Вероника Аверина
Щенок
Глава 39. О ледяном душе и охотнице.
Когда автомобиль свернул на подъездную дорожку к дому, Вин сидел, улыбаясь и задумчиво глядя на рассветное небо. Леди не считает его тварью, отвратительным созданием ночи. Это не любовь, но и не ненависть. Впервые за несколько месяцев Ирвин чувствовал себя абсолютно счастливым. И полностью сытым.
С тех пор ситуация переменилась. Леди стала регулярно брать его с собой на заказы. Ирвин чувствовал, насколько практика полезна и важна для его улучшающихся с каждым боем способностей. Он лучше стал контролировать себя, научился понимать Леди и практически сливаться с ней в бою. Безусловно, у них получалась отличная связка. Прекрасно изучив особенности характера своего мастера, Вин знал, что от него требуется в тот или иной момент, и беспрекословно выполнял приказы, иногда еще до их озвучивания. Благодарность Леди выражалась не только в похвале, но и в материальном эквиваленте, в виде прибавки к карманным деньгам. Конечно, и то, и другое было весьма приятно, но Вин готов был вовсе отказаться от денежного вознаграждения в обмен на возможность услышать еще несколько теплых слов от мастера.
К тому же, регулярные встречи с вампирами позволили ему питаться. Организм окреп, почувствовал силу. Тренировки стали даваться легче, Леди чаще хвалила его. И иногда сокрушенно качала головой, подчеркивая, как много времени они упустили из-за скрытности Вина.
Между тем, жизнь его шла своим чередом. Насыщенный ритм тренировок, гулянки с Санькой и в одиночестве, общение с друзьями Леди в «Тыкве». Но что-то изменилось в отношении мастера к нему. Вин чувствовал это так же, как ощущается легкий ветерок свежим летним утром. Складывалось впечатление, что наставница начала ему доверять. Ирвин был очень рад этому и старался прикладывать массу усилий, чтобы улучшить ситуацию.
Поскольку чувствовал Вин себя гораздо свободнее, он стал больше общаться с другими щенками. К его удивлению, ученики реагировали на него гораздо резче, нежели их мастера. Ирвин старался не доводить ситуацию до драки, помня, как рассердилась Леди в прошлый раз. Но однажды дело повернулось иначе. Молодой щенок старательно задирал его весь вечер, стремясь спровоцировать. Вин держался, сжав зубы, вяло огрызаясь, но не двигался с места. Пока не встретился глазами с сидящей напротив наемницей. Во взгляде Леди сквозило искреннее удивление. Она перегнулась через стол и шепотом поинтересовалась:
– И долго ты еще сидеть собираешься? Нравится, когда об тебя ноги вытирают?
Вин вздрогнул, словно от удара, и непонимающе посмотрел на мастера:
– Но ведь ты в прошлый раз…
– В прошлый раз я сердилась из-за того, что ты меня не предупредил. В этот раз я сержусь, потому что ты за себя постоять не можешь. Я разрешаю.
Вин благодарно кивнул и вновь посмотрел на своего обидчика, мысленно облизываясь.
И была драка. Они кувыркались минут десять. К удивлению Ирвина, противник оказался хорош. У вампира не было такого преимущества, как он себе представлял. В результате ожесточенного рукопашного боя «до первой крови», они основательно разукрасили друг другу морды, так и не пролив ни капли. Веселье закончилось, когда появился мастер обидчика и принялся разбираться. И вновь Вин оценил Леди. Спокойно курившая в сторонке, остававшаяся лишь скромным зрителем драки, в отличие от Саньки, который шумно болел, наемница переменила позицию мгновенно. Подойдя к разошедшимся щенкам и другому мастеру, она яростно и пылко отстаивала интересы Ирвина. От ее нарочито высокомерного тона, манеры слегка растягивать гласные и небрежной позы с заложенными за пряжку ремня большими пальцами Вина охватывал кураж. Другой наемник попытался предъявить какие-то претензии к Ирвину, но зачинщиком драки вампир не был, и множество свидетелей громко подтвердили это. В завершение беседы Леди послала расшумевшегося коллегу по известному адресу, и Вин ожидал начала еще одной драки, теперь уже между мастерами. Но наемник спасовал, отступившись. И лишь по его злобному взгляду в сторону ученика вампир предположил, что того ожидает не слишком легкий вечер. Но Вину совершенно не было жаль его. Напротив, ученик чувствовал веселье и задор после хорошей драки. Настроения прибавил и Санька, восторженно осыпавший его комплиментами, и Леди, мимоходом бросившая:
– Умница, мальчик. Славно ты его отделал.
Жизнь приобрела яркие краски, и казалось, так будет всегда. На такую вечность вампир был согласен.
***
После случившегося на заказе я чувствовала себя несколько не в своей тарелке. С одной стороны, рассказ Вина о его странных гастрономических пристрастиях меня радовал: мне было проще смириться с тягой к вампирской крови, чем с желанием кусать людей. С другой же стороны, я не могла отделаться от тревоги. Я не встречала зубастых с такой странной диетой. Конечно, слухи о вампирах, питающихся кровью своих собратьев, ходили в нашей среде, но подтверждения им я не находила. До знакомства с Ирвином.
Озадачившись очередной загадкой моего ученика, я перерыла все доступные мне материалы: свои записи и то, что могла мне предоставить сеть. Но, к сожалению, никакой весомой информации я не получила. Оставался лишь один выход: обратиться за советом к охотникам. Мне совершенно не нравился такой вариант развития событий, но неведение оказалось мучительнее. В результате, помаявшись пару недель, я решила все-таки связаться с Агатой. Мысль эта посетила меня рано утром после бессонной ночи и принесла долгожданное облегчение. Нервозность ушла, как всегда со мной бывало после принятия решения. Поскольку звонить в полшестого утра попросту невежливо, я спокойно уснула, позволив себе почти семь часов отдыха. В любом случае, активная жизнь человека, к которому я собиралась обратиться, начиналась ближе к закату.
Когда вечером я собралась набрать номер, телефон в моей руке завибрировал, наигрывая приятную мелодию. Я с удивлением взглянула на дисплей и улыбнулась, узнав абонента.
– Привет, Агата. У тебя дар предвидения. Я как раз собралась тебе звонить.
– Ну, ты же знаешь, какие мы чувствительные! – ответил мне смеющийся голос со знакомым выговором. – А я вот вспомнила о тебе. Как дела?
– Неплохо. Как насчет того, чтобы встретиться и поболтать?
– Я «за», – согласилась охотница. – Парк у Сонного озера?
Название было говорящим. Люди, впервые оказывавшиеся у берегов этого замечательного водоема, не верили, что такое чудо могло очутиться в центре крупного города. Заботами правительства парк сохранил свою неприкосновенность, не уступив каменным джунглям ни метра бесценной земли. Сказочный лес, сменивший на дикую красоту упорядоченность городского объекта. Пересеченный дорожками и тропинками, парк являлся любимым местом отдыха горожан. Сонное озеро, получившее свое название еще в те времена, когда города и в помине не было, хранило очарование тихого омута. Летом здесь часто купалась молодежь, и мамочки приводили своих шаловливых чад. А по ночам припозднившийся гуляка имел все шансы наткнуться на парочку, познающую прелести секса на природе и обнаженного купания. Да и прогулки по ночному парку оставались весьма и весьма приятными. Особенно после девяти, когда огни вечерних фонарей едва расцвечивали ветви охрой и бледным золотом.
Мы назначили встречу на десять. Время, удобное обеим. Я еще успевала потом заехать в бар, чтобы разведать обстановку по заказам, Агатка как раз освободилась бы к началу ночной охоты.
Собравшись и предупредив Ирвина по поводу своего отсутствия, я выехала за сорок минут до встречи, опасаясь вечерних пробок. Но город был свободен, и я быстро миновала все перекрестки, достигнув назначенного места заранее. Я въехала на территорию парка и припарковалась на небольшой стоянке. Кроме моей машины там приютилась только одна. Серебристый джип, у которого стояла, небрежно облокотившись на дверцу, невысокая молодая женщина в легкой джинсовой куртке. У Агаты было изумительное лицо, округлое, как у ребенка, чистое и светлое, обрамленное мягкими волнами пепельно-русых кудрей. Огромные синие глаза, будто бы всегда смеющиеся, создавали ощущение, что эта девочка знает о мире что-то такое, о чем остальным остается только догадываться. Я, как и все ее знакомцы, попалась на детскую простоту ее черт, поначалу не приняв молодую охотницу всерьез. И ужасалась каждый раз, открывая для себя, насколько жесток может быть этот взрослый ребенок. Несмотря на худенькую фигурку, хрупкие плечи и искреннюю, чуть неуверенную улыбку, Агата могла бы рассказать о суровой действительности гораздо больше, чем любой из прожженных наемников.
Познакомились мы, когда мои интересы пересеклись с охотниками, и на переговоры явилась именно эта женщина. Снисходительно взглянув на нее вначале, позже я оценила деловую хватку охотницы. Мы договорились быстро и с максимальной выгодой для обеих сторон. Ощутив взаимную симпатию, мы часто обменивались информацией. Потом поработали вместе, когда мой заказ вновь пересекся с целями охотников. Все больше и больше симпатизируя друг другу, мы сдружились. Агатка была рожденной охотницей, то есть ребенком охотников, получившим гены, способности и воспитание. История ее была обычной, но грустной. Род Агаты насчитывал множество веков, но семь поколений назад их охотничья деятельность прервалась, когда вампиры вырезали семью почти полностью, случайно оставив в живых девочку пяти лет. Сиротка в силу обстоятельств «потерялась» и была усыновлена обычной человеческой семьей. Естественно, ни о какой охоте речи и быть не могло. Но гены дремали в девочке, потом передались ее детям, внукам и, наконец, способности одного из ее потомков заметили охотники. Семья была восстановлена в своем статусе. Найденышем был дед Агаты, следовательно, она – третье активно охотящееся поколение. К сожалению, история сделала виток, повторившись. Отец, мать и старшие братья Агаты погибли, когда ей было пятнадцать. Однако на этот раз охотники не дали девочке потеряться. Забота о родственниках является сильной стороной этих семей. Девочку приютили свои, и она продолжила охоту.
Агата, без сомнения, являлась представительницей одной из наиболее сильных ветвей. Об этом не забывал никто. Гены требовалось передать и сохранить, и год назад Агата заключила очень выгодный, с этой точки зрения, брак, выйдя замуж за представителя другого охотничьего семейства. К счастью, в этой женитьбе удачно сошлись расчет и любовь. Агата глубоко и преданно любила своего мужа. Главная карьера охотницы – это ее дети. В семьях редко бывает меньше четырех-пяти детей, что обусловлено малочисленностью охотников и высокой смертностью среди них. Естественно, с рождением первого ребенка активная карьера охотницы плавно скатывается к нулю. В этом году Агате исполнилось двадцать восемь, она была совершенно счастлива в браке и пока оттягивала момент появления ребенка, наслаждаясь своей деятельностью.
Без преувеличения могу сказать, что для любого вампира попасться на зубок Агате могло считаться величайшей неудачей. Сильная и ловкая, она истребляла нечисть с какой-то мрачной решимостью. Нет, никакие лирические цели женщина не преследовала. Мстить вампирам за гибель семьи было глупо, мечтать очистить этот мир от нечисти наивно, поэтому Агата просто выполняла свою работу, со всей ответственностью занимаясь тем, что у нее лучше всего получалось.
– Привет, Леди! – охотница крепко обняла меня и тут же увлекла за собой, едва дождавшись, пока закрою машину. – Как дела?
– Брось, Гася, а то ты и сама не знаешь! – я вымученно улыбнулась. – У тебя такая потрясающая разведка, что я даже боюсь предположить, о чем ты можешь быть не осведомлена!
– Ну, да, про твои последние кульбиты мы все наслышаны, – Агата покачала головой и пожала плечами. – Ты взрослая девочка, Леди, но я, честно говоря, не одобряю твоего поступка.
– Но это мой выбор, – равнодушно хмыкнула я. – Можешь не рассказывать мне о том, как опасен такой близкий контакт с вампиром.
Мы шли по темным тропинкам парка, инстинктивно выбирая менее освещенные места. И я, и она давно уже перестали бояться людей, и очень не повезло бы маньяку или хулигану, решившему наткнуться на нас этим вечером. От воды веяло прохладой, и мы, ориентируясь на этот сквозящий маяк, подходили все ближе к берегу.
– Не буду, – согласилась Агата. – Меня гораздо больше волнует другое. Мои знакомые видели твоего ученика и отзывались о нем крайне уважительно. Ты понимаешь, о чем я? Он, конечно, не высший. Даже не приблизился пока к этой грани. Но он очень силен, Леди, очень. А теперь, когда ты натаскиваешь его… Ты знаешь, что я весьма высокого мнения о твоем мастерстве. Теперь я вижу, что ты еще и очень неплохой наставник…
– Гася, давай ближе к делу, – мы, наконец, достигли берега и, выбрав деревянную лавочку, устроились на ней. Я чувствовала раздражение из-за того, что Агата ходила вокруг да около, явно не решаясь затронуть какой-то важный для себя вопрос.
– Ты готовишь бомбу, Леди, и охотникам это не нравится.
Мы обе замолчали, переваривая эти слова. Едва слышно шелестели волны, перекатывая по дну мелкую гальку. Где-то в отдалении вспорхнула птица.
– Вампир, обладающий хорошим навыком фехтования, может стать серьезной неприятностью для охотника. Леди, возможно, сейчас ты тренируешь чью-то смерть.
– Гася, я понимаю твои опасения. Но я полностью контролирую Ирвина. Я держу его в руках. Думаю, я могу обещать твоим родичам относительную безопасность со стороны моего ученика.
Агата нахмурилась, скрестив руки на груди.
– То есть, ты признаешь, что тренируешь живую смерть, и единственный человек, кто может контролировать это оружие – ты? Леди, согласись, это даже не смешно.
– Я бы никогда не стала тренировать вампира для охоты на людей. Ирвин пришел ко мне учиться сражаться против вампиров.
Легкий ветерок растрепал мои волосы, выстуживая шею. Агата удивленно посмотрела на меня и внезапно расхохоталась.
– Леди, дорогая, ты меня изумляешь. Ты считаешь, что бой с человеком и с вампиром так принципиально отличается? Но ты как никто должна понимать, что охотник на вампиров и с человеком справится легко. Ничто не мешает твоему ученику открыть сезон охоты на нас, окончив обучение у тебя.
Казалось, на улице похолодало. Ледяной стеной между нами встало разногласие. Я понимала Агату. Именно она в последнее время обеспечивала связь охотников с наемниками и остальным миром. Именно от нее зависели взаимопонимание и взаимодействие наших столь похожих и принципиально разных сообществ. И от того, сумеем ли мы договориться, зависели не только наши с ней взаимоотношения. Сейчас мы представляли два сообщества, находящихся в относительном перемирии.
– Агата… – я мучительно подбирала слова. Будто бы шла по скользкой тропе вдоль обрыва. Как и тогда, когда я отбила моего ученика у Манека, неосторожное высказывание могло привести к конфликту.
– С Ирвином все не так просто. Я именно поэтому хотела с тобой встретиться.
– Начались проблемы с домашним вампирчиком? Что, перестал слушаться команд? – Агата улыбнулась мне, заправив за ухо непослушную прядку. Любому другому я не простила бы этой иронии. Но охотница имела на нее право.
– Нет, с его послушанием все в порядке. Гася, Вин не переносит человеческой крови.
Охотница резко развернулась ко мне, положив руку на мое предплечье:
– В смысле? Какая-то извращенная форма аллергии? Может, стоит показать его врачу?
– Агата, брось язвить. Я серьезно. Он не переносит человеческую кровь.
Моя собеседница ухмыльнулась и откинулась назад, скрестив руки на груди.
– Перестань! А что же он тогда ест?
– Вампиров, – коротко ответила я.
Несколько секунд было тихо. Напряжение разряжал лишь мерный плеск волн и шорох листьев в ночной темноте.
– Это правда? – наконец произнесла Гася.
– Да. Видела своими глазами. А после человечьей его буквально выворачивает наизнанку.
– С ума сойти, – с чувством отозвалась охотница, подбирая под себя ноги и устраиваясь удобнее. – Леди, я тебя знаю уже столько лет, а ты все еще находишь способы меня удивить!
– Ты слышала что-нибудь о зубастых, которые питаются таким образом? – задала я свой самый главный вопрос.
– Да. Но все это на уровне слухов. Говорят, что есть вампиры, которые охотятся на своих сородичей. И пьют их кровь. Некоторые охотники говорили, что им приходилось взаимодействовать с такими особями. Но серьезных доказательств никто не предоставил. Легенда гласит, что дампир – это ребенок вампира и смертной женщины. Родные вампирам по крови, но унаследовавшие человечность от матери. Прирожденные охотники на вампиров. Мне слабо в это верится, откровенно говоря. Вот лично ты сколько знаешь случаев наступления беременности после связи с вампиром? И я ноль. Вампиры не способны размножаться половым путем. Да и Ирвин, по твоим словам, помнит, в целом, вполне стандартный оборот. Я думаю, что это, скорее, сказки. Но ты говоришь, что сама видела… Если уж такие зубастые есть, почему бы им не пойти на контакт с нами?
«Люди ненавидели меня за то, что я – вампир, вампиры за то, что я испытывал тягу к крови себе подобных», – неожиданно вспомнилось мне. Пожалуй, я бы смогла объяснить, почему контакта не получается. Но я не захотела.
– Если это важно для тебя, я поищу информацию, – закончила Агата.
– Да, дорогая, пожалуйста.
– И еще, Леди, если все действительно так, я думаю, что мне стоит познакомиться с Вином.
Я вздрогнула. Я никак не ожидала, что охотники могут захотеть получить вампира в свое распоряжение. В голосе подруги прозвучали хищные нотки, и мне на секунду стало не по себе. Во-первых, такой судьбы для Ирвина я не хотела. Во-вторых, потерять ученика – это один из самых худших вариантов окончания наставничества. Переход из статуса мастера в статус мастера-наставника, учителя – это всегда плюс к репутации, плюс к рейтингу. И вариантов развития этого сценария не так много. Единственный приемлемый: ученик завершает обучение, становясь полноценным наемником. Отдать своего ученика охотникам равносильно потере щенка на заказе. Это позор на всю жизнь. Немногим лучше оценивался уход ученика от мастера. Раз уж наставник не справился со своей ролью, значит, нет так уж он и силен. Если же мастер выгонял ученика, то тут ситуация могла повернуться по-разному, в зависимости от причин случившегося.
– Я подумаю над этим, – холодно пообещала я.
Мы поболтали еще около получаса, обсудив новости и общих знакомых, после чего вернулись к машинам и разъехались, каждая по своим делам.
К сожалению, никакой точной информации у Гаси найти не получилось. Она позвонила мне две недели спустя и с грустью сказала, что знает не более чем раньше. Я расстроилась, но, во всяком случае, новые обстоятельства радовали меня гораздо больше прежних. Я пришла к выводу, что, скорее всего, почти никаких тайн между нами не осталось. За исключением его стаи. Но, если Вин говорил мне правду относительно того, что он ушел от них, то на зубастых можно было закрыть глаза.
Мы отработали очередной заказ. После того, как я стала брать Ирвина с собой, его состояние улучшалось на глазах. Царапины и синяки, полученные во время работы, заживали гораздо быстрее. Да и выглядел мой ученик более живым, как бы это не звучало в отношении вампира. Многое встало на свои места: то, что казалось странным, вроде плохого самочувствия при передвижении на автомобиле, теперь получило логичное объяснение. Сытый Ирвин вполне адекватно переносил то, что раньше доставляло ему неудобства. Даже эмоциональное состояние Вина стало значительно ровнее и спокойнее, не говоря уже о физической форме. Теперь он показывал куда лучшие результаты. На очередном заказе работа получилась достаточно кровавой. Зубастые, а их было трое, активно сопротивлялись. Ирвин, выйдя из себя, от души приложил своего противника об машину. Я пообещала свернуть ему голову, если он хоть чуточку помял мою красавицу, но, к счастью, следов не осталось. Кроме кровавых. Вот уж в чем не повезло.
Утром я выгнала машину на лужайку перед домом, вытащила шланги, щетки и занялась делом. Конечно, как любой цивилизованный человек, я пользовалась услугами профессиональной чистки. Но пятна крови – это не то, что следовало бы демонстрировать персоналу. Люди иногда слишком болтливы.
– Тебе помочь?
Ирвин перегнулся через перила балкона и улыбнулся мне.
– Если хочешь, – я старательно натирала лакированные бока своего авто щеткой. Я еще сердилась на щенка за вчерашнюю выходку, поэтому мои интонации были прохладными. В голову пришла запоздалая мысль, что это ученика нужно было заставить вымыть машину в одиночку. Но привычка делать самой то, что должно быть сделано хорошо, взяла верх.
Вин легко перемахнул через перила и приземлился рядом, слегка коснувшись земли руками. Я вздрогнула и отпрянула от неожиданности.
– Ты с ума сошел! Прыгнуть со второго этажа! Ты цел?
Щенок выпрямился, лучась счастливой улыбкой, и насмешливо поинтересовался:
– Ты это у вампира спрашиваешь?
– Я спрашиваю у своего ученика, – недовольно поморщилась я, сдувая с глаз волосы и возвращаясь к работе.
– Цел, – серьезно кивнул мне Вин и взял вторую щетку. Я присела на корточки, старательно оттирая пятно у бампера. Щенок примостился у другого колеса. Теперь нас разделяла машина, позволяя лишь иногда обмениваться взглядами поверх капота.
– Ты, кстати, должна была заметить, что переломы заживают у меня достаточно быстро.
– Предлагаешь чаще тебе что-нибудь ломать? – я метнула в его сторону быстрый взгляд, постаравшись наполнить его недовольством.
– Нет уж, спасибо. Обойдусь своими силами, – весело подмигнул мне Ирвин.
– Хватит со мной заигрывать.
– Я не заигрываю.
– Ага, а с балкона ты сиганул ради разминки. Не заливай.
Я отложила щетку и взяла салфетку. Пятнышко засохло, кровь никак не желала отходить. Пришлось потереть сильнее.
Ирвин поднялся, опустив щетку, и взъерошил рукой непослушные волосы.
– Извини, я, наверно, веду себя глупо. Понимаешь, для меня все так странно. Я привык смотреть на людей свысока. Но ты и Санька… Вы открыли для меня мир заново. Заставили чувствовать. Если с Саней все более менее понятно, то как мне вести себя с тобой я не до конца понимаю.
Он повернулся в мою сторону. Я подняла глаза, пытаясь рассмотреть его лицо. Ирвин стоял против солнца, и оно словно вырезало его силуэт, оплавляя края своим золотом. Мне пришлось сморгнуть и присмотреться, прежде чем я поняла, что он улыбается.
– Я рад, что мы подружились, мастер.
Я тоже поднялась на ноги и усмехнулась: а он допускал иной вариант?
– Я тоже. Подай мне шланг, пожалуйста.
Пока я осматривала машину, пытаясь понять, не пропустила ли я что-нибудь, Вин поднял с земли шланг и протянул мне:
– Держи.
Я обернулась, и в следующую секунду меня с ног до головы окатило холодной водой. Я отступила назад, фыркнула, отплевываясь, и вытерла лицо руками. Ученик смеялся, довольный своей выходкой. Я открыла рот, чтобы сделать ему замечание, но у меня перехватило дыхание от ярости.
– Ирвин! – наконец, прошипела я. С волос стекали капли воды, неприятно остужая шею. Впрочем, особого ущерба они не наносили, так как майка все равно была насквозь мокрой.
– Что? – спросил тот, хохоча.
Я, молниеносно шагнув вперед, схватила его за запястье, отводя бьющую струю воды в сторону. Хорошо, что этот идиот догадался сжать горлышко шланга. Могло бы быть и больно.
Я стиснула пальцы на его запястье, намеренно причиняя боль. Смех ученика оборвался. Вин, мгновенно став серьезным, взглянул мне в глаза.
– Я перегнул палку?
– Да. Слишком.
Я была зла и, надеюсь, выглядела злой. Насколько возможно выглядеть злой, когда с тебя течет.
– Прости, – Вин замер, настороженно глядя на меня, словно гадая, какой реакции ждать.
– Твоей помощи на сегодня достаточно. Спасибо.
Я отпустила его руку и забрала у него шланг, вернувшись к мойке машины. Первая реакция на холод сменилась приятной свежестью. Холодный душ жарким летним днем принес неожиданное удовольствие. Решив высушить одежду на себе, я вновь повернулась к машине, направив на нее воду. Ирвин несколько секунд постоял рядом, словно подбирая слова, потом тяжело вздохнул и пошел к дому.
– Вин!
– Да? – обернулся ученик.
Теперь уже Ирвин вынужден был принять ледяной душ. Выскочив из-под брызг, он разлепил глаза и удивленно посмотрел на меня.
– Остынь, – едва сдерживая улыбку, посоветовала я. – И не заигрывай со мной. Я серьезно. Предупреждаю в последний раз.
– Хорошо, – кивнул Ирвин, ошеломленно взглянул на меня и скрылся в доме.
Я позволила себе улыбнуться, только когда за ним закрылась дверь.