Виорэль Михайлович Ломов
Приключения Юстаса и его друзей
Глава 2. Встреча в зоопарке
Перебраться на новое место Кольгриме помогли бесы. Ведьма заключила с ними договор, по которому те за несколько часов не только перенесли все ее вещи и технику, но и расставили по нужным местам. Бесы тут же потребовали немедленной (согласно договору) оплаты. Кольгрима без своего волшебного кресла была не в состоянии в тот же час рассчитаться с наемниками. Сославшись на проблемы со здоровьем, она попросила небольшой отсрочки. Черти, весьма искушенные во всякого рода обманах и прямых надувательствах, охотно согласились, но тут же включили «счетчик». Две недели задержки, испрошенные заказчицей на погашение долга, оборачивались ей двойной оплатой.
Обозвав нечистых юристов жуликами, Кольгрима достала письменный договор, заключенный с бесами, и произнесла над ними страшное заклятие, которое всегда лишало ее последних сил. За свою жизнь она всего лишь несколько раз изрекла подобные магические слова, когда никакие уловки не помогали, и когда надо было срочно отменить свои же подписи на документах или обещания, данные прибесно (то же самое, что в человеческом обществе гласно, прилюдно) в высоком подземном обществе. Вот и сейчас в обоих экземплярах договора в разделе «Дополнительные условия» сам собой появился еще один пункт, который гласил: «В случае, если Заказчик (то есть она, Кольгрима) не в состоянии уплатить немедленно означенную сумму, она выплачивает эту сумму через две недели с пеней 0,01 % в сутки, т. е. дополнительно 0,14 % от указанной суммы». Дав задание летучим мышам, которые по эстафете вызвали к Кольгриме нечистых юристов, Кольгрима позвала Стикса, объяснила ему ситуацию, не посвятив, правда, его в то, что она только что «вписала» дополнительный пункт:
– Представляешь, оборзели бесы в конец! Вместе четырнадцати сотых процента требуют сто процентов! Вот же черным по белому написано одна сотая процента от означенной суммы в день!
Стикс обратил внимание на бледный вид хозяйки.
– Нездоровится, госпожа?
– Столько волнений за последние дни! А тут еще эти бесы! Надо бы полежать, отдохнуть, но вот приходится заниматься черт знает чем!
«Черт знает чем», – подумал Стикс.
Через полчаса пожаловали два нечистых юриста. Обе стороны уселись за стол, достали свои экземпляры договоров, сверили, после чего Кольгрима заявила, что выставление бесами такой грабительской пени незаконно, поскольку в договоре указана совсем другая величина, в семьсот четырнадцать раз меньшая.
– Не может быть! – слаженным дуэтом воскликнули нечистые юристы. С недоумением переглянувшись, они еще раз сверили оба экземпляра договора, не только с лицевой, но и с тыльной стороны, посмотрели зачем-то даже в ребра листов бумаги, а потом в какой-то хитрый с разными подсветками окуляр. Но подделки так и не обнаружили. В глубоких раздумьях и страстном желании разобраться в этой чертовщине, удалились. Пообещали прийти завтра к обеду вместе с начальником юридического отдела.
Но назавтра они не пришли. Нечистые криминалисты признали договор подлинным, и бесы были вынуждены согласиться на условия Кольгримы. Колдунье тут же стало лучше, и она на радостях впервые предоставила своим сотрудникам выходной день. Посоветовала погулять по городу, подышать свежим воздухом, так как предстоит долгая и напряженная работа под землей. «На пенсию отпущу по льготному списку, как шахтеров», – пообещала работодательница.
Кольгрима выдала каждому карту города, объяснив, что стоит посмотреть, а куда лучше не соваться, и порекомендовала ходить не группой, как на экскурсии (чтобы не привлекать лишнего внимания), а поодиночке или парами. Вернуться надо было к восьми вечера, до закрытия территории крепости. Кольгрима обеспечивала незаметный для глаз посторонних и охраны вход и выход из подземелья.
Серж и Мишель направились сразу же на ближайший – Сытнинский рынок, чтобы изучить ассортимент продуктов. Ахеронт и Стикс пожелали совершить прогулки индивидуально. Ахеронт направился пешком через Троицкий мост на Невский проспект, а Стикс решил далеко не уходить, а провести весь день в Александровском Парке и Ленинградском зоопарке, которые были рядом с крепостью.
Переходя по мосту узкий Кронверкский пролив и огибая зоопарк по Кронверкской набережной и Кронверкскому проспекту, Стикс почувствовал волнение. Запах большого скопления диких животных невольно погнал сильнее кровь. Ноги тоже зашагали быстрее. К кассам он и вовсе подбежал.
У входа посетитель зашел на детскую площадку, покормил бесцеремонных козочек с растянутыми от постоянного обжорства животами – капустой и морковкой, которую тут же шинковали и продавали в пластмассовых стаканчиках. Постоял возле бассейна, в котором под наблюдением ленивой медведицы плескался белый медвежонок. Побывал в павильонах с обезьянами, рыбками, пресмыкающимися, но они оставили его безучастным. Стикс не мог сосредоточиться на какой-нибудь мысли, будто все они разлетелись, как вспугнутые голуби с площади. Очнулся, когда лебедь вдруг спросил его:
– Правда, я красивый?
– Очень! – улыбнувшись, ответил он. Лебедь в восторге привстал над водой, вытянул шею и мощно замахал крыльями.
Когда Стикс оказался возле очередной клетки, он почувствовал, что тут живут дикие свиньи. Так и есть. Мамаша с поросятами.
– Что уставился? – недружелюбно спросила свинья. – Кабаниху не видел?
Стикс ничего не ответил. Но что-то в ее вопросе услышал знакомое. «А! В школе проходили образ Кабанихи…» Свинья принюхалась.
– Постой, не из наших ли будешь?
– Из ваших, – буркнул Стикс. – К несчастью, очеловечился.
И в это время он почувствовал, что кто-то смотрит ему в спину. Послышался детский голос:
– Это он, Маша, я же вижу. Дядя Стикс!
Стикс вздрогнул. Никто еще так не обращался к нему. Обернулся. Девчушка смотрела на него снизу вверх. Вроде как знакомая. Где он видел ее?
– Здравствуйте, – сказала девочка, – это я, Даша. А вон Маша. И наш папа.
Стикс понял, что рад видеть девочек. Почувствовал, что улыбается им. Так люди чувствуют на своем лице солнечное тепло.
Подошел Петр. Поздоровались.
– Давно приехали? – спросил Петр.
– Нет. В командировке, – неопределенно ответил Стикс. Он не знал, что сказать, и нужно ли знать отцу о том, что похитительница его девочек находится тоже здесь, в Петербурге. – Я на пару дней всего.
– А мы вот выбрались, наконец, в зоопарк. Добросовестно всё обошли. Сейчас домой идем. Живем вон там, – Петр махнул рукой в сторону Кронверкского проспекта. – Тут недалеко. Может, зайдем к нам, чайку попьем?
– Попьем! Попьем! – запрыгали девочки. – Только сначала покатаемся на лошадке! Ты обещал.
Стикс хотел попрощаться с кабанихой. Оглянулся, но клетки не увидел.
Вышли из зоопарка. Маша села на белую лошадку, Даша на гнедого пони. Сделали круг, поменялись местами. Сделали еще один круг. Потом перешли проспект и направились к Петру.
Стикс провел у Сомовых три часа. Пообедал, сразился с Дашей в шахматы. Маша сыграла на пианино несколько этюдов. Умиротворенный, он возвращался к себе. Петр и Ирина, а еще пуще сестренки приглашали молодого человека заходить к ним в любое время, как только он окажется в Питере.
Стикс, чуть ли не со слезами на глазах, распрощался с гостеприимными хозяевами.
«Надо же, как расчувствовался я сегодня!» – всю дорогу думал он.
Глава 3. А где Григорий?
«А что не видно было кота? Кота Баюна, кота-баяна Григория? – подумал Стикс. – Дрых, наверное… За три часа не проснулся ни разу? Странно». Эта мысль почему-то преследовала его всю дорогу до крепости. Чутье подсказывало, что кот где-то рядом. Стикс спиной чувствовал его взгляд! Он даже оглянулся пару раз, но за ним никто не шел. Возле крепостной стены народу было мало. Программист достал из кармана мобильный телефон. Улучив момент, нажал на иконку с портретом Кольгримы. Две девушки, обратившие на мосту внимание на молодого человека, с удивлением увидели, как он вдруг исчез, словно его и не было!
Ахероша и повара уже вернулись и разошлись по своим комнатам. Кольгрима встретила Стикса на кухне.
– Ужинать будешь?
– Спасибо, я сыт.
– Как девочки?
Стикс сообразил, что чуда в вопросе хозяйки нет, также как и ее особой проницательности. Просто надо в другой раз выключать мобильник!
– Радуются. А что?
– Ничего. Не думай ничего. Это мы проехали. Меня они не интересуют. Да и там-то нужны были как приманка при ловле рыбы. А тут мне ловить некого…
Стикс невольно подумал: «И нечего». Ему понравилось, что он так подумал, а волшебница, словно почуяв для себя нечто нехорошее, с беспокойством глянула на слугу. Но ничего подозрительного в его облике не нашла.
– …Да тут и нет никого, – продолжила она, – к кому у меня остались вопросы. Так что за своих девочек не переживай. Можешь даже навещать их, я теперь каждую неделю буду давать вам один выходной. А случайные встречи – они неизбежны. Из них состоит вся наша жизнь. Из случайных встреч и неслучайных расставаний. Хочу дать тебе дружеский совет. Не привязывайся к ним. И их не привязывай к себе. Не то получишь одно лишь беспокойство. Вообще лучше забудь их. Если сможешь. У тебя грандиозные планы. Завтра с утра начинается первая трудовая неделя на новом месте. А это место, уж поверь мне, особое! Жду трудовых подвигов! Выполнишь к осени, получишь в университете место. Поверь мне. Я не собираюсь тебя обманывать. А сейчас ступай спать. Поздно уже. Да и мне надо хорошенько выспаться. Бесы вымотали в конец.
За вечерним чаем Сомовы вспомнили Сюсьмя, Калле, Юстаса, два похищения, добрым словом помянули Так-така, Лоухи и Стикса. Прикинули, на какое число надо брать билеты до Лахти на поезд «Аллегро». В перечень дел, которые никак нельзя забыть перед поездкой, вписали, что для кота нужны справки.
– Кстати, а где он? – спросила Ирина. – Что-то давно его не слышно. Маша, посмотри в комнатах.
За вечерним чаепитием Григорий обычно сидел рядом с ними на стуле, слушал их разговор и смотрел телевизор с небольшим экраном, который висел на стене. Маша прошлась по квартире, заглянула в шкафы и под кровати.
– Нет нигде!
– Он не выскочил за дверь? – забеспокоилась мать. – Петь, ты когда провожал Стикса, не оставил кота снаружи?
– Его не было, это я точно помню.
Вышли во двор, посмотрели в соседнем дворике, прошлись даже до мусорки. Кота нигде не было. Расстроенные, легли спать. Ирина ворочалась, а Петр чувствовал безысходную тоску, точно потерял самого верного друга. Сестры тоже долго не могли уснуть и перебирали всевозможные версии исчезновения Гриши.
Понедельник начался обычной будничной суетой, и всем до вечера было не до кота. Хотя перед школой девочки обшарили все закоулки квартиры, а Петр перед работой осмотрел не только свой двор, но и несколько соседних дворов. Кот пришел, когда все вернулись домой. Даша услышала, как он скребет в дверь.
– Ты где пропадал, Григорий? – спросил Петр. – Тебе не стыдно? Мы тут волнуемся, а он шляется где-то!
– Во-первых, я не шляюсь. И во-вторых, шляюсь не где-то, а где надо! Пойдем в кабинет. Кое-что надо сказать.
– Страшная тайна? – хмыкнул Петр. – Пошли!
– Дверь прикрой! Об этом там не должны знать! – Григорий указал лапой на закрытую дверь.
Петр сел в кресло, посадил перед собой на стол кота. Тот поведал хозяину целую историю о том, как во время героического побега из логова Кольгримы Маша и Даша стащили у Кольгримы шапку-невидимку…
– Какую шапку-невидимку? – спросил Петр. – Гриша, что ты несешь?
– Несу то, что посильно, – ответил кот. – Нетерпеливый же ты. Как Маклеод. Как он там, старина?
После столь язвительной, но обычной для него реплики, кот продолжил рассказ о том, как долго сестры обсуждали потом, что делать с этой шапкой, сказать ли родителям или передать в Эрмитаж, но так ничего и не решили. Положили ее в старый ранец, а ранец засунули в шкаф.
– Поскольку я всегда в курсе происходящего в доме и люблю во всем ставить точки над «i», то не мог допустить этого непорядка. К тому же я не знал еще, что это шапка-невидимка.
– А как узнал? Дочки сказали?
– Нет, они свой секрет держали в тайне. Когда никого не было дома, я вытащил ранец из шкафа, достал шапку и ради смеха надел ее на себя. Подошел к зеркалу. А в зеркале никого нет! Я и так вставал к зеркалу, и эдак, задом, и боком – нет никого, ни меня, ни шапки! Запарился даже, снял шапку – и увидел себя! И шапку рядом со мной! Тогда и понял, что это за шапка. Причем она вдвойне волшебная…
– У-у, – протянул Петр. – вдвойне…
– Не смейся! Вдвойне. Она меняет свой размер в зависимости от головы, на которую ее надеваешь. Она и Даше будет впору, и тебе, и мне!
– Любишь сказки заливать, Дарий! Лишь бы не ответить прямо – ты где пропадал?
– К тому и веду, хозяин. Я ж говорил, и уже не раз: нетерпелив ты, как Маклеод! Как он там, наш старенький барон? Когда вчера вы вернулись из зоопарка со Стиксом, я надел шапку и решил послушать…
– Послушать! Говори уж: подслушать! Лицемер! Не сокращай слова даже на одну букву. От этого они теряют первоначальный смысл.
– Хорошо. Правда твоя. Подслушать. А когда парень попрощался, я решил проследить, куда он пойдет. Так, на всякий случай. Знаешь, куда он пошел?
– Откуда ж я знаю?
– Вот! – Кот торжествующе поглядел на Петра. – Вот! Он пошел к Петропавловской крепости!
– Ну и что? Пошел и пошел. Мы его неподалеку от нее и встретили.
– Э-э, не просто к крепости. А в саму крепость! Более того, ниже крепости, под землю!
– Расскажи-расскажи! – заинтересовался Петр.
– Я держался к нему вплотную, чтобы никто на меня не наступил, я ж невидим был. Как тот, в фильме «Человек-невидимка». И вот, когда Стикс подошел к крепостной стене, он вдруг остановился – а до этого несколько раз оглядывался – я наткнулся на него… – Кот замолчал.
– И что?
– Тебе не кажется, Петр, что ты давно не давал мне оливок?
– Дам! Обещаю. И что?
– …И в этот момент мы с ним провалились под землю! Я не знаю, как описать это человеческими словами. Кошачьими – всё понятно, слегка телепортировались вниз. И оказались в подземелье, где обретается, знаешь кто? Вовек не догадаешься! Обретается сама Кольгрима! Тс-с! Оказывается, она перебралась туда со всем своим штатом. Зачем, не знаю. Наверное, какие-то дела. Потому что зачем переезжать из такого благодатного места как Сюсьмя в город, да еще под землю? Вы, люди, все какие-то ненормальные! Как крысы! Прячетесь, мышкуете, кусаете друг друга! Я послушал… Подслушал, о чем ведьма говорила со Стиксом. В том числе, и о тебе, и о Маше с Дашей. Она сказала, что ты и твои дочки ее совсем не интересуете. Как только я услышал это, сразу же успокоился и решил вернуться домой. Не тут-то было! Как попасть наверх? Ни коридора, ни лаза, ни лифта, ни дверей – ничего нет! Кольгрима переправляет всех вверх-вниз, но как, не понял. Пришлось остаться на ночевку. С утра никто наверх не пошел. Только после обеда хозяйка решила пройтись по магазинам, я прижался к ее ноге в тот момент, когда она телепортировалась, и оказался возле крепостной стены.
– А как ты угадал момент?
– Чутье, хозяин! Опыт и мудрость!
– Шапку-то покажи, опыт и мудрость!
– Она под диваном в прихожей.
Петр принес шапку, надел ее и подошел к зеркалу. Остаток вечера он потратил на то, что то и дело снимал шапку с себя и снова надевал. Григорий смотрел на хозяина и вспоминал, как во дворе увидел сегодня крысу. Та прогуливалась около стены, туда-сюда, туда-сюда. Он долго смотрел на нее, потом тихонько подкрался к ней сзади и царапнул по спине коготком. От неожиданности крыса подскочила, зашипела, обернулась, испуская из глаз красные лучи испуга и злости, но никого не увидела. Оказывается, даже крысы не видят того, кто в шапке-невидимке! Григорий ласково шепнул хвостатой красавице: «Я тут, дорогуша!» На что та подскочила еще раз, чуть ли не до второго этажа. Григорий приобнял крысу, успокоил, что не станет причинять ей зла, а лишь попросил в качестве взаимной услуги (ведь он ничего дурного ей не сделал!) послужить ему, когда потребуется, проводником по подземельям Петропавловки. Крыса пообещала.
Глава 4. Крысиная королева Альфа Премудрая
Несколько дней Григорий сидел на подоконнике и высматривал крысу. Она как по расписанию в одно и то же время совершала моцион вдоль стены. Крыса совсем не боялась людей, и те не обращали на нее внимания, может быть потому, что когда они глядели в ее сторону, она замирала и становилась похожа на тряпку или камень. Григорий не мог понять двух вещей. Почему у «дорогуши» отсутствовало обоняние, развитое у крыс лучше, чем у кошек? Ведь его она не учуяла! Как же тогда она ориентируется во дворе? Видимо, что-то помогает ей, но что? Может, обострилось зрение, очень слабое у представителей этого хвостатого племени? Не пугали крысу и три полосатые кошки, жившие в подвале соседнего подъезда. Может, у нее с ними был договор о невмешательстве? Кошек подкармливали несколько человек, что, похоже, напрочь лишило их охотничьего инстинкта.
Чтобы лучше узнать планы Кольгримы, Петр и Григорий наметили день, когда состоится «ссылка в крепость». Петр предлагал назвать эту акцию «командировкой», но кот настоял на «ссылке», как на героическом варианте.
Настало время «Ч». Кот спрыгнул с подоконника.
– Пришла!
Петр выдал Григорию шапку-невидимку и проводил его во двор.
– Говори, где ты, а то дверь придавит! – шептал он.
– Я тут, у твоих ног, – шептал кот в ответ.
В этот момент в подъезд заходила старушка с первого этажа. Она раздраженно бросила: «Ни на минуту не могут оторваться от своих мобильников!», на что в ответ услышала душераздирающее «мяу» – это она наступила Григорию на лапу.
Кот подул на лапу, засыпал бабку запоздалыми попреками и отослал хозяина домой. Посидев возле парадной двери, он дождался конца моциона, неслышно подкрался к крысе и царапнул коготком по спине. Та подпрыгнула и зашипела, но Григорий успокоил ее:
– Дорогуша, это я. Уговор помнишь?
– Помню, – сказала крыса.
– Веди в подземелье Петропавловки.
– Пойдемте в угловой подвал.
– Там проход большой? Ты-то, я знаю, вчетверо можешь сжаться, а я только вдвое. Смотри, я немаленький, еще застряну.
– А куда мне смотреть? Вы для меня никакого размера, тоньше волоска на моем хвосте. Вот только откуда голос и коготь берутся, не пойму. Хотя слышу сипловатое дыхание, какое бывает у пожилых котов.
– Ну, скажем, я еще кот о-го-го!
– Так вы кот? И вас звать Огого?
– Я Дарий-Григорий Второй, персидскоподданный. Да, кот, натуральный блондин рыжего окраса. А вас, сударыня, как изволите величать?
– Я Наше Величество, владычица Озерного края Альфа Премудрая.
– О, мадам, вы тоже царских кровей?! Кто б мог подумать, вы так просты в общении! Простите, а супруг ваш…
– Аксель Тринадцатый, – вздохнула Альфа Премудрая. – Он в заточении у злой колдуньи. Несчастный!
– Да, несчастливый номер, – подтвердил Григорий. – Искренне сочувствую вам. Простите за бесцеремонность, которую я позволил себе в прошлый раз и только что!
– Прощаю! Я признательна вам за сочувствие!
– Простите, а ваш супруг трехголовый?
– С чего вы взяли это?! – содрогнулась крыса. – Ужас какой!
– Ну как же, в балете «Щелкунчик» он о трех головах, точь-в-точь Змей Горыныч из другого известного мультфильма.
– Я не знаю, что это – балет, мультфильм. Вот ежегодный бал у короля эльфов, на который приглашают всех венценосцев Подземелья с членами их семей, знаю.
– Это должно быть торжественное мероприятие! Мадам, простите мою неделикатность, но с детства распирает любопытство. У вас изволил пропасть нюх? Отчего же? Сам собой или происки врагов?
– Спустимся в подвал, и я вам расскажу.
– Мадам, откуда знаете эту дорогу, коль вы из Озерного края? Если не ошибаюсь, это в Финляндии?
– Да, там. И об этом расскажу.
Когда они спустились в подвал и пошли достаточно широким тоннелем к крепости, Альфа Премудрая рассказала Григорию свою историю.
– Итак, обо всём по порядку, дабы удовлетворить ваше любопытство, сэр! Я и мой супруг родом из Финляндии. Многие поколения крыс безбедно и счастливо жили на берегу большого озера, пока в наши края не переехала злая волшебница. Гномы обустроили ей жилище. До поры до времени мы жили мирно рядом друг с другом. Но вот волшебнице понадобилась почтовая служба, и она решила привлечь к ней нас и летучих мышей. Летучие мыши чем-то ее не устроили, хотя она и заключила с ними договор, а вот мой супруг договор заключать не хотел, поскольку колдунья требовала от него неукоснительного исполнения всех ее приказаний. Подобного диктата по отношению к нашему монарху никто не позволял себе в истории крысиного государства! Вскоре состоялся ежегодный бал у короля эльфов, на котором колдунья словно бы ненароком коснулась меня своим, как оказалось, волшебным посохом. Я сначала ничего не заметила, тем более мы были подогреты шампанским. Но потом поняла, что лишилась обоняния. Для крысы это катастрофа, особенно для крысиной королевы! Супруг тут же направил к ведьме флигель-адъютанта с ультиматумом, на что та выказала желание встретиться с Акселем Тринадцатым на нейтральной территории в ресторане «Эльфийский тракт». С посыльным она передала официальное приглашение и фотографию золотого дворца, который собралась подарить моему супругу в знак примирения. Аксель тоже с богатыми дарами отправился на рандеву. Обменялись любезностями и подарками. Супруг зашел во дворец, чтобы осмотреть его. И оказался в ловушке! Гномы тут же погрузили золотой дворец на свою тележку и отвезли в покои к ведьме. Золотую клетку она теперь постоянно возит с собой. Недавно перебралась сюда. Поэтому и я оказалась тут. Когда я написала ей письмо и потребовала немедленно освободить супруга, она с издевкой ответила, что посмотрит, насколько прилежно станут крысы исполнять почтовую службу, а через год она подумает, отпустить ей крысиного короля или задержать еще немного у себя. А меня – представляете! – она назначила управляющей почтовой службой!
Григорий не стал скрывать от Альфы Премудрой, что он знает Кольгриму, и что у него к ней тоже есть претензии. Чтобы развеять тягостные раздумья крысиной королевы, Григорий поведал ей о событиях земного мира, в частности, о своем лучшем друге – дважды чемпионе мира, боевом петухе рыцаре Юстасе. На днях Юстас вернулся из Франции, где был почетным членом жюри конкурса красоты, проводимым сообществом лягушатников. Титул «Мисс Вселенная» получила Царевна Лягушка. Ей выдали сертификат на приличную сумму, бриллиантовую корону и сняли несколько рекламных роликов для телеканала France Televisions. В еженедельнике Paris Match (Пари Матч) было опубликовано интервью красавицы. На все вопросы – кто она, откуда, сколько ей лет и тому подобное – королева отвечала односложно: «Ква-ква». На последний вопрос интервьюера – как она относится к намерению парламента Франции ввести запрет на национальный деликатес «Лягушачьи лапки», Царевна ответила, что это ущемляет права лягушек. После этого королева красоты много и охотно говорила о том, что лягушки вправе сами выбирать, выставлять им свои лапки, а вернее бедрышки на продажу или нет, и по какой цене.
