Виталий Калмыков
Проблемы военной истории. От Античности до Нового времени. Очерки
Английская армия сохранила все свои положительные качества и тактику, опирающуюся на взаимодействие латников и лучников, при опоре на оборонительную позицию. 25 октября 1415 года в сражении при Азенкуре рыцари Франции повторили все ошибки, которые они совершали при Креси и Пуатье. Они атаковали оборонительные позиции англичан по раскисшей земле и под обстрелом лучников. Что же касается куртуазного поведения, то английский король Генрих V, считавшийся образцовым рыцарем, приказал перебить пленных французских рыцарей во время критического момента в сражении, опасаясь, что они возьмут в руки оружие и нападут на англичан [Там же, с. 78]. Данный эпизод показывает, что для таких королей, как Генрих V, рыцарские идеалы были нужны тогда, когда им это было выгодно. Что касается боевых действий, то Эдуард III, Генрих V и Эдуард Черный Принц в первую очередь стремились к эффективной тактике на поле боя, а не к куртуазному поведению. Возникает вопрос, а существовал ли рыцарский идеал войны в реальности? Как считает известный исследователь средневековой культуры И. Хейзинги: «В XIV или XV веках рыцарство представляло собой не более чем весьма наигранную попытку оживить то, что давно уже умерло, некий вид вполне сознательного и не слишком искреннего возрождения идей, утративших всякую реальную ценность» [16]. Получается, что рыцарская война-это некая игра средневековой элиты, в которую искренне верили лишь часть простых рыцарей и отдельные короли, такие как Иоанн II Добрый.
В реальности же военное дело Западной Европы развивалось в сторону увеличения роли пехоты, состоящей из стрелков и пикинеров, которая взаимодействовала с рыцарской конницей. Феодальное ополчение постепенно заменялось наемниками, служившими по контракту и четко исполняющими приказы короля на поле боя. Правда для создания такой армии требовались деньги и сильная королевская власть. В XIV веке все эти составляющие были представлены в Англии, что и позволило англичанам одерживать победы над французскими рыцарями. Что же касается тех королей, кто старался следовать идеалам рыцарства в реальной войне, то Иоанн II Добрый: «Дважды едва не поставил под удар независимость Франции: сначала потерпев поражение при Пуатье, а затем передав храбрейшему из своих сыновей Бургундию» [Там же]. Поэтому можно сделать вывод, что идеал рыцарской войны был невозможен в реальном сражении и существовал, прежде всего, в куртуазной литературе. Попытки применить рыцарские правила в реальных сражениях привели к жестоким поражениям французских рыцарей во время Столетней войны. Реальное военное дело и его развитие оказались полностью несовместимы с рыцарским идеалом, в котором сражение рассматривалось в качестве большого турнира. Герцог Бургундии Карл Смелый, создавая свою армию по английскому образцу, продолжал рассматривать рыцарскую конницу как основную ударную силу. Однако его армия потерпела жестокое поражение от швейцарской пехоты, что лишний раз доказало необходимость взаимодействия различных родов войск [7, с. 58–59]. Закат европейского рыцарства начался не с появлением огнестрельного оружия, а с создания наемных армий, в которых пехота и конница подчинялись единому командованию и применяли специально разработанную тактику. Этот процесс растянулся на 200 лет и закончился в начале XVI века в период Итальянских войн.
Библиографический список
Басов И. И. Военные турниры XIV века. http: //www.Xlegio.ru. Военно-исторический портал античности и средних веков. URL: http://www.Xlegio.ru/ancient-armies/medieval-warfare/military-tournaments (дата обращения 13.04.2014)
Берн Альфред. Битва при Азенкуре. М., 2004.
Величайшие битвы Столетней войны: Креси 1346 г., Пуатье 1356 г., Азенкур1415 г. // Новый Солдат. 2002. № 36. С. 1—48.
Войны и сражения Средневековья 500-1500 гг. М., 2006.
Дельбрюк Г. История военного искусства. Средневековье и Новое время. Смоленск, 2003.
Итальянские латники городских гарнизонов // Новый Солдат. 2002. № 169. С. 1–32.
Калмыков В. С. Герцог Бургундии Карл Смелый как военный организатор и полководец // Вестник МГГУ им. М.А. Шолохова. Серия «История и политология». 2012. № 1. С. 53–61.
Куркин А. Закат европейского рыцарства // Para-Bellum. Военно-исторический журнал. 2000. № 11. С. 3–18.
Монтгомери Бернард Лоу. Краткая история военных сражений. М., 2004.
Нечитайлов М. В. Тактика Столетней войны: англичане // Воин. 2002. № 8. С. 15–18.
Оман Чарльз. Военное искусство в Средние века. М., 2011.
Панченко Г. К Луки и арбалеты в бою. М., 2010.
Уваров Д. Битва при Мон-ан-Певель 18 августа 1304 года, (дата обращения: 13.04.2014).
Уваров Д. Битва при Креси (1346 г.) и военное дело первой фазы Столетней войны (1337–1347) //Воин. 2003. № 12. С. 25–38.
Уваров Д. Битва при Креси (1346 г.) и военное дело первой фазы Столетней войны (1337–1347 гг.) //Воин. 2003. № 13. С. 13–26.
Хейзинга И. Политическое и военное значение рыцарских идей в Позднем средневековье // Столетняя война 1337–1453 гг. URL: http://war 100.ru/ Main/heizing.htm (дата обращения 13.04.2014).
Глава IV
Герцог Бургундии Карл Смелый как военный организатор и полководец
Личность герцога Бургундии Карла Смелого и его военная и политическая деятельность неизбежно связывается с упадком рыцарской конницы и торжеством швейцарской пехоты. Считается, что герцог «делал ставку на тяжеловооруженную рыцарскую конницу, которая в конце XV века переживала свой закат» [3, с. 391]. Эта точка зрения распространена среди военных и обычных историков, а поражение Карла Смелого от швейцарской пехоты только подтверждает данный тезис. Однако следует отметить, что швейцарцы наносили поражения не только бургундцам, а также тот факт, что и сама швейцарская пехота терпела поражения. Развитие бургундской армии было достаточно интересным феноменом, и в смысле ее организационной структуры было сделано много полезного. Первоначально армия Бургундии не отвечала амбициозным политическим планам герцога. Об этом свидетельствует участник сражения при Монлери Филипп де Коммин: «Кавалерия короля тем временем перешла в двух местах ров, и, когда она приблизилась настолько, что ее можно было атаковать… бургундские кавалеристы прорвали ряды собственных лучников – цвет и надежду армии, не дав им возможности ни разу выстрелить… Примерно из 1200 этих кавалеристов не более 50, как я полагаю, умели держать копье наперевес и от силы 400 были в кирасах, а слуги все были невооруженными, поскольку долгие годы не знали войны» [5, с. 17]. Из этого эпизода видно, что конница Бургундии не обладала достаточной выучкой и дисциплиной, плохо управлялась на поле боя и не имела достаточного количества защитного снаряжения. Бургундские командиры даже не смогли воспроизвести тактику англичан (с которой они, несомненно, были знакомы), основанную на взаимодействии лучников и рыцарей. Хотя, по утверждению Коммина: «В то время у бургундцев особым уважением пользовались те, кто действовал в пешем строю вместе с лучниками. Обычай этот шел от англичан, в союзе с которыми герцог Филипп Бургундский еще молодым вел войны во Франции» [Там же, с. 15–16].
Бургундская армия и ее командиры имели представление об английской тактике, но низкий уровень организации и дисциплины не позволял им воспользоваться опытом и тактикой англичан. Феодальное ополчение было просто не в состоянии производить сложные маневры и четко взаимодействовать с другими родами войск на поле боя. Причиной такого состояния армии Бургундии было то, что «наемных… солдат Бургундский дом не держал, дабы не отягощать народ налогами» [5, с. 17]. Но только наемная армия того времени была способна маневрировать на поле боя и слушаться приказов командиров. Для реализации своих политических планов Карлу Смелому была нужна совершенно новая армия, хорошо дисциплинированная и управляемая на поле боя. В средневековье такая армия могла быть только наемной и именно такую армию имели англичане в период Столетней войны.
Поэтому, вступив на престол, Карл Смелый развернул большую программу военных преобразований, беря за образец ордонансовые роты французской армии. Ордонанс от 1471 г. регламентировал порядок комплектования, вооружения и организацию частей бургундской армии. Основу армии составили ордонансовые роты, включавшие в себя тяжелую и легкую конницу, пехоту и вспомогательный персонал. С момента созыва ордонансовые роты содержались герцогом, а в мирное время – за счет его вассалов [2, с. 3]. Несомненно, что содержание такой армии требовало больших денежных средств, поэтому в мирное время данное бремя ложилось на вассалов герцога. Изначально ордонансовая рота состояла из 10 «копий» по 10 человек каждое, позднее ее организация усложнилась: «теперь шесть «копий» составляли «шамбр», а четыре «шамбра» сводились в эскадрон, в который также входило личное «копье» командира эскадрона. Четыре эскадрона составляли ордонансовую роту» [Там же].
Усложнение структуры роты требовалось, прежде всего, для улучшения взаимодействия в бою и управляемости всех соединений армии. Помимо тяжеловооруженной конницы в состав армии входили пехота и легкая кавалерия, которая была представлена оруженосцами рыцарей. В своих ордонансах Карл Смелый детально расписывал состав и вооружение пехоты, которая состояла из пикинеров, арбалетчиков, лучников и куливренеров. Причем на 10 пикинеров приходилось 5 арбалетчиков и 3 куливренера. В полевом сражении пикинеры развертывались в густую линию, опускались на колено и выставляли в сторону неприятеля свои пики, стрелки должны были вести огонь поверх их голов [2, с. 4].
Данная тактика напоминает английскую тактику времен Столетней войны, к тому же у герцога были и наемные английские лучники. Скорее всего, Карл Смелый в полевом сражении делал ставку на стрелков, а пикинеров рассматривал как прикрытие, а не ударную силу. Основной удар на поле боя наносился бургундскими рыцарями и оруженосцами, чья атака подготавливалась стрелками. В принципе герцог копировал тактику англичан при широком внедрении ручного огнестрельного оружия. Нельзя считать этот вариант сражения тактической ошибкой Карла Смелого, поскольку опыт сражений Столетней войны доказал эффективность английской системы. Бургундцы, которые были союзниками англичан, стремились использовать их военный опыт.
Следует отметить, что в герцогских ордонансах детально расписывался комплекс вооружения конницы и пехоты. Изданный в 1473 г. Сен-Максиминский ордонанс определял вооружение жандарма (рыцаря), по которому: «Жандарм должен иметь полный комплект белой сбруи, трех добрых верховых лошадей стоимостью не менее 30 ливров; у него должно быть боевое седло и шанфрьен, и на саладе (шлеме, – В.К.) перья наполовину белого, наполовину синего цвета… Не предписывая доспехов для лошадей, герцог отмечает, что он будет благодарен тому жандарму, кто сей [доспех] раздобудет» [7].
Из этого описания видно, что тяжеловооруженный конник должен был иметь полный латный доспех готического типа, который называется белой сбруей. Его лошадь как минимум должна быть защищена наголовником – шанфьреном, а в лучшем случае – полным защитным комплектом доспехов. В Боэн-эн-Вермандуасском ордонансе содержится прямое указание на то, что обязательные шанфрьены дополняются конскими нагрудниками [Там же]. Наступательное вооружение бургундских жандармов также было расписано в Сен-Максиминском ордонансе 1473 г. В нем говорилось, что «жандарм должен иметь длинный и легкий эсток, копье, кинжал, висящий с левой стороны, и булаву для руки, висящую с правой стороны» [Там же]. Полный комплект предписанного жандарму вооружения и снаряжения проверялся в ходе периодических смотров, которые проводили специально назначенные герцогом комиссары [Там же]. Очевидно, Карл Смелый старался контролировать вооружение и экипировку своих воинов, приводя их к определенному стандарту.
Кроме жандармов, в «копьё» входили всадники с более легким вооружением, которые назывались «кутилье», они были оруженосцами рыцарей. В боевом построении они занимали вторую шеренгу, всегда готовые прийти на помощь жандармам. Ордонансы герцога строго регламентировали их вооружение и снаряжение: «Кутилье снабжается бригандиной или корсетом, замкнутым на боках, как это делают в Германии, ожерельем, саладом (шлемом), боковыми пластинами, кольчатой юбкой, нижними и малыми верхними наручами и перчатками».
Фактически защитное вооружение «кутилье» было достаточно надежным, из вооружения он должен был иметь «добрый дротик или полу-копье с рукоятью и упором, а при нем добрый меч средней длины, прямой, который он может удерживать как одной, так и двумя руками, а также добрый кинжал, заточенный с двух сторон». Лошадь «кутилье» не имела защитного комплекта [7].
Из этого описания видно, что «кутилье» представляли собой более легкую конницу, чем жандармы, поэтому они были более маневренными на поле боя. Их задачей была поддержка жандармов в атаке и энергичное маневрирование во время сражения. Также в состав «копья» входили конные стрелки, к ним относились лучники и арбалетчики. Бургундские лучники использовали «длинные луки», хорошо зарекомендовавшие себя в Столетней войне. Каждый лучник, как предписывает Абвильский ордонанс, должен был иметь 30 стрел, следует учесть, что лучники не стреляли с коня, а только передвигались верхом до поля боя [Там же]. Что касается арбалетчиков, то они, по всей видимости, могли стрелять с коня. Составляя задние ряды рыцарского «копья» при сближении с противником арбалетчики успевали дать дальний залп, второй залп мог производиться практически в упор. Они стреляли в промежутки между своими рыцарями или в прорвавшихся всадников противника [10, с. 284].
