Виталий Васильевич Бушуев
Олимпиада всеведов
Введение в ведение
Дети ничего и знать не знают и ведать не ведают, но… они счастливы, любуясь распускающимся цветком, весенним пением птиц и ощущая тепло летнего солнца. Они чувствуют жизнь, слушая сказки, играя в игры и переживая в мультиках за любимых героев. Но все чаще и чаще им этого становится мало, и они пытаются что-то понять и задают многочисленные: почему?
А им чаще всего отвечают: пойдешь в школу – узнаешь. И родители ведут их в первый класс с надеждой, что дети изведают там, поймут и ощутят радость познания. Их учат читать и писать, чтобы сами искали ответы на многие «почему?». Только в первом классе есть уроки природоведения, где пытаются отвечать на эти детские вопросы об окружающем мире. А где же мироведение в целом, начиная с мифологических представлений о сотворении мира и гипотез о его ноосферно-информационном будущем.
А дальше вместо глубинного ведения жизни их изводят поверхностным видением частностей. Почему-то считается, что голова ребенка – это пустая бочка, которую надо заполнить до краев датами и цифрами, правилами и упражнениями, сведениями и часто бесполезной информацией, называемыми знаниями. А как за частностями понять общую суть: за отдельными деревьями увидеть лес в целом, за каплями воды почувствовать океан, за соседом по парте представить весь круг друзей и все человечество – этому здесь не учат.
Вообще, школа – это библиотека знаний. Но вместо того, чтобы развить детскую любознательность и привить любовь к знаниям, научить пользоваться этим богатством, здесь учат конкретным знаниям: естествознанию, обществознанию, предметным знаниям. В школьном расписании есть уроки физики и математики, грамматики и рисования, истории и географии и много чего еще.
Вырастая из детства и становясь подростками и тинейджерами, мы убеждаемся в том, что знаем действительно немало, может быть, даже больше, чем нужно. Тяжелый ранец знаний часто не дает понять суть и почувствовать жизнь. И нас тяготит эта система, где все подчинено запрограммированному обучению, а окружающий мир – вне программы. И мы часто не понимаем, что происходит и как себя вести. Нам тесно и скучно в этой школьной библиотеке. В конце концов школа в значительной степени готовит из своих выпускников всезнающих роботов, лишенных образного восприятия мира в целом.
И все же тяга к знаниям для Homo sapiens (Человека разумного) неискоренима. Дополнительно мы читаем книжки, смотрим Youtube, шарим по интернету, копаемся в Википедии – знаний прибавляется, а ума – не очень. Знаем, но не ведаем сути.
Ибо быть умным – это не только знать, но и понимать, что к чему и почему. Телепередача для школьников «Умники и умницы» – это конкурс не умников, а знатоков, запомнивших и сохранивших в своей памяти многое – цифры и даты, события и явления, предложения и утверждения. А вот в передаче для взрослых – «что, где, когда» побеждают не те, кто много знает, а те, кто умеет рассуждать логически и по понятиям. Знать – необходимо и полезно, но понимать – важнее. Ибо вы никогда не будете знать все, а понимая «как, что и почему», быстрее доберетесь до истины даже в самых непредвиденных ситуациях.
Ведь и в древности, когда необходимых знаний для жизни требовалось не так уж и много, мудрые старцы учили молодое поколение не видеть, а ведать, ибо само понятие «ведать» означало не просто ощущать и знать, а чувствовать и понимать главное. И это старинное слово «ведать» лежит в корневой основе многих современных понятий, каждое из которых позволяет по-особенному представить общий процесс познания и использования поверхностных и глубинных знаний: ведать – изведать, исповедь и заповедь, ведущий и ведомость, ведьма и ведун.
Без такого умения сегодня перед лицом огромного количества новой информации, обрушившегося на нас из жизни и с экрана телевизора или компьютера, мы стоим в неведении и растерянности, а что с ней делать, и как из этих знаний научиться понимать и осознанно действовать. Осознанно – это и сознательно и подсознательно, где наши знания, соединяясь с чувствами, дают более полное понимание о том, что есть и что будет. И представление, а как нам адаптироваться к непредвиденным ситуациям, о которых мы и знать ничего не знаем, но нам ведомы будут законы их проявления и развития. Без этого мы все более будем походить на роботов, а желательно, чтобы выпускники имели навыки и ведения будущей жизни.
Вот почему надо радикально менять нашу систему образования и воспитания будущего поколения в пользу не всеобъемлющих знаний, а общего мироведения. Надо научить детей учиться. Не механически талдычить: учиться, учиться и учиться, наполняя и забивая свой ум все новыми знаниями.
Учиться самим ставить вопросы и искать на них собственные ответы на основе понимания сути мироведения, а не только из поучений учителя добывать знания о том, что сегодня определяет нашу жизнь. Учиться вместе с друзьями самим выстраивать образную (облачную) систему представлений о ней и о своем будущем.
Не уроки частного видения, а уроки общего мироведения.
Поэтому нам нужны не конкурсы знатоков, а олимпиады всеведов, где отроки и тинейджеры будут соревноваться, не кто больше знает, а кто лучше понимает, а как оно все было, есть и будет. Учителям – учить учиться, Интернету – открывать дорогу к знаниям, самим – и видеть и ведать.
Я хочу избежать поучений и нравоучений, а рассказать в серии былей и небылиц о таких ребятах – всеведах, пытающихся не утонуть в частных знаниях, а понять и почувствовать, изведать на себе и представить суть жизни, от ее изначалия и до грядущего нового ноосферно-информационного мира. И через это – искать ответы на вечные и новые вопросы, которые задает время и каждый раз по-разному, а затем поведать о них своим сверстникам.
Мифологическое ведическое прошлое более цельно и образно отражало основные принципы мироведения, а они, в свою очередь, позволят прогнозировать будущее.
Учитесь учиться и понимать суть. Вкусите соль жизни и изведайте все ее тайны. Ищите – и обрящете!
Тинейджер Ур и его команда
Жил да был тинейджер УР (умный да разумный) – первый школьный балагур. Не болтал попусту, а любил и умел были гурить – то со смыслом каламбурить, то сказы всякие сочинять да рассказывать. И о прошлом как летописец и о будущем, как гуру-мудрец. Молодец!
Знаниями – не кичился, хоть учился на отлично, пытался понять суть, а словесную муть – как пену сдуть. Он привычно был ведущим – этакая Личность, пятнадцатилетний капитан. Слыл в приятельстве как приличный пацан. Малышатам был вожатым, старшим был рукопожатным, мелюзгу не обижал, взрослых – в меру уважал. И шутейничал и затейничал. В деле всяком был – мастак и верховод. Так вот. Крутой был, в общем.
А школа у них была хоть и естествознательная, но с гуманитарным уклоном. Про естество, природу, значит, но больше не про гумус – перегной почвенный, а про Homo – человека. Тинейджер хоть и знал несколько слов по латыни, но больше любил старорусские выражения – в них суть (естество то-есть) виднее была. – А истина (если есть она) – не пряталась за словами, а наружу перла. Как форма и содержание, внешность и нутро. То ли желток в яйце, то ли курица-несушка. Только что ранее появилось – как знать.
Придумщик был отменный: словечки новые в старом букваре выискивал да и переиначивал, а после к людям притачивал; любил сказки выдумывать, где ложь с намеком, чтобы все да не так. Креативный, в общем, но больше по словесной части – словолюб, значит.
И жил УР не по учебникам, а по понятиям. Понять важно, а зубрежкой сыт не будешь, – повторял он слова учителя как свои собственные. Сыт живот, а ум – по-своему живет. А и воспринимал все он тоже не по-писаному и не по-сказанному, не по строчкам, и даже не как видео, где все – по порядку, а сразу – целиком как картину. Там все вместе, но все – на своем месте. Увидит разум – все разом.
А были у него друзья-приятели, тоже тинейджеры:
Один звался Правчик – правильный был: по утрам зарядку делал и от уроков не отлынивал; очки носил – книжки умные читал, а больше – Википедию; много времени в компьютерах шарился и шарил в них, как профессионал; математикой историю проверял, всю правду ведал, как оно было и как быть должно.
Другой – Явчик являл собой парня от мира сего, джинсы рваные носил да на девочек косил; все на лету подхватывал, любил поерничать да и сачкануть, но и вкалывал, когда надо. Ему по душе было все современное, как оно все явно есть на самом деле.
А третий – Навчик – новостник любил пофантазировать, а как оно все будет потом.
Ур же, попеременно и сразу, был как они все вместе.
А еще была у них классная подружка, не очень чтоб красивая – рыженькая такая, веснушками сдобренная, для других может и невзрачная, а для них – доброзрачная, как говорили в старину про таких, пусть не привлекательных, но привлекающих внимание и обаятельных. Она не строила глазки – просто слушала их сказки, а сама светилась изнутри добром и лаской. Друзья называли ее Светик, Светок – солнца лепесток.
Все вместе они нередко бывали и разухабистой гопкомпанией, которой и море по колено, но знали наперед, где топко, а где брод. Под предводительством Ура они любили и подурачиться и побалагурить, но, если надо, умели собраться пружиной и выступить единой дружиной.
