Владимир Гергиевич Бугунов
Северный Эдем
– Ты прав, правитель Пер. Эта женщина – последняя наша надежда. Нет, о прямом совокуплении с ней для получения нужного нам потомства речь не идёт. У нас с лемусами слишком разные детородные органы…
– Значит, вы знакомы с генной инженерией и именно её хотите использовать для своего воспроизводства? – холодно произнёс Пер.
– Поставь себя на моё место и попробуй найти другой выход из того катастрофического положения, в котором оказались мы.
На этот раз слова Правителя звучали искренне. Если ничего не предпринимать, драконы просто вымрут: кто раньше, кто позже, и даже воспоминаний от них не останется.
– А знаешь, правитель Ари, я понимаю тебя, твою боль. И обещаю над этой проблемой подумать. Более того, после возвращения в свой лагерь я побеседую со своими… подданными. И вполне возможно, что мы общими усилиями выработаем решение, приемлемое для всех трёх сторон. А вот женщину и двух пленённых лемусов я советую отпустить. Нельзя проводить эксперименты над существами, тем более разумными, если нет доброй воли с их стороны!
Какое-то время Ари, не мигая, смотрел на борейца, соображая, шутит ли чужак, или говорит искренне. Но вот шторки век дракона несколько раз быстро мигнули, и, развернувшись к входу, он дважды резко щёлкнул кончиком хвоста по бамбуковому настилу возвышения, и тотчас же на пороге возник один из его охранников. Правитель что-то проревел в его сторону, и тот быстро вышел вон.
– Пожалуй, ты прав, правитель Пер. Этих бедолаг нужно отпустить. Правда, только двоих из трёх.
Ари невольно отвёл глаза в сторону, чтобы не выдать себя.
– Один из варваров, когда его вели в наш лагерь, решил сбежать. Он бросился в реку, и его тотчас же разорвали на части наши неразумные родственники, которые водятся в этих местах в изобилии.
И опять что-то укололо Пера. Дракон явно недоговаривал или, по меньшей мере, лукавил. Но что тут сделаешь? Если он отпустит хотя бы этих двоих – уже прогресс, а значит, в дальнейшем с драконами можно будет наладить если не партнёрство, то приемлемое сосуществование на планете. Ведь с соседями, пусть и дальними, лучше жить мирно, чем враждовать.
В этот момент одна из кольцеобразных ламп стала часто помигивать, и правитель, недовольно хрюкнув, встал во весь рост, дотянулся до неё и пощёлкал по колбе своим длинным пальцем.
– Откуда, если это не секрет, вы берёте электроэнергию?
Пер не ожидал и на этот вопрос искреннего ответа, но дракон его удивил внезапным простодушием:
– Всё, что можно было снять с обгоревших останков корабля, мы сняли. Это и провода, и светильники, несколько генераторов, ну и так, по-мелочи. А на ближайшей излучине реки, где течение наиболее быстрое, наладили кустарную плавающую электростанцию.
Заметив интерес в глазах гостя, дракон описал руками круг.
– Она представляет собой небольшое колесо с бамбуковыми плицами, на оси которого с помощью демонтированного с корабля приспособления закре-пили динамогенератор. Вода вращает колесо, а вырабатываемый ток подаётся сюда. Пока сюда, – добавил он и тут же повернулся на скрип двери.
В тронный зал несмело один за другим вошли два миниатюрных существа. Каждый из них едва доставал до пояса стражника-дракона. Стражник подтолкнул пленных почти вплотную к правителям и вернулся к напарнику, стоящему в дверях. Бореец вспомнил, как этих аборигенов описывал его отец.
Полуголые (и на мужчине и на женщине были только набедренные повязки из пучков травы), они были неплохо сложены и, пожалуй, по-своему даже красивы. На их макушках чернели кудряшки волос. Тела были загорелыми до тёмно-шоколадного цвета. Выразительные, чуть выпуклые и блестящие не то от возбуждения, не то от страха глаза. Чем-то они своим видом, правда, довольно отдалённо были похожи на Рамха, его главного помощника по экспедиции.
На Борее тоже когда-то были разные племена. Но если на ней за миллионы лет эволюции цивилизации расы полностью перемешались, то на соседней Аталане всё было по-другому. Белая и чёрная расы на ней существовали как бы параллельно, не смешиваясь. Белые аталанты, захватив технологическое лидерство, практически превратили своих чёрных собратьев в рабов. Пер помнил, как на последней пресс-конференции учёных Бореи и Аталаны на вопрос Свара о том, что не пора ли избавиться от унизительного рабовладения, известный учёный Аталаны в области космогонии, пренебрежительно ответил в духе, что кому уготовано шевелить мозгами, тот будет шевелить мозгами, а кому уготовано шевелить руками, тот будет шевелить руками.
Пер искоса посмотрел на правителя драконов. Тот немигающее смотрел то на мужчину, то на женщину, словно гипнотизируя их.
– Как вас зовут? – спросил бореец, и этот вопрос немало удивил Ари. Стал бы он интересоваться именами каких-то варваров.
– Тамх, Сати, – чуть слышно ответили они.
– С вами всё в порядке? Вам ничего плохого не сделали? – снова спросил Пер.
Те, оглядываясь на правителя, нестройно закрутили головами.
– Всё хорошо. Всё хорошо…
Бореец поднялся с помоста, разминая затёкшие ноги, и вконец испугавшиеся лемусы невольно попятились к проёму двери. Драконы, что похитили их с фермы, были выше их раза в два, а это огромное, одетое в странную одежду существо было выше, чем любой дракон чуть ли не в два раза. Посматривая на опешивших лемусов и невольно улыбаясь, Пер повернулся к Ари:
– Правитель, давай сделаем так. Через семь дней и ночей я сообщу о нашем решении в части оказания вам необходимой помощи вот по этому мобику.
Бореец открыл один из карманов на широком поясе скафандра и извлёк оттуда небольшой плоский прибор чёрного цвета.
– Пока мы с тобой тут мило беседовали, эта штучка, – Пер покачал прибор в ладони, – зарядила в свою память программу синхронного перевода вашего языка на наш и наоборот. Зелёная кнопка включает прибор, красная – выключает. Остальное регулируется автоматически. Так что я не прощаюсь с тобой, правитель Ари. Этих, – бореец повёл рукой в сторону лемусов, – я забираю с собой.
Холодный тон, которым были произнесены последние слова, несколько охладил вновь разыгравшийся гнев правителя. Как бы этого не хотелось, но возможное сотрудничество со столь сильным соперником могло дать, и очень скоро, свои плоды, а вот война… Нет, о войне с чужаками в нынешнем положении драконов не могло быть и речи.
ГЛАВА 5
И вот настал день, когда Семар по команде начальника экспедиции включил генератор транспортной левитации, установленный на самой верши-не пирамиды. ГТЛ представлял собой сложносоставленный кристалл из множества пентапирамидок, обращённых вершинами внутрь кристалла. Подходящий минерал для изготовления кристалла разведчики нашли неподалёку. К длинной горной гряде, где были добыты минералы, сразу приклеилось соответствующее название: «Каменный пояс». Этот сравнительно невысокий хребет тянулся с севера на юг от самого побережья большого пресноводного моря, куда стекались почти все крупные реки Срединного континента, и почти до берега тёплого озера, своими размерами не уступающего многим морям.
Технология подъёма и перемещения таких крупных объектов борейцами была отработана давно. Они сами обладали способностью без всяких технических средств, с помощью левитации, поднимать и перемещать грузы в сотни и даже тысячи тонн. Этими же способностями они наделили и своих биров. И на той же Борее в строительстве зданий и сооружений не применялись ни краны, ни другие подъёмные механизмы. Покорённая гравитация позволяла им избавляться от многих технически громоздких и несовершенных механизмов. Но даже для Свара или Семара – непревзойдённых левитомейстеров, эта пирамида, выросшая чуть ли не до облаков, была слишком огромным нестандартным грузом. Диаметр этой многогранной, многоступенчатой пирамиды составлял более двухсот метров, а высота – более ста.
Когда пирамида наконец-то оторвалась от заснеженной корки земли, в воздух тут же взмыли два щлюпа сопровождения. Их пилоты должны были подстраховать Семара и команду из пяти биров, которые поднимались внутри пирамиды, и если бы что-то пошло не так, их быстро бы сняли с объекта. Но начальника экспедиции и его товарищей больше волновало совсем другое. В точке С 0000, куда перемещалась пирамида, силовые линии магнитного поля планеты постоянно блуждали, подвергаясь воздействию солнечного ветра, вращения Земли, и нужно было так «подвесить» её над этой точкой, чтобы грани пирамиды поймали максимальное количество сходящихся на магнитном полюсе силовых потоков.
Наконец, пирамида, ведомая умелой рукой Семара, достигла высоты пятнадцати километров над точкой С 0000 и после непродолжительной паузы стала медленно снижаться. Каждая из многочисленных граней пирамиды имела магнитные уловители, усиливающие эффект притяжения силового поля. «Пойманные», невидимые глазу и, казалось бы, неощутимые силовые потоки, многократно отражаясь от граней внутри пирамиды и усиливаясь при этом, с помощью специальных магнитоводов в конце концов поступали на сферический отражатель, установленный в геометрическом фокусе внутри сооружения и уже от него вниз, к поверхности планеты, уходил мощнейший, хотя и невидимый луч.
По мере приближения пирамиды к ледовой шапке моря мощность луча продолжала нарастать, а уже у самой поверхности, в зоне действия луча, материя расщеплялась настолько, что превращалась в несокрушимое Нечто.
Как горячий нож без усилий вонзается в твёрдое масло, так и этот луч, слегка подкрученный с помощью определённой формы выпускающего устройства в основании пирамиды, вонзился в ледяной панцирь, мгновенно прошил его и всю толщу воды и вгрызся в дно моря. Какое-то время ничего не происходило. Но вот сначала в точке входа луча в лёд сначала появилось небольшое отверстие. Затем буквально на глазах это отверстие стало ужасающе быстро расширяться. Тонны льда, многометровым слоем укутавшего центральную акваторию моря, плавились, превращаясь в воду и пар. Уже через час работы этой рукотворной «грелки» площадь открытой воды превысила диаметр самой пирамиды. Было видно, как в месте входа в воду луча образовалась воронка, и чем больше отступал лёд, тем больше становился водоворот. Казалось, что вода устремлялась вниз, в бездну. Так и было на самом деле. Луч пробил тонкую в этом месте земную кору, и теперь к нагреву морской воды подключилась естественная «батарея отопления» – расплавленная магма.
Главным в этом процессе было не передозировать мощность луча. Прокол оболочки не должен расширяться – это могло бы привести к катастрофе. Рез-кий, ускоренный нагрев воды тоже был недопустим – это нарушило бы экологический режим моря, по крайней мере, той его части, что окружала место работы пирамиды. Но путём отключения или, наоборот, включения дополнительных магнитоводов граней пирамиды «главный кочегар» местных окрестностей, Семар, добился устойчивой работы системы: магнитное поле – пирамида – магма – море. О чём он с удовлетворением в голосе и сообщил:
– Начэкс, климатическая установка вышла на рабочий режим, всё работает как часы. ГТЛ удерживает пирамиду в стабильно устойчивом положении. Разогрев воды идёт в плановом режиме.
Пер с Рамхом в это время на шлюпе совершали очередной виток вокруг парящей пирамиды и придирчиво вглядывались в монитор, на который выводились все тестовые данные о работе их детища. ПКУ, или планетарные климатические установки, как буднично назывались эти уникальные сооружения, были уже не раз опробованы борейцами в других планетарных системах вселенной и всё же каждый раз требовали к себе повышенного внимания из-за своей сложности. Все параметры, выдаваемые приборами слежения, соответствовали нормам. Начальник экспедиции с довольной улыбкой на лице приветливо помахал рукой Семару, появившемуся на экране монитора после окончания тестирования климатической установки.
– Семар, дружище, ты, как всегда, убедителен.
А ведь первый «блин» и для Пера, и для Семара, тогда ещё рядовых и начинающих левитмейстеров, получился комом. В системе звезды Прокта борейцами была обнаружена довольно занимательная планетка. Она имела атмосферу, пригодную для дыхания, и огромные запасы воды в виде мощных ледовых полей и ледников, разбросанных по всей поверхности. Холодноватый климат был у этой планеты. Свободная ото льда полоса находилась только в поясе экватора. Когда-то Симу (так называли планету) протаранил огромный метеорит, после чего на ней на долгое время установилась посткатастрофическая зима. Тогда тоже удалось построить и запустить ПКУ, и уже через несколько лет её работы климат на планете кардинально изменился. Он стал достаточно тёплым, мягким, словом, привычным для борейцев. И тут случилось непоправимое. Видимо, случившееся не было для этой планеты чем-то эксординарным. Она просто притягивала к себе беды. В неё вновь врезался огромный метеорит, появление которого наблюдатели прошляпили. ПКУ не была вовремя отключена. В результате мощный удар небесного странника заставил её хаотично раскачиваться. Разогревающий луч вспорол целый пласт литосферной плиты, и магма мощным столбом вырвалась наружу, вызвав колоссальные разрушения от прямого действия и от сильнейшего цунами, образовавшегося в результате катастрофы. Тогда погибли десятки борейцев, не успевших покинуть планету. Саму пирамиду Перу и Семару удалось увести вверх и в сторону буквально за мгновения до появления из глубин океана колоссального столба из воды, пара, дыма и расплавленной массы…
После той катастрофы во избежание жертв и катаклизмов наблюдатели длительное время тщательно исследовали окружающее планету про-странство на наличие метеоритной опасности и только после этого давали добро на строительство и запуск ПКУ. Начэкс склонился к переговорному устройству:
– Семар, что с электромагнитным фоном в помещениях пирамиды?
– И в ангарах, и в жилых помещениях фон нормальный. Можно заселяться хоть сегодня, осталось дождаться сообщения с верхнего уровня. Понимаешь, приборы показывают небольшую периодически появляющуюся турбулентность силовых потоков окружающего магнитного поля. Я уже направил туда трёх биров, а уже с них сниму показатели воздействия поля. Но это нормальное состояние. ПКУ только-только выходит в нормальный режим работы.
В первые часы и даже сутки работы системы силовые поля в левитационной камере, находящейся непосредственно под ГТЛ, могли входить в противоречие с силовыми линиями окружающего магнитного поля, и требовалось некоторое время и умение левитмейстера достичь приемлемого унисона в работе всей системы.
– Хорошо, Семар. Не забудь разблокировать порталы ангаров. А мы с Рамхом возвращаемся в лагерь на побережье. Свар с Яром и Лайдой после твоей команды швартуются к ПКУ и начинают заниматься своими делами.
В бывшем лагере борейцев Шив и Акс вместе с бирами уже начали демонтаж оборудования пяти минизаводов, которые были задействованы при строительстве пирамиды. Пока до таяния всей ледяной шапки Северного моря было ещё далеко. Узкие проливы, соединяющие это море с окружающим мировым океаном, только начали наполняться талой водой и стоком великих рек Срединного континента. Но скоро они превратятся в бешено бурлящие потоки, а вокруг моря поднимутся из вечных льдов четыре или пять островов. Именно эти острова будут запечатлены на знаменитой карте Меркатора.
А пока биры и борейцы неторопливо и тщательно разбирали оборудование и проводили консервацию каждой детали, каждой гайки и готовили их эвакуацию в трюмные пакгаузы пирамиды. На поверхности земли не должно было остаться даже малейших следов пребывания борейцев. Эти правила соблюдались ими на протяжении тысяч лет. Рамх приземлил шлюп рядом с грузовым катером, в который несколько биров укладывали пакеты с оборудованием. Вес некоторых пакетов достигал нескольких сот тонн, но они, повинуясь левитации, воспроизводимой бирами и борейцами, парили в воздухе, как невесомые, и один за другим исчезали в трюме катера.
Взгляд Пера упал на оплавленные останки летающей платформы драконов, дожидающихся очереди на эвакуацию. Ведь Пер чувствовал, что правитель Ари врал, бессовестно врал. Тамха и Сати после того, как шлюп взмыл в вечереющее небо, удалось разговорить. И первая ложь Ари сразу вылезла наружу. К тому моменту, когда начэкс прибыл к драконам на переговоры, в их лагере уже содержалось более десяти похищенных женщин лемусов. И выходит, с освобождением Тамха и Сати правителем был ра-зыгран настоящий спектакль. Тамх, когда его драконы вытаскивали из ямы-узилища, успел заметить, как они спешно сбросили в соседнюю яму трёх только что пойманных молодых девушек.
Пер тогда после рассказа туземца горестно покачал головой. Это плохо, что правитель драконов пошёл по пути лжи, не прислушался к голосу разума и упорно продолжал идти к своей цели, не обращая внимания на боль и страдания аборигенов. Значит, он не поверил словам борейца или же решил действовать на свой страх и риск. Через оговорённый срок он попытался связаться с правителем, но аппарат на вызовы начальника экспедиции не отвечал. А буквально за неделю до подъёма пирамиды случилось ЧП. Корабль борейцев, на котором они прибыли на планету, находился на высокой орбите и для драндулетов драконов был недосягаем, а вот три каботажных ко-рабля, не говоря уже о десятке катеров и шлюпов, находились на взлётно-посадочной площадке рядом с лагерем борейцев. Сам лагерь представлял собой связку из десятка четырёхместных модулей, где члены экспедиции и их помощники биры могли отдыхать, принимать витаминизированную пищу, ко-торую готовили биры женского пола из дикоросов и морепродуктов.
И площадка, где возводилась пирамида, и площадка, где садились, взлетали и стояли корабли экспедиции, конечно же, были обнесены периметровой защитой, состоящей из датчиков обнаружения вторжения на эти территории, прежде всего разного зверья, особенно крупного. Хотя здесь, у границ вечных льдов, борейцы, кроме нескольких табунков овцебыков и одного, видимо, случайно забредшего в эти места бизона, пока не наблюдали. Устройства периметровой защиты в таких случаях сами справлялись с проблемой вторжения. Автоматически включались приборы отпугивания, и звери поспешно покидали опасный для них район. Всё, как говорится, работало без пыли и крови. А в этот раз периметр был нарушен сразу в трёх точках! Причём границу периметра в районе строящейся пирамиды пересекли в двух местах четыре двуногих нарушителя, а восточный периметр, защищающий стоянку кораблей, нарушил объект, опознанный как летательный аппарат.
Нападавшие со стороны стройплощадки действовали нахраписто и шумно, стараясь отвлечь всё внимание на себя, но борейцы их действия быстро раскусили. Драконам совершенно не нужна была эта огромная махина, устремлённая своей вершиной в пасмурное небо. Главные события развернулись именно на стоянке кораблей. Обнаглевшие драконы посадили свою платформу рядом с одним из кораблей, и их сразу нейтрализовать не удалось. Прежде всего Семар, находившийся в это время на стройплощадке, вместе с бирами отбили атаку драконов и обратили их в бегство. Начавшаяся пурга не дала организовать погоню, и драконы буквально растворились в снежной круговерти.
А вот те из них, что атаковали космодром, преуспели больше. Они, даже когда борейцы с бирами примчались на площадку стоянки кораблей, пытались до последнего вскрыть входной люк одного из кораблей, но своё дело до конца так и не довели. Люк не поддался, а драконы, видя, что их уже полностью окружили, запрыгнули в кабину лио-ди. Драконов было двое. Последний из них, прежде чем нырнуть в кабину платформы, несколько раз выстрелил в сторону возвышающихся над бирами борейцев, и хоть и не попал, но сильно их разозлил. Рефлекторно и они, и все четыре бира охраны открыли ответный огонь на уничтожение. В результате за несколько секунд платформа драконов превратилась в безобразный оплавленный остов. Самих драконов бронезащита кабины от смерти спасла, но они полностью ослепли.
Их допрос по горячим следам почти ничего не дал. Пленные твердили об одном и том же: воля Правителя для них священна, и они лучше умрут, чем расскажут, для чего они сюда прилетели. Впрочем, и без их признания было понятно: Правитель драконов, скорее всего, решил обновить свой флот, да вот только умения и сноровки им в этом деле не хватило. Пер не исключал, что драконы предпримут новые попытки нападения на лагерь борейцев и, – чем чёрт не шутит, – на ПКУ. С этого дня в радиусе тысячи километров от космодрома и ПКУ в воздухе постоянно находился поисковый шлюп или катер борейцев. А после запуска планетарной климатической установки у начальника экспедиции появилось время, чтобы снова навестить строптивого и необщительного Правителя драконов. Ведь на вызовы он по-прежнему не отвечал.
ГЛАВА 6
До следующего Совета вождей было еще много времени. О-Лу не мог столько ждать, сложа руки. Его племя потеряло уже двенадцать женщин и совсем молоденьких девушек. Соседнее племя, чьи владения располагались севернее по побережью, потеряло в результате набегов чужаков шесть женщин. А-Ми, вождь этого племени, плаксиво сообщил О-Лу, что лишился почти всех женщин своего гарема. И хотя и в том и в другом случаях драконы похищали только женщин, мужчин, пытавшихся их защитить, они безжалостно убивали.
О-Лу и А-Ми встретились на границе своих террито-рий и до хрипоты стали спорить о том, что следовало было предпринять. Ведь если всё будет продолжаться в том же духе, племена ждало исчезновение. Кто будет рожать им детей? А-Ми настаивал на том, чтобы все лемусы побережья покинули этот плохой берег и переселились на главный остров их страны – Лему, мол, там места хватит для всех. Наверное, Гу-Ун, главный вождь лемусов, и был бы не против. Лему простирался чуть ли не от побережья до далёких окраин, оканчивающихся далеко на востоке в бескрайнем океане. Поэтому А-Ми наивно полагал, что уж там его лемусы будут недосягаемы для агрессивных пришельцев. О-Лу не соглашался с ним.
– Пришельцы не боятся расстояний. На своих железных птицах они доберутся и до Лему, и до других удалённых островов. Наше спасение не в бегстве со своих земель.
Тонконогий и тщедушный А-Ми был не зря выбран вождём своего племени. Он был хитёр, как лиса, но страх сковал его волю
– А что нам остаётся делать? Мы безоружны и слабы, а драконы свирепы и вооружены стреляющими палками. Мы, мужчины, пытались сопротивляться, но они убили двух твоих и трёх моих мужчин. Ещё два-три таких налёта и мы исчезнем.
– Да, такая опасность есть. Значит, нам нужно тоже вооружаться и давать им отпор, а не смотреть, как они угоняют наших женщин и убивают мужчин. Для нас в лесу каждый куст – укрытие. Мы знаем там каждую тропинку, каждую нору. Мы сможем устраивать засады и нападать на драконов.
– О-Лу! Главный вождь и остальные вожди не поддержат тебя в этом начинании. Ты говоришь, мы вооружимся. Чем? Острогой для охоты на рыбу? Ты не хуже меня знаешь, что любое другое оружие для нас запретно. Таковы наши обычаи и они не нами были установлены, и не нам их менять или нарушать.
– На предков не нападали кровожадные пришельцы! А на нас нападают. Значит, пришла пора менять законы предков. Я не хочу ждать, когда исчезнет моё племя, истребляемое пришельцами. Не хочу, чтобы исчезло и твоё племя, А-Ми, и другие наши племена. А это произойдёт, если мы не станем сопротивляться.
Устав спорить, оба вождя отвернулись друг от друга. Солнце поднималось всё выше и выше. Земля после недавнего дождя исторгала клубы пара и ароматы перепревшей лесной подстилки. А в разрывах тумана то появлялись, то исчезали головы мирно пасущихся миу-ассов вождей. На дне луговины, где они паслись, было много сочной травы. Не брезговали они и лягушками, и мелкими змеями, копошащимися в траве.
О-Лу вдруг резко повернулся к соплеменнику:
– Я хочу отправиться на Лему и встретиться с Гу-Уном ещё до Совета вождей.
– Ты ничего не добьёшься, О-Лу. Гу-Ун первый среди нас, кто будет против любого несоблюдения обычаев предков.
О-Лу неожиданно сильно и больно ткнул пальцем в грудь товарища:
– Тогда у нас будет другой главный вождь!
Два месяца потратил О-Лу, чтобы успеть обойти без малого тридцать вождей лемусов, чьи племена жили как на самом Лему, так и на ближайших к нему островах. Две фазы Луны отделяло вождей от начала нового Совета, и молодой вождь стремился успеть заручиться поддержкой хотя бы части из них, тех, у кого мозги не заросли мохом старости. С кем-то он пытался договориться, чтобы на Совете был снят запрет на применение оружия, о котором он имел, правда, довольно смутное представление. Другим он намекал, что пора менять главного вождя, так как он ничего не предпринимает для защиты своих соплеменников. Но все его потуги оказались напрасными.
Лишь двое вождей: вечно весёлый от вина Па-Ил и молодой, но смышлёный Мо-Ан твёрдо обещали помочь О-Лу. Остальные, кто с презрением, кто с негодованием, кто с откровенным испугом, открестились от идеи сумасшедшего вождя с побережья создать объединённое войско и дать отпор каким-то пришельцам, которых никто из вождей-ветеранов и в глаза не видел. И неизвестно, как бы развивались события на самом Совете, если бы не странный случай исчезновения самого Гу-Уна. Как потом выяснилось, вместе с ним в тот же день из стойбища пропало восемь женщин его племени.
О-Лу хотел с ним встретиться уже после того, как обойдёт других вождей, и тут вот такой случай. О-Лу не сомневался, что это пришельцы, добравшись до сердцевины Лему, похитили и его самого, и его женщин.В день начала Совета собралась только половина вождей. Видимо, чужаки успели напасть на многие племена. И среди тех, кто уже прибыл на Совет, оказались особенно нетерпеливые. Они предлагали быстренько свернуть Совет и разъехаться по домам. Недосуг, мол, им дожидаться остальных, когда в любой момент их племена могут подвергнуться нападению чужаков.
Но О-Лу, вместе с Мо-Аном и Па-Илом заставили отказаться нетерпеливых от бегства с Бон-Ята. Лишь на третий день ожидания на Совет прибыло большинство вождей. Поскольку главный вождь исчез, обычай требовал назначить на его место временного главу Совета из числа самых старых и мудрых вождей. Но заранее договорившиеся на этот случай заговорщики потребовали выслушать Сати, женщину, побывавшую в плену у пришельцев.
О-Лу переправил её на Бон-Ят за день до начала Совета и тщательно скрывал бывшую пленницу от глаз других вождей. Никогда ни одна женщина не смела касаться священной земли Бон-Ята. Это было неслыханным, дерзким нарушением вековых обычаев лемусов. Но именно с помощью такого шока, и главное – страшного рассказа женщины о её злоключениях, можно было подвигнуть вождей на преобразования в жизни лемусов.
Шустряк Па-Ил уже наполнил пузатую глиняную чашу вином и ждал только знака от О-Лу. Но эту «чашу мира» ещё рано было пускать по кругу. Главный заговорщик на себе испытал, как действует на организм это зелье. Один, два, ну, может, три глотка вина веселили и умиротворяли. Пятый или восьмой глоток, наоборот, лишь разжигал ненужные страсти. И тут всё примерялось и проверялось. Казалось бы, спокойный и уравновешенный, лемус превращался в злобного, непримиримого тирана, а другого, напротив, лишний глоток превращал из угрюмого буки в счастливейшее существо.
Впрочем, были и такие, что уже после третьего глотка вина отключались от всего и засыпали там, где их заставала сила Бахуса. Так что не спешил О-Лу с помощью Па-Ила спаивать собравшихся. Страсти разгорелись и без всякого дурмана, как только вожди увидели рядом с молодым вождём Сати, явившуюся на его зов. Некоторые из вождей стали плеваться в сторону женщины и невозмутимо стоявшего рядом с ней О-Лу. Кто-то порывался вскочить и кинуться на женщину с кулаками. Но здоровяк Мо-Ан и смешливый Па-Ил где угрозами, где шутками заставили угомониться и их. Наконец, когда под навесом из пальмовых веток наступила тишина, поднял руку О-Лу:
– Вожди! В наши дома, на наши земли пришла беда. Когда я говорил Гу-Уну и вам, что на моё племя напали чужаки, вы не поверили мне. Когда пришельцы убили двух моих мужчин и выкрали женщин из племени А-Ми, вы снова не поверили. Теперь исчез Гу-Ун и восемь его женщин, и я снова вижу на лицах многих из вас недоверие. Многие из вас вместо того, чтобы сказать правильные слова о противодействии этой беде, хотели бежать отсюда, едва появившись на Бон-Яте. Но так могут поступать только трусливые шакалы. Беда стучится в каждую нашу хижину, а вы трусливо поджимаете свои хвосты. Вот эта женщина, – О-Лу положил ладонь на голову низкорослой Сати, заставляя её склониться в поклоне, – побывала в лапах кровожадных чужаков, называющих себя Жёлтыми Драконами. Послушайте её рассказ об этом, и пусть ваши сердца окаменеют, а воля станет твёрдой. Сати, ещё совсем молодая женщина, распрямила спину, подняла голову. Её взгляд блуждал по суровым лицам вождей. Из глаз катились непрошенные слёзы.
– Мы с Тамхом, моим мужем, собирали рядом с фермой подсохшее сено. Его младший брат И-Са носил пучки этого сена и укладывал в стожок рядом с хижиной. А наш сын Зе-Хо, ему всего лишь шесть лет, носился между нами и больше мешал нам, чем помогал. Женщина вымученно улыбнулась и тыльной стороной ладони вытерла навернувшиеся слёзы.
– Малыш затеял с И-Са игру в прятки и с головой зарылся в стожок сена. Когда налетели драконы, я успела крикнуть ему, чтобы он спрятался ещё лучше, иначе И-Са найдёт его. Мальчик послушался меня, и чужаки его не заметили. Вскоре нас всех троих потащили на поляну, где стояло странное, пышущее огнём и дымом, чудовище. Они привязали нас к спине этого чудища, и тут же страшный рёв ударил нам в уши. А когда я открыла глаза, земли под нами уже не было. Она осталась далеко внизу, и я еле-еле рассмотрела хижины своей фермы. Птица эта летела так быстро, что мы начали задыхаться от ветра и замерзать от холода. Ещё долго грохотала и сердилась быстрая птица. И вот, когда мы уже решили распрощаться с жизнью, птица круто спикировала вниз. Но она принесла нас совсем в другое место. Это была другая земля, холодная и неприветливая. Мы все дрожали от холода, когда нас тащили вдоль берега жёлтой, мутной реки. Вскоре мы оказались рядом с высокими хижинами чужаков. И там…
Сати не сдержалась и зарыдала навзрыд, вспоминая пережитое. Её тело содрогалось, а голова судорожно моталась из стороны в сторону. О-Лу снова положил ладонь на её голову, и его прикосновение несколько успокоило женщину, и она продолжила:
– Когда нас дотащили до одной из хижин, оттуда вышел толстый чужак с огромным брюхом. В руках он держал сверкающее жало. Он что-то крикнул драконам, которые нас похитили, и те потащили меня к нему. Но следом, вырвавшись из лап чужаков, кинулись Тамх и И-Са. Они хотели освободить меня. Толстый чужак уже занёс блестящее жало над моей головой, но удар принял на себя брат мужа. Он заслонил меня собой, и его голова упала к ногам чужака, а рассвирепевшие драконы своими хвостами и руками избили Тамха. Теперь у него сломаны и рука, и нога. На моих глазах, уже не обращая на нас с Тамхом внимания, толстяк начал кромсать тело И-Са на куски, и я с ужасом поняла, для чего он это делал. Голову и одну ногу И-Сы этот негодяй утащил в свою хижину, остальные куски разобрали другие прибежавшие чужаки, а нас с Тамхом поволокли дальше. Недалеко от берега реки пришельцы вырыли глубокую яму. Нас с Тамхом сбросили туда. А через два или три дня, когда от жажды у нас стало мутиться в голове, меня одну вытащили из ямы и отвели в хижину, где всё было странным. В ней вдоль стен стояли, лежали и висели вещи, которые я не могу назвать и описать, потому что никогда не видела ничего подобного. Некоторые вещи были прозрачными, как вода, другие блестели, словно их долго натирали песком. Меня подвели к худому, скрюченному чужаку без ног. Он сидел на носилках, которые держали два дракона. Безногий тоже был злым. Он уколол меня в палец блестящим предметом, после чего меня бросили опять в яму к умирающему от жажды и ран мужу. Только на следующий день нам спустили в яму небольшой бурдюк с водой. И хотя она была грязной и с противным запахом, нам пришлось её пить, иначе мы не выдержали бы жажды и голода. А ещё через два дня нас с Тамхом снова вытащили из ямы и привели в огромную широкую хижину, крыша которой была покрыта тонкими дощечками. Там, почти на полу, сидел огромный свирепый на вид дракон, а рядом…
