Владимир Геннадьевич Чагин
За чертой подземных врат
Возвращение
Маленькая яркая птичка приземлилась на ветку и, заглядывая в цветок, стала высматривать лакомый кусочек. Сделав пару шагов, она замерла и вспорхнула, оставив собравшуюся в пружину змею без обеда. Стремительно взлетев, птица оторвала от ветки лист, превратив его в зелёный самолётик, отчаянно пытающийся выйти из штопора. Лист падал, упорно сопротивляясь судьбе. Вертелся в разные стороны, подхватываемый потоком ветра, пытался подняться к кронам. Но, как ни старался продлить полёт, сила земного притяжения влекла его туда, где он закончит путь, замкнув круг жизни влажного тропического леса.
Наблюдая за падением, Макс вспомнил, как ранним сентябрьским вечером в московском кафе две пары глаз наблюдали за оторвавшимся с ветки придорожной берёзы листом. Лист медленно опускался на холодный асфальт, выписывая в воздухе пируэты, и двое, взглянув друг другу в глаза, загадали желание. Она так и не сказала, что загадала, но было в её взгляде что-то особенное.
«Не могу уйти сейчас! – мелькнула мысль в голове. Он плыл по течению, не чувствуя ускоряющегося потока, несущего к водопаду. – Желания должны сбываться», – тёплая мысль скользнула в голове, и мир провалился. Он увидел ревущего командира, требующего встать в строй. Слышал крики бойцов, прерываемые взрывами и свистящими пулями на фоне красного неба. Видел, как всё вокруг падало в огненный жёлоб, и он стремительно приближался к вспыхивающей лаве. Вспышка! Пространство замерло в безмолвной пустоте красного тумана. Вдали появились фигуры, они приближались к нему. Десятки людей. Он не видел их лиц, но слышал, как звали его. Бага, Сарай, Кина, многие, кто погиб на его глазах, были здесь. Голоса взывали к нему: «Мы ждём тебя».
«Я не пойду», – ответил Макс. Вокруг почернело, фигуры исчезли. Туман клубился и бурлил, словно бушующий ураган. Макс чувствовал себя небольшим судёнышком в самом центре. Гул был еле слышен, затем стал громче, и вот его уже невозможно терпеть. Гул принёс чёрные тени. Они мелькали вокруг, пытаясь схватить его костлявыми лапами. Одна из них блеснула ослепительной улыбкой и вонзила дымящийся нож в обнажённую грудь.
– Джагар! – вскочив на кровати, хватая воздух перед собой, Макс едва не задел спящую девушку, проснувшуюся от его крика.
Яркий свет утреннего солнца ударил в глаза, вернув в уютную московскую реальность.
– Успокойся. Всё хорошо, – девушка прикоснулась к нему тёплой ладонью.
Макс посмотрел на девушку так, будто не ожидал её увидеть.
– Опять этот сон? Всё нормально, всё хорошо, – она продолжала гладить его спину. – У тебя есть что-нибудь съедобное в холодильнике? – девушка накрутила на палец густую прядь рыжих волос, мило улыбнувшись.
– В холодильнике? – Макс собирал в кучу мысли. – Да, что-то было.
– Отлично! Я голодная и готова съесть слона, – она вскочила с кровати и завлекающей походкой медленно направилась на кухню.
Макс провожал её взглядом охотника, заворожённого красотой удаляющейся добычи. Девушка шла на носочках, словно надела невидимые шпильки. Сделав несколько шагов в направлении выхода, она запустила руки в волосы и, приподняв их над головой, отбросила в стороны. Облако рыжих волос опустилось на белоснежные плечи, и несколько прядей коснулись ягодиц. Капкан сработал.
– Марика! Подожди! Давай отложим завтрак ненадолго, – улыбнувшись, Макс остановил её.
Марика повернулась и через пару секунд была в его объятиях.
Сигнал будильника разбудил Макса в десять часов утра. Он сел и медленно обвёл взглядом комнату. Вокруг лёгкий беспорядок. На полу лежала одежда, сброшенная впопыхах вчерашним вечером, на стеклянном столике два бокала с недопитым игристым, в углу на большом металлическом кейсе лежал армейский рюкзак. Потерев висок, Макс посмотрел на браслет. Десять часов одна минута, двадцать пятое сентября две тысячи пятьдесят второго года – отображалось на гладкой чёрной поверхности. Дверь ванной открылась. В комнату вбежала Марика в нижнем белье и, на ходу закалывая волосы, стала подбирать с пола одежду.
– Опаздываю, тебе придётся поесть одному! – сообщила она, поспешно одеваясь.
– Ничего страшного. Я взрослый мальчик. Хотя без тебя завтрак будет пресным и скучным, – Макс посмотрел ей в глаза, похотливо улыбаясь.
– Котяра! – подойдя к нему, Марика поцеловала его в губы, издав стон.
Макс почувствовал прилив сил.
– Нет! Сладенькое теперь только вечером, – она отодвинулась, помахав изящным пальчиком. – Я уже час как должна быть в комитете. Сегодня прилетает председатель восточного блока и с ним ещё какие-то шишки из корпораций. Странно, что босс не звонил, – Марика посмотрела на широкий чёрный браслет.
– Ты отключила связь вчера вечером.
– Вот чёрт, совсем забыла!
– Но отец тебя прикроет.
– На работе он босс, и влетает мне от него покруче, чем всем остальным. Кстати, я рассказала ему про тебя. Он хочет познакомиться.
– Уверена, что сейчас подходящее время? Он, наверное, не в восторге, что его дочь встречается с простым солдатом.
– Вовсе нет! Папа положительно отреагировал и хочет поскорее тебя увидеть. Это хороший знак. Кроме того, я его единственная дочь, и он сделает всё, чтобы я была счастлива.
– Хорошо, обсудим это вечером. Кстати, скоро поеду в центр. Тебя подбросить?
– Нет. Я вызвала вертолёт комитета, он заберёт меня с верхней площадки. Всё, побежала. Не скучай, – на ходу Марика подхватила серый кейс и, исчезая в дверном проёме, послала Максу воздушный поцелуй.
«Воспоминания, сны не уходят. Реабилитационный курс закончен. Я ещё не готов? А если никогда не буду готов?» – стоя возле окна маленькой квартирки на северо-восточной окраине Москвы, Макс смотрел с высоты сорок восьмого этажа на холодное сентябрьское утро. Он думал о Конго, пытался найти ответы, пытался понять, как могло случиться то, что произошло там. Почему погибла почти вся команда и кто в этом виноват. Потерев грубый шрам, он достал из кармана штанов маленькую серебристую пластину с нацарапанными на ней буквами, повертел в руках и нерешительно положил на подоконник.
– Привет, – ожило голографическое изображение, посылаемое из тонкой полоски. – Прекрати меня снимать, ветер волосы растрепал, – симпатичная девушка с длинными русыми волосами, смеясь, убегала от неровно снимающей камеры.
– Ты очаровательна, – голос за кадром казался Максу не похожим на его, но каждое слово, произнесённое тогда, он помнил и мысленно повторял сейчас.
– Поставь сюда, пусть снимает со стороны, – весело сказала девушка, и камера послушно застыла выше уровня ресторанного столика.
– Сегодня два года, как мы вместе, – произнесла она.
– Это только начало! – Макс прижал её руки к груди.
– Я хочу загадать желание. Хочу, чтобы мы вместе загадали желание.
– Я готов.
– Давай, – девушка взяла его руки, положила на поверхность стола и накрыла ладонями.
«Вера», – сверкнуло в голове, когда чёрный браслет издал сигнал вызова, и рука смахнула пластину, погасив ролик.
«Чёрт тебя подери, Максим, прекрати думать о ней. Всё кончено!» – Макс переключил вызов в режим голограммы.
На поверхности браслета появилась фигурка пожилого мужчины, одетого в строгий чёрный костюм.
– Капитан Богданов! – Макс вытянулся в уставную позу.
– Сегодня обойдёмся без прелюдий! Думаю, у тебя их последнее время хоть отбавляй.
– Что вы имеете в виду? – сдержанно и с напускной растерянностью спросил Макс.
– Уже весь корпус в курсе, с кем ты встречаешься.
– Быстро информация просочилась.
– Ты забыл, в какой век мы живём? Нам каждый раз сложнее создавать фоновые поля в местах операций, а ты хотел скрыть такое. Весь корпус в курсе был, когда ты ещё не… – фигурка одёрнула край пиджака, словно это не пиджак, а парадный армейский мундир.
– Я и не скрывал.
– А я бы на твоём месте вообще не связывался. Ты понимаешь, чья она дочь? Ладно. Я не папа твой, чтоб жизни тебя учить, а ты не дитя малое, чтобы поучения выслушивать, сам должен последствия осознавать.
– Я готов выслушать приказ! – Макс вытянулся, желая прекратить разговор.
– Капитан! Приказываю прибыть в центр «Альфа» для прохождения тестов на пригодность к службе.
– Есть!
– Пришлю за тобой транспорт.
– Спасибо, но я хотел добраться самостоятельно.
– Хорошо, даю тебе полтора часа.
– Есть! – Макс провёл ладонью по браслету, и маленькая фигурка растворилась в воздухе.
Спускаясь на лифте в подземный паркинг, он чувствовал себя студентом-первокурсником, идущим на экзамен, или боксёром-любителем, в первый раз выходящим на ринг перед публикой. Шесть месяцев реабилитации давали о себе знать. Тренировки начались на второй месяц после госпиталя, но ему казалось, что мышцы потеряли силу, а навыки притупились. Он просил командующего вернуть его на третьем месяце, но получил сухой ответ: «Ты ещё не готов, продолжай лечение». Лифт остановился на восьмом уровне подземного паркинга. Макс перекинул рюкзак на другое плечо и направился к секционным воротам с обозначением G1190. Подойдя к двери, поднёс браслет к датчику на стене и стал переминаться с ноги на ногу, ожидая, пока ворота полностью исчезнут в верхней нише.
Зайдя внутрь, Макс подошёл к металлическому шкафу возле задней стены и нажал на браслет. Дверь быстро откатилась, показав полузакрытую капсулу в центре огромного колеса. Не дожидаясь, пока байк выдвинется из шкафа, Макс развернулся к стене. Возле стены стояло что-то, накрытое чёрной тканью. Резким движением он стащил накидку, обнажив красный «Дукати».
– Привет, давно не виделись. Скучал по тебе.
С тех пор как в Москве ужесточили контроль за выбросом токсичных веществ и канцерогенов атмосферу, езда на любых транспортных средствах с двигателями внутреннего возгорания в пределах трёхсоткилометровой зоны от центра стала непозволительной роскошью. За последние десять лет количество подобной техники в столице уменьшилось настолько, что даже обычный бензиновый седан вызывал на улицах восхищение, а его владелец был чуть ли не богом в глазах окружающих.
– Скоро выберемся с тобой за город и порезвимся на славу! – Макс крепко сжал ручку акселератора, словно руку старого друга.
Внимательно осмотрев мотоцикл, Макс аккуратно укрыл его и вернулся к шкафу с одноколёсной капсулой. Поднеся браслет к датчику возле ручек управления, он быстро скомандовал: «Запуск». Капсула ожила, и приятный женский голос ответил: «Богданов Максим, личность подтверждена».
– Я тоже рад тебя видеть, – улыбнулся Макс. Он собрался усесться на сиденье, но остановился. Сунув руку в карман, вытащил серебристую пластину. Посмотрев на полку над металлическим шкафом, потянулся к ней, но, заметив широкую нишу в стене, образовавшуюся при стыковке бетонных перемычек, затолкал пластину в неё.
Закинув рюкзак в багажный отсек, любезно выдвинутый капсулой после прикосновения браслета к значку в виде кейса, Макс устроился на сиденье и, взявшись за ручки управления, скомандовал: «Ручной режим». Дама, сидевшая внутри приборной панели, отреагировала: «Подтверждаю».
– Сейчас я тебе прочищу трубы, – улыбнулся Макс, устраиваясь удобнее. – Поехали! – он выскочил в дверной проём с такой скоростью, что байк подпрыгнул в воздухе, и Макс едва удержал его в повороте.
Москва встречала холодом и неприветливой моросью. Макс не выдвигал защиту от ветра, пытаясь получить удовольствие от долгожданной поездки. Он был хорошим солдатом, знал правила и не нарушал их. Он знал – любое передвижение бойца корпуса R, зафиксированное вне утверждённого статуса, будет расцениваться как дезертирство, поэтому фраза «продолжай лечение» была приговором в последние месяцы реабилитации.
Продвигаясь к центру, Макс снизил скорость, съезжая с верхних развязок на нижние уровни. Проехав пару километров, он остановился на оживлённом перекрёстке, перекрытом дорожными службами. Наклонив голову, Макс попытался понять, в чём дело, но дорожники в считаные мгновенья выставили металлические щиты с надписью «ОП», закрыв обзор перекрёстка.
– Надолго? – обратился он к полицейскому, защищавшему щиты.
– Пятнадцать минут.
– Что случилось?
– Ожидайте на месте! Соблюдайте положение! – офицер посмотрел на него угрожающе, положив руку на металлизированную кобуру.
Макс знал: аббревиатура ОП, означавшая «особое положение», не предвещала ничего хорошего для того, кто приблизится к щитам более чем на десять метров. В лучшем случае тело смогут опознать. Но если кордон применит третий уровень защиты, то от приблизившегося останутся головешки, пригодные разве что для удобрения грядок с цветами.
Выключив зажигание и поставив байк на подножки, Макс откинулся на сиденье, закинув руки за голову. Он думал о Марике, о возвращении на службу, о предстоящих тестах, о командире подразделения, пославшем всё к чертям собачьим и уволившемся после событий в Африке. И да, чёрт побери, он думал о Вере. Как не хотел пускать в голову мысли о ней, они снова и снова прорастали сквозь плиты внутренних установок.
– Макс! – прозвучал весёлый и до боли знакомый голос.
Из всех голосов в мире Макс меньше всего ожидал и хотел слышать сейчас его.
Повернув голову, Макс увидел «Роллс-Ройс», сияющий ослепительным чёрным лаком. Автомобиль в одно мгновение приковал взгляды окружающих. Даже офицеры кордона, на секунду потеряв бдительность, уставились на короля бензиновых авто столицы.
– Привет, Роберт! – Макс повернулся к улыбающейся физиономии, выглядывающей из пассажирского окна.
– Ты счастливчик. Я думал, не выкарабкаешься, – Роберт на полкорпуса вылез в окно.
– Современная медицина творит чудеса.
– Ты действительно был мёртв? Слышал, тебя три часа держали в рециркуляционной камере, пока везли до базы.
– Было дело.
– А шрам на груди убрали?
Макс почувствовал жжение в правой грудной мышце и непроизвольно прислонил руку к груди.
– Шрам оставил на память. А ты неплохо осведомлён, доступ к такой информации имеют лица с седьмым уровнем и выше.
– Ты забыл, где я работаю? Допуск получил в июле. Чёрт, потрепало же тебя. А как… – Роберт собрался выяснить подробности операции в Конго, но Макс прервал его, желая уйти от темы:
– Как твои дела, Роберт?
– Министерство на ушах стоит. Прилетел председатель восточного блока. Кстати, это по его вине мы стоим, – Роберт показал на выставленные щиты. – Его кортеж сейчас проезжает.
Макс посмотрел в сторону постовых, с недоумением наблюдавших за разговором двух не похожих друг на друга людей и гадавших, что могло быть общего между настолько разными по статусу собеседниками.
– Тебя можно поздравить?
– С чем? – Роберт азартно улыбнулся, будто делал ставку на то, какой ответ выдаст Макс.
– Слышал, ты теперь первый заместитель.
– А, ты про это. Шеф готовит себе замену, так что, думаю, в следующем году будет другая должность, – лицо Роберта растянулось в такой счастливой улыбке, что даже влюблённые молодожёны позавидовали бы ему в этот момент. – Ты, кстати, в курсе, что у меня родился сын? – не прекращая улыбаться, продолжил Роберт. – А ты, как мой лучший друг, мог бы заехать и поздравить по-человечески. Или ты из-за Веры?
Комок подступил к горлу. Прилагая огромные усилия, Макс ответил:
– Я не переживаю. Слышал. Был на ограниченном перемещении и не мог заехать, – Макс отвёл взгляд, понимая, что попался.
– Максим. Я слишком хорошо тебя знаю. Ты ещё в школе всегда пытался меня провести, и, как помнишь, безуспешно. Всё нормально. Понимаю. Все эти события, – Роберт отвёл взгляд.
– Прошлое не изменить, – Макс первым прервал паузу. – Что было, то было. Уверен, с тобой она будет счастлива. Я не могу сейчас. Должно пройти время.
– Снять кордоны! – металлический голос донёсся из динамика патрульного поста.
Перекрёсток ожил, и сотрудники дорожной службы принялись поспешно убирать щиты.
– Мне пора, – Роберт погрузился в «Роллс-Ройс». – Пообещай мне, что приедешь! – кричал он в движении застывшему на перекрёстке Максу.
Макс сидел на электробайке посреди оживлённой московской дороги, не обращая внимания на сигналящие электромобили, и смотрел перед собой.
– Причина вашей остановки?
Макс повернул голову на твёрдый голос. Перед ним стоял офицер дорожной полиции и пристально смотрел в глаза.
– Техническая заминка, – ответил Макс.
– Предъявите ваш браслет! – голос офицера стал жёстким, а рука легла на блестящую кобуру.
Макс медленно вытянул руку в направлении офицера. Через мгновенье большой прямоугольный сканер, закреплённый на запястье сотрудника полиции, передавал данные в информационное поле на стекле его шлема.
– Капитан! – офицер отступил, выпрямившись в уставную позу.
– Всё нормально, – Макс щёлкнул парковочными подножками.
Проехав около километра, он уткнулся в ещё один кордон «ОП».
– Экскурсию устроили? – Макс развернул байк и, перепрыгнув через бордюр, устремился в проулок. Снижая скорость перед лежачими ограничителями, он пробирался к свободной части дороги. На информационной панели появился кристаллический дымок, через секунду превратившийся в фигурку командующего.
– Почему так долго?
– По всему центру кордоны. Пробираюсь дворами.
– Вижу, – фигурка постучала по всплывающему в воздухе экрану. – Поторопись!
– Понял, – Макс вжался в сиденье, добавив скорости.
Минуя почти все дворы, ведущие к выезду на основную дорогу, Макс проехал последний поворот. Дорога была видна, и сканер не фиксировал препятствий, но байк резко затормозил при выезде на перекрёсток. От резкой остановки Макс едва не потерял равновесие. Спас воздушный стабилизатор.
– Тебе жить надоело? – в сердцах крикнул Макс.
– Простите, – подавляя волнение, выдохнул паренёк в жёлтой куртке. Он обнимал металлический кейс и смотрел на Макса огромными серо-зелёными глазами.
– Егор! Ты чего там застрял? – из-за дома выбежала девушка в куртке как у парня. – Давай быстрее! На лекцию опоздаем!
Парнишка быстро взглянул в её сторону.
– Простите, я не хотел, – он махнул Максу и, повернувшись, побежал к спутнице.
«Как странно, – Макс смотрел на удаляющегося юношу. – Почему сканер не увидел его? – он постучал по панели приборов указательным пальцем. – Студент», – усмехнулся Макс про себя, поворачивая на центральную полосу.
Коридоры первого отделения международного центра «Альфа» были пустыми. Передвижения сотрудников строго регламентировались и носили исключительно плановый характер. Распоряжение действовало ещё до событий в Конго, но, после того как весь личный состав подвергли чистке, правила ужесточили. Макс радовался, что распоряжение не касалось бойцов, инструкторов и командного состава, они проходили проверку на аппарате со странным названием «Громст пятьдесят четыре». Выходя из лифта на восьмом этаже, Макс заметил изменения в обозначении кабинетов. Табличка, указывающая на кабинет командующего, теперь висела в противоположном направлении. Взглянув на неё с подозрением, Макс направился к нужной двери. Дверь кабинета командующего открылась. Навстречу вышел рослый мужчина крепкого телосложения. Он был немного старше Макса, но в свои тридцать пять уже имел заметную седину в волосах, ничуть не портившую нордическую внешность. В одной руке Кремень нёс кейс с надписью SX8, другой, поблескивающей стальными сгибами, держал чёрный ящик.
– Не думал, что буду так рад вас видеть! – сказал Макс, приблизившись к инструктору.
– Привет, счастливчик! Слышал, тебя по кускам собрали.
– Потрепало немного.
– Потрепало? Тебя в камере держали три часа, думали, кисель привезут. Но ты молодец. Держался. Думаю, неспроста тебя с того света выдернули, – Кремень улыбнулся.
– Знаю, что не положено, но могу я узнать, что это? – Макс показал на ящик.
– Оборудование для передвижения в пещерах. Хочу полазить под землёй, – Кремень хитро улыбнулся.
– Под землёй?
– Да!
– Вот чёрт! Хотел бы я с вами! – Макс крепко сжал лямку рюкзака.
– Иди! Ещё успеешь на задницу найти приключений! – Кремень кивнул в сторону двери, не прекращая улыбаться.
– Рад был увидеться, – Макс кивнул и зашагал к двери.
Новый кабинет командующего был меньше предыдущего. Мебели, как всегда, было мало. Возле дальней стены стоял стол белого цвета с таким же белым креслом. Возле другой стены – пара стульев и маленький столик. В центре комнаты располагалась невысокая площадка, напоминавшая подиум. Вокруг площадки ходил пожилой мужчина невысокого роста с короткими седыми волосами, кряхтел и одёргивал чёрный костюм.
– Наконец-то, – облегченно выдохнул он при виде Макса. – Не знаю, что за интерес к тебе со стороны высшего руководства, но мне это не нравится. Сегодня два раза приходил запрос из центрального управления, просили уточнить твой статус. Не мог же я им сказать, что ты по городу решил покататься.
– Прибыл по вашему приказу! – Макс вытянулся.
– Давай без любезностей. Времени в обрез.
Подойдя к подиуму, командующий повернул браслет и, подбоченившись, уставился на Макса, ожидая, пока площадка поднимется на уровень письменного стола.
– Ты и правда счастливчик! После таких ранений никто не выживал. Скажи спасибо Старому, он вызвал группу эвакуации, пока ты с клиентом развлекался.
– Джагара нашли?
Командующий отрицательно мотнул головой.
– У нас ещё будет время поболтать о былых временах. Ты же не собираешься завтра помирать?
– Не собираюсь.
– Отлично, тогда к делу, – командующий взмахнул, запустив голограмму карты. – Прежде чем начнём, ты должен знать: подразделений в России больше не существует.
Макс приоткрыл рот от удивления.
– После событий в Конго был проверен весь личный состав на предмет утечки информации и сдачи спецоборудования противнику. Результатом проверки оказался мой переезд из старого кабинета сюда.
– Но не в кабинете же дело?
– Нет! Старший инженер Левинский решил испортить интерьер старого кабинета своими кишками. Представь себе, этот поганец проглотил одну из своих игрушек и подорвал себя возле моего стола.
– Левинский! – Макс покачал головой, скрестив руки на груди.
– Он гасил нервное напряжение сильными препаратами. В определённый момент не выдержал. Сам разработал эти препараты, поэтому мы не могли их выявить в регулярных тестах. Чёрт побери, каким гением он был, – командующий потряс головой. – Как ты понимаешь, его семью Джагар держал в заложниках.
– Их нашли?
– По частям. Джагар не собирался никого возвращать. Его целью был костюм и план операции в Конго. Короче говоря, личный состав с первого по седьмой уровень был проверен до мозга костей. Инженерский корпус передислоцировали в новую зону, и доступ к нему теперь имеют не более пяти человек, включая меня, – командующий крякнул, дёрнув низ пиджака. – Подразделения в России, Китае, Индии, Канаде расформировали. На общей базе созданы новые с кодовыми названиями под каждую группу. Теперь бойцы подбираются по новой системе, не менее трёх бойцов из разных стран в боевую пятёрку.
– У нас в команде были бойцы из других стран, а российский корпус был одним из лучших! Мы можем работать самостоятельно в любой точке планеты. Зачем над нами опыты ставить?
– Не один из лучших, если в Конго был такой провал. Ты забыл? Погибла почти вся группа.
– Я не забыл, – сквозь зубы выдавил Макс.
– Не скалься, – командующий отечески посмотрел на Макса. – В этом полугодии весь личный состав будет базироваться в Пекине. В Москве останется дежурная группа. Все бойцы вашей группы на месте, кроме вас двоих.
– Нас?
– Помнишь? У Бадмаева был брат.
– Арсалан.
– Он тоже летит в Пекин.
– Он же ещё пацан!
– А по результатам и личным данным получил командира подразделения, так что он будет руководить ближайшей операцией, – командующий оперся руками в подиум, напоминая самца горной гориллы. – Отправляемся разными рейсами. В Пекине самостоятельно прибываем на базу. Дорогу, надеюсь, не забыл?
– Когда отправляемся?
– Я через час, ты через два. Арсалан вылетел.
Макс будто подавился. Его нельзя было назвать размеренным домоседом, долго принимающим решение о поездке за город, но спокойная жизнь с Марикой расслабила его.
– А тесты?
– Будем считать, что ты заочно их прошёл. Честно говоря, ситуация сейчас не самая лучшая. За последние три месяца мы потеряли пять бойцов, – командующий опустил взгляд. – Целое подразделение! У нас не хватает людей, и каждый профессионал на счету.
– Что произошло?
– Мы не знаем, кому принадлежат эти дроны.
– Дроны?
– Да. Мы взяли троих, но эти твари самоуничтожаются при попытке взлома. По расчётам экспертов, каждый стоит не меньше миллиарда, и никто из инженеров не смог их взломать.
– Нет ни малейшей информации о том, кто их создал?
– Нет, чёрт побери! Нам бы этого гения, – командующий тяжело вздохнул. – Ладно, давай о деле, – командующий приблизил северо-восточную часть карты. – Подойди! – он указал Максу на место рядом с собой. – У тебя в главном блоке загружена информация об условиях работы. Сейчас краткий инструктаж, подробности в Пекине. Последнее время вот здесь, – он ткнул пальцем в территорию Якутии, – активизировались силы противника. Ваша задача – охрана двух добывающих станций в этой зоне, – он указал в точку с обозначением «Оймякон».
– Добывающих станций? Чего они там добывают? – ляпнул Макс.
Командующий посмотрел на него так, что неприятный холодок пошёл у Макса по спине.
– Ваша задача – охрана объектов! А что они там добывают, ни тебя, ни меня не касается, – командующий посмотрел по сторонам так, будто опасался толпы журналистов, готовой выпрыгнуть из-за угла. – Вопросы есть?
– Снаряжение?
– Тебе понравится, – командующий повернул браслет.
Из стены в правой части комнаты плавно выдвинулась ниша с двумя кейсами. На первом блестела надпись SX8, на втором – VR2.
– Знакомый костюмчик, – Макс потёр шрам на груди.
– Эту модель доработали. Один раз наденешь – и никто больше не сможет использовать его. Кстати, браслета на нём нет. Им можно управлять с помощью головы, – командующий приложил палец к виску. – Управление голосом сохранили, пока система не будет полностью проверена в боевых условиях.
– Могу я посмотреть? – Макс уставился на блестящий кейс.
– Успеешь наиграться, – командующий улыбнулся. – Снаряжение отправится спецрейсом, а тебе рюкзачка хватит в дорогу. В конце концов, лететь пару часов.
– Пост номер один, – раздался голос.
– Что у вас? – командующий отвечал в пустоту.
– На контрольном пункте девушка. Требует встречи с Богдановым.
– Требует? – весело спросил командующий.
– Говорит, вопрос жизни и смерти.
– Неужели! Дай нам картинку! – командующий взмахом руки развернул голографический экран с изображением первой постовой зоны. Не прекращая улыбаться, он повернулся к бледному Максиму и сменился в лице. – Разрешаю допуск в первую зону. Сейчас он придёт, – свернув изображение, командующий отошёл к окну и, не поворачиваясь, сухо сказал: – Челнок заберёт тебя с верхней площадки в пятнадцать двадцать. Всё, что тебе необходимо, загружено в браслет.
– Спасибо, – выдавил Макс, выходя из кабинета.
Дорога до пропускной зоны показалась Максу вечностью. Преодолев последнюю дверь, он вошёл в комнату ожидания.
– Где девушка? – спросил он у дежурного офицера.
– Ждёт на лавочке в зоне отдыха, – офицер показал на стену, не отрываясь от голограммы.
Выйдя во двор, Макс направился к густо озеленённой огороженной площадке. Внутри зоны отдыха на одной из скамеек сидела девушка.
– Привет, Вера! – он осторожно сел рядом.
– Привет, Максим, – Вера повернулась, положив одну руку на другую. – Я должна была прийти. Сегодня!
– Зачем?
Она опустила взгляд, повернувшись к центру площадки.
– В Берлине открыли новый центр. Они тестируют на болезнь Гремпана. Ты слышал об этой болезни?
– Да. Говорят, до сих пор неизвестен источник и способы заражения. Человек заболевает без видимых причин.
Макс вопросительно посмотрел на Веру.
– Вчера я была там. Положительный результат, – она подняла глаза, и Макс увидел текущие по щекам слёзы.
– Можно что-то сделать! У Роберта большие связи! Он может найти лучших врачей на планете, – Макс взял её руку.
– Из моих знакомых, у кого подтвердили болезнь, никто не прожил больше трёх недель. У меня осталось две.
Макс сглотнул, на мгновение перестав дышать.
– Я должна тебе кое-что сказать, – она вытерла слёзы. – Ты знаешь, что у меня есть сын?
– Да, – растерянно ответил Макс.
– Он смышлёный и похож на отца.
– Сегодня я обещал Роберту заехать и посмотреть на него, – Макс отвёл взгляд в сторону.
– Ты его отец!
– О чём ты? – Макс вскочил, будто обжёгся.
– Да, Максим. Он твой сын.
Макс почувствовал, как внутри что-то взорвалось.
– Как ты могла? – он замотал головой, испепеляя её взглядом. – Почему мне не сказала?
– Я не знала, что беременна, когда мы расстались! А потом ты исчез, – всхлипывая, она закрыла лицо руками. – Прости меня, – слышалось сквозь рыдание.
Сев на скамью, Макс уставился в пасмурное московское небо. Голова отказывалась соображать, и его мутило.
– Я улетаю в Пекин. Рейс через час, – произнёс он, выдохнув весь воздух из лёгких.
Вера перестала плакать.
– Значит, так должно быть, – вставая, она поправила пальто и вытерла платком остатки слёз. – Мне нужно идти.
– Шанс есть всегда, – поднявшись, Макс взял её за руки.
– Не думаю, – освободившись от его рук, Вера направилась к выходу. Сделав несколько шагов, она повернулась. – Его зовут Максим. Так Роберт решил. В честь погибшего друга.
Макс ничего не сказал. Он не мог пошевелиться.
Преодолев двор, Вера поднялась на ступеньки пропускной зоны. Взявшись за дверную ручку, она замерла на мгновение.
– Я скоро вернусь! – крикнул Макс.
На лице Веры появилась грустная улыбка. Ничего не ответив, она исчезла в дверном проёме.
