Владимир Фёдорович Власов
Обитель Чёрной Черепахи

Когда правитель, князь Фан, услышал об этом, он решил, что это – демон, которому поклоняются люди, нарушая общепринятые устои религии, чего он не мог допустить. И чтобы изменить складывающуюся негативную традицию, он разрушил храм. (太守方公聞之，以為妖異，將毀其廟，民眾嘵嘵，幾激成變). После разрушения храма генералу ничего не оставалось, как уклониться от идеи принять каменного льва в город и основать для него отдельный храм, на чём могли настаивать люди. Этого нельзя было допустить. Поэтому, с согласия властей, он велел отнести льва на военный полигон, разбить его молотком на куски и бросить в реку. (太守不得已，詭言迎石獅入城，將別為立廟，眾方應允。舁至演武場，鎚碎石獅，投之河中，了無他異). Имя губернатора князя Фана было Ин-юань, уроженца города Балин в Хунани. (太守方公名應元，湖南巴陵人). В середине правления династии Юань семья Хуайяо из уезда У услышала под землей лающий звук. (余按晉元康中，吳郡懷瑤家地下聞吠聲，掘之，得二犬). Старец сказал: «Это имя собаки-носорога, и тот, кто получит его, будет иметь богатую и процветающую семью». (此名犀犬，得者其家富昌) Эта история изложена в «Книге необычного» (И-юань). (事載《異苑》).

Выслушав эту историю, Цзи Юнь сказал:

– В мире есть много чудес, которые объясняются самой жизнью. Потому что сама жизнь является самым большим чудом.

И он рассказал историю о ящике с волшебным зерном, стоящем под красным крыльцом врат дворца Великого Спокойствия 太和門 Тайхэ:

31. Волшебное зерно

Под красным крыльцом двора Врат Великого Спокойствия 太和門 Тайхэ стоит каменный кувшин, происхождение которого неизвестно, как неизвестно и его содержимое, то есть то, что в нём лежит. (太和門丹墀下有石匱，莫知何名，亦莫知所貯何物). Имя бывшего управляющего двора Дэ Бао совпадает с именем известного патриарха школы Дин Пу. Он стал первым ученым в девятый год правления императора Цяньлуна и был членом Академии Ханьлинь 翰林院. Именно поэтому раньше их различали как Великий Дэ Бао 大德保 и Малый Дэ 小德保 Бао. В прошлом он был членом императорского двора и настоятелем царского храма. В прошлом, когда-то, настоятелем Храма Почитания Предков был Ю-чжай 裕齋. Когда я спросил Ю-чжая о содержимом кувшина и зерне, хранящемся в нём, как о пище предков, он ответил: «Это именно и есть та пища богов, поверьте в это. Кувшин был полон желтоватых крошек, похожих на рис или зерно пшеницы, сейчас он заполнен лишь наполовину и затвердел, как саман. (Саман – это строительный материал из глинистого грунта, соломы и песка). По виду, похоже, эти зерновые представляет собой рис и пять видов зерна, хранящиеся долгое время». (信然。其中皆黃色細屑，僅半匱不能滿，凝結如土坯。諦審似是米穀歲久所化也) Когда-то каменный дворец в левой части двора был складом волшебных семян, так что эти пять видов зерна являются прежде-небесными растениями, обладающими огромной энергетикой, называемые предками «Сокровище бровей» 穡維寶(сэвэй бао). Они способны не терять свою силу и существовать вечно, вводя любой организм того, кто питается ими, в состояние тела Бессмертного. Эти зёрна входили в первые блюда восьми династий 八政首食(бачжэн шоуши), являясь основным духовным питанием даосов, о котором говорились ещё в тракте «Эталонный поток» – «洪範» (хунфань), где излагались секретные сведения о продлении земной жизни, «возделывании бровей» и «выращивании зародышей». Обычное значение и смысл истинного изобилия волшебного зерна уходит в далёкое прошлое. (定制之意，誠淵乎遠矣).

Наступило время другой звезды.

Звезда Кси из созвездия Стрельца

Звезда Рас Адьхаг – звезда второй величины созвездия Стрельца, связана с Юпитером, Ураном и Сатурном, Одна из отмеченных духовных звёзд. Прекрасная звезда, связанная с исцелением и благоприятными воздействиями на других людей. Человек, рождённый под этой звездой, мудр, видит дальше других, но жизнь его печальна, Такому человеку нужно вести одинокую жизнь., поскольку лица противоположного пола будут приносить ему несчастья, В отягощённом гороскопе звезда даёт мании, фобии, извращённый вкус, постоянную борьбу с извращениями. Под этой звездой человек проявляет педагогические способности, обретая особую отмеченность в жизни. Часто на него возлагается высокая миссия в руководстве людьми.

Смотря на звезду Кси в созвездии Стрельца, Пу Сун-лин сказал:

– Самое большое несчастье между людьми может случиться из-за непонимания друг друга. Когда один человек не понимает, что делает другой человек – это ещё полбеды, но когда при этом затрагиваются интересы другого человека – это уже большая беда.

И он рассказал историю, случившуюся между отцом и сыном семейства Лю:

32. Сын господина Лю

Лю Сычуань из Цзяочжоу служила экономкой у Фа Нэй-ши, была старше сорока лет и имела сына. (胶州的柳西川，是法内史的管家，四十多岁，生了一个儿子). Лю Сычуань был очень привязан к сыну и во всём давал ему волю, чтобы тот не был недоволен. (柳西川十分溺爱他，什么事都由着儿子的性子，唯恐他不如意). Когда сын вырос, он стал чрезвычайно расточительным и экстравагантным, и за несколько лет растратил все сбережения Лю Сычуаня. Позже, когда его сын заболел, у Лю Сычуаня было несколько хороших мулов, но его сын сказал: «Жирные мулы вкусные, убей для меня мула, и я вылечусь»! (肥骡子肉好吃，杀匹骡子给我吃了，病就好了)! Лю Сычуань хотел убить старого мула, но когда его сын узнал об этом, он злобно выругался и заболел ещё больше. Но он съел только кусок мяса мула, а затем отложил его в сторону и не стал есть. Лю Сычуань был так расстроен, что хотел умереть.

Через три или четыре года люди из деревни Лю Сичуань создали общество благовоний, чтобы отправиться в паломничество к горе Тай. На полпути в гору они увидели, что навстречу им едет человек на муле, очень похожий на умершего сына Лю Сычуаня. Когда он подошел ближе, он был действительно хорош. Когда мужчина увидел толпу, он сошел с мула и поклонился им, приветствуя всех. Жители деревни были потрясены и не осмелились сказать, что он умер, а только спросили его: «Что ты здесь делаешь»? (在这里干什么)? Лю Цзы ответил: «Ничего особенного, я просто бегаю». (也没什么事，四处跑跑罢了). Тогда он спросил имя хозяина постоялого двора, где остановились люди, и они сказали ему. Он сказал: «У меня есть небольшое дело, поэтому я навещу тебя завтра». (我还有件小事，来不及叙谈了，明天去拜访你们) С этими словами он сел на своего мула и ускакал.

Жители деревни вернулись в трактир, думая, что Лю Цы, возможно, действительно не придет. Он ждал его рано утром на следующий день, и он действительно пришел. Привязав мула к столбу в коридоре, он вошёл в дом и рассмеялся. Люди сказали: «Твой отец скучает по тебе каждый день, почему бы тебе не вернуться и не навестить его»? (你父亲天天想念着你，你怎么不回去探望探望他呢)? Удивленный Лю Цзы спросил: «О ком ты говоришь»? (你们说的是谁呀)? Люди ответили, что это – Лю Сычуань. Услышав это, Лю Цзы изменил выражение лица и только спустя долгое время сказал: «Поскольку он скучает по мне, пожалуйста, когда вернетесь, передайте, что я буду ждать его здесь седьмого дня четвёртого месяца! (他既然思念着我，请你们回去后捎句话：我于四月七日，在这里等他)! Сказав это, он попрощался и ушёл.

Когда жители деревни вернулись, они рассказали Лю Сычуань о том, что произошло. Лю закричал, прибыл на постоялый двор, как и ожидалось, и рассказал хозяину о причине. Владелец отговорил его, сказав: «В тот день я видел холодное выражение лица этого господина, и мне показалось, что у него могут быть не очень хорошие намерения. На мой взгляд, лучше его не видеть»! (那天我见公子的神情很冷酷，似乎未必有好意。依我看来，还是不见为好)! Лю Сычуань заплакал, не веря словам хозяина. Хозяин сказал: «Я не хотел вас останавливать, призраки и боги беспощадны, это потому, что я боюсь, что с вами случится что-то плохое. Если вы должны его увидеть, пожалуйста, спрячьтесь заранее в шкаф, подождите, пока он придёт, посмотрите, что он говорит и как выглядит, и выйдите снова, если сможете его увидеть». (我不是故意阻止你，鬼神无情，是恐怕你遭到不测。如果你一定要见，请你预先藏在柜子里，等他来后，看看他的言语和神色，如可以见你再出来). Лю Сычуань сделал так, как он сказал.

Через некоторое время Лю Цзы все-таки пришёл и спросил хозяина гостиницы: «Лю пришел»? (柳某来了吗)? Владелец ответил: «Нет»! (没有)! Лю Цзы сердито выругался: «Почему старая скотина не приходит быстро»! (老畜牲怎么还不快来)! Хозяин удивился и сказал: «Почему ты ругаешь своего отца»? (你怎么骂父亲)? Сын Люя снова выругался: «Какой он мне отец! Когда я впервые разрешал ему тратить моё наследство из праведных побуждений, я никогда не думал, что он будет вынашивать злые намерения и тайно присваивать мои кровные деньги, да ещё и жестоко отказываться от долга по отношению ко мне! На этот раз я убью его, ибо он мне не отец!». (他是我什么父亲！当初我凭着义气和他结伴经商，没想到他包藏祸心，暗中侵吞了我的血本，还凶悍地赖帐不还！这次我一定杀了他才甘心，他哪里是我什么父亲)! Сказав это, он вышел за дверь, ругаясь на ходу: «Вот это сделка»! (便宜了他)! Лю Сычуань отчетливо слышал его из шкафа, холодный пот струился у него с головы до пят, он не смел дышать. Только когда хозяин гостиницы позвал его, он выбрался из шкафа и в смятении убежал к себе домой. (直到店主人叫他，他才钻出柜子，狼狈地逃回了老家).

Выслушав эту историю, я сказал:

– Мне не очень понятны мотивы вражды между сыном и отцом.

Услышав эти слова, Бог Литературы Куй-син сказал:

– Мудрец И-ши как-то говорил: «Является ли богатство счастьем? И стоит ли к нему стремиться? Что за удовольствие желать много денег?! Ведь, имея их, нелегко расплачиваться, так как все траты исчерпаемы, и, в конечном итоге, ведут к разорению. А если не тратить деньги, то зачем они нужны? И тогда при богатстве траты становятся болью, и человек заболевает скупостью. Какое бы богатство большим не было, при тратах оно всегда уменьшается. Обедневший богач становится несчастным человеком тогда, когда его удовольствие переходит в страдание, и его жизнь в подлунном мире утрачивает всякий смысл. Потеря разрушает человека.

Эта основная идея выражается в данном рассказе в противостоянии Лю и его сына. Он был слугой, отвечавшим за деньги своего сына, и он так избаловал своего сына, что потратил все его деньги, а потом спрятал их, оставив его ни с чем. Позже, когда сын вернулся к жизни, он не считал его своим отцом, а ругал за то, что, как он говорил: «Я, будучи вначале гостем в подлунном мире, не смог разглядеть его злых намерений, кода он тратил мои кровные деньги, обворовывая меня, и не вернул их мне потом». В первом случае поведение сына Лю заставляет людей сочувствовать его отцу, и легко сделать вывод, что избалованная любовь порождает избалованных детей. Это соответствует здравому смыслу. Но это не является целью романа. Пышность и тирания сына Лю – это форма возмездия отцу, и последнее раскрывает суть: Лю изначально был человеком беззакония. Несоответствие между первым и вторым делает исход для взрослых более тяжелым, чем можно было бы ожидать. Однако тот факт, что произведение оставляет Лю в состоянии вечного непонимания, почему так происходит, и позволяет ему предаваться мыслям о сыне, показывает, что возмездие – неизбежная часть жизни, не зависящая от воли человека. А возвращенная душа сына Лю – это явление скромного господина перед людьми, в то время как он скрежещет зубами на своего отца, это – как двойное проявление, которое приводит к их соответствующим двойным личностям, где те, кто добр, изначально злы, а те, кто злы, изначально добры, зеркально отражая друг друга. (而返魂的柳氏子在众人面前是谦恭君子，对其父则是咬牙切齿，这双重的表现形式导致各自双重人格，为善者本为恶，为恶者原为善，相互映衬). У богатых людей всегда тяжёлая небесная чакра возмездия. Так небесная чакра возмездия формирует чакру кармы, а чакра кармы определяет чакру времени.

Выслышав это рассуждение Бога Литературы, я сказал:

– Значит, правы евреи, утверждаю, что богатство, большое потомство и долголетие всегда находятся в соотношении: когда одного мало, а двух много.

На моё замечание Юань Мэй отреагировал так:

– Вероятно, вы правы. Все живущие на земле люди связаны с небесами и руководствуются небесными законами, но многие из них предпочитают отстраняться от небесного суда, думая, что они неподсудны небесным судьям.

И он рассказал о чиновнике, который после своей смерти становится судьёй в Царстве мёртвых:

33. Суждение небесного учителя Ян Юаня возобладало

Студент Чжан Хун из Ханчжоу в жаркий летний месяц умер от дизентерии. Его семья была бедна и даже не имела денег, чтобы купить для него гроб. Поэтому он пока всё ещё лежал дома на кровати. А семья решила обратиться за помощью к дяде. (杭州張紘秀才，夏月痢死，家貧無棺，從其叔乞助). Его дядя жил в Хаянане, и родственник поехал туда, но задержался там на пять дней, потому что дядя, владеющий даосской практикой общения с Небесным Царством, посоветовал им не спешить с похоронами, так как на небесах ещё было не общего согласия, принимать его душу там или нет.

Дело заключалось в том, что Небесный Император, услышав, что он мёртв, сказал: «Все жизни таковы! (諸生也)! Вначале они тянутся, а потом обрываются. Я ничего не могу сказать об этом. Пошлите чиновника в Небесную школу, и пусть он выяснит, что об этом думают его два небесных учителя». Тот так и сделал. Прибыв в Небесную школу, он спросил мнение двух его учителей. Один из них сказал: «Этот человек всегда замышляет какой-то свой план, а этот каждый его план часто граничил с преступлением, поэтому нужно хорошо всё взвесить, заслуживает ли он жизни, или ему уже пора умирать». Другой учитель сказал: «Если преступление лёгкое и совершено из-за любви, то можно сделать снисхождение, но если оно тяжёлое, то он заслуживает смерти». Первый учитель предложил: «Ему нужно дать шанс проявить себя в жизни, если он исправится, то из него выйдет хороший человека, ну, а если нет, то через пять лет можно забрать у него жизнь». Чиновник не понял, какое они предлагают решение, и вспомнил, что у его умершего отца были заслуги перед народом, и, к тому же, его умершая мать была доброй и порядочной женщиной. Поэтому он решил с ними посоветоваться. Когда он встретился с отцом, тот закричал: «Это – не мой сын»! (非吾子也)! И отказался что-нибудь решать и исчез. Его жена и мать сына плакала в другой комнате и говорила: «Легко сказать: это – не мой сын, и умыть руки. Нужно быстро вернуть его в мир живых людей и оживить, иначе его тело испортится, и душа уже не сможет в него вселиться». Душа сына была уже рядом с ней, и она, обратившись к ней, сказала: «Срочно отправляйся на землю и постарайся войти в своё тело и изменить свой образ жизни. Ты уже давно мёртв, и я боюсь, что твоё тело уже испорчено, но только не вселяйся ни в один другой труп! У тебя есть ещё шанс, как сказал этот бог, и его нужно использовать. Ну, а если ты не можешь этого сделать, то тебе нужно будет срочно вернуться во дворец Бога Неба и ждать наказания. И ещё один раз повторяю тебе, не используй никакое другое тело, чтобы вернуться к жизни». (父不汝子矣！汝當速歸改過。但汝死久，恐屍壞，可歸則歸，否則仍返帝所，自有處分。萬勿借他人屍也)!

Мать Чжана отправила призрака-слугу сопроводить его назад домой, чтобы посмотреть, узнают ли его члены семьи или нет. Когда они достигли дома. То увидели, что тело Чжана до сих пор лежит на кровати, но ещё не испортилось. Рядом с его телом стояли свеча и блюдо, наполненное едой. Призрак-слуга толкнул Чжана, заставив его упасть на тело, которое немедленно ожило. Жена Чжана вскричала, глядя на тело, выразив всем своим видом радость и удивление. Призрак-слуга закричал: «Тебя узнала твоя жена как мужа, а это значит, что ты можешь быть живым. Сейчас я вернусь домой и доложу эту хорошую новость моей госпоже». (認矣，可以報主母矣). Он имел в виду мёртвую мать Чжана. И он тут же отправился на небеса.

Чжан этим способом смог вернуться с того света и ожить. Каждый старался разгадать его секрет преступления, но он оказался отвечать. Пятью годами позже, к всеобщему удивлению, Чжан Хун, в конце концов, умер. (紘已活，人爭問紘隱事，紘不言。後未五年，紘竟死).

Его брат Ган был другом Мао Си-хэ и он открыл Си-хэ преступление, которое совершил Чжан Хун: «Когда солдаты Маньчу были отправлены в Ханчжоу, князь Ханчжоу Лу бежал на север. Женщины его семьи были спрятаны в доме семьи Мэн из Танси. Однако мой брат, побуждаемый человеком по имени Ван, выдать солдатом место, где прятались женщины, и так заслужить награду. Но вскоре он вернулся назад, по его словам, и отказался от осуществления своего задуманного плана. Вскоре Ван и другие пять человек, замешанные в этом деле, умерли от скоропостижной смерти. Мой брат достаточно был счастлив вернуться к жизни. Однако после этого в его нетвёрдом и двуличном характере не произошло изменений. Однажды он поспорил с даосом, которого звали Чжу на Журавле. Из чувства обиды он тайно добавил имя даоса в список пиратов, подталкивая власти, чтобы того приговорили к смерти. Он не слушал увещевания своих учителей и своей доброй матери. Поэтому он и не смог долго прожить». (大清兵下杭州，潞王北去，其宮眷留匿塘西孟氏家。吾弟為王某所誘，謀出首取賞，既而悔之，不列名。後同王某出首者五人，皆暴死。吾弟死而復蘇，然狡性不改，與朱道士爭一鶴，乃私竄道士名於海寇案中，竟致之死。負先師之訓，違慈母之教，宜其終不永年也).

Си-хэ спрашивал его, называл ли ему Чжан Хун имена учителей школы на Небесах. (學宮先師姓名，紘曾言何人)? Ган сказал: «Имена двух учителей были Ян Юань и Ци Фу Цзинбо». (其一顏淵，其一子服景伯).

(Ци Фу Кэ с псевдонимом Цзинбо был официальным господином князя Лу, что указано в государственных летописях «Периода Весны и Осени»).

Выслушав эту историю, Цзи Юнь сказал:

– В свете данной теории у людей есть разные представления об устройстве Небесного мира. Возможно, что после смерти люди обживают небеса, становясь легендарными личностями.

И он рассказал о различных стихах о Небесной Ткачихе:

34. О стихах про Небесную Ткачиху

Ученый конфуцианец Шэнь Тие-чань по прозвищу Железная Жаба из Тайюаня 太原申鐵蟾 любил пользоваться благовониями и холить своё красивое тело, чтобы производить впечатления на чувства тех женщин, с кем он встречался. Когда я ещё не видел его среди знакомых мне чиновников, он сочинил стихотворение без названия: «堊粉圍牆罨畫樓，隔窻聞撥鈿箜篌。分去聲無信使通青鳥，枉遣遊人駐紫騮。月姊定應隨顧兔，星娥可止待牽牛？垂楊疎處雕櫳近，只恨珠簾不上鉤».

Написана картина на стене на башне мелом,

Где странника гонцом с зелёной птицей посылают

К Девице Вечной, что пилюлю с Зайцем выплавляет

В печи Бессмертия вдвоём на диске лунном белом.

В той Вечности Орёл средь звёзд Быка ждет с толстой леской,

И лук Дракона уж натянут к цели в ожиданье,

Ткачиха с Волопасом один раз в год ждёт свиданья,

И небо скроется вмиг под жемчужной занавеской.

В нем чувствуется стиль поэта Юй-си.Ван Гуангуан сказал: «Похоже, не стоит подозревать Ткачиху Млечного Пути в вожделенной озабоченности и клеветать на дух Лунной феи». Я сказал: «Всё уже написано и сделано! Ткачиха прощается со своей монашеской участью, и один раз в год видится со своим возлюбленным, а за рекой Млечного Пути ничего не происходит». Поэма Юань Вэя – это тоже об этом. Стихи Юань Вэя гласят: (海客乘槎上紫氛，星娥罷織一相聞。只應不憚牽牛妬，故把支機石贈君).

Когда плывущий в море пурпур звёздный достигает,

То слышит шёпот звёздных фей – к соитию призывы,

Испытывая к феям вожделенные позывы,

Во снах от них он драгоценный камень получает.

Подобное стихотворение есть и Ли И-шаня, как и у Вэй-чжи, лежащие в основе произведений Шуан-вэня; а значение слов И-шань схожи с метафорами поэта Линь-ху. Авторы извели много кистей и туши, используя эти метафоры. Вначале они не имели никакого отношение к Небесной Ткачихе, и слова Тие-чаня 鐵蟾 (Железной Жабы) походили на слова Юаня Ли-чжи, но они не клеветали на бессмертных духов. Что касается вымышленных обвинений, то эти слова относятся ко времени и месту, связанных с написанием «Книги о духах и чудовищах» (靈怪集) автором Го Ханем, теперь утерянной. О ней упоминается лишь в «Собрании Океана Великого Спокойствия» 太平廣記 (Тайпин гуанцзи), где опубликованы повествования писателя о рыбаках и охотниках, что нельзя проверить, и можно отнести их только к ложным и безрассудным выдумкам. Эти инсинуации всем хорошо известны. Первая из них вошла в сборник «Воюющих царств» (戰國), где, например, в главе «Об уникальном и необычном» (獨異志) Ли Шуан ложно обвиняет братьев Фуси в том, что они живут, как муж и жена. Что, само по себе, уже бессердечно. Но тогда это было время беспринципности.

Чжан Хуа 張華 в трактате «Вещественные редкости» (博物志) даже ложно обвиняет Нишана 尼山 в том, что он особо дико лаял. Это тот случай, когда Чжан Хуа не стоило заходить так далеко и быть настолько неправдивым. Его книга, как бы основанная на исторических текстах, была полна поддельных и нешуточных свидетельств. Ещё одна из таких книг – это «Книга Хань – биография Цзя И» «漢書賈誼傳» (Ханьшу цзя и чуань), где есть слова, посвящённые губернатору и князю Ву, которого восхваляют. И также есть такая книга как "Стихотворный сборник о драконах» – «駢語雕龍» (пянью дяолун), которая была написана людьми династии Мин и вырезанная для печати мастером Чэнь Мэй, без указания имени автора. Потом она была занесена в категорию растления малолетних в Чанша, а в комментариях говорилось о "Великом учёном конфуцианце Лунъяне 龍陽". В «Исторических записках эпохи императора Гао-ди» – «史記．高帝本紀» (Шицзи. Гаоди бэньцзи) говорится о том, что, когда вдовствующая императрица находилась в Дацечжуне 大澤中 «Великом Болоте», то принц, подняв глаза, увидел, что на ней лежит дракон. В стихотворении Чао И-дао говорится: «殺翁分我一杯羹，龍種由來事杳冥»:

Когда дракон в соитии, себя уничтожая,

Сам дарит семя женщине и совершает чудо,

Своей энергией её плод жизнью наполняя,

Дракона семя же с Небес берётся неоткуда.

Что позволяет предположить, что император Гао-ди родился от дракона, а не был сыном Тайгуна, как говорится в биографии 左傳 «Цзочжуань» по свидетельству Цзин-ина из его записей «Личные дела Сян Чжуна». В «Цзо чжуане» есть статья о личной службе Чэнфэна перед Цзи Ю и личной службе Цзин-ина перед Сян Чжуном. Слово «частный» – "личное дело" 私事 (сыши) используется для обозначения тесной связи тех людей, кто стремится утвердить своих сыновей. Позже конфуцианцы стали придерживаться слова "частный", хотя Чжу Цзы также говорил, что "безрассудство кодекса – великое зло". Список можно продолжать и продолжать. Ученые должны исследовать, что истинно, а что ложно, но не должны поддаваться искушению быть настолько хвастливыми, чтобы стать темой для разговоров, утверждая своё мнение в качестве тезиса. (後儒拘泥『私』字，雖朱子亦有『𨚫是大惡』之言。如是者亦不一而足。學者當考校真妄，均不可炫博矜奇，遽執為談柄也).

В таких беседах прошла эта ночь и с наступлением рассвета я проснулся. После Горных Врат 艮门 (каньмынь), где находятся небесные животные, мне предстояло преодолеть Громовые Врата 震门 (чжэньмынь), где живут боги.

День после восьмой лунной ночи под созвездием Ковша в Обители Чёрной Черепахи

Этим утром я встал необыкновенно лёгким и внутренне собранным и уравновешенным, вероятно, оттого, что вечером искупался в холодной воде быстрой полноводной реки, а, может быть, оттого, что луна вошла в стадию равновесия, когда энергии Ян и Инь не перетягивают друг друга в свою сторону. В этот день мне нужно было выйти из Воды и подняться в Гору. Предстояла новая дорога к моему совершенству. Я, наконец-то, должен был окрепнуть в своём духовном становлении, став воином, защищённым панцирями своей личной философии и мудрости спереди и сзади, как черепаха, и обрести в своём теле крепость, которую невозможно разрушить или чем-то повредить. Я должен был понять суть своего собственного существования, моей экзистенции во всех мирах, когда в своём становлении становишься самим собой, когда собственная самость превращается в неразрушимую основу самого себя, и, наконец, когда в самом себе обретаешь своё собственное «я», не смешивающееся со всем внешним миром. Ведь для того чтобы объять весь мир, вначале нужно полностью от него отделиться.

В этот день, направляясь в университет, я находился под стихией Дерева. Был вторник. И мне нужно было ориентироваться на мою планету Юпитер, чтобы добиться успеха дня. Я решил ближе сойтись Оленем-Единорогом, потому что он духовно тяготел к тем же ценностям, что и я, являясь как бы моим единомышленником среди всех преподавателей моей кафедры.

Когда я ехал в Университет на трамвае, я думал о том, кем же я стал после купания в холодной воде реки. До этого я был Драконом, но с того момента, как я искупался в реке, я стал Черепахой. Я посмотрел на свои ноги и руки, они не изменились, я их хорошо видел и мог обозревать даже свои плечи, грудь и часть живота, но вот я не был не в состоянии посмотреть на свою спину, как это делают лебеди ли журавли. А это значило, что моё тело не являлось гибким и совершенным, чтобы я имел возможность рассмотреть его целиком. Я двигался только по плоскости, и не умел летать, как это делают птицы. Но с другой стороны, черепаха имеет ещё более неповоротливое тело. Она не способна, ни согнуться, ни разогнуться, ни сесть, ни встать. Всю жизнь она движется и живёт в одном и том же положении, ползая на животе, и ничего не может с собой поделать. Но она всё же совершеннее меня, так как приспособилась жить на суше и в воде.

Я огляделся по сторонам, вокруг меня ехали пассажиры, стоя и сидя. Если бы среди них появилась черепаха, то ей пришлось бы пробираться среди них ползком на брюхе. Вероятно, никому из них не приходила в голову мысль сравнить себя с черепахой. «О чём же они думают»? – пронеслось у меня в голове. Уж, наверное, не о том, о чём думаю я. У каждого из них были свои мысли, каждый из них жил своей собственной внутренней жизнью. Вот было бы интересно заглянуть в их головы и узнать, что их тревожит, в какие области мышления они погружаются, как они обозревают мир, верят ли они в какой-нибудь высший разум. Наверняка, среди них есть верующие люди, которые посещают церковь. Но как они представляют Бога, и что думают о том идеальном мире, в котором Он правит? Но для того, чтобы в такой мир поверить, нужно отбросить разум и полагаться только на чувства. Ведь, без всякого сомнения, такой мир существует. Но является ли он таким, каким они представляют его? Или этот мир совсем другой, такой, которым видят его китайцы вот уже десять тысяч лет подряд? И ту мне вспомнились слова Гёте, которые он написал в своём труде «Dichtung und Wahrheit» – «Поэзия и правда», и которые полностью отражали особенность западного мышления: «Христианская религия колебалась между её исторически сложившимся позитивным учением и чистым деизмом, основанным на понятии нравственности и, в свою очередь, призванным насаждать таковую. Различие характеров и убеждений проявлялось здесь в бесчисленном множестве оттенков. Тем более, что на всём этом сказалось ещё одно, едва ли ни главное различие, определившее тогда же всплывший вопрос: в какой мере должен и может участвовать в образовании наших религиозных убеждений разум, и в какой – чувство. Самые талантливые и духовно значительные люди, в этом случае, уподобились мотылькам, которые позабыв о стадии гусениц, сбросили кокон, в котором достигли своей органической зрелости. Других, более скромных и прямодушных, можно было бы сравнить с цветами: уже расправив лепестки для пышного цветения, они, тем не менее, не отрываются от корня, от материнского стебля, более того, – именно благодаря этой нерушимой семейной связи и приносят желанный плод».

Так кем я являюсь, и кто же я сам, мотылёк или цветок? Подумав немного, я рассмеялся и сказал самому себе: «Но ведь я же Черепаха»! И тут я вспомнил совет древних философов: «Для того, чтобы понять других, разберись сначала с собой». Кто же я есть на самом деле? Я понимал, что для того, чтобы разобраться с самим собой, мне нужно было погрузиться в само-психоанализ и проанализировать моё внутреннее состояние души. Но как я мог это сделать, когда являлся сам творческой личностью? И тут же я вспомнил по этому поводу предостережение Германа Гессе, который в своих записях «Из размышлений» (Aus „Betrachtungen“) говорил, что то, что открыли и научно сформулировали аналитики, писателям было известно всегда: «Более того, писатель показал себя приверженцем особого рода мышления, которое шло вразрез с мышлением психоаналитическим. Он был мечтателем, а аналитик был толкователем его грёз. И разве остаётся писателю, при всём внимании к новой психологии, что-либо иное, кроме как и дальше грезить и следовать зовам своего бессознательного»? Да именно так он и говорил! Ведь и я, как и любой писатель, остро чувствую своё внутренне устройство и пульс душевной жизни, и более того, я сам создаю это своё внутренне устройство и придаю ему пульс – направленность к тем идеалом, к которым стремлюсь. Это и есть мой жизненный Путь, путь моего следования Дао. Это существенно укрепляет мои духовные силы. Ведь поэтическое восприятие душевных процессов остаётся, как и прежде, делом интуитивного, а не аналитического таланта. И это позволяет мне иметь своё внутреннее отношение к собственному бессознательному и почувствовать в себе горячее, животное, страстное взаимодействие между сознательным и бессознательным, а именно, многое из того, что обычно остаётся «за порогом» и разыгрывается только в мимолётных снах, то, что я вытаскиваю на свет. Это – то, что есть во мне и всегда остаётся со мной. Именно поэтому иногда я чувствую внутреннее одиночество и свою обособленность от условностей и унаследованных представлений. Но это и помогает мне яснее видеть истину, вернее предчувствовать, как из-за рухнувших кулис традиций неумолимо вырастает образ Истины и Природы. Так и рождается новая действительность, создающая из фантазии реальность. Ещё Шиллер писал когда-то Кернеру о том, что, чтобы преодолеть помехи в творчестве, необходимое высвободить воображение из-под давления разума. Ибо разум не должен у самых ворот внимательно приглядываться к рождающимся идеям. Только тогда за частностями можно разглядеть общее, что мы не могли увидеть ранее. Он писал: «Идея, если рассматривать её изолированно, может быть незначительной и очень странной. Но она может стать значительной, благодаря другой, пришедшей вслед, может благодаря известным связям с другими идеями, на первый взгляд такими же заурядными, дать весьма ценное звено. Разум не в состоянии судить обо всём этом, если он не удерживает идею до тех пор, пока она не откроется ему в связи с другими. Напротив, мне представляется, что у творческой натуры разум отзывает стражу у ворот, идеи приходят в голову, как попало, и только тогда он обозревает их, пытаясь разобраться в их нагромождении». Ведь это и есть то, что китайцы называют, рассмотреть малое в Великом, а Великое – в малом, чему посвятил всю свою жизнь Цзи Юнь, написав свои «Заметки из хижины “Великое в Малом”». Тот, кто достиг такого виденья мира, становится человеком духа. Он способен концентрировать в себе свою самость до такой степени, что она обретает состояние бессмертия – вечного существования, космической экзистенции. Он становится Черепахой, тотально сохраняющей в себе своё естество, что её делает как бы моделью собственного мироздания, как принято рассматривать её китайскими мудрецами. Её куполообразный верхний панцирь олицетворяет собой Небо, на плоский нижний панцирь – землю. Верхний панцирь, испещрённый узорами, напоминает звёздное небо с его символическими обозначениями, а тело – саму жизненную среду, обитающую под круглым небом на плоской квадратной земле – образ мироздания «天圆地方» (тянь юань ди фан). Человек духа способен защитить свою сущность.