Виан Вольф
Лунные тени разума
– Стоять! – рявкнула басом девочка.
Аркка застыл на вздохе. Он почувствовал, как встала дыбом его редкая шерсть на загривке, а хвост свело судорогой от страха – чувством чрезвычайно редким для инкубов. Он быстро оправился от этого гадкого чувства, и теперь же его просто трясло в злобе. Он не мог ничего сделать, и от этого злился еще больше.
– Стой, где стоишь, – прорычала девчушка, глядя на него исподлобья.
Она сняла поясок с платья и бросила его перед собой. Поясок тут же ожил, пополз, как змея, извиваясь и что-то вынюхивая. Он дополз до инкубов и бесконечно вытягиваясь, заюлил вокруг них и, наконец, окружил их кольцом.
Аркка чувствовал напряженное плечо брата, видел его прижатые уши, чувствовал дрожь его тела…
Но тут что-то произошло. Карн втянул черными влажными ноздрями воздух и сказал немного вопросительно, но удивительно спокойно:
– Гвирд… Гвирд? – он выставил свои зубищи в улыбке и уже уверенно повторил. – Это же ты, Гвирд.
– Да, – ответила девочка и угрожающе предупредила. – Дернешься из круга – уничтожу!
Карн мирно поднял лапы.
– Стою на месте и абсолютно безоружен. Что ты здесь делаешь, Великий Дух? Неужели спасать ангелочка пришел? Вот это да!
«Вот это да!» – тоже подумал Аркка. Он не узнал Великого Духа. Последний раз они виделись лет пятьсот назад, да и то мельком, пересекались на каком-то официальном, организованном сборище, посвященном… в общем, кто его теперь вспомнит, по какому поводу всё это было?
– Я видел тебя на Большом Совете в Серой Зоне, – подсказала девочка, прочитав мысли инкуба. Она смотрела на Аркку без малейшего намека на радость от встречи. Потом она посмотрела на Карна. – А ведь мы с тобой когда-то так же стояли вместе, бок о бок, Карн… Боролись за справедливость. А потом ты свернул…
Карн усмехнулся:
– Это ты свернул, Гвирд. Я в отличие от тебя всегда шел прямо. А что касается ангелочка… Она просто перешла мне дорогу, и пришлось…
– Враньё! – сказала милая девочка и выгнула спину.
Шелковое платьице треснуло, и показался шипастый хребет. И вот уже перед инкубами сидел дышащий с хрипами монстр. Он мотнул рогатой головой и повторил:
– Враньё! Ты обманом впутал её в эту историю. Она ничем не мешала тебе!
Карн нервничал.
– Да что мне ее жизнь! – крикнул он и подался вперед, но тут же пояс, лежавший на земле с шумом газовой горелки разродился огнем. Аркка взвизгнул, дернув лапой. А Карн не унимался и продолжал кричать. – Силы даже одного ангела хватило бы, чтобы попасть в Даргхам!
– Никто не может попасть в Даргхам!
– Я бы смог! Мы бы смогли! И… и там все было бы по-другому! – Карн уже почти выл.
Кажется, он только сейчас понял – то к чему он шел столько лет сейчас рухнет. Рухнет из-за какого-то копытастого монстра!
– Ты ещё и генератор спёр, – сказал Великий Дух, опускаясь на толстый лысоватый живот. – То есть энергии и сил одного только ангела было бы не достаточно, верно? Ты решил подстраховаться. Знаешь, Илла уже в безопасности и я бы мог отпустить вас. Я уверен, что у вас хватит мозгов не мстить и не преследовать. Но… ещё я уверен, что ты не успокоишься. Ты ведь не успокоишься, Карн? И снова кто-то может пострадать.
Карн метался в огненном круге. В бешеном отчаянии он бил когтями окружавшие его языки пламени.
– Ты ничего не знаешь о страданиях! Ничего! Ты, Великий и неуязвимый дух! Ты же никогда не ведаешь боли, так что, что тебе до остальных?!
В этот момент Карн пошатнулся, и чуть было не упал изувеченным крылом в огонь. Аррка подхватил брата. Великий Дух стукнул копытом и огонь с шипением исчез. Аркка, наконец, заговорил:
– Просто дай нам уйти, Гвирд. Просто дай нам уйти!
– Ты же знаешь, я не могу этого сделать.
Аррка стремительно терял силы и сознание, и под тяжестью Карна рухнул на пол. Он изо всех сил прижимал брата к себе.
Последнее, что он помнил, это большой радужный пузырь, разорвавшийся у него перед глазами.
Глава 18
Файдер шел по подземному городу за красным маяком навигатора. Было душно и жарко. В расстегнутом нараспашку пальто он выглядел уверенно и по-деловому, что совершенно не вязалось с общей ситуацией. Он шел неизвестно куда на встречу неизвестно с кем. Зато было ясно, что встреча не сулит ничего хорошего. Возможно, придется драться, чего очень не хотелось бы. Самое очевидное – усыпить злодея своим силами секунд на тридцать, а потом использовать релаксант.
«Хорошо, что я прихватил с собой снотворное, – подумал Файдер, придерживая в кармане скарификтор, заряженный капсулами. – Но почему Генрих отправил меня сюда с голыми руками? Понадеялись на мою чудесную силу? Мне льстит, конечно, но… что-то тут не так! Дали бы хоть дротики с барбитуратом».
Файдер и замедлил шаг. Вытирая взмокшую шею, он присел на каменный бортик высохшего фонтана. Если бы сейчас он, вдруг, принялся рисовать открывшийся перед ним городской пейзаж, получилась бы ничем не пугающая картина осеннего утра: безлюдная площадь, от которой убегали в даль широкие улицы, брусчатка, черные платаны и туман.
Туман… Вдохнуть бы его полной грудью!
Влажный и чистый… Но, нет. В этом городе было мертво всё. Даже воздух. На Файдера поочередно накатывал то гнев, то отчаяние. Он злился на Марту. Собственно, мысли о ней не отпускали его с того самого момента, как она ушла с этим… клоуном. Но он злился и на себя. Почему он отпустил её? Почему не пошел вместе с ней?
А может быть, он просто хотел, чтобы сейчас она была рядом с ним. Остановила. Взяла бы за руку и увела отсюда куда подальше!
– Где же вы, мои пташки? – спросил кто-то рядом с Файдером.
Файдер вздрогнул от неожиданности. Справа от него теперь сидел какой-то пожилой гражданин и смотрел немигающим взглядом туда, где когда-то было небо…
На его раскрытой ладони лежала горстка зерен.
– Загуляли что-то мои голубки, – вздохнул он. – А мне уже пора… Зябко что-то,– он повернулся к Файдеру, но смотрел при этом куда-то мимо него. – Вчера молния ударила аккурат в ратушу, слыхали? Ох, быть ненастью… быть ненастью… не к добру это всё…
Он высыпал зерна на землю и растворился в тумане.
Файдер почувствовал, как до боли похолодели его ноги. Он кое-как поднялся с такой усатостью, как будто просидел тут несколько часов. Маячок перед ним пищал и прыгал.
– Да слышу я, – сказал ему Файдер, пытаясь размять задеревеневшие уже колени. Он проковылял сотню шагов, пока не уперся в ступени террасы, увитой черным безжизненным скелетом плюща. Маячок перепрыгнул ступени и принялся энергично биться в резную деревянную дверь. Дверь заперта не была. Открыв ее, Файдер обнаружил тьму и невероятную вонь. Задержав дыхание, он шагнул и тут же поскользнулся и поехал в этой тьме куда-то вниз. Даже не пытаясь затормозить, он только наклонился вперед и зажал голову руками. Его несло и мотало, как на сумасшедшей водяной горке, вот только вместо воды была склизкая жижа, и что там предстояло в конце этого аттракциона, оставалось только догадываться. К счастью, аттракцион закончился большой кучей прелого сена, на которую Файдер благополучно шлепнулся. Он сел оглядеться, попутно пытаясь стереть мерзкую жижу хотя бы с лица. Благодаря вездесущей светящейся плесени удалось рассмотреть каменные стены, высокий сводчатый потолок и небольшой узкий проход, в котором мигал, в ожидании, красным светом маячок, нервно попискивая. Файдер слез с кучи и брезгливо отряхнул своё пальто.
Маячок вел его дальше.
«Учитывая, сколько суеты и шума производит эта мерцающая дрянь, подкрасться незамеченными нам не удастся» – подумал Файдер.
Неожиданно повеяло теплом.
А потом полилась песня. Тихий минорный напев звучал не то просьбой, не то упреком.
Каменные стены вдруг отъехали в сторону. А вместе со стенами куда-то отъехал, задрожав, под ногами пол, с потолка что-то посыпалось. Файдер присел, не зная, за что держаться, стараясь сохранить равновесие. Он закрыл глаза, и открыл их только после того, как всё это дрожащее безобразие прекратилось.
Перед ним сидела девочка в розовом атласном платьице.
Из-под платьица торчали кошачьи лапы.
– Как я пел? – просила девочка.
Какие-то секунды Файдер ошарашено смотрел на девочку, пока до него не дошло.
– Дикс… Ты меня… Фу!
– Извини, – улыбнулась девочка и стала полноценным котом, который стал внимательно следить за маячком, как за мухой.
Подпустив эту муху поближе, он прицелился и уверенно шарахнул по нему первым попавшемся ему под лапу камнем. Маячок потух.
Файдер вопросительно посмотрел на Дикса.
– Он своё дело сделал. Он тебя вел, но и тебя вели… А нам не нужны наблюдатели, – сказал Дикс. – Обратно тебе возвращаться нельзя.
– Меня будут искать… Погоди, почему обратно нельзя?
– Не парься! Потом объясню, – муркнул Дикс и принялся лизать свой бок. – Генератор здесь, похитители – тоже. Правда, я пока не знаю, что нам делать со всем этим добром… Тебя, конечно же, будут искать, но во времени они перемещаться не могут, только в пространстве. А времени у нас, мой друг, достаточно.
Файдер, наконец, заметил два огромных тела, лежащих в круге тлеющих огоньков.
– Да уж. Вот это зверюги! Не хочу даже думать о том, как бы продолжился сегодняшний вечер, не будь здесь рядом тебя.
– Слушай, Файдер, правда, что нам с ними делать? Тут история такая – они хотели попасть в Даргхам, а потом они собирались уничтожить и портал ведущий туда. Уничтожить с помощью вот этого генератора. Многофункциональная, однако вещица! – заметил Дикс.
Он хмыкнул и бесшумно спрыгнул в сторону инкубов. После чего сел рядом, сложил лапки и обернув их хвостом.
– Дикс, я не в теме. Даргхам это что?
– Даргхам – это сердце! – ответил Дикс в своей поучительно-загадочной манере. – Это колыбель мира. Начало начал, исток первопричин. Даргхам – это центр всего. Понимаешь, мой друг? Всего! Уничтожив портал, ведущий в Даргхам, они уничтожат и все остальные порталы и переходы.
– Прости за тавтологию, но я ни черта не понял. Я думал, что Греверсонд – это центр. Типа колыбель и всё такое…
– О, нет, мой друг! Гревесонд – это всего лишь песчинка вселенной! Капля в бескрайнем море-океане!
– Допустим… Но я ничего о нем не слышал.
– Хм, о нем знает лишь ограниченный круг лиц. Я бы даже сказал – кружочек.
– Так… А разве мы не контролируем переходы? Ну и путь валят, куда хотят, их на границе и прихлопнут.
– Ха-ха! Какие же вы самоуверенные, – Дикс показал белые клычки. – Контролируют они… Ладно, не обижайся. Ни Ад, ни Рай не смогут предотвратить эту катастрофу.
– Почему будет катастрофа?
– Главный портал – это мозг. Если умрет мозг, то…
– То есть будет конец света?
– Конец света, конец тьмы. Конец всего! Так что я не могу позволить им уйти.
Один из инкубов неожиданно пошевелился и захрипел:
– Всегда интересно слушать, как кто-то решает твою судьбу! Ты много на себя берешь, Гвирд! А кто это рядом с тобой? Человек? А хотя нет, не человек… Но похож!
Инкуб засмеялся кашлем и попытался сесть. Файдера передернуло от этого голоса и от этих слов. Давненько он не слышал, чтобы Дикса называли Гвирдом.
Очнувшимся инкубом был Аркка. Он всё-таки нашел в себе силы сесть и заговорил:
– Просто дай нам уйти. Мы сделаем так, что больше никто и никогда не сможет вторгаться в чужие миры. Никто больше не будет страдать!
– Не слишком ли кардинально ты решаешь проблему, Аркка? Ты готов пожертвовать миром во имя спасения? Кто будет праздновать победу, если вселенная исчезнет?
– Чушь. Это всё чушь, Гвирд! Никто не знает, что будет, если грохнуть вход в Даргхам. Зато я знаю, что будет, если мы это сделаем! Такие как твой дружок и ему подобные больше не смогут прийти в наш дом и охотиться на нас как на крыс! И я готов рискнуть, потому что мне нечего терять, Великий Дух.
Дикс не ответил.
Файдер молчал. Он слушал как в широкой, исписанной шрамами груди инкуба работают легкие – вдох, выдох… вдох…
– Дикс, Дикс!
Кот медленно повернул голову и посмотрел на Файдера.
– Дикс, давай их отпустим…
Но Дикс так же медленно отвернулся.
– Ну придумай что-нибудь!
– До чего же ты бываешь похож на человека, – вздохнул кот. – Ты терзаешь мою бессмертную душу, мой друг.
И снова наступила муторная тишина. Файдер старался не смотреть на инкуба, но его змеиный гипнотический взгляд он буквально чувствовал своей кожей.
Наконец они встретились – зеленый кристалл и желтый яд. Файдер смотрел на инкуба, а инкуб смотрел на Файдера.
– Сделка, – сказал Аркка.
– Что?
– Я предлагаю тебе сделку. Я знаю, о ком ты думаешь. Ты думаешь о существе, которое тебе дорого, – инкуб тихо зашипел, запрокинул морду и прикрыл глаза. – Я, пожалуй, даже смогу назвать её имя… М.. М… Марта. Да… Марта.
– Ты не сможешь причинить ей вред! – Файдер произнес это с таким серьезным лицом, что появившаяся ухмылка на морде инкуба застыла и тут же растаяла.
– Тшшш!.. Я не собирался причинять ей вред. Знаешь ли ты о том, что это хрупкое, беспомощное существо только что лишилось последнего шанса на спасение? Но я могу ей помочь.
– Ты о чем?
– Лунного камня больше нет. А это значит, что у нее не будет сил вернуться с тобой обратно. Она останется здесь, на Земле, доживать с остатками жизненных сил, растраченных в походах к другим мирам…
Файдер подошел к огненному кругу и остановился. Дальнейший путь ему преграждал не только здравый смысл, но и плотный, тошнотворный, горячий воздух.
– Очень, очень интересный фокус… Ты знаешь её имя, но это не сложно. Может быть, ты еще скажешь мне, где она сейчас?
– Если честно – не знаю, – признался Аркка. – Но я кое-что тебе расскажу. Меня попросили присматривать за ней до успешного завершения одного важного мероприятия, и не дать тебе вмешаться, если бы ты попытался сбить ее, так сказать, с пути.
Файдер что-то устало и зло проговорил, прежде чем задать вопрос:
– Ты что тоже из этой полоумной компашки Галеш? Очередной родственник?
–Нет, я не родственник. Меня просто наняли. Просто работа, ничего личного.
– Ну работник ты так себе, я тебе скажу… Если даже понятия не имеешь, где объект наблюдения!
–Да ладно, – отмахнулся Аркка. – Я знаю, что дело сделано. Она пожертвовала свой Лунный камень кому надо, подписала, что надо и теперь ее судьба совершенно никого не интересует. Ну, разве что – тебя.
– И что же ты предлагаешь?
– У меня есть средство, способное дать ей жизненных сил лет на… сто. Это, конечно не очень много, но ей вполне хватит.
– У тебя? И ты сейчас скажешь, что случайно взял его с собой. Ну да…
Аркка засмеялся:
– Оно всегда со мной! Целая аптека! – он поднял руку с пятью растопыренными пальцами. Потертые, рабочие когти сверкнули синим огнем. – А вот тут – шестой, – Аркка сжал руку в кулак и из кожи чуть ниже запястья выскочил еще один коготь. Он выглядел гораздо более приглядно, чем остальные и был будто даже другого цвета. – Видишь?
– И что? Ты решил похвастаться лишним пальцем?
– Я уже говорил про сделку. Условия такие: вы отпускаете нас с братом живыми, а я пожертвую свой коготь, с помощью которого вы сможете сделать лекарство. Его не сложно будет сделать, сходите к грифонам, они знают. Да, спешу тебя предупредить, что если взять этот коготь помимо моей воли, а тем паче, с мертвого – лекарство не подействует.
– Я не верю тебе… Ты же мне врёшь?
– Он слишком умен для вранья, – включился кот. – Ты ведь не даешь гарантии того, что вы оставите попытки прорваться в Даргхам?
– Речь о том, что вы можете спасти человека, если примите мои условия. Больше я ничего не обещал, и не буду обещать, Гвирд.
– Дикс, если он говорит правду о… Марте, мне наплевать, что там может случиться с миром… К тому же, мы наверняка не знаем, случится ли?..
– У Марты больше нет Лунного камня, это так, – после паузы и как бы нехотя признал Дикс.
Он почувствовал, что вот сейчас придется рассказать Файдеру то, что ему явно не понравится… если конечно он сам об этом не догадается. Ведь если взглянуть на факты и события, то распутываются они подлым таким клубком…
Но Файдер был слишком занят новой информацией и вопросов лишних не задавал. Он просто смотрел на Дикса. И для Дикса это были совершенно чужие глаза на таком знакомом лице – какие-то совсем человеческие, просящие о помощи… И Дикс решился.
– Я, Гвирд Великий Дух, согласен на твои условия, – сказал он, сотрясая воздух и стены мистическим рыком.
В его лапах появилась черная обугленная коряга с шипами, из которой вылетел тонкий луч. Он лихо изобразил этим лучом в воздухе пентаграммы и знаки, которые там так и зависли, моргая, как ёлочная гирлянда.
– Путь почти открыт. Теперь твой ход, Аркка.
Инкуб выглядел довольным и немного взволнованным. То немногое волнение, что было видно снаружи – внутри него было настоящей бурей.
– Я не смогу причинить боль сам себе, Гвирд. Вам придется поработать!
– Я понял тебя, – кивнул кот, после чего он достал, как кролика из шляпы, из своего мехового бока небольшой топорик. – Нет времени искать что-то более подходящее. Это уже твоя работенка, Файдер. Держи! Коготь нужен целиком, придется захватить чуть—чуть от пальца…
– Один миллиметр, не больше! – крикнул инкуб. – Промахнешься – я тебя прибью!
– Не промахнусь, – буркнул Файдер и взял топор. Огни, окружавшие инкубов потухли, и он осторожно переступил круг. – Ты только не смотри на меня, хорошо? А то меня это сбивает…
Аррка хмыкнул, но отвернулся, выставив ручищу. Он мог бы убить этого черта одним ударом… Чёрт тоже это понимал и старался сосредоточиться на деле.
Файдер пошарил на пыльном полу и выбрал подходящий обломок гранита, который можно было подложить для удобства. Файдер перебрал холодными пальцами по рукоятке топора, которая тут же стала теплой и даже как будто выгнулась, приняла удобную позу по руке.
– Готов? Поехали.
Аррка ничего не ответил, только зажмурил один глаз и прикусил язык.
И… Клац!
– Всё. Ух, как жжет! – Аркка потер руку и быстро зализал рану.
Файдер даже сам не понял, как ему удалось так аккуратно рубануть, задев буквально полмиллиметра кости сустава. Он схватил горячий пульсирующий коготь и посмотрел на Дикса.
Тот стоял за кругом с корягой наготове.
– Уходи оттуда! Быстро!
– Карн, Карн! – Аркка легонько тормошил второго инкуба. – Ты дышишь, ты жив! Молодец! Только помоги мне немного… вот так. Я буду держать тебя… А ты держись за меня… Вот так! Держись! Мы скоро выберемся отсюда, слышишь?
Из коряги снова вырвался луч – толстый, ярко-красный. Он медленно выжигал перед инкубами ровный эллипс. Стоял жуткий треск, и сыпались искры.
– Куда ты нас закинешь, Гвирд? – стараясь перекричать весь этот шум, спросил Аркка.
– Домой! Вы вернетесь домой – в ваш мир, где обитают подобные вам. Я очень надеюсь, что не буду после жалеть об этом!
– Ты поступаешь по чести, Гвирд. Это акт справедливости, хоть тебе и не хочется этого признавать! – змеиные глаза Аррки смотрели в упор на Дикса – это был безмолвный диалог, понятный только им двоим.
– Идите… Времени мало.
Аркка прижал к себе брата и тяжелым прыжком ввалился с ним в светящийся эллипс.
Инкубы исчезли. Эллипс сжался до точки, прокрутился спиралью и растворился, выбросив пару последних искр. И снова наступила тишина.
Файдер боялся разжать кулак – он не хотел смотреть на этот кусочек чуждого тела, который все так же жутковато пульсировал.
Марта, Марта…
– О чем ты задумался, мой друг? – спросил кот.
– А? Я думаю… Если бы серьезней отнёсся к ее словам… если бы успел заранее разобраться с планами этой семейки…
– Не взваливай на себя чужую ношу, – посоветовал кот. – Это ведь в той же степени дело и её рода. Есть кармические задачи, которые мы не выбираем! Но мы можем выбрать решить их правильно и с достоинством.
– Ещё скажи слово «долг».
– Скажу – «долг».
– Ненавижу это слово.
– Это её долг перед теми, кто дал ей жизнь и перед теми, кто не отобрал эту жизнь, хотя и мог бы…
– Перестань, – Файдер с досадой отвернулся. – Не хочу это слушать. Я устал очень… Болит всё… А что нам с этой байдой делать? – он показал на сумку с генератором, которая всё это время спокойно лежала себе в сторонке.
– Генератор спрячу в укромной месте. Стеллик – опасный жадный психопат, он собирался под инсценировкой пропажи генератора завладеть им. Насколько я знаю, у него не хватило бы ума воспользоваться этой штукой, кроме как продать. Покупатели бы нашлись, будь уверен. Генрих думал, что инкубы будут играть написанную для них роль похитителей. Он понятия не имел, что у них свой сценарий… А ты нужен был в качестве официального героя, посланного на ответственное дело и награжденного потом посмертно. Никто не собирался выпускать отсюда живыми ни тебя, ни инкубов. Ну а генератор бы заменили подделкой. Такой беспредел разумеется не будет оставаться безнаказанным, но… это требует времени. Суд, следствие, бюрократия… Так что и в Греверсонд тебе возвращаться тоже нельзя, пока там еще один Стеллик, который разумеется, тоже замешан в делишках своего братца.
– В том, что Эрик подлая скотина я и не сомневался. И куда теперь?..
– Теперь за Мартой.
– Это я понял. А что же с Луной? Как ее починят без генератора?
– О, за это не переживай, – успокоил Дикс. – Таких генераторов не один десяток. Они создаются на Луне и там же хранятся. То, что есть на земле – это уже, так сказать, стратегические запасы, на всякий случай.
– А может, она и не ломалась вовсе? – спросил Файдер и с подозрением посмотрел на кота.
– Еще как ломалась! – уверенно ответил Дикс. – Но там уже давно работает спецгруппа и скоро всё починят. Мы сможем снова любоваться Луной… Мне кажется на Земле она особенно хороша! Здесь как-то все так удачно сложилось – и размер и освещение!
– Дикс, скажи, пожалуйста, какого лешего я не узнал всё это раньше? Ты ведь знал про эту ловушку, и зачем меня сюда прислали? И не предупредил.
Дикс пошевелил усами и выдержал паузу.
– Мой друг, я позволю тебе посердиться на меня. Если ты считаешь, что это необходимо сейчас – я принимаю твое недовольство. Но, скажи, а что бы поменялось тогда? А я тебе отвечу – вы бы наворотили ещё больших проблем.
– Кто это – мы?
– Ты и Эло, разумеется.
– Ну конечно. Мы – два идиота, а ты – великий спаситель…
– Мне легче управлять ситуацией, когда вы не делаете лишних движений. Файдер, тебя бы вычислили даже по одним мыслям. Когда идет противоположный поток сознания, против течения – это отлично читается на любом пространстве…
– Ладно, я тебе верю, – смягчился Файдер. – Просто я злюсь. Не на тебя, а вообще. Я не могу быстро успокоиться, ты же знаешь… Ты чувствуешь, где сейчас Эло?
Кот задумался.
– Я чувствую… я чувствую, что мы сможем… погнаться за двумя зайцами и поймать обоих, – он говорил медленно, потом оживился, и глаза его сверкнули радостным огнем: – Они все вместе! Эло, Марта, Илла – все! Идем, мой друг! Мы будем вовремя!
Глава 19
Марта стояла на сцене в пустом зале. Впереди – партер, ложа, балкон… Ряды пустых кресел. Пустых, как ее душа сейчас.
Ноги её дрожали, к горлу подступала тошнота, а по спине ползла потная горячая волна. В ушах кто-то решил ловить радиоволну – этот писк сводил с ума, и она прижала руки к голове. Ей хотелось сесть, но она боялась, что если сделает это, то уже не встанет.
– Марта! – кто-то позвал ее.
Чей-то голос старался перекричать то, что творилось у нее в голове.
«Эло…»
– Ф-ф-фу… Надо отдышаться!.. Ты это видела?! Я чуть с балкона не рухнул! Ха! Рисковый я парниша! – он сидел на сцене и с болью смеялся, держась за ногу. – По-моему, я ногу сломал… А нет, вроде всё нормально. Марта, ты как?..
Жизни на лице Марты было не больше, чем у куклы. Она закрыла глаза, и чуть было не упала, но Эло успел её подхватить.
– Эй, эй! Марта, ты чего?!
Он тёр ей щёки и пытался нащупать пульс. В это время очень кстати подлетела Илла. Эло даже успел порадоваться, что к ней вернулись ангельские способности. Она принялась греть бледные ладони Марты своим дыханием. Эло отодвинул золотые локоны с лица Иллы и с восхищением посмотрел на её сосредоточенное, вдохновлённое лицо.
И текли ангельские слёзы… И были они горячи, как расплавленный воск, и капали, капали, капали на холодную человеческую кожу, и проникали до самого сердца, заставляя его биться, и проникали эти горячие слёзы до самых глубоких глубин человеческой души, вымывая всю боль и грязь. И сидел рядом с ангелом чёрт, и смотрел на это чудо, удивляясь.
– Ты же спасаешь… Ты всегда их спасаешь, – шептал он. – Это твоя работа – спасать людей… И ты её делаешь…
– Она приходит в себя!
– …отлично! Марта, не вздумай умирать, слышишь?
Едва не погасшие глаза смотрели на них с полнейшим отчаянием.
– Эло, у меня больше нет Лунного камня… Ничего нет… Я сама его отдала… Меня протащили сюда через стену с обоями… у Дикса… и… как же хреново мне теперь! Сил нет. Как я вернусь, если даже вы меня на руках понесёте? Я не смогу, Эло, я не смогу! Это переходы меня доконали.
– Сможешь!
– А что потом?
– Что-нибудь придумаем.
Марта дотянулась до плеча Эло и, обняв, зависла на нём, всхлипывая.
Илла почувствовала, что вот именно сейчас она должна отойти в сторону и оставить их наедине.
– Я останусь на Земле. Навсегда. Так и должно было быть. Это – моё место.
– Марта, ты ерунду говоришь… А Файдер?
– Он тут долго не протянет, ты же знаешь. Он вернётся туда, откуда пришёл. Там ему будет лучше…
– Да где ему будет лучше без тебя?!
– Знаешь, мне часто кажется, что ему всё равно… Я… не уверена, что нужна ему… То, как ты смотришь на Иллу, тут же всё понятно и без слов… Разве я не достойна такого же взгляда?! Почему, Эло, почему?!
В сумбурных словах Марты слышалась такая горечь, что Эло только вздохнул, сперва даже не зная, что ответить.
– Ну что ты… Когда мы были вместе, он постоянно только про тебя и бубнил. Да, мы разные! Но это ничего не значит на самом деле. Поверь, я бы не позволил ему просто так прожигать твою жизнь, тратить её на обман, и как-то тебя использовать… Просто, потому что я… я ведь первый тогда тебя нашёл.
– Притащил!
– Ладно, притащил тебя к нам.
– В Ад!
– Притащил тебя к нам в Ад. Я долго за тобой следил и… проникся, так сказать, симпатией. И я до сих пор чувствую некоторую ответственность за тебя.
Марта собиралась что-то ответить, но тут в оркестровой яме кто-то чихнул. Потом послышался хлюпающий топот, и на сцену взгромоздилась Люция Леопольдовна.
Эло обеспокоено нахмурился.
– Я уже видел её здесь. Что ей опять от тебя надо?
Путь Люцие Леопольдовне вежливо, но уверенно преградила Илла. Она стояла, расправив крылья, и смотрела на ондатру сверху вниз.
– Что вам угодно?
Люция тянула шею, пытаясь увидеть Марту. В лапах у неё был букет из белых кувшинок. Ондатра подала голос, исполненный миролюбием:
– Глубокоуважаемая Марта! Я имею честь видеть вас вновь только лишь для того, чтобы сопроводить вас обратно туда, откуда вы благосклонно согласились следовать за герцогом… Никто не собирался бросать вас здесь, ни в коем случае! Мы так вам благодарны! Но нам необходимо было… уладить некоторые… формальности. Так что нам пришлось на некоторое время оставить вас здесь, чем я была несказанно расстроена.
Илла выставила вперёд руку:
– Стойте спокойно. Для начала я проверю вас, – предупредила она ондатру, а вскоре – опустила руку и повернулась к Марте. – Она не лжёт! Она говорит правду.
– Да что с того! – возразил поднявшийся Эло. Он стал рядом с Иллой, готовый вцепиться в морду Люции Леопольдовны. – Слышь, тётя с букетом, да она здесь из-за вас чуть не преставилась!
Где-то в левой ложе послышался грохот и истошный крик:
– Бей крысу!!!
Из ложи выскочил взъерошенный Дикс, а за ним – Файдер.
– А-а-а! Бей её!!!
Люция Леопольдовна, оказавшись в окружении, прижухла, спрятав голову за кувшинками. Ситуация накалялась. Илла взмахнула крыльями, что имело явный седативный эффект – Дикс перестал вопить, Файдер кинулся к Марте, а Эло уперев руки в боки, показал, что готов к переговорам.
– Ну и зачем эти цветы?
– Это для глубокоуважаемой Марты! Редчайший экземпляр, они станут отличным талисманом! Сударыня, это вам лично в руки!
– Куда мне ещё букет-то переть?
– Не надо ничего переть, я всё устрою, – деловито сказала ондатра, прорвавшись-таки к Марте. В один миг она хлопнула по букету лапами, и он сжался в маленький компактный комочек. – А это уже лично от меня! – сказала она, радостно и жутко улыбаясь. Незамедлительно из воздуха материализовался серебряный кулон с претензией на глубокую древность, в который она лихо затолкала этот комочек. – Этот прекрасный медальон – ваш!
Все молча смотрели на Марту.
– Вы… мне обещаете… что если я возьму эту вещь, то… вы больше не влезете в мою жизнь… никогда?!
Люция Леопольдовна утвердительно закивала.
– Возьмите же его! И пусть удача не оставит вас!
Марта взяла медальон и намотала его цепочку на запястье, как браслет. Файдер что-то скептически сопел, остальные напряжённо выжидали. Ондатра прошлёпала к оркестровой яме, из которой явилась.
– Извольте проследовать за мной, господа! Этот недолгий путь не доставит вам неудобств.
Файдер поднял Марту на руки. При этом очень старался не смотреть ей в глаза – слишком многое он хотел ей сказать, но если сказать это сейчас, то выйдет, конечно же, криво и не так, как хотелось бы. Да и Марте сейчас не хотелось никаких объяснений и выяснений. Он остановился на краю ямы. Оттуда пахло мышами, плесенью и, как ни странно, розовым маслом.
Странное сочетание мышей и роз несколько смутило Файдера, но он всё-таки пошёл следом за Люцией Леопольдовной. Он шли какими-то коридорами с набитыми хламом подсобками. Это было неинтересное, ничуть не волшебное закулисье. В течение этого десятиминутного пути Эло непрерывно о чём-то шептался с Диксом, а Люция Леопольдовна то показывала свою сутулую бурую спину, то оборачивалась, убеждаясь, что никто не отстал.
Путь закончился стеной, облицованной грязной керамической плиткой. Люция Леопольдовна принялась, пыхтя крутить торчащий из стены ржавый вентиль.
Откуда-то послышались торжественно-мажорные аккорды, ударили литавры…
– Есть! – устало и радостно сказала Люция Леопольдовна, оторвавшись от вентиля.
Она прижала ухо к стене, простукивая плитку. Найдя нужный звук, она стукнула сильнее.
Аккорды стали громче.
Люция Леопольдовна сделала шаг назад, крикнула что-то, после чего стена стала просто-напросто быстро таять как мороженое в микроволновой печи.
Образовалась нехилая такая дыра размером с дверной проём.
– Ну вот, господа, вам туда! – ондатра показала на дыру. – Прощайте!
В дыре виднелась комната с куском полосатых обоев на потемневшем паркете.
Дикс впрыгнул на ту сторону первым – целым и невредимым.
– Ишь, не обманула! – он довольно цокнул. – Давайте, друзья! Шустренько, шустренько перебираемся ко мне!
Глава 20
Странный красавец Санкт-Петербург растянул своё гранитное тело под игривыми лучами восходящего солнца. Но эти кокетливые розовые лучи заигрывали с ним недолго – небушко плаксиво нахмарилось, и пошёл дождик. Он что-то хныкал недовольно и скрёбся в стекло.
