Виктор Далёкий
Виолетта, или Девушка со шрамом
– Да, мне это говорили.
– Здесь вас все так называют Ночная Фиалка, – сказал он. – Интересно, почему вас называют Ночная Фиалка?
– Ночные фиалки – это такие цветы. Днем они невзрачные, блеклые, вялые, незаметные, а к ночи они распускаются, становятся предельно привлекательными, красивыми и пахучими. Их жизнь начинается только ночью. Если ночью выйти в сад, где они цветут, то их запах начнет сводить с ума легкими, кружащими голову сладкими ароматами.
– И кто же первым назвал вас Ночной Фиалкой?
– Я сама. Когда я появилась в клубе меня кто-то спросил: «Как вас зовут?» И тогда я, чтобы отстали, ответила – Ночная Фиалка.
– Этот цветок однолетник?
– Да, он цветет один месяц. Иногда бывает расцветает и на следующий год.
– Наверно вы действительно похожи на ночную фиалку. Я видел в клубе много девушек, которые похожи на мотыльков однодневок. Они мелькают день-два, месяц и потом пропадают. Вы здесь совсем новенькая и не похожи на мотылька.
– Думайте, что хотите. Это ваше право.
– Кто этот парень, что вас сопровождает? – спросил Грэмми – Это ваш телохранитель?
– Почему вы так думаете?
– Потому что он крутится возле вас.
– Это ничего не означает.
– Я заметил, что вы за все платите.
– Мне нравится за все платить самой. Это мое кредо. Я самостоятельная девушка.
– Вы его кошелек, а он ваш бойфренд.
– У него достаточно средств. Просто он из тех людей, которые любят, когда платят за него. Точнее сказать, он никогда не спешит расплатится. Но, когда нужно заплатить, он делает это щедро.
– Зачем он вам?
– Не каждый молодой человек захочет общаться с девушкой такой, как я.
– Так вы его купили? – решил поддеть ее Грэмми.
– Жора не из тех, кого покупают. И мне не нравится формулировки в отношении людей, когда речь идет о покупке.
– Это романтическое ханжество, – улыбнулся Грэмми. – Мы давно живем в таком мире, когда отношения между людьми урегулируются финансовой составляющей. Сейчас везде, когда хотят выяснить отношения, говорят: «Сколько ты стоишь?» Я прихожу выступать в новый ночной клуб, в шоу на телевидение и меня везде спрашивают: «Сколько ты стоишь?» Сначала меня это тоже коробило. Теперь привык.
– Я так понимаю, это вас покупают и продают, – с издевкой спросила она.
Он сразу понял, что она хотела его задеть и обидеть в ответ на его слова о ее друге.
– Что делать. Меня покупают и продают оптом и в розницу. Оптом, когда дают работу и в розницу, когда покупают билеты на мои концерты.
Ночная Фиалка посмотрела вверх за спину Грэмми и сказала:
– Знакомьтесь, это Жора.
В тот же момент Грэмми почувствовал угрозу за спиной. Ему показалось, что кто-то хочет со всей силы садануть ему по голове. Грэмми оглянулся и за спиной увидел крепкого парня и Настю, которая стояла рядом с ним.
– Привет, – дружелюбно, сказал он, снова чувствуя угрозу до холодка в спине. – Я Грэмми. Мы тут с твоей девушкой беседуем, пока ты с моей девушкой танцевал.
Парень промолчал и смотрел на Грэмми с пренебрежением человека, который знает, как поступить, когда пристают к его девушке. В его глазах чувствовалась твердость камня, которая не располагала к разговорам.
Снова зазвучала музыка. Она помогла Грэмми, как прежде, обладать собой.
– Можно вас пригласить на танец, – обратился Грэмми к Ночной Фиалке. Он позволил себе эту наглость, чтобы остаться рядом с ней. Он поднялся с места и нарочито повернулся спиной к Жоре. В этот момент он снова почувствовал, что его хотят ударить по голове. – Всего один танец. Прошу не отказать бедному артисту, который целыми днями отдает свое сердце и душу зрителям и слушателям.
Ночная Фиалка встала и посмотрела на Жору. Тот застыл, как каменная глыба.
– Я вас прошу, – снова сказал Грэмми, заметив, что Ночная Фиалка колеблется.
– Пойдем-ка выйдем, – сказал ее парень и перехватил руку, которую Грэмми протянул Виолетте.
Грэмми нехитрым приемом выдернул свою руку и снова изящно протянул Ночной Фиалке. Ее глаза снова смотрели ему прямо в душу. Она хотела общаться с ним, но все еще колебалась. И чем дольше он на нее смотрел, тем они становились ближе друг к другу. Она тоже не могла отвести взгляд от его глаз дикой газели. Между ними словно протянулись невидимые нити, по которым шли токи понимания, объяснения непонятного. Это было чувственное волнение, которое поднималось из глубин души и приливало к щекам, несло жар телу, заставляло горячую кровь быстрее бежать по вена. Настя все поняла, демонстративно развернулась и ушла. Грэмми этого не заметил.
– Ты что, не слышишь? – спросил парень Ночной Фиалки и положил тяжелую руку на плечо Грэмми.
– Не торопись, – ответил Грэмми и снял тяжелую руку с плеча. – Вечер еще продолжается. К тому же мне нужно снять концертный костюм. Он немного сковывает движения. Это может помешать нашему разговору тет-а-тет. – Он нарочито повернулся к Ночной Фиалке и попросил. – Очень прошу! Не откажите…
Его глаза газели горели и в них светился дальний свет. Именно он и привлек ее. Эти глаза так нравились девушкам. Он знал, когда холодные каменные глаза девушек начинали плавиться и становились теплыми податливыми под этим его взглядом и превращались в цветы.
– Она не хочет с тобой танцевать, – грозно сказал Жора и снова взял его за плечо.
– Хочет, – улыбнулся Грэмми, угадывая ее желания и, вдохновляясь ее глазами, движением плеча сбросил с себя тяжелую руку.
Ночная Фиалка смутилась и, еще раз посмотрев на своего парня, словно просила не обижаться, и неуверенно пошла танцевать. Грэмми бесцеремонно взял ее за руку и повел за собой. Парень двинулся за ними, схватил его за плечо. Но Грэмми легко вывернулся. Тогда Жора снова потянулся к нему рукой, которую Грэмми довольно резко перехватил и отодвинул от себя. Теперь от серьезного и жесткого разговора с выяснением отношений было не обойтись.
– Зачем вы меня схватили за руку и потащили танцевать? – спросила Ночная Фиалка. – Может быть, я не хочу, – сказала она.
– Вы хотите со мной танцевать. Об этом мне сказали ваши глаза.
– Вы сами не знаете, что сделали. У вас будут большие хлопоты. Жора такое не прощает.
– Мне до этого нет никакого дела, – экзальтированно и веско заявил он, отметая ее сомнения.
– А вы смелый,– с удивлением или с восхищением сказала она и посмотрела на него по-другому. – Хотите потанцевать с уродиной и страхолюдиной?
– Да. Я не могу разгадать вашу загадку. Вы как сумочка с двойным дном.
– Интересное сравнение.
– Да, я смотрю… Какая изящная сумочка!..
– У которой есть скрытые возможности и заметный изъян.
– Мне, кажется, вы бравируете своим внешним видом.
– Думаю, что никто не хотел бы оказаться на моем месте.
– Не пойму, что в вас такое есть, что заставляет меня оставаться подле вас, словно на привязи. У вас не слишком привлекательное лицо.
– Скажите откровенно… Я страхолюдина, – улыбнулась она.
– Да, но почему же из-за вас готовы подраться два парня.
Ему не понравилось, что она улыбается и в следующую секунду это заставило его быть еще резче.
– Да, можно сказать, вы уродина. Но мне на это решительно наплевать. Так что же в вас такое есть? Может быть, ваши фиалковые глаза? Не часто встретишь глаза – фиалки. Они такие выразительные и увлекательные. Я, когда смотрю в них, кажется, я иду по ступенькам в небо. Поднимаюсь на какие-то неведомые высоты. И когда я смотрю в них, как сейчас, то не вижу в вас никакой ущербности. Не пойму, почему это так?
Она молчала и делала вид, что ее это совсем не касается.
– С одной стороны вы мне нравитесь. С другой стороны…
– С другой стороны… Я вас пугаю, вызываю отвращение… Вы это хотели сказать? – с вызовом спросила она.
– Так почему же вокруг вас крутится этот тип, этот бойфренд? Не думаю, что это жалость. Это что-то еще.
Так с какой стороны я вам больше нравлюсь? Может быть, у вас искаженное представление о прекрасном? Вы в детстве, наверно, любили смотреть ужастики? Вам нравятся уроды и мертвецы?
– Мне глаза ваши нравятся. В них я вижу безграничные фиалковые поля. Я иду к ним, и они меня не обманывают. – Игорь привлек ее к себе и неожиданно заговорил на «ты» – Не понимаю, как в тебе при твоем внешнем виде, с таким дефектом лица удается не испытывать разных комплексов неполноценности? Такие люди остро ощущают дефицит положительного внимания. Что за этим стоит? Ты как будто бравируешь своим уродством. С другой стороны, все понятно… Ты кошелек… А кошелек может быть сколько угодно уродливым, лишь бы был всегда полным. У тебя состоятельные родители? Кто они?
– Какая разница?
– Я хотел это знать. Ты скромна, имеешь достоинство и ведешь себя так, как будто ты переодетая принцесса. Это внутри тебя бьется…
– Я такая, какая есть.
«У нее превосходная талия. Совершенно не угасшие, не притупленные реакции. Она тонко все чувствует и остро отвечает на вопросы. Она хорошо образована. У нее зубы с изъяном, что казалось из-за шрама. Что я к ней испытываю? Я ведь к ней что-то испытываю. В ней есть какой-то манок».
– Так как вы думаете, ваш бойфренд с вами встречается, потому что вы вскружили ему голову, из жалости или из-за денег?
– Вы хотите сказать, что он встречается со мной из-за денег?
– Именно это я и хочу сказать.
– Но у меня нет денег.
– Наверное, у него есть другая информация.
Грэмми говорил так, потому что понимал, что ее отец богатый человек. Он это знал. А она не знала, что он это знал.
– Он хочет сделать мне предложение. Скажу иначе. Не сегодня – завтра он сделает мне предложение.
Музыка закончилась, и они стояли посреди зала одни.
– Я тоже хочу вам сделать предложение, – уверенно сказал Грэмми.
– Не поняла.
– Давайте смотаемся отсюда. Вы и я… Я вам покажу такие места города, которые вы и не видели. Или поехали ко мне, к моим друзьям и проведем чудесный вечер.
– Вы с ума сошли. Вы не понимаете, что оскорбляете меня этим предложением?
– Романтичный вечер узнавания друг друга, с разговорами о прекрасном. Что в этом плохого?
– Не думаю, что это может состояться. Мне кажется, это плохая шутка.
– Нет, я на полном серьезе.
– Слишком рискованное предложение с вашей стороны, – сказала она и отвернулась, чтобы отойти.
И тут к ним подошел ее бойфренд.
– Иди, сядь за наш столик, – сказал он Ночной Фиалке. – Нам нужно поговорить.
– Жора, я тебя прошу, не надо.
– Иди, – попросил он ее.
Как только она отошла, тот придвинулся к Грэмми вплотную и сказал:
– Что тебе нужно от моей телки?
– Мы просто общались.
– Но кто тебе позволял с ней общаться?
– Я по велению души и движению сердца, – сказал Грэмми довольно легкомысленно.
– Ты слишком много себе позволяешь.
– Она особенная. И это меня привлекло.
– Я запрещаю тебе на нее даже смотреть.
– Но у меня появились на нее свои виды. Я хочу пригласить ее работать в свое шоу.
– У тебя появились хорошие перспективы и виды на больничную койку. Это в лучшем случае. В худшем случае это может оказаться морг.
Парень склонил голову и приблизился к Грэмми так близко, что изо рта у него
пахнуло чудовищным амбре. От него шел запах плохо переваренной пищи перемешанной с только что выпитым спиртным. Это был такой отвратительный коктейль, такое гадкое смешение запахов, что все это могло вызвать естественную рвоту.
Грэмми отвернулся и ничего не сказал. Запах ему был слишком противен.
– Выйдем, – коротко рыкнул парень, переходя к действию, и дернул Грэмми за лацкан костюма на себя. – Я тебе все подробно объясню.
– Я только сниму концертный костюм, – ответил Грэмми, понимая, что от разговора ему не уйти. – Дружище, подожди меня на улице.
Грэмми отошел от бойфренда и направился в гримерку, обдумывая, как ему поступить. Его могли покалечить ни за что, ни про что. Просто уйти от разговора у него не получится. Ему нужно было продолжить знакомство с Виолеттой. Но оказаться битым ему не хотелось. Пусть даже девочка того и стоила. Дело было даже не в ней, не в тех, деньгах, которые он получил и которые лежали у него в нагрудном кармане пиджака и которые он еще мог получить. Дело в его карьере и самом принципе. Он выступал в этом клубе, его здесь все знали. И он мог себе здесь кое-что позволить, например, потанцевать с выбранной девушкой. По пути в гримерку он зашел в кабинет к боссу.
Сэм сидел за столом и смотрел порнофильм. Это сразу было понятно по звукам, которые наполняли его кабинет и потому, в какой позе он сидел и как вперился глазами в экран монитора.
– Если вы хотите, чтобы я завтра вышел на сцену, то вам придется обо мне позаботиться, – сказал он, стоя у двери.
– В чем дело? – отвлекся Сэм от экрана, в котором продолжались сексуальные оргии.
– Это же вы меня втянули в эту грязную историю с девчонкой, у которой испорчена мордашка.
– Погоди… Погоди… – Сэм снова посмотрел на экран в самый кульминационный момент и снова посмотрел на вошедшего. – Ты, о чем?
– Меня хотят побить, украсить мое лицо синяками, ссадинами и шрамами.
– Кто это хочет?
– Парень, который ходит с девочкой вашего друга.
– Иди. Я скажу охране, чтобы тебя не дали в обиду.
Грэмми зашел в гримерку, переоделся и пошел к выходу из клуба. Ночная Фиалка сидела за стойкой бара и ждала бойфренда. К ней он мог вернуться только победителем.
У выхода на площадке перед клубом его уже ждали. Тот парень и еще человек пять, которые стояли чуть в стороне. «Ого, – подумал Грэмми. – Такой аншлаг мне не нужен». Он оглянулся. Охранники, которые шли за ним следом, почему-то не вышли.
– Иди сюда, – позвал его бойфренд.
Понимая, что будет происходить дальше, Грэмми не стал стоять у двери, из которой вышел и приблизился к парню Ночной Фиалки.
– Что испугался?
Грэмми непринужденно улыбнулся.
– Поговорим, как джентльмены, – сказал он и по выражению лица стоявшего напротив понял, что ничего подобного между ними не состоится.
– Узнаешь, как к чужим девушкам приставать, – грозно сказал противник и замахнулся.
«Слишком широко», – отметил Грэмми и, поднырнув под его руку, ударил кулаком в печень. Парень схватился руками за печень, но он оказался сильным и уже в следующее мгновение его кулак полетел Грэмми в правую скулу. Тот отклонился назад и махина, сжатая из пальцев, пронеслась у него перед носом. Разъяренные кулаки бойфренда вот-вот могли его смять и опрокинуть. Грэмми сделал еще шаг назад и тут же с нырком увернулся от нового удара в скулу. И на этот раз кулак-гиря, снаряженная весом килограмм в тридцать пять – сорок ядром пронеслась над ним, задевая холодком макушку. Удары наносились и справа, и слева. Грэмми изящно уходил от них, словно в танце. Но один удар все-таки пришелся ему вскользь по левой скуле. Он увернулся, почти ушел от удара, но тот скользь прошелся ему по скуле и заставил потерять равновесие. Грэмми упал и покатился по асфальту до первой ступеньки, которая вела в клуб, остановился и тут же попытался встать. В это время к нему разъяренным бегемотом уже бежал парень Ночной Фиалки. Грэмми тут же вскочил на ноги, готовый дать отпор.
В это время из клуба выскочило трое замешкавшихся в коридоре охранников, которые принялись отбивать Грэмми у парня Ночной Фиалки. И тогда пятеро, которые стояли в стороне, набросились на охранников. Через некоторое время на площадке дрались уже человек пятнадцать. Послышались выстрелы, раздался взрыв, появился дым. Охранники оттащили Грэмми в сторону и затолкали обратно в клуб. На выходе из клуба толпились посетители, которые хотели уйти, но испуганно жались у двери. Их начли выпускать через запасной выход. Перестрелка устроила серьезную панику. Грэмми отправился искать Ночную Фиалку. Ее не трудно было найти, потому что она вопреки всему происходящему оставалась сидеть за стойкой бара.
– Пойдем, нам лучше отсюда уйти, – сказал Грэмми.
– Что у тебя со щекой?
– А что у меня со щекой?
– Кровь… Это кровь…
– Пустяки… Царапина… Пойдем же… – он взял ее за руку и поднял со стула.
– А где Жора? – спросила она.
– С этим потом разберемся.
– Я никуда не пойду. Я буду ждать Жору, – сказала она, высвободила из его руки свою руку и села обратно на стул.
– На улице небольшая стычка переросла в крутую драку с выстрелами и взрывами. – сказал Грэмми и снова взял ее за руку.
В зале запахло дымом. Как будто кто-то поджог клуб.
– Нам нельзя здесь оставаться.
– Где Жора? Почему он меня оставил здесь?
– Такие люди никого не любят, кроме себя.
– Нет, это не так.
Грэмми знал. Если девушке что-нибудь втемяшится в голову, то с этим ничего не поделаешь. И говорить ей противоположное не имеет никакого смысла.
– Что-то случилось. Что?.. Вы выходили с ним вместе.
– Идем через запасной выход.
– Нет, я пойду к тому выходу, через который вышел он.
– Хорошо, идем.
На площадке перед клубом, кроме двух плечистых охранников никого не было. Неподалеку стояла машина полиции и скорой помощи.
– Где все дерущиеся? – спросил Грэмми знакомого охранника.
– Разбежались.
– Поехали, – сказал он Ночной Фиалке, которая все хотела найти своего друга и смотрела по сторонам.
– Ты же видишь, его здесь нет, – сказал он.
Виолетта достала из сумочки мобильный телефон и принялась звонить. Она набирала один номер, другой.
– Странно, ни Жора, ни папа не берут трубку. Папа всегда остается на связи. Даже, когда он очень занят, все равно берет трубку, если это я звоню. Если не берет, то сразу потом перезванивает.
Грэмми волновало больше другое. Откуда у клуба взялись братки, которые сразу полезли в драку за Жору. Кто он такой этот Жора? Держался независимо и как будто один. Что-то здесь было не так.
– Не знаю, что делать, – сказала она.
К ним подошел знакомый охранник и, отозвав Грэмми в сторону, сказал:
– Твоей подруге лучше куда-нибудь на время исчезнуть. Лучше вам исчезнуть обоим.
– А что случилось?
– Сэма убили… И его компаньона Дока.
Грэмми сразу все понял… Раздумывать не было времени.
– Поехали, – сказал он ей. Я тебя очень прошу. Здесь оставаться опасно.
Он взял ее за руку и повел к своей машине. Сказанное им подействовало на Виолетту отрезвляюще.
– Куда ты меня ведешь? – спросила она, не переставая сопротивляться.
– Мы потом все обсудим. Сейчас нам нужно поскорее отсюда убраться.
Грэмми подошел к своему кабриолету, открыл переднюю дверь машины, посадил Фиалку на сидение рядом с водительским и, усевшись за руль, рванул машину с такой скоростью, что раздался визг и запахло паленой резиной.
– Что он тебе сказал? – спросила она.
– Тебе угрожает опасность.
– Куда мы едем?
– Не знаю.
Грэмми вел машину. Виолетта нажимала кнопки на мобильном телефоне и пыталась кому-то звонить.
– Куда ты звонишь?
– Отцу… Он почему-то не берет трубку.
Грэмми выехал на набережную реки и надавил на газ. Неожиданно он понял, что спешить им некуда. Он подумал о том, как ему поступить. Надо было сказать Виолетте, что с отцом случилась беда. Не следует говорить, что его убили. Это может ее сильно ранить. Похоже, она очень любит отца. Если отца действительно убили, у него нет теперь перед ним обязательств, чтобы добиваться что-то от его дочки. Он может оставить ее и делать то, что хочет. Что ей сказать?.. Чтобы она выходила из машины и шла, куда хочет. В данный момент он не мог этого сделать, потому что у нее неприятности, к тому же, он расстроил ее отношения с этой Жорой. Хотя он не знал, куда бы привели эти странные отношения, и что впоследствии случилось бы с Виолеттой. Ему стало жалко ее. Он понял, что не сможет ее бросить.
– Отвези меня к отцу, – попросила Виолетта голосом, в котором он уловил слезы. – Я волнуюсь. Есть предчувствие, как будто с ним что-то случилось.
– Где он живет? – спросил Игорь.
– За городом.
– Говори адрес…
Виолетта сказала адрес, Грэмми ввел его в навигатор. На экране проявилась линия, пересекающая город с края на край. И приятный женский голос оператора сообщил: «Маршрут построен».
Грэмми повернул руль, развернулся и покатил в противоположную сторону.
– Быстрее, – попросила Виолетта.
Грэмми надавил на газ. Машина взревела и покатила быстрее. Замелькали фонарные столбы, рябь от реки раздражала боковое зрение. Он обгонял машины и несся по набережной реки.
– Еще быстрее можешь? – спросила Виолетта и поднесла белый платок к глазам. Она плакала.
Он надавил на газ, и сердце екнуло от скорости. Выброс адреналина заставил его колотиться со скоростью, с которой неслась машина.
– Еще быстрее, – всхлипнула Виолетта и кулачком с платочком ударила себя по коленке.
Грэмми не стал прибавлять газ, потому что приближался поворот.
– Что же ты? – со слезами спросила она. – Что же ты?.. Испугался?
– Нет. Так мы можем проскочить нужный нам поворот, – сказал он, притормозил и на скорости повернул руль вправо. Их обоих бросило влево, и они с трудом вписались в поворот.
Грэмми поморщился, понимая, что нужно было больше сбросить скорость. Уже в повороте, он снова надавил на газ, и это спасло их от того, что они чуть не соскочили с траектории движения. В то же время их начинало сносить и могло опрокинуть. Но он сильнее надавил на педаль газа и мотор машины вытянул их на прямую. Он поворачивал то влево, то вправо, уходил на развязки и выехал за город. Через пятнадцать минут Виолетта пришла в себя и сказала:
– Я узнаю это место, за остановкой будет поворот налево. Нам туда.
– Грэмми надавил на газ и перед поворотом снова притормозил. На этот раз они вошли в поворот плавно. Ширина дороги позволяла им это сделать.
– В арку, – сказала Виолетта.
И они, нырнув в арку, понеслись по асфальтовой дороге, которая вела к загородным домам, потому что здесь деревья и кустарник подступали прямо к обочинам.
Машина проехала километр и уперлась в зеленые высокие ворота. Виолетта набрала на мобильном номер телефона открывания ворот и те поехали в сторону.
Они въехали в открытые ворота, миновали десяток домов и остановились у каменного дома, который стоял в отдалении ажурных ворот. За воротами на территории горел свет, освещавший аллейки, клумбы и палисадники.
– В окнах света нет, – сказала растерянно Виолетта.
Фары машины били светом в сторону дома. Оттуда вышел человек в костюме, белой рубашке и направился к воротам. Виолетта вышла из машины и направилась к ажурным воротам.
Грэмми ждал ее, сидя в машине.
По всей видимости, Виолетта знала охранника, потому что, поговорив с ним, через некоторое время она удрученная вернулась к машине.
– Его нет дома. Охранники тоже не знают, где он и что с ним. Он сказал, что папа, возможно, от кого-то прячется.
В это время зазвонил ее сотовый телефон. Она включилась в линию, и в глубокой тишине Грэмми услышал голос, который он сразу узнал. Телефон Виолетты не был включен на громкую связь, но он прекрасно слышал, что говорил ее бойфренд.
– Алло! Алло, Виола. Я тебя повсюду ищу, – сказал Жора.
– Жора, я сама тебя искала. С тобой все в порядке?
– Я в порядке. Ты где?
– У папы.
– Он что, живой? То есть, я хотел спросить, он дома? Мне сказали, что у него большие неприятности. Его ищут.
– Я ничего не знаю. Дома его нет.
– Оставайся у него дома. Я сейчас к тебе подъеду.
– Я собираюсь уехать.
– Дождись меня, крошка.
– Я поеду к себе на квартиру.
– Хорошо, встретимся у тебя на квартире, – сказал Жора и отключился.
– Мне показалось, что Жора что-то знает об отце, – сказала Виолетта. – Поехали ко мне домой.
– Но он сказал, чтобы ты его здесь ждала.
– Он не знает, где дом моего отца. Он здесь ни разу не был. Поедем.
– Сейчас развернусь, – сказал Грэмми, оглядываясь по сторонам, чтобы развернуться.
– Не нужно, езжай по кругу, там выедем за ворота, – сказала Виолетта.
Грэмми завел машину и рванул прямо по дороге, желая быстрей по кругу обогнуть строения и выехать из загородного поселка. Когда он доехал до поворота, сзади от въездных ворот показалось несколько машин. Судя по фарам, их было три. Свет фар сильно бил светом и, словно догонял его машину. Три машины, едва заехали на территорию загородного поселка выключили фары и с тусклыми бортовыми огнями медленно поехали вдоль домов. Они словно крались по дороге между домами.
Грэмми остановился за поворотом так, чтобы его не было видно, и выключил мотор. Они слышали, как машины проехали короткое расстояние и остановились около дома отца Виолетты.
– Почему ты остановился? – спросила тихо Виолетта.
Выключив бортовые огни, Грэмми завел мотор, сдал назад свой красный кабриолет, остановился и снова выключил мотор.
Из машин вышли люди, послышались их голоса. Судя по голосам, они подошли к воротам. За воротами от дома к машинам придвинулись люди. Они стали говорить сначала сдержанно, потом оживленно.
– По-моему там Жора, – сказала Виолетта. – Я узнала его голос.
– Я тоже узнал его голос, – сказал Грэмми. – Ты говорила, что он не знает, где дом твоего отца.
– Я ничего не понимаю… Что ему здесь нужно? – спросила она.
И словно в ответ на ее слова послышались выстрелы.
– Что они делают? – вскрикнула Виолетта. – Их нужно остановить.
Грэмми завел мотор и рванул с места машину, не включая бортовые огни и не зажигая фары.
– Куда ты? – спросила испуганно Виолетта.
Грэмми ничего не говорил. Он ехал по кругу, стараясь в темноте не задеть фонарные столбы и стоявшие на обочинах машины.
– Что там произошло?
– Ничего хорошего. Открывай ворота.
Виолетта набрала номер телефона, по которому отрывались ворота. Они открылись, и красный кабриолет с разгона проехал их.
– А если они нас заметили?
– Может и заметили. Мне интересно, что им сказал охранник перед стрельбой? Они наверняка спросили, где ты и на какой машине уехала.
– Зачем я им?
– Мне самому это интересно.
Они снова нырнули под арку, проехали эстакаду и выехали на шоссе.
Когда они поворачивали, Грэмми увидел свет фар от нескольких машин, бивший из леса в сторону арки и дальше на шоссе.
– За нами гонятся, – сказала Виолетта.
– Возможно.
– Что мы будем делать?
– Попытаемся от них оторваться, – сказал Грэмми и нажал на педаль газа.
Машина полетела по темному шоссе, словно ласточка. Цепочки огней, развешанных по фонарным столбам то, витиевато переплетались, то уходили вниз и расстилались гирляндами. Иногда ему казалось, что машина взлетает. Еще немного, и они полетят между столбов, поднимаясь выше и выше и полетят над ними так, словно эти фонарные столбы являлись взлетной полосой, чтобы они по ней взлетели и поднялись еще выше.
– Это они!.. – сказала Виолетта. – Они нас догоняют.
Доехав до первого перекрестка, Грэмми свернул вправо и остановился за остановкой, прячась от погони. Три машины, сверкая фарами, промчались дальше по шоссе.
– Куда они?
– Не знаю. Нам нужно заправиться.
Грэмми проехал прямо и остановился на сияющей огнями бензозаправочной станции.
– Там, кажется, есть кафе. Пойдем, перекусим и выпьем кофе.
Виолетта, молча, кивнула и вышла из кабриолета следом.
– До полного… Девяносто шестой, – сказал Грэмми работнику бензозаправочной станции, поставив машину под заправку.
– Третья колонка, – сказал тот.
В кафе они сели за столик и закали кофе и бутерброды с сыром и сосисками. Когда машина заправилась, кассирша крикнула:
– Третья колонка…
Грэмми допил кофе, встал, подошел к кассе и карточкой расплатился за бензин. Расплатившись за бензин, он вернулся к столику и подождал, когда она допьет кофе. Она поднялась и пошла за ним к выходу.
– Куда едем? – спросил Грэмми в машине.
– Ко мне домой, – сказала она.
– Это не опасно?
Виолетта пожала плечами.
– У меня сложилось впечатление, что твой Жора хочет тебя видеть, но отнюдь не потому что он соскучился.
Виолетта промолчала. Грэмми завел машину и посмотрел на Виолетту.
– Где ты живешь?
Виолетта назвала адрес. Грэмми ввел адрес в навигатор, нажал на кнопку. Над ними крылом, расправляясь, поднялась крыша и в готовом виде начала опускаться.
– Можно не опускать крышу? Мне так нравится ехать на кабриолете по вечернему городу.
– Нам незачем сейчас светиться, – сказал Грэмми.
– Я тебя прошу.
Грэмми снова нажал кнопку, урал крышу и покатил на квартиру Виолетты.
Когда они подъезжали, то около дома девушки Грэмми увидел три знакомые массивные машины, проехал мимо них, мимо ее дома и покатил дальше.
– Ты куда? – спросила она.
– Они уже здесь. Ждут тебя. Эти ребята устроили стрельбу около дома твоего отца.
Тут же зазвонил телефон у Виолетты. Она нажала на телефоне значок в виде зеленой трубки и поднесла телефон к уху.
– Ты где Виола? – сказал Жора. – Я тебя жду у дома.
– Я подъезжаю.
– Вижу. Ты в красном кабриолете?
– Нет, – неуверенно ответила она, понимая, что выдала себя.
Грэмми посмотрел вдоль улицы и подумал, как назло ни одной машины.
– Иди к нам, крошка, позвал Жора. – Куда ты собралась ехать?
– Выключи телефон, – сказал Грэмми и рванул по улицам.
Три массивные машины помчались за ними.
– Хорошо, что мы заправились, – сказал Грэмми, глядя на индикатор топлива.
– Они нас догоняют, – сказала она. – Поворачивай направо, там узкая улочка. Мы проскочим… Быстрее, сейчас выскочим на широкую улицу. Еще направо… Теперь разворачивайся, поворачивай налево. Обгоняем газель, молодец… Они выезжают наперерез, через сплошные…
– Вижу…
Грэмми тоже свернул через сплошные им навстречу, влево, разворачиваясь, выехал на дорогу, по которой все двигались в противоположном направлении, и рванул вперед, но теперь он повернул не влево на разворот, а свернул вправо, дал газ и выскочил на мост через реку. Казалось, они оторвались от погони. Но через некоторое время он увидел, что три машины четким строем на большой скорости надвигаются на него… Ему нужно было искать спасения на маленьких узких улочках и в переулках.
– Нас опять догоняют, – сказала Виолетта.
Грэмми удирал по улицам, словно заяц от гончих. Петлял, делал резкие повороты, прятался за домами. Но преследователи находили его. Два часа пропетляв по городу, им удалось оторваться от преследования. Спина у Грэмми вспотела, лоб покрылся испариной, ладони увлажнились.
– Нам нужно отдохнуть. Принять душ и выспаться. Предлагаю поехать ко мне.
– Это неудобно. Я к незнакомым людям домой не езжу.
– Я тоже, но сейчас особый случай. Мы устали и уже поздно. Обещаю вести себя галантно.
– Ладно, поехали.
Грэмми завел машину, выехал из подворотни, где они прятались, и покатил к себе домой. Город спал и тонул в ночных огнях. Светились витрины и рекламные щиты. Создавалось впечатление, что они одни в этом городе не спят, и он принадлежит им.
Грэмми подъехал к своему двенадцатиэтажному дому и в этот момент заметил пожар. Горел его дом. Не весь дом, а только одна квартира. Он посмотрел на огонь, посчитал этажи, и не поверил своим глазам, потому что горела именно его квартира, которая окнами выходила на дорогу.
– Черт! – вырвалось у него. Черт, черт, – повторил он и стукнул руками по рулю
– Что такое?
– Они подожгли мою квартиру. У меня там все, документы, костюмы, деньги. Все…
– Не расстраивайся, – с сочувствием сказала Виолетта.
