Владимир Вольфович Жириновский
Юг – это война
Россия и Афганистан
Грозно звучащее на Востоке арабское слово "джихад", остававшееся незнакомым до последнего времени российскому обывателю, сейчас на слуху даже у школьников в России. Две чеченские войны – это лучший ответ тем ленивым и безразличным россиянам, кто, увидев статью об Афганистане, недоумённо откладывает её в сторону, приговаривая: "А нам-то какое до этого дело?" Этим геополитически необразованным гражданам России нелишне напомнить, что в планах ястреба "холодной войны", одного из влиятельнейших американских политических деятелей, Збигнева Бжезинского, именно Афганистану отводилась роль ключевого государства в "дуге нестабильности" от Адриатики до Китая. Именно Бжезинским планомерно выковывалась направленная на Север "дуга нестабильности", силовая конструкция которой опиралась на фактор мусульманского радикализма. По официальным заявлениям, на которые любит ссылаться российская "демократическая" пресса, "холодная война" кончилась после распада СССР. Однако по чьей-то злой и неслабеющей воле, эта "дуга" не только осталась неразрешенной, но, наоборот, укрепилась и сохранила уже теперь свою антироссийскую направленность.
Для тех, кто в России не испытывает особых иллюзий относительно миролюбивой политики Запада, очевидно, что центрально-азиатский регион входит в орбиту непосредственных "жизненно важных" интересов нашего государства.
У России есть две основные опасности с точки зрения геополитической. Это – опасность продвижения НАТО на Восток и опасность на южном фланге. Из этих двух угроз наибольшую опасность представляет южная сторона. Да, НАТО двигается на Восток, и двигается нахраписто, ни у кого не спрашивая разрешения, вовлекая в свой военно-политический блок все новые страны. НАТО, по существу, подошла к границам Прибалтики. И если прибалтийские страны вступят в НАТО, то Россия окажется соседом США.
Что же касается южного направления, то ситуация здесь сложнее. Америка и Европа крайне заинтересованы в вытеснении России с южного стратегического плацдарма. Но Россия исторически имеет, имела и обязана иметь свои интересы на Кавказе и в Центральной Азии. Нельзя России уходить из этого региона. Поэтому для России важно решить афганскую и кавказскую проблемы в кратчайшие сроки.
События 11 сентября 2001 года ускорили начало развязки в Центральной Азии, террористическими актами завершен переход к новым политическим технологиям.
Было совершено чудовищное преступление. И ни у одного здравомыслящего человека нет сомнения в том, что бандиты-террористы должны быть уничтожены, а самому терроризму должна быть объявлена война.
Все это понятно, но в действиях американских властей просматриваются странные вещи. Действительно, установлено, что террористы-самоубийцы являются выходцами из Саудовской Аравии, Объединенных Арабских Эмиратов и, похоже, из Египта. Готовились они к выполнению теракта на территории самих США, куда прибыли из Германии. Деньги к ним поступали через западные банки. Представители ряда террористических организаций, например, чеченских, имеющих связь с бен Ладеном, свободно действуют в Англии и ряде других стран. Налицо разветвленная мировая террористическая сеть. Однако своим врагом американцы назвали Афганистан и негласно указывают на Ирак.
Странно все это. Поэтому возникает законное подозрение, что Штаты под шумок страшной трагедии собираются решить ряд стратегических задач, имеющих мало общего с борьбой с терроризмом.
Во-первых, прибрать к рукам нефтяные поля Ирака.
Во-вторых, поставить у власти в Афганистане послушное Америке правительства и тем самым открыть дорогу нефтепроводам и газопроводам из Средней Азии в южном направлении, то есть, минуя Россию, и тем самым еще более надежно оторвать среднеазиатские государства от России.
В-третьих, еще более усилить свое присутствие в Каспийском нефтеносном регионе.
И наконец, в-четвертых, подготовить мировое общественное мнение к выходу США из соглашения по ПРО в одностороннем порядке.
После 11 сентября США получили легальные возможности для вторжения в Афганистан и Среднюю Азию. Здесь многослойная операция. Здесь многослойный пирог. Нужна была новая идеология – глобализм. Мы его имеем. Нужен был противник – международный терроризм. Мы его имеем. И для США как господствующей державе нужна была возможность укрепить свое господство в тех регионах, где ислам, например, в Средней Азии. И Афганистан избирается географической точкой, поскольку это на границе с Индией, Китаем и Россией.
Все будет продолжаться. Впереди – резко усилится террор по всему миру, прежде всего в отношении США и некоторых европейских стран. Поэтому, пускай все готовятся к тому, что где-то будет применяться химическое оружие, биологическое оружие и, в перспективе, ядерное оружие.
А пока американцы проложат нефте- и газопроводы через Туркмению и Афганистан в Пакистан и Индию, Юго-Восточную Азию. И потечет каспийская нефть в далекую Азию, минуя Россию, и заработают на этом американские дельцы бешеные деньги, а Россия как всегда проиграет. Так они, американцы, планируют. Война уже идет. Иностранные войска уже закрепились в Афганистане. Но компас этой великой провокации можно повернуть и в другую сторону. Это зависит от московского Кремля.
Как решить чеченскую проблему
Чеченская проблема – раковая опухоль на теле российской государственности. Дальнейшее промедление, задержка с решением этой проблемы чреваты самыми страшными последствиями для России в целом и для населения Кавказа в особенности.
Был ли ввод войск в Чеченскую республику обоснованным? Вспомним: в предшествовавшее войне время на территории самопровозглашенной Ичкерии фактически происходила этническая чистка. Она осуществлялась и путем физического уничтожения россиян-нечеченцев, и путем их «выдавливания» методами насилия, произвола, издевательства. Число беженцев из Чечни составило несколько сот тысяч человек. Беженцы теряли свои дома, квартиры и иное движимое и недвижимое имущество. В Чечне был создан криминальный анклав, через который на территорию России поступали оружие, наркотики, контрабанда. Республика использовалась в крупномасштабных противоправных финансовых акциях и в качестве прибежища преступного элемента со всей страны.
Принятие мер было не правом, но обязанностью руководства государства. И оно решило применить силу для восстановления «конституционного порядка» путем ввода войск. Возникает вопрос о международно-правовой квалификации этих мер. Было ли это со стороны России «применением военной силы»? Безусловно, нет. Российские танковые колонны входили в Грозный, не сделав ни одного выстрела. Не ставились цели ни уничтожения населения, ни даже уничтожения или ареста членов незаконных вооруженных бандформирований. Войска входили в российский город. У руководства самопровозглашенной Ичкерии, если оно даже действительно желало национального самоопределения, были различные возможности реагирования на действия Центра. Но чеченское руководство выбрало самый жестокий, самый варварский способ противодействия: оно начало военные и террористические действия.
С международно-правовой точки зрения действия чеченской стороны в данном конфликте должны быть признаны всем мировым сообществом, если оно действительно стоит на правовых принципах, как преступные.
Чеченских руководителей не останавливало возможное уничтожение большого количества собственного мирного населения, не останавливала опасность полного разрушения всей экономической инфраструктуры собственной территории, возможность уничтожения и выведения на долгое время из хозяйственного оборота своей собственной земли ввиду ее массового минирования. Ощущение такое, что они не намеревались жить в собственной стране дальше. Действиями дудаевых, басаевых, радуевых и масхадовых двигала исключительно маниакальная жажда убийства и крови, а вовсе не стремление к «независимости».
