Владимир Матвеев
Своя-чужая война
– И?
– Ваша светлость, – после небольшой паузы сказал маг. – Я хотел бы попросить у вас немного вашей крови.
– Это еще зачем? – теперь удивился Атей. – Новых «мышек» вроде пока не предвидится. Или я не знаю чего-то?
– Дело не в «мышках», – покачал головой Говорящий. – Нам с коллегами нужно просто изучить ее свойства. Ваша невосприимчивость к магии, мы уверены, заключена именно в ней. Что, если нам удастся найти что-то интересное, что будет полезно княжеству в будущем, особенно его воинам? Думаю, вам не надо говорить о преимуществах доспеха, который будет или поглощать, или совсем рассеивать заклинания. Пусть и не встречаются сейчас на Тивалене сильные маги, но это не означает, что их нет. Темный и Светлый Лес даже во времена империи были ото всех закрыты, не говоря о дне сегодняшнем. И что там творится, знают, наверное, только боги. Ну, или хурги.
Атей на мгновение задумался, и этого мгновения хватило для того, чтобы признать правоту магистра. Он, конечно, знал, что когда на него пытаются воздействовать магией – всегда нагревается вязь татуировки на его щеке. Но чем хурги не шутят?
– Получите, сколько вам будет надо, – кивнул он. – Только до конца меня не обескровливайте – дел непочатый край. Да, кстати, вы определили место под будущую Академию? Делайте со мной что хотите, но в городе я ее ставить не позволю. Мне хватает одной ходячей проблемы, – кивнул он в сторону Дарины, которая тут же покраснела. – А если их будет сотня?
– Не волнуйтесь, ваша светлость, – сказал Ленард Полог с легкой улыбкой. – Внутри города ее точно не будет. Вы правы, молодые и неопытные ученики, вроде нашей уважаемой княжны, могут разнести по камушкам любую твердыню. Это я сейчас не о Годабе, как вы, наверное, уже поняли. Хоть и предусматривает учебный полигон, обязательный для таких заведений, хорошую защиту, но случается всякое. Тем более, как мне думается, когда наша княжна до предела раскачает свой Дар, не любая защита сможет выдержать силу ее заклинаний. Даже самый простой «шар огня», когда в него вливают прорву силы, может превратиться в целое бедствие. Поэтому заведение, которое вы планируете открыть, нужно вынести за стены, и лучшего места, чем на берегу Золотого, не найти. Ну, хотя бы недалеко от левого бастиона.
– Там будет торговый городок, – покачал головой князь. – Мы с Годабом уже определились.
– Тогда на противоположном берегу бухты, нам без разницы.
– А там будет ремесленный квартал, – сразу же вскочил со своего места Гмар. – Кузницы, кожевенные мастерские – их тоже внутри стен держать не будешь – жители от гари и вони задохнутся.
– Вот и отлично, – улыбнулся Полог. – В нашей работе очень часто нужны услуги и различные изделия и тех и других. Ну а места всем хватит. Думаю, наше соседство будет взаимовыгодным.
– Согласен, – быстро кивнул Гмар, который понимал все перспективы такого соседства как никто другой. Где маги, там и алхимические лаборатории, и их бытовые заклинания, и их знания, наконец. Да много чего еще.
– Вы, может, и с главой Академии уже определились? – улыбнулся Атей, с удовольствием отмечая про себя, что экзамен на совершеннолетие оставленные без присмотра подданные выдержали с честью. Хотя в этом он убедился еще вчера, когда увидел громаду стены Оплота.
– Конечно, – как само собой разумеющееся сказал Аделиан. – Ленард и будет главой. Для меня главное наука, и я слишком увлекающаяся личность. – При этих словах все уважительно посмотрели на альва. Разумный с такой самооценкой, тем более альв, которым приписывают непомерное высокомерие, этого уважения был достоин.
– Бруно Пепел, – продолжил он меж тем, – чем-то похож на меня. Пит еще молодой – это он и сам понимает. На Годабе строительство, хоть это и не главное. Другой кандидатуры, кроме Полога с его характером, складом ума, хваткостью, управленческой и организационной жилкой, на эту должность быть просто не может. Вот выучится княжна, можно будет и ей взвалить на плечи этот груз. А сейчас вам осталось только утвердить его кандидатуру, ваша светлость.
– Мне? – немного фальшиво удивился князь.
– Именно, – с легкой улыбкой сказал Говорящий. – Такие разумные, как маги, должны быть всегда под контролем правителя, иначе ничего хорошего в будущем не выйдет. Мы это поняли уже давно, одного примера империи достаточно для того, чтобы это утверждать. Когда-нибудь да найдется разумный, который решит растратить свои амбиции не на поприще науки, а, например, решит завоевать весь мир. Да вы и сами это понимаете, ваша светлость. Чтобы страна в будущем не погибла, в ней должен быть только один полюс силы. В нашем случае это великий князь Сайшат Атей Призрак.
– Я утверждаю Ленарда Полога, – коротко сказал Атей. – Позже подготовим все документы.
– Да, кстати, – вдруг сказал Аделиан. – Тот перстень с гербом княжества, что вы носите на пальце, будет вам нужен только в качестве украшения. Тем более он довольно изящный. Для утверждения государственных бумаг мы подготовим вам другой, с магической составляющей, чтобы исключить возможность подделки тех самых бумаг. Ювелиры уже работают над ним, и, когда закончат, мы, маги, доведем его окончательно. А пока хватит и вашего.
Закончился завтрак, на котором, к большому удовлетворению князя, было решено много первоочередных задач, а также определён приоритет будущих. Но это было только начало. Призрак поднялся в свой кабинет, где вместе с женой продолжил свою работу. Но сначала Виолин рассказала ему обо всем, что произошло в Даргасском Мегаре, пока он там отсутствовал.
Как оказалось, пока он бродил «незнамо где», в Логово, которое очень удачно, с большой прибылью, потом продал Багд Писака (зачем оставлять свое имущество хоть и в дружественной пока, но все же чужой стране, тем более когда каждый пул на счету), словно мотыльки на горящую лампу слетались все, кто хоть краем уха слышал о князе Сайшат, под рукой которого собирались все, кто остался не у дел в пределах своих родных земель.
Это были и «каменнолобые», до этого отдельными отрядами бродившие по Центральной Тивалене в поисках заработка. Князь еще удивлялся в Резене, почему этих крепких парней среди его воинов почти пять сотен, а не одна, как было изначально. Вместе с ними шли и их семьи, среди которых были и кузнецы, и каменотесы, и ювелиры, и финансисты – короче, все те знатоки своего дела, кем так богат этот серьезный и основательный народ.
Это были и вайрон (будущие «мышки» сразу отправлялись в Оплот), приток которых стал не таким интенсивным, как было в самом начале, но и не прекратился совсем. Кстати, Виолин на свой страх и риск попробовала в Логове вернуть к нормальной жизни несколько волков, благо артефакт, что забрал с собой Атей, разрабатывала и она, так что проблем с изготовлением еще одного не возникло. И это у нее с успехом получилось. Теперь волки Сайшат смотрели на нее не только как на жизненную спутницу их вождя. Если Призрак для них был батей, то она стала вроде как матушка. Хотя и понимали, что она лишь прошла по тропе, которую торил их Маррут Руиакатт[2]. И он всегда будет для них стоять на отдельной ступени, которая выше всех остальных. Ну и, естественно, матушкой ее никто не называл. Если только в шутку.
И еще очень и очень много разумных, решивших искать счастья для себя и своих детей под рукой князя. Благо примеров таких разумных, кто не пожалел, что в свое время сделал такой же выбор, было хоть отбавляй. В конце концов, просто те (как мегарские беспризорники), кого жизнь выбросила на свою обочину и они думали, что проведут на ней остаток своих дней.
Все они прибыли в Оплот на кораблях Гема Ветерка, которых, естественно, не хватило, и пришлось фрахтовать еще суда, те, что ходили по Рубежной. В результате чего население Оплота сразу возросло еще на две с лишним тысячи. Хорошо еще, что ближайшие леса были полны дичи, а вездесущие купцы уже прознали, что Оплот сейчас то самое место, где хорошо и прибыльно можно торговать, иначе голода было бы не избежать. В итоге в Мегаре осталось только сотня воинов, половина из которых были хорошо вооруженные и обученные смешанные «боевые кулаки» вайрон и «летучих мышей», которые перешли на полное обеспечение Джинил Строгой. Свои обязательства князь всегда выполнял.
И едва супруги успели обо всем поговорить, как к князю потянулась бесконечная вереница докладчиков, просителей и даже жалобщиков. Как говорится, каждой твари по паре. И так продолжалось десятицу, а может, и больше. Князь в конце концов просто потерял счет времени и вообще выпал из реальности. Да и как тут не выпасть, когда поток посетителей не прекращается, а задачи и вопросы, возникающие в процессе беседы, иногда так отличались, что сразу переключиться с одного на другое просто не получалось.
Заходит, к примеру, Багд Писака, который стал главным финансистом Великого княжества Сайшат, и начинает доказывать, что уже давно пришло время для того, чтобы создать свою структуру, которая будет противовесом Подгорному банку. Долго рассказывает о преимуществах, возможностях и необходимостях такого решения. Брызжет слюной и бьет кулаком по столу, отстаивая свою позицию. От гномов можно и не такого ожидать, правда позволяют они это себе только наедине с Призраком и с соблюдением всех мер предосторожности, князь может и в ответ стукнуть и не обязательно по столу. И когда счастливый уходит с бумагами о создании Княжеского банка, главой которого становится Дарья Скрупулезная (второе имя девушка обрела в Логове) – очень молодая, но, несомненно, способная девчушка, которой пока не хватает только опыта, в кабинет уже заходит Джирг Зеленушка и просит разрешения на постройку нескольких таверн и гостиниц. Причем не только в столице, но и в Резене, и на границе рядом с Даргасским трактом, со стороны которого в столицу Восточного округа княжества уже начали прибывать первые торговые караваны.
Восточный округ.
Когда Призрак выказал Лайгору высокое доверие и назначил его своим наместником в Резене, в котором после уничтожения Гильдии ночников они задержались почти на две десятицы, чтобы хоть как-то наладить в нем жизнь, тот не обрадовался. Вернее сказать, немного огорчился тем, что будет далеко от Атея, рядом с которым и кипят все основные события. Но назначение принял и со всем энтузиазмом принялся за работу. С ним осталось в городе три сотни воинов, треть из которых были «каменнолобые». А уж эти знатоки камня быстро наведут на стенах города порядок. Найдут на ней все трещины и дыры и хорошенько их заделают. Остальных Узелок собирался подбирать на месте, а в помощь ему была половина немалой воровской казны, которую не совсем легко, но нашел Пит.
За это время Лайгор даже умудрился взять и привести в лоно княжества ближайший к Резену городок, о чем с гонцом сообщил пару дней назад. Не без помощи коренных жителей, правда, но суть-то от этого не меняется. К двум другим он пока не лез, но и их черед был не за горами. И будет не удивительно, если их жители сами наведут в них порядок, а потом придут с поклоном к наместнику или даже князю. Примером того, что по ночным улицам города можно спокойно гулять, был тот же Резен. А это очень даже вдохновляет.
На востоке было уже довольно спокойно. Конные многодневные патрули урукхаев, постоянное прочесывание местности волками и «детьми леса», осознание местными жителями, что вместе с князем Сайшат на многострадальную землю приходит порядок, сделали свое дело. Эта самая земля начала просыпаться, стряхивать с себя оцепенение и оживать, радуясь каждому новому дню.
Атей стоял у раскрытого настежь широкого окна и смотрел, как заходящий за кромку Золотого Хассаш раскрашивает воды озера в насыщенный алый цвет.
– Красиво, – положив голову мужу на плечо, прошептала Виолин. – Наши дети будут жить в прекрасном месте, где каждый день можно любоваться вот таким вот закатом.
– Да… – кивнул Призрак и вдруг резко повернулся к ней лицом, потому как уловил в интонациях жены, с какой она сказала эти слова, какую-то особенную нежность и тепло, которых раньше не слышал.
– ОП-ПА, – встали в охотничью стойку Катаюн, Палак и Сай, что до этого зевали каждый на своем месте.
«Поздравь меня, Старший», – тут же кинул князю свою мысль Кот.
«С чем?» – не понял тот, вглядываясь в лицо любимой женщины.
«Я скоро стану дядей, и у меня появятся свои воспитанники, правда, как и договаривались, на первых порах зад будете им подтирать сами».
«Что?» – совсем ошарашенный, не понимающий, что происходит, повернулся он к нему.
«Понятно, – улегся на свое место Сай. – Поговорим позже, когда придешь в себя».
– Только попробуйте кому-нибудь разболтать, – повернулась княгиня и строго посмотрела на эту троицу.
– Э нет, матушка, – покачала головой Катаюн. – Уже поздно.
– Угу, – согласился с ней Палак и крикнул: – У дверей!
Створки моментально открылись, и в них протиснулась голова «верного». Вот только была она не на том уровне от пола, как обычно.
– О, Малыш, – взглянул под верхний косяк вайрон. – Где личная «тень» княгини?
– Ейган? – уточнил он.
– Нет, Грац, – ухмыльнулась Ката. – Бабушка твоя.
– Щас будет, – «верный» в ответ тоже ухмыльнулся на эту незатейливую шутку и исчез.
Призрак взял за плечи жену и чуть дрогнувшим голосом спросил:
– Ты решила, что пора?
– А чего ждать, милый? – улыбнулась Виолин. – Новое логово уже есть, – покрутила она головой, подразумевая под ним замок. – Друзья рядом, а врагов пока нет.
– А когда полезут?
– Тогда у нас будет больше мотиваций, чтобы защитить наш дом, – твердо произнесла она. – Вечно бегать по Тивалене в поисках укромной норы, где можно вырастить котят, все равно не будешь.
Двери в кабинет открылись, впуская удивленную Ейган. Она буквально полчаса назад отлучилась для решения кое-каких вопросов с Анэхи́т и еще даже не успела ее найти, а девушку уже вызывают к родителю.
– Ейган, – как только дверь стала закрываться, сразу спросила Катаюн. – Где «главмышка»?
– Если бы меня не пригласили сюда, – язвительно начала она. – То я, наверное, ее уже нашла бы.
– Почему ты вообще сама пошла? – стала распекать ее Ката. – «Стрижей» нет?
– Да вы сами меня отпустили, – возмутилась та. – Иди, говорят, мы пока никуда не собираемся. Зачем назад позвали?
Счастливый князь сел в кресло, усадил себе на колени не менее счастливую жену и стал вместе с ней, не скрывая улыбок, наблюдать за спектаклем, действие которого разворачивалось прямо перед ними.
– Этого потребовали обстоятельства.
– Какие еще обстоятельства? – стала закипать Ей.
– А вот такие, – подключился Палак и стал изображать пантомиму: показал руками округлившийся живот, покачал воображаемого младенца, а потом кивнул головой в сторону Виолин, поясняя, что изображал он совсем не себя.
– Да что ты здесь рожи корчишь, Пал? – направила свое возмущение Ейган на оборотня. – Я не… – и вдруг осеклась, раскрывая широко глаза. – ГРАААЦ! – раненым туром проревела она.
«Верный», чуть не снеся с петель дверь, влетел в кабинет с обнаженным полуторным мечом, что смотрелся в его лапищах словно хлебный нож, и закрутил по сторонам головой, выискивая потенциальную опасность.
– Быстро сюда Анэхит и Савмака, – сказала она ему. – Хоть весь выводок «стрижей» на их поиски посылай, но чтобы максимум через четверть часа они были здесь.
Удержать в тайне новость о беременности княгини было равносильно вычерпыванию решетом Золотого. Нет, болтливостью «верные», а тем более «мышки» и волки никогда не отличались. Да и знали об этом пока единицы. Но то ли оконные створки были широко раскрыты, то ли любопытные и вездесущие «стрижи» уловили суть происходящей около княжеского кабинета суеты, когда после того, как там побывали Анэхит и Савмак, возле них появились два «боевых кулака» из самых лучших вайрон и «летучих мышей». Но новость понеслась по Оплоту, подгоняемая теплым весенним ветерком, и уже скоро вся столица ликовала от скорого прибавления в княжеском семействе. И пришлось главе этого семейства снова открывать винные и продуктовые подвалы, чтобы народ смог хорошенько отпраздновать это событие. Да и короткий отдых населению, который не разгибал спины уже много дней, не помешает.
Но все проходит, прошел и нечаянный, но очень радостный для всех жителей Оплота праздник. И за ним вновь потянулись трудовые будни.
– Княже, тут Годаб к тебе рвется, – войдя в кабинет Призрака, сказал Последыш. – Еще и главного казначея с собой притащил.
– Так пусть войдут, – оторвавшись от бумаг, сказал Атей.
– Их «мышки» не пускают. У Твердыни в руках какой-то мешочек с непонятно чем, и ЭТО он показывать никому не хочет. Вдруг дрянь какая?
– Да если бы он хотел вред принести, – усмехнулась княгиня, свернувшаяся клубком в большом кресле, – вы бы все там уже каменными статуями стояли.
– А я им о чем говорю? – раздался из коридора голос Багда Писаки.
– Пусть входят, – улыбнулся князь, и Снори, посторонившись, пропустил внутрь названную парочку, вместе с которой вошли пять настороженных бойцов.
Неважно, что магистр давно стал своим, если что-то случится с княгиней – им не жить. И дело совсем не в разгневанном бате.
– Вот параноики, – покачал головой Твердыня, но в его голосе скорее слышалось одобрение их действиям, чем осуждение. – Чуть весь сюрприз не испортили.
– Сюрприз? – удивился князь, немного нахмурившись. – Не люблю сюрпризов, они не всегда приятные, чаще наоборот.
Но сияющий Годаб уже медленно подошел к столу (лицо его сородича лучилось в этот момент не менее сильно) и осторожно высыпал на его поверхность горку не очень крупных бледно-синих камней.
– И что? – не понял князь, рассматривая эту кучку.
– Кайсак! – ахнула Виолин, которую ее любопытство подняло с кресла.
– Именно княгиня, – кивнул Твердыня. – Необработанный кайсак, самый дорогой драгоценный камень Тивалены и лучший материал для магических накопителей и артефактов. И его не привезли купцы, я нашел его у стен нашей столицы, когда закладывал фундамент под стены Академии. И я думаю, его там немало.
– Очень дорогой? – краем уха слушая объяснения магистра, но не упуская ни единого его слова, спросил князь.
– Не все высокородные могут позволить себе даже самый маленький из этой кучки, – объяснил подключившийся финансист.
– Он настолько ценен? Почему?
– Потому что очень редок, – сказал Годаб. – Если собрать все камни, что я видел за свою жизнь, получится горка всего лишь раза в два больше лежащей перед вами. А еще он лучший магический накопитель, который только существует. Но об этом я уже говорил. В камень размером с маковое зернышко магистр сможет за один раз слить всю свою силу, и еще останется место для пары вливаний. А заряженные артефакты из них могут веками лежать, не рассеивая залитую в них силу.
– Но почему эту жилу не нашли раньше? – спросила Льдинка.
– Видите ли, в чем дело, княгиня, кайсак можно обнаружить исключительно случайно. Поверьте мне, это действительно так. Если другие камни еще можно найти, вернее, сделать предположение об их наличии, по некоторым косвенным признакам, то вот с этими красавцами так не получится. Найденные мною камни были в толще скальной плиты, что лежит на этом берегу озера и на которой стоит наша столица. Если бы мои предки, когда строили форпост, взяли на несколько верст правее, мы бы сейчас здесь не копались. Но, видно, Тамине чем-то приглянулся наш князь, поэтому и сделала ему такой подарок.
– Ваша светлость, – проговорил Писака, – мы теперь финансово независимы, нужно лишь с умом распорядиться всем этим, – кивнул он на стол.
– А вы у меня для чего? – Новость об этой самой независимости была ну очень хорошей. Багд каждый день приходил с отчетами, которые явственно показывали, как тает золотой запас княжества. Поля засеяли совсем недавно, поэтому не народ кормил своего князя, а пока наоборот.
– Мы тоже хотим сделать подарок, – полез в карман на поясе Твердыня. – Нашей княгине за то известие, что пронеслось несколько дней назад по Оплоту. И вашей светлости за… – он на мгновение задумался. – За то, что вы наша светлость.
За время, пока народ хохотал над последними словами Годаба, в руках магистра оказались два перстня, в которые были вставлены кайсаки. Один камень был с ноготь большого пальца взрослого мужчины, второй раза в два меньше.
– Ваша светлость, теперь это кольцо – символ вашей власти. Вернее, один из них. До других пока руки не доходят. Теперь только те документы, что скреплены этим кольцом, будут иметь настоящую силу. Нужно лишь капнуть на него кровью для привязки и активации. Состав самой печати мы тоже разработали, вернее, усовершенствовали то плетение, что знали. Для досконального распознания подлинности документа нужны, правда, несложные артефакты, но их можно быстро сделать и из более дешевого камня, того же изумруда, к примеру. А справится с этим и подмастерье. Так что позже во всех государственных структурах и у всех, кого вы облачите властью, такие артефакты будут. Ну, вот вроде и все. О дополнительных свойствах колец кто-нибудь из нас (магов) расскажет вам потом подробнее.
– Так значит, вы не сегодня их обнаружили, хитрецы? – встал из-за стола Атей, чтобы подойти к Виолин.
– Нет, ваша светлость, – утвердительно кивнул магистр. – Мы просто ждали, когда изготовят перстни.
Призрак взял со стола кольцо своей жены:
– У моих предков был обычай, когда мужчина и женщина, становясь супругами, в знак верности обменивались кольцами. Разреши я сам надену его тебе на палец, милая?
Княгиня протянула свою ладошку, и Призрак надел перстень.
– Хороший обычай, – улыбнулась княгиня. – Тогда и я тоже сама надену.
Когда княжеская чета обменялась кольцами, а потом поцелуями, Атей повернулся к казначею.
– Багд, то, что я просил, уже сделали?
– И я даже принес их, ваша светлость, – кивнул гном, доставая две небольшие коробочки.
– Савмак, Анэхит, не прячьтесь, – произнес он в сторону входных дверей. – Я давно знаю, что вы здесь.
Девушка и вайрон подошли к столу.
– Носите с честью главы «летучих мышей» и волков Сайшат, – торжественно сказал он, надевая им на палец по перстню с черными камнями. На одном из них расправляла крылья летучая мышь, на другом была оскаленная волчья морда.
– Пока бьется сердце.
– Пока течет в жилах кровь, – произнесли они одновременно, опускаясь на правое колено.
– Ну, вот и хорошо, – улыбнулся князь. – Спасибо за подарки, а теперь надо поужинать. Или есть еще что-то?
– Да вроде нет, – пожал плечами довольный Годаб.
– Тогда, Багд, – повернулся Атей к казначею, – забирай камни. И пусть они начинают работать. Где их лучше применить – в финансах или в магии, – разберетесь без меня. А теперь ужинать, у меня и правда уже живот сводит от голода.
Разумные, делясь впечатлениями от произошедшего, медленно потянулся на выход.
– Ваша светлость, – загадочно улыбнулся главный казначей, шествуя рядом с князем, – а не разорить ли нам несколько некрупных банков с большой финансовой выгодой для себя?
Через несколько дней Атей решил навестить то крыло дворца, из которого уже давно не показывались Аделиан, Бруно и Ленард. Даже на пока еще совместных приемах пищи (придет время, и большая часть обзаведется своими домами) они, молча и очень быстро, закидывали себе в желудок еду, и снова исчезали. Чем были заняты эти одержимые от магической науки разумные, никто не знал, вот и решил Призрак лично убедиться, что они вообще делают, когда все остальные, не жалея своих сил, как ломовые лошади пашут на благо княжества?
– А может, еще раз попробуем ее вскипятить? – услышал Атей голос Аделиана.
– Ага, – поддержал его Бруно Пепел. – Потом кинуть в нее щепотку «взбодрина», а когда заварится – выпить. Говорящий, мы уже раз пять кипятили и столько же замораживали. Жарили на открытом огне в тиглях, просто лили ее в огонь, давали попробовать твоему хорьку, посыпали солью, высушивали под лучами Хассаша и еще много чего. А результат? Замерзает, шипит на открытом огне, воняет, когда жарят. Твой хорек до сих пор жив. Это просто кровь, – подвел итог он, но поправился: – На которую почти не действует магия.
– Вот ключевое слово – НЕ ДЕЙСТВУЕТ! – выкрикнул Аделиан, и князь явственно представил его стоящим и упирающим палец в своего собеседника.
Однако действительность оказалась другой. Альв стоял и палец упирал, вот только не в Бруно, а в того самого хорька, который упоминался в их разговоре. Тот сидел у хозяина на плече и, наверное, думал: лизнуть этот палец или укусить его за те опыты, что над ним проводили?
– Добрый день, гариэ́ры, – поздоровался князь, когда зашел в большую комнату, пропахшую незнакомыми ему ранее запахами.
«Надо поскорее выселить их за стены города. Не разрушат, так провоняют всю столицу. И неужели так противно пахнет моя жареная кровь?» – подумал он.
– Здравия, ваша светлость, – встала и склонила головы троица магов (Ленард все это время молча сидел в углу).
– Вы совсем забыли нас, друзья, – укоризненно покачал головой Призрак. – Один Годаб то тут, то там. Работает за троих, – с легким намеком закончил он, но вдруг обратил внимание на красный истаивающей кусок льда, лежащий на небольшом металлическом блюде. – Это что, кровь моя?
– Да, ваша светлость, – вздохнул Аделиан. – Это замороженный кусок той жидкости, что бежит по вашим жилам.
– А вы знаете, ученые, что замороженная вода образует кристаллы очень причудливой, а иногда просто очень красивой формы? – почему-то невпопад сказал Атей, но услышавшие эти слова маги вдруг встали в стойку, словно охотничьи собаки.
– Ваша светлость, а вы надолго к нам? – елейным голосом осведомился Аделиан и стал наступать на князя, оттесняя его к выходу.
– Ну, если быть откровенным, то помощь нужна ваша, – медленно попятился Атей, недоуменно вглядываясь в глаза альва. – На набережной высадили первые саженцы. Вообще-то вас ждали, Аделиан, но вы личность занятая… Аделиан, а вы хорошо себя чувствуете? – вдруг спросил князь, не закончив свою мысль. – Что-то мне ваш взгляд не нравится. Да и ваш тоже, гариэры, – посмотрел он за спину Говорящего.
– Ваша светлость, вы только что подсказали нам еще один путь, по которому мы еще не прошли, – умоляюще сцепил у груди руки в замок магистр Жизни. – И нам нужно кое-что срочно проверить, – продолжая наступать на Атея и вытесняя его из комнаты, проговорил Аделиан.
– А МНЕ ДОЖДЬ НУЖЕН, МАТЬ ВАШУ! – заорал князь, которому до тошноты надоело разговаривать с разумными, которые его просто не слушали, витая в своих научно-магических облаках.
Во временную лабораторию магов ворвались Ката и Пал, которые остались в коридоре, чтобы что-то проверить, а еще через долю мгновения, проскользнув между ними, перекатом вперед закатилась Птаха, тут же встав на ноги с обнаженными «клыками» в руках.
– ПРОСТО ДОЖДЬ, ЧТОБЫ ПОЛИТЬ САЖЕНЦЫ, КОТОРЫЕ МЫ БЕЗ ВАС ПОСАДИЛИ! – не обращая на своих воинов внимания, закончил князь.
Побледневшие маги, впервые видевшие гнев Атея, испуганно переглянулись. Хотя какой это гнев, сказали бы его воины. Вот когда в мокрый сезон он кишки насильнику выпускал, вот это да. А это так, пугашка для детишек. Да даже «стрижи», услышав этот крик, только бы вид сделали, что испугались. Ну, может, в штаны бы страх спустили. И то не все, это точно.
– Бруно, Ленард, – только и сказал Аделиан, не отрываясь от потемневших глаз Призрака.
Два магистра без разговоров подошли к окну, широко раскрыли его створки и, чуть отставив в стороны руки, что-то зашептали. Уже через несколько ударов сердца лучи Хассаша спрятались за темными тучами, а еще через мгновение хлынул сильный ливень, за стеной которого не было ничего видно уже на расстоянии нескольких шагов. И как сразу понял князь, эта сплошная стена воды смыла все саженцы в озеро.
– Тьфу, – в сердцах сплюнул Призрак, злиться на одержимых у него просто не было сил.
Он развернулся и пошел к выходу, краем глаза заметив, как Катаюн покачала головой, а потом постукала себя по голове костяшками пальцев, намекая ученым на их бестолковость.
– Если через пятину, выходя утром после тренировки из Золотого, я не увижу на набережной зеленого бульвара – можете идти куда хотите. Мне хватит и одного Твердыни. Он хоть слышит меня, – спокойно сказал Атей, обернувшись у дверей.
Вот только эмоций в его голосе было столько же, сколько их бывает в деревянном полене, а глаза смотрели равнодушно и даже с какой-то жалостью. И от этого на душе у магов стало очень скверно.
Следующие несколько дней князя Сайшат видели везде, но только не в своем замке.
Он побывал у Левого бастиона, у подножия которого рос, как грибы после дождя, торговый городок. Увидел, как купцы дерут друг другу бороды (самым натуральным образом) и суют деньги главному казначею княжества, в надежде выбить себе лучшее место под склады и торговые места. Как их сдерживает Годаб Твердыня, нещадно бракуя их планы застройки торга, на глазах купцов разрывая их на мелкие клочки, чтобы предотвратить стихийную застройку и не превратить его с самого начала в «трущобы, где можно все достать по сходной цене».
С тем же Твердыней побывал у бастиона Правого, где собственными глазами увидел, как магистр Земли буквально просеивает, как хорошая хозяйка муку, каждую пригоршню вынутого им же скального грунта в поисках кайсака, сначала превращая его в каменный песок (чтобы найти камни), а потом снова спекая в монолитную скалу и одновременно в фундамент, на котором будет стоять будущее здание Академии магии. Даже несведущему в магических делах Атею было понятно, что энергии на это у него уходит прорва. Но пополнить ее запасы магистру помогали будущие ученики (а их уже было немало), которые каждый день сливали до последней крохи все свои запасы в десяток камней, которые всегда были с Годабом.
За тем же Правым бастионом посетил наспех выстроенные причалы, которые Гем Ветерок в будущем хотел превратить в судостроительную верфь. Теперь же приводил там в порядок весь Княжеский речной флот, конопатя и просмаливая борта, ремонтируя такелаж и обучая новичков.
Потом быстро пробежался по территории Оплота, где стали вырисовываться будущие кварталы столицы, и отбыл к «детям леса», где с удовольствием пообщался с Ма’Рохом Легкой Поступью. Сходил на охоту с егерями. Посетил бортников, что организовали свое поселение в Зеленой роще. Попарился у них в замечательной баньке, после которой попил душистого травяного взвара и даже хлебнул местной медовухи. И все это время его сопровождали только жена, Ката, Палак, Сай, Птаха и близняшки Ния́ра и Нэри́н – его личная команда. На несколько десятков оборотней и «мышек», что сновали вокруг, он просто решил не обращать внимания.
Но все хорошее заканчивается, и на пятый день, не без помощи Ма’Тхи, его нашел Годаб Твердыня, когда их светлость подумывал уже о том, а не смотаться ли на рыбалку на несколько дней? Самый сезон – за окном весна. Совершенно забыв при этом, что именно к этому дню он хотел увидеть на набережной бульвар, а если его не будет – обещал применить карательные меры к трем увлекающимся магам.
