильник по-холостяцки пуст. Сейчас в основном доставкой пользуюсь. Но точно есть сгущёнка и хлопья. Кофе без вопросов. Проходите.
Матвей включил чайник, насыпал в пиалу хлопья и залил их сгущёнкой.
– Ты ешь кашу? – оглянулся он на дочь. Катя походила на него, тут и справки не надо.
– Можно просто сгущёнку, – она забралась на диван и прижалась к матери.
– Понял, – Матвей ткнул кнопку на кофемашине.
Происходящее напоминало сон. Шесть лет назад Кристина одним днём вычеркнула Матвея из жизни и улетела с новым женихом на юга. Незадавшаяся тёща и до этого не жаловала Матвея, а после отъезда дочери вывалила на его голову ведро словесных помоев. Самыми приличными словами были: голодранец, нищеброд и пацифист.
Заварив кипятком хлопья, Матвей перемешал получившуюся кашу и накрыл пиалу блюдцем. Поставил перед Кристиной кофе и кивнул на сложенный листок.
– Ты, полагаю, не просто так решила мне сообщить об этом спозаранку.
– Не просто. Муж хочет забрать у меня Катю.
– Так покажи ему тест.
Кристина замотала головой:
– Что ты! Он и так хочет меня… убить.
– Сегодня опять убивал, – всхлипнула Катя.
Матвей поставил перед ней кашу.
– Кушай давай.
– Да ты сам сядь, – попросила Кристина. – Просьба у меня. Возьми Катю к себе.
Матвей плюхнулся на стул.
– Что значит «возьми»?
– Вдвоём нам не спрятаться. Вадим нас везде найдёт.
– А мама твоя?
– Матвей, Катя – твоя дочь.
– Это я понял! Что твоя мама? Не может шлифануть зятя, как меня в своё время?
– Его никто не может шлифануть. Я думала переиграю его, но… – Кристина отхлебнула кофе и поморщилась. – Крепкий какой. У меня самолёт скоро. Внизу такси ждёт.
– Не понял.
– Давай выйдем, – Кристина сделала ещё глоток и поднялась. Босая прошла в прихожую и надела сапоги.
Матвей ошарашено наблюдал за ней. Кристина вздохнула.
– Ну что ты так смотришь на меня? Осуждаешь?
– Не в моих правилах.
– Вот и чудесно. Мне нужно уехать на некоторое время. Отца в свидетельстве о рождении я поменяла. Катины документы в сумке.
Матвей зарылся пальцами в волосы:
– Я ничего не понимаю.
– А что тут понимать? – Кристина кивнула на пса. – Кошек и собак спасаешь, пришло время спасти собственную дочь. Матери моей не звони. Вадим будет нас искать у неё. Да и не хочу я оставлять ей Катю.
– Да я не против. Просто всё это неожиданно. Когда ты вернёшься?
– Однажды на рассвете, – Кристина взялась за пальто. – Помоги, рука еле двигается.
– Может, обезболить тебя? – Матвей помог Кристине одеться.
– Не надо. Береги Катю. – Кристина порывисто обняла Матвея и выскочила за дверь.
– Мама! – Катя выбежала из кухни и застыла. На золотистых ресницах заблестели слёзы. – Мама…
– Ты кашу съела? – Матвей подхватил дочку на руки и вернулся с ней на кухню. Сердце молотило по рёбрам с бешенной скоростью. Он усадил Катю на колени и пододвинул пиалу к себе. Катя, уткнувшись ему в грудь, захныкала.
– Знаешь, за маму надо обязательно съесть несколько ложек.
Матвей за время работы ветеринарным врачом и правда спас много жизней. Доставал с того света, лечил, выкармливал и сейчас действовал на автомате. Опыта общения с детьми не было, но на руках сидела его родная дочь. О существовании материнского инстинкта Матвей знал, но сейчас для него открылось, что существует и отцовский.
– Мама сказала, что ты мой папа, – Катя вытерла рукавом нос.
– Давно?
– В машине.
– И как тебе такая новость?
– Мой папа меня не любил. То есть не папа… – Катя опять заплакала.
Матвей обнял её.
– Не плачь, котёнок. Я буду тебя любить. А потом мама вернётся и… – Матвей не знал, что «и». Голова шла кругом. – Пойдём, я тебя спать положу. Выспишься, а потом поговорим.
– Я боюсь.
– А ты не бойся. Я рядом, и теперь всё будет хорошо, – Матвей подхватил Катю и отнёс в комнату.
– Ой, кто это у тебя? – кивнула Катя на закрытый вольер со спящим зверёнышем. – Кот такой большой?
– Не совсем. Барс. Спасли его из одного контактного зоопарка. Тощий был! Сегодня с тобой отвезём его в аэропорт. Полетит на родину. – Матвей уложил Катю в свою постель. – Поспи немного.
– Мама сказала, что ты доктор Айболит.
– Так и есть. Пойдёшь ко мне в помощницы?
– Как обезьянка Чичи?
– Как обезьянка, – согласился Матвей. Он укрыл Катю одеялом и вытянулся рядом на постели.
Катя долго ворочалась. Когда уснула, Матвей вышел в коридор и заглянул в оставленную Кристиной сумку. Поверх детских вещей лежали Катины документы. Матвей несколько раз перечитал в свидетельстве о рождении своё имя в графе «отец». От взбалмошной Кристины, с которой ещё учился в школе, он всего ожидал. Любил, но после её предательства, так же вычеркнул из своей жизни. Сейчас понял, что не знает даже номера телефона бывшей возлюбленной, и без понятия, как её искать, случись что. Кристина подкинула ребёнка, как котёнка на передержку, и улетела в неизвестном направлении.
Матвей выпил пустырника, вернулся в комнату, уселся в кресло и включил телевизор. Задремал под бормотание старого фильма, а проснулся под сводку городских новостей. Закинув ногу на ногу, хотел уже переключить на что-то более позитивное, но рука зависла над пультом, когда он увидел на экране фотографию Кристины.
Диктор переключился на репортаж с места аварии:
– Авария произошла на повороте к аэропорту «Пулково». Водитель такси и пассажир погибли на месте. При Кристине Вороновой были найдены билеты до Стамбула и паспорт. Известно, что машину подрезал серый седан, марку и номер камеры не смогли идентифицировать. Подробности выясняются.
Матвей ошарашенно смотрел на экран телевизора, а диктор монотонно вещал уже о других происшествиях. Матвей сжал руками виски и зажмурился. Что теперь делать? Кристина сбежала от мужа, да ещё просила не связываться с её матерью. Матвей прошёлся по комнате, укрыл получше Катю. Барс заворочался в вольере, и Матвей отправился на кухню за едой для него. Взгляд упал на пиалу с недоеденной кашей.
– Что делать, что делать? – проворчал Матвей, доставая телефон. – Для начала купить еды ребёнку.
Заказ на доставку вышел внушительным. Матвей не знал в принципе, чем кормить пятилетнюю девчонку, поэтому набрал всего понемногу. Помимо продуктов и сладостей добавил в заказ симпатичного медведя. Матвей достал из холодильника мясо и, порезав на куски, отнёс его барсу. Тот, довольно урча, принялся за еду. Матвей набрал в шприцы лекарства, взял бинты, порошки и уселся возле пса.
– Как ты, бродяга?
Пёс хотел приподняться, но Матвей потрепал его по холке:
– Лежи, лежи.
Сделал собаке уколы, перевязал раненный бок и поставил ближе к морде миску с водой. В кармане завибрировал мобильник. Матвей выхватил его, чуть не уронил, и с подозрением уставился на незнакомый номер. Медленно поднёс телефон к уху. Бодрый мужской голос доложил:
– Доставка. У вас домофон работает?
Матвей взглянул на беззвучно мигающую лампочку на аппарате: «Интересно, как вошла Кристина? Хотя эта мадам могла без зазрения совести и соседей с постели поднять». Матвей ткнул пальцем в кнопку домофона:
– Открываю.
Матвей забрал у доставщика сумки и притащил их на кухню. Распихал продукты по полкам, сунул курицу в большую кастрюлю, налил воды и поставил на плиту. Задумчиво почесал в затылке. До этого он готовил курицу только для своих ослабленных пациентов. Но Катя вряд ли оценит его варево из крупы и мяса.
Матвей полез в телефон за рецептом, но в поисковике набрал: «авария на Пулковском шоссе». Просмотрев скудные материалы, Матвей задумался. Катю по-любому будут искать. Если он с ней затаится, то его потом могут и в похищении обвинить. Но если подумать, то зачем ему скрываться? Матвей – отец Кати, все документы у него на руках. Значит, Кристинин муж Кате никто. Хотя он, может быть, даже не в курсе последних манипуляций взбалмошной жёнушки, а Катя вписана в его паспорт как дочь.
Матвей снял пенку с бульона, добрался до рецепта супа и кинул в кастрюлю очищенные лук и морковь. Рекомендуемой лапши у Матвея не оказалось, и он решил в конце варки заменить её на доширак. Накрыв крышкой свой кулинарный шедевр, Матвей прихватил медведя и вернулся в комнату. Прилёг неподалёку от дочери и положил рядом с ней игрушку. Катя раскраснелась во сне, и Матвей машинально потрогал её нос. Чертыхнулся и сходил на кухню за градусником. Поднёс его ко лбу дочери – 37,6. Сам взмок. Тут не получится, как с супом. Надо вызывать врача. Следом пришла умная мысль, и Матвей, вернувшись на кухню, набрал номер участкового.
– Семёныч, здорово!
– Привет, Матвей, – зевнул в трубку участковый. – Мне уже доложили, что твои соседи куролесили всю ночь. Прибили, что ли, кого-то в результате?
– Нет. То есть не знаю. По крайней мере, за стеной тихо. Я по другому делу… Дочка у меня объявилась. Можешь прийти?
– К кому б другому не побежал, но ты человечище. Сейчас буду. Кофе крепкий найдётся?
– А то, – Матвей усмехнулся, глядя на стол, заваленный лакомствами для Кати. – И кофе, и печенье с конфетами. Только ты, прежде чем в домофон звонить, меня набери. Ребёнок спит. Температура у неё.
Матвей взял Катины документы и набрал 112. После недолгих мытарств с переключением кнопок на нужную услугу, Матвей, попросив небеса о даровании ему терпения, вступил в переговоры с роботом. Получив из электронных уст обещание о скором прибытии врача, Матвей позвонил в ветконтроль аэропорта.
– Виктор, у меня тут накладка…
– Мэтью, у нас тоже. Сможешь придержать зверёныша ещё немного?
– Слушай, у меня дочка маленькая.
– Так у тебя же вольер под потолок. Я сам бы в нём поселился, а то жена дома весь мозг проела.
– Мне только тебя не хватает для полного счастья, – Матвей, сняв крышку, попробовал суп и поморщился. – Ладно. Наберёшь, как что будет известно.
Матвей кинул в кастрюлю соль и несколько горошин перца. «Не так уж и сложно быть отцом, – успокоил он себя. – Вот только Кристину уже не вернуть. И объяснить Кате это будет затруднительно».
Позвонил Семёныч, и Матвей поспешил в коридор. Участковый пришёл с переноской. В окошке торчала наглая рыжая кошачья морда.
– Слушай, может, за разговорами ты моему разбойнику бубенцы подрежешь? Ещё даже не весна, а орёт хоть святых выноси.
– Не вопрос. – За годы работы врачом, Матвей привык, что работа настигала его везде. Он заглянул в стерилизатор, инструменты тоже были всегда наготове. – Доставай своего красавца.
Вколов коту обезбол, Матвей отодвинул печеньки и постелил пелёнку на стол. Общипывая шерсть с семенников кота, рассказал Семёнычу про Катю и гибель Кристины. Когда кот расслабился окончательно, сделал два надреза и одним рывком лишил кота мужской мощи.
– Готово, – Матвей завершил операцию и смазал бубенцы зелёнкой. – Клади парня в переноску. Пусть отсыпается.
– Так быстро? – подивился Семёныч. – Ну ты даёшь.
Участковый прошёл в комнату. Увидев барса, грызущего канат, крякнул и посмотрел на Катю.
– А вы похожи, – кивнул он Матвею. – И эта змеюка скрывала от тебя ребёнка?
– Кристина выбрала другого мужчину. Присвоила ему отцовство, а Кате и себе фамилию мужа. Потом вывернула ситуацию, как удобно ей и отправилась на небеса. Вот документы, – Матвей протянул Семёнычу бумаги.
Участковый пробежал их глазами.
– Так ты что в итоге хочешь-то?
– Себе дочь оставить.
– Вряд ли муж Кристины захочет и дальше растить чужого ребёнка. Здесь вопрос больше в другом. Случайна ли гибель Кристины?
– Она пришла ко мне вся в синяках.
– Вот и я про то. Тут могут быть замешаны большие деньги. Как бы лучше поступить?..
– В смысле?
– Ты ведь мог и не знать об аварии. Сейчас составим заявление, покажем тебя ответственным гражданином. А там по сводке как раз и получим официальную версию об аварии. Если к делу приложить твои показания, сразу вырисовывается картина не в пользу гражданина Воронова.
– Мама Кристины меня ненавидит. Она не сможет отобрать у меня ребёнка?
Семёныч покачал головой.
– Бери бумагу, садись пиши.
Матвей под диктовку накатал заявление, а участковый сфотографировал документы и спящую Катю.
– Не забудь рассказать тёте доктору душещипательную историю. Может пригодиться, если дело дойдёт до суда.
– А если придёт дядя доктор?
– Без разницы. Домофон включи.
Семёныч откланялся и почти сразу явилась врач, женщина лет тридцати, и чуть не грохнулась в обморок, увидев барса. Тот обиженно повернулся к ней задом и продолжил терзать канат.
– Что за мода держать диких зверей в неволе? – недовольно фыркнула врач. – Тем более когда в доме маленький ребёнок.
– Полностью с вами согласен, – вздохнул Матвей. – Но и тот и другой у меня совсем недавно.
– И поэтому ребёнок у вас спит в одежде?
– Именно. – Матвей в очередной раз рассказал историю появления Кати в своём доме, опустив рассказ про аварию на трассе.
Врач сочувственно покачала головой.
– Кукушка, а не мать. Но вы же не бросите дитя?
– Нет, конечно.
– Тогда мы сейчас осмотрим девочку, и, если понадобится, я подготовлю бумаги для опеки.
Катя сладко спала, но пришлось её разбудить. Она испуганно огляделась и села.
– А мама не вернулась?
– Нет, Катюш, – Матвей присел рядом с дочерью и протянул ей медведя. – Зато, смотри, какой косолапый к тебе под бочок привалился.
Катя обняла медвежонка и недоверчиво взглянула на врача.
– А эта тётя здесь зачем?
– У тебя поднялась температура. Это врач. Она тебя послушает и скажет, как тебя лечить.
– Так ты же сам Айболит.
– Я лечу только животных.
– Так я же обезьянка Чичи, – улыбнулась Катя.
– Давай доверимся доктору, – подмигнул Матвей дочери.
Врач послушала Катю, посмотрела горло и написала на бумажке, чем лечить.
Матвей проводил врача, заказал лекарства и принёс в комнату тарелку с супом.
– Бульон – лучшее средство для выздоравливающих.
– А можно Потап тоже поест? – Катя подняла медвежонка за лапы.
– Можно.
Матвей покормил дочку. Роль отца нравилась ему всё больше.
– Ты такой классный, – обняла его Катя и поцеловала в нос. – Самый лучший папа на свете.
Весь день они играли. Вместе покормили барса и пса. Катя предложила так и назвать его Бродяга. Под вечер в домофон позвонили.
– Кто? – осведомился Матвей.
– Я по поводу Кати, – ответил мужской голос. – Муж Кристины.
– Поднимайтесь.
– Зачем ты открыл ему? Я боюсь, – вцепилась Катя в руку отца.
– Нам в любом случае придётся поговорить с ним. Не бойся. Я не дам тебя в обиду, – подмигнул Матвей.
Муж Кристины пришёл не один. С ним ввалились два парня, и пёс предупредительно зарычал. В комнате заметался в вольере барс.
– Игорь Воронов, – представился муж Кристины, не протягивая руки, и бросил беглый взгляд на Катю.
Она убежала в комнату, и Матвей прикрыл за ней дверь.
– Матвей Борзов.
– Жизнь – непредсказуемая штука, не правда ли? – осведомился Игорь.
– Да. И погода сегодня мрак, – вежливо улыбнулся Матвей.
– Причём тут погода? – опешил Игорь.
– Ни при чём. Просто поддержал светскую беседу. Но вы же не за этим явились ко мне?
– Вы в курсе, что Кристина погибла?
– Да. А вы в курсе, что Катя моя дочь?
– Давно предполагал, что она нагулянная. Но меня больше интересует другое. Моя жена кинула меня на большую сумму денег. И у меня есть все основания предполагать, что она оставила вам не только ребёнка.
– Кристина оставила сумку, – Матвей ногой пододвинул баул к Игорю. Я не смотрел, что там. Если она набита деньгами – забирайте. Мне чужого не надо.
Игорь схватил сумку, и, расстегнув молнию, вывернул содержимое наружу. Катины вещи ворохом упали на пол. Игорь с досадой пнул их носком ботинка.
– В общем так, Борзов. Если думаешь, что меня можно вот так просто кинуть, то ты заблуждаешься.
Игорь кивнул одному из приятелей и тот, схватив Матвея за грудки, втолкнул его в кухню. Матвей удержался на ногах и, схватив скальпель, занял боевую стойку.
– Я хирург и мимо сердца не промахнусь!
Пёс вцепился в ногу одному из нападавших, а из комнаты выпрыгнул барс и с рыком оскалил пасть. Воронов вылетел на лестничную площадку, за ним бросились и его приспешники. Матвей захлопнул за ними дверь и подхватил барса на руки.
– Ну ты красава!
Из комнаты выглянула сияющая Катя:
– Это я его выпустила.
– Я уже понял, – улыбнулся Матвей. – С тобой не пропадёшь.
Воронова задержали в тот же вечер, ему грозил серьёзный срок. Мама Кристины попала с сердечным приступом в больницу, и организация похорон легла на плечи Матвея. Он не знал людей, пришедших проводить в последний путь женщину, оставившую ему рану в сердце и прекрасную дочь.
Спустя месяц они принесли с Катей домой котят, найденных на улице. Они наглым образом облюбовали Катину сумку под туалет. Прежде чем закинуть её в стирку, Матвей вытащил из неё твёрдое дно и обнаружил под ним конверт. В нём лежало письмо и банковская карта.
«Матвей, если ты сам нашёл это письмо, меня, скорее всего, уже нет в живых. На этой карте двадцать миллионов. Пин-код – год Катиного рождения. Ещё раз тебя прошу, заклинаю! Позаботься, пожалуйста, о нашей дочери. Впрочем, я не сомневаясь отдала тебе дочь. Ты лучше меня. В сто, в тысячу раз. Прости меня за всё. Кристина».
– Ты чего на полу сидишь? – выбежала Катя из комнаты и схватила конверт с карточкой. – Что это? Письмо Деду Морозу?
– Ответ от Снегурочки. Мы ведь с тобой мечтали о доме, как у доктора Айболита?
– Где будет жить много зверюшек?
– Точно.
– Мечтали!
– Мечты сбываются.
