Виктор Иванович Зуев
Легенда о восковых людях
Девчонки, с помощью мальчиков, с трудом залезли в высокую кабину, лесовоз рыкнул выпустил облако сизого дыма и медленно поехал дальше, разбрызгивая талый снег из-под колёс. Когда гул мотора затих Марья Сергеевна сказала:
– Так как количество девочек уменьшилось вдвое, я предлагаю не отгадывать их снежных композиций, а пойти к костру пить чай с бутербродами, который я уже заварила в котелке.
– А как же поощрительный приз? – спросил её корыстный Илья, – только мою скульптуру узнали. Значит мне положен приз.
Марья Сергеевна немного замешкалась под смущёнными взглядами учеников за бестактность Ильи, раскрыла свой рюкзак и достала оттуда свой маленький фонарик.
– На держи. Твоя композиция действительно оказалась единственной узнаваемой, и ты заслуживаешь этот приз.
Отдав «победителю» фонарик, она захлопала в ладоши, но ученики её не поддержали, а демонстративно молча стали рассаживаться вокруг костра. Илья пощёлкал выключателем и убедившись, что он исправен, быстро достал свой рюкзак спрятал фонарик в нём, и тоже присоединился к костру.
Сидящие у костра одноклассники преувеличенно внимательно стали оглядываться на не разгаданные снежные скульптуры девочек, где явно угадывались две – «Пиковая дама» с жёлтыми волосами из прошлогодней травы на голове и бровях, редкими зубами из угольков и пиковой масти выложенной на груди героини, а также Чацкий из «Горя от ума» Грибоедова, изображённый в снежном цилиндре на голове и с тросточкой-палочкой, прижатой к груди, и открытым в крике ртом, но в основном он угадывался по надписи на животе, любовно выложенной из прутиков: «Машину нам, машину!».
В рюкзаках у ребят нашлись ещё две кружки, и восемь человек налили себе чая, а остальные стали дожидаться свободной посуды. Марья Сергеевна, которой тоже не досталась кружка, предложила:
– Юноши, не занятые чаепитием, пусть нам пока рассказывают, кем они хотят стать после окончания школы, а потом их подменят освободившиеся от чаепития. Начнём с тебя Алексей, кем бы ты хотел стать?
– Я, Марья Сергеевна, хотел бы стать учёным, – дурачась сказал он, – изобрести принципиально новый движитель и улететь на ракете с таким двигателем на Марс.
– И там понаставить капканов на пушных зверьков и переловить их всех, – добавил его друг Дениска, под смех остальных.
– А если серьёзно? – опять спросила классная.
– Не знаю. Егерем, наверное.
– Ну, а ты, Денис, на кого бы хотел выучиться?
– Я бы, Марья Сергеевна, хотел бы стать актером и разъезжать по городам и странам, играя на сценах Гамлета, Отелло, и других знаменитых персонажей пьес.
– Это у тебя легко получиться, при твоём красноречии ты легко можешь сыграть даже собачку в «Му-му», – вставил в отместку Лёха.
– А ты, Артём, кем бы хотел стать? – дальше спросила Марья Сергеевна.
– Я хочу стать модельером женского белья, а то девчонки так безвкусно одеваются.
– Это мы-то, плохо одеваемся! – вскричала Света с набитым ртом, – ах ты нахал! – и сунула ему пустую кружку в живот, которую Артёмка тут же благодарно подхватил.
– Поспокойней, без рукоприкладства, – вступилась за него классная. – А ты Артём откуда знаешь, какое бельё носят наши девочки?
– Он с ними периодически живёт, в общей комнате, они ему хвастаются своими новыми купальниками, – вступил в разговор Илья, успевший напиться чая и знающий всё про всех.
– Фу, как нехорошо, неприлично это, – пожурила классная. (А что было неприлично, хвастаться или подсматривать, осталось за кадром).
– Ну а ты, Илья, кем хочешь стать? – спросила его Марья Сергеевна, забирая у него освободившуюся кружку увидев, что он наконец напился и наелся.
– Я хочу выучиться и пойти работать в службу безопасности страны.
«А когда я подрасту,
То работать в ФСБ пойду!
Так как своим жадненьким сердечком,
Сильно Родину люблю!», –
тут же продекламировал Илье свой экспромт Лёха, под общий смех одноклассников. В классе все знали о патологической жадности Ильюхи и навязчевой его идее работать в службе политической безопасности, чтобы быстро продвинуться в карьере. Илья никогда не брал с собой еду в совместные походы класса, хотя был из богатой семьи, но всегда съедал больше других за общей едой на природе. Он выклянчивал у учителей хорошие отметки за плохие знания, объясняя преподавателям, что они ему нужны для поступления в вуз, искренне считая знания вторичными, а хорошие отметки за успеваемость – первичными.
– Так, а кем хочет стать Данил? Наверное, художником? – переключилась на него классная, когда затих смех.
– Нет, Марья Сергеевна, после сегодняшнего дня я решил стать скульптором, чтобы радовать наших девчонок новыми решениями в этом творчестве.
Данил был тайно давно влюблён в Альбину безответной любовью, и все одноклассники сочувствовали ему.
– Обратите внимание, – продолжил Данил, – снеговики, слепленные нами, получились как живые, иногда, кажется, они прислушиваются к нашим разговорам. – И все ребята живо повернулись в сторону снежных скульптур, внимательно и как бы заново рассматривая их.
Солнце поднялось уже высоко, торопясь растопить случайный последний снег и слепленые снеговики тоже начали подтаивать, из-под угольных глаз их потекли чёрные слёзы, а из уголков ртов сочились чёрные слюни, и наспех изваянные школьниками фигуры как бы сами собой стали приобретать зловещий вид.
– Жутковатое зрелище, – тихо сказала Света, – может, разрушим их?
– Не надо, – возразил Данил, – пусть стоят и превращаются в оборотней, это даже забавно. И нам вскоре всё равно уезжать.
– Так. Вернёмся к нашей теме. Давайте спросим наших оставшихся девочек, кем они хотят стать, когда окончат школу, – предложила Марья Сергеевна, чтобы отвлечь ребят от созерцания снеговиков.
– А наши девочки все хотят танцевать в варьете гоугоу или канкан, высоко подбрасывая ноги, и получать за это большие деньги! – сострил Артёмка, предварительно отступив от девочек подальше. Но увесистый снежок всё равно достал его в спину, ловко брошенный Златой, лучшей танцовщицей в классе, мечтающей стать балериной.
– Я хочу стать санитарным врачом, – сказала Света, – Чтобы помогать стареньким и детям, оказавшимся в чрезвычайной ситуации. Её отец работал в МЧС, и Света тоже хотела пойти работать туда.
– Да, и прилетать на вертолёте, чтобы сделать прививки от бешенства старушкам, сидящим на крышах домов в затопленной наводнением деревне и, улетая, пообещать им, что помощь вот-вот прибудет, как только вода в реке спадёт. – опять сострил Артёмка.
Но тут за спинами мальчишек, сидящих у костра, что-то вдруг упало, громко звякнув. Все резко обернулись, а Илья даже вскочил и отбежал с возгласом:
– Ой-ё-ё-ой!
Оказалось, что это свалился с Илюшиного снеговика топор, нагретый солнцем.
– Ого, твой фантом Ильюха, топором уже угрожает, – смеясь прокомментировал Лёха, – типа: «Тварь ли я дрожащая или право имею?».
– Надо бы подобрать его и положить на место, а то хозяева завтра не смогут найти в снегу, – успокаивающе сказала Марья Сергеевна, но никто не тронулся с места. Алексей иронично посмотрел на Илью, встал, подошёл к снеговику с расколотой головой, взял лежащий топор и воткнул его в пенёк, на место, где он был оставлен для них заведующим отеля.
– Наши оживающие снеговики напомнили мне легенду, услышанную в Токио от родителей, после нашего посещения там филиала Лондонского музея восковых фигур мадам Тюссо, – интригующе сказал Алексей, опять усаживаясь у костра.
– Расскажи нам, Лёшик, расскажи нам про эту легенду! – захлопала в ладоши и запрыгала на месте Ксюша, почитательница его устных рассказов, которые она старалась всегда записывать на свой телефон.
– Да, Алексей, расскажи нам, – попросила его Марья Сергеевна, – мы с интересом послушаем.
– В древние века, – начал Алексей, немного помолчав, – в Европе существовала традиция, хоронить усопших королей, баронов и прочих знаменитостей, вместе с их двойниками, предварительно слепленными из воска и выставленными на всеобщее обозрение народа, как настоящие, в виду того, что лица у настоящих покойников были не презентабельные и часто вызывали у скорбящих не сочувствие, а отвращение. Поэтому настоящих покойников несли в закрытом гробу, а их копии из воска – на крышке гроба, чтобы народ видел, что король действительно умер. С годами мастерство восковых скульпторов возросло настолько, что некоторые копии усопших, так сильно были похожи на живых, что родственникам было жалко их хоронить вместе с основным трупом, особенно горячо любимых при жизни. И они стали оставлять восковые копии в особых помещениях выстроенными над могилой покойника, чтобы иметь возможность изредка приходить туда и видеться с умершим как живым, только уснувшим, считая, что душа усопшего переселяется в восковую копию и он продолжает жить, убеждая своим видом глупый народ в том, что он по прежнему жив, (как ленин) и всё по прежнему принадлежит ему и его подвижникам. Так же поступали и фараоны в Древнем Египте, им при жизни, скульпторы возводили памятники и искусно изготовляли золотые маски, чтобы фараоны могли жить веками и гнобить свой народ. Народ это понял и стал разрушать захоронения и памятники ненавистных им правителей, чтобы души мучителей навсегда покинули их земли. Тогда родственники умерших властителей стали прятать мумии и копии от народа в пирамидах, в мавзолеях, в паноптикумах и периодически одушевляли их лозунгами, по принципу «Ленин и сейчас живее всех живых!».
… Да, я немного отвлёкся. Так вот, как гласит легенда, которую я услышал и частично запомнил, Божественные Правители земли, узнав об этом извращённом идолопоклонстве у смертных жителей на земле, решили изготовить копии Ангелов смерти и отправить их на землю для истребления родственников усопших правителей, возомнивших себя богами и памяти о них.
И создали они шесть юношей и шесть девушек из пены морской, глубокой ночью. И вдохнули в них жизнь. И побежали вновь созданные по пустынному морскому пляжу легко, едва касаясь земли не зная куда, не зная зачем. Пенистая кромка прибоя им была ориентиром во тьме, сзади у них оставался глухой тёмный лес, а впереди – неизвестность. Они бежали долго и молча, лишь изредка парни разом выкрикивали боевой клич: «Ур-р-ха!». И девушки вторили им: «Хо-хо!». Так продолжалось до тех пор, пока впереди у бегущих не показались высоченные отвесные скалы и костёр, горящий у их подножья».
Но тут Алексей прервал рассказ и воскликнул:
– Ну вот, кажется и второй лесовоз идёт! – и все услышали гул медленно приближающейся машины.
– Так, девочки, быстренько собирайтесь, сейчас вы все поедите, – сказала Марья Сергеевна оставшимся трём девочкам.
– Как же так, Марья Сергеевна, я Лёшину легенду не успела дослушать, – зароптала Ксюша, – можно вместо меня Артёмка поедет? Он всё равно не слушает, а кривляется нам.
Марья Сергеевна немного подумала и сказала:
– Да, кстати, вы девочки худенькие, захватите с собой и Артёма, в четвером вместитесь. И нас останется как раз на две машины которые вскоре будут, надо полагать.
Через минуту подъехал лесовоз натружено урча, своим горячим нутром, из кабины высунулась голова молодого человека и он весело прокричал стоящим у дороги:
– Садитесь девчонки прокачу вас с ветерком до города! – и подмигнул Марье Сергеевне.
– О, сколько у вас снеговиков! – продолжил он, увидев на поляне скульптурные творения школьников. – Только они у вас какие-то печальные, видимо не хотят таять, стоят, как злыдни, – и рассмеялся.
– Света, Злата, Ксюша, быстренько садитесь в машину, – не отвечая водителю распорядилась классная. – Алексей вам потом до расскажет в школе, и ты Артём не копошись, быстрей давай собирайся.
Девчонки нехотя залезли в кабину, а Ксюша крикнула Артёмке, заталкивающему куртку в свой рюкзак.
– Ну давай, залазь к нам быстрей, негодник. Мы тебе сейчас припомним модельное искусство.
– Ой боюсь-боюсь, – заулыбался Артёмка, таща свой увесистый рюкзак к машине.
– Ребята, смотрите ведите себя прилично, чтобы мне не краснеть за вас потом, – напутствовала их классная и грузовик тронулся.
Оставшиеся одноклассники вернулись к надоевшему всем костру. И не то, чтобы костёр надоел, а стоящие тринадцать истуканов на поляне перед костром вызывали чувство дискомфорта тревоги и беспокойства. Уже каждому из оставшихся ребят хотелось их сломать, разрушить, чтобы идолы не наблюдали за ними своими чернильными глазами и зловещим оскалом с чёрными подтёками, но стеснялись сказать об этом друг другу чтобы не показаться мнительным и трусливым перед классной.
Солнце уже стало клониться к закату, и красноватые отблески его сквозь покачивающееся верхушки деревьев, дрожащими пятнышками освещали снеговиков, создавая видимость слабого движения истуканов в сторону школьников, как бы начинающих медленно оживать.
Ребята молча собрали побольше сухих веток, стараясь не смотреть в сторону снеговиков, разожгли поярче огонь и опять расселись вокруг костра. Но ощущение присутствия за спиной оживающих снеговиков не давало покоя. Илья даже сел поближе к дороге, чтобы в случае чего выбежать на трассу. Марья Сергеевна тоже стала побаиваться изваяний школьников, но старалась не подавать вида перед воспитанниками.
– Ребята, давайте дослушаем увлекательный рассказ Алексея, а я пока вскипячу нового чая, – и набрав в котелок свежего снега, повесила его над костром.
– Так вот, – продолжил Алексей, слегка улыбаясь, – бегущие в ночи прибежали на лесную поляну с горящим костром, у которого сидели три старца в тёмных одеждах. Они, как бы не обращая внимания на прибывших, прямо смотрели перед собой. Повинуясь телепатическому приказу старцев, двенадцать юношей и девушек стали вокруг костра и начали исполнять боевой танец кровного мщения. Парни держали двумя руками дротики за концы, поднимали их на уровень плеч и периодически выталкивали их перед собой, при этом делая два маленьких движения одновременно двумя ступнями вперёд, а затем столько же назад, и выкрикивали боевой клич:
– Ур-р-ха!
Девушки так же держали двумя руками свои кинжалы остриём от себя периодически выталкивая их вперёд одновременно с маленькими прыжками двумя ступнями, и выкрикивали:
– Хо-хо!
Ночной танец продолжался долго то ускоряясь, то замедляясь, но танцующие нисколько не уставали, и были по-прежнему сосредоточены и бодры. Наконец, после окончания ритуального танца, парни и девушки выстроились перед старцами двумя шеренгами и каждый из троих божеств прикасаясь своими посохами к головам созданий вживлял им ум, задание и волю к его исполнению. Получив таким образом инструктаж от старцев, парни и девушки выстроились опять в затылок друг другу, побежали обратно в темноту, ориентируясь на прибойную белую морскую пену, периодически выкрикивая боевой клич.
В этот момент за спинами слушателей, шумно и мягко что-то упало на землю. Все сидящие у костра испуганно вскочили и обернулись в сторону истуканов, а Илья даже выбежал на дорогу. Оказалось, что это Илюхин снеговик подтаял у основания и рухнул наземь. Все ребята засмеялись над своим испугом и трусостью Ильи, а он, вернувшись обратно, схватил топор и хотел метнуть его в одного из снеговиков, но топор зацепился за ветку у Ильи над головой и упал к ногам слегка поцарапав ему руку. Илья охнул и присел, обхватив ушибленную левую руку правой, изображая мучительную боль.
Марья Сергеевна подбежала к пострадавшему и с трудом оторвала его ладонь от повреждённого места. Осмотрев царапину, она сказала Илье:
– Ничего страшного, Илюша, не переживай, я сейчас зелёнкой помажу и всё пройдёт, – и достала походную аптечку из свей сумки.
Но Илюша настоял, чтобы Марья Сергеевна ему перебинтовала повреждённое место, чтобы всем было видно его ранение и перейдя в статус больного уехать на следующей машине.
– Ты больше не прикасайся к топору, – раздражённо сказал Лёха, подобрав топор и опять воткнул его на старое место, – а то, чего доброго, и башку себе можешь отсечь.
– Алексей, прекрати грубить, у Ильи травма, а ты ругаешься, – укорила его Марья Сергеевна.
– С дуру можно что угодно сделать.
Вскоре подошёл и третий лесовоз, Илюша по праву тяжелораненого первым полез в кабину, выставив вперёд забинтованную руку. К нему, Марья Сергеевна велела садиться Вадику и Кириллу.
– Снеговики у вас получились замечательно. Реальные такие. Настоящие изверги, – сказал водитель лесовоза парням, когда они залезли к нему в кабину.
– Да уж, даже мы их стали побаиваться, хотя сами же их и слепили, – ответил Кирилл нервно хихикнув.
– А это откуда у тебя боевое ранение? – спросил, улыбаясь шофёр, кивая на забинтованную руку Ильи.
– Это меня топором, – гордо ответил тот.
– Неужто со снеговиками сражался? – притворно удивившись пошутил говорливый водитель.
На что Илюша покраснел и стыдливо промолчал.
– Да ты, я вижу герой! Один снеговик даже повержен наземь, видимо здорово ему досталось от тебя, – закончил шутку водитель и все в кабине весело рассмеялись, кроме Илюши.
– Товарищ водитель, возьмите и нашу учительницу, – попросил Алексей, стоя у открытого окна кабины, – она у нас худенькая, места ей не много надо.
– Ну конечно, пусть садиться, – согласился весёлый шофёр, высунувшись из окна.
– Ну что ты говоришь, Алексей, как я вас одних брошу? Нет-нет, – возразила Марья Сергеевна.
– Во-первых, Марья Сергеевна, мы уже вполне взрослые и здоровые с Денисом и Данилом, и поэтому Вам будет тесно с нами в одной кабине. А во-вторых, за раненым Илюшей надо будет в дороге присматривать, вдруг ему станет плохо и некому будет ватку с нашатырём под нос сунуть и сопелки высморкать. Нехорошо.
– Да что вы там рядитесь, – вставил своё слово шофёр, – через пол часа мой товарищ должен уже подъехать, он там уже грузиться лесом.
– Ну ежели, так, – сказала Марья Сергеевна и, вздохнув, полезла в кабину лесовоза.
Лёша подсадил её двумя руками сзади, чтобы она смогла развернуться, и захлопнул дверцу кабины.
«Нет, это всё-таки не Артёмка вчера ночью коридоре гостиницы меня за зад лапал», – решила она, когда почувствовала, как сильно ей сжал бёдра Алексей, подсаживая в машину. – «Каков нахал! Это надо же».
– Ну вот и чудненько, – сказал довольно Алексей, когда лесовоз отъехал, обдав их сизым дымом, – как говориться, баба с возу. Теперь смело можно разрушать этих истуканов, а то их мерзкие рожи и мне порядком осточертели.
– А может быть не надо, – вступился за них Данил, – всё-таки жалко, я уже почти привык к ним. Пусть простоят до утра, завтра всё равно растают.
– Ну, как хочешь, только смотри, как бы в этих тварей души умерших горняков с брошенного посёлка, не вселились, тогда нам от них не поздоровиться.
– Да хватит, Лёша, пугать нас страшными сказками, – сказал Денис, – лучше до расскажи, чем закончилась твоя история с бегущими в ночи.
– Ну, хорошо, – ответил тот, и трое парней опять уселись у костра, набросав в него побольше сухих поленьев.
– Собственно говоря, и рассказывать-то особо нечего, – продолжил Алексей. – Двенадцать ангелов смерти спустились на землю и стали днём подыскивать подходящие души умерших убийц, насильников, а ночью вселяли их в восковые фигуры мадам Тиссо, чтобы те оживали и душили, резали, травили потомков их создателей всю ночь до утра. А утром восковые фигуры опять становились на место и развлекали случайных посетителей своей похожестью на умерших кумиров. Но служители музея восковых фигур каким-то образом прознав про наглое поведение своих подопечных, стали закрывать все залы на замок, где стояли восковые фигуры, и оставлять ярко включённый свет, чтобы души умерших думали будто, ночь ещё не наступила. И количество людей, погибших за ночь в районе музея, резко уменьшилось. С тех пор пошла традиция в музеях восковых фигур закрывать все двери на ночь на замок и включать там яркий свет.
– М-м-да, история весьма занятная, – произнёс Данил оглядываясь на снеговиков. – Посмотрите, мне, кажется, они приближаются к нам, – с тревогой в голосе, тихо, почти шёпотом, сказал он сидящим у костра товарищам.
В свете надвигающихся ранних сумерек, так как солнце почти уже спряталось за стволами деревьев, снеговики на фоне тёмного леса казались большими и устрашающими за счёт длинных тёмных теней отбрасываемыми ими на снегу в сторону сидящих, невольно сближая расстояние между ними.
– Я ж говорил вам, что разрушить их надо, а теперь, действительно и подойти к ним боязно, – упрекнул Данила Лёха.
– Не надо оглядываться на них, и они не будут приближаться, – предложил Денис, и все отвернулись от своих зловещих скульптур.
Ребята побросали остатки веток в костёр и молча уставились на огонь, каждый думая о своём. Но через некоторое время Данил не выдержал и опять оглянулся.
– Э-э-э! – вскричал он, вскакивая. – Да они совсем рядом!
Денис с Алексеем тоже вскочили и испуганно уставились на снеговиков. Злобные истуканы с горящими глазами стояли полукругом буквально в пяти метрах от них. Они шевелились покачиваясь, слабо махая руками-ветками и медленно двигались с явным намерением замкнуть кольцом стоящих у костра. Снеговики крутили головами ориентируя друг друга на огонь костра, так как на поляне было ещё довольно светло и им, наверное, трудно было сосредоточиться. Ребята застыли на месте от ужаса глядя на оживших истуканов, не зная, что предпринять.
В этот момент свет фар от четвёртого лесовоза блеснул сквозь кусты и послышался гул приближающейся машины. Снеговики замерли на месте как бы прислушиваясь.
– Спокойно, отходим к дороге, – тут же нашёлся Лёха, – главное не поворачиваться к ним спиной и не смотреть им в глаза.
Ребята стали пятится к дороге через ещё не замкнутый снеговиками проход и вышли на трассу. Как раз в этот момент из-за поворота выполз грузовик и, подъехав к стоящим у обочины парням, остановился. Они молча и торопливо залезли в кабину лесовоза, с силой захлопнув за собой дверцу.
– Вы что, хлопцы, такие испуганные? – удивлённо спросил их водитель, добродушный дядечка с толстыми щеками.
Ребята, не отвечая, кивнули ему в сторону горящего костра у дороги, вокруг которого их истуканы уже полностью замкнули кольцо.
– О! Сколько у вас снеговиков у костра стоит, они что греются, замерзли? – рассмеялся он своей шутке.
– Они ожили, живые, – ответил дрожащим голосом Данил сидящий рядом с шофёром.
– Поехали, пожалуйста, быстрее, а то они сейчас к машине пойдут, – предостерёг продолжающего улыбаться дядечку Алексей.
Водитель недоумённо опять оглянулся в сторону снеговиков, и улыбка сползла с его лица, а глаза округлились. Он увидел, как первые три снеговика отделились от остальных и двинулись по направлению к дороге, а впереди идущий по пути нагнулся и прихватил с собой топор, воткнутый в пенёк.
– Это что ж такое? Это что ж такое? – испуганно забормотал водитель, трясущейся рукой переключил коробку передач и грузовик дёрнулся с места, медленно набирая ход. Отъезжая, ребята и водитель напряжённо смотрели в зеркала заднего вида, и видели, как за лесовозом погнались истуканы, неуклюже переваливаясь с боку на бок. Первым бежал «Каренин» с ветками на голове размахивая топором, рядом – оскалившийся «Мцыри», размахивая дубинкой, а за ними все остальные снеговики, выстроившись двумя цепочками по обеим обочинам дороги. Но вскоре они отстали от машины, так как совершенно не умели быстро передвигаться, и шофёр облегчённо вздохнул.
– Это кто такие? Откуда они взялись? – спросил он ребят немного успокоившись видя, что опасность вроде миновала.
– Это снеговики, которых мы сами слепили, сегодня днём ожидая попутных машин, – ответил за всех Алексей.
– И как же они все ожили, и что им надо? – не веря только что увиденному продолжал сомневаться водитель лесовоза.
– По всей видимости в них к вечеру вселились души умерших горняков из заброшенного кладбища посёлка старателей, – предположил Алексей, – и сейчас, согласно бытующей древней легенде о восковых фигурах, до утра будут мстить живым за свои безвинно погибшие души на рудниках от непосильной работы.
– И что нам теперь делать? – с тревогой спросил шофёр у Лёши, как у старшего, продолжая посматривать в зеркальце заднего вида и вдавливая педаль газа лесовоза до упора.
– Да я думаю, ничего. Нас они уже не догонят. И на дороге никого не поймают, места здесь глухие, вряд ли кому вздумается шастать здесь этой ночью. А утром, с восходом солнца, снеговики растают и следов от них не останется, – рассудил Алексей.
Разговаривая, они незаметно поднялись на Берёзовый перевал. И за перевалом, после первого же поворота на спуске увидели два лесовоза стоящих у обочины. Это были те самые лесовозы, которые ушли раньше, а на дороге стояли все их одноклассники ранее уехавшие, и Марья Сергеевна с ними.
Девчонки махали руками и что-то кричали приближающееся машине.
– Случилось, что-то, – озабоченно пробормотал водитель, притормаживая и выруливая лесовоз на обочину к двум уже стоящим.
– Давайте пока не будем им говорить о бегущих за нами снеговиках, – сказал Алексей, – а то ещё подумают, что мы все тут рехнулись.
И сидящие в кабине кивнули головами соглашаясь. Выйдя из машины, ребята узнали из сбивчивого рассказа товарищей о случившемся несчастье. Когда первый лесовоз, преодолев перевал начал спускаться по заснеженному склону дороги, то на первом же крутом повороте машину занесло на мокром и скользком снегу, водитель не смог затормозить, и она съехала в глубокий кювет, врезавшись в дерево. От удара крепление брёвен лопнуло и верхний здоровенный ствол дерева по инерции продолжил движение, пробил заднее окно со стороны водителя и придавил его к приборной панели сломав рёбра и может что-то ещё.
Девчонки, к счастью, не пострадали и самостоятельно выбрались из машины, только Настя сильно ушибла ногу, и она распухла на месте ушиба. А придавленного деревом шофёра лесовоза с трудом освободили, подъехавшие водители двух других лесовозов и вместе с Марьей Сергеевной, сделали раненому перевязку как смогли, и оставили там лежать на сиденье, до приезда скорой помощи, (вдруг у него позвоночник повреждён).
Приехавшие ребята на последнем грузовике, посмотрели сверху в кювет, на съехавший туда лесовоз, услышали громкие стоны пострадавшего, но так как ничем помочь раненому не могли, не стали спускаться в овраг, и побоялись увидеть раздавленного бревном человека.
Одному из водителей всё же удалось связаться по своему мобильному телефону с базой на станции, для этого ему пришлось залезть на вершину склона сопки, и там он вызвал скорую помощь, а заодно попросил, чтобы прислали автобус за школьниками, так как водители с машинами останутся возле раненого до прихода скорой. На базе пообещали всё организовать, и скорая с автобусом подъедут через час-полтора. И все с нетерпением томительно стали ждать помощи из города.
За солнечный день снег на этой стороне перевала почти весь растаял, и чёрная лента шоссе хорошо выделялась среди ещё заснеженных кустов вдоль дороги.
– Может быть пойдём по трассе на встречу автобусу, – предложил Алексей. – Что так бесполезно стоять, раненому мы ничем не поможем, а только будем мешаться, да и домой быстрее доберёмся.
– Ну, что ты Алексей говоришь, как можно? У нас Настя хромает, почти идти не может, рюкзаки у всех тяжёлые, а до города ещё далеко, – возразила Марья Сергеевна.
– Да, конечно, идите, что вам здесь на дороге маяться, – вмешался в разговор старший водитель. – Мы сейчас определим какую машину с вами отправить. Троим нам здесь тоже делать нечего, захватим вашу девочку с больной ногой, и вы свои рюкзаки погрузите в кабину. А сами можете налегке потихоньку спускаться с перевала, тут-то пешком идти не более двух часов и всё время вниз по склону, а если бегом, то и за полтора часа можно управиться. Фонарики только с собой возьмите, дорогу подсвечивать, если у кого есть.
Водители быстро определились, кому из них уезжать, выбор пал на последний подошедший лесовоз, чему водитель его был заметно рад. Видимо всё-таки побаивался, что снеговики его догонят.
Илья, узнав, что Настю сейчас один из лесовозов повезёт в город, заявил, что ему тоже плохо, надо срочно на перевязку в травмпункт, и стал размахивая перед всеми забинтованной рукой.
– Ну хорошо, Илья, езжай вместе с Настей, – согласилась Марья Сергеевна, – только фонарик нам свой оставь, а то у нас не у всех он есть.
Но Илья, обладая своей патологической жадностью, не отдал Марье Сергеевне подаренный фонарик, сославшись на то, что он ему может пригодиться в пути, и быстро запрыгнул в кабину уходящей машины, на мгновенье забыв про больную руку. Ребята повытаскивали свои фонарики из рюкзаков и забросили их в кабину, и не нужные в дороге вещи.
Лесовоз взревел, как будто под тяжестью поклажи и начал не спеша спускаться с перевала. Когда грузовик скрылся за поворотом, ребята попрощались с остающимися водителями и выстроившись двумя цепочками, мальчики с мальчиками во главе с Алексеем, а девочки с девочками во главе с Марьей Сергеевной, двинулись в темноту, подсвечивая себе фонариками, следом за ушедшей машиной.
В начале пути идти всем было легко, удаляясь от места трагедии ребята испытывали чувство облегчения, заменившее им гнетущую тоску, и невольное чувство вины, которая была у них находясь там. Ночь была тёплая и тихая, пахло талым снегом и весной, лучи фонариков бодро шагающих подростков выхватывали из темноты заснеженные ещё кое-где блестящие скалистые камни, не успевшие растаять за день шапки снега на кустах и ветках ёлок. Эти фантастические ночные виды леса радовали глаз, и страшная авария на перевале отодвигалась на второй план в мыслях ребят.
Но сказочная лесная идиллия не долго радовала ночных путешественников, минут через сорок за крутым поворотом, где дорога огибала большой скалистый выступ, они вдруг увидели стоящий лесовоз по середине дороги с включёнными фарами и работающим двигателем. Перед грузовиком ходил в свете фар, их знакомый водитель и что-то кричал, размахивая монтировкой в сторону ребят, а Ильи и Насти видно не было. Школьники с классной остановились, не доходя до машины и сбились в кучу не зная, что предпринять. Водитель издали вроде бы угрожал им, но в то же время там должны где-то быть их одноклассники, Настя и Илья.
–Так, вы оставайтесь здесь, а мы с Денисом подойдём к машине и узнаем в чём там дело, – решил Алексей.
– Я пойду с вами, – заявила Марья Сергеевна.
Но её тут же, грубо, по-мужски, обрезал Алексей.
– Нет! – и она подчинилась.
Все школьники почувствовали в этом крике Алексея какую-то настоящую грозящую опасность, и плотнее прижались друг к другу стали ждать. Лёша с Денисом медленно подошли к машине с приподнятыми руками, и Алексей крикнул водителю:
