Вероника Аверина
Щенок
Глава 23. О ценности десяти минут и портсигара.
Щенки решили ехать в «Тыкву» без четверти полночь. В принципе, добраться до бара можно было минут за тридцать, но Саня, помня приказ Мрака, хотел выехать заранее. На шоссе он решил не выбираться, чтобы не делать крюк. Они петляли по дворам с четверть часа, пока, наконец, не выехали на проспект.
Неприятный сюрприз ждал их буквально через два километра. Красные отсветы габаритов длинной змеей извивались впереди, насколько было видно.
– Черт, – ругнулся Санька, – да что там такое?
Ирвин вылез из машины и прошелся вперед.
– Авария, – сообщил он, вернувшись, – Дорогу перекрыли. Машину оттаскивают. Но, думаю, минут двадцать они провозятся.
Саня нервно посмотрел на часы. Десять минут первого. Если проезд действительно освободят через это время, то щенки успевали впритык. Санька оглянулся по сторонам. Развернуться не было уже никакой возможности. Машины, подъехавшие сзади, надежно заблокировали их автомобиль. Ближайший съезд находился далеко, за местом аварии. Ирвин вновь устроился на сидении, пытаясь успокоить друга. Санька ничего не ответил, только открыл окно и закурил.
Через тридцать пять минут на спокойное курение его контроля уже не хватало. Саня успел сам прогуляться к очагу затора, поругаться с представителями службы эвакуации, вступить в перепалку с участниками аварии, и наверняка бы подрался, если бы Ирвин не уволок его оттуда, буквально, за шкирку. По этому поводу Санька пребывал в мрачном расположении духа и на любые высказывания Вина отвечал презрительным молчанием или не менее презрительным фырканьем. Наконец в ситуации наметились перемены. Машины впереди начали медленно сдвигаться. Судя по всему, дорогу открыли. Санька ругнулся, взглянув на часы. Без пяти час.
– Мрака предупреди, – посоветовал Ирвин.
– Ты думаешь, поможет? – тоскливым голосом отозвался Саня.
– В любом случае, это лучше, чем опоздать без предупреждения, – пожал плечами вампир.
Санька вздохнул и, вполглаза глядя на дорогу, взялся за телефон.
– Мрак, привет. Слушай, я немного опоздаю.
Голос Мрака звучал неразборчиво, но даже по интонациям Ирвин понял, что наемник недоволен. Ответ его ученика только подтвердил это:
– Мастер, я не виноват! Мы попали в пробку, тут авария! Мрак, я… Мастер! Черт.
Санька раздраженно швырнул телефон. Вин перехватил его в полете и аккуратно поместил в подставку.
– Что?
– Бросил трубку. Сказал, что это мои проблемы, – зло ответил приятель. – Черт, Вин, ну почему у меня все время так?
– Не переживай, возможно, все не так плохо, – попытался успокоить его вампир.
Подъехав к бару, они поспешно припарковались, выбрались из машины и бегом ринулись внутрь. Компания мастеров расположилась, как обычно, в любимом уголке. За столом сидели Тень, Мрак, Свят и Леди. Санька, стараясь не привлекать к себе внимания, сел рядом с мастером. Впрочем, по одной только позе наемника было ясно, что все именно «так» плохо, а, может, даже хуже. Вин тихо устроился подле приятеля, напротив своей наставницы. Леди ласково кивнула ему через стол:
– Как вы провели время?
– Нормально, – со вздохом ответил вампир. – Настроения не было.
– Ничего. Не в последний раз. Еще оторветесь, – улыбнувшись, ободрила его мастер.
– Сань, на сколько ты опоздал? – тихо спросил Мрак.
– На десять минут. Мастер, но я же позвонил тебе! Мы выехали заранее, честное слово! Если не веришь мне, спроси у Вина. Мы час стояли в пробке.
– Это твои проблемы, – равнодушно отрезал мастер. – Вернемся домой и обсудим дальнейший график прогулок.
– Но, Мрак, это несправедливо, я…
Наемник повернул голову, взглянув на своего ученика, и Саня мгновенно заткнулся, оборвав себя на полуслове.
– Если хочешь, можем выйти прямо сейчас, – участливо предложил Мрак. – Продолжим начатое в зале обсуждение. Уверен, присутствующим будет интересно взглянуть.
– Не надо, – Санька отвернулся и опустил голову. – Я все понял.
Наемник кивнул и вернулся к прерванному разговору. На этот раз шел спор о преимуществах холодного оружия разной длины во всяких специфических ситуациях. Тень, уже порядком охрипнув, спорил со Святом, какой длины нож имеет смысл использовать в бою с оборотнем. Леди курила, насмешливо поглядывая на спорщиков. Мрак пока прислушивался, стараясь поймать нить и присоединиться.
Ирвин откинулся на спинку стула, перебирая в памяти события дня. Порядком укороченные волосы щекотали шею, забираясь за воротник рубашки. Вин вспомнил, что они все также завязаны красной резинкой, и неторопливо распустил свою гриву, поворошив пальцами. Леди, привлеченная его движением, перегнулась через стол и негромко позвала его:
– Ирвин, скажи, ты сегодня много пил?
– Нет, а что? – напряженно отозвался ученик.
Мастер улыбнулась, как показалось вампиру, чуть смущенно, и попросила:
– Сможешь потом отвезти меня домой? В смысле, поведешь машину? Я хочу немного расслабиться.
Вин едва не захлебнулся воздухом от неожиданности. Конечно, он отвез бы ее. В любом случае, Леди – его мастер, он обязан слушаться. Она могла бы просто приказать, и вампир принял бы это как должное. Но она просила. Вежливо, позволяя ему ответить отрицательно. Не в силах выдавить ни слова, он просто кивнул. Леди тут же уточнила:
– Если ты сам хотел повеселиться, как следует, я пойму. В конце концов, сегодня твой первый самостоятельный вечер.
Вампир покачал головой:
– Нет, все отлично. Я с удовольствием помогу тебе.
– Спасибо, – Леди тепло улыбнулась ему, откинулась на спинку и, услышав какую-то фразу из общего разговора, вступила в беседу.
Ирвин сидел, словно оглушенный. Он прекрасно осознавал, чего должна была стоить его мастеру эта просьба. Что же, кажется, Леди сама идет навстречу, предлагает мир. Не воспользоваться этим означало проявить неуважение к наставнице, и Ирвин пообещал себе, что сделает все возможное, чтобы усилия его учителя не пропали даром. Он сделает все, чтобы она смогла ему доверять.
***
Фреи сегодня не было, что меня изрядно расстроило. Мне бы очень хотелось узнать, нет ли у нее какой-нибудь новой информации. Последний раз я встречалась с ней почти две недели назад, и тогда девушка расплывчато пообещала в ближайшем будущем новости. Однако на мой тоскливый вопрос бармен пояснил, что Фрея взяла больничный, и я, внешне расслабившись, вернулась к столику, оставив персонал обсуждать мое увлечение рыжей шлюхой.
На сцене сегодня было «змеиное шоу», как я называла его про себя. Стройные смуглые девушки, одетые в костюмы под змеиную кожу, извивались вокруг шестов и друг друга. Их одежда была призвана скорее демонстрировать, чем скрывать, поэтому все вкусные места представлялись жадному взгляду широкой публики в лучах мерцающего света. Я никогда не понимала, почему именно этот номер так очаровывал мужчин. На мой взгляд, в активе танцовщиц данного заведения были постановки гораздо более интересные по хореографическому и эротическому содержанию. Но разговор за столом быстро увял, потому как все представители мужского пола, включая Саню и Вина, буквально приросли глазами к сцене.
Я наблюдала за тем, как внимательно следит мой ученик за движениями полураздетых девиц и думала, что все это время совершенно не учитывала один фактор. Помимо того, что Вин был вампиром, иногда идиотом, порой лжецом и всегда крайне непростым учеником, он оставался мужчиной. И вполне вероятно, испытывал потребность в женском обществе несколько иного свойства, нежели мое. Девки на него буквально липли, они приставали к нему везде, в любом месте, где мы появлялись. Вампирское очарование срабатывало безошибочно, но Ирвин постоянно холодно отталкивал их. Я воспринимала это, как должное, даже не задумавшись о том, что, возможно, Вин попросту стесняется меня.
Тем временем прожектора скользнули, разворачиваясь, и наполнили обманчивым мерцаньем зал. Девушки-змеюки поползли со сцены, уделяя внимание посетителям. В руках Свята хищно зашелестела купюра, и пара стриптизерш изменила траекторию своего движения, направившись к нам. Святоша откинулся на стуле, поставив на стол согнутую в локте руку. Пальцы теребили тонкую бумагу. Мужчины лениво наблюдали, как привлеченные наживой девки подбирались к столу. Первой цели достигла высокая и очень тонкая девушка. Ее смуглое, ухоженное тело обтягивало длинное узкое платье золотисто-черного цвета, матово отблескивающее в свете лучей. Фактически, для того, чтобы гордо именоваться платьем, этому предмету одежды не хватало изрядного количества ткани. Плотный лиф, узкая полоска, прикрывающая середину живота, и юбка, сидящая так низко на бедрах, что я удивлялась, как она не падает. Высокий разрез при каждом шаге игриво открывал стройные ноги. Спина, полностью обнаженная, демонстрировала сильные и тренированные мышцы и наводила на мысли об экзотических позах. Лиф держался на узких бретелях, соединявшихся в высокий воротник, напоминавший капюшон кобры. Собранные на затылке волосы позволяли любоваться изящной длинной шеей. Девушка улыбнулась Святу и скользнула ладонью по его плечу.
– Как тебя зовут, милая? – поинтересовался тот, любуясь гладкой кожей змеюки.
– Ная, – хищно улыбаясь, ответила та. Поставив ногу на стул Святоши, между его коленей, она легко оттолкнулась и шагнула на стол. Мужчины шустро похватали свои стаканы и сигареты, отодвинули к краю бутылки. Стриптизерша же, не обратив на них внимания, продолжила свой танец.
Вторая девушка, увидев, что выбор уже сделан, замедлила шаг. Я внимательно оглядела ее. По сравнению со своей приятельницей, эта девчонка выглядела миниатюрной. Зато большая часть ее роста приходилась на ноги, и это приятно компенсировало все остальное. Похоже, что выбранная мной стриптизерша ратовала скорее за отсутствие одежды, чем за ее сексуальность. Во всяком случае, лиф и трусики, выполненные из блестящей серебристой ткани, походили скорее на нижнее белье, чем на сценический костюм. Впрочем, учитывая скромность размеров, данные предметы туалета не выглядели вызывающе. В любом случае, девка была красивой. Большего мне не было нужно. Я привстала и, обняв ее за талию, наклонилась к уху. Несколько тихих слов вкупе с бумажкой, исчезнувшей за лифом девушки, сделали свое дело. Стриптизерша кивнула, тряхнула роскошной светлой гривой и направилась к Ирвину.
Я же преспокойно вернулась к своему стакану, уверенная, что мужчины не заметили мой маневр, увлеченные танцем Найи. Мне хотелось преподнести Вину подарок, но в то же время, я не желала делать что-либо демонстративно.
На какое-то время я буду брошена, и сомневаться в этом не имеет смысла. Уж если и есть в этом мире что-то, способное оторвать наемников от хорошей дружеской попойки, так это красивая, обольстительная и доступная женщина. Я, хмыкнув, посмотрела в янтарную глубину стакана. Виски обещало расслабление после всего, что произошло. Черт подери, прошло уже полгода с тех пор, как Ирвин стал моим учеником, а я все никак не могу наладить с ним взаимоотношения. Это беспокоило. Не то, чтобы я считала себя великим мастером, но с людьми я хорошо сходилась с детства. Как правило, поиск нужной тропинки, ведущей к выгодным мне отношениям, оканчивался мгновенно, стоило только приложить усилия. Но Вин оказался крепким орешком. Он никак не давался мне. И самое противное во всем этом деле заключалось в том, что на грани моего сознания постоянно зудела какая-то мысль. Что-то мне не нравилось. Что-то раздражало. Что-то казалось неправильным, нелогичным. Но я никак не могла понять, что.
Возникший рядом официант вернул меня в реальность. Он принес бокал красного вина и, переставляя его с подноса на стол, прокомментировал:
– Мужчина за тем вон столиком, нет, чуть правее, видите? В белом костюме? Так вот, он просил передать вам приглашение присоединиться к нему.
Я сдержанно поблагодарила и пригляделась внимательнее к дарителю. Довольно молодой, не больше тридцати пяти лет. Хорошо сложен, но не слишком высок. Пожалуй, чуть выше меня. Сидит небрежно, закинув ногу на ногу. На меня мужчина не обращал внимания, рассеянно наблюдая за продолжением программы на сцене. Белый, отлично выглаженный костюм. Сиреневая рубашка. Белая шляпа, которая сейчас лежала на столике рядом с бокалом вина и пачкой дорогих сигарет. Вряд ли это флирт. Скорее всего, это приглашение поработать. Мужчина явно не из наших, да и держится как-то отстраненно. Брезгливо, что ли? Нет, не наемник. Заказчик или посредник.
В моей голове бешено защелкал калькулятор. Так… рубашка, галстук довольно простые. В смысле, из дорогого магазина, но не индивидуального пошива. Костюм явно подороже будет. И ботинки тоже следует отметить. Я прибавила к уже имеющейся цифре предполагаемую стоимость часов и телефона. Потом усомнилась и пересмотрела свое отношение к галстуку. После чего подвела итог и пришла к выводу, что это посредник. Мужчина не мог быть заказчиком просто потому, что у него на меня, скорее всего, не хватило бы денег. Я мысленно составила план действий и поднялась, захватив бокал и сигареты. Потом поразмыслила и оставила пачку на столе. Боюсь, этот человек требует тяжелой артиллерии.
– Добрый вечер, – я поставила нетронутый пока бокал вина на стол и устроилась напротив пригласившего меня.
– Здравствуйте, Леди, – мужчина меланхолично взглянул на меня и вновь вернулся к созерцанию сцены. Ага. Значит мы из «чистюль». Среди заказчиков была такая категория людей. Те, кто считал наемников вроде самого низшего обслуживающего персонала. Чем-то настолько грязным, что одно лишь соприкосновение вызывало дрожь и рвотный рефлекс. Что ж, я могла смириться с таким отношением со стороны заказчика, если сумма гонорара обладала приличным количеством нулей. Но от посредника, подпевалы, я такого терпеть не была намерена.
Я села удобнее, закинув ногу на ногу, и нарочито медленно добыла из кармана кожаной жилетки серебряный портсигар. Эта дорогая и совершенно ненужная, в общем, штука, была подсмотрена мной у одного коллеги. Люди суеверны и падки на символы. Едва я заметила, каким уважением начинают светиться глаза окружающих, когда они видят у охотника серебряный портсигар, как вопрос приобретения этой безделушки был решен. Конечно, наша стоимость – это наше умение, мастерство. Но наша цена определялась способностью себя подать и талантом играть на чувствительных струнах заказчиков. Сейчас я вовсе не хотела удивить своего собеседника. О, нет. В данный момент я вознамерилась сыграть ту самую грязную дешевку, какую он нарисовал в своем воображении. Я медленно закурила, причем мой собеседник даже не дернулся за зажигалкой. Выпустив облако дыма, я присоединилась к разглядыванию девиц на сцене. Сейчас они были в коже и исполняли почти акробатические номера под одуряющее грохочущую музыку. Помогали им два мальчика, и, будь я свободна, я бы обратила на одного из них гораздо более пристальное внимание. Но, в данный момент, у меня была задача поважнее.
Наконец я сочла, что пауза достаточно долгая, и перешла в наступление.
– Вон та блондиночка в центре очень даже ничего. И ее время стоит значительно дешевле моего. Так что, если она тебе по вкусу…
– Извините, Леди, – собеседник нехотя перевел неприязненный взгляд на меня. – Я задумался.
Он поморщился, взглянув на мою сигарету, потом вздохнул, и тоже закурил. Я разглядывала его, чуть прищурившись. Лицо молодое, но морщинки уже прочно заняли свое место, свидетельствуя о нелегкой жизни хозяина. Грубая, обветренная кожа выдавала привычку многое делать самостоятельно. Мой собеседник явно не принадлежал к разряду людей, управляющих компанией из кабинета. О, нет, скорее всего, он вникал во все дела подчиненных, постоянно держа руку на пульсе. Мужчина тянул время. Вероятно, это делалось затем, чтобы произвести на меня эффект, но я умела проявлять терпение. Я молчала, ожидая его хода, и дождалась.
– Вы, вероятно, догадываетесь, зачем я вас пригласил? – начал мой собеседник.
– Полагаю, чтобы предложить мне работу, – пожала плечами я. – Я, конечно, не лишена некоторой доли привлекательности, но не думаю, что твои интересы лежат в постельной сфере.
– Да уж, – усмехнулся мужчина, тоже переходя на «ты», – тобой бы я явно не заинтересовался.
Я пожала плечами, демонстрируя, что спорить о вкусах – последнее дело, и поторопила заказчика:
– Ну, рассказывай, что и как.
– Нужно предать земле одну женщину, – мужчина тоже закинул ногу на ногу и покачал бокалом. Я едва удержалась от хулиганского желания водрузить ботинки на стол.
– Я не работаю с людьми, – я дернула подбородком, придав своему лицу как можно более скорбное выражение.
– Леди, я это знаю, – устало отозвался мой собеседник, явно начиная раздражаться. – Она вампир. Меня несколько утомляет необходимость объяснять очевидные вещи.
Я позволила себе возмутиться:
– Ну, если ты такой утомляющийся, то попроси хозяина прислать кого-нибудь потерпеливее.
Мужчина тут же настороженно посмотрел мне в глаза:
– Какого хозяина?
– Ой, вот только дурачка из себя строить не надо, а? – я развалилась на стуле и посмотрела на него с ноткой превосходства. – Или ты думаешь, что я не отличу породистого кобеля от дворняги?
Глаза моего собеседника угрожающе сузились.
– За языком следи. Много себе позволяешь.
– Позволяю ровно то, за что могу ответить, – хмыкнула я, постепенно меняя тон на серьезный. – Я с обслугой собачиться не привыкла.
– Выбирай выражения, или я…
– Или ты что? – я прищурилась и наклонилась к нему, упираясь ладонями в стол. – Ударишь меня? Меня, Леди? На глазах у полного наемников бара? Или обидишься и уйдешь?
– Да как ты смеешь, ты, грязная убийца, не стоящая и копейки из тех денег, что…
– Отлично, – я поднялась и заговорила спокойным, уверенным голосом. – Возвращайся к своему хозяину, и скажи ему, что ты не согласен с той суммой, которую он собирался заплатить мне за заказ. И еще добавь, что ты не нанял Леди потому, что она невежливо с тобой разговаривала. Посмотрим, разделит ли твою позицию твой шеф. Всего наилучшего.
Я развернулась и пошла к нашему столику, изо всех сил стараясь улыбаться не слишком широко. Настроение поползло вверх. Уже на полпути к своему месту я обратила внимание на Ирвина. Девушка, которой я заплатила, удобно устроилась у него на коленях, а ладонь вампира вольготно расположилась у нее на груди. Я резко свернула к стойке, решив не смущать ученика своим присутствием. Что ж, кажется, дела потихоньку налаживаются. Мной овладела странная веселость, и все, чего хотелось сейчас – набраться чего-нибудь покрепче.
Глава 24. О похмелье и компенсации.
– Как ты думаешь, она специально? – поинтересовался Вин у Саньки, легонько поглаживая сидящую на коленях девушку. Близость женского тела приятно будоражила, заставляя дышать чаще. Свят пятью минутами раньше удалился, закинув Наю на плечо под всеобщий хохот и улюлюканье. Именно благодаря этому факту вампир мог сейчас беседовать с Санькой: тот, наконец, отвлекся от шоу. Девчонка, которую к Вину направила Леди, рассеянно водила пальцем по груди Ирвина, расстегнув несколько пуговиц его рубашки. Она, судя по всему, не знала, что ей делать. С одной стороны, уплаченная сумма вполне конкретно обрисовывала планы на ближайшие часы. С другой стороны, указанный клиент наотрез отказался идти с ней в комнату. Таким образом, отработка представлялось невозможной, а Леди местные девушки знали достаточно хорошо, чтобы просто уйти.
– Что именно? – уточнил Санька, залпом осушив бокал и наливая себе еще.
– Ну, ее, – Вин качнул головой в сторону сидящей у него на коленях стриптизерши.
– С чего ты так решил? – удивился приятель. – Мастер разве в курсе нюансов твоего питания?
– Да нет, но… Понимаешь, она не дура, я думаю, она должна догадываться.
– Выбрось из головы, – посоветовал Санька. – Я думаю, это подарок.
Ирвин посмотрел в голубые глаза, поворошил светлые волосы девушки и поинтересовался:
– И что мне с тобой делать, подарок?
– Ну, как правило, у мужчин не возникает такого вопроса, – хмыкнула девушка. – Или ты того, по мальчикам?
Вместо ответа Вин неожиданно поцеловал нахалку, позволив ей почувствовать клыки. Пока та изумленно переводила дыхание, вампир поинтересовался у Саньки:
– Слушай, а, может, вы… отдохнете?
Глаза молодого человека блеснули, и с показным равнодушием он ответил:
– Ну, если ты не в настроении…
– А Леди точно не будет против? – вклинилась стриптизерша.
– Ну, уж со своим мастером я как-нибудь договорюсь, – фыркнул Ирвин, сгоняя девчонку с колен. – Иди, отрабатывай.
Санька увел девушку наверх, и Ирвин, наконец, расслабился. Он постоянно напоминал себе, что слишком голоден для секса. Потому что даже случайного укуса вампир сейчас не мог себе позволить. Он оглядел зал в поисках Леди, и обнаружил ее около стойки. Мастер потягивала что-то из бокала и болтала с соседом. Вампир взглянул на часы. Время приближалось к четырем. Хотелось спать. Вин дождался, пока Леди взглянет на него, и жестами спросил, не хочет ли она домой. Наемница почти залпом допила свой бокал, попрощалась с собеседником и вслед за учеником покинула бар.
Ирвин, как и договаривались, отвез Леди домой. Когда мастер выходила из бара, ее глаза были лишь чуть затуманены под действием алкоголя. Она шла ровно, не сбиваясь ни с ритма, ни с направления. Каждое движение, жест, взгляд оставались четко выверенными, и вампир удивился, почему наемница не хочет садиться за руль. Однако Леди лишь качнула головой на его немой вопрос, устроилась на пассажирском сидении, пристегнулась и откинулась назад, прикрыв глаза.
Когда же они добрались домой, ее движения ничуть не изменились. Но по расплывающемуся взгляду, по незнакомому выражению на лице и странной манере делать паузы между словами, будто обдумывая следующую фразу, Ирвин догадался, что наемница пьяна. Ученик проконтролировал путь Леди до второго этажа, изо всех сил стараясь, чтобы его помощь не выглядела назойливой. Наемница скрылась в комнате, а вампир, проведя с полчаса в кресле на крыльце за чашкой чая, все никак не мог уснуть. Видимо, он упустил какую-то крайне удобную для засыпания минуту, и теперь организм настроился на работу.
Мартовское утро наступало украдкой, словно несмело занимая чужую территорию. Первые лучи пронизали алыми отблесками темно-сиреневое небо. Звезды тихо угасали, уступая место неспешно пробуждающемуся солнцу. Вампир любовался красотой утра, и размышлял о том, как долго он был лишен всего этого. Выйти вот так, одному, без разрешения, хотя бы на крылечко еще несколько дней назад казалось немыслимым. Сломать природную тягу ко сну во время рассвета было еще тяжелее. Несмотря на то, что Ирвин практически не нуждался в отдыхе, вполне довольствуясь двумя-тремя часами сна, в минуты рассвета бороться с сонливостью приходилось изо всех сил.
Сегодня же Вин был необыкновенно бодр, несмотря на довольно тяжелый день и выпитый алкоголь. Вероятно, немаловажным фактором, оказавшим воздействие на его бодрость, были последние события. Он не понимал Леди. Совершенно. Если раньше он полагал, что наемница проста, прямолинейна и бесхитростна, то теперь приходилось признать: не смотря на проведенные бок о бок полгода, наставница так и осталась для него загадкой. Ход ее мыслей ученик постичь не мог.
Леди не поленилась съездить в «Путь Воина», проверить подлинность его слов. Вин догадывался, скольких усилий ей должна была стоить эта поездка. Добиться встречи с кем-либо из сотрудников одного из самых закрытых заведений было ох, как непросто. И, тем не менее, мастер добилась. Как, впрочем, и информации о бывшем ученике, что тоже выглядело довольно абсурдно. Как правило, в среде школ не допускались подобные вольности. Ирвин был абсолютно уверен, что во всем, касающемся обучения, Леди придется довольствоваться словами ученика. Осознав, что теперь мастер в курсе многих деталей, Вин ощутил страх. Он понимал, что поступает непростительно, утаивая от Леди информацию. Тем не менее, рассказать ей всю правду он не смел. Во многом, из-за того, что не желал, чтобы она узнала его прошлого. За полгода в жизни Ирвина изменилось все. Включая его самого. За многие свои прошлые поступки Вин испытывал стыд. То, что раньше казалось естественным и правильным, теперь выглядело отвратительно. А изменилось, фактически, только отношение к людям. Он больше не считал их существами второго сорта.
Беседуя с наставницей, Вин вовсе не желал обманывать, хотел лишь только недоговорить. Опустить очерняющие его подробности. В результате, ложь цеплялась за ложь, и конца и края этому не было видно. Ирвину пришлось назвать имя Фридриха Тевса. Теперь, когда вампир размышлял о предстоящей встрече бывшего наставника и нынешнего, он испытывал обреченность. Чувство, когда знаешь, что все рычаги уже нажаты, шлюзы открыты, и ты совсем ничего не можешь сделать, наблюдая, как сметает хрупкие плотины освободившийся поток.
Ирвин был уверен, что Леди накажет его за ложь. Не упустит шанса вновь указать вампиру его место, продемонстрировав превосходство. Он даже мысленно настроился провести несколько дней в своей комнате, в кровати, ожидая, пока чудесная вампирская регенерация восстановит его здоровье. Но мастер не сделала даже попытки унизить ученика, не говоря уже о применении силы. И он не понимал, почему. Весь его прошлый опыт настаивал на другой линии развития событий.
Вин не мог объяснить реакцию Леди на подслушанный разговор. Да, вероятнее всего, она не ожидала, что вампир может испытывать такую разнообразную гамму чувств. Возможно, не представляла себе, что зубастый захочет сдерживаться, пытаясь уберечь окружающих людей. Удивление было вполне закономерно. Неожиданностью стало сочувствие. Его Ирвин ощущал кожей. Телом. В каждом взгляде Леди. В каждом жесте. В теплых, бережных интонациях. Она сопереживала ему. Пыталась понять. Пыталась прочувствовать то, что чувствовал он.
И этот дурацкий эпизод с волосами… В действиях Леди не было злости. Не было удовлетворенного торжества, не было радости от подчинения. Столкнувшись с неповиновением, мастер попросту решила не тратить слова, а объяснить делом. Разве что, в самом конце вспылила, но Вин признавал, что объективно виноват сам. Он спровоцировал наемницу и получил реакцию сполна. Леди в очередной раз объяснила, кто из них мастер. Умудрившись сделать это не слишком унизительно. Она продемонстрировала уважение к ученику. И это тоже было непривычно для вампира.
Дарованная свобода стала последним штрихом, добавив портрету наемницы ореол святости. Вампиру трудно давалось определение таких сложных и смешанных чувств. Слишком многосоставны они были. Его отношение к Леди складывалось из десятка разнообразных ингредиентов. В основе теперь лежало уважение. Уверенность в ней, в ее силе, в ее знаниях и мастерстве. Остроты добавлял страх допустить ошибку. Наемница стала первой, кто после оборота согласился увидеть в Вине человека. И он совершенно не желал ее разочаровывать. Тонким слоем поверх разлилось доверие. Пока еще непрочное, едва зарождающееся. А скрепляло все какое-то странное чувство, природы которого Вин пока не мог постичь. Что-то, что заставляло его улыбаться в ответ на улыбку мастера. И удваивало силы, если наставница хвалила ученика.
Ирвин откинулся в кресле, подставляя лицо первому свету, тонкому и острому, словно лист бумаги. Неприятные ощущения еще бились отголоском в сознании, но солнце давно уже не обжигало его. Хотелось есть. Тем не менее, Ирвин принял решение держаться столько, сколько сможет. Терпение давалось тяжело, но оно того стоило. Вину не нравилось быть вампиром. Он хотел обратно. И цель определенно оправдывала средства. Вин постарался думать о девушке, которую сегодня уступил Саньке, и, на некоторое время, его это отвлекло. Потом Ирвин задремал.
Леди спустилась в гостиную только к двум часам дня. Выглядела она не лучшим образом: бледное, осунувшееся лицо, круги под глазами и обреченное выражение. Ирвин выключил телевизор, улыбнулся ей как можно более дружелюбно и поинтересовался:
– Как ты?
Леди скорчила недовольную гримасу, прошла в кухню и выудила из холодильника бутылку пива. Но, вместо того, чтобы открыть, перехватила поудобнее за горлышко и прижала холодное влажное стекло ко лбу. Свободной рукой она достала с полки початый блок сигарет, выудила пачку и попыталась открыть. Вин молча поднялся, подошел к ней и протянул ладонь:
– Давай я.
Мастер безмолвно отдала ему пачку, и, пока он возился с оберткой, доставал сигарету и прикуривал, наемница добыла аптечку. Не говоря ни слова, Леди взяла из его рук горящую сигарету и затянулась. Ни брезгливости, ни отвращения на ее лице при этом не отразилось. Ирвин выдохнул, прогоняя из легких дым. Сигареты его мастера были не так крепки, как Санькины, но влияние никотина на свой организм он уже почувствовал. Постаравшись затолкать свое раздражение поглубже, Вин распахнул большое окно. Леди сердито зыркнула в его сторону, но сигарету затушила, проследив, чтобы ни одной тлеющей искорки не осталось. Не отнимая бутылки ото лба, наемница сунула аптечку подмышку и вернулась в гостиную, со стоном плюхнувшись на диван. Вин сел напротив, в кресло, и сочувственно поинтересовался:
– Плохо?
Леди бросила на него раздраженный взгляд и, открывая аптечку, буркнула:
– Не то слово. Ты, конечно, из-за похмелья не мучаешься?
– Почему? – удивился Ирвин. – Бывает. Но, думаю, не так сурово, как люди.
Наемница, наконец, нашла в аптечке обезболивающее, высвободила две таблетки, и потянулась к горлышку бутылки с выражением мрачной решимости. Вин тут же рванулся вперед:
– Мастер, ты меня извини, конечно, но можно я тебе минералки принесу?
– Валяй, – согласилась Леди, послушно отпуская бутылку и откидывая голову назад. Вампир унес пиво и принес стакан негазированной минеральной воды. Он чувствовал, что, несмотря на разбитость наемницы, разговаривать с ней нужно осторожно. Конечно, сейчас Леди не в состоянии проводить воспитательные работы, но что-то подсказывало вампиру, что эта женщина вряд ли что-то забудет. Ирвина посетила странная мысль, что сейчас он вполне может попытаться помериться с ней силами. И победить. Возможно, убить. Мысль была забавна и притягательна от того, что Леди его совершенно не боялась.
Наемница выпила таблетки и вновь откинулась на спинку дивана. Вампир некоторое время наблюдал за ней. Расслабленное лицо, прикрытые глаза, опустившиеся уголки губ, не скованные обычной усмешкой, и морщинки на веках создавали иллюзорное ощущение слабости и безопасности. Сейчас перед ним сидела уставшая женщина, хрупкая, измученная. Ничто в ней не говорило о смерти и крови. Вампир вновь поразился контрасту между Леди собранной и расслабленной. Пребывая в покое, его мастер выглядела значительно моложе, чем обычно. Чуть повернутая к нему голова заставляла мышцы шеи напрягаться, демонстрируя женственный изгиб плеча и тонкие ключицы. Вин сглотнул, едва оторвав взгляд от сонной артерии. Черная прядь упала на лицо наемницы, и подрагивавшие ресницы периодически задевали волосы. Затаив дыхание, Ирвин вытянул руку, чтобы отвести непослушную прядь, и тут же оценил обманчивость покоя. Ладонь Леди взметнулась вверх еще до того, как мастер могла бы почувствовать или увидеть движение, жесткие пальцы стальной хваткой сомкнулись на запястье ученика. При желании Вин вполне мог продолжить, дотянуться, но в жесте наемницы сквозило предупреждение, и его было достаточно. Вампир отдернул руку. Мастер не препятствовала этому, отпустив его.