Ю_ШУТОВА
Сирень для Сонки
– Обижаешь, брат. Наша разработка, заслоновская. Никаких ограничений. Бета-гальваническая батарейка вечная и супернадежная, как и все, что делает наше родное предприятие. А принцип работы… – он замялся, – не знаю, не наш профиль. Я без инструкции брал.
Темнишь ты, боярин, чувствую. Вообще, «не знаю» в устах обреченного на Знание звучит странно. Значит, врет. Говорю:
– Украл что ли? Что-то я про такие разработки не слышал.
Ухмыляется:
– Позаимствовал. Сказал же, послезавтрашний день. Успею сто раз вернуть, если…
«Если ты вернешься», – услышал я недосказанное.
Костюмчик был, действительно, что надо. Легкий и прочный, он будто сросся со мной. Шлем совершенно не нарушал четкость зрения, не глушил звук, да просто не чувствовался на голове. Торчащие из него трубки Костя прижал к моей спине, и они срослись с унизаком. Сказал: это чтоб тело дышало и вентилировалось.
– И еще. Чтоб ты с пути не сбился, я в шлемак своеобразный компас встроил. Ты будешь знать, куда идти. Просто, как собака, пойдешь по запаху. Твою, кстати, идейку доработал, Сонкин скан-слепок туда забубенил. Так что не заблудишься.
При всем удобстве комбез выглядел клоунским, – пестрый, играющий радужными переливами, обтягивающий тело. Я казался себе арлекином.
Но на этом пасхалочки не закончились. Из кофра был вытащен… Черт, я даже сначала не понял: что за странный бластер – дуло тонкое, две «ручки», передняя непропорционально длинная. А главное, явно металлический, вороненый бок отсвечивал на солнце. Оружие я, честно говоря, только в играх-виртуалках в руках держал, но такого никогда не видел, чтоб не из пласта или композита. Тоже из послезавтра, что ли?
– Что за хрень? Бластер? Шеин, ты чё? На войну меня отправляешь?
Лицо его стало жестким: скулы острыми гранями, глаза серой сталью.
– Там… – он потянул многозначительную паузу, – может быть что угодно. И кто угодно. Возьмешь! Не пригодится – выбросишь. Про шмайсер слышал?
Я замотал головой.
– Старинная пукалка. Пистолет-пулемет. Стреляет свинцовыми пулями.
– Зачем такая экзотика? Прихватил бы лучевик. С ним я хоть игрался. А этот? Как он, вообще, работает?
– Нет, Платоша, бластер не годится. Его излучение можно блокировать или экранировать. Твой костюмчик способен отразить нехилый заряд. А вот пулю экранировать сложно. Против высококлассной механики не попрешь. Против лома нет приема. А как работает, я покажу.
Ликбез много времени не занял. Костя ловко разобрал машинку на составляющие, потыкал мне в нос каждой железной загогулиной. Заставил собрать. Пальцы мои пропахли смазкой – игрушка была явно новой, прямо с заводского конвейера. Старинной, но новой. Ах, Костик, Костик, легко тебе на свете. Шаг влево, шаг вправо по временной шкале, и вот уже собрал гонца в дорогу.
– Вот, – он вытащил из кофра еще пять продолговатых железяк, – запасные магазины.
Я провел ладонями по гладкой поверхности унизака:
– Куда я их? Карманов творцы не предусмотрели.
– Предусмотрели, предусмотрели, – он оттянул ткань. Появилась дырка, вернее карманчик, – работает по принципу сумки кенгуру. Открыл, сунул, чего надо, оно затянулось. Открывается в любом месте.
Удобно-то как. Я быстро распихал магазины по «карманам». Вот бы повседневная одежда была такой. Ну будет же когда-нибудь. Хотя… Опять же все уйдет на оборонку, наверно.
– Ну, готов?
Я кивнул. В зеркало бы глянуть. Смешно, наверно – паяц с круглой безликой головой и древним шмайсером на шее. Мне было не смешно.
– Ну давай. Поехали!
***
Я моргнул, или реальность подмигнула.
Я оказался там. Где бы это «там» не находилось.
Небольшая площадь, ограниченная старыми, малость пооблупленными стенами. Под ногами крупная брусчатка, как буханки черного хлеба. Тихо и пусто. Я завертел головой. Дома узкие, в три окна, высокие треугольные крыши. Напоминает европейский городок, немецкий или голландский. Но что-то в нем чувствуется искусственное, ненастоящее. Слишком чисто, слишком пусто и тихо. Будто я не в городе, а в декорации – сейчас сверну за угол, а там фанерный не крашенный задник, подпертый корявыми необрезными досками. Единственное живое, что я чувствовал, был запах. Едва уловимый сладковатый аромат сирени неподвижно висел в воздухе. Удивительно, шлем пропускает запахи? Полностью изолирует мое тело от окружающей среды, а наночастицы, что выпускают цветочки, проходят? Не поверю. Скорее, это игры моего разума. Ну да черт с ним, с этим псевдогородом и псевдозапахом – сориентироваться и двигать. Ну что, сработает «компас» господина консьержа? Я сосредоточился на ощущениях. Надо перейти площадь и идти по улице вправо. Работает. Я точно знаю, куда идти. Значит, я попал именно туда, куда надо. Сонка тут, и я ее найду.
Перейти площадь много времени не заняло. Улочка была узкой, раскинь руки – коснешься противоположных стен. Она полого спускалась вниз. Здесь тоже безжизненно тихо, только мои подошвы тихонько шлепали по сглаженным горбушкам брусчатки. Вдруг над головой что-то щелкнуло, будто захлопнули форточку. Вскинул голову – занавеска в окне, вроде, колыхнулась. И тут же на самом краю бокового зрения, мелькнул какой-то силуэт, будто крупная собака перебежала через дорогу. Повернулся – пусто. Я погладил шмайсер, снял с предохранителя. Почувствовал, как участилось дыхание, адреналин ударил в кровь, толкнул меня вперед. Я побежал. Лучше поторопиться. Тем более, если меня попытаются остановить.
Бежал размеренно, стараясь сохранять ритм: два шага – вдох, два шага – выдох. Придерживал оружие за рукоять, чтоб не шлепало по пузу. Улочка, перекресток, сквер, поворот – повсюду пусто. Лишь иногда промелькнет тень не в фокусе, сбоку и чуть позади. Даже не старался разглядеть, кто это, вряд ли мне понравится.
Легкий топоток за спиной. Будто множество маленьких ножек спешит. Обернувшись на бегу, вижу: метрах в десяти за мной – боевой пес, робот-боец. Две пары коленчатых крабьих конечностей мельтешат под округлым тазиком туловища, вместо клешней – пара лучевиков целит мне в спину. Сердце ухнуло вниз, попыталось спрятаться за желудком. Со страху я рванул с шеи шмайсер и дал очередь. Руки тряслись, первая порция пуль улетела черти куда, посыпалась штукатурка с облупленной стены. Задержав дыхание, дернул ствол ниже – пули ударили в «морду» пса. Что-то там хлопнуло, разорвалось, брызнув огненными стрелами, задымило. Ножки подломились, пес ткнулся в брусчатку, застыл.
И только тут я осознал, что мне повезло. Повезло, что это был робот. А если бы человек? Пусть даже тот, шестипалый, чужой. Смог бы я вот так срезать его автоматной очередью? На страхе, может, и смог бы. Жахнул бы не задумываясь, убил бы. А потом? Как бы я жил дальше с этим? Оправдывался бы перед собой самообороной. Если не я его, то он меня… Но я же выстрелил первым!
Нужно было свернуть влево, но за углом меня ждали. Здесь улица была шире, и всю ее перегораживала тройка псов. Лапки в нетерпении переступали, бластеры шевелились, ловя меня в прицел. Я попятился и в полной панике понесся куда-то, не разбирая дороги, не помня направления. Бежать! Спасаться! Прятаться! За спиной топатало.
Но почему-то они не стреляли.
Я несся по пустым улицам, сворачивал и петлял. Выскочил на какой-то захламленный пустырь: штабеля досок, пустые металлические бочки, сваленные, как попало, перевернутые тачки, строительный хлам. С двух сторон пустырь ограничивали стены домов, с третьей – высоченный бетонный забор. Выхода не было. Заметался в поисках укрытия. Над головой прошел луч бластера – доски, за которыми я собирался спрятаться, загорелись. Метнулся к бочкам – очередной выстрел расшвырял их в стороны. Я зайцем скакал по пустырю, инстинктивно прикрывая голову руками, а вокруг взрывалось и горело. Вдруг меня здорово пнуло в спину, я покатился по земле, шмайсер слетел с шеи и отъехал куда-то в сторону. Ползя за ним, я заметил узкую щель между штабелями кирпича. Вот оно, мое спасение! Подхватив оружие, ввинтился в проход. Выглянул: псы стояли шеренгой шагах в десяти, повернув свои безглазые морды в мою сторону.
Перевел дыхание. И опять у меня появилось ощущение киношности. Псы гоняли меня, как вшивого по бане, не давали укрыться, но я получил всего один заряд. То ли он был слабым, то ли Костиков костюмчик сработал. И вот теперь я сижу за кубами сложенных кирпичей, а эти, враги мои, чего-то ждут. Игра какая-то, честное слово. Виртуалка.
Ладно, поиграем. Выбираться отсюда всяко надо. Выставив дуло над штабелем, я прицелился в среднего пса и дал очередь. Тазик туловища лопнул, клешни-бластеры разошлись в стороны и жахнули по стоявшим рядом. Все три робота смешались в горящую кашу. Выскочив из укрытия, я метнулся к выходу из тупика. Но опоздал. С улицы валила целая толпа боевых псов. Если первые были достаточно крупными особями, со здоровую овчарку или мастифа ростом, то эти походили на стаю терьеров. Мелкие, зато много. Они, не стесняясь, палили во все стороны, в том числе и в меня. Будто градом камней осыпало: в грудь, по ногам, в лицо – шлем мгновенно потемнел, накрыло ночью, и прямо перед глазами вспыхнул фейерверк. Пригнувшись, бросился обратно за свой каменный штабель.
Псы приближались – я стрелял. Они взрывались, валились на землю кучками мертвого мусора, но в проход перли новые и новые. Все мысли улетучились: давить на спусковой крючок, выбрасывать пустой магазин, вставлять новый. Вряд ли это заняло много времени. Сколько надо, чтобы расстрелять шесть магазинов? Не знаю, не считал. Закончились патроны в последнем. Палец зря нажимал на крючок. Все.
Стало тихо. Песики тоже перестали стрелять, сбились в плотную стайку.
Дадут ли они мне пройти? Попробовать? Наверняка ждут, когда я вылезу. А потом что: расстреляют меня или потащат куда-то под конвоем? Должен же здесь быть кто-то еще? Кто-то главный.
Он не заставил себя ждать. Раздался короткий смешок, и кто-то невидимый спросил:
– Наигрались?
Повертел головой, но никого не увидел. А голос, слегка надтреснутый, старый какой-то голос продолжал:
– Выходите, не бойтесь. Я вам ничего не сделаю.
Как же, дожидайся. Сейчас вылезу. Ты, может, и не сделаешь, а твои псы? Он будто услышал мои мысли: свистнул, и стая, развернувшись, бросилась в проход. Пустырь опустел.
– Ну выходите же, – в голосе прозвучало нетерпение, – не будете же вы там вечно сидеть.
Из-за горящей кучи мусора вышел дядечка, седой, но подтянутый. Спина прямая, шаг твердый. Ему бы очень подошел мундир. Любой. Сидел бы на нем как влитой. Но дядечка был одет в простенький спортивный костюм.
Я вылез, выставив перед собой шмайсер.
– Да бросьте вы свою стрелялку, все равно, у вас патроны кончились.
Он присмотрелся к моему оружию, сощурив глаза, махнул рукой:
– Гадость какая. Столько лет такого не видел. Надеялся: и не увижу. Где вы его взяли?
Я бросил шмайсер в сторону.
– И доспехи свои можете снять. Что вы паритесь в скафандре? Тут нормальная атмосфера. Я же дышу.
Сняв шлем, вдохнул. Воздух был чистым, свежим, едва отдавал озоном, как после грозы. Вокруг горело и дымило, а запаха гари не было.
Дядечка подошел и протянул руку:
