Эдуард Качан
Читаем Евангелие с детьми

Глава 3

Следующим вечером, после того как дети закончили делать домашнее задание, семья собралась за Святым Писанием вновь. И папа начал читать:

Встав же Мария во дни сии, с поспешностью пошла в нагорную страну, в город Иудин, и вошла в дом Захарии, и приветствовала Елисавету.

Лк. 1, 39–40

– Пап, а зачем Она пошла? – спросила Лена. – Захотела проверить, правду ли сказал ей Ангел?

– Возможно, – ответил папа. – Но скорее всего, Мария просто порадовалась за родственницу. Ещё бы, столько лет не иметь детей, столько часов и дней молиться и вот наконец получить то, о чём просила! Это огромная радость, и Мария решила Елисавету с этой радостью поздравить. А что пошла сразу, так это, как мне кажется, неудивительно: после того как малыш родится, у Елисаветы прибавится хлопот и ей будет не до гостей.

С этим дети согласились. Как сами были маленькими, они, конечно, уже не помнили, но то, как много полуторагодовалый брат Матвей требует внимания, видели своими глазами. Тем больше внимания требовал бы новорождённый малыш! Действительно не до гостей.

– Понятно, – сказала Лена. – А что было дальше?

Когда Елисавета услышала приветствие Марии, взыграл младенец во чреве ее; и Елисавета исполнилась Святаго Духа, и воскликнула громким голосом, и сказала: благословенна Ты между женами, и благословен плод чрева Твоего! И откуда это мне, что пришла Матерь Господа моего ко мне? Ибо когда голос приветствия Твоего дошел до слуха моего, взыграл младенец радостно во чреве моем. И блаженна Уверовавшая, потому что совершится сказанное Ей от Господа.

Лк. 1, 41–45

– Это удивительное место, – сказал папа. – И особенно оно важно для тех, кто живёт в современном мире. Вы скоро будете большими, у вас будут семьи.

– Не рановато им? – спросила мама, догадавшись, о чём будет говорить папа.

– Нет, – ответил отец. – О проблеме надо знать до того, как с нею столкнёшься. Иначе растеряешься и не сможешь отреагировать правильно. Итак, – обратился он к детям, – в современном мире есть одно очень и очень неодобряемое Церковью явление. Называется оно аборты. Это когда младенца убивают ещё в организме матери, чтобы не рожать его и потом не возиться с ним: не кормить, не одевать и не воспитывать.

– Ужас! – сказал Сеня.

А старшие дети – Лёша и Лена – закивали. Об абортах они уже слышали.

– Но как можно убить собственного ребёнка? – продолжил папа. – А просто: объявить его не ребёнком. Сказать, что пока он в животе матери, то он не человек, а нечто малопонятное – зародыш, эмбрион. Вроде как заготовка человека, но ещё не человек, и потому жалеть его не стоит. Но – внимание! – Святое Писание говорит не так! В Библии достаточно мест, из которых видно: ребёнок во чреве матери – это уже человек. Вот Дева Мария пришла к Елисавете – и что случилось? Младенец внутри Елисаветы взыграл радостно! Тому, кого после назовут Иоанном Крестителем, ещё три месяца до рождения. И тем не менее он каким-то образом способен не только реагировать на события, но и оценивать их! Младенец-то взыграл в теле матери не как-нибудь, а радостно, запомните это! Но ведь в этой истории есть ещё один Младенец – Иисус. Елисавета, движимая Духом Божьим, называет Деву Марию именно Матерью Господа! Не матерью эмбриона, не матерью зародыша! Матерью Господа! То есть Дева Мария уже Матерь Господа, а Христос – уже Господь и Бог наш, несмотря на то что от Благовещения прошли считаные дни, Мария беременна совсем недавно и человеческое тело воплотившегося Бога можно измерить миллиметрами. Так что, дети, не обманывайтесь сами и не позволяйте другим обмануть себя: ребёнок в чреве матери – такой же человек, как вы или я, и убивать его с помощью аборта никак нельзя. Понятно?

– Понятно.

– Тогда читаем дальше.

И сказала Мария: величит душа Моя Господа, и возрадовался дух Мой о Боге, Спасителе Моем, что призрел Он на смирение Рабы Своей, ибо отныне будут ублажать Меня все роды.

Лк. 1, 46–48

Папа отложил Книгу:

– Вообще-то сейчас вы слышали одно из вернейших доказательств того, что христианство – истинная религия, правдивая, от Бога. Заметили это доказательство? Коля?

Мальчик неопределённо пожал плечами. Он ещё был довольно мал и редко отвечал на вопросы отца. Родители по этому поводу не переживали – дорастёт. Его старшие братья и сестра ведь доросли, верно?

– Сеня? – спросил папа.

– Не заметил.

– Лена?

– Не знаю…

– Лёша?

– Честно говоря… – замялся старший сын.

– Понятно, – сказал папа. – Вы не заметили сбывшегося пророчества. Точнее говоря, пророчества, которое сбывается много веков подряд, каждый год, каждый день, каждый час, каждую минуту.

– Папа имеет в виду слова отныне будут ублажать Меня все роды, – подсказала детям мама.

– Правильно! – воскликнул папа. – Только представьте себе: две тысячи лет назад молоденькая еврейская Девушка сказала о том, что Её будут помнить и ублажать все роды, то есть все поколения людей. Лёш, ты знаешь имена еврейских девушек, живших в ту эпоху? Ну, скажем, в Иерусалиме жило четырнадцать Свет и восемь Наташ, а в Назарете – три Тани и две Оли?

– Нет, конечно, – ответил сын, – откуда?

– Правильно! Все сверстницы Марии, Её подруги, соседки, просто знакомые давным-давно забыты на земле. На небе, конечно, не так, Бог знает всех и никого не забывает. Но на земле людская память коротка. Никто не помнит ни имён тех девушек, ни то, какими они были людьми. Даже глина, в которую превратились их кости, давно развеялась ветром. И так не только с простыми людьми. Никто не вспомнит ни вельмож, ни князей, ни царей. Разве что несколько историков, узких специалистов, да и то не обязательно. А вот Деву Марию знают все. И помнят все. Миллионы христиан ублажают Её – то есть прославляют, благодарят, возносят к Ней свои молитвы. Это было и в первом веке, и во втором, и в третьем, и в десятом, и в пятнадцатом, и в двадцать первом. Какова вероятность того, что тогда при встрече с Елисаветой Мария просто угадала? Да нулевая, нельзя так угадать! Она сказала правду только потому, что тогда Бог, Дух Святой был с Нею, Он и подсказал, что говорить.

Бог и до сих пор с Нею, так как она – Мать Христа, а значит, в каком-то смысле и наша Мать, так как мы – Церковь Его. Понятно?

– Понятно, – сказал Лёша.

– А дальше Дева Мария, радуясь о Боге и восхваляя Его, сказала:

Сотворил Мне величие Сильный, и свято имя Его; и милость Его в роды родов к боящимся Его; явил силу мышцы Своей; рассеял надменных помышлениями сердца их; низложил сильных с престолов, и вознес смиренных; алчущих исполнил благ, и богатящихся отпустил ни с чем; воспринял Израиля, отрока Своего, воспомянув милость, как говорил отцам нашим, к Аврааму и семени его до века.

Лк. 1, 49–55

– А как вы думаете, почему Дева Мария вспомнила Авраама? – спросил папа.

– Не знаю, – ответила Лена.

И другие дети не торопились с ответом – тоже не знали.

– Потому что ещё Аврааму Господь обещал, что Спаситель родится из его потомков, – объяснил папа. – Это был такой подарок Аврааму от Бога, награда за огромную преданность этого великого праведника. Здесь не видно, понимала ли Дева Мария в тот момент, что Спаситель родится не только для израильтян, но и для всех остальных людей. Могла и не понимать. Евреи долго думали, что Мессия – это только для них. Апостолу Петру уже после Воскресения Христова понадобилось даже чудесное видение, чтобы он отправился крестить язычника, сотника Корнилия. Он увидел, что с неба к нему спускается большое полотно, привязанное за четыре угла и полное различных животных. И таинственный голос сказал ему, чтобы Петр не гнушался ни одним из этих живых существ: Что Бог очистил, того ты не почитай нечистым¹¹. Тогда Пётр понял: Бог печётся не о животных. Господь таким видением дал понять апостолу, что тот не должен гнушаться ни одним человеком, пусть даже и язычником¹². Впрочем, это тема для отдельного разговора.

Может быть, как-нибудь мы с вами поговорим об этом. А пока Дева Мария радуется, и не зря.

Сбываются древние пророчества! Праведные люди не зря ждали Мессию! Бог не забыл тех, кто Ему верен!

– А что было дальше? – спросил Сеня.

– А дальше было вот что:

Пребыла же Мария с нею около трех месяцев, и возвратилась в дом свой. Елисавете же настало время родить, и она родила сына. И услышали соседи и родственники ее, что возвеличил Господь милость Свою над нею, и радовались с нею. В восьмой день пришли обрезать младенца и хотели назвать его, по имени отца его, Захариею. На это мать его сказала: нет, а назвать его Иоанном. И сказали ей: никого нет в родстве твоем, кто назывался бы сим именем. И спрашивали знаками у отца его, как бы он хотел назвать его. Он потребовал дощечку и написал: Иоанн имя ему. И все удивились.

Лк. 1, 56–63

– Решили больше не спорить с Ангелом, – заметил Лёша. – Как Гавриил сказал, так и назвали.

– Конечно, – отозвался папа. – А ты бы при таких обстоятельствах спорил? Я, кстати, не знаю, почему Гавриил назвал именно это имя. Но, если так решено на небе, значит, это правильно. Когда-то я интересовался, что означает имя «Иоанн». Знатоки еврейского языка указывали несколько вариантов: «благодать Господня», «дар Бога», «Бог помиловал». Согласитесь, все эти варианты подходят для личности Иоанна Крестителя.

Дети закивали.

И папа продолжил читать:

И тотчас разрешились уста его и язык его, и он стал говорить, благословляя Бога. И был страх на всех живущих вокруг них; и рассказывали обо всем этом по всей нагорной стране Иудейской. Все слышавшие положили это на сердце своем и говорили: что будет младенец сей? И рука Господня была с ним. И Захария, отец его, исполнился Святаго Духа и пророчествовал,

Рождение Иоанна Предтечи

говоря: благословен Господь Бог Израилев, что посетил народ Свой и сотворил избавление ему, и воздвиг рог спасения нам в дому Давида, отрока Своего, как возвестил устами бывших от века святых пророков Своих, что спасет нас от врагов наших и от руки всех ненавидящих нас; сотворит милость с отцами нашими и помянет святой завет Свой, клятву, которою клялся Он Аврааму, отцу нашему, дать нам, небоязненно, по избавлении от руки врагов наших, служить Ему в святости и правде пред Ним, во все дни жизни нашей. И ты, младенец, наречешься пророком Всевышнего, ибо предъидешь пред лицем Господа приготовить пути Ему, дать уразуметь народу Его спасение в прощении грехов их, по благоутробному милосердию Бога нашего, которым посетил нас Восток свыше, просветить сидящих во тьме и тени смертной, направить ноги наши на путь мира. Младенец же возрастал и укреплялся духом, и был в пустынях до дня явления своего Израилю.

Лк. 1, 64–80

– Как видите, Захария, как и чуть раньше Дева Мария, радуется тому, что Бог исполнил то, что обещал древним евреям много веков назад: что придёт Мессия, Спаситель, что Он будет из потомков царя и пророка Давида, что Он спасёт людей от врагов их. Пока что Захария, скорее всего, думает просто об обычных земных врагах. Ещё даже самым лучшим представителям народа не открыто, что Христос придёт не для того, чтобы прогнать римлян и усмирить злых соседей потомков Авраама. Он придёт для того, чтобы сокрушить более страшного врага – сатану и избавить людей от гораздо большей беды – смерти и оторванности от Бога. Захария радуется о своём сыне и пророчествует, что младенец Иоанн вырастет и станет настоящим Предтечей Господним, то есть тем, кто приходит перед Христом, чтобы подготовить народ к встрече со Спасителем. Всё так и произошло, конечно. Как именно это случилось, мы будем читать очень скоро – это описано…

– В третьей главе, – вставил Лёша.

– Да, именно в третьей главе у евангелиста Луки.

И папа закрыл Библию, давая понять, что на сегодня чтение закончилось. Но у Лёши был ещё вопрос.

– Пап, подожди! А почему говорится, что младенец жил в пустыне? Что ему делать в пустыне-то? Почему не в городе или деревне, как все люди?

– Я точно не знаю, – ответил папа. – Есть легенды, исторические версии, почему это случилось. Самой правдоподобной мне кажется такая. Как вы знаете, вскоре после рождения Иисуса Христа произошло одно из самых мерзких преступлений в истории. Ирод, правитель тех мест, испугался за свою власть и приказал найти Христа и убить Его. А чтобы не ошибиться, слуги Ирода должны были вообще убивать всех маленьких мальчиков возрастом до двух лет, всех, кого найдут. Это описано у евангелиста Матфея.

– Какой ужас! – сказала Лена и взяла на руки полуторагодовалого Матвейчика. – Каким зверем нужно быть, чтобы убить такое солнышко!

И она поцеловала братика в щёчку.

– Жажда власти часто толкает людей на безумства, – ответил папа. – Не гонитесь за властью, когда вырастете. Очень уж это тяжёлая ноша, власть. Лучше быть простым каменщиком, чем царём.

– Но хороший царь может сделать много добра! – заявил Лёша.

– Да, конечно, – согласился папа. – Но нет никакой гарантии, что ты был бы именно хорошим царём, сынок. Каменщик не облагодетельствует тысячи людей, это правда, но и не погубит миллионы. А вот царь – запросто. У каменщика меньше возможностей нагрешить, понимаешь? Но вернёмся к Иоанну. Обратите внимание: Иоанн Креститель был старше Иисуса всего на полгода. И он вполне мог погибнуть из-за кровавого безумия Ирода вместе с другими детьми. Разумеется, люди начали прятать своих малышей, когда узнали о том, что творят слуги Ирода. И Елисавета тоже спрятала сына. В пустыне, где он потом и рос.

– Елисавета? – переспросил Лёша. – А отец Иоанна, Захария? Разве он не помогал ей?

– А Захария был убит слугами Ирода за то, что отказался выдать им младенца, – ответил папа. – Такая легенда. Но имейте в виду: не исключено, что всё было и не совсем так, ведь этой истории нет в Евангелии. Евангельские Книги написаны святыми людьми, водимыми Духом Святым. Это лучший знак качества; можно и нужно верить всему, что содержат эти Книги. А легенды – это просто легенды. В них возможны ошибки. Имейте это в виду.

Глава 4

Следующим вечером семья вновь собралась, чтобы слушать Евангелие. Повествование Луки увлекло детей, и им не терпелось узнать, что же было дальше.

Открыв Библию, папа начал чтение:

В те дни вышло от кесаря Августа повеление сделать перепись по всей земле. Эта перепись была первая в правление Квириния Сириею. И пошли все записываться, каждый в свой город. Пошел также и Иосиф из Галилеи, из города Назарета, в Иудею, в город Давидов, называемый Вифлеем, потому что он был из дома и рода Давидова, записаться с Мариею, обрученною ему женою, которая была беременна.

Лк. 2, 1–5

Папа отложил Книгу.

– Как вы, быть может, знаете, – сказал он, – в евангельские времена у потомков Авраама политической независимости не было. Палестина входила в состав огромной Римской империи. При императоре Октавиане Августе было решено сосчитать всё население этой империи.

– Зачем? – не понял Сеня.

– Ну как зачем? – усмехнулся папа. – Императору ведь нужно знать, сколько у него подданных?

– Для чего? – вновь спросил Сеня.

– Чем больше подданных, тем больше денег можно собрать при помощи налогов. Да и солдат в армию набрать тоже. Не знаю, почему слуги Августа не справились с первого раза, но из текста евангелиста Луки видно, что переписей было, как минимум, две. Во время одной из них, когда римский вельможа Квириний правил провинцией под названием Сирия, и родился Христос. Иосиф Обруч-ник, в чьей семье предстояло расти Господу, на тот момент жил в городке Назарет. Но поскольку он происходил из потомков Давида, то родным для него считался другой город, Вифлеем, где много веков назад родился Давид. При переписи полагалось каждому присутствовать в своём родном городе, видимо, во избежание путаницы. Вот поэтому Иосиф с Марией и отправились в Вифлеем.

Когда же они были там, наступило время родить Ей; и родила Сына Своего Первенца, и спеленала Его, и положила Его в ясли, потому что не было им места в гостинице.

Лк. 2, 6–7

– Ух ты сколько людей в Вифлеем съехалось! – воскликнул Сеня; в свои одиннадцать лет он очень мечтал о путешествиях, и потому ему всегда было приятно слышать, как кто-то куда-то приехал. – Там, наверное, так много никогда не было! Здорово!

– Кому как, – не согласилась мама. – Думаю, тем, кому не хватило места в домах или гостиницах, всё это не слишком нравилось. И Иосифу тоже. Наверное, он уже давно жил в Назарете, и в Вифлееме не осталось у него близких друзей и родственников. Иначе они, конечно, пустили бы его с Марией к себе в дом.

В той стране были на поле пастухи, которые содержали ночную стражу у стада своего. Вдруг предстал им Ангел Господень, и слава Господня осияла их; и убоялись страхом великим. И сказал им Ангел: не бойтесь; я возвещаю вам великую радость, которая будет всем людям: ибо ныне родился вам в городе Давидовом Спаситель, Который есть Христос Господь; и вот вам знак: вы найдете Младенца в пеленах, лежащего в яслях. И внезапно явилось с Ангелом многочисленное воинство небесное, славящее Бога и взывающее: слава в вышних Богу, и на земле мир, в человеках благоволение!

Лк. 2, 8–14

Рождество Христово

И тут папа увидел, как Коля по школьной привычке тянет руку.

– Что, сынок? – спросил он.

– Там ещё были волхвы, которых вела звезда! – сказал мальчик.

– Ты прав, но не совсем, – уточнил папа. – Вавилонские волхвы, о которых пишет евангелист Матфей, придут позднее.

– Как же так? – Коля выглядел совсем сбитым с толку. – Ведь на Рождество всегда про волхвов рассказывают?!

– А ты сам подумай: царь Ирод велел своим слугам убивать всех мальчиков в возрасте до двух лет. Но ведь нетрудно отличить двухлетнего ребёнка от совсем малюсенького младенца, который только что родился, правда? То, что Ирод велел убивать детей, которые уже могли ходить, говорит о том, что между рождением Христа и приходом волхвов прошло время, и не слишком маленькое.

– А что же они всё это время делали? – спросил Сеня.

– Шли, – ответила мама.

– Так долго?! – ужаснулся Сеня.

– Да. В то время самолёты не летали и поезда не ездили. Появилась особая звезда, и вавилонские мудрецы засобирались в путь. Но пока собрались, пока шли – может, даже и не сами, а с каким-то караваном. Самим ведь путешествовать было опасно. Кругом лихие люди, разбойники нападут и отберут всё, нечего будет Младенцу в дар принести! Пока пришли в Иудею, пока добрались в Иерусалим, пока дождались приёма у Ирода – вряд ли он каждый день иностранных путешественников принимал! В общем, время прошло. А вот пастухи – те сразу же узнали от Ангелов, что родился долгожданный Спаситель, в первый же день, точнее говоря, в первую ночь.

– То, что они ночевали в поле, говорит о том, что Христос, скорее всего, родился не зимой, – подхватил папа. – Палестина, конечно, не Сибирь, но зимней ночью холодно и там. Они ведь были в поле, пастухи эти, стерегли свои стада. А когда мороз и снег, в поле особенно не подежуришь, согласитесь! И овец в такую погоду на поле не погонишь. Впрочем, кто знает? Может быть, в тот год просто была очень тёплая зима.

– Интересно, а почему евангелист Лука не написал о волхвах? – задумчиво спросила Лена. – Ведь это важно!

Папа пожал плечами.

– Лука много о чём не писал, – ответил он. – Например, о том, как именно был убит Иоанн Креститель. Об этом мы можем прочесть у евангелиста Марка. Или о том, как Христос воскресил Своего друга Лазаря, который умер за четыре дня до этого. Евангелист Иоанн об этом написал, а Лука – нет. Так и о волхвах: Матфей писал, а Лука – не писал. Не исключено, что он не написал об этом именно потому, что это уже было изложено у Матфея. Историки считают, что Евангелие от Луки появилось позже работ Марка и Матфея, но раньше Евангелия от Иоанна. В общем, чего нам гадать? Главное, что Евангелий четыре, и это хорошо. Матфей написал о волхвах, Лука о пастухах, а мы читаем произведения их обоих и знаем и о том, и об этом. Ну что, понятно? Читаем дальше?

– Читаем! – согласился Коля.

Когда Ангелы отошли от них на небо, пастухи сказали друг другу: пойдем в Вифлеем и посмотрим, что там случилось, о чем возвестил нам Господь. И, поспешив, пришли и нашли Марию и Иосифа, и Младенца, лежащего в яслях. Увидев же, рассказали о том, что было возвещено им о Младенце Сем. И все слышавшие дивились тому, что рассказывали им пастухи. А Мария сохраняла все слова сии, слагая в сердце Своем. И возвратились пастухи, славя и хваля Бога за все то, что слышали и видели, как им сказано было. По прошествии восьми дней, когда надлежало обрезать Младенца, дали Ему имя Иисус, нареченное Ангелом прежде зачатия Его во чреве.

Лк. 2, 15–21

– Обратите внимание, – сказал папа. – Мария запомнила слова пастухов и всё, что было в то время. Скорее всего, именно от неё это и узнал евангелист Лука. Ведь не мог же он сам всё это видеть, согласитесь!

– Почему? – не понял Лёша.

– Точно неизвестно, когда именно родился Лука. Но считается, что он умер где-то между 80-м и 90-м годами I века. С учётом того, что люди в те времена жили примерно столько же, сколько и сейчас, можно сделать вывод, что на момент рождения Спасителя Лука или ещё не родился, или был совсем маленьким. В общем, свидетелем событий в Вифлееме он быть никак не мог, а если и был, то по причине юного возраста ничегошеньки не запомнил. Но предание Церкви говорит о том, что после Воскресения Христа евангелист Лука общался с Девой Марией и даже сделал Её портрет. Это и была первая икона Богородицы. Наверное, именно в то время Она и рассказала ему о рождении Спасителя в Вифлееме, о пастухах и так далее.

Тут папа вынужден был прерваться – маленький Матвей, которому было пока совсем неинтересно, о чём говорят старшие, дотянулся до чашки с водой и перевернул её. Лена бросилась вытирать воду, мама – утешать расстроившегося малыша. Когда порядок и тишина в доме были восстановлены, папа продолжил читать:

А когда исполнились дни очищения их по закону Моисееву, принесли Его в Иерусалим, чтобы представить пред Господа, как предписано в законе Господнем, чтобы всякий младенец мужеского пола, разверзающий ложесна, был посвящен Господу, и чтобы принести в жертву, по реченному в законе Господнем, две горлицы или двух птенцов голубиных.

Лк. 2, 22–24

– Зачем же мучить голубей? – спросила Лена. – Какой в этом смысл?

– А какой вообще смысл в ветхозаветных жертвах? – спросил папа. – Как вы думаете?

Дети молчали.

– Мы ведь с вами читали один из интереснейших псалмов, сорок девятый, – напомнил папа. – Что там сказано, не помните? Господь говорит: Не приму тельца из дома твоего, ни козлов из дворов твоих, ибо Мои все звери в лесу, и скот на тысяче гор, знаю всех птиц на горах, и животные на полях предо Мною. Если бы Я взалкал (то есть проголодался), то не сказал бы тебе, ибо Моя вселенная и все, что наполняет ее. Ем ли Я мясо волов и пью ли кровь козлов?¹³ Итак, Господь не ест мяса. Тем не менее Он Сам повелел через пророка Моисея приносить ветхозаветные жертвы. Как вы думаете, почему?

Дети переглянулись. Лёша выразительно пожал плечами – не знаю, мол.

– Для этого нужно понимать, когда именно эти жертвы были даны, – сказал папа. – Ведь действительно, Бог не нуждается ни в чём. Не нуждался Он и в жертвоприношениях Израильского народа. Но вспомним: во времена Моисея народ Израильский идёт в Землю Обетованную из Египта, то есть из страны с развитым религиозным культом. Языческим, конечно. А в Земле Обетованной его ждёт столкновение и соседство с хананеями – другими языческими народами, у которых тоже развит культ. И это очень важно!

– Значит, культ – это плохо? – решил уточнить Коля.

– Ну что ты, конечно нет! – ответил папа. – Люди сотворены, рождены для богослужения! Это желание служения живёт в них, иной раз даже вопиёт в них, и поэтому они не могут без культа, пусть даже неправильного, извращённого. Хорошо нам, у нас есть прекрасное и любимое нами православное богослужение. До Рождества Христова оно было, конечно, невозможным, увы… Но важно понять: если бы после великого исхода из Египта Господь не дал народу Израильскому отдельного культа, они просто бегали бы за культом к соседним языческим народам! Люди без культа не могут, говорю же вам, душа его требует, ведь она сотворена для служения. Даже у советских коммунистов было подобие культов и ритуалов, а ведь они считали себя атеистами – полными безбожниками.

– Люди без культа не могут? – проговорил Лёша.

Раньше он никогда об этом не думал и теперь озабочено морщил лоб.

– Конечно! – заявил папа. – Более того, в Писании об этом прямо написано. Давайте откроем Книгу Левит, главу 17. Вот послушайте: Если кто из дома Израилева заколет тельца или овцу или козу… и не приведет… чтобы представить в жертву Господу пред жилищем Господним, то… истребится человек тот из народа своего; это для того, чтобы приводили сыны Израилевы жертвы свои… и заколали их Господу … чтоб они впредь не приносили жертв своих идолам¹⁴. Видишь, жертвоприношения нужны не Богу, а людям, потому что иначе они станут приносить их идолам. И в наше время есть жертва, но бескровная, она приносится на православной литургии. Мы чуть позже будем об этом говорить.

– Но убивать животных – это так жестоко! – не унималась Лена.

– Да, жестоко, – согласился папа. – Жаль овец, козочек, бычков и голубей. Но во время Моисея этот культ – верх милосердия!

– Как это? – удивленно протянула дочка.

– Да! Народы Ханаана, с которыми предстояло столкнуться народу Израильскому в Земле Обетованной, приносили в жертву своим божествам не коз, а собственных детей! Именно из-за этого Господь и изгнал народы Ханаана с земли, на которой они жили веками. Кстати, Книга Псалтырь называет этих языческих божков простым и понятным нам словом, она говорит: И приносили сыновей своих и дочерей своих в жертву бесам¹⁵. Как ты считаешь, Лена, что лучше – принести в жертву овцу или собственного ребёнка?

– Овцу, конечно!

– Вот видишь. С рождением Спасителя проходило ветхозаветное время и наступало новозаветное. Скоро жертвы животных станут не нужны. Сам Христос, словно невинный Агнец, умрёт на Кресте, чтобы уничтожить последствия наших грехов. Но до этого остаётся ещё несколько десятков лет. Именно поэтому Иосиф и Мария приносят в жертву голубей, то есть совершают то, что было положено по ещё действующему тогда Закону Моисея.