Владимир Гáбров
Осада Вуканя
Сцена 2
(Мастерская по ремонту телефонов. Владелец Чан, 2–4 рабочих за столами).
Михаил: Здравствуйте.
Чан: Здравствуйте.
Михаил: Сегодня какой-то праздник?
Чан: Что вы имеете ввиду?
Михаил: Тут на улице мне и обед предлагали, и гашиш, и массаж, на углу старики в трусах с веерами, а на крыльце педикюр делают.
Чан: Гм. Ха-ха. Тут всегда так. А вы иностранец, вам будут предлагать всё.
Михаил: А что в этих домах в переулках? Улица такая нарядная, а свернешь – трущобы, воняет, хижины, пиво в стаканчиках. На ноги чуть не выплеснули чего-то. Город не чистит улицу?
Чан: В этих переулках как раз самая хорошая торговля. Может, снесут тут всё.
Михаил: А куда деваться этим людям?
Чан: Ну, их переселят в новый район где-нибудь в Суньцзяне, подальше от центра.
Михаил: Мне это знакомо. А что такое KTV? Там стоит такой дворец, вывеска на всю стену светится.
Чан: Это значит “караоке”.
Михаил: Меня туда девушка чуть не затянула. Она там работает?
Чан: Да, там работают девушки. Пьют, поют с клиентом, развлекают.
Михаил: Развлекают? Как?
Чан: По-разному. Вы если пойдете, аккуратнее. Смотрите, что пьете, и за что счет выставляют, и…
Михаил: Да нет, я не планирую. Там обмануть могут?
Чан: Слышал, что с туристами такие истории случались. Вы, я смотрю, недавно приехали? Пожалуйста, аккуратнее.
Михаил: Буду в дУше петь. (Пауза). Кафе пёстрые. Метр на метр, всё битком! Хороший, наверное, бизнес. Кто пельмени с пивом, кто раков. Как у нас.
Чан: Да, желающих много. У нас в одно время обедают. Традиция. А столовую обычно одна семья держит, семейное дело.
Михаил: Там недорого, хотя и в центре.
Чан: Да, им нужно оставаться на плаву. Это приезжие, для них любой заработок лучше, чем ничего. А здесь они еще домой деньги отсылают.
Михаил: Вы принимаете телефоны? Вот, у меня. Состояние почти идеальное, на экране пленка.
Чан: (Берет, вертит, разглядывает). Это модель прошлого года, состояние нормальное. Хотите продать? Он стоит около 2000 ренминби.
Михаил: О, блин, йа ба сы сы Слишком мало.
Чан: Что? Неужели? Вы из Гуанчжоу?
Михаил: Да.
Чан: Хорошо по-китайски говорите.
Михаил: Я там работаю.
Чан: (Вертит телефон на двух пальцах) Кем?
Михаил: (Испуганно смотрит) Я в школе, учу детей русскому языку, математике.
Чан: (Пауза. Долго смотрит на Михаила. Сдерживая недовольство, с ироничной улыбкой) Что, там кому-то русский язык нужен? Им бы на китайском научиться.
Михаил: Да, китайский тоже учат. Правда, в дома не пишут, да и говорят немного. Детям нужно больше внимания. Знаете, есть даже целое поколение без родителей..
Чан: «Оставленные дети».
Михаил: Да.
Чан: (Раскручивает телефон проверить) Идиоты-родители, как домашних животных бросают, (Отбирает отвертку у одного из рабочих) если где-то зарабатывают в городе. (Отдает отвертку другому).
Из-за пары сотен в год, чтобы передать домой. Или потратить.
Михаил: Вот я и приехал в Китай, хотел именно в (НАЗВАНИЕ) попасть, там помощь больше всего нужна. Если научатся математике и иностранному языку, смогут и в город переехать, и собственное дело начать, и в офисе работать.
Чан: (Кладёт телефон, идёт за молотком, идёт на Михаила с молотком, кладёт молоток на стол, телефон сверху на метал) Иностранцы думают, что именно их помощь нужна, что их язык поможет, их образование лучшее, и нужно его распространить по всему свету. Вот, все теперь говорят на английском, а что в этом хорошего? Дети собственного языка не знают. Забыли. У нас в стране 50 народностей, столько языков и диалектов – государство их как будто защищает, но их все меньше и меньше. Уйгуры, Цжуаньцы, Яо, Мьяо, Мань, тибетцы, целые народы – живут бедно, из них делают клоунов, показывают песни и пляски, а не реальную жизнь. А ведь это наши люди, им помощь нужна.
Михаил: Молодые помогают. В городе деньги зарабатывают. Завод, Старбакс…
(Работник берёт стул из-под соседа, становится посмотреть телефон на свету, сосед забирает стул у третьего, третий у первого, первый спускается, ищет, забирает у второго, никто не спорит, в одном ритме).
Чан: Все теперь хотят жить в городе, заниматься айти, дизайном. Мы уже стали больше потреблять, чем производить – настоящая «развитая» страна! (Сажает всех на места). Покупаем итальянские шмотки, которые делают в Ханьчжоу, американские телефоны, которые делают в Гуаньчжоу. А наши подростки там работают по две смены, живут по 16 человек в комнате, больше нескольких месяцев никто не выдерживает. Вот такая «развитая» экономика.
А хозяйством заниматься? Нужно защищать своё, помогать крестьянам, помогать тем, кто остается…
Михаил: Так что с телефоном?
Чан. Ну, телефон я приму, вот две тысячи. Еще будет – приносите, я вам хорошую цену дам.
Михаил. Спасибо.
Чан. До свидания, до свидания.
(Михаил уходит. Чану звонят).
Чан: (В телефон, недовольно). Говорите. Да. Я уже ответил. Не нужна защита никакая. Ничего я платить не буду. Не надо мне больше звонить.
(Бросил трубку). Придурки. Эй, заканчиваем, пора закрываться. Сегодня можете пораньше уйти, идите, отдохните, и поспите. Всё, пошли.
Сцена 3
(JZ Club. Вечер, открытая веранда или просто помещение, люди общаются за столиками, или шум голосов, М и Н посередине).
Михаил: Hi there! Нихао!
Наташа: Привет!
Михаил: А, привет! Вижу, и китайцы здесь тусуются.
Наташа: (Протягивает ему бокал). В основном те, кто с иностранцами хочет общаться. Вон та китаянка, у нее отец француз.
Михаил: Колонизатор. (Глоток). А есть знакомые, у кого русские в семье?
Наташа: Такие на Севере. Там и деревни с двумя названиями – на русском и на китайском. Знаешь про деревни на границе, где китайцы печь топят, в избах живут? Кстати, 15 минут с гостем – 200 жэньминби. Только наличные.
Михаил. Получается, мы больше им дали, а европейцы забирали. Хотя, вроде культуру принесли.
Наташа. Кто бы просил.
Михаил: А китайцы у нас чуть Дамаскин не отобрали. Слышала?
Наташа: Слышала. Это будет 400 жэньминьбиТам всё понятно. Пойдем (Возвращаются к столу, берет бокал). Остров советский всегда был. Там наши пограничники десятилетиями служили.
(Берет телефон, смотрит) «В 69ом хабаровский госпиталь был полон солдатами, которые отбивали атаку. Но наши пограничники доказали, что их не победить».
Михаил: А что потом?
Наташа: А что потом. Переговоры, перемирие, и китайцы просто всё заполонили.
Михаил: Взяли количеством! Как в сказке.
Наташа: Сказка. Местные этого вообще не знают, у них по телеку – ток-шоу и объявления, новая стройка, новая победа на Олимпийских Играх.
Михаил: А если бы узнали?
Наташа: Ничего бы не сделали. Здесь шахтеров мрёт больше, чем во всем мире. Этого никогда не покажут. Семьи бастуют – их разгоняют.
Михаил: Почему?
Наташа: Почему? Да им все равно. Это не важно, людей всегда хватит.
Михаил: Кто-то же в ответе?
Наташа: Начальник скажет – всё забудут. Решают демографическую проблему, ха!
Михаил: Видел тут аварию, мотоцикл с мотоциклом – толпа стоит, фоткают. Приезжает полицейский, как в телевизоре. Кого толпа поддержит – тот и прав, а другому – штраф. А еще, это, «потеря лица», знаешь ли.
(Выпадает телефон)
Наташа: Ой, не разбился?
Михаил: Я тут, это, пособирал по форумам старье, сдам, на школу в деревне что-то будет.
Наташа: (Вертит телефон в руке). Да ты серьезно взялся за дело. Так хочется в родную деревню?
Михаил: Я должен сделать то, что могу, помочь им. Если не я – то ничего их не вытащит.
Наташа: (Кладет телефон) Должен?
Михаил: (Пауза). Не знаю. Я могу, другие не могут, значит, я должен.
Наташа: В России-то тоже есть кому помогать! Сирот, что-ли, мало?
Михаил: Там я не знаю, как. И не поощряется. Знаешь, я три собеседования прошёл, чтобы волонтёром стать.
Наташа: И?
Михаил: Когда ответили, я уже сюда летел.
Наташа: Чжун Ы Йоу И. Воплощение дружбы народов.
Скоро приедет российский балет, я ждала этого больше года.
Михаил: Что, Большой Театр?
Наташа: Почему Большой Театр? Балет Чайковского может танцевать кто-угодно! Это труппа Русского Балета из Санкт-Петербурга. Ты любишь балет?
Михаил: Ничего в нём не понимаю.
Наташа: А.
Михаил: Но очень интересно!
Наташа: У меня два билета. В четверг, шанхайская опера, в семь вечера.
Михаил: Ух, ты! А как одеться?
Наташа: (Показывает) Не так. Наличными?
Михаил: А?
Наташа: Наличными 550. Без чека.
Михаил: А. (Достаёт)