Владимир Грузда
Мечты в огне
– Так Маша погибнет?
Иван достал смартфон, открыл фотографии. Порадовался, что догадался сделать сканы свидетельств о смерти.
– Я их похоронил неделю назад.
Двойник держал смартфон на вытянутой руке, словно опасался подхватить заразу. Иван услужливо перелистывал снимки.
– Шестнадцатого июня?! – выдохнул двойник.
– Через три дня, – кивнул Иван. – Для меня это случившееся; для тебя возможное будущее. Но выбор за тобой. Либо ты убьёшь Машу, либо пошлёшь духа огня к чёрту!
Двойник озадаченно глядел на собственную копию.
Иван осознавал, что они оба путаются в мыслях. Он бы и сам не поверил, случись ему услышать подобное десять дней назад. Но времени на размышления не оставалось:
– Только ты можешь всё изменить! Пойми – не каждому дан второй шанс. У тебя он есть.
– А ты? – очнулся двойник.
– Отсюда сможет выйти лишь один. Да и в мире, где живы Маша и Лёшка место для одного. Мне путь заказан, для тебя есть жизнь! Избери её, не променяй на суррогат.
Пожарный задумчиво кивнул, оттёр со лба пот. Нахмурился:
– А Маша точно жива?
– Да, когда ты выйдешь отсюда, она будет жива!
От двери исходил тяжёлый обжигающий дух. По ту сторону бушевало пламя. Жар усиливался. Дышать становилось труднее.
Двойник огляделся:
– Подожди. Здесь чистый воздух, значит есть другой выход.
Иван покачал головой:
– Ты знаешь, что нет. Здесь место выхода энергий из земли. Возможно поэтому чистый воздух.
– Давай останемся. Переждём.
Иван снова покачал головой:
– Дух огня не случайно заманил нас сюда. Здесь всё началось, здесь всё и закончится. Живыми мы не выйдем. Оба уж точно.
– Но ты не знаешь?
– И проверять не хочу. Это ловушка, в которую мы сами себя загнали. По счастью, есть выход. Навалимся вместе. Дверь должна открыться.
– В комнате кислород. – возразил пожарный в боёвке. – Сам понимаешь, вспышка выжжет всё помещение. Огонь тебя убьёт!
Иван достал зажигалку, палец привычно потянулся к крышке. Остановился.
– Это искупление. Рождённое огнём в огне и погибнет. – он отшвырнул зажигалку в глубь комнаты и упёрся руками в пол, как регбист, готовящийся к схватке. – Пора.
Пожарный в боевой экипировке надел маску. Укрылся за стеной и присел. Выставив руки, надавил топором на дверь.
Иван рванул вперёд.
Дверь натужно застонала под весом человеческого тела и приложенного давления. В образовавшуюся щель метнулись жадные языки пламени, яростно пожирающие сохранившийся в помещении воздух и беззащитную человеческую плоть.
13
Он открыл глаза и уставился в высокий белый потолок. Его накрыла тень. Размытый облик сформировался в знакомое лицо.
– Очнулся! Сестра!
Люда склонилась ещё ниже, роняя ему на лицо крупные солёные слёзы. Жарким шёпотом затараторила:
– Тебя завалило. Извлекли через полчаса. Воздух на нуле. Ты второй день в коме. Нашли труп поджигателя. Не опознали. Я забежала после смены. Теперь всё будет хорошо.
В поле зрения возникло серьёзное лицо медсестры. Её розовая униформа ярким пятном вспыхнула в стерильно-белой палате.
Он с трудом выдохнул:
– Моя жена жива?
Сестра бросила мимолётный взгляд на Люду. Та уставилась на Ивана.
– Жива, конечно, – Люда нахмурила брови-стрелки. В голубых глазах сверкнул лёд. – Она ушла час назад.
– Я хочу её видеть. Сейчас.
Сестра понимающе кивнула и исчезла. Иван взглянул на любовницу:
– Прости, Людмила.
Женщина сжала губы, быстрым движением смахнула с щеки слезу, процедила:
– Всё ясно. Ну, будь здоров… и счастлив.
Она выскочила из палаты. Звонкий цокот каблучков растворился в коридорах реанимационного отделения.
Иван облегчённо откинулся на подушку.
Затем напрягся. Дрожащими пальцами стянул грубую простыню. Оглядел левое плечо. Кожа отливала синевой, гематома чернильной кляксой расползалась от шеи до локтя. Никаких ожогов в форме треугольника.
«Всё правильно. Пожары устраивал другой я». На лицо легла тень скорби от тягостных воспоминаний. Он глубоко вздохнул, освобождаясь от гнетущих мыслей: «Я такого никогда не сделаю…Больше никогда».
Иван расслабился и мечтательно улыбнулся. Скоро он увидит Машу.
