Владимир Николаевич Стрельников
Игра не по правилам
– Нет! – честно признался ученик.
– Не мудрено! Очень давно отцы церкви признали её лженаукой и до сих пор держат под строгим запретом. Но для нас преград нет! Кроме собственной совести. Наука эта призвана улучшить человеческую породу. Нельзя сказать, что предыдущий эксперимент увенчался успехом. Жадность, зависть, ничем не оправданная агрессия – всё это уже прочно вошло на генный уровень. Будем избавляться от определённых цепочек в геноме. Возможно, на этот раз повезёт больше! Начинаем подбирать персонал. Поэтому хочу вас познакомить с нашей будущей секретаршей. Незаменимый сотрудник! Печатает со скоростью триста знаков в минуту. Причём вслепую!
Подойдя к мшистой лестнице на второй этаж, Форзициус позвал:
– Ева, детка, спуститесь, пожалуйста. У нас гости! Евгений, познакомьтесь с юной леди. Надеюсь, вы друг другу понравитесь!
Механаузен растерянно посмотрел:
– Учитель, но вы так и не сказали, при чём здесь моё имя, «Евгений»?
Барон нетерпеливо махнул рукой:
– Ах, это? Не берите в голову. Простое совпадение, мой мальчик! Простое совпадение. «Евгений» в переводе с древнегреческого – был такой народ на Земле-7, древние греки – обозначает «благородный», «с хорошими генами». А ведь как корабль назовёте, так он вдаль и поплывёт. Не правда ли?
Форзициус так заразительно радовался, как это получалось только у него.
История 3. Паутина
Есть такой тест на очевидность происходящего: если что-то выглядит как утка, плавает как утка и крякает как утка, то, скорее всего, это и есть утка. «Утиный тест» называется. Нам же с бароном Форзициусом довелось испытать на себе его «паутинный» аналог.
Пиргулианская прогулочная яхта «Ордек» приближалась к планете приписки – нашему вынужденному месту назначения. Ни шатко ни валко, но судно рассекало пятое измерение. Вот только на экранах внешнего обзора не было ни звёзд, ни облаков пыли или газа. Ни-че-го! Как на снимках абсолютно чёрного неба, сделанных на Луне первыми астронавтами. Может, они тоже, улетая с Земли, попали в это унылое место? Где нет ни солнц, ни туманностей. Лишь воображаемый спутник под ногами скафандров, вращающийся вокруг фантомной планеты, в отсутствующем же космическом пространстве…
Яхта подобрала нас с бароном в двух световых годах от Пиргулио, когда мы висели в костюмах высокой защиты, уцепившись гравитационными тяжами за небольшой осколок станции – единственное, что осталось от орбитальной лаборатории после прямого попадания нейтринного снаряда. Эмиссары с Земли выследили-таки нас! Хоть мы и думали, что хорошо спрятали концы в океане космических бурь и звёздных катаклизмов. Военный крейсер атаковал без предупреждения. И только благодаря поразительной интуиции Форзициуса, который за мгновения до удара успел катапультироваться со станции, прихватив заодно и меня, остались живы. Он потом говорил, что у него зачесался правый глаз, и он обернулся, чтобы взять носовой платок. Тут-то якобы и увидел вспышку выстрела в десяти световых секундах от лаборатории. Его альтеррианская скорость реакции спасла нас ещё раз – барон рефлекторно нажал кнопку отстрела модуля, в котором мы в тот момент находились.
Хорошо, что никого на станции больше не было. Весь персонал, включая мою незабвенную Еву, отбыл на выходные полюбоваться вспыхнувшей по соседству новой звездой в тесной двойной системе. Она взрывалась каждые пятнадцать лет, и наш штатный астроном, Николь Дюбуа, заметила признаки очередного катаклизма, когда сканировала пространство в поисках нового материала для прототипа Меллонтикуса.
Идея создать улучшенную версию Homo Sapiens принадлежала моему наставнику и другу, барону Форзициусу. Этот моложавый подтянутый альтеррианец за последние несколько столетий был причастен к целой серии эпохальных открытий. Но несколько лет назад, разочаровавшись в идее звёздного Империума, с моей скромной помощью окончательно порвал с официальной наукой. Однако в добровольном изгнании вскоре заскучал и решил попробовать собственными силами претворить в жизнь очередное гениальное озарение. Он подобрал нужный персонал – секретаршу, инженера по синтезированию пищи, биолога, астронома и программиста, после чего мы дружно удалились подальше от Метрополии, где никто не мог помешать проведению наших дерзких экспериментов. Тихая планетка на другом конце галактики вполне подходила для этих целей. Мы её назвали Спумой, потому что крупная галька на побережье по виду напоминала куски ароматного разноцветного мыла и была такой же скользкой. Местное солнце обеспечивало комфортные условия: ни слишком жарко и ни слишком холодно; температура на экваторе планеты всегда двадцать три градуса. Пышная растительность и обилие плодов, экзотическая местная фауна и шикарные пляжи – всё это делало пребывание на планете не только безопасным, но и приятным.
Хищные котособаки, которые во множестве водились в здешних лесах, не сильно заинтересовались нами. Первые недели поорали, конечно, для порядка. Но потом поняли, что странные двуногие почти не мешают их жизни. Поэтому симпатичные звери теперь тоже не вмешивались в наши занятия и дремали, предпочитая лежать целыми прайдами на пнях вокруг жилого отсека. Иногда открывали средний глаз, прищуривались и с любопытством взирали, как мы рубим очередное подсохшее дерево.
Барон велел зажигать костёр по вечерам, а местная растительность, представлявшая эдакие травинки-переростки, вообще не давала сучьев. Судя по тому, что удавалось найти на земле, в определённый период подсыхающие стволы попросту рассыпались крупной трухой, давая место новой поросли. Вот мы и добывали древесину древним варварским способом. Причём совсем не для того, чтобы согреться или сварить пищу – на это вполне хватало компактного термоядерного генератора. Костёр нужен был как мистический символ очага для дружеской беседы. Форзициус ввёл эту традицию, чтобы «сплотить нас в группу единомышленников». Ему помогала Азуми Иошико, отвечавшая за синтез еды, – она оказалась не только бесподобной хозяйкой, но ещё и увлечённой любительницей чайной церемонии. На огне она готовила нам старинный зелёный напиток из местных трав и подавала в строгих традициях тядзи.
Барон благосклонно относился к подобным затеям, полагая, что только у спаянного и дружного коллектива получится создать настоящую «семью», которая приведёт к возникновению нового человека. Человека будущего – Меллонтикуса, лишённого многочисленных пороков, угнездившихся и закрепившихся в геноме на протяжении тысячелетий: жадности, агрессии, зависти и прочих малоприятных изъянов характера.
Итак, нас было семеро. СЕМЬ-Я, с совершенно разными характерами и жизненным опытом: альтеррианец барон Юстас Форзициус, душа и руководитель проекта, и шесть потомков землян: инженер по приготовлению пищи Азуми Иошико, девушка изумительной красоты и тонкого душевного содержания; программист Алан Винер, для которого не существовало слов «не получается»; биолог Джеймс Мендель, всей душой вовлечённый в идею проекта; астроном Николь Дюбуа, с детства влюблённая в космос; секретарша Ева Родригес, выполнявшая также функции медсестры; и наконец ваш покорный слуга, Евгений Механаузен, он же ученик и ближайший помощник барона по совместительству.
Хоть и говорят, что семеро одного не ждут, но мы ждали. Чего? Того момента, когда в нашем плавильном «котле», как мы его ласково называли, вызреет новое существо, которое будет стократ совершеннее любого из нас и наших соплеменников. Потом уже можно будет задуматься о клонировании или модификации созданного субъекта.
Но пока в котле, который представлял собой сочетание инкубатора, вортекса, холодильника и центрифуги, происходили цепные реакции между исходными реагентами, синтезировались РНК и ДНК, наращивалась биомасса, трансформировались полученные белковые препараты. Весь процесс контролировался и анализировался с помощью мощного квантового компьютера. Не знаю, где барон его достал, но когда программист Алан Винер впервые его увидел, у него загорелись глаза. А когда включил комп, то мы испугались, как бы его органы зрения не вылезли из орбит навсегда.
Сама лаборатория со всем научным оборудованием располагалась на орбитальной станции. На самой планете у нас были только жилые и складские помещения. Мы не хотели рисковать и выводить нового человека в местности с устоявшейся флорой и фауной. Неизвестно, как поведёт себя существо в присутствии чуждых для него форм жизни. Кроме того, следовало обезопасить Меллонтикуса от влияния потенциально опасных для него вирусов и бактерий.
По этой причине, работая с автоклавом, мы всегда надевали скафандры высокой защиты. И именно поэтому мы с бароном остались целы, очутившись в космосе после катапультирования.
Все наши усилия пошли прахом. Станция вместе с оборудованием разгромлена. Всё, что наработано в течение шести месяцев, сгинуло без следа. Хвала создателю, остальные члены команды не пострадали – как я говорил, незадолго до инцидента они впятером отбыли в соседнюю звёздную систему, соблазнившись возможностью поприсутствовать при образовании нового светила. Их челнок позволял находиться в космосе в течение месяца.
А нас подобрала прогулочная яхта, хозяева которой поспешили в точку бедствия, услышав сигнал SOS, автоматически подаваемый в момент срабатывания катапульты. «Ордек» представлял собой классической «зонтик», способный уверенно перемещаться не только в безвоздушном пространстве, но и в плотных слоях атмосферы. Как и все звёздные яхты, он не имел ракетных ускорителей, а использовал лишь антигравитационную установку и паруса. К последним относились купол «зонта» и три длинных носовых кливера, позволяющие не только ловить звёздный ветер поблизости от светил, но и лавировать в межзвёздной среде под действием электромагнитного и гравитационного полей. А аккумулятор запасал достаточно гравитационной энергии, чтобы яхта при переходе в пятое измерение могла разгоняться до субсветовых скоростей, что делало её необыкновенно притягательной для столь дешёвого способа перемещений.
Вся парусная оснастка яхты крепилась к центральной неподвижной оси, с рубкой управления в головной части. В тени главного купола быстро вращались три изящных блока с прогулочными каютами, соединённые переходами в гибкое кольцо, благодаря чему внутри него создавалась искусственная гравитация.
Спасители объяснили, что оказались поблизости от нас совершенно случайно. Одного из пассажиров настигла космическая болезнь, когда яхта попала в болтанку неподалёку от места слияния двух чёрных дыр. Пришлось лечь на обратный курс, который волею случая пролегал как раз мимо квадрата пространства, ставшего нашим временным пристанищем.
Время было неспокойное, многочисленные пираты шныряли в космосе в поисках лёгкой поживы. Как правило, их интересовало содержимое парусных бригантин на тяге от звёздного ветра, направлявшихся к космополисам Империума с грузом драгоценных камней и редких минералов, добытых на примитивных копях, что быстро плодились вокруг углеродных звёзд. Но и сбившимися с дороги путешественниками, каковыми мы представились команде «Ордека», они тоже не брезговали – на тех же рудниках постоянно требовались рабочие руки. Настолько, что доходы от работорговли успешно конкурировали со сбытом некоторых редкоземельных элементов.
Поэтому спасителей вполне удовлетворила история, рассказанная бароном в кают-компании – о том, что космонавигатор последней модели, каналья такая, отказал, и на пересечении космических трасс мы заблудились и свернули на глухой необитаемый просёлок. Где угодили прямо в ловушку к пиратам, которые установили там свои гравитационные силки.
