Влад Савин
Красный тайфун: Красный тайфун. Алеет восток. Война или мир
И эта версия была основной для расследования уже тогда! Однако Дениц, допрошенный на этот предмет почти сразу после пленения, еще тогда, в 1944 году, Лазарева категорически не опознал! А ведь гросс-адмирал и шеф подводного флота Рейха лично знал всех командиров своих U-ботов. Также не мог узнать нашего фигуранта никто из немецких подводников, оказавшихся у нас в плену после войны, и поиски в архивах, нам доступных, включая документацию сдавшихся нам флотилий подплава кригсмарине, ничего не прояснили. И еще немецкая разведка искала нашего героя среди бывших подводников всех стран Европы – особенно испанского, ведь казалось логичным, что русский главком флота Кузнецов, бывший советником у республиканцев, познакомился с нашим героем именно тогда! Что подтверждала и наша информация, о каких-то «особых отношениях», большем доверии между Лазаревым и Кузнецовым – такое бывает у тех, кто вместе воевали, а Кузнецов, кроме Испании, не покидал СССР никогда. Но мы проверили всех офицеров испанского флота, а также ВМС всех стран мира, включая Японию и Латинскую Америку – искали подводника, подходящего по возрасту и внешним данным, ярко себя проявившего, и исчезнувшего или погибшего в конце тридцатых – начале сороковых, все безрезультатно! Искали, с учетом возможных уловок, как, например, человек не «погибает», а подменяется двойником. Это был воистину адов труд, с учетом объема и времени – завершившийся ничем!
Тем более закончились неудачей попытки решить загадку, проследив биографии кого-то из экипажа. Потому что офицер низшего ранга, а тем более нижний чин «Моржихи» вовсе не обязательно должен быть гением подводной войны, вполне достаточно какого-нибудь «Иванова из Рязани». Достоверно установлено, что еще в 1943-м на К-25 было прислано пополнение из моряков Северного флота, надо думать, что это проделывалось и в дальнейшем – вполне логично было со стороны большевиков как можно скорее заменить на корабле хотя бы матросский состав, именно мелкими группами, постепенно, чтобы не снижать боеспособность. Русские же источники, вроде известной книги «На борту К-25» и снятого по ней фильма, такой «боевой версии» еще довоенной «Тайны двух океанов», запутывают дело еще больше. Ведь странно, что автором книги о самом успешном корабле советского флота выступает не его командир, и даже не старший офицер, а судовой врач? Объяснение, что товарищи по экипажу уступили ему эту честь «потому что у тебя литературный слог», выглядит явно надуманно.
Про техническую же загадку К-25 написано много. И весьма правдоподобной выглядит версия, что русские лгали про «химический реактор-регенератор», тактические возможности «Моржихи» однозначно показывают именно атомарину! Но в сороковые годы про то еще никто не мог знать. Потому что не существовало технологий, позволивших создать атомный корабельный «котел», и сам факт деления атомного ядра был открыт в декабре 1938-го, то есть физически не было возможности за столь короткое время пройти путь до надежно работающей машины! Самые авторитетные кораблестроительные умы у нас и в США вынесли вердикт, постройка атомной подлодки в СССР тридцатых годов абсолютно невозможна. Но никто не дал ответа на вопрос, где же тогда был построен этот корабль?
Ответ пришел мне совсем с иной стороны. Вы знаете, что как русские сумели удивить мир «Индианой Джонсом», так в шестидесятом они выпустили на экраны «Властелина Колец»! Шестидесятый! Но саму Книгу, главный труд моей жизни, они издали ограниченным тиражом «для Академии Наук» еще в сорок пятом, когда мой вариант существовал лишь в виде рыхлой кучи материала! И мне пришлось, добыв экземпляр, переводить с русского – и я даже в таком виде, с удивлением узнавал свой неповторимый стиль, не только то, что мог бы написать, но и как бы мог написать, но я точно знал, что еще не писал такого никогда! В то же время они пытались дополнить текст своими вставками – откровенно противоречащими всему духу эпопеи, но о том знал лишь я один!
Отличие было в том, что русские писали историческую хронику. А я – миф, легенду! Где подробности являются лишь штрихами к картине, иногда подобной полотнам Босха. Там, где материализм сковывал полет моей фантазии, я отбрасывал его без колебаний. Зачем нужна магия в мире Средьземелья? Чтобы исключить индустрию, разрушающую любимый мной мир доброй старой сельской Англии! Оставаясь в рамках реальности, такого не сумел сделать даже певец этой идиллии «под деревом зеленым» Гарди, ведь его герои при этом пользуются фабричными инструментами, одеждой, утварью – проклятый мир пара и электричества неявно существует и там, где-то позади. Вот почему в моем мире техникой могут пользоваться лишь порождения Тьмы, ну еще гномы, не видящие света, – но никак не люди, не эльфы, не хоббиты! И эта техника имеет сильную «магическую» составляющую, без которой не может работать – вот отчего, с развоплощением Саурона, все его царство, все его кузницы и мастерские сразу стали прахом, лишь стены крепостей остались стоять! А то, что русские вписали в книгу о «высшей расе орков»? Когда у меня орки, а также тролли, гоблины и все прочие это не более чем полуживотные, говоря по-современному, биороботы, с вживленной в них программой, той же волей Саурона, – без которой все его войско утратило не только волю к борьбе, но и разум. Черный Властелин не фюрер – он желает возвышения не своего народа или расы, а исключительно собственного! И на иллюстрациях к русскому изданию он выглядит человеком – высоким, бледнокожим, черноволосым, в черных доспехах – подобно вампиру Дракуле. Когда у меня прямо дан намек, в его имени: Saur (Завр), ящер, дракон!
Меня обокрали. Украли труд всей моей жизни – и я не мог заявить претензий, ведь формально я не писал то, что было у них! И еще имели наглость предложить мне «соавторство», поделившись долей от продаж Книги (о фильме, собравшем миллионы, и речь не шла!). Я отказался, посчитав это унизительным – и не в состоянии требовать от них не доли, а всего! Еще и ради мести – чтобы выпустить свой доработанный вариант.
Что лежит на востоке Средьземелья? К восходу от Мглистых Гор, Эсгарота, Лихолесья и Мордорских земель?
Никто из людей Запада не знает этого, ибо, двигаясь на восход, не доходил до края. Там тоже есть горы на севере, леса посреди и степи на юге. Населяют их многочисленные племена, не подчиняющихся никому. Они столь вольнолюбивы, что покорить их никогда не могли ни кто-либо из королей Запада, ни даже Мелькор.
Рассказывают, что когда самый великий из людских завоевателей, король Ангмара, повел на восток огромное войско, варвары отступали, не принимая сражения. Удивился и разгневался Ангмарец и спросил у варваров: отчего вы не бьетесь за свою землю? И ответили тогда варварские вожди: а разве можете вы взять и унести нашу землю и наше небо? Все наше мы носим с собой, в земле остаются лишь могилы наших предков. Посмей их тронуть – и ты увидишь, как мы умеем сражаться, никто из вас не уйдет живым!
Рассмеялся король Ангмара и приказал сравнивать с землей могильные курганы. Но настала тут зима, лютая и холодная, какой не бывает на Западе, и замерзли реки, и не стало ни еды, ни питья. И едва десятая часть ангмарского войска вернулась домой, на закат – прочие же так и остались лежать в чужих снегах. И никогда больше не ходил Ангмарец воевать на восток.
Лицом и статью были варвары близки к оркам, хотя вожди их больше походили на людей. Впрочем, говорили, что варвары охотно принимают у себя беглых принцев из западных королевств, научивших их какой-то цивилизации и культуре. А Саурон, когда воссел в Мордоре, снова послал свою великую армию на восток – прокатилось его войско Тьмы по тем землям, убивая все живое, не щадя ни детей, ни женщин, ни стариков. Но храбро дрались варвары, не прося пощады. И заключили союз с людьми Запада. И получали от них оружие – хотя и Гондору не хватало его в той страшной войне.
…
Тьма готова была поглотить всю землю. Полчища Мордора наступали, солнце покраснело, и крылья назгулов отбрасывали черную тень смерти. Войско Запада отчаянно сражалось, в надежде удержать последний рубеж.
Вдруг земля содрогнулась у всех под ногами. Далеко за черными воротами высоко в небо рванулся исполинский смерч, пронизанный молниями.
– Царство Саурона погибло! – воскликнул Гэндальф. – Хранитель выполнил свою миссию!
И дрогнули враги, и обратились в бегство. Орки, тролли, звери – почуяв утрату ведущей их воли, думали лишь о том, как спастись.
Но дорогой ценой досталась людям Запада их победа. Десять дней стояло войско на том смертном поле, хороня своих убитых и излечивая раненых. Мощь Тьмы была сломлена, но не было уже сил воспользоваться победой.
И поднялись тогда от восхода солнца и лес, и степь, неудержимой стальной волной варварской конницы, и содрогнулась земля от поступи неисчислимых орд варварской пехоты. Жители Востока не забыли своих сожженных городов и деревень и убитых соплеменников. Ничего не забыли, не простили – и теперь отомстили Мордору за все! Ничто не могло остановить их, не боящихся своей пролитой крови, а лишь становящимися от нее злее! И теперь пришла пора царству Саурона испытать, что такое беспощадные орды завоевателей, когда убивают всех мужчин, а женщин берут насилием в рабство. И погибли последние полки Черного Властелина, – а сам он, потерявший с утратой Кольца большую часть своей силы, был схвачен варварами, посажен в клетку и привезен на суд. И возгордились варвары, веря, что в этой войне победу добыли они!
…
– Вот твое королевство! – сказал Гэндальф Арагорну. – Оно станет сердцем Западного мира. Третья эпоха кончается, на смену ей идет новая. У меня был враг – Саурон, теперь пришел конец моим трудам. Твой труд будет иным – твой меч еще послужит тебе, но не он будет твоим главным оружием. Те, чьи земли теперь граничат с нами – они похожи на нас, людей Запада, но другие, совсем другие. Сейчас они нам союзники, и даже сами в это верят, но завтра могут стать нам злейшим врагом! Они не под нашей властью, властью Света, а значит, могут завтра предаться и Тьме! И люди ли они вообще – Мудрые, и я в их числе, не могут дать ответа, не родственны ли варвары оркам, не течет ли в них малая доля и поганой орочьей крови? Они не хотят уходить с взятых ими земель, причем подобно проклятому Мордору, строят кузницы вместо ферм! Они сильны, слишком сильны, – что будет, если им придет на ум идти на нас войной? Можем ли мы терпеть рядом с собой существование тех, кто, возможно, завтра станет нам угрозой? Нет – истинная мудрость это побеждать врага раньше, чем даже он сам поймет, что он нам враг! Сейчас они играют в благородство, но что будет, если завтра их Вождь поставит вопрос, кому дальше жить в Средьземелье, им или нам?
Но мы не хотим еще одной страшной войны. Потому что нет уверенности, что мы в ней победим! И есть еще надежда, покорить варваров не мечом, но словом, заставить склонить голову перед Западом, признать наше превосходство, стать нашими младшими братьями, во всем покорными нашей воле. Вот твоя миссия, о король Запада, и твоих наследников – до тех пор, пока варвары не склонят голову, и не будут знать свое место. И лишь тогда тобой будет доволен пресветлый Валинор!
Но откуда все-таки взялась «русская версия»? Невнятное объяснение о некоем офицере Северного флота, лежащем в госпитале и вдруг что-то увидевшем во сне, дала мне исходный пункт информации. Я был знаком с Исайей Берлиным, тоже профессором Оксфорда, в военные годы служившим вторым секретарем нашего посольства в СССР, – и разговаривал с ним после его возвращения из России. Где он имел широкий круг общения с творческой интеллигенцией, которая у русских занимает место «совести нации» и властительницы умов.
Представьте ситуацию в стиле «янки при дворе короля Артура», когда в иной мир, иное время, попадает целая группа людей. Что будет привнесено ими в первую очередь – наверное, даже быстрее, чем технические новшества, для которых может не оказаться материальных ресурсов? При условии, что язык не изменился. Конечно же – песни и стихи! Именно осенью сорок второго в России произошел буквально вброс большого количества песен, в основном на патриотическую тему, авторы которых были фактически неизвестны – подавались как некие «моряки Северного флота». Особенность советской бюрократии – признание конкретного авторства означало бы выплату каких-то премий или гонораров, но зачем платить за то, что было не сочинено, а привнесено? И если техническая информация, которая, несомненно, наличествовала, была тщательно засекречена, то о музыке и песнях никто не подумал. Впрочем, и у нас, два года, до миссии Берлина, никто не обратил внимания на сочинительство каких-то русских матросов. Это заметила лишь московская богема, весьма ревниво относящаяся к чужому успеху. Причем у советских есть такая особенность: если техническая интеллигенция, запуганная секретностью и «допусками», очень неохотно идет на откровенный разговор, то в среде богемы слухи и сплетни распространяются стремительно, даже когда невыгодны для говорящего – поскольку осведомленность там служит подтверждением статуса. А еще характерно, что целый ряд свидетелей воспринимали людей, откуда-то появившихся в СССР в 1942-м, как «иных». Но, что так же важно – «не белогвардейцев»! И без уточнения, в чем конкретно эта «инаковость» выражалась. Это легко могу понять лишь я, видевший смену поколений. Мышление, психология, вкусы меняются со временем, – но если интервал не слишком велик, то отличие будет уже чувствоваться в общении, но еще не осознаваться в четкой формулировке. Протяженность двух поколений, то есть лет сорок-пятьдесят, дальше различие становится слишком очевидным.
Есть еще одна подсказка. Отчего цикл Мацумото «Семь разбросанных камней», пробудивший интерес к так называемой «альтернативной» фантастике, был впервые издан не в Японии, а в СССР? Сам Мацумото написал мне, что сюжет не более чем художественный образ, навеянный тем, что, будучи в плену в России, несколько раз общался с теми, кто, как он был убежден, знали будущее, по крайней мере, вели себя именно так, словно боялись не успеть чего-то. Обладая чисто художественным вкусом, он решил написать «что было бы если», опираясь на тот факт, что Японии в нашей истории действительно невероятно везло, на протяжении семидесяти лет, от революции Мэйдзи до 1941 года – страна, бывшая почти что средневековым анахронизмом, почти сумела войти в клуб мировых держав! А после боги отвернулись, и все вернулось на круги своя. Но если время действительно подобно реке, а ученые не могут сейчас уверенно сказать, что это не так, то «параллельный» мир (или время) Мацумото, возможно, существует реально! Мир, где не было Тихоокеанской войны, зато были и битва за Англию, и Сталинград, – а Япония же, подвергшись колониальному завоеванию в тот же период опиумных войн прошлого века, что и Китай, пребывала в статусе «индии», нищая колония и поставщик пушечного мяса. Патриотичный самурай, не смирившийся с этим, уходит в горы и в медитации (это лишь европеец Уэллс видел машину времени непременно механическим агрегатом) проваливается в прошлое, перед эпохой Мейдзи. Ему удается стать очень влиятельной фигурой при императоре – и река времени разветвляется, возникает новая реальность, как бы потомок первичной – кстати, тогда выходит, что и мы плывем не по главному фарватеру, а по боковому рукаву, ведь у нас были и Порт-Артур, и Циндао, и Перл-Харбор. Но время снова встает на пути, сроком человеческой жизни – и как только герой, отклонивший историю, умирает, все идет под откос, ведь излишняя уверенность тоже опасна, нельзя думать, что удача будет всегда спасать от ошибок, и мы, несмотря на преимущество послезнания, сильнее мира всего! В итоге вступление Японии в Тихоокеанскую войну стало катастрофой, превратившей все прошлые достижения в пыль, – как говорят русские, «к разбитому корыту». А отчего первая публикация в России – так вспомните притчу, «у царя Мидаса ослиные уши», ведь тут нет явного разглашения Тайны, лишь очень косвенно и намеком?
Да, теперь я абсолютно убежден – тогда, в 1942 году, в России имел место межвременной контакт! Из того, что эта версия уже тогда подверглась осмеянию, наряду с множеством таких же бредовых, как о «коммунистических пришельцах с Марса» – вовсе не следует ее ложность! Где умный человек прячет лист – в лесу! Прием, когда информация не засекречивается наглухо – это трудно сделать, когда причастных слишком много, – а забивается информационным шумом множества ложных версий, известен давно. Здесь же русские правильно рассчитали, что политики и разведка подобны полицейским, мыслят сугубо материально, то есть версии божественного вмешательства, нечистой силы, инопланетян и пришельцев из иных времен отвергаются с порога, «преступники это существа материальные», как сказал Шерлок Холмс, надо лишь разгадать загадку. Вот только что делать, если решения нет? Хотя над ним бились самые лучшие умы, и даже целые отделы соответствующих Контор?
Это значит, что русские в 1942 году получили мало того что уникальную боевую единицу флота, по мощи сопоставимую с парой эскадр, но и огромный объем инсайдерской информации, самого разного характера – техническую, политическую, военную, коммерческую. И самым наглым образом утаили ее от всего человечества, предпочтя распоряжаться ею исключительно для блага своей нации – насколько удачно, видно по достижениям СССР. Но еще и сумели избежать ошибки японцев у Мацумото – головокружения от успехов, когда кажется, что весь мир готов упасть к твоим ногам. Они вели свою партию, трезво рассчитывая каждый ход, очень часто оказывающийся удачным и непредсказуемым для всех. СССР после войны производит впечатление совершенно другой страны, в сравнении с тем, что было до 1941 года – при том, что во главе стояли те же самые люди, Сталин и его команда. И лишь им известно, что узнали они о мире будущего, что хотели изменить, от чего уйти.
Я доложил о своей догадке руководству Конторы. Получил вежливую благодарность – и всё. Я не знаю, занимаются ли сейчас другие умы этой проблемой – или мой доклад, посчитав бредовым, просто положили в сейф. В первом случае, я отлично понимаю необходимость секретности, страшно представить, какое смущение в умах началось бы в мире, стань эта новость всеобщей! Но если истинно второе, то человечество катится к пропасти всеобщего коммунизма, и никто не осознает угрозы! Интересный вопрос, что из русской «альтернативной» фантастики является не игрой воображения, а рассказом о реально сбывшемся в ином времени, чтобы дать читателям «вакцину», предупреждение о возможных ошибках? Любопытно, что главной опасностью там признаются не ядерная война, не нападение марсиан, не планетный катаклизм, а прежде всего, социальные проблемы. Получается, что и мы живем в боковой ветви истории? Хотя полагаю, что и в той, «главной» по отношению к нашей реальности русские не проиграли войну, раз имели возможность строить такие корабли.
Я никогда не был усердным сыном нашей Церкви. Но сейчас, когда мне осталось не так много времени до встречи с Всевышним, я искренне молюсь – если правы индусы, и переселение душ существует, то сделай со мной, как у Мацумото, перенеси меня в 1945 год! Когда история, начав поворот, еще не легла на устойчивый новый курс. И был шанс схватить русских за руку, хотя бы на Стокгольмской конференции, где Сталин и Рузвельт, нагло отпихнув в сторону нашего бедного Уинни, делили мир. Когда еще не была упущена возможность создать против СССР новый «Восточный фронт». Нет, я не сторонник всеобщего самоубийства, но ведь можно и должно состязаться в политике, промышленности, торговле, даже в плане духовно-культурного превосходства, чтобы защитить наши ценности «свободного мира» от русской экспансии? Если уж бог создал нации, – то соперничество между ними будет всегда! Судя по тому, что произошло в сорок втором в Баренцевом море – знает ли история сослагательное наклонение? Могло ли все быть иначе?
И если бы мне в той жизни довелось встретиться с Лазаревым. Я бы задал ему один вопрос – меняя историю, он думал хоть немного о последствиях для других наций? Или ему был важен лишь успех СССР?
Из кн. А. Сухорукова «В небе Маньчжурии и Китая». Из интервью с летчиком 776-го ИАП 32-й истребительной Краснознаменной авиационной дивизии 9-й ВА 1-го Дальневосточного фронта полковником И. Ф. Гайдаем. (Альт-история, 2002)
А.С. После Мукдена где продолжил воевать ваш полк?
И.Г. Потом был Порт-Артур. Вначале мы поддерживали наступление наших войск, но там боевых вылетов было относительно немного, японцы отступали и не получалось у них закрепиться. После взятия города мы перебазировались на один из аэродромов в его окрестностях. В Порт-Артуре мы и встретили окончание войны.
А.С. Город посещали?
И.Г. Конечно. Роман Степанова «Порт-Артур» мне понравился, и очень хотелось поглядеть на те места, что в нём описаны.
А.С. Ну, а после окончания войны что было?
И.Г. Сначала нас, совсем ненадолго, перебросили на юг Кореи, на аэродром возле города Ульсан. Для того, чтобы наш полк принял участие в знаменитой «Токийской демонстрации».
А.С. Из Порт-Артура летели напрямую?
И.Г. Практически да. Вначале по компасу над морем, потом в 150 километрах от Пусана «поймали» радиомаяк, а Ульсан с Пусаном совсем рядом.
А.С. Над морем лететь было не страшно?
И.Г. Страшновато… Никогда до этого над морем так долго не летали. Вот станет двигатель, и что делать? Обошлось, все перелетели нормально.
А.С. Теперь вот какой вопрос – понимаете, согласно справочникам, не может Як-9УД летать на 2000 км, а от Ульсана до Токио и обратно примерно столько и есть. Как же вы долетели? Или в Ульсане ваш полк перевооружили на Як-9П?
И.Г. Нет, матчасть нам не меняли, но история действительно была интересной. И началась она ещё под Мукденом, когда на наш аэродром приземлилась пара Як-9П. Ведущий у них был подбит над целью. Они штурмовали отступающих японцев, те начали отстреливаться из винтовок и попали в самолёт ведущего одной-единственной пулей, но зато в радиатор. Антифриз начал вытекать, двигатель стал перегреваться, и лётчик принял решение садиться на наш аэродром, который оказался ближайшим. Ведомый, понятное дело, сопровождал и приземлился вместе с ведущим.
А.С. Из какого полка были Як-9П?
И.Г. Уже не помню. Да это и не важно. Существенным было, что внимательно осмотрев эти самолёты, мы выяснили, что по планеру они ничем не отличаются от наших УД. Вообще ничем. Вся разница только в двигателе и вооружении. У нас двигатель карбюраторный, у них – с непосредственным впрыском. У нас пушка и два пулемёта, у них – две пушки. Во всём остальном полная идентичность. Даже по кабине никакой разницы. В столовой разговорились с этими лётчиками – их полк, так же как и наш, был «заточен» под ударные действия. Спрашиваем: «Двух пушек хватает?» – «Хватает». – «С бомбами летаете». – «А то!..» Тут они и проговорились, что несколько раз летали на цель с 250-кг бомбами. Причем без всякого бахвальства, так, между делом, а у нас-то максимум сто. Я, помню, ведущего подробно расспросил, нет ли проблем на взлете с таким весом? Выяснилось, что нет. Не то чтобы совсем просто, но и ничего особо сложного. Ну, поговорили и поговорили. Починили наши мотористы им двигатель, и на следующий день они улетели.
А.С. Сами на «П» подлетнуть не попробовали?
И.Г. Нет, а чего там пробовать? «Як» он и есть «як». Ну, вот… Через неделю после этого случая случилось у нас в полку партийно-комсомольское собрание с повесткой «Как усилить удары по врагу?». Я возьми и брякни, что можно летать и с 250-кг бомбами. Не то чтобы каждый раз, но вдруг какая важная цель, то можно и нужно. И не на тяжёлом, конечно, а на «удалом». Мне говорят «нельзя, у нас 100 кг уже перегруз», я – «можно, раз шасси и крылья позволяют». В общем, «зацепились». Я встаю и заявляю: «Забиваюсь на ящик водки, что взлечу в двумя “250” при полной заправке и половинном БК к пушкам-пулемётам!.. Кто готов “ответить”?!..» Ну, нашлась у нас пара смельчаков – «ответили».
А.С. А почему «половинном БК»?
И.Г. Ну, всё-таки двигатель у нас послабее, чем на Як-9П. Я и объяснял, что если полетим с «250-тикиллограммовками», то это будет задание типа «ударил и смывайся!», там надобности в стрельбе не будет, а значит, и в полном БК не будет никакой необходимости. Да и половина боекомплекта это так, «для спокойствия духа», для реальной подстраховки хватит и трети (а по большому счёту и трети много).
А.С. А что комполка сказал на ваше предложение?
И.Г. Новоселов сказал: «Лётчик ты хороший, взлетишь. Но знай, что, не дай бог, движок “запорешь”, то я с тебя живого потом не слезу!..» Ну всё, через пару дней привезли на аэродром пару 250-кг авиабомб. Самолёт мне снарядили с полной заправкой, половинным запасом патронов к пулемётам и пушкам и двигателем выработавшем часов десять, не совсем новый, но и не «при смерти». Бомбы мне подвесили без взрывателей. Я на старте прогрел двигатель, разогнался и взлетел. Тот летчик с Як-9П был прав – не то чтобы совсем просто, но ничего и особо сложного. Правда, температура охлаждающей жидкости и масла на взлёте подошла практически к «красной риске», но с перегревом вроде обошлось. Сделал я несколько кругов вокруг аэродрома, восстановил нормальную температуру головок цилиндров, потом сбросил бомбы на полигоне. Как приземлился, Новоселов тут же командует инженеру полка: «Проверь масло!..» Тот прибегает через полчаса: «Стружки нет!..» – «Точно?» – «Точно!..» Потом у нас еще несколько лётчиков так слетало. И тоже нормально. «Тянет» наш самолёт «двухсотпятидесятки»!.. Собственная правота приятна, опять же – ящик водки «как с куста»!.. Потом по итогам этих вылетов инженер полка подал донесение в инженерную службу нашей Воздушной армии. Ну, написал и написал. Правда, у нас так до конца войны необходимости слетать с «двухсотпятидесятками» так и не появилось. Зато вот после войны… Прилетаем мы в Корею, а там нам и говорят, что принято решение ваш полк назначить в сопровождение тяжёлых бомбардировщиков в полёте до Токио. И хоть это и не боевой, но политически очень важный вылет. В общем, оказано вашему полку в этом деле особое доверие. Тут-то и выяснилось, что донесение нашего инженера не пропало и «под сукно» не легло. Тот, кто надо, его прочитал. И не забыл. Когда комполка нам этот приказ довёл, то вижу, стали на меня некоторые ребята так нехорошо смотреть – лететь нам к Токио с подвесными баками, но не нашими обычными 150 л, а 300-литровыми, а это примерно 220 кг на плоскость. Отсюда недовольство понятно – война окончилась, и «накрыться» на взлёте с двумя 300-литровыми «бочками» под плоскостями никому не хочется. Я им: «Ребята, спокойно! Ничего сложного…» Тем более что лететь нам без боекомплекта.
А.С. То есть боекомплекта не было?
И.Г. А он-то зачем?
А.С. Ну, вдруг какая провокация?..
И.Г. Ну, мы так думали, что если какая вероятность провокации была бы, то и никакую бы «демонстрацию» устраивать не стали. Стали думать, что делать с «тяжелыми» истребителями, у нас их половина полка! Их-то на 250 кг никто не рассчитывал. Понятно, что пушку надо снять, но как это повлияет на центровку? Да и особист влез: «Случись что с самолётом над Японией, лётчик выпрыгнет, самолёт упадет. Осмотрят японцы обломки, а пушки-то нет!.. И расскажут япошки всем, что с советских истребителей пушки сняты, а это явный политический ущерб для Советского Союза!..» Вот представляешь, это какие надо мозги иметь, чтобы в этом направлении даже думать?!. Но с другой стороны, а ведь он прав! Получается, что надо 37-мм пушки заменить. Новоселов на телефон. Через день-два привозят нам новые пушки, часть 23-мм НС-23, часть 20-мм ШВАК. Их вместо «37-миллиметровок» и поставили.
А.С. Проблем с этой заменой не было?
И.Г. Нет, на «яке» конструктивно возможность такой замены предусматривалась. Другое дело, что тогда их просто поставили. Не стали к ним ни тяги подводить, ни провода электроспуска. И патронные коробки тоже не меняли. За время подготовки к «демонстрации» у нас все лётчики сделали по нескольку тренировочных вылетов по «проверенной методе» – взлёт с 250-килограммовыми бомбами. Всё нормально. Никто не разбился, правда, пару движков всё-таки перегрели. Ну, так в процессе подготовки всё равно заменили двигатели на всех самолётах на новые. А.С. Как согласовывали взаимодействие?
И.Г. В Пусане, в Штабе ВВС, командиры и комэски участвовавших полков собирались и «пешим по лётному» ходили по двору. Благо основной сложностью была только численность самолётов. В остальном ничего особо сложного – взлететь, собраться, пройти над морем, встретить другую группу, взлетевшую из Приморья, пару раз кругами пройти над Токио и вернуться обратно. Нет тебе ни зениток, ни вражеских истребителей. Красота!.. Так и случилось. Взлетели, собрались, прошли, вернулись.
А.С. Какие типы бомбардировщиков сопровождал ваш полк?
И.Г. Ил-4, До-217 и Ту-2. Там было несколько полков и нас истребителей тоже несколько полков в эскорте. Правда, на Як-9УД только наш полк, все остальные на Як-9П и Ла-11.
А.С. То есть это правда, что для визуального «увеличения численности» наши самолёты делали несколько кругов?
И.Г. Да, пару кругов сделали, но я не уверен, что это для «увеличения численности». На мой взгляд, это было для закрепления психологического эффекта. Каждый раз «коробки» проходили над разными районами города.
А.С. Горючего для возвращения вам хватило «впритык»?
И.Г. Нет, ещё и запас остался. Практически весь полёт на крейсерской скорости. Запас оставался хороший.
А.С. Чем больше всего этот вылет запомнился?
И.Г. Вот длительностью и численностью и запомнился. Всё-таки в «коробке» больше чем сто бомбардировщиков, это очень внушительно. А когда таких «коробок» несколько!.. И конечно корабли!.. Вся гавань в кораблях!.. Такие громады!..
А.С. На какой высоте шли?
И.Г. Нижний край бомбардировочной формации где-то на 1000 м, а истребители, случалось, опускались и пониже.
А.С. После «Токийской демонстрации» ваш сразу вернули домой, в Союз? В прошлый раз вы говорили…
И.Г. Не совсем – из Кореи нас сначала вернули в Китай. Под Пекин. Там много наших аэродромов было. Мы попали на аэродром Тунчжоу. Там уже стоял полк на Ла-7 (номера этого полка уже не помню).
А.С. Не знал, что с японцами воевали полки и на Ла-7.
И.Г. Этот воевал. У них были Ла-7 последних серий, с возможностью подвески ПТБ, а часть и с тремя 20-мм пушками. Правда, после и их перевооружили на Ла-9, но уже после окончания войны.
