Виктор Борисович Вургафтик
Библейские беседы
В результате этих Божьих свершений человек получает систему понятий – мировоззрение, сквозь которое и видит сотворённый мир: посредством этой системы делит мир на части и соединяет их между собой. Однако это, мне кажется, невозможно без отпадения от Бога и Его Слова – грехопадения, вследствие которого человек не видит Субъект мира – Слово и принимает за субъект сам мир. Увидев же через грехопадение мир как упорядоченное множество вещей, человек увидел, что его «я», представляющее собою одну из них, совершенно пусто. Эту самую дорогую ему вещь человек стремится заполнить какой-либо вещью видимого мира посредством ее свободного выбора. Однако она, даже выбранная, остается вне «я», которое заполняется лишь актом выбора. Этот акт – единственное, чем может себя заполнить человек в грехе; поэтому он очень стремится к свободному выбору, иногда даже к выбору того, что в других отношениях для него вредно. Как говорит Я. С. Друскин, свободный выбор есть самоутверждение, выбор себя самого, какую бы вещь человек ни выбрал. Таким образом, свободный выбор имеет место тогда и только тогда, когда человек живёт в грехе. Иными словами, свободный выбор есть атрибут греха.
Как полагает Я. С. Друскин, с грехопадения для человека течёт время. Вспоминая мгновение, в которое перед ним возник видимый мир, человек, быть может, распределил все его вещи по нескольким родовым понятиям и возникновения этих множеств вещей раздвинул во времени, без которого уже не мог мыслить. Это воспоминание вместе с воспоминанием грехопадения люди передавали из одного поколения в другое, пока наконец это предание не было записано. Таким образом, первые люди, от которых идёт сказание о творении видимого мира, были в каком-то смысле свидетелями этого Божьего свершения.
Мир Библии сотворен Богом для людей и существует в людях. Исходя из сказанного, другие видимые миры нужно, мне кажется, рассматривать как результаты искажений мира Библии, обусловленных ошибками в передачу сказания и фантазией.
Беседа вторая
Быт. 4
Братья и сёстры, мне кажется, основное содержание этой главы – появление двух родов, которые можно назвать Божьим и человеческим.
Видимо, жертвоприношение Каина по строю его души не было добрым делом, поэтому Бог не призрел на его дар. Стих 7 как будто показывает, что оно не было и злым делом, то есть состояние Каина было адиафорой, при которой «у дверей грех лежит». Он влечёт человека, находящегося в этом состоянии, к себе, то есть уже к злому делу, но над ним можно господствовать. Мне кажется, это означает, что вне свободного выбора можно сказать бесу, соблазняющему на грех: «Отойди от меня, сатана! ты мне соблазн».
Но Каин был увлечён грехом и убил своего брата Авеля. Бог осудил Каина быть изгнанником и скитальцем на земле. Однако Каин говорит Богу, что Он сгоняет его с лица земли и что его наказание больше, нежели можно перенести. И он не скитается, а поселяется в земле Нод, на восток от Эдема, и строит город. Мне кажется, изгнание Каина и его скитания можно понимать как духовные: он был полностью отлучён от Бога и тогда утратил и веру в Него. Поэтому он говорит: «от Твоего я скроюсь». Это, быть может, объясняет и его страх быть убитым первым встречным, хотя нет оснований предполагать, что на земле в то время были какие-либо люди мужского пола, кроме Каина и Адама. Так как Каин полностью отпал от Бога, не было ли его состояние адским, несмотря на то, что он не умер, и не мог ли он видеть падших ангелов – бесов, от руки которых и боялся умереть? Невозможность быть убитым, а по некоторым преданиям (мне довелось читать такое предание очень давно) – вообще невозможность умереть не говорит ли о состоянии, в котором представляется, что время этой жизни наверняка не будет иметь конца? Но такое состояние «indefinitum» является, по-видимому, адским. Может быть, это и означает слова Каина «наказание моё больше, нежели снести можно» и «Ты теперь сгоняешь меня с лица земли».
В таком случае род Каина, оторванный от других людей, был родом совсем без связи с Богом, без религии, родом атеистов: ведь Каин не мог передать какую-либо веру в Бога своим детям. Этот род я и называю человеческим. Не совершались ли представителями этого рода убийства (ст. 23) и не жили ли они в адском ощущении необходимо бесконечного времени земной жизни (ст. 24)? Библия отмечает, что потомок Каина Ламех взял себе две жены; не значит ли это, что он был первым многожёнцем?
В конце главы говорится о начале другого рода – не утратившего связи с Богом – рода Сифа. Может быть, до тех пор, пока люди были ещё достаточно близки к Богу, им не нужно было призывать Его имя. Когда же их удаление от Бога стало слишком большим, «начали призывать имя Господа» (ст. 26). Однако в этом роде связь с Богом никогда полностью не прерывалась. Он и назван мною родом Божьим.
Беседа третья
Быт. 5
В этой главе, мне кажется, братья и сёстры, вызывает наибольший интерес таинственная жизнь Еноха (ст. 21-24). То, что «не стало его, потому что Бог взял его», сразу напоминает вознесение Илии. Не помню в Библии других случаев взятия человека на Небо помимо смерти. О Енохе говорит и апостол Павел: «Верою Енох переселён был так, что не видел смерти; и не стало его, потому что Бог переселил его. Ибо прежде переселения своего получил он свидетельство, что угодил Богу» (Евр. 11:5). Такое впечатление, что, по апостолу Павлу, подобным же будет и переселение последних христиан: «Потом мы, оставшиеся в живых, вместе с ними (воскресшими мёртвыми) восхищены будем на облаках в сретение Господу на воздухе, и так всегда с Господом будем» (I Фес. 4:17).
В I Кор. 15:50-53 апостол Павел пишет об этом: «Но то скажу вам, братия, что плоть и кровь не могут наследовать Царства Божьего, и тление не наследует нетления. Говорю вам тайну: не все мы умрём, но все изменимся вдруг, во мгновение ока, при последней трубе, ибо вострубит, и мёртвые воскреснут нетленными, а мы изменимся; но тленному сему надлежит облечься в нетление, и смертному сему – облечься в бессмертие».
Можно ли высказать на философском языке переселение человека в Царство Небесное без смерти, без того, чтобы после него осталось мёртвое тело, переселение, являющееся для других людей просто исчезновением? Мне кажется, что телесность чего-либо находится в обратном отношении к степени его жизни: чем более что-либо живо, тем менее оно телесно. Иными словами, телесность представляется мне мерой мёртвости. Под телесностью я понимаю доступность упорядочению посредством системы понятий. Тело умершего вполне доступно такому упорядочению, живой человек – уже не вполне, святой подвижник – в ещё меньшей степени, а тот, кто унаследовал Царство Небесное, – совсем недоступен. С этим связан тот факт, что научному описанию полностью поддаётся лишь тело умершего, живой человек поддаётся ему лишь отчасти, живущий же на Небе абсолютно не поддаётся. Поэтому и медицина к святому подвижнику приложима менее, чем к обычному человеку, а к живущему на Небе совершенно не приложима. Таким образом, тело умершего абсолютно телесно, живой человек лишь более или менее телесен, святой подвижник менее телесен, чем обычный человек, живущий же на Небе абсолютно бестелесен. Здесь я, конечно, имею в виду лишь земное тело, а о Небесном теле я сейчас не говорю. Что же касается степени жизни, то я представляю её себе как духовность в самом широком смысле слова, которая на достаточно высоком уровне становится осознанной связью с истинным Богом. И очевидно, что наиболее жив член Царства Небесного, он имеет вечную, или абсолютную жизнь; менее жив святой подвижник; ещё менее жив обычный человек; и совсем не живо мёртвое тело.
