Виталий Юрьевич Чальцев
Печать зла
– Спасибо, – сказала я ему и улыбнулась.
– Не за что, – ответил Слава, а потом встал и, на ходу застегнув штаны, вышел из кабинета.
Я тоже оделась и вышла на улицу. Надо было отыскать Веру, а то не хорошо получилось.
Вера нашлась на ближайшей алее. Она бессмысленно бродила туда- сюда и как-то по-идиотски улыбалась. Я подошла к ней и, приобняв за плечи, потянула к офису.
– Пойдём, Верунчик, нас ждут великие дела.
Моя невольная подруга, не говоря ни слова, как овечка на закланье поковыляла к офису. Мы зашли в кабинет. Я отпустила голову Веры, отдав её тело её же сознанию. Вера посмотрела по сторонам и как ни в чём не бывало приступила к работе. Я села за свой компьютер и, даже не пытаясь работать, углубилась в размышления, скрестив ноги и закинув их на стол. Конечно, я понимала, что со мной творится какая-то хрень, куча новых ощущений, да и что там говорить, мои поступки! Тормоза у меня отказали окончательно, так же я лишилась многих нужных человеку чувств таких как, сочувствие, сострадание, и во мне почти не было жалости. Короче я быстро превращалась в конченную социопатку, которой кстати всё труднее контролировать свои страсти и желания, и странное чувство полной безнаказанности нифига не прибавляли мне необходимых человеческих чувств. Не подумайте, что я идиотка. Я абсолютно всё вижу, что творю, но есть большая проблема: иногда я становлюсь не совсем собой, а как бы наблюдаю за делами своими со стороны. Чем сильнее я становлюсь, тем больше мне срывает тормоза. Например, у меня пропал страх, и боязнь боли куда-то делась. То есть мне конечно же очень больно от сломанных костей, вытянутых жил и порванной кожи, но этой боли я теперь могу выдержать очень много. А тело! Какое теперь у меня шикарное тельце. Оно лишилось всех косяков, которые у меня были: кожа гладкая и натянутая, нигде нет ни одной лишней жиринки, лицо с и так симпатичного стало теперь просто великолепным, а также на теле нет ни единого лишнего волоска. Кстати, волосы! Они становятся огненно-рыжими, а это просто великолепно при моих зелёных глазах. Смотрится сногсшибательно. Даже мой зад теперь настолько крепок, что об него особо ретивые злодеи, в следующий раз задумавшие пнуть мою красавицу, просто сломают ногу, а с теми силами, что теперь есть у меня, вторую ногу я им сама сломаю.
Есть конечно и минусы: я иногда теряю контроль над своими эмоциями, ну и убить меня хотят, но это адекватная плата за все приобретения. Как там сказали все мои учителя, они не знают, кто я и на что способна. Хм, хорошо! Я сама это выясню. Из того что удалось выяснить, мне понятно, что я могу подавлять волю людей, а если не могу подчинить разум полностью, то могу направить нужные мне эмоции на человека. Так же есть бешенная регенерация тела, и конечно же читаю мысли. Но это тяжело даже у незащищённых интеллектом людей и отнимает за короткое время все мои силы. Я сама чувствую себя сильнее. Жаль, конечно, что столько народа погибло или не жаль, не знаю. Я стала абсолютно не чувствительна к жизни и смерти. Ещё одна странность, почему полиция не ищет меня, ведь наверняка были свидетели всей той дичи, что я натворила, или мне просто повезло? В общем, с этого момента никаких убийств, и нужно ещё узнать, может есть ещё какие-нибудь мои способности. И конечно же больше никакого воровства, а то к проблемам с психованными богами прибавятся ещё и земные проблемы с полицией и не понятно ещё какие проблемы хуже. Конечно, теперь я знаю, что тот свет существует, но это не значит, что я туда тороплюсь.
– Какой-то странный в кабинете запах, – сказала Вера.
– Запах? – не поняла я.
– Да, запах! Пахнет сексом что ли? –не унималась Вера.
– Да, это мы со Славой трахались, – сказала я и сладко потянулась.
– Очень смешно, – сказала Вера и недоверчиво скривила губки.
Я глубоко вдохнула и на выдохе коротенько, но с подробностями рассказала ей всё, что мы вытворяли. В какой-то момент я поняла, что Вера не совсем поняла про позу на столе и, ментально призвав Верунчика к столу, усадила её на него и, подняв её ноги, показала, как именно он меня держал и куда целовал. Вера пыталась сопротивляться, но я подавила все попытки и, нежно поцеловав её в губы, завела руку ей между ног. Через пару минут моих ласк Веру скрутило в мощном оргазме.
– Вот так и я, прикинь! -сказала я ей и сняла ментальную удавку. Вера продолжала нежно обнимать меня, я отпустила её ногу и села на свой трон. Вера, покачиваясь, ушла за свой компьютер и там затихла.
Я, убедившись, что Вера мне поверила, снова углубилась в себя. Мои мысли прервал вбежавший в кабинет Славик. У меня сладко потянуло пониже живота, и я помахала ему ручкой, даже не пытаясь взять его под контроль, а лишь включив свои женские чары. Но он, будто бы меня и не заметив, подскочил к Вере.
– Ты опять налажала с отчётом, даже переделав его, ты умудрилась налажать.
Вера побледнела и попыталась что-то помекать, но было поздно. Он снова взорвался и начал орать во всю глотку, брызгая слюной на бедного моего Верусика. Я решила вступиться за дитя и попросила моего агрессивного мужчинку успокоиться! Прямо так и сказала: «Слава, успокойтесь». Он повернулся на меня, и в его взгляде читалось непонимание меня.
– А тебя кто вообще спрашивал, коза? Ноги убрала на хрен со стола и работать.
Меня расстроили слова моего недавнишнего любовника. Я никакая ни коза! Ладно бы, шлюха, а то коза! Нет, не согласна.
Слава уставился на что-то позади меня, и у него задёргался глаз.
– Это что, моё кресло? Вы тут совсем охренели? Я ищу значит своё кресло! Уже двух охранников уволил, а это ты его спёрла?
Слава побагровел. Я попыталась накинуть удавку на его разум, но этого быка было уже не остановить. Ну всё! Кипел мой альфач!
– Считай, ты тут уже не работаешь и вряд ли вообще в этом городе ты будешь ещё где-либо работать. Пошла вон отсюда, сука.
– Я не сука, – взвизгнула я, – и это после всего, что между нами было? Не стоило меня оскорблять.
И я решила проучить любовничка. Я надавила на Верунчика, вызвав в ней сначала немного злости. Аура её окрасилась в тёмные тона и ….
– Заткнись, ублюдок! – прозвучало из Веренного угла ринга.
Славик повернулся к ней и, взяв с моего стола ручку, швырнул её в Веру со словами: – Сама заткнись, овца.
– Я- коза, Вера- овца, а ты кто? Наш пастух?
Я добавила и ему эмоций гнева и ярости. Меня это начало забавлять. Его и без того раскаленная аура вспыхнула алым, и он вмазал мне такую пощёчину, что я кувыркнулась на бок вместе с креслом и на корячках, дико хохоча, поползла под стол Верунчика. Я явно перестаралась со Славиком и наконец-то увидела ауру человека, который хочет тебя убить. Слава отшвырнул моё кресло. Я же в этот момент доползла до стола Веры и, отодвинув её ноги, усердно упаковывалась под него, пытаясь уменьшиться в размерах. Смех раздирал меня изнутри, хотя ситуация уже вышла из-под контроля. Остановиться я уже не могла. Наконец-то за столько дней мне было по- настоящему весело. Видимо, обычные вещи меня уже не веселили.
Слава подошёл ко мне с перекошенным лицом и схватил меня за ногу. Я прибавила Вере огня в характер и лягнула обидчика в лицо. Шпилька воткнулась ему в щёку. Слава взревел, разбрызгивая кровищу из порванной щеки. Глаза его покраснели из-за полопавшихся сосудов. Ногу он так и не отпустил, и потянул меня за неё. Я на заднице выехала прямо ему под колени. Он замахнулся кулаком, целя мне в лицо, но тут же получил клавиатурой по морде.
– О, Верунчик, браво!
Я захлопала в ладоши, попав правда со второго раза. Видимо, пощёчина всё ещё давала о себе знать. Вера же с воплем взбешенной росомахи перемахнула через меня и второй раз вмазала ошалевшему Славику по черепу клавиатурой. Наконец-то и Слава собрался и наотмашь врезал Верунчику кулаком в живот. Вера хрюкнула и осела за сцену направо. Дверь отварилась, на шум прибежали девушки и парни и уставились на нашу веселуху. Я поставила им барьер, и люди в первых рядах замерли. Мои силы явно возросли, наверное, из-за чересчур весёленькой ситуации, и я откровенно кайфовала! Да, я была прям в восторге от всей этой вакханалии, и чувства наконец- то, хоть какие-то, ко мне начали возвращаться. Слава встал и направился ко мне. Я протянула к нему ручки.
– Любимый!
Я закрыла глаза в ожидании страсти, но почему-то у меня перехватило дыхание. Я открыла глаза. Славкино перекошенное лица смотрело мне прямо в глаза, а руки усердно сжимали горло. Я попыталась сопротивляться, но это было бесполезно. Стальные мышцы сдавливали моё бедное дыхальце как пресс. Сзади ожила росомаха и с диким воплем накинулась на него со спины, сокрушив-таки остатки клавиатуры об голову одичавшего любовника.
– Отвали от неё, – кричала Вера, но псих уже вышел из-под контроля. Его аура была цвета алой крови, и я поняла, что мне конец. Люди в проходе не шевелились, а другой приказ я не могла им дать, ибо была немного занята, пытаясь выжить. Из-за их спин раздавались вопли ужаса, но никто не мог его остановить. Два парня плотно забили проход. Меня осыпало осколками от монитора, разлетевшегося об башку этого терминатора. Верунчик продолжала крушить офисную технику о его голову. Второй разбитый о его голову монитор наконец-то подействовал, и мой Отелло прервался и переключился на Веру. Он лягнул её, целясь в живот, но Верунчик, умничка моя, увернулась и дикой кошкой вцепилась коготками прямо в ненавистную морду. Слава схватил Веру и с рыком швырнул её о стену. Я же, кое-как поднявшись и хорошенько размахнувшись, врезала ему между ног, и так как я была со спины, то у Славы не было шансов. Ещё не закончившийся злобный рык моего горе любовника превратился в жалкий скулёж, и он упал на колени. Вера подошла к нему спереди. Он из последних сил схватил её за горло, и тут я убрала вообще все эмоции из головы подруги. Раздался противный хруст. Из красного глаза поверженного Славика торчала ручка, загнанная почти до середины. Вера разжала руку и ударила ладонью по торчащей ручке, вгоняя её почти полностью. Слава завалился на бок и затих. Толпа в дверях с воплями начала разбегаться. Кто-то звонил в полицию, а я отпустила парней, стоящих в проходе, и те тоже удалились в неизвестном направлении. Вера равнодушно взирала на дело своих рук. Эмоции я ей пока не возвращала, понимая, что это будет капец. Я усадила её на стул и начала обдумывать план. По сути, это была самооборона, но даже за это у нас могут посадить, а мне очень не хочется, чтобы Веру посадили. Нужно было что-то делать, а что? Я не знала. Я села рядом с Верунчиком и обняла её.
– Кристина, если я не ошибаюсь? – прозвучал голос из-за наших спин.
Я обернулась и увидела сидящего на моём кресле невысокого молодого человека. Я утвердительно ему кивнула, хотя не могла понять, откуда парень взялся. Наверное, магия. Парень встал и обошёл тело Славы не торопясь.
– Итак, Кристина, процедура вам известна?
Я отрицательно помотала головой. Парень посмотрел на меня, и только сейчас я заметила, что у него вместо глаз два провала, в которых ничего нет. Парень изобразил что-то типа улыбки. Губы у него были синие, а лицо алебастрово белое.
– Жуууть, – прошептала я.
Парень улыбнулся ещё шире. Рот его был наполнен острыми зубами. За его спиной материализовались ещё три таких же существа немного пониже первого, видимо, он у них главный, потому что высокий. Они были одеты в балахоны до самого пола, из рукавов выглядывали очень длинные костлявые пальцы. Лица у тех троих были с глазами в отличие от первого моего знакомого. Безглазый продолжил:
– Кристина, наш мир скрыт.
– Если можно поподробней, а то я как брошенный ребёнок, – вставила я свои пять копеек с надеждой на разъяснение
Парень замер на пару секунд, а потом улыбнулся мне так, что колени невольно вздрогнули и проговорил каким-то загробным голосом:
– Незнание- сила. Хорошо, я немного тебе расскажу. Всё, что тут у вас произошло, никто не узнает. Подчинённые Мнемосины богини памяти подотрут воспоминания местных, ну а мы… Мы, так сказать, приберёмся за тобой, но постарайся всё-таки не увлекаться. Нам это конечно не сложно, и наши миры они очень компенсаторные, энергия заполняет пустоты … Хотя знаешь, пока тебе ещё рано об этом. Но будь внимательна. Пока тебе многое прощается, девочка, но у них терпение не вечное, и они прихлопнут тебя как муху, поверь. Как тебе уже, наверное, говорил, ты что-то вроде музейного экспоната. Сила в тебе не велика, и они успокоились и просто наблюдают за тобой как за дерзким мышонком. Ты их очень забавляешь своими поступками, но в любой момент это может измениться. В общем, можешь не бояться людей, никто тебя не посадит, но правда могут убить, и тогда ты не сможешь столько проводить времени в этом мире. И дальше будет несколько вариантов развития твоего существования: либо забвение, либо займёшь свою нишу в иерархии, но последователей у тебя нет, так что на многое не рассчитывай и там!
Он указал куда-то наверх: – Жизнь другая.
– Скучная? -спросила я.
Существо задумалось:
– Нет, малышка, просто другая. Тут пока у тебя уникальное состояние. Ты и жива, и мертва, блин, я не смогу пока тебе это объяснить, это невозможно объяснить тому, кто не был там. У тебя душа- первородок, ты только появилась, и это первое твоё существование на земле и последнее, как оказалось, – засмеялся парень. -Ты впитала древнюю энергию, и теперь тебе будет трудно вернуться.
– Но почему? И как так получилось, и почему она энергия так работает?
Парень поднял руку, останавливая поток вопросов.
– Поймёшь в своё время! Твоё состояние- это твоя награда и твоё проклятье, пойми. Ты случайно влезла в наш мир не как душа, а как одна из нас, и устроила кашу в понимании происходящего. Всё шло своим чередом, но тут появляешься ты и вносишь что-то новое в ровный поток, пустила, так сказать, волну. Некоторые подумали, что ты зерно.
Он захохотал.
– Что значит зерно?
– Ну это вроде как первый признак смены эпох. Иешуа был зерном Бодхисатва Иса, Дао, ну и так далее, он у всех был. Короче, это вроде миссия, но потом ты начала творить всякую хрень, и все успокоились, ибо такую миссию явно никто бы не создал. В общем, расти, изучай свои силы и не буянь сильно, а теперь забирай подругу и уходите. Нам пора работать.
– Спасибо тебе большое, – сказала я, взяла Веру за руку и потащила её к выходу.
– Погоди, я ей память сотру и отпущу сам, а то ты точно дел натворишь с ней.
Я отпустила веру.
– А кто они? – я указала пальцем на троих в плащах.
– Это ракшасы, они помогут убраться.
– А ты?
– Я?
Он посмотрел на меня, из его глаз потянулись тонкие нити в разные стороны, и он поднял над головой руку. В ней материализовалась длинная коса, а рука потеряла кожу. Костлявая рука вонзала косу в тело.
– Смерть, – прошептала я и в каком-то животном ужасе отшатнулась от всех четверых.
Я отчётливо поняла, что Вере конец. Я рванулась к ней и дёрнула на себя. Вера как кукла пошла за мной. Он что-то сделал с ней.
– Как знаешь, – со смехом сказал он мне. – Теперь она твоя проблема, и дверь захлопнулась за нами. Сквозь мутное стекло видны были вспышки, а из-за двери раздались жуткие звуки разрываемой плоти. Мистер, потусторонний мистер пропер, начал уборку.
Я тащила Веру к машине как овечку на привези. Она шагала за мной как-то обречённо, но я пока не отпускала её из-под контроля, боялась, что добром это не кончится, и у моего Верунчика окончательно засвистит и без того ненадёжная фляга. Короче, девонька могла окончательно ебануться на почве религии, а то и вообще что-нибудь с собой сделать, ну или со мной! А вот этого мне совсем не хотелось. Запихав Веру на пассажирское сиденье, я быстренько поехала в знакомую мне рощу, которая находилась недалеко от города. Там я запарковала свою страдалицу между деревьями и вывела Веру на поляну. Потом начала медленно отпускать ментальную удавку с её головы. Как только давление снизилось, Вера округлила глаза и заорала. У неё была настоящая истерика. Я такими вещами как-то не страдала и поэтому изначально потерялась, и уже подумывала прибить бедолажку и ехать домой, но потом решила-таки испробовать свои силы во благо, ну и заодно немножко потренироваться конечно и получше тем самым узнать, на что я теперь способна. Не может быть, чтобы мои силы были направлены только во зло. А вдруг я и добро могу вершить. Да и перед смертью неудобно получится. Я конечно ничего не обещала, но две уборки в день! Мистер пропер мог и обидеться, и отсечь мне своей косой что-нибудь очень нужное. В общем, я медленно начала менять настрой подруги. Её аура сейчас была болотно- коричневой, говном короче каким-то. Я начала гладить её по струнам души и шептать что-то не совсем подходящее типа чщ-чщ-чщ. Вера перестала дико орать и наконец-то осмысленно глянула на меня. Я радостно подпрыгнула, радуясь своим победам, и захлопала в ладоши. Верунчик подскочила на ноги и с дикими криками побежала в лес как чёрт от ладана. Ну тут, конечно, мой косяк, я отвлеклась и потеряла связь.
– Стоять! -прикрикнула я на беглянку. Вера перестала бежать, но ускорение не дало ей остановиться, и она повторила подвиг Альфа, укатившись в куст шиповника, где ойкнула и затихла.
– Твою мать, – не смогла сдержатся я. Беспокойное, однако, хозяйство эти полу зомби. Я подошла к колючему кустарнику. Верунчик лежала там, боясь шелохнуться, вся поцарапанная.
– Вылезай, давай, – скомандовала я, и Вера, шипя от боли, полезла, оставляя глубокие царапины на коже. Я подала ей руку и вытащила назад на поляну, потом усадила её по-турецки и села так же напротив неё. Потом вломилась к Вере в голову и теперь пыталась понять, чем я могу помочь ей. У меня даже появилось некое чувство то ли сострадания, то ли жалости. А вот чувство вины, видимо, покинуло меня навсегда, и как я не старалась, возвращаться не собиралось. Хотя без него даже лучше. Если оно вернётся, я, наверное, как Верунчик присяду на полянку и остаток жизни прорыдаю в ромашки. Нет, ну без чувства вины явно проще, ну его к такой-то матери.
– Так, ладно Вера, потерпи.
Я получала от неё волны отчаяния, страха и ещё кучу всякого негатива, а ещё Вера меня очень сильно боялась и ненавидела одновременно. Она как-то поняла, что всё это с ней сделала я. Так, это нужно было срочно исправлять. Сначала я сделала свою копию в её голову, потом блокировала весь негатив, отгородив его плотной стеной, но лавина тут же снесла стену, и Вера кинулась на меня, зарядив мне кулаком прямо в челюсть. Я ещё в паллете перехватила контроль, но кулак-таки достиг цели, и к тому же меня привалило обездвиженной тушкой. Я скинула её с себя и вытерла рукавом разбитые губы, которые уже почти восстановились. Да, моя регенерация ускорялась с каждым днём. Я снова полезла в голову к Вере, но теперь действовала кардинально. Как там сказал Смерть? Ах да, они зачистят, и никто ничего не вспомнит, так? Ну тогда, Верунчик, держись. Вера села и снова уставилась на меня ненавидящим взглядом, а я уже вовсю шуровала в её бестолковке. Для начала я вручную стаскала все её воспоминания о сегодняшнем дне в дальний угол её сознания, а потом, сгенерировав пламя, сожгла их на хрен. Вера заскулила, видимо было больно. Ещё бы, тебе ментально выжигают сознание. Но это же во благо, – подумала я и продолжила. Короче, я решила провести капремонт головы Верунчика. Найдя воспоминания о секие, а теперь я была в этом уверена, я сделала с ними то же, что и с воспоминаниями про убийство. Потом покопалась ещё немного и нашла её чувства, и решила поэкспериментировать, например, внушила немного уверенности в себе, чуть-чуть смелости, щепотку наглости, самолюбия, и весь этот коктейль слила в ее подсознание. У веры из носа обильно текла кровь, видимо пора было заканчивать, и я, напоследок стерев ей стеснительность примерно на половину, резко отпустила поводок и уставилась на мой шедевр во все глаза, на всякий случай приготовившись к обороне. Вера посмотрела на меня и улыбнулась. После чего пала на землю как озимые. Я поняла, что ей сейчас надо поспать, да и мне тоже. Я потеряла сознание следом за Верой. Очнулась я от тряски. Я открыла глаза и резко села, слишком резко. Вера заработала хороший удар в лоб моим лбом. Не успев отшатнуться, мы обе сидели и потирали ушибленные места.
– Кристин, где это мы? Что произошло?
– Мы в лесу, как ты видишь, ты что ничего не помнишь?
Вера осмотрелась и отрицательно помотала головой.
– Ты с утра попросила меня отвезти тебя в лес за грибами, ну мы приехали и разморило на солнышке, видимо задремали.
– Херня какая-то, -сказала Вера. – Вроде же не бухаю, откуда такие провалы. Ладно, хрен с ним, отвези до города. Мне кажется, я передумала по поводу грибочков.
Вера поднялась на ноги и потопала в сторону машины. Я же охреневшая от новой Веры сидела, открыв рот. Я кажется создала монстра! Трепещи, шовенистский мир! Верунчик идёт за тобой!
– Какие на хрен грибы, я их в жизни не собирала, – послышалось из машины.
Я подскочила на ноги, не скрывая своей довольной физиономии. Моё создание было чудесно! А как ругается, а как хамит! Прелесть! Я уселась на водительское сидение, мурлыкая под нос что-то навязчивое. Вера скривилась, видимо головка была сильно ва-ва. Мы уже ехали по дороге к городу, когда Вера наконец-то пришла в более-менее нормальное состояние.
– Где стекло?
– Несчастный случай с котом!
– Интересно, – проговорила Вера и пристегнулась. – Вообще-то дует!
– Потерпишь! Вон уже город на горизонте.
Я высадила Веру на остановке. Та вылезла и, улыбнувшись мне, поблагодарила, кстати, вполне искренне, видимо какие-то мои следы всё-таки остались в её голове, и организм, а может и душа Веры действительно испытывали благодарность к моим деяниям. Это не могло не радовать. Я махнула ей рукой и двинула на СТО, ибо количество съеденных мной в пути насекомых явно давало понять, что пора починить автомобильку.
СТО находилось в моём районе, и я несколько раз уже у них бывала. Хозяин вполне милый мужичок, вроде не наглел и цены не ломил, так что выбор всегда падал на них. Я зашла в помещение, пропахшее маслом и добром. Пара работников уставились на меня. Я хоть и растрёпанная встречным ветром, но видимо всё равно производила достаточно нужный эффект. –
– Где шеф, – спросила я у двоих подвисших парней. Те расцвели аки розы летом и поведали, что босс в отъезде, но они готовы исполнить любое моё желание, при чём слово любое они повторили раза по три. Я поняла, что что-то явно не так, проверила свои чувства, но нет, удавку я не накидывала, но их реакция… Я, конечно, теперь выгляжу на сто из ста, но не да такой же степени, чтобы насиловать меня глазами, а эмоции, которыми пыхали парни, это ж просто неприлично! Я понимаю, что они думают, что я не вижу их мысли, но это ж не так. «Прибежище каких-то маньяков» – подумалось мне. Но нет, где-то из-под сознания на меня снизошло прозрение, ну то есть я абсолютно и на сто процентов знала, что мои феромоны выделялись со страшной жуткой силой, а дело было в том, что я, приехав в СТО, сознательно хотела произвести неизгладимое впечатление на сотрудников, а точнее на этого похотливого их хозяина. Его поросячьи глазки и без того меня всегда пожирали, и мне нравилось на этом играть, получая скидку на работу, но при этом успевая вовремя смыться. Короче, я укротила ломанувшиеся из меня феромоны. Надо быть поаккуратнее в следующий раз, а то точно стану главным блюдом в несанкционированной оргии.
Парни немного успокоились, хоть и не сразу. Пришлось немного покружить вокруг своей машины, так как она стояла на улице, и я решила, что так быстрее выветрятся мои помощницы- феромошки. Парни всё это время упорно ходили за мной паровозиком. Короче, оставив их ни с чем, ну то есть как ни с чем, с убитым автомобилем, я откланялась и пошла домой. Слава всем, идти было не далеко.
Я зашла в свою квартиру. Меня встречал своим мяуканьем кот, Карл чем-то гремел на кухне. Я направилась в комнату и растянулась на кровати, собралась подремать. Кот уже улёгся рядом и готов был мне в этом помочь. Я улыбнулась ему и обняла за шею. Кот начал мурлыкать мне прямо в лицо. Внезапно он подпрыгнул на месте и дико зашипел. Я выпала из начинающейся дрёмы, кот изменился в лице. Он стал похож на дикого льва, шерсть стояла дыбом, он шипел и рвал когтями постель, смотря куда-то перед собой. Я попыталась увидеть, что происходит, но в полумраке ничего не увидела. Хотя вот оно, на моём любимом кресле-качалке, стоявшем в углу, начала проступать какая-то тень, по виду мало напоминающая человека. Из угла послышалось змеиное шипение и кошачий рык, но тут же стихли. Существо материализовалось полностью и поднялось на крупные ноги. Громко топая, оно сделало несколько шагов вперёд. У него было три головы: человеческая, кошачья и змеиная, и две когтистых лапы вместо рук. Человеческая голова улыбалась, а две другие отслеживали взбесившегося Альфа.
– Так это из-за тебя на небесах столько шума? -с насмешкой и злобой пробасило существо. Я неуверенно кивнула.
– Да, из-за меня, а вы кто и что вам нужно?
– Я думал, увижу здесь злого мощного демона под стать мне, а предо мной какая-то дохлятина.
Это я уже стерпеть не смогла и попыталась вломиться к существу в голову. У меня даже получилось на несколько секунд, но то что полилось из его головы в мою, ужаснуло меня: миллионы загубленных душ одним разом взглянули на меня, миллион голосов завопили, потянувшись ко мне. Я вылетела из его сознания пулей, монстр захохотал.
– И это всё? -спросил он. И тут прилетел удар от него. Мой мозг лопнул напополам, адская боль, которую я почувствовала каждой клеткой своего тела, пронзила меня, но демон не торопился меня убивать и отпустил моё сознание, отведя свою руку в сторону. Он проговорил:
– И это я ещё не являюсь богом контроля разума! Куда ты полезла, ничтожная тварь, а? Хотя мне всё равно. Ты спросила, кто я? Я отвечу тебе, хотя ты и не достойна, но я очень добрый сегодня! Смерть ты примешь от Хабарила! Они хотят понаблюдать за тобой, но я считаю, что это лишнее, зачем плодить потенциальных конкурентов, тем более непонятных и неведомых. А теперь умри.
Он поднял руку, и из неё ударил тугой столб пламени прямо в меня. Я вспыхнула, но тут же в его человеческую голову вцепился кот с дикими воплями. Он начал рвать ненавистное лицо когтями и зубами. Голова змеи тут же схватила зубами нападавшего и швырнула в угол. Рука с огнём перенеслась на кота, но ударила лишь раз, а потом начала поливать комнату огнём во все стороны. Пылающий кот заметался по комнате, видимо, кот-таки ослепил человеческую голову, которая управляла потоком. Я кувыркнулась с кровати и схватила первое, что попалось под руку. Это был посох того самого демона, что напал на меня в магазине. Я размахнулась и врезала, попав по голове кота, покоившейся на трёхголовой туше. Та безвольно повисла, посох весь сиял в моих руках. Он начал раскидывать белые искры вокруг. Я почувствовала, что наполняю его неведомой энергией, и снова размахнулась, и врезала, но уже по человеческой думалке. Монстр взвыл и, падая, обдал меня плотным потоком пламени. Кожа начала лопаться, вопль ужаса и боли вырвался из моей груди, и со вдохом пламя заполнило мои лёгкие. Сквозь огонь я увидела, как в пылающую комнату вбегает Карл. Он прыгнул на лежащего урода и, воспламеняясь, воткнул ему прямо в грудь огромный кухонный нож, который тоже святился жёлтым, видимо, это была энергия Карла. Монстр ударил с отмахом Карла по лицу, от чего он отлетел в стену, но оружие не выпустил и начал подниматься. Глаза на змеиной голове сверкнули, и монстр исчез, превратившись в чёрный туман, а Карл поймал за горящий хвост пробегающего на вираже кота и схватил меня за лодыжку. Буквально секунда и я уже не горю, а захлёбываюсь в каком-то озере. Карл тянул меня за шею, видимо, к берегу. Кот рядом плыл сам. Я видела это очень мутно. Глаза мои тоже пострадали от огня. Через минуту мы уже были на берегу. Я лежала на песке. Адская боль вот-вот собиралась избавить меня от мучений беспамятством. Прожарили меня в этот раз очень сильно, резервы моего организма иссякли. Карл поднялся. Он тоже был весь в лопнувших волдырях. Видно было, как его небольшое личико кривится от боли, но он подошёл ко мне и положил руку на шею. Я застонала. Карл обречённо опустил руки. Он ничего не мог поделать. Сгоревшие губы не сдерживали воздух, и говорить почти не получалось, но я протянула ему руку и просипела: «спа.. спасибо». Он отвернул лицо и затрясся. Кот тоже лежал рядом. Он был без сознания и дышал лишь поверхностно. Вдруг из воздуха снова кто-то материализовался. Карл оскалился, сжимая нож, но увидев, кто перед ним, бросил нож и упал на колени.
– Троян, спаси её, – сказал он и упал без сил. Но троян не спешил. Рядом с ним появилась девушка, он обернулся к ней.
– Ты готова, – спросил он. Божественно красивая девушка кивнула и подошла ко мне. Троян же подошёл к Альфу и наложил на него руки. Кот тут же начал оживать.
– Так, пока достаточно, давай-ка спасать твою хозяйку.
Он приподнял грузную обгоревшую тушку. Я сквозь пелену увидела абсолютно лысую, почти без кожи котейку. Кот поднял лицо без глаз и как мог начал мурлыкать. Я начала отключаться.
– Панацея, твоя очередь, – сказал Троян девушке, отвлечённо наблюдавшей за летающей бабочкой. Та встрепенулась и, улыбнувшись, положила руки мне на грудь. Сознание покинуло меня.
Я чувствовала, что падаю в пропасть своего сознания. Вся боль, которую я испытывала до этого, была просто прелюдией к сегодняшнему дню. Когда твоя собственная кожа вскипает и лопается, а глаза пригорают к векам так, что отрываются кусками, когда запах горелого мяса смешивается с запахом горелых волос, а боль занимает всё твоё сознание, тебе очень трудно не сломаться и остаться собой. Я не знаю, сколько длились мои мучения, возможно полчаса, но мне они показались вечностью, и пока не появились те двое и не избавили меня от мучений жизни, я всё- таки окончательно повредилась головой и вот почему. Сейчас я видела своё сознание как бы со стороны. Оно представляло из себя тело, созданное из тончайших нитей света, которые не шли по обыкновению прямо, а струились вокруг моего астрального клона. Текли они быстро и иногда ярко вспыхивали. Все до единой нити были разного цвета, и я мысленно начала менять их местами, создавая причудливые узоры. Один луч антрацитово- чёрный шёл прямо из центра груди, на которой просматривался медальон. Он был чужд моей энергии, но всё же беспардонно вклинивался в неё и распадался на множество тёмных нитей. Моё астральное тело сопротивлялось этим нитям, тратя на это светлые лучики, которые сталкивались с тьмой и гасли, при этом уничтожая и антрацитовую тьму. Вот она, проблема, -это чёрная масса. Я прямо сейчас могу взять и выкинуть её из своего тела, но что это? Тёмная сила! Она шептала мне что-то прямо сейчас. Я приблизилась и прислушалась внимательнее. На грани слышимости я поняла, тьма, она поёт мне! Она протянула свои лучи к тем местам, где моё тело было особо повреждено. Это сердце, голова, печень. Я в тупике. То есть зло поддерживает меня, но зачем? И что оно такое? Я точно видела, что энергия медальона может существовать и без меня. Я, как носитель, ей не нужна! Она свободна, а медальон- это что-то вроде передатчика или, правильнее сказать, двери между тем миром и ещё множеством миров, и весь этот поток знаний давала мне эта антрацитовая субстанция. То, что я видела сейчас, – это борьба! В человеческом понимании- это борьба добра и зла. А в понимании энергии- это борьба одного с другим: борьба воздуха с пламенем, борьба одной стихии против другой, причём в его понимании бессмысленная! Так вот, в чём дело, я кажется поняла, что ей нужно!
