Вероника Чуркина
Я – взмах крыла бабочки. 2
Глава 14. Винтажная девушка снова на рынке любви.
В эти два часа послеобеденного сна весь город замирает. А я работаю в эти благостные часы, пишу теперь уже очередной роман. Что интересно, вдохновение приходит, как по заказу.
Со мной общаются только женщины. Для мужчин я не интересна, слишком старая и не смогу выносить потомство. Да и ладно, я тоже не очень восхищаюсь местными аборигенами. Проживи я тут и тысячу лет, я бы всё равно не смогла влюбиться в местного кавалера. Не моё! Не мой типаж, скажем. Не впечатляют меня эти широкие плечи и длинные голенастые ноги. Взрослые дети здесь тоже живут отдельно, отдельно и нечасто общаются с родителями. Знакомо. Снова вспомнилась суетливая Душечка. Как там у неё дела в нашей многострадальной Солнечной системе?
При поцелуе здесь сплетаются носами. Господи! И как они при этом не задыхаются? Даже пробовать не желаю. И сексом как-то занимаются, у них для этого специальные комнатки отведены, маленькие такие как кладовочки. Взрослые особи вдруг отправляются в это помещение обитое фиолетовой тканью, наглухо там закрываются и чем-то таким занимаются. Какая там у них происходит прелюдия, я так и не поняла. У них так же в фильмах не принято демонстрировать что-то дальше лёгкого поцелуя в нос. Если поцелуй смотрится ещё вполне эстетично, то может у них и всё остальное вполне приемлимо. У них ещё и хвосты имеются! Разумеется и мне соорудили небольшой такой необременительный хвостик. Назначение данных отростков я так и не поняла. Я пыталась им управлять, помахивать при ходьбе, но не получилось. Может, тренировалась мало?
О, как же у меня сегодня ноет этот отросток! И чего ему надо б, но гаду? Я как-то насмелилась и спросила Ундину, та решила, что я прикалываюсь. Ундина от хохота с дивана свалилась и там на полу ещё долго хохотала держась за пузико.
– Ну ты даёшь, подруга! – Просмеявшись и отплакавшись тявкнула коротко Ундина. Я так ничего и не поняла, а спрашивать поконкретнее испугалась, заподозрит ещё чего. Я всё-таки агент!
У меня в квартире также имеется пресловутая фиолетовая комнатка, и я в неё заходила, всю её осматривала, всё что там было в поле зрения обтрогала, и всё равно не поняла её назначения. А по четвергам ко мне приходит женщина и намывает всю квартиру. Её присылают из мэрии, но платить ей определённую сумму в последний день месяца обязана я сама. Отказаться от данной услуги невозможно.
Хорошая из меня разведчица получилась, ничего не скажешь! Я только и смогла, что доковыряться, что в каждую квартиру были встроены какие-то особенные детские комнаты типа инкубаторы. Офонареть! Гуманоиды размножаются с помощью кладки яичек? Они что не живородящие? Серьёзно? И они несут, как курочки яйца? Я обнаружила эту шокирующую новость только после двух недель счастливого проживания в новом мире.
«В жизни надо всё попробовать», – как-то сказал один из моих знакомых ещё из той далёкой прежней жизни. Я с ним совсем не согласилась ещё тогда и уж подавно теперь. Некоторые вещи я бы никогда не хотела попробовать. А ведь довелось…
Моя соседка надрывала животик, так хохотала, и что-то там ей казалось глупым, а мне непонятным. Она забыла меня предупредить, что иногда здесь людей, то есть аборигенов похищают. Ей и в голову не пришло, что мою персону могли выкрасть и поработить. Ундину развлекало только моё неведение в некоторых интимных вопросах. А меня на самом деле похитили. Я оказалась для какого-то богатенького преуспевающего господина ценным товаром. Поначалу я вообще думала, что меня украли с целью выманить солидный выкуп. В местном банке на моё имя недавно была положена кругленькая сумма в местной же валюте. Ну на денежки позарились, ясное дело. Я ошиблась, моя судьба оказалась печальнее и много драматичнее. Меня аккуратненько выкрали из дома, чтобы сделать очередной женой, любимой третьей женой без права на единокровное потомство. Как всё запущено!
И вот я в огромном пустынном зале стою на коленях под алым покрывалом и повторяю за пастырем слова клятвы. Мой голос дрожит, я заикаюсь, но вынуждена повторять вслед за властным мужчиной слова верности неизвестному господину.
– О, мой господин! Господин тела моего, дома моего и моего имущества! Я умоляю тебя стать господином моей души и моих помыслов. Я сама ни на что не претендую, ни на финансовые доходы господина, ни на ласки господина, ни на поцелуи господина. Пусть господин мой сам установит график посещения моих покоев. Я не прошу от господина дополнительных ласк, не прошу и отдельного дома с обслугой и храмом для божества. Я согласна на минимум. Я готова стать верной третьей женой господина. Я готова стать старательной прислужницей господина и питаться крохами, что упадут с его стола. Я готова с тоской и печалью в глазах переносить разлуку с любимым господином, пока он проводит время в домах старших по званию жён. Я согласна четыре раза в год в дни великих празднеств получать от мужа и господина моего единовременный акт любви и ласки. Аминуто! Аминуто!
Согласна, что всё это больше похоже на бред, но мне на ушко между делом, когда я ещё сидела в мешке и меня только выгребали из кабины транспорта, что в случае отказа меня сошлют на рудники пожизненно. Бежать? Куда бежать? «Свои агентов не бросают», – жужжала и билась о стекло как надоедливая муха, упрямая спасительная мыслишка. А найдут? С нашими-то технологиями! Я тебя умоляю, не стоит переживать. Так я утешала себя и плевать мне было на эти клятвы, а также местные брачные законы. Украдкой я успела немного рассмотреть помещение, вокруг на матовом чёрном полу располагались пушистые мягкие-премягкие ковры. Я бы к себе домой хотела такой, только не сюда, а в Душечкин шикарный особняк.
Я повторяла эту страшную клятву верности вслед за пастырем, согнувшись в поклоне. Мне было неудобно и неприятно стоять на коленях перед алтарём. Кто был моим суженым, я не разглядела, не было возможности, да и какая разница? Меня отсюда всё равно вытащат рано или поздно. Не оставит же меня родной сын на растерзание местным самодурам. Или всё же оставит? Так или иначе, я повторила эту дебильную клятву верности, и с меня сняли наручники. Я перестала себя чувствовать рабыней. Может, всё не так уж и плохо? И наручники мои были мягкие и пушистые, но всё же наручники. Ещё раз просчитала мысленно варианты побега и решительно отказалась. Нет никакой надежды, что смогу сбежать, да и бежать большого смысла нет, дольше меня свои проищут. Когда мои работодатели сообразят, что меня не наблюдается в обозреваемой местности то надеюсь, что бросятся на поиски и хоть из-под земли достанут. Ну а что будет дальше, меня особенно не волнует. Буду проситься на Землю. Меня и вправду быстро вытащили из местной системы, побоялись, что я выдам стражей Галактики. Они даже не рассматривали тот вариант, что мне вряд ли кто поверит. Вот такие дела.
Злодеи выкрали меня аккуратно со знанием дела, почти классически. Я имела, как теперь понимаю, глупую и безрассудную привычку прогуливаться перед сном по тихой улочке около дома. Могла и на крышу заглянуть полюбоваться закатом яркого оранжевого светила. Закат белёсого почти потухшего солнышка меня не волновал, он был таким же смазаным и тусклым, как само светило. Когда я уже повернула обратно домой, то есть к временному моему жилищу, меня тихо окликнули. Я завертела головой, потеряла бдительность и стала лёгкой добычей. Меня как куль с картошкой одним махом затолкали в автомобиль и куда-то умчали. Я даже заорать не сумела, во рту лягался кляп из тряпки, а руки уже были крепко связаны. Моё тело потряхивало на мягких рессорах, а сама я словно оцепенела от ужаса. Доигрались! Спина нещадно заныла от неудобной позы. Я хотела заплакать, но решила, что будет ещё хуже, ведь заложит нос, да и сопли размажутся по лицу. Я стиснула зубы и подвывала, словно пищал комар. Не передать словами, как мне было плохо. Ехали долго, я устала скулить и стонать, всё равно никто не отзывался, или не слышал, или не обращал внимания. Наконец, автомобиль сбавил ход, сделал крутой поворот и остановился. Уф! Я рано радовалась, перед тем как меня вытащить из машины, мне на голову накинули мешок. К счастью, мешок был не пыльным и не вонючим, я даже не чихнула. Ну это уже перебор. Я всё равно, не узнала бы по внутреннему дворику здания, куда меня доставили, да и моих похитителей я бы тоже не смогла распознать. Я плохо запоминаю местные физиономии, особенность у меня такая. Я же с другой планеты, в конце концов! Местных я могу различать только по походке, ну и конечно же по одежде.
Меня выгрузили, развязали, сняли с головы мешок и спешно удалились. Я открыла глаза и попыталась оглядеться. Определённо это был дамский будуар и при этом очень даже состоятельной дамы. В отдалённом углу стояла на массивных ножках большая ванна, рядом располагался столик с зеркалом и кучей всяческой косметики. Пока я на всё это пялилась непонимающими глазами, вошли три девушки с лицами прикрытыми серебристыми полумасками. Высокие и грацизные девушки приветствовали меня поклоном. Я им слабо кивнула в ответ. А что ещё?
– Мадам, мы к вашим услугам, – покорный тон прислужниц, их поклоны перед брошенным на пол телом пленницы мне показались поначалу, как издёвка. Каким ещё услугам? Меня подхватили под руки, быстренько раздели до гола, запихали в приятную тёплую воду, что была залита в ванну. Моё тело намылили чем-то ароматным и пенящимся, ополоснули, обсушили и нарядили в просторные одежды пурпурного оттенка, так здесь одевают невест. Меня что замуж выдают? И без моего на то согласия?
Все действа проходили быстро, ловко и без всяких лишних звуков. Мои попытки что-либо разузнать тут же пресекались мягко, но настойчиво. Напоследок мне на голову накинули плотное покрывало с прорезями для глаз и куда-то повели. В конце концов мы оказались в большом зале явно богато убранного дома и зал этот был точно украшен для свадебной церемонии. А я что невеста? Может, всё же подружка невесты? Нет вряд ли, никогда не слыхала, что бы воровали подружек невесты. С большими почестями с соблюдением какого-то ритуала сняли с меня верхнее плотное покрывало и заменили лёгким ажурным.
И вот я уже стою у алтаря коленопреклонённая и повторяю за священнослужителем или как там его называют, клятву невесты из книги судеб. О горе-горюшко на мою бедную головушку! А где жених? Что-то я его не наблюдаю, как ни скосила глаза в сторону, всё равно никого похожего на жениха не увидела. И отказаться от церемонии бракосочетания не получилось. Когда девицы одели меня и повели в зал для важнейшей церемонии, мне ещё раз напомнили, что я не хозяйка своим поступкам. В каком-то коридоре мы приостановились, и меня за горло кто-то жестко схватил сзади сильной мужской рукой и прошептал прямо в ухо обдавая горячей волной:
– Ты выходишь замуж за знатного господина, а в противном случае обвиняешься в убийстве и отбываешь наказание в рудниках!
– Но я никого не убивала! – Прохрипела я сдавленно. Говорить было неудобно и больно.
– Это к делу не относится! От тебя только и требуется, что сочетаться законным браком с уважаемым человеком. Ты выходишь замуж по доверенности.
И это не обсуждалось. Без вариантов. Ну и что мне было делать? Я не в силах была не только отказаться, но и вымолвить хоть слово отрицания. Перспектива поработать на рудниках меня тоже не прельщала. Я конечно не знала, что там и как там производят, но явно я бы не выжила.
Так меня выдали замуж, и сама не знаю за кого. Само собой я старалась сохранять спокойствие во время церемонии, старательно глубоко вдыхала пряный от благовоний воздух и медленно так же выдыхала. Не хватало ещё невесте от избытка чувств грохнуться в обморок в самом разгаре событий. Уже потом, когда меня под руки привели в маленькую уютную комнатку и усадили на ложе, оставили в полном одиночестве, я обмякла. Вот тут я и дала волю чувствам. Слёзы, так долго и с таким трудом сдерживаемые, слёзы хлынули водопадом. Слёзы обиды и горечи, слёзы полные разочарования в этом новом и поначалу вполне терпимом мире, слёзы безнадёжно уставшего от проблем человека лились сплошным потоком, и их источник не пожелал иссякнуть. Мне ещё было обидно, что сняли с меня то красивое украшение, что являлось как мне тогда казалось единственной ниточкой связывающей меня с тем прежним миром, с земным миром моим и миром будущего. И ведь не вернули гады даме фамильного украшения!
А потом я вдруг ясно вспомнила, что у меня за ухом имеется чип. Ура! Я не одинока и меня вытащат, обязательно отсюда вытащат! У меня сразу потеплело на душе. Я прилегла на кровать и умиротворённая опустошённая заснула сном праведника.
А на утро начался кошмар. Меня грубым окриком, как рядовую служанку подняла с постели высокая дородная домоправительница или правильнее, управительница дома, имеется такая должность в богатых домах. Определённо она здесь считалась красивой девушкой, что совершенно не совпадало с моим мнением. Её голос зычный командирский действовал на меня, как удар хлыста, впрочем и скорей всего, не только на меня. Эта дама не отправила меня на крышу делать вместе со всеми зарядку, нет. А может, я уже нахожусь в другом городе? Может, здесь немного другие обычаи? Да всё, что угодно может быть! Я умылась, машинально почистила зубы, оделась в то, что висело в шкафу. Так на мне оказался какой-то халат очень мягкий на ощупь, пушистый и габаритный. Потом на пороге моей комнатки снова появилась эта злая тётка и повела меня куда-то.
– Работать будешь, нечего даром хлеб есть! – Рявкнула бабища.
– Но у меня имеются сбережения, – заблеяла я робкой овечкой заблудившейся в лесу.
– Забудь про свои жалкие копейки тем более, что они изъяты из банка в качестве твоего приданого.
– Как вы так можете! – Я пыталась отстоять свои права на имущество.
– Ты, девушка, сама подписала брачный договор. Ты его видела, читала своими глазками и не можешь не знать, что ты теперь поступаешь в распоряжение своего почитаемого всеми мужа, а значит и в моё распоряжение тоже, – толкнула бабища назидательную речь. Да плохи мои дела. Брачный договор я и в руках не держала, меня заставили его подписать.
– Сейчас намоешь детскую, – домоправительница втолкнула меня в комнату большую, но не ухоженную. – Господин изволит ожидать поступление потомства.
– Я теперь, как служанка везде полы буду намывать?
– Не пори чушь! Ты не служанка и никогда ею не будешь, а за детской следить входит в твои обязанности. Тебе же яйца высиживать!
– Как это яйца высиживать?
– Ты не умеешь? Научим, ничего страшного.
Так получилось, что я намывала эту просторную комнату с полным набором удобств в виде ванны, туалета, камина и ещё чего-то непонятного, но видимо здесь необходимого. Я намывала все эти удобства и старалась думать позитивно. Я очень надеялась, что меня разыщут и вытащат отсюда мои соратники. Ну наняли же меня для агентуры, пусть теперь спасают!
Я испытывала настоящий животный страх. Я совсем не хотела работать у богатенького мужика запасной женой. Но мои агентурные боссы видимо решили иначе. Им тоже интересно стало, что такое делают неглавные жёны и зачем они вообще нужны.
Сегодня меня скудно покормили, а потом вывели во внутренний дворик. От нечего делать я поднялась на покрытую растительностью крышу. Красиво, что тут ещё можно сказать. Я любовалась бы и любовалась открывшимся потрясающим видом, но настроение не располагало к праздному созерцанию. Теперь, как замужняя женщина, я должна прикрывать личико вуалью. Рядом прогуливалась управительница домом.
– И долго мне быть затворницей? – В отчаянии я решилась спросить её.
– Пока не вылупятся из яиц маленькие господинчики, – вполне вежливо ответила домоправительница.
– И когда это произойдёт?
– Разве можно о таком спрашивать? Первые жёны нашего господина ещё не снесли яичек. Жди терпеливо, моя милая Ривьера.
– А меня господин посетит? Я его увижу?
– Зови меня Ледой. Обязательно увидишь, даже не сомневайся. Появится господин как-нибудь и в твоих невестиных покоях. Не волнуйся, он заранее сообщит, и девочки приведут тебя в порядок. Не боись!
– Я и не боюсь, – ответила, а сама слышала, что голос мой предательски дрожал. Какой-то гоблин может возжелать меня! Кошмар!
– Наш господин любвеобильный мужчина. Он и меня как-то порадовал целой ночью любви, – Леда явно гордилась вниманием господина. Ну с ней всё понятно, видная женщина приглянулась великому человек. А я? Я-то ему зачем? Для коллекции? Такого унижения и полной беспомощности я не испытывала никогда раньше.
Ещё час назад я намывала комнату, которая по большому счёту ничем особенным не отличалась от обычных, разве что большой круглой кроватью. Ну ладно, и где там яйца, которые надо высиживать? Ах да, их ещё не снесли те две другие жены господина! У меня явно начиналась истерика. Я собой почти не владела, мелко затряслись руки. А тут ещё ко мне живенько подскочила молоденькая девушка стройная и хрупкая, как наша русская берёзка и с поклоном пропищала:
– Наш господин желает вас видеть.
– Что? Прямо сейчас?
Две девушки подхватили меня под руки, увели в невестины покои, переодели во что-то невообразимое и вывели в шикарные апартаменты. Меня облили духами и оставили посреди комнаты.
– Пройдись немедленно по кругу и подними руки вверх! – Командовал откуда-то голос домоправительницы. У неё был зычный властный голос. Я не прекословя, сделала всё как она велела и мелкими шажками почапала вдоль стенки с высоко поднятыми руками. Я ощущала себя преступницей, хотя нет, скорее заложницей. Я – заложница любви! Нет, я заложница чьей-то страсти. Но почему я? В этом таком непростом кастовом мире меня вообще никто не знает! Или уже рассекретили? Да не может быть! Я выполняла все предписания и распоряжения по пунктам и ничего не совершала помимо того.
– А господин красивый? – Я спросила домоправительницу Леду, когда та подошла ко мне и опустила мои руки вниз.
– Самый красивый мужчина на свете! Ты не будешь разочарована. А уж какой он искусный любовник! Ах!
После этих её слов мне стало ещё хуже. Я не могу без любви строить отношения с мужчиной.
– Но я его никогда не видела! Я его не люблю! – В моих словах сквозило отчаяние.
– Так увидишь его и влюбишься. В него невозможно не влюбиться, – заверила меня Леда, и голос её при этом показался мне мечтательным. Похоже, она сама была влюблена в этого пресловутого господина.
– Я не хочу быть женой чужого мужика, – вздохнула я тогда.
– Поздно, деточка, тебя сегодня сводят к господину на свидание и если повезёт, то на два часа.
– А если не повезёт?
– А если не повезёт, то господин удалится из зала свиданий через пятнадцать минут, – Леда схватила меня за руку и вывела из большого зала. Сегодня, если мне повезёт, то меня будет лапать какой-то инопланетянин, которому я теперь по факту принадлежу. Мне захотелось срочно упасть в обморок.
Свидание состоялось при бликующем свете разожжённого камина, что располагался в углу красиво убранного дамского будуара. Поленья, как и на Земле, весело потрескивали, искры разлетались веером, защитный экран из чего-то похожего на стекло не позволял огню поджечь весь дом. Я бы часами смотрела, как горят в камине дрова. Что это? Магия огня или какой-то инстинкт оставшийся от далёких и не очень разумных предков? Когда-то давным-давно едва сформировавшиеся как особи люди кучковались около костров и грелись в небольших, но непродуваемых ветрами пещерах. Меня притягивают и манят к приключениям всполохи ярких языков пламени. Глаз не оторвать от пляшущего огня. Поленья горели ровно и давали достаточно жару, чтобы в комнате было комфортно находиться. Меня остановили посреди комнаты, предварительно меня девицы быстро раздели. Леда самолично поставила меня на колени и совершенно нагую накрыла сверху большим ажурным покрывалом алого цвета, обошла меня со всех сторон, ткнула лицом в пол и неспешно удалилась. Я стояла на коленях, а в голове билась, как испуганная птица о стекло, шальная мысль: «Бежать, бежать!» Куда бежать? Как бежать? Каким образом осуществить данное заветное желание? Я представила себя бегущей по улицам города нагой и с развевающимся вокруг меня прозрачным покрывалом и нервно хохотнула.
Тут дверь отворилась и вошёл мужчина. Его размеренные уверенные шаги, его твёрдая поступь говорили о том, что зашёл именно хозяин дома и никто другой. Этот гуманоид теперь и мой хозяин. И мне снова захотелось упасть в обморок. Но я же должна хотя бы увидеть его! Я не смела шелохнуться, едва дышала от волнения. Он подошёл. Покрывало заскользило с моей головы. Властная рука уверенно снимала с меня единственный ничего и так не скрывающий покров. И вот уже оголились мои плечи, спина. И тут покрывало совсем соскользнуло на пол.
