Виктория Никитин
Истории стеклянного города. Детективное агенство «Глаз»
11. Механизмы Хримпуз
Дом мастера Хримпуз был ухоженным и выдержан в изысканном стиле. Жасмин с удовольствием разглядывала уютный интерьер со светлыми стенами и большими окнами, на которых висели занавески из тончайшего Кримского кружева.
Оставленные в одиночестве в светлой гостиной, она и Шарг ожидали хозяина дома, попивая ароматный малиновый чай. Шарг то и дело нервно приглаживал волосы, до сих пор отходя от бурной поездки с их «особенным» извозчиком. Мда, знакомство Шарга с поездкой для камикадзе оставило неизгладимый след в его душе. Она впервые в жизни видела позеленевшего дроу, с розовыми от испуга глазами, кажется в этот момент факт видимости его страха заботил дроу в меньшей степени, чем риск опорожнить свой желудок прямо на тротуаре. Ха, а вот не надо протирать штаны за мясными пирогами в конторе, в то время как шефы с утра по делам бегают, даже поесть толком не успев. Да, сегодня у Жасмин было кровожадное настроение, а всё тело вибрировало от возбуждения. Так происходило всегда, стоило им приблизиться к разгадке какой-то тайны.
На этот раз история казалась совершенно банальной: любовный треугольник, когда два угла любят друг друга, а третий в порыве гнева пытается помешать соединению обоих. Хорошо, хоть не имеем казус: «Да не достанься ты никому!» – выкрикнутое с разрывом рубашки на груди, убиением девушки и противника, рваньем волос на голове в момент осознания и ритуальным самоубийством во имя любви. Хотя, судя по настроению и горячности парня, вариант номер два всё же не нужно скидывать со счетов.
Но несмотря на вроде бы понятность истории, был один вопрос, на который она так и не могла найти ответ: как были украдены артефакты? На сейфе «сокровищнице» не было никаких следов вскрытия или постороннего воздействия. Она понимала, что найти вора и драгоценности ей будет недостаточно, Жасмин хотела докопаться до всех тайн этой истории.
– Светлого вам дня, добрые господа – мастер Хримпуз вошел в комнату, лучась доброжелательностью.
– Свет…лого дня мастер Хримпуз – проговорила Жасмин, сбившись, но вовремя спохватившись и взяв себя в руки.
А удивиться было чему, мастер Хримпуз оказался ни кем другим, как карликом, самым что ни на есть настоящим карликом, из тех, кто иммигрировал из провинции Амарин после её присоединения к империи. Вот такого поворота событий они уж точно не ожидали. Карлики и… наследник первого дома? Нет, нет, Жасмин не была расисткой ни в коем случае, да и в империи все равны, права граждан были белым по-чёрному прописаны в своде законов, и ревностно соблюдались. НО… из специфики магии, первым домам делалось много послаблений, слишком много. И одно из них, возможность в любой щекотливой ситуации отказывать в браке Карлику. Вот, к примеру, захочет аристократ весело провести время с девушкой – карликом, и не дай Берегиня, она забеременеет, вот будь на месте любой другой граждан империи, по желанию девушки брак был бы обязательным, а вот для первого дома правило не действовало. И всему виной магия. И снова непредсказуемая, хаотичная, смертоносная и величественная магия космолитов. Карлики были невосприимчивы к магии космолитов, да и вообще к любой магии. Единственная раса в своём роде, среди которых никогда не было, нет и не будет магов. А дети космолитов должны были быть обеспеченными благодатной почвой, чтобы в роду рождались сильные маги. Смешение кровей среди разных рас и так привело к тому, что многие дома постепенно утратили изначальную силу, а тут ещё и брак с девушкой в чьей крови течёт кровь карликов, это смертный приговор продолжению рода.
Всё же несмотря на озадаченность, Жасмин мило улыбалась, пока Шарг представлял их и объяснял причины визита.
– Ох, да, конечно, дорогие господа, помогу, чем смогу. У меня сердце отеческое разрывается при виде слёз дочурки. Она же так любит, так любит, а тут это несчастье. Харман с будущим сватом приезжали и всё объяснили, если драгоценности в скором времени не найдут, свадьбу придётся отменить, а тут ещё и эта срочная поездка в столицу.
– Поездка в столицу? – удивилась Жасмин.
– Ой, не знаю я всех деталей, я человек маленький, делами заведую, а аристократы, у них свои дела, большая политика, однако. Хармана вызвали в столицу по какому-то важному государственному делу. Вот если бы свадьба, то отменил бы поездку, сыграли бы свадьбу, всё чин чином, неделю отгуляли молодожёны и потом семьёй хоть в столицу, хоть на заставу. Ведь уже всё, дочь из отеческого дома забрали, да в свой род приняли, да и почитай, что нет уже дочери. А тут такое несчастье… и главное уже всё заказано в самой ресторации «Белый дракон», свадьба же не абы кого, а самого первого дома, даже меню уже утверждено, а тут отмена… ох и неустойка будет. – карлик грустно опустил густые брови, понурив голову.
А вот про назначение младшего в столицу лорд Де’Прамир им ничего не говорил. Вроде бы мелочь, но в расследовании преступлений как раз мелочи и играют основную роль. Особенно такие мелочи, как то, что невеста из карликов, или что, если свадьбу отменят, они расстанутся надолго, если не навсегда. Вот совсем мелочь, соизмеримая разве что с бревном в глазу.
– Подскажите, мастер Хримпуз, а как вы относитесь к браку Вашей дочери Лемары и лорда Хармана?
– Да мне то, что, главное, чтобы доченька счастлива была. А они любят друг друга. По душе сказано, я в начале скептически смотрел на внимание лорда, и Лемару даже в доме запирал, чтобы аристократ не вскружил голову юной деве, а то знаете сами, юные барышни, мечтающие о лорде на вороном, крылатом жеребце, прилетает, убивает гарха и спасает из лап окаянного супостата. Эх, сказки и любовные книженции, запудрили юные головки, но моя Лемара не такая. Она воспитанная, не ветреная, я всегда держал её в строгости и послушании. Но… четыре месяца он обивал пороги нашего дома, каждый день приходил в магазин под тем или иным предлогом, даже в мастерскую проник один раз, а когда этот аристократ пришёл в ученики наниматься… эх да куда ему, он ведь инструмент ни разу в жизни в руках не держал, ну я и поверил в серьёзность его намерений и ослабил контроль… А они… они ведь на самом деле любят друг друга, и какая там любовь, жить без друг друга не могут.
«Всё занятнее и занятнее». – подумала Жасмин, постепенно складывая в голове пазл истории.
– А как вы относитесь к дружбе Ромэна Би’Прамира и вашей дочери?
– Ох, госпожа детектив, всё сложно как-то получилось. Я-то ведь на самом деле думал, что Лемара и Ромэн поженятся, они с детства были не разлей вода. Она ведь за ним бегала, когда ещё платьица короткие носила, он всё отгонял её, а потом начал защищать, и защищал до сих пор. Мы же с сэром Би’Прамиром и договор составили как раз с расчётом на их свадьбу. Ох, и не хотел он менять условия, да скрипя зубами, всё же подписал всё. А Лемара? Не любит она его, не больше, чем брата, это в детстве он был для неё старшим мальчиком, красавцем, но с возрастом стал близок, не более чем брат. Вот как оно, карта легла. – Хримпуз не лгал, он на самом деле имел в виду именно то, что говорил, так играть честность и открытость мог разве что очень хороший актёр, а карлик явно не обладал данным талантом.
По сравнению с чопорным Де’Прамиром, расчётливым и сдержанным Би‘Прамиром, мастер Хримпуз был открытым, честным и добрым человеком, но как ни странно, за этой открытостью чувствовалась сила и волевой стержень. Если Лемара хоть вполовину похожа на отца, то можно понять, что привлекло в ней и горячего красавца Ромэна, и холодного Хармана.
– Ещё несколько деталей, мастер Хримпуз. Подскажите, когда Вы в последний раз были в доме лорда Де’Прамира?
– Так этак с месяца полтора тому назад, на помолвке. Лорд решил сыграть праздник в доме, в саду, по старым традициям.
Ну судя по виду дома лорда, дом мастера Хримпуза был в три раза больше и выдавал истинный достаток, когда дом лорда был ветхим и говорил о скудном положении аристократа. Скорее всего и не хотел раскошеливаться на ресторацию, вот и припомнил старинные традиции. Небось и приглашенных было мало, только самые близкие. Что же, она понимала лорда, и не осуждала его. В вечном колесе жизни каждый крутится как может, кому-то это даётся легче, кому-то сложнее, но у каждого своя фортуна.
Месяц назад драгоценности, были ещё в банковской ячейке, и мастер никак не мог их видеть. Но…
– Видели ли вы артефакты рода Де’Прамир?
– Нет, даже их количества не знаю, лорд рассказывал, что это тайна и лишь первые члены рода ведают секретом артефактов. Мне и интересно не было, главное, чтобы моя доченька была счастлива и всё прошло без проблем.
– А знаете ли Вы, что Харман показывал артефакты Лемаре?
– Нет – мастер не на шутку удивился, качая головой – странно, лорд рассказывал, что никто, кроме его и Хармана не могут трогать артефакты до самой свадьбы, когда красные жрецы у алтаря наденут на Лемару драгоценности в знак принятие в лоно рода.
Насчёт того, что по идеи Лемара должна была увидеть артефакты только на самой свадьбе, это правда, так предписывали правила, которые испокон веков нарушались. Ну, где вы видел женщину, надевшую драгоценности не в тон к платью, или аксессуарам, особенно в день свадьбы, когда всё должно быть идеальным. Конечно, женщины их видели, и конечно трогали, и даже примеряли. Да и запретов на то, чтобы кто-либо трогал артефакты до свадьбы, не было. Этого просто никто не делал, так как вещи всё же ценные, а не какие-то там стеклянные безделушки с базара.
– Спасибо за содействие, мастер Хримпуз, можем ли мы сейчас поговорить с Вашей дочерью? Она дома?
– Должна быть в саду. Я вас провожу – карлик сноровисто встал, направившись ко второму выходу из дома.
Выйдя через чёрный ход, они попали в благоухающий розами парк, где в кустах встретили госпожу Хримпуз. И Жасмин в очередной раз за сегодня испытала удивление. Госпожа Хримпуз оказалась человеком, самым обычным человеком.
– Мадлен, это детективы из конторы «Глаз», их Де’Прамир нанял, ты же понимаешь. – мастер Хримпуз серьёзно кивнул жене – Детективы, познакомьтесь, это достопочтенная госпожа Мадлен Хримпуз, услада моего сердца.
Госпожа Мадлен грациозно поклонилась, улыбнувшись так добро и открыто, что Жасмин не сдержала ответного тепла. Белокурая, синеглазая, тонкая, как тростиночка. И невероятно светлая, даже несмотря на рабочую одежду и растрёпанные волосы, госпожа Хримпуз была писаной красавицей. Такая с лёгкостью могла выйти и за богатого купца, или даже за лорда. Аристократы любили таких, как она, красивая, добрая, излучающая материнское тепло и чистокровная человечка, способная подарить сильного магического наследника или лучше наследницу. Почему-то самые сильные маги космолиты рождались именно от союза космолита и человека. Конечно, родословную госпожи Хримпуз можно было бы проверить на примеси других рас, но даже с первого вида Жасмин была более чем уверена в её чистокровности.
Не успели они сделать и несколько шагов как услышали разговор за высокими кустами маники.
– Почему? Я не понимаю, почему? – в знакомом голосе слышалась мольба, гнев, скорбь и даже плач.
Не беспокоясь о приличиях Жасмин выглянула из-за куста увидев перекошенную злостью и вселенской болью физиономию красавчика Ромэна. Он, словно загнанный в клетку зверь, ходил взад и вперёд, то и дело зарываясь руками в взъерошенные волосы. Перед ним стояла миловидная девушка, в рабочем комбинезоне и завязанной косынкой на волосах, но даже этот небрежный вид не мог скрыть её очарования. Она была красива, вот так без особой причёски, макияжа и выгодно подчеркивающую фигуру одежды. Что же, помешательство кузенов можно было понять. Голубые глаза, цвета летнего неба, личико сердечком, розовые губки и упрямый, волевой взгляд мог свести с ума юных аристократов. Лемара пошла в мать, и с первого взгляда она казалась обычным человеком, практически ничем не выдавая присутствие карлика в ближайших родственниках. Это генетический факт был странным, так как человеческая раса ценилась среди остальных именно своей слабой родословной, принимая в себя различия остальных рас, за собой оставляя лишь внешность. Люди были идеальной разменной монетой для брака, и все без исключения и без опаски вступали с ними в брак, не беспокоясь за сохранность чистоты крови, всё равно дитя будет походить на более сильную расу. Теперь ясна причина конфуза, скорее всего Харман даже не знал о её корнях, а потом было уже поздно, парень полюбил, или же он понадеялся на кровь полукровки и решил рискнуть. Что же, так или иначе, она тут не для того, чтобы строить из себя магистра по крови родов, а сделать всё, чтобы отыскать драгоценности.
– Я люблю его – прошептала Лемара.
Ромэн остановился, посмотрел на неё, и в его взгляде проскользнула такая ненависть, что даже Жасмин захотелось отшатнуться от него.
– Нет! – отрезал он приказным тоном – ты не можешь!
– Ром, я…
– Нет, тебе со мной будет лучше, чем с ним. Да они вообще бедны, как облезлые храмовые кошки, неужели ты думаешь, титул сделает твою жизнь лучше? – он буквально выплюнул ей эти слова в лицо.
О, как же полыхали небесные глаза юной девы, когда она наконец подняла взгляд на своего визави. Признаться, Жасмин с любопытством ожидала ответа. И Лемара не подвела её.
– Я люблю его – она отчеканила каждое слово словно приговор, развернулась и завершив беседу, с гордо поднятой головой последовала в глубь сада.
– Как тебе? – прошептали ей на ухо.
Жасмин с трудом удержалась от испуганного вскрика, запоздала узнав шепот партнёра.
– Лекс, к зелёному ларху, зачем пугать? – зашептала она в ответ, придя в себя.
– Пасуешь напарник, а как же чутьё? – усмехнулся полуэльф, вгоняя её в краску.
Жасмин также ничего не ответила, продолжая из-за угла украдкой наблюдать за парочкой.
Лемара, чеканя каждый шаг, и словно находясь по меньшей мере во дворце с короной на голове, гордо прошествовала к дому обогнув сад.
– Вау – прокомментировал Лекс, наблюдая за девушкой.
О да, если у этой пары всё сложится, и Харман после свадьбы направится в столицу, леди Лемара ничуть не будет походить на провинциалку и с легкостью вольётся в стан дворовой аристократии.
Ромэн же провожал её, до нельзя, жадным взглядом, в котором смешались ненависть и какая-то сумасшедшая решительность. Парень явно был на грани и несмотря на сочувствие, для дела нервный срыв парня был полезен.
– Пошли, дальше за ним Шарг присмотрит. – Лекс покрутил у её носа круглым комутатором.
– А ты?
– А я с тобой в дом Де’Самранк, нам ещё нужно узнать о взаимоотношениях юного Де’Прамира и Закари. Вдруг родители последнего что-то слышали о печальной истории своего соплеменника – Лекс проговорил это так жалостно, что даже она бы прослезилась.
Теперь понятно, почему Лекс решил воспользоваться дорогим коммутатором. Непредсказуемость юного Ромэна могла сыграть с ними злую шутку, и парень уже сегодня мог вытворить что-то, что помогло бы им раскрыть дело, а в таком случае исчез бы предлог для посещения дома Де’Самранк, так что нужно было ковать меч, не отходя от печи. Работающий на заряженных магией кристаллах коммутатор поможет им всегда быть на связи с Шаргом. Это конечно, не ментальная связь, доступная некоторым космолитам, но даже обмен короткими сообщениями во многом упрощал работу. Одно из первых гибридных изобретений карликов и магов, к сожалению, было слишком дорогим в использовании, кристалла хватало всего лишь на 100 сообщений, после его следовало заменить на новый.
– Закончим историю с юной будущей леди и на дело. – решила она, без зазрения совести поддержав инициативу партнёра.
*
С Лемарой им всё же удалось поговорить в гостиной дома. Девушка хоть и была расстроена произошедшим, но очень старалась это не показать, и на удивление у неё это неплохо получалось.
– Госпожа Лемара, подскажите, когда Вы в последний раз видели артефакты рода Де’Прамир? – Лекс сохранял деловой тон, который лишь помогал девушке держать себя в руках.
– Я их видела лишь однажды, две недели назад. Хар… лорд Харман Де’Прамир, показал их мне.
Поправка, была примечательной и снова прибавила девушке баллов.
– Где проходил осмотр артефактов?
– В малой гостиной особняка рода Де’Прамир.
– Скажите, Вы спускались в сокровищницу рода?
– Нет, никогда.
– Последний вопрос. Вы видели, как Харман отнёс драгоценности обратно в сокровищницу?
– Нет – в подтверждение своих слов она замотала головой – нас прервал лорд Де’Прамир и… – она впервые за всю беседу замялась – он не одобрил порыв Хармана и… – драгоценности отнёс лорд Де’Прамир. – скомкано заключила она.
– Это Вы попросили посмотреть драгоценности?
– Нет, это была инициатива Хармана. Мы разговорились о предстоящей свадьбе, обсуждали приготовления, он упоминал, что уже доставили артефакты из семейного банковского хранилища, спросил, хочу ли я посмотреть на них… Я… даже не знаю, зачем я согласилась, в тот момент мы были так воодушевлены… – в небесных глазах заблестели слёзы, но Лемара не позволила и слезинке упасть при посторонних.
– Мы сделаем всё, чтобы отыскать артефакты – заверила её Жасмин, не удержавшись и сжав руку девушки в знак поддержки, холодные пальцы отозвались благодарностью.
– Благодарю вас за вашу работу. – Лемара вежливо поклонилась сдерживая слёзы.
12. Игровая комната
Особняк рода Де’Самранк находился в самом центре золотого квартала, где проживали лишь самые богатые и именитые. Это был единственный квартал в Гласграде, в котором мало кто мог купить себе дом, и не только из-за цены, но и из-за строгого пропускного режима. Не важно, сколько у тебя денег, не важно, какое положение ты занимаешь, но если исконные жители Золотого квартала не посчитают тебя достойным, то прости, ты не удел, а не-уделу место за границей блестящей жизни.
В Гласграде все уже давным-давно смирились с такими порядками. Последняя попытка что-то изменить была предпринята менее ста лет тому назад, отцом нынешнего императора, который в рамках масштабных реформ по унификации прав всех граждан и равенству перед ликом закона, подписал указ о сносе стены, окружающей золотой квартал. Но не тут-то было. Что тогда началось? Жители города, заставшие те времена, до сих пор с благоговением рассказывают о протестах, письмах, направленных прямиком императору, а старушечий бунт, остановивший императорских сборщиков налогов в летописях обозначен как «бабушкина казна». Такого император не выдержал и в конечном итоге отменил свой указ, объявив стену и сам золотой квартал памятником национальной гордости, который необходимо холить и лелеять. А как тут не спасовать, если бунт возглавляла никто другая, как сама ныне покойная матушка императора. Тогда он ещё не подозревал, во что вляпался, уступив матери, и что всего лишь через месяц бабушки золотых кущ, воодушевлённые боевыми заслугами прошлого, под лозунг «Памятники должно охранять государство. Произвол на мыло» выторговали себе ремонт стены, домов и брусчаток за счёт казны, и целый легион гоблинов уборщиков, которые чуть ли не с линейкой стригли газоны, полировали улицы и скверы. И с тех пор Золотой квартал и впрямь оправдывал своё название, сверкая идеальной чистотой.
Лекс без зазрения совести разглядывал бывший императорский дворец, а ныне просто южную резиденцию, возвышающуюся на холме, прямо напротив Зеркальных башен. Высокие стены из Лавгарского стекла, украшенные символикой императорского дома и летящей по звёздному небу кометой. Шесть высоких шпилей, упирающихся в облака, и огромный купол из дымчатого стекла с вкраплениями чёрных обсидианов, которые напитавшись солнечным светом днём, ночью сияли словно тысячи звёзд, сливаясь с чистым звёздным небом. Первая резиденция былых императоров, построенная на руинах разрушенного королевства, возвышалась стеклянным изваянием над всем городом, получивший название в честь дворца. Гласград – стеклянный город, олицетворял силу и славу империи, прозрачный, пропускающий свет богини, и нерушимый, в бурях становясь лишь сильнее. Дворец был центральной звездой в созвездии домов золотого квартала, расположение которых напоминало отпечаток ночного небосвода, как дань звёздам, что даровали космолитам их силу. Когда-то космолиты получили магию от упавшей на землю кометы, и с тех пор она и стала их символом. Когда-то Гласград был столицей империи, но прадедушка ныне живущего императора, облюбовал укрытый в тени Тихого леса северный городок Пийсгар, и решил перенести столицу на север. С тех пор много воды утекло, но южная столица до сих пор оставалась самым большим и коммерческим центром всей империи, так что дворец всегда содержался в полной готовности к принятию императорской четы, а способность космолитов к перемещению делала прибытие дорогих хозяев совершенно непредсказуемым. Обычно, если император прибывал в Гласград, высокая комета над одним из шести шпилей загоралась радужным сиянием, оповещая горожан о том, что «главный папа», прибыл в гости. Сейчас же комета тускло качалась на ветру, говоря о том, что великий и могучий император был, где угодно, только не тут. На самом деле все знали о болезни Рамхарана III и со дня на день ожидали смены правящего поколения.
В особняке Де’Самранк их встретил дворецкий из чистокровных эльфов, что удивило, не любил этот народ прислуживать, но напарники сохранили невозмутимое выражение лица, будто каждый день видят гордых эльфов в услужении у лордов первого дома. После долгих расшаркиваний, представлений и ожиданий, их наконец-то всё же согласились принять.
И снова гостиная, и снова гостеприимный чай с выпечкой, антураж подороже, чай поароматнее и выпечка более изысканная, но правила приёма гостей всё же были практически везде одинаковые. Жасмин отпила глоток цветочного напитка, разглядывая убранство особняка, походивший больше на маленький дворец. Огромные окна, завещанные тяжёлыми портьерами, позолота и сверкающие каменья на чёрном потолке имитирующие ночное небо.
– Чем можем быть вам полезны? – лорд Дидар Де’Самранк стремительно вошёл в гостиную, начав дискуссию с наскока.
Жасмин и Лекс попытались встать, но лорд жестом остановил их, без должного ритуала приветствия присаживаясь на софе напротив них. Лекс было начал объяснять суть их визита, но тут в комнату вплыла леди Салиха Де’Самранк, поражая всех своим очарованием и статью. Сразу бросалось в глаза, что она истинная космолитка, а поблёскивающий на шее изумруд выдавал в ней хранительницу силы рода. Быть принятыми обоими главами рода – великая честь, обычно всеми делами занимался мужчина, женщина же хранила силу и благополучие дома. Но сегодня их встречала вся чета Де’Самранк.
Несмотря на пренебрежение к этикету лордом, Лекс и Жасмин поприветствовали леди согласно всем правилам, чем заслужили одобрительную улыбку на печальном лице. К причине визита они подошли сухо, заранее договорившись о ходе беседы и возможных подводных камнях, но леди и лорд Де’Самранк, несмотря на произошедшую недавно трагедию, оказались более чем гостеприимными хозяевами, обращаясь с гостями на равных.
– Де’Прамир? – удивился лорд – в последний раз мы виделись на помолвке его сына, и то недолго. Мы не близки, но присутствие на таких мероприятиях – обязанность, которой нельзя пренебречь.
– А были ли близки Закари и Харман?
– Хм… – лорд замялся с ответом, а лицо леди помрачнело – Закари не распространялся о своих друзьях, может, если у молодых людей были какие-то общие интересы, то на этой почве они могли бы сблизиться.
Обтекаемый ответ, однако. Проще говоря, если Харман увлекался картами и азартными играми, как и Закари, то эти двое могли стать собутыльниками по азарту. Жасмин сделала пометку в голове начать составлять список круга знакомых Закари.
– А с кем из представителей первых домов был близок Закари?
– С Аркаратом Де'Гранж – машинально ответила леди Салиха.
– Но какое отношение это имеет к Нурману Де'Прамиру? – вмешался лорд Дидар.
– Прошу прощения, лорд Де’Самранк, мы не вправе раскрывать тайну следствия, магический договор, понимаете ли. – Лекс обезоруживающе развёл руками.
Лорд всё ещё хмуро, но кивнул, принимая ответ, и вот это ещё больше развязало им руки, поэтому Лекс всё же решил пойти ва-банк.
– Скажите, а не состоял ли Закари в каких-либо тайных обществах, сектах или не думал ли сменить религию?
– Что? – испугано пискнула леди.
– Да как вы смеете на такое намекать? – возмутился лорд.
– Ну что же вы, сегодня среди молодёжи набирают обороты разные верования и философские течения, вот недавно группа молодых людей отправилась в Кардарские горы размышлять о смысле жизни вдали от цивилизации. А некий Иигуда Алминский объявил себя сыном Берегини, и путешествует по северным провинциям империи, проповедуя великую силу истинной любви, а верящая во всякую романтику молодёжь так и рвётся в Гармаш, чтобы Иигуда связал их узами брака, говорят, что тогда браки вечны, а партнёры верны до конца жизни. Парень в принципе ничего плохого не делает, да и новые пары, радость для процветания империи и роста рождаемости. Но вот я точно знаю двоих, которые пренебрегают клятвами.
– Ни в какие горы и никаких дурацких романтических идей у моего Закари не было – раздражённо ответила леди Салиха.
То, как непроизвольно поджались её губы, когда Лекс упомянул неверность в браке, ясно дало понять, что и среди этих двоих всё не так уж и светло.
– И всё же что интересовало вашего сына? Молодость – ведь это время интересов, поиска себя и беззаботной жизни.
– Закари… любил всего три вещи: свободную любовь, карты и выпивку. – устало ответил лорд.
– Дид! – возмущённо воскликнула леди Салиха.
– Но это правда! – развёл он руками – Зи давным-давно ничего не хотел слышать ни о шпаге, которую так любил в детстве, ни об истории империи, которой зачитывался в подростковом возрасте, он даже забросил всех своих лошадей, в которых души не чаял. А Хурном он занимался в любом состоянии. Даже если был пьян или обкурен алианом6, но в последнее время совсем от рук отбился. Пропадал где-то ночами, появляясь дома лишь для того, чтобы поспать и переодеться. А за неделю до смерти знаешь, что он мне сказал?
– Чтттто? – дрожащими губами проговорила леди, со страхом смотря на своего кричащего супруга.
Эти двое напрочь забыли о присутствии посторонних, скорее всего детективы прервали семейную ссору, что объясняло настроение лорда и леди.
– Что мы снова получим силу, полагающуюся нам по праву! Ты хоть понимаешь, что это за мысли? – тем временем продолжал лорд Дидар.
– Он… он не мог… он… – леди Салиха, чуть ли не плакала, в полном ужасе пытаясь переварить услышанное.
– Мог, Сал, мог. – устало сказал лорд, садясь обратно на софу, продолжив уже тихим, но полным страха голосом – ты никогда не хотела замечать его тёмную сторону, в детстве прикрывала все его шалости, разрешала ему, всё что он хотел, даже против моего приказа, а когда он совсем скатился до обмана и пьянства, то всё пыталась понять и запрещала мне его наказывать, а я… я тоже виноват, не мог тебе отказать, знал же, как ты хотела сына, тоже хорош, сына воспитать не смог… вот и выросло то, что выросло.
Леди Салиха всхлипнула, уткнувшись в плечо мужа.
Жасмин и Лекс тактично молчали, давая возможность убитым горем родителям прийти в себя. Жасмин никогда не понимала, почему в неурядицах детей родители винят себя, а потом удивляются, что и дети винят их во всех смертных грехах? Когда-то и отец пытался понять, где совершил ошибку и воспитал в ней такую тягу к свободе, но лично она считала себя достаточно взрослой, чтобы не винить родителей и брать ответственность за свои решения только на себя. Жаль, этим свойством не обладали её братья, и оно нередко слышала обвинения в адрес отца из уст старшего.
– Простите нас за семейную сцену. – извинилась леди Салиха, утирая глаза – Можем ли мы ещё чем-то помочь вам?
– Да – ответил Лекс – можно ли взглянуть на личные покои вашего сына?
– Личные покои? – удивился лорд – Но Закари работал в своём кабинете, его уже обследовали эксперты капитана Эрмана. Если вы хотите найти переписку с лордом Де'Прамиром, то лучше искать там. Эксперты практически ничего не забрали, всё осталось так как было.
– А убирали ли вы личные покои?
– Нет, всё осталось так, как было при жизни Закари… мы… мы пока не решились стереть память о нём. – при этих словах плечи леди ещё сильнее затряслись. И лорд снова погладил её по спине, успокаивая.
– Арган! – крикнул лорд, и в гостиную вошёл встречающий их эльф – Проводи господ в покои Закари. – приказал лорд Дидар, переведя всё своё внимание на безутешную жену.
Не сомневаясь ни секунды, Лекс и Жасмин тут же подскочили со своих мест, последовав за дворецким. Обычно люди не любят выставлять своё горе напоказ, и раз уж леди аристократка, с малых лет приученная скрывать свои эмоции под семью печатями, вот так расплакалась прилюдно, а лорд раскричался, то скорее всего этот срыв нарастал с момента смерти самого Закари. Что же, пусть супруги утешат друг друга, пока партнёры займутся своим делом.
*
– Как ты вообще догадался, что нужно искать тут? – восхищённо спросила Жасмин, так и не уловив логики партнёра.
– Просто, личный кабинет, где обычно хранят все бумаги, стража проверила бы сразу, что они и сделали, и если у парня была хоть капля мозгов, а мне кажется, что он был гораздо умнее, чем хотел казаться, то прятать что-то важное там, где будут искать в первую очередь, банально.
– Мда, логично, спрячь на самом видном месте тут не подходит, слишком банально.
– Лекс кивнул и снова приступил к осмотру стола.
Личные покои Закари были что ни на есть настоящими покоями. Стандартные три комнаты: гостиная, спальня и игровая, которая со временем должна была превратиться в рабочий кабинет, но Закари оставил комнату такой же, как в детстве, добавив сюда несколько взрослых игрушек. Бильярдный стол, всего лет пять как вошедший в моду в домах высоких аристократов и джентльменских клубах, правда – это была какая-то упрощённая версия, всего с четырьмя дырками, называемыми лунками, и маленькими шарами.
– Странная конструкция и играть в неё неудобно – нахмурился Лекс приспосабливаясь длинной палкой, называемой кием, чтобы ударить по шару.
– Странно тут увидеть вот это? – Жасмин указала на квадрат, располосованный центрическими кругами и с воткнутыми в него короткими арбалетными болтами, приспособленными для ручного метания.
Дартс был забавой простолюдинов, даже воров и убийц. Хотя для официальных властей это прозвали игрой и забавой, Жасмин же прекрасно знала, что вот такие метательные дротики одно из излюбленных орудий властителей ночного города. И увидеть такое в доме аристократа, по меньшей мере моветон.
