Владимир Грузда
Мечты в огне
Он нашёл самый дальний закуток: затерянную среди производственного оборудования подсобку, бывшую Электрощитовую. Скрупулёзно вычертил на бетонном полу изолированного бункера чёрный треугольник. Установил по углам толстые разноцветные свечи. Встал в центре и, протянув вперёд правую руку, высказал желания в пустоту.
Потом уселся на холодный грязный пол и расхохотался. Не произошло ровным счётом ничего.
Но когда гасил свечи, увидел медную зажигалку в форме ящерицы. А выйдя из Электрощитовой получил то, о чём даже не мечтал.
– Силу-то получил, а ума не нажил, – заявил дед.
Иван уже сунулся в открытый проём ворот, но застыл. Медленно обернулся:
– Кто ты?
– Я ж тебе ужо сказал. Ахранник я. Хошь, Духом-Хранителем зови. Сберегаю Место Силы. Токмо безрассудных пропасть скока: не разумея лезут и лезут.
– Что за Место Силы?
– У всякой стихии место своё. У воздуха твердь небесная, да всё кругом. У воды, знамо дело, реки да моря. У земли – твердь земная. А огонь – он беспризорник, ему с другими стихиями договариваться должно. К кому притулится, от того и напитается.
– Ну и чем он здесь напитался?
– Дак силой земли! Ведь ты в Месте Силы духа привечал. И как ты то место разузнал да различил. Ведь прямёхонько туды направился.
Иван покачал головой:
– Что ж ты меня не остановил?!
– Жалеешь? – сторож заглянул Ивану в глаза. Пожевал губами, раздумывая. Затем сплюнул: – Огонь силён, да токма земля завсегда пламя перешибёт. А земля она што? Крутится-вертится, да обратно вертается.
– И что это значит?
– Какой сегодня день?
Иван взглянул на деда, но вспомнил, что удивляться нечему:
– 23 июня.
– А таперяча в тялифон узри.
Иван подчинился. Достал смартфон, разблокировал:
– И что?
На дисплее горело 13 июня. Иван полез в настройки.
– Крутится земля, вокруг солнышка ходить. Иногда вертается.
Иван уставился на сторожа. Догадка подкрадывалась медленно, он пытался её гнать, потом убеждал себя в возможности изменения хода времени, а затем страстно хотел поверить:
– Это что, сейчас день пожара на заводе? И значит Маша жива? И Лёшка? И Панин?
– Твои умыслы родили сие, твои хотения могут возвертать всё обратно. Велика сила в людских мечтах. Дух огня взял силу земли, наделил тебя знаком своим да умениями огненными. Но ось-то земная в тебе утвердилась. Чрез неё и обратиться можно.
Иван взглянул на часы, засуетился:
– Сейчас 18:10, через две минуты поступит вызов. Можно остановить пожар!
– Переменить-то можно – отменить нельзя.
– Делать-то что? – нетерпеливо воскликнул пожарный.
Слева зашуршала высокая трава. Сквозь неё пробежал сухощавый паренёк. Кузнечиком заскочил на высокое окно в стене здания и змейкой юркнул в лишённую стекла фрамугу.
Иван запоздало опознал знакомую рыжую физиономию и синюю джинсовую куртку:
– Это же…
– Огневушка-поскакушка, жиж, Рарог, птица Феникс, сиречь дух огня.
Пожарный взглянул на деда. Тот был совершенно серьёзен:
– Двое войдут дверью – лишь один выйдет. Тебе, Иван, решать. Сохранишь клеймо, али очистишься.
Сквозь раскрытые ворота потянуло гарью. Из окна заструился белёсый дым.
– Ты чего тут творишь?! – загремел грозный бас охранника в камуфляже. Лишь хруст травы под тяжёлой поступью обозначал его место нахождения. Но звук безошибочно оповещал о скором его появлении у входа в здание завода. Из зарослей вновь послышался возбуждённый голос:
– Возгорание. На Заводе Полимеров. Да.
– Тебе решать, – заявил дед, не двигаясь с места.
Иван рванул внутрь. Помещение уже затягивал сизый вонючий дым. Видимость быстро ухудшалась. Справа полыхнули острые оранжевые языки пламени. Исчезли. Вспорхнули вновь.
Пожарный уткнулся в рукав куртки, пытаясь разглядеть поджигателя. Едкий дым вгрызался в глаза. Слёзы потекли по щекам. Рот заполнился тягучей слюной. Сейчас бы ДАСК.
Впереди, вынырнув из молочной пелены, возникло улыбающееся лицо рыжеволосого паренька. Без всяких средств защиты.
Иван рванул за ним.
Слева с хлопком взорвалась какая-то ёмкость. Нарастал гул зарождающегося пожара. Трещали охваченные огнём перекрытия. Сквозь какофонию звуков донёсся вой сирен.
12
Иван понимал, что удаляясь от входа, он рискует не выбраться из охваченного огнём здания. Но он и не собирался отступать.
Только бы добраться до Электрощитовой.
Впереди лязгнула дверь. Сквозь молочную пелену, подсвеченную оранжевыми отблесками пожара, Иван разглядел тёмную фигуру, растворяющуюся в чёрном провале. Справа, рассекая клочья тумана, заструился луч пожарного фонаря. Он замер, выхватив из дымовой завесы прямоугольник двери с надписью «Электрощитовая» и табличкой «Не влезай – убьёт!».
Пожарный в боёвке и маске ДАСВ первым оказался у входа, рванул на себя створку и ринулся внутрь. Иван видел, как мечется в пустом помещении белый луч фонаря. Не видел сейчас, потому что веки беспрерывно моргали и слёзы туманили взор, он видел это десять дней назад.
Последним усилием он протиснулся в проём и с грохотом закрыл дверь.
Свет фонаря ослепил. Иван закашлялся, освобождая лёгкие для неожиданно свежего воздуха бункера.
– Ты кто? – раздался невнятный окрик, поглощенный огнеупорным стеклом маски.
Иван часто моргал, стремясь поскорее очистить глаза от едких испарений.
– Можешь снять маску, – прокричал он в ответ. – Здесь хороший воздух.
– Слушай меня! – пожарный почти прижался лицом к Ивану, чтобы тот его расслышал. – Сейчас я возьму тебя за пояс и…
Теперь он разглядел его лицо. Покосился на нашивку с фамилией на груди. Вновь озадаченно заглянул в глаза.
– Я это ты, только через десять дней, – закричал Иван. Крик гулко разнёсся по помещению.
– Глюк? – одними губами произнёс пожарный, но Иван понял, ведь то были его губы и его разум.
– Сними чёртову маску! Я же дышу!
Пожарный, подсвечивая фонарём, вглядывался в лицо двойника, надеясь увидеть отличия: неудачно наложенный грим, обман ночного зрения.
– Не веришь? Хорошо. – Иван ткнул себе в нос указательным пальцем. – Как мы всем рассказываем про героическое падение балки? Прям в панорамную маску, стекло в дребезги, огонь в лицо, а я продолжаю тушить! Так? А что на самом деле случилось? Помчался сломя голову, споткнулся, как школьник на шнурке, и ткнулся так удачно, что маска в хлам, нос в кашу. Еле обратно выбрался. Кому ты такое рассказывал?
– Никому. – пробубнил пожарный в маске.
– А это? – Иван достал зажигалку, протянул пожарному. Тот её взял, рассмотрел со всех сторон. Вопросительно посмотрел на двойника.
– Сними чёртову маску, – вновь заорал Иван. – у нас нет времени!
Пожарный осторожно прикрутил вентиль, приподнял маску, затем полностью освободил лицо.
– Что за хрень? – не удержался он.
– Здесь ты… и я устраивали ритуал, – начал Иван, радуясь возможности не напрягать голосовые связки, – просили исполнения желаний у духа огня.
Он кивнул на намалёванный на полу треугольник и столбики полуметровых свечей:
– Так вот – не вышло! Всё, что хочет дух – это убивать и распространять пожары, никакое наше счастье его не интересует. Ни карьера, ни свобода от брака не стоит того, чтобы ввергать себя в рабство.
Иван эмоционально пересказывал события последних дней. Двойник слушал, не перебивая. За дверью гудел пожар.
– Ты убил Машу? – двойник нахмурился. Иван заметил, как руки в огнеупорных перчатках сжались в кулаки.
– Я – это ты! – попытался вразумить собеседника Иван. – Если ты выйдешь отсюда и будешь мечтать о том же о чём просил духа огня, тогда именно ты убьёшь Машу!
– Чушь! – злобно выкрикнул двойник.
– Ну ты же уже пробовал воспламенять объекты на расстоянии.
Двойник смутился, и Иван знал отчего. Первые опыты с пирокинезом вдохновили, заставили почувствовать себя всемогущим, но остались запретной темой, о чём ни с кем делиться не планировалось. Поэтому Иван осторожно пояснил:
– Ты – это я. А я – это ты. Конечно, я знаю.
Двойник глядел пристально, оценивая и сопоставляя. Улетало время.
– Судьба предоставляет второй шанс. – не выдержал Иван. – Это мои ошибки, но они также и твои. Когда ты выйдешь отсюда, тебе придется самому принимать решения, но не допускай моих ошибок. Пойдёшь моим путём: станешь убийцей, рабом духа огня.
Иван расстегнул куртку, обнажил заклеймённое левое плечо:
– Не советую…
