Виктория Даркфей
На крыльях кошмара
С этими словами наёмник толкнул Алею, и она выпала на улицу, поскольку за её спиной больше никто не стоял. Здесь ей помогли встать прохожие, а когда кхари повернулась, тупик оказался совершенно пуст.
Живя во дворце императора, она узнала многое о человеческой жестокости. Но под крылом Барах-Дина Алея всегда была надёжно ограждена от подобных посягательств. Что ж, похоже, что самоуверенность подвела её, и впредь стоило быть осмотрительнее. С этими мыслями молодая женщина направилась к хулке.
***
Едва ступив на борт корабля, Алея разыскала Невеяра и обо всём ему рассказала. Ну или почти обо всём, что позволила ей поведать её уязвлённая гордость кхари. Купец крепко задумался над сложившимся положением. Он искоса глянул на бывшую невесту, пытаясь понять сильно ли она пострадала, но так и остался в неведении. Сам он придерживался мнения, что одной женщине нечего делать в портовом городе. Но Алея не была для него женщиной в общепринятом в Лурье понимании, а снова вступать с ней в спор у него не нашлось никакого желания.
– Что думаешь сделать? – спросила Алея. – Может, отойти в море?
– Бежать, как трусливые псы? – скривил губы Невеяр. – Нет. Мы останемся. Пусть знают, что лурийцев с места не сдвинешь, покуда они сами не решат, что так надо.
– Но одна горящая стрела может погубить весь твой корабль. А огонь перекинется на соседние суда…
– Они не станут этого делать, Алея, – купец посмотрел в глаза кхари, и она вновь почувствовала себя пятнадцатилетней девочкой в присутствии своего более старшего и совсем непонятного ей жениха. – В таком случае медальон будет потерян для них.
– Ты уверен?
– Нет. Но они могут ждать нас как раз в море, где к нам никто не придёт на помощь.
– Ты прав, – подумав, согласилась молодая женщина. – Но ухо надо держать востро. И усилить охрану.
Купец кивнул ей, и Алея повернулась, чтобы зайти к себе в каюту. Но Невеяр задержал её. Он бережно взял кхари за руку, и её сердце дрогнуло. После пережитого в городе ей очень хотелось ощутить чью-нибудь поддержку, при этом не вдаваясь в подробности произошедшего.
– С тобой точно всё хорошо? – серьёзно спросил мужчина, подходя на шаг ближе.
– Точно, – улыбнулась Алея, задержав взгляд на его глазах.
Она как будто не торопилась отойти от него и позабыла, что он до сих пор держит её за руку.
– Тебе надо дать указания, насчёт усиленной стражи, – вспомнила она минуту спустя.
– Да, – он нехотя разжал пальцы, и Алея почувствовала, насколько горячая у него рука, и как тепло в ней было её ладони. Даже дыхание Кхебы не могло так согреть её.
Невеяр медленно отстранился и разорвал контакт глаз, стараясь понять, что же между ними сейчас проскочило. Может, у них ещё не всё потеряно? Может, Алея ещё будет улыбаться ему, как он мечтал все последние годы?
Алея тоже крепко задумалась о своей реакции на заботу Невеяра. Но едва она вошла в каюту и увидела Тарину, как вспомнила, зачем направлялась сюда, и сомнения покинули её.
Девушка выглядела значительно лучше, чем даже утром, не говоря о вчерашнем вечере. Лечение Денера ей явно шло на пользу. Она сидела в кровати и листала толстую книгу, в которой кхари узнала сборник летописей, принадлежащий Невеяру. Сердце женщины кольнуло нечто, подозрительно смахивающее на ревность. От этого чувства она отмахнулась, но настроение, поднятое благодаря купцу, снова испортилось. Благодаря ему же…
– Как нога? – спросила Алея, рассматривая облик девушки.
Тарина отличалась правильной северной красотой, приукрашенной здешним солнцем и вольнолюбивой жизнью. Они были почти одинакового роста и стати. Алея упражнялась всю юность с копьём, а Тарину тренировал её любимый лурийский лук. Обе могли похвастаться глубокими синими, как вечернее небо глазами, свойственными только лурийцам и родственным им народам. Но у Тарины были тёмные, как мех чернобурки, волосы, в то время как Алея носила толстую светло-русую косу.
– Денер сказал, что разрешит мне встать, когда на небе появятся первые звёзды, – ответила наёмница спокойно, но кхари послышались в её голосе более живые нотки, чем прежде. – Ты забрала мои вещи?
– Нет, – Алея тревожно покачала головой. – Твою комнату разгромили и не оставили ни одного целого клочка в ней. Ни денег, ни одежды у тебя больше нет.
В ответ Тарина закусила губу и опустила голову. Что за мысли там бродили было несложно догадаться.
– Не расстраивайся, ты можешь дальше путешествовать с нами, – предложила Алея. – Чтобы добраться до обители адептов Благодати, необязательно переплывать море Торговцев. На границе с Орией тоже есть их храм.
– Я знаю! – воскликнула наёмница со слезами в голосе. – Но я не хотела ехать на север.
Кхари умолкла, пожав плечами. Она не придумала, что сказать на это. Но потом вспомнила свои сегодняшние приключения и не смогла удержаться от вопроса:
– Кто такой Берс, Тарина?
Всё же некоторые события требовали объяснений, и Алея с каждой минутой чувствовала необходимость в рассказе наёмницы. В конце концов, сейчас многие жизни зависели от её ответов.
– Б-Берс? – побледнела девушка. Её зрачки расширились, а кровь отхлынула от лица. – Откуда ты знаешь это имя?
– Оно кровью написано на стене твоей комнаты, – Алее было жаль Тарину – не составило труда догадаться, что этот человек являлся первопричиной всех несчастий молодой лурийки. Но жалеть её кхари была готова только в душе, но не на словах и не на деле. Им предстоял непростой разговор, необходимость в котором назрела где-то в тот самый момент, когда семеро молодчиков затолкали Алею в проулок и угрожали ей физической расправой.
– Что написано?
– Чтобы ты ждала его, – кхари не стала дословно приводить содержание надписи.
– Я убила его… Он был мёртв, когда я в последний раз видела этого мерзавца! – Тарине сейчас приходилось несладко, но она держалась. В ней чувствовался стальной стержень, который ковался молотом и наковальней жизни наёмницы. – Я ударила его ножом в сердце, он не мог выжить.
– У некоторых людей сердце находится с другой стороны, – пожала плечами кхари.
– Но рана должна быть всё равно смертельная… – потерянно прошептала Тарина.
Алея не знала, что сказать на это. Случаи бывают разные. Может, у них в отряде был маг или лечебное зелье… кто знает. А может, Берс на самом деле мёртв, и надпись – всего лишь способ запугать наёмницу. В любом случае у кхари не было ни цели, ни желания убеждать в Тарину в одном из этих вариантов. Каждый из них с равной степенью вероятности мог быть и ложным, и правдивым.
– Я хочу, чтобы ты нам всё рассказала, – проговорила Алея, твёрдо глядя в глаза девушки. – Мне и Невеяру. Ты понимаешь, что это слишком важно для нас всех. Сегодня… меня схватили те же люди, что гнались за тобой.
– Что?! – не поверила своим ушам Тарина.
– Да, – Алея прикрыла глаза, пряча досаду. – И угрожали сжечь хулку, если мы не отдадим тебя и медальон. Никто не собирается идти у них на поводу, но мы должны знать, с чем столкнулись.
– Хорошо, – девушка опустила голову.
Когда пришёл купец, Тарина как раз собралась с духом и поведала свою историю. Оказалось, что она выиграла турнир для лучников примерно неделю назад. После этого её нашёл человек по имени Берс. Он предложил ей работу. По его описанию это была непыльная работёнка, призванная вернуть некую реликвию её истинному владельцу. Тогда Берс не стал вдаваться в подробности, лишь пообещав за выполненное задание бешеные деньги. Тарина сомневалась, понимая, что дело нечисто, но деньги никогда не бывают лишними. В конце концов, она согласилась.
На деле вышло, что ограбить они должны адептов Благодати… И поняла она это, только когда сделала выстрел, за который ей заплатили. Она попала в защитный амулет, охраняющий небольшой караван, и наёмники смогли разгромить ни в чём не повинных людей. Берс, который намедни обещал бескровную схватку, где никто не пострадает, лично зарезал жрицу Благодати и снял с её шеи этот медальон. Жрицу звали Аннама.
Тарина ни за что не согласилась бы участвовать в подобном зверстве, но изменить что-то было уже невозможно. В результате она решила отомстить Берсу, который обманул её. Она даже составила план действий, но судьба распорядилась иначе. Сложилось так, что наёмнице пришлось прикончить того мерзавца, что сидел с ней в засаде и следил, чтобы она сделала всё, как надо. А затем Берс и его стрелок настигли её и прострелили ногу. Раненную, её приволокли в лагерь. Потом много всего было… Но об этом Тарина предпочла умолчать, сказав лишь, что зарезала напившегося до поросячьего визга Берса и скрылась в ночи. Перед этим она забрала у него медальон и поклялась вернуть его адептам Благодати, чтобы хоть немного искупить свою вину. С большим трудом она добралась до Виньяэлло, чтобы сесть на корабль в Исенбар, где находилась ближайшая обитель. А перед этим ей пришлось зайти в лавку лекаря и поставить примочку, потому что от боли она просто не могла двигаться дальше.
В каюте повисло тягостное молчание. Невеяр сидел мрачнее тучи, Алея тоже не могла похвастаться хорошим расположением духа. Она подозревала, что дело нечисто. Но Тарина умудрилась вляпаться гораздо серьёзнее, чем можно было представить.
– Простите меня, – Тарина склонилась, пряча лицо в ладонях. – Пожалуйста, простите меня.
Её рыдания, как стекло, бились о стены и пол каюты. Ни у Алеи, ни у Невеяра не осталось сомнений, что девушка искренне сожалеет о содеянном. Но разве исправишь этим хоть что-то?
Кхари подсела поближе к несчастной и обняла её за плечи. В отличие от купца, она знала, что как минимум часть своего долга Тарина уже заплатила страданиями, пережитыми в лагере наёмников.
– Всё уже позади, – сказала молодая женщина тихонько, словно воркуя, на ухо наёмнице, отчего та зарыдала ещё сильнее. – Это тоже пройдёт, и завтра настанет новый день. Он будет чуточку лучше, чем сегодняшний, вот увидишь. И каждое новое утро будет забирать у тебя толику твоей боли, пока ты совсем не оправишься. Ты больше не будешь прежней Тариной, но ты станешь сильнее и мудрее. И может быть, придёт время, когда ты поймёшь, что иначе было нельзя. Ведь часто бывает так, что одна беда убивает другую, гораздо большую.
Девушка притихла, слушая успокоительные речи. Алея и сама бы не сказала, откуда к ней пришли эти слова. Но она верила в них, чувствуя весомую истину в каждом. Постепенно голова Тарины отяжелела от переживаний, и девушка уснула на плече у кхари. Потом той составило большого труда высвободиться, не разбудив наёмницу.
Когда они с Невеяром вышли на воздух, на небе уже вовсю мерцали звёзды.
– Кажется, Тарина упустила возможность встать с кровати сегодня, – мрачно заметил купец.
Алея стояла рядом с ним молча, всё ещё размышляя над услышанным рассказом. Этим вечером он узнал её с совершенно неожиданной стороны. В ней проскользнуло что-то материнское. Что-то от той Алеи, какой она могла стать, если бы десять лет назад вышла за него замуж.
– Я одного не могу понять, – задумчиво протянула молодая женщина. – Защитные амулеты Благодати невозможно разбить обычным оружием. Как она его прострелила?
Невеяр понял, что эта мысль мелькала и у него в голове, пока не похоронилась под тяжестью откровений спасённой лурийки.
– Значит, без магии не обошлось, – подвёл общий итог купец. – И Тарина не так проста, как хочет казаться.
Кхари сложила руки на груди. Выходило, что Невеяр прав. В то же время она не слышала лжи в устах девушки. И все её слова совпадали с собственными догадками Алеи.
– Сейчас мы ничего не решим. Нам надо благополучно пережить эту ночь и понять, что делать дальше.
– Мы можем не отдавать ей медальон. Отвезём его сами, – предложил купец.
– Нет. Дай-ка мне его, – попросила Алея, протянув руку.
К ней на ладонь легло хрустальное солнце с золотыми лучами. Как и прежде, молодой женщине показалось, что эта вещь ей знакома. Где-то она уже встречала упоминание о похожем артефакте. Кхари вытянула руку и посмотрела в прозрачную середину амулета. С обратной стороны на неё глянула размытая ночная темнота и ничего больше. И всё же Алею словно кольнуло ощущение, что она почти сделала всё правильно. Почти.
– Я думаю, она согласится поехать с нами, но выдвигаться надо сегодня ночью, – предложила кхари, возвращая медальон мужчине. – Путь они ждут нас в открытом море. Мы удивим эту банду, скрывшись на равнинах Илалии.
***
Тарине они дали поспать ровно три часа, пока корабль отчаливал, делая вид, будто покидает Виньяэлло. На самом деле хулка всего лишь направилась в небольшую бухту немного западнее порта. Там Невеяр хотел передать управление кораблём своему помощнику, чтобы тот продолжил вести торговые дела. Вместе с капитаном и женщинами вызвались идти семеро моряков. Именно столько могло себе позволить потерять в команде лурийское судно без ущерба для его управления и обслуживания.
Когда пришло время, Алея разбудила Тарину. Корабельный стряпчий снабдил их хорошим запасом провизии. Вещи кхари были собраны ещё вчера, наёмнице собирать было нечего.
– На берегу пройдём немного на северо-запад, – сказал Невеяр, хмуро глянув на Тарину, когда все расселись в лодке. – Там стоит вилла одного моего приятеля. Он продаст нам лошадей.
Девушка потупилась. Она с трудом доковыляла до борта корабля, где один из лурийцев спустил её в лодку на собственном плече. О том, как она будет добираться до виллы, ей думать не хотелось.
Было около двух часов после полуночи, когда отряд ступил на берег. Здесь для Тарины начался настоящий ад. Она не смогла пройти и десяти шагов, когда левая нога совершенно отказала ей. Девушка присела на землю, вытирая пот со лба, трясущейся от боли, рукой.
– Невеяр, – позвала купца Алея. – Тарину придётся нести, иначе мы вернёмся к тому, с чего начинали.
Мужчина скрипнул зубами, но отдал нужный приказ. Из семерых молодцов отделился один улыбчивый парень и легко, словно пушинку, усадил девушку себе на плечо. Благо это был настоящий великан, под стать остальным лурийцам, способный и подкову разогнуть, и в узел её завязать.
Постепенно боль перестала так яростно терзать ногу наёмницы, но на смену страданиям физическим пришли муки душевные. Она чувствовала стыд, что доставила столько неприятностей людям, которые имели неосторожность спасти ей жизнь.
Благо ей не пришлось долго путешествовать столь необычным способом. Где-то через час показались огни сравнительно небольшой виллы, хозяева которой почему-то не спали в столь позднее время.
– Чем занимается твой друг? – подозрительно спросила Алея, подметив эту особенность.
– Он контрабандист, – многообещающе улыбнулся Невеяр.
Брови кхари взметнулись в удивлении, и она подумала, что, оказывается, её бывший жених полон сюрпризов. Но она не представляла насколько…
***
На вилле их встретили, как родных. Всем налили по чарочке вина и угостили хлебом, сыром и зеленью, пока слуги готовили лошадей. Тарина предпочла забыться в удобном плетёном кресле. Алея последовала её примеру, понимая, что впереди предстоит нелёгкое путешествие, и отдых ей не повредит. Что ж, приятное возвращение домой грозило превратиться в гонку с неизвестными опасностями. Уже превратилось. Радоваться здесь было нечему, и всё же кхари испытывал подобие удовлетворения, что ей больше не придётся терпеть сомнительное удовольствие от пререканий с Невеяром по поводу их взаимоотношений. Даже наоборот… с тех пор, как началась вся эта заварушка, они как-то потеплели друг к другу.
И с этими приятными мыслями Алея стала погружаться в уютную дремоту, благо кто-то заботливо укрыл её пледом. Но в этот момент до её сознания донеслись приглушённые голоса купца и его друга – Ризоффо, который как раз говорил:
– Дорога на север очень неспокойна в последнее время. Недавно там уничтожили караван адептов Благодати. Звери! Они убили пятнадцать человек и не пощадили даже жрицу.
– Я уже это знаю, – ответил Невеяр. – Они специально охотились за тем караваном.
– Откуда ты это знаешь? – удивился Ризоффо.
– Это не моя тайна, друг мой. Но кто мог пойти на такое?
– Никто их не знает. Они чужаки и не приняли в банду никого из местных. Как пришли с севера несколько недель назад, так и остались.
«А Тарину специально позвали» – подумала Алея, с трудом ворочая мысли в голове. Значит, им была нужна именно она, чтобы разбить охранный амулет. Отсюда напрашивался только один вывод: наёмница – магичка, хоть и скрывает это.
– Сколько их? – спросил ещё Невеяр.
– Не меньше двадцати, и с ними отличный лучник, – был ответ.
От этих слов кхари почти совсем проснулась. Двадцать! А ведь Тарина упоминала об одиннадцати наёмниках, двоих из которых она собственноручно зарезала. Опять же, по её словам.
– Много, – заключил купец. – Я слышал их меньше.
– Нет. Они просто разделились. Половина засела где-то на пути к Ории. Уж не знаю, к чему им это понадобилось.
Повисло недолгое молчание. Новости, мягко сказать, не обрадовали Невеяра, люди которого оказались в явном меньшинстве. Если Ризоффо прав, то у их врагов как минимум двукратное превосходство. А лурийцев всего десять человек, среди которых две женщины. Конечно, они обе претендовали на звание воина, но Невеяр не мог себе представить, как Алея, или Тарина смогут выстоять хотя бы и против него. Он в три раза тяжелее каждой из них. Один хороший удар, и эти тростинки переломятся. К тому же Тарина ранена.
В этот момент подошёл слуга и сообщил, что лошади готовы. Невеяр и Ризоффо встали и отошли из пределов слышимости Алеи. Кхари пришлось выбираться из-под тёплого пледа и будить Тарину.
Вскоре они оказались в седле и следовали в темноту за Невеяром. Купец ехал первым. За ним пристроилась Алея, которая теперь всерьёз сомневалась – справедливо ли называть его купцом? Этим вечером он породил в ней больше вопросов, чем за три недели плавания, десять лет разлуки и их недолгой помолвки перед этим.
Но сейчас кхари не могла получить ответы на свои вопросы, хоть и чувствовала, что часть тайны, если не она вся, скоро приоткроется перед ней. А пока она ехала в ночи, и илалийские звёзды освещали широкую спину Невеяра. Где-то далеко на севере, среди мрачных еловых лесов её ждало родное Златолучье. И над стольным градом Лурьи раскинул свои размашистые крылья Летящий Лебедь, а рядом с ним примостилась Серебряная Кувшинка…
Глава 3. Тайна Солнечного ока
Утро наступило незаметно, и встретили его путешественники в сёдлах, поскольку за остаток ночи не сделали ни одной мало-мальски заметной остановки. Невеяр решил, что отдохнуть будет лучше, когда день вступит в свои права, и жаркое илалийское солнце начнёт ощутимо припекать. Алея помнила ночной разговор про двукратное превосходство наёмников и полностью поддержала это решение. Остальные лурийцы привыкли слушаться Невеяра и не спорили. Тяжелее всех пришлось Тарине, которую мучила рана.
Около десяти утра был объявлен привал. Люди спешились и расседлали лошадей, затем устроились сами и поели. Алея уснула, как только её тело приняло горизонтальное положение, а открыв глаза, обнаружила, что после полудня прошло уже три часа. Народ потихоньку собирался.
– Думаешь у нас большая фора? – спросила кхари у Невеяра, улучив момент.
Тот равнодушно пожал плечами, и Алея восхитилась, насколько легко у него получилось скрыть беспокойство. Между тем ни у кого в отряде не возникало сомнений, что за ними будет погоня, потому что иначе у хозяина корабля не возникло бы нужды посреди ночи совершать обманные манёвры и высаживаться в глуши, чтобы потом ещё и скакать ночь напролёт.
– Смотря сколько они ждали нас ночью, – сказал купец. – Может, часов семь-восемь. Какое-то время они должны были потратить на поиски места нашей высадки.
– Они очень быстро передвигаются – будто летят по воздуху, а не скачут по земле, – вмешалась в разговор Тарина, которая нарисовалась в поле зрения внезапно. – Это я прочувствовала на собственной шкуре, тоже считая, что значительно оторвалась от них. Когда убегала из лагеря.
Мужчина глянул на девушку удивлённо, а Алея – недовольно. Кхари хотела поговорить с Невеяром с глазу на глаз. К тому же слова Тарины прозвучали так, словно банда разбойников передвигалась исключительно на пегасах, в то время как этот вид транспорта стоил баснословных денег.
– И я не думаю, что они стали тратить время на поиски места нашей высадки, – уверенно продолжила наёмница. – Люди Берса знают, куда мы поедем – им достаточно перекрыть дорогу впереди…
– Вы ведь обе слышали мой разговор с Ризоффо, верно? – догадался Невеяр и лурийкам пришлось кивнуть. – Мы не поедем на север. Сейчас повернём ещё на запад и проедем два дня до пегасного завода…
– Дай угадаю, – подала голос Алея, – его хозяин тоже твой друг?
Невеяр подарил кхари взгляд, тая в нём усмешку. На каверзный вопрос, а точнее, на его подтекст, он предпочёл не отвечать.
– Там арендуем крылатых коней и на следующий день приземлимся около орийской обители Благодати, где Тарина выполнит свой долг. Ещё через день окажемся в Златолучье. Как видите, наёмники не знают, куда мы направляемся, и с каждым шагом расстояние между нами будет только увеличиваться. Нам надо продержаться всего два дня, и мы станем недосягаемы для этих людей вне зависимости от того, насколько они нас превосходят.
Невеяр говорил уверенно и спокойно, но именно это больше всего и настораживало Алею. Тарина тоже не сильно поверила в простоту и безопасность их пути, и для этого у неё была масса причин.
– Второй отряд может быть где угодно, – заметила она.
– Значит, мы должны проскочить мимо него до того, как наёмники воссоединятся, – заключила Алея, всё ещё удивляясь, что Тарина тоже умудрилась подслушать ночной разговор.
Вскоре лурийцы двинулись дальше и повернули на запад. Они все смотрели в оба, стараясь не пропустить возможное появление врагов с любой стороны. Пока их путь пролегал по широким лугам солнечной Илалии. Больших неудобств лошадям это не доставляло, разве что немного замедляя их ход. К полудню завтрашнего дня Невеяр планировал выехать на Баладорский тракт. Появиться там раньше он не рискнул. Однако поворачиваясь назад, кхари видела широкий след от лошадиных копыт и понимала, что пропустить такой указатель их направления невозможно.
Про тот пегасный завод она слышала ещё в Исебаре. Он носил красивое название «Стрелы Илалии». Вообще, каждая мало-мальски уважающая себя страна старалась заиметь собственных пегасов-производителей, но не везде это получалось. Крылатые кони были очень придирчивы к месту обитания и уживались не везде. По этой причине, например, император Дин-Байсул платил бешеные деньги ведущим специалистам по выводу породы, чтобы в будущем небеса Исенбарской империи бороздили летуны, приспособленные к огненному дыханию Кхебы. И ушло на это уже более десяти лет, но о каком-то прорыве на этом поприще Алея пока не слышала, даже будучи кхари.
Самыми знаменитыми считались Лурийские пегасы Снежной породы. Это были чисто-белые звери, отличающиеся хорошим нравом и выносливостью. Илалийские скакуны могли похвастаться серой мастью, иногда в яблоках. Но везде они стоили одинаково дорого, и позволить себе даже единичный полёт могли далеко не все. Покупали пегасов, как правило, владельцы перелётных станций, которые потом сдавали крылатых коней внаём, или настоящие богачи и представители власти.
Дневной переход прошёл благополучно, хотя тревога не покидала ни Алею, ни Тарину. И глядя одна на другую, женщины то и дело замечали одинаковое беспокойство на дне таких похожих синих глаз друг друга.
Всадники вновь двигались до поздней ночи, а когда остановились на ночлег, не стали разводить костёр, довольствуясь сухим корабельным пайком и простой водой.
– Завтра в это время мы будем в полной безопасности, – сказал Невеяр девушкам после трапезы.
– Думаешь, мы оторвались от них? – не без страха спросила наёмница.
– Думаю, у нас есть все шансы миновать встречу с твоими врагами.
Алея до сих пор не могла забыть своих приключений в проулке, поэтому восприняла слова купца без большого энтузиазма, но смолчала.
– Когда ты решил лететь на пегасах, Невеяр? – спросила она вслед за тем.
– Ещё в Виньяэлло, – спокойно ответил он. – Я хотел, чтобы мы побыстрее оказались в Лурье.
– Зачем?
Ответом ей послужил взгляд купца, в котором смешались досада и гнев. Алея тоже разозлилась. Он опять всё решил за неё. Молодая женщина могла бы избрать другой способ возвращения на родину. Она была не обязана садиться на его хулку и сделала это только от радости первой встречи. Если бы в Виньяэлло к ним не присоединилась Тарина со своим медальоном, то кхари, скорее всего, дальше поехала одна.
Но вместе с раздражением в Алее проснулись и вопросы. Ведь Невеяр мог арендовать пегасов в Виньяэлло. Это куда логичнее, если ты только что сошёл с корабля. Однако луриец отчего-то был уверен, что его примут с распростёртыми объятиями на пегасозаводе, куда простым смертным вход был закрыт. Даже с учётом того, что владелец «Стрел» его друг, не факт, что там нашлись бы свободные животные.
– Скольких летунов ты собираешься нанять? – поинтересовалась Тарина.
Девушка подумала о дороговизне выбранного способа передвижения, хотя не могла не признать, что полёт мог разом решить массу проблем. Её проблем.
– Посмотрим, как мы доберёмся до места, – ушёл от прямого ответа Невеяр, будто он сомневался в каком количестве его отряд доедет до «Стрел Илалии».
Эта недосказанность окончательно испортила всем настроение, и троица хмуро разбрелась по своим лежанкам. Под утро Алею разбудил тот самый улыбчивый парень, что нёс Тарину. Его звали Елисан, и от него кхари приняла последнюю утреннюю стражу.
Молодая женщина тихо обошла спящий лагерь, вглядываясь в пока ещё тёмный горизонт, подсвеченный звёздами. Скоро восток немного посветлеет, и медленно станет там разгораться новая заря. А потом родится первый луч солнца, который ознаменует начало нарождающегося утра.
Алея немного отошла от места стоянки, чтобы хорошо видеть его окрестности, и залегла в траве. Здесь было довольно прохладно и сыро, но кхари нравилось. Это так сильно отличалось от службы в императорском дворце, где жара стояла почти всегда. Днём особенно, но и ночами порой ветер приносил раскалённый воздух из Кхебы. Мудрецы говорили, что пустыня сильно разрослась за последнее время, и что раньше её дыхание не ощущалось столь заметно в самом сердце Исенбара.
Теперь же Алея радовалась, что оказалась вдалеке и от пустыни, и от империи Дин-Байсула, и от его сына – Барах-Дина. Хотя в той жизни было и немало хорошего. Например, иногда принц выказывал ей своё расположение особыми способами. Он приносил ей книги из коллекции отца, и они вместе читали их, поражаясь историям, описанным на их страницах. Несколько раз Барах-Дин брал Алею – для него она всегда была Кильяр – в путешествия по оазисам, расположенным на границе Кхебы и населённым, ещё живым землям. Там, под светом далёких звёзд, они многое узнавали друг о друге и о мире, что их окружает.
Алея задумалась, глядя на восток. Что-то промелькнула в её памяти, когда она пустилась в воспоминания. Почему вообще кхари стала думать о Барах-Дине именно сейчас? Что-то не давало ей покоя. Что-то из прошлого. Да, исенбарский принц занимал место в её сердце, но появившееся ощущение стало сильнее, когда она подумала о книгах, которые он приносил в её спальню, перед тем как…
Горизонт уже немного посветлел, породив бледную розово-голубую полосу. Скоро появится первый луч солнца…
Как же она раньше не догадалась?!
Алея подскочила из своей засады и как можно тише подбежала к спящему Невеяру.
– Невеяр! – шёпотом позвала его она и тихонько потрясла за плечо.
Великан спал крепко, но чутко – сказывалась многолетняя привычка. Его глаза поначалу выглядели сонными, но быстро прояснились, когда он понял, что будит его именно Алея.
– Что случилось? – спросил он, приподнявшись на локте.
– Дай мне медальон! – попросила кхари. – Скорее!
Она была очень возбуждена и с трудом сдерживалась от того, чтобы не заговорить в полный голос. Луриец вытащил артефакт из-за пояса и протянул молодой женщине, втайне наслаждаясь прелестью её горящих, в предрассветных сумерках, глаз. Его сердце трепетно забилось, когда он понял, что видит её лицо, склонившееся к нему в темноте.
Алея схватила медальон и отбежала чуть в сторону, а Невеяр последовал за ней, всё ещё силясь понять, что происходит. Кхари встала лицом на восток и приложила рукотворное солнце к правому глазу.
Ничего не последовало. Всё оставалось, как прежде: спящий лагерь, нарождающееся утро, тишина. Невеяр подошёл ближе. Он чувствовал себя немного неловко из-за своих чувств к ней. Когда молодая женщина склонилась над ним, он с трудом удержался от того, чтобы не сжать её в объятиях. Даже невзирая на то, что они были не одни. А сейчас его маленькая Алея застыла в напряжённой позе и явно чего-то ждала. Невеяр всё ещё хотел прикоснуться к ней, положить руки на плечи и прижать к своей груди. Он часто засыпал, грезя о ней, но в последнее время это происходило всё реже. Реальная Алея была холодна с ним. В отличие от него, она явно не вспоминала о нём все десять лет…
Горизонт украсился яркими красками восхода. Тьма почти всюду отступила, оставив лишь память о себе в низинах и далеко на западе, где ещё властвовала ночь. Первый луч солнца ознаменовал начало нового дня, а вслед за ним появился пока несмелый край дневного светила.
– Вот! – воскликнула Алея, не сдержав эмоций, когда свет ударил в хрустальный амулет и пробудил его к жизни.
Невеяр подскочил к ней и развернул к себе, пытаясь отнять медальон от расширившихся глаз кхари. Он не знал, что она увидела там, но мгновенно понял – это испугало её. Но все его усилия оказались тщетны – рука молодой женщины словно прикипела к лицу.
– Алея! – воскликнул он и тряхнул её.
От его возгласа стали просыпаться остальные лурийцы, которых кхари должна была разбудить с рассветом. Народ зашевелился и стал подниматься. На ногах оказалась Тарина, которая увидела странную сцену между Невеяром и Алеей, держащей медальон Аннамы перед глазами.
– Что происходит?! – забеспокоилась девушка и побежала к своим спасителям.
В этот момент Алея стала оседать на землю и хрустальное солнце с золотыми лучами выскользнуло из руки. Невеяр подхватил кхари, а Тарина – артефакт, который будто обжёг ей руку. Наёмница вскрикнула и выпустила раскалённую вещь на землю. Но в её сознании словно осталась вспышка. Картинка, напитанная тревогой и чьим-то пульсирующим страхом. Темнота, которую прорезали трещины красного цвета – живого огня…
Тарина встряхнула головой, прогоняя наваждение, и посмотрела на Алею. Та тоже мотала головой, стараясь прийти в себя. Её бережно поддерживал Невеяр, а вокруг стали собираться их люди, которые не понимали, что происходит.