Владимир Михайлович Марченко
Случайная симфония
Глава 11. Переломные классы
В пятом классе мы уверенно вступили в полосу развития среднегодок и пацаны вдруг полюбили футбол, а я еще и петь. Мы орали «Зимний сон» Алсу, ДДТ и прочие неформальные синглы вместо «Орленка» и «С чего начинается Родина?».
Нашу жизнь захватили тамагочи, тетрисы, инерционные машинки и прочая высокотехнологичная лабуда. У нас дома шло от силы три канала, остальные нужно было настраивать, держа антенну над головой. Стоя в такой нелепой позе я и познакомился с сериалом «Элен и ребята».
Похождения вечно целующихся французских студентов были для нас в новинку и хотя экшна как такового там особо не было, но следить за «отношениями» было модно.
Девочки, которые к тому времени обогнали нас в половом развитии на добрых года три, активно обсуждали красавчиков из сериала и прически их подруг. Параллельно я посматривал «Чудовищную силу», «Войну гоботов» и другие пацанские мульты. Уроки временами приходилось делать небрежнее – времени в плотном графике школьника девяностых не оставалось совсем. Вы же помните – бизнес, компьютер, разговоры по телефону, футбол.
А потом я как-то незаметно вновь сошелся с дворовыми друзьями – ребятами из детсада.
Глава 12. Хобби не для слабонервных
Было у меня в детстве одно довольно странное увлечение. Ну, это когда делать было совсем нечего. Даже не помню, как оно зародилось. Кажется, мы с пацанами случайно что-то нашли… Но обо всем по порядку.
Где-то начиная класса с третьего мы с ребятами со двора, а иногда и я в одиночку, прочесывали пространство перед нашим девятиэтажным домом и двумя соседними пятиэтажками. Причем делали это не со стороны подъездов. Мы ходили под окнами и продирались через кусты. Мы искали, как сейчас бы сказали, «артефакты», а на самом деле высматривали выброшенные жильцами в окно вещи. И находили!
Ништяки, которые призывно блестели в траве, порой бывали странными и неожиданными. Хотя нет, в основном все же попадались интересные предметы – один раз я нашел плоского металлического солдатика-морячка, а в другой раз пистолетик странной конструкции. Однажды я шарился под окнами одной из пятиэтажек и слушал детский плач. Вдруг что-то прошелестело по веткам и хряснулось на землю в двух метрах от меня. Удивленный и испуганный, я подошел поближе. На земле валялись пластмассовый танк на батарейках и черный американский тягач с прицепом. Я залип на пару минут.
На одном из верхних балконов показалась маманя с сигаретой. Она взглянула вниз. На мои вежливые предложения доставить выпавшую продукцию китайских заводов обратно она ответила отказом. А затем и вовсе предложила оставить себе. Я оставил.
Продуктивный и насыщенный диалог подтолкнул меня аккуратно собрать в охапку танк и тягач и пойти домой. Родители, конечно, думали, что я где-то умыкнул этот транспорт, но он действительно свалился мне на голову. Броня китайского танка не выдержала падения на землю и ездить на батарейках ему уже было не суждено. Когда я вставлял их, машина пищала, стрекотала и явно пыталась сдвинуться с места. Но поврежденное шасси не давало этого сделать. А вот тягач мне понравился, хотя он был ободран вхлам, даже колеса были заботливо избавлены от шин. Но у него был полноценный длинный ПРИЦЕП. С такой игрушкой ничего не было страшно.
«Собирательство» как-то быстро вышло из моего личного списка модных увлечений. Все-таки родители не одобряли времяпрепровождение в стиле «шариться по помойкам». Да и что-то действительно ценное находилось редко. Последним (но звучным) отголоском этого хобби стала находка, сделанная мной по дороге из поликлиники домой в 11 классе. Я шел между 127 школой и одной из местных пятиэтажек. Профессионально скользнув взглядом по склону, я вдруг увидел четыре компакт-диска, аккуратно лежащие один на другом. Я собрал их и пошел домой. На одном было каллиграфически выведено «Белые ночи». Я-то, по наивности, конечно, подумал об экранизации книги Достоевского. Мда. В общем, на двух из четырех носителей была эротика отличного качества. Шел 2003-й год, и подобные находки были на вес золота. Остальные два диска не воспроизводились. Какова их судьба? Два «рабочих» я продал однокласснику за 5 000 рублей (это была щадящая цена, просто он постоянно снабжал меня компьютерными играми). Он, естественно, вначале взял их «посмотреть», решив, что просто скопирует содержимое на комп и вернет с мотивировкой «не понравилось». Хрен там! На дисках стояла защита от копирования. Так что пришлось ему раскошелиться. Два других, увы, пришлось просто разломать и выбросить – больше они ни на что не годились.
Дворы, в которых мы росли, уже к концу 90-ых были заполнены автохламом. Старые «запорожцы» и «жигули» первых серий постепенно обрастали пылью и гнили на обочинах. Радикальная дворовая молодежь нашего района не прощала предательства по отношению к «железным коням». Такие машины вскрывались при помощи пролетарских методов (булыжником, запущенным в боковое стекло томным апрельским вечером).
Серьезные барыги действовали по-взрослому. В первую очередь выносили запчасти, иногда даже выволакивали двигатель. Оптику и стекла чаще всего разбивали. На моих глазах зеленый ЗАЗ, крепко стоявший на четырех колесах и блестевший на солнце, спустя время превратился в корпус-заготовку с вывороченной трансмиссией. Из него «изъяли» все.
Шатался и я вблизи таких автомобилей. Все присматривался к синему «запору». Наконец, дождался – увидел, что стекла выбиты и замки сломаны. Взял я какого-то малого на стреме постоять и сбегал домой за отверткой. Хотел заиметь сувенир. Руль в машине оказался уже выкручен, зато коробка со спидометром и датчиками уровня масла и бензина была на месте. Удача! Начал ковырять. Пришлось сбегать еще и за плоскогубцами.
Спустя минут двадцать выдрал я этот спидометр-бокс и вышел. Никто не орал, не вызывал спецназ и даже кораблей пинской военной речной флотилии не было видно на дороге. Ладно, думаю, скручу еще и номера задние. На велосипед повешу.
С номерами вышла незадача – вышла из подъезда бабка и пообещала вызвать не только катера пинского пароходства, но и отряд имперских штурмовиков. Я плюнул и свалил, попутно прокричав «всетакделают» в ответ на «чтожевыделаетеироды».
Дома мне влетело, конечно, крепко. Спидометр-бокс был разобран и под покровом ночи вынесен по частям (датчики мне все-таки удалось оставить). С тех пор машины я не разбирал.
Жаль, хорошо начинал, сейчас бы в автомеханиках ходил.
Глава 13. Дети канализационных труб
Когда-то на нашей улице возле дороги валялись массивные канализационные трубы и предназначенные для укладки теплотрассы колодцы. Мы были настолько малы, что без труда помещались в них. Играть в прятки «на трубах» считалось особым шиком – искать там было сложно, а прятаться легко. Я иногда отрывался от компа и вылазил туда, вызываемый криком друзей под окном.
На улице мы шалили дико. Мы растворялись в «московских прятках» по всем четырем подъездам нашего четырехсотквартирного дома, играли в волейбол над стойками для выбивания диванов, совершали вылазки в соседние дворы. Играли в Counter-Strike не по сети, а вооружившись палками, похожими на наган, и спорили кто кого быстрее убил дольше, чем стреляли. Мы звали подруг из соседних подъездов и зажимали их во время активных игр. Строили шалаши и бегали за квасом, надменно не давая малышам пить «малы вы еще, а тут алкоголь», нас слегка размаривало и мы брели домой, полупьяные, но счастливые.
Один раз я достал газету из почтового ящика, пробежал ее глазами и вставил обратно. Из ЧУЖОГО запертого почтового ящика. Так я узнал, что длинные пальцы – это очень хорошо. Как-то летом мы подкрались к бытовке, что была возле труб, и влезли внутрь. Открыв шкаф, мы в ужасе отшатнулись – нас атаковал рой моли, съевшей бушлат. В отместку мы расколотили среди белого дня стекло в ней и свалили во двор.
Нас шпыняли взрослые, гоняли подростки, но и мы уже могли покомандовать определенными «мальками».
Жизнь налаживалась, у нас сформировалась новая власть, белорусский язык был заброшен на окраины истории, мы вступили в пионеры и вообще, главное было, не попадаться – тогда все было хорошо.
Ровно до той поры, пока меня не сослали в лагерь в очередной раз.
Глава 14. Снова в ссылке
Новая поездка в лагерь почти ничем меня не удивила. На этот раз мальчики и девочки занимали по две комнаты, каждое утро нас будил рев дискотечных колонок с песней Final Countdown, а еще по комнате приходилось дежурить и убираться в ней. Местные авторитеты, по традиции, забрали себе лучших девушек, ну а уж мне, как водится, досталась тоже поначалу неплохая.
В этом лагере мне удалось сколотить вокруг себя банду нормальных пацанов. Мы ели сухой Yupi, играли в полноценную войнушку в соответствии со стратегией учебных боев и ходили на дискачи. Это был период расцвета группы «Руки Вверх!» и фильма «Титаник», поэтому все девочки были одеты в тематические майки, а весь лагерь хором орал ди-джею, чтобы тот поставил медляк от Селин Дион. Во-первых, он длился почти пять минут, а во-вторых… ну вы поняли, это было популярно.
Вообще с точки зрения формирования интересов и дальнейшего образа жизни эта поездка в лагерь сыграла для меня важную роль. Памятное поражение сборной Италии от Франции по результатам пенальти предопределило мою преданность апеннинской дружине.
Тогда же я в первый (и уж точно в последний) раз плакал из-за женщины. Моя подруга ближе к концу смены решила диаметрально решить вопрос с моими ухаживаниями и согласилась танцевать с другим, отказав мне. По лагерным понятиям это была измена и проброс. Пацаны меня утешали, мы собирались подкараулить нового кавалера, но я как-то на удивление быстро отошел. Девочка мне очень нравилась, но зачатки мужской гордости начали пробиваться уже в тот период. Я был молод и беспечен.
Не могу сказать, что я покидал лагерь с такой уж тоской, но этот раз мне явно понравился больше.
Глава 15. Зачем нам нужны были шприцы?
Я абсолютно не помню, как зародилась эта игра. Несчастный червячок честолюбия нашептывает, чтобы я приписал авторство себе, но этого я делать не стану. В общем, в один ничем больше не примечательный день бабушка отдала мне старый 2 мл пластиковый медицинский шприц. Я пытался поиграть с ним в доктора и организовать микрокапельный полив, но это оказалось скучно. И тогда я просто взял его на дачу к другу.
Там были ребята постарше и у них были клевые пневматические пистолеты с пластмассовыми пульками. А у нас с другом только шприцы – он тоже раздобыл один экземпляр. И вот тут и пришла кому-то в голову эта безумная идея – поиграть в водно-пластиковую войнушку. Мы набирали жидкость из бочки для сбора дождевой воды, а наши «противники» палили нам в спину или по ногам пластиковыми шариками. Получалось мы их «мочили», а они оставляли на нас синяки или (что чаще) – брали в плен, потому как вода высыхала, а вот синяки оставались надолго.
Эту игру я увез с собой в город. Мне понадобились шприцы с более солидным «боезапасом». Я взял у бабушки «стволы» на 5 и даже 10 мл. А потом упросил родителей купить мне клевое устройство с прорезиненным поршнем на 20 мл. Это было божественное оружие. Мы перенесли баталии в наши квартиры, используя небольшие емкости для подзарядки. Разумеется, у этой игры были ограничения, ибо потом приходилось протирать кучу мебели и пол и следить, чтобы вода не попала на электронику, но зато было весело. Один из «бойцов» обычно занимал ванну – там было легче всего протирать стены, а в конце, когда воды в емкости оставалось совсем чуть-чуть, по ванной наносился «ядерный удар». Пластиковая тара из обрезанной наполовину бутыли летела прямиком в ванную, заливая все водой.
Я никогда и нигде больше не слышал о том, чтобы шприцы использовали таким образом – для «квартирной» или полевой стрелялки. И вряд ли уже услышу. Но вы знайте – если найдете у ребенка шприц, возможно, он просто является последователем придуманной нами игры «Водные баталии».
Бонус-глава. Что я собирал в 90-ые
После того как рухнул «железный занавес», на неподготовленных граждан бывшего СССР обрушилось невиданное доселе изобилие продукции и товаров самого разного назначения. Полки продмагов, детских и хозяйственных магазинов заполнил китайский ширпотреб – яркий, дешевый, такой новый и вожделенный. Массово стали появляться киоски и ларьки. Глаза разбегались не только у детей, но и у взрослых. Мне было интересно очень многое, и все-все хотелось попробовать и иметь в собственности. Так и началась история моих увлечений.
«Пацанские тачки»
Видя, сколько сегодня в продаже машинок, инерционных и на пульте управления, я понимаю, что жил в общем-то еще в эпоху дефицита. Хотя по сравнению со скудным ассортиментом моделей Made in USSR тогдашнее количество появившихся в продаже китайских поделок впечатляло. Вы ведь помните эти миниатюрные копии известных во всем мире авто?
Подобные машинки продавались по отдельности и в составе наборов. Мне однажды повезло. На Новый год мне был подарен сиявший яркими красками наборчик из «гоночных» версий уже знакомых мне тогда спорткаров – о чем еще можно было мечтать в 6-7 лет? Были, впрочем, и машинки еще меньше – китайские производители уже тогда начали экономить.
И, разумеется, у меня была целая куча инерционных китайских машинок разной степени похожести на оригиналы. Большинство благополучно подарено подрастающему поколению, у меня их осталось всего несколько штук, самых памятных и оригинальных.
Знаки отличия
Многие в СССР собирали значки. Большинство из них досталось мне от родителей. Часть я нашел, часть поменял, часть мне подарили. Это потом, в 2000-ые появятся круглые значки с символикой футбольных клубов, прикольными надписями и звездами. Я же довольствовался образцами советской эпохи. Конечно, с «Ударником коммунистического труда» я в школу не ходил, но, к примеру, поезд или олимпийского мишку иногда прицеплял к лацкану пиджака. Все значки из детства у меня сохранились. Забавное было увлечение.
Вместо картинок из Google
Коллекционирование марок – древнейшая забава человечества. Маленькие картинки несли колоссальную просветительскую функцию. Каждый филателист мог часами рассказывать об изображенных на них объектах, личностях и пейзажах, а иногда и рассказать историю самой марки.
Увлечение как-то само собой сошло на нет. Марки в киосках стали неинтересными (потому что стали в основном белорусскими и продавались исключительно для наклеивания на конверты). Отчасти их сменило другое увлечение.
Золотой фонд класса «А»
Более 800 фантиков от жвачек Turbo удалось мне собрать совместно с одноклассниками. Собиралось и выменивалось это сокровище годами. Челюсти от пережеванных в то время жвачек болят до сих пор.
«Турбы» выходили сериями. О первой ходило много мифов, а правду о некоторых сериях я узнал только недавно. Мы думали, что на фантике №1 изображен суперпоезд или суперпрототип секретной машины. Мы не понимали, почему ни у кого нет вкладышей с 1 по 50. Все оказалось прозаичнее – жвачки с вкладышами первой полусотни выпускались и продавались только в Турции (наша Turbo оттуда родом). А на первой изображен обычный красный Opel Ascona. История Turbo сейчас детально расписана в Интернете. После «старых Турб» выходила серия новых – она у меня почти вся, не хватает буквально пары штук. Были еще Turbo Classic, Turbo Sport. В сборе коллекции участвовали и мои одноклассницы, правда, Турбы они покупали редко, но вкладыши всегда отдавали. Это было душевно, девчонки.
В 90-ые мы больше общались, менялись фантиками в том числе и с ребятами из соседних классов. Коллекция моя росла и множилась бы и до сегодняшнего дня, но произошло ужасное. Нашу страну наводнили подделки, притом шли они из самой Турции. Серии стали повторяться, нумерация в них достигала каких-то немыслимых номеров, вроде 507 или 349. Машины добавлялись на какие-то вырвиглазные подложки. Этот процесс тоже описан в Интернете. Потом Турбы пропали, иногда периодически появлялись, но покупать их я уже перестал.
Википедии моего детства
Издательство «Росмэн» ворвалось в мою жизнь внезапно. Оно привлекло яркой энциклопедией «Юный исследователь», посвященной автомобилям, мотоциклам и поездам. С тех пор началось наше длительное и плодотворное сотрудничество с этим издательским домом.
Была еще такая книжка «Монстры. Привидения. НЛО». В нашем классе, да и мной самим, она была зачитана до дыр. Уже в 10 лет я знал, чем контакты первого рода отличаются от контактов третьего рода, кто первым увидел НЛО и живут ли плезиозавры в озере Лох-Несс. Это было здорово. Тяга к непознанному началась у меня именно с этой книги и потом очень помогла в том числе и в журналистской карьере.
Альбомы с наклейками Panini
Итальянские альбомы с наклейками не заполнял в те годы только ленивый. Они выпускались как для мальчиков, так и для девочек. Помните все эти Barby и Sindy, трансформеров и футбольные журналы? Мой первый альбом был посвящен чемпионату мира по футболу 1998 года. Привезен из Израиля уже в основном заполненным. Пару раз я покупал наклейки и у нас. А самым любимым альбомом был «Боевые самолеты», почти заполненный.
Автожурналы и каталоги
Рынок печатной продукции в 90-ые просто прорвало. В Беларуси постоянно открывались новые издания, было много журналов из России. В те годы я покупал в основном автожурналы, так как очень увлекался автомобилями. Очень качественным изданием, на мой взгляд, был отечественный журнал АБС (и антиблокировочная система тормозов, и обыгрывание известного ABC). Журналы покупал и позже. В основном российские.
Магнитоленты – счастье на полтора часа
Да, друзья, 90-ые – это час торжества аудио- и видеокассет. Покупал я их редко, будто предчувствовал, что скоро все это будет не нужно. Компакт-диски уже тогда продавались параллельно и имели признаки техники будущего в отличие от архаичной ленты, которую жевало, она шипела и скворчала. И все-таки не было волшебнее чувства, чем заполучить очередной магнитоальбом какой-нибудь модной группы вроде тех же «Руки вверх!».
Глава 16. А что у вас внутри?
Два щупа из гибкой проволоки стальными змейками легко проскользнули в горло и устремились в пищевод. Главное – дышать. Перестанешь дышать, испугаешься и все – начнешь кашлять и тогда зонд извлекут и просунут заново. Я лежал на боку и дышал носом. Санитары крепко сжимали руки и ноги, ну с моими 40 кг веса у них проблем не было. Доктор глубокомысленно смотрел на экран. Там трепыхались внутренности, чавкал пищевод и шевелился желудок. Прозвучало «хм, доставайте». «Японский зонд», как обитатели больницы звали его между собой, начали проворно извлекать. Длинный шланг выскользнул из меня и я отрыгнул остаток желчи.
Так для меня завершилась одна из самых неприятных процедур – фиброгастродуоденоскопия, или ФГДС. В тебя вставляли длинный шланг с фонариком и камерой на конце, которые позволяли доктору увидеть реальное состояние внутренних органов. Надеюсь, все нужное он увидел, потому как горло болело еще несколько дней.
Разновидностью этой процедуры была еще более ужасная, которая длилась два часа. Ты глотал зонд потоньше (тоже с адской болью) и его вводили в пищевод до определенной метки. Замеряли. Потом тебя усаживали на стул. Замеряли. Потом укладывали на кушетку. Замеряли. Потом давали бульон (для стимуляции выделения желудочного сока, бульончик, кстати, был вкусный). Замеряли. Потом откачивали желчь. Замеряли. Называлось это pH-метрией.
А некоторым пациентам еще делали биопсию печени. Отщипывая небольшой ее кусок. Но вообще в больницах временами бывало очень весело.
Глава 17. На земле обетованной
Это был 1998-ой год, и наша страна только-только начала поступательное движение от одного кризиса к другому. Поэтому, оказавшись на территории ближневосточного государства, я испытал легкий культурный шок.
Израиль поразил меня скудостью природы (и при этом выходами к двум морям и наличию внутреннего соленого озера под названием «Мертвое море») и обилием арабов. До сих пор не могу забыть, как ускорялся иерусалимский городской автобус, проезжая чисто арабские кварталы. Пение из минаретов по утрам, испепеляющая жара днем, ни капли дождя за месяц и ощутимо более развитая индустрия потребления, которую мы, полунищие белорусы, воспринимали как нечто неземное.
Там я впервые (и пока в единственный раз) видел вблизи автомат М-16 и разбитую авианалетом автобусную станцию. В большинстве туристических мест – военизированная охрана, в том числе суровые еврейские девушки с тяжелыми «эмками» на плечах.
А еще это было знакомство со Средиземным и Мертвым морями, сломавшийся на единственной трассе прокатный микроавтобус в котором мы проторчали часа три, шашлыки на крыше жилого дома, святые для каждого христианина места, местный зоопарк и целый месяц настоящего безбашенного лета.
Вернувшись в пятый класс, я навсегда принес с собой тягу к путешествиям и открытию новых мест.
