Владимир Михайлович Шулятиков
Ф. М. Достоевский
Можно было бы привести сотни примеров, иллюстрирующих власть этих неведомых сил, можно было бы проследить игру «неведомого» в душе всех без исключения героев, как ранних, так и последних произведений Достоевского.
Достоевский сам хорошо был знаком с тиранией «неведомых сил» Еще находясь в инженерном училище, он жаловался на беспричинную тоску, на страх перед неизвестностью будущего, на какие-то непонятные душевные движения. Психическая болезнь, по мере своего развития, все больше и больше отдавала его душевный мир во власть неведомых мучительных «стихий». Особенно сильно страдал он от этих стихий в периоды, следовавшие за эпилептическими припадками, Тогда, по свидетельству Н. Страхова, он не находил себе места от гнетущей тоски, тогда он доходил до того, что чувствовал себя сам преступником; ему казалось, что над ним тяготеет неведомая вина, великое злодейство».
В своих произведениях он лишь рассказал повесть о муках, доставляемых вторжением этих неведомых сил в душевный мир. Признавая, что неведомые силы отнюдь не являются следствием органического, последовательного развития душевной деятельности, что они приходят извне, а не составляют достояние его собственного «я», что они – какие-то самостоятельные, враждебные ему, мировые стихии, с которыми человек должен вести самую ожесточенную борьбу, Достоевский абстрагировал их. Он олицетворил их в образе мощных хищников, неограниченно властвующих над окружающими. Что такое все эти Мурины, Петры Александровичи, Фомы Опискины, Ставрогины, Дмитрии Карамазовы, Настасьи Филипповны и Катерины Ивановны, как не одухотворенные аллегории тиранической власти «неведомых сил», – власти, от которой страдал сам автор «Записок из мертвого дома»?
Что такое все романы Достоевского, как не эпопея этой тиранической власти, проявляющейся в самых различных формах, при самых различных положениях и обстоятельствах? Припомните Катерину («Хозяйка»), не могущую отделаться от властных чар «злого старика», «ревнивого тирана», «полупомешанного убийцы Алеши»; припомните Неточку Незванову, покоренную непонятным обаянием гордой, самовластной княжны; припомните Егора Ростанева, ставшего безвольной игрушкой в руках классического «хищника», Фомы Опискина; припомните князя Мышкина, загипнотизированного Настасьей Филипповной; припомните даже Катерину Ивановну, попавшую под власть Дмитрия Карамазова…
