Но таковы требования немецких «культуртрегеров» [9].
Если он осчастливил нас своим прибытием, – дайте ему не только кусочек хлеба, но и с маслицем. Не только с маслицем, – но и положите кусок сыра, и хорошего, непременно швейцарского.
И он скажет:
– Вот неблагодарный народ.
А все-таки мне жаль его.
Все-таки это был культуртрегер.
Этот заблудившийся в искусстве человек.
Приехавший насаждать высокую драму, а насаждавший, по нравам нашим, спившуюся оперетку.
Невысокого полета был этот импрессарио, готовый хвататься за что угодно.
Но и он оказался высок для нашего времени и нашей публики.
Он все-таки был артист, мечтавший о театре, о настоящем театре.