Юлия Бабчинская
Друид
Скорее бы оказаться в скромных чертогах дом-дупла. Пока еще видна дорога, пока землю не накрыл черный ворон, как говорили иногда в народе.
Меж темных стволов впереди мелькнуло яркое пятно. Вир вынырнул на небольшую полянку и замедлил шаг, останавливаясь возле высокого статного клена с огненной кроной. Среди наползающих сумерек он казался факелом, последним источником света в грядущей тьме.
– Вир… – прохрипела Лерия, – опусти меня, а? Не плечо у тебя, а деревяшка, весь живот мне промял.
Друид поставил девчонку на ноги, глянул ей в лицо: бледное, худое, с круглыми сине-зелеными глазищами. И вот рядом нарисовалось еще одно: багряные взмахи бровей, темно-карие глаза, как две лодочки на фоне лунной реки, алые губы.
Вир дернул Лерию за руку, пряча у себя за спиной. В руке его сверкнуло лезвие серпа. Вир отступил на шаг.
– Здравствуй, Друид, – с улыбкой сказала черноволосая красавица, посматривая то на Вира, то на его спутницу. – Неужели забыл свою старую верную подругу? Бывало, мы так славно проводили зимние вечера.
Девушка распахнула пестрый плащ, сотканный из сотен кружевных кленовых листьев, и обнажила соблазнительную фигуру в узком густо-зеленом платье.
– Да, Морриган, бывало всякое, – тихо ответил Вир, покосившись на округлую грудь. – Прогуляться решила?
Чаровница склонила голову на бок и улыбнулась так, будто упрекала его в чем.
– Сказочное время для прогулок, не находишь? – проворковала она. – Вот только вижу, ты уже нашел себе компанию. – Голос ласковый, а глаза пускали молнии. Злится? Ревнует?
С нее станет. Одной скверной ночью он впустил Защитницу Призраков в свои объятия и тогда же понял, что она не даст так просто забыть о себе. Эта женщина умела соблазнять, а еще доставлять телу невыносимое, жгучее удовольствие. Теперь же она считала себя властной над ним, опекала его как своего «героя». Но он не был героем. И не принадлежал никому, кроме Прародителя.
– Мне надо спешить, – отчеканил Вир. – Оставим игры на потом.
Морриган повела красивыми бровями и положила руку на бедро.
– Странные слухи витают в недрах Излома… – протянула она. – Дурные видения приходят ко мне. Что не искупаюсь я боле в лучах рассвета, нагая и беззаботная, что не станут великие мужи припадать к моим ногам, восхваляя мою красоту и силу, что зачахнут цветы, услаждающие мои уста, что иссохнут желуди, превращаясь в прах, а не в росток.
– Сочувствую тебе, – ответил Друид. – Но мне пора. – Он сделал шаг вправо, потянув за собой Лерию, что затаила дыхание у него за спиной.
– Стой! – зарычала Морриган. – Я не отпускала тебя, Друид.
Такова суть богов, подумал Вир. Неистовые, ненасытные в своих желаниях создания. Падкие на лесть и преклонение перед их могуществом. Но Рогатый их всех переплюнул, с каждым Самайном он требовал все больше и больше жертв, а в итоге захотел править всем родом человеческим.
– Морриган, зачем ты явилась? – спросил Друид.
– За тобой, мой медовый. Рогатый тоже идет за тобой. Вот только мне ты нужен живым. Последуй за мной, и вместе мы одолеем моего братца. Разбуди в себе зверя… помнишь, как в ту, нашу первую ночь?
– Этому не бывать, – отрезал Вир и сделал еще пару шагов.
– Тогда хотя бы… – Черноволосая красавица-бестия в мгновение ока выросла возле Лерии и вцепилась в ее свободную руку. – Отдай мне девчонку. – Друид исподлобья глянул на Морриган. – Или… может, ты возжелал ее? Да? – Рука богини змеей вплелась в светлые волосы Лерии, сжала их. – Тогда давай, мой герой, возьми ее!
Вир видел, как тянутся к нему щупальца темных чар, окутывают голову, как молния пронзает позвоночник, разжигая желание в паху. – Иди сюда… – сорвалось с алых уст Морриган.
Друид развернул девчонку к себе и накрыл поцелуем ее бледные губы. Она была податливой. Хрупкой… Трепещущей, как осинка. От страсти или же от страха… Им овладела столь острая похоть, что щемили все мышцы. Но густую кровь дуба не так просто одурманить, она знала, что нужно сопротивляться, подсказывала правильные слова. И Вир воспрянул. Оторвался от сладких губ Лерии и полоснул круглым лезвием по руке Морриган. Та взвыла, но не от боли, а от ярости.
