Юлия Бабчинская
Король вульфов, королева лисиц
Акт 2
Рейнхард
Дождь хлестко бил по мутным стеклам замка. Он сочинял музыку, сводил с ума, очищал улицы Рейнхарда от крови. Проклятьем ложился он на королевство, столетним клеймом Эттельвульфа.
– Король мертв? – с надеждой и трепетом спросила Рейна, королева лисиц, королева-тиранша, убийца младенцев и истребительница вульфов. Она сменила позу, перекинув ногу на ногу и загремев увесистыми серебряными цепями и браслетами.
Ренар, молодой лис, склонил льстивую морду перед своей госпожой.
– Пока нет, моя королева, но мы загнали в капкан его младшего сына, Эттельбарда.
– Кого? Дурни безмозглые! Зачем мне его отпрыск! Он поимел каждую леди и служанку, да весь Эттельвульф полон его чертовых щенков!
– Эттельбард был его любимым сыном, – осмелился возразить лис, все ниже опуская морду.
– Любимым? Думаешь, король что-то смыслит в любви? – Ядовитой пеной слетали с уст королевы слова. – За каким оборотнем мне Эттельбард! Принесите мне голову самого Эттеля! Этого насильника и зверя в человеческом обличии!
Лис встал с колена. Шерсть его была потрепанной, сальной, прищуренный взгляд бегал по сторонам. Королева была не в духе и могла опять лишить поданного места в постели и за своим столом. Да что там говорить, она могла лишить Ренара любой части тела, в том числе и головы. Только недавно она казнила его кузена за то, что он невпопад упомянул Эттеля. Человеческими руками Ренар провел по вытянутой морде. Наполовину человек, наполовину зверь. Монстр. Как и многие в Рейнхарде. Проклятие короля вульфов коснулось всех, заставив оборотней навсегда застыть в уродливых обличиях. Хорошо ещё, подумал лис, безумие не затронуло его мозгов, и он не стал одним из дрём, бесцельно блуждающих по королевству. Но вот в своём ли уме королева?
– Ходят слухи, миледи, что он вновь научился обращаться.
– Что!
Королева Рейна вскочила с трона, устеленного волчьими шкурами. Её желтые глаза пылали, вспыхивая фиолетовым огнем – как и всегда, когда она была в бешенстве. Волосы взметнулись черным пламенем с алыми искрами.
– Но это лишь слухи, миледи, – поспешил добавить лис и тут же пожалел о сказанном.
Его хвост предательски задрожал, и подданный королевы, чтобы как-то отвлечься, принялся вспоминать, как хорошо жилось прежде, до проклятия, когда он мог носить простые штаны и не думать о том, как пропихнуть в них хвост.
Рейна принялась расхаживать из стороны в сторону. Наконец, остановилась возле столика с резными фигурками, стеклянным графином – с вином и кровью – и серебряными кубками. В ярости смахнула все с поверхности и закричала, затмив грохот и звук бьющегося стекла. Бладвейн разлился по шахматному полу густой алой кляксой. Черные волосы упали королеве на лицо, всё еще красивое, с острыми бровями и скулами, тонкими чертами. Если бы не жгучая ненависть во взгляде. Этот огонь обжигал каждого.
– И мы… нам удалось отравить вельмож вульфов, – добавил лис, словно извиняясь перед королевой. – Мы перехватили товар от брюнов…
– Если бы вы отравили Эттеля! Тогда, быть может, закончился бы этот проклятый дождь.
Но королева уже не мыслила себя и Рейнхард без дождя.
Массивные двери с барельефами охотничьих сцен заскрипели, открывшись не с первого раза. Но вот створки распахнулись, впуская в главную залу удрученную процессию. Несколько потрепанных лисов вели за собой молодых дрём в серых рваных одежках. Вульфы. Они отличались покорным нравом и излишней мягкостью, которая раздражала Рейну до боли в деснах. Следом внесли пять тел, уложили в ряд на холодном мраморе. Пятеро лисиц, разного возраста и миловидности. Одной было не больше шестнадцати. Рейна бесстрастно глянула на девчонку, рассматривая заостренный подбородок, тонкий нос. Она, как и четыре другие лисицы, имели полностью человеческий облик. Этель любил именно таких. Рейна не сомневалась, что каждая из девушек была изнасилована, – синяки покрывали руки и ноги. Возможно, бедолаг пытали. Она не любила пыток, предпочитая убивать сразу.
