Василий Гурковский
Куда кого посеяла жизнь. Том VI. Романы

Глава двенадцатая

Пока пассажиры отдыхали после вчерашнего первого(главного) ужина, экипаж теплохода, делал свое дело –приводил в порядок ресторан и подсобные помещения, мыл посуду и готовился уже к наступающему новому дню. До первой остановки в Евпатории, времени было достаточно- целых двенадцать часов. Трудяга -теплоход, одолевал их в привычном режиме, и ночной переход ни для кого, тем более, для членов команды, не был чем-то необычным. Теплоход был среднего класса, построен в 1961 году, в городе Ленинграде, Он стал пятым судном серии пассажирских судов типа «Киргизстан». Именно потому, что он был-таки пятым, а не первым, – все мелкие обычные недостатки аналогичных судов, сошедших со стапелей до него, на нем были учтены и доработаны.Поэтому, именно этот теплоход обладал более высокими мореходными качествами, по сравнению даже с более крупными типами судов. «Таджикистан» работал в составе Одесского морского пароходства круглогодично, с небольшими перерывами на ежегодные профилактические докования. Пользовался заслуженным авторитетом у пассажиров, в первую очередь –одесситов, особенно – в осеннее –зимнее время, когда на нем, как бы не покидая Одессы, можно было хоть на несколько дней попасть снова в лето, в той же Ялте, Сочи или Батуми. Двадцать семь лет этот теплоход работал на Крымско-Кавказской линии, и никто, не только пассажиры, а и экипаж, не знали, что этот рейс будет последним для «Таджикистана» на Черном море. Такое может быть только у нас, когда весной судну делают текущий ремонт, а в конце лета, -его выводят из состава Одесского пароходства и продают за рубеж. Но так, как никто об этом пока не знает, забудем об этом и мы, не наша тема. Утром, пока пассажиры еще отсыпались, теплоход прибыл в Евпаторию, где взял на борт еще несколько десятков пассажиров и, после небольшой стоянки, отбыл в Новороссийск. В том, 1988 году, было списано несколько пассажирских судов Черноморского морского пароходства, и, в связи с этим, было скорректировано движение пассажирских и круизных судов, поэтому «Таджикистан» не заходил уже после Евпатории, – в Севастополь, а шел напрямую – в Новороссийск, намереваясь зайти в Сочи и Ялту, лишь на обратном пути, а в Севастополь уже не заходил, ни в прямом, ни в обратном направлении.

В Евпатории, на борт теплохода поднялись и наши знакомые: – Братья Григорий и Павел, а также – Эрна. Их разместили в каютах, показали – где, что и как, и пригласили к девяти часам в ресторан, на завтрак, который обычно начинается раньше, но сегодня пассажирам просто дали возможность больше отдохнуть после вчерашнего большого Ужина.

Ольга и Маша, подошли к ресторану минут за двадцать до девяти часов, подошли к администратору зала и попросили показать им места, которые можно было занять и, желательно, на все время круиза. Дежурная спросила: «А что вы не хотите быть за тем столиком, где сидели вчера?». Сестры ответили отрицательно. «Хорошо, -понимающе усмехнулась дежурная, – вчера места занимали, кто где хотел и где успел, а обычно мы рассаживаем пассажиров на постоянные места на весь рейс, так и проще обслуживать, да и мороки меньше, при выборе блюд, когда уже заранее знаешь запросы отдельных людей». Потом добавила: «А давайте, я вас посажу вон к тем молодым ребятам, они только что сели в Евпатории и сразу пошли сюда. Может у вас ними будет другое общение, чем со вчерашними любителями выпить!». Она подвела девушек к столику, за которым сидели двое ребят. Рослые, статные, добрые на вид, а главное- абсолютно одинаковые, только в разных рубашках-теннисках. Администратор сказала, что привела им попутчиц, что надеется, что ребята не будут их обижать, и пожелала им счастливого круиза. Когда девушки подошли к стульям, Григорий и Павел, встали и представились, сестры назвали себя. Когда познакомились и сели за стол, Маша шутливо сказала: « Ребята, вы такие одинаковые, как вас различать, кто есть кто, по одежде?». «Ну, по одежде – не получится, так же шутливо вставил Павел, – у нас с Гришей, всей одежды по две пары, и мы меняемся, сегодня, к примеру, он эту рубашку, или костюм, одевает, а завтра – я». «Ну а все-таки, как вас можно отличить внешне?» -спросила Ольга. «Внешне нас может отличить только один человек на свете –наша мама. Как это у неё получается –мы не знаем, но если вы, Галя, действительно желаете отличать –кто из нас кто, то, специально для вас, я буду носить на правой руке резинку, до тех пор, пока не привыкнете различать нас по другим признакам» -весело добавил Павел.

Зал ресторана постепенно заполнялся отдыхающими. Появились, довольно сильно помятые, вчерашние «знакомые» -Игорь и Георгий. Бегло осмотрев зал, и, увидев сидящих за столом девушек, они направились прямо к ним. Остановились рядом, в проходе. Игорь подошел вплотную к Ольге и без всяких приветствий и вступлений, громко произнес: «А что это, девочки, вы не на своих местах сидите?». «На своих»– ответила Ольга, – «нас сюда посадила администратор». «Какой еще там администратор!»-оглянулся кругом Игорь, -вы, пока не начинали кушать, быстро перебирайтесь за свой столик!». «Да никуда мы не пойдем!» -вмешалась Маша, – «нас сюда посадили и сказали, что теперь это наши места на весь рейс!». «Да ты что, – не сдержался Георгий, стоявший в проходе между столиками, -«да я на вас вчера полсотни потратил, на коньяк и шампанское!». «Так вы сами его и выпили!» -зло бросила Маша и отвернулась от него.

«Ну ладно вам, хватит ссориться из-за пустяков!»– произнес Игорь, – «пошли, Оля!» и взял девушку под руку. Ольга выдернула руку и отодвинулась вместе со стулом к Павлу. Тот повернулся к Игорю и довольно серьезно сказал: «Успокойся, дядя! Вам девушки сказали, что никуда не пойдут, вот и идите своей дорогой!». «А ты вообще молчи, сопляк!»-прикрикнул на него Игорь, -« не с тобой разговаривают!». Более вспыльчивый из братьев, Павел, резко поднялся, мгновенно захватил правой рукой брюки Игоря, ниже ремня, поднял его сантиметров на двадцать от пола и, кивнув головой в сторону раскрытого окна, тихо спросил: «Плавать умеешь!?», потом отбросил его от стола, сел на стул и добавил: «Проваливайте отсюда!». Упавший на одно колено, Игорь, вскочил и зло прошипел: «Запомни, придем в Одессу, ты даже на причал не сойдешь!». Павел хотел снова подняться, но Ольга мягко положила ему руку на колено и тихо проговорила: «Да оставь их, Павел!». Они быстро позавтракали и вместе вышли на палубу. На запад – мелкой зыбкой волной, игралось синее море, разновеликими и разноцветными островками по нему были разбросаны встречные и попутные корабли, а всю восточную половину горизонта, занимали красивейшие, но не совсем четкие очертания, крымских мест. Над всем этим чудом, огромной бирюзовой чашей, без единого облачка, опрокинулось небо, посредине которого, почти вертикально, блестящим таким плафоном, висело солнце. Теплоход огибал крымский полуостров и неторопливо отмерял морские узлы, направляясь в мощный торгово-пассажирский порт –Новороссийск, уже на Кавказском побережье.

Все четверо, стояли, облокотившись на перила, и смотрели в сторону моря. До чего же оно было сейчас красиво! Что-то неведомое им доселе, добавило обычной казалось бы воде, особого шарма, особой привлекательности, особенной тяги к чему-то еще неведомому и пока –непостижимому. Десятки чаек демонстрировали свое летное мастерство, занимая вокруг теплохода воздушное пространство – сверху, спереди, сзади и по бокам. Весело повизгивая, они оживляли само движение, напоминая, что хотя теплоход идет по морю, но хозяевами здесь, являются они, чайки. В районе Ялты, по обеим сторонам теплохода появились дельфины, чаще группами. Они весело ныряли вокруг судна, обгоняли его, снова возвращались, что-то кричали, вызывая особую радость у сестер из Вологды, видевших дельфинов впервые, вживую. Молодые люди, почти не разговаривали между собой, молча восхищаясь или удивляясь чему-то необычному. Но со стороны, внимательному человеку, можно было понять, скорее, почувствовать, что для этих двух пар молодых людей, при всем внешнем природном великолепии, весь окружающий их мир, постепенно сужался до маленькой группки из четырех человек. Им как-то вот так, сразу, стало гораздо приятнее смотреть друг на друга, чем на тех чаек, дельфинов и на все вместе взятое. Они весело рассказывали о себе, ничего не скрывая и не приукрашивая, они не следили за тем, о чем говорят, по той простой причине, что говорили все, о чем думали, открыто спрашивали, о чем не знали и, наоборот- делились всем, что по их мнению, было бы интересно другим. Да им и не было просто, что скрывать. А это как раз и есть по жизни самое главное….

Вместе прошли в буфет на другую палубу, там им посоветовали попробовать легендарный одесский коктейль. Попробовали. Послушали песни известного одесского барда и посмотрели набор мульт фильмов, по телевизору, в холле, а то, как признался Григорий, они с братом давно забыли, что такое телевизор в далеком Забайкалье. Зашли даже в специальное почтовое отделение, которое базировалось на местном киоске «Союзпечати», но было официальным, действующим, и даже имело свои почтовые конверты, с изображением теплохода «Тажджикистан». Не хохмы ради, а чисто с информационной точки зрения, написали и отправили письма своим мамам, в Вологду и в Евпаторию, естественно, в «фирменных» конвертах, где сообщили, что оправились в круиз и уже проплывают мимо Крыма.

Когда подошло время обеда, они вместе сидели на палубе, наблюдая, как купались и загорали отдельные отдыхающие, и тут Маша, вдруг спросила у ребят: «Мальчики, а вы не жили раньше в Вологде?. У меня такое ощущение, что я вас знаю с детства, вроде бы как жили в соседнем дворе!». Ребята даже как-то смутились, Григорий, так очень серьезно, но тоже, очень по-доброму, сказал: «Вы уж нас извините, девчата, но похожий же вопрос, я перед этим хотел задать вам и спросить, – не бывали вы раньше, в наших крымских краях?». Все вместе весело рассмеялись. Значит, думалось им, всем, – было у них, что-то похожее, одинаковое, и без всяких подсказок и напоминаний. Потом – все вместе, пошли в ресторан.

Когда Петр и Павел появились в ресторане утром, там, кроме администратора, в зале больше никого не было, потом они раньше всех покинули зал и их практически мало кто видел. Зато, когда они пришли обедать – зал уже был заполнен, и, когда они появились на входе, да еще вместе с двумя молодыми, красивыми девушками, весь зал, до единого человека, повернулись в их сторону, особенно, – женщины. Некоторые даже застыли на мгновения с раскрытыми ртами. Они увидели Зрелище! Образец! Показ МОД, если хотите. Многим, наверняка пришли на память стихи Пушкина: «…Из моря выходят -Все красавцы молодые, великаны удалые…Все равны, как на подбор!». Не хватало только дядьки Черномора, но само Черное море плескалось за бортом….

По большому жизненному счету, -увидеть две такие пары вместе, –можно было и не ехать дальше ни в какой круиз, а возвращаться домой, уже этого (Увиденного), хватило бы рассказывать на всю оставшуюся жизнь. Естественно, что абсолютное большинство пассажиров теплохода, сразу посчитали, что две эти пары, приехали из одного места и, наверняка, собираются пожениться, а не являются новобрачными, иначе бы не жили в разных каютах. Так решили многие, даже любители легкой жизни –Игорь и Жора. До самих же молодых, эта суть пока не дошла. И сестры, и братья, просто нашлись. Они чувствовали это, принимали и радовались этому чувству, но не могли дать ему объективную оценку, и с радостью отдались ему во власть, даже не пытаясь думать, в какую гавань приведет их этот случившийся жизненный, двух корпусный катамаран, разделить который на любые части, уже вряд ли получится. Поэтому они будут плыть дальше….

Глава тринадцатая

Иван уже несколько лет командовал тяжелым военным морским буксиром. Работал в Севастопольском военном морском порту, обслуживая нужды одного из подразделений Черноморского Военного Флота. Имел звание капитана третьего ранга, до этого -командовал, одним из сторожевых кораблей, служил достойно, был на хорошем счету у командования, и имел неплохие перспективы карьерного роста, пока не стал тем, кем стал. Он родился в 1945 году, уже после Победы. Сестра его, Анастасия, мать Григория и Павла, была старше его на пять лет, родилась за год до начала войны. Жили они тогда в Белоруссии. Во время оккупации, отец был командиром партизанского отряда, его мать -фельдшер и маленькая Анастасия, три года мыкались с ним по лесам и болотам. Дом их сожгли фашисты. Когда пришли наши, заболевшего легкими отца, перевели в степной Крым, работал он долгое время председателем сельсовета, мать – в местном медпункте. В сорок пятом году, появился Иван, а через десять лет -не стало отца. Иван рос заботами мамы и старшей сестры. Окончил десять классов. Как сына героя-партизана, его вне конкурса, приняли в военно-морское училище, в Севастополе, окончил его, нормально служил. Доверили командование сторожевым кораблем, женился, получил двухкомнатную квартиру, и все было нормально, до тех пор, пока не застал случайно дома жену, в постели с лейтенантом из политуправления Флота. Хорошо, что с ним был рядом его помощник, иначе бы Иван застрелил бы того политработника, а так – только два зуба выбил.

Но тот оказался чьим-то сынком, зафиксировал побои, пожаловался в особый отдел, жена свидетельствовала против Ивана, было быстрое расследование, и его спасла только прежняя безупречная служба. Оставили на флоте, в прежнем звании, но отправили командиром на буксир, как сам Иван выразился, –«заводить хвосты» приличным кораблям. И вот уже несколько лет, он этим и занимается. Живет один, с женщинами не дружит. Хватило и одной.

Особых проблем по текущей жизни не было, привык, питался на службе, не курил, иногда мог выпить с друзьями, но в меру. Он был настоящий белорус – степенный, думающий и неприхотливый, иногда- взрывной, но в пределах разумного. У них не только семья была такая, а весь род был такой. Крепкие, надежные, красивые ребята, и такие же представительницы женского пола. Примером тому могли служить его старшая сестра и два её сына, отправившиеся недавно в круиз по Черному морю.

Они-то отправились, а дяде своему, задали довольно серьезную задачу. Иван, приходя домой вечерами, перебирал привезенные ими золотые самородки и все думал и думал, что с ними делать, как правильно поступить, чтобы не влипнуть во что-нибудь еще более неприятное. Здесь пахло уже не снятием с должности, не разжалованием, здесь – золото, посягательство на прерогативы государства. Выхода было два – либо выбросить самородки, во время работы, на самом глубоком месте в море, либо – найти покупателя. Да где ты найдешь такого «золотолюбителя», чтобы не был связан со специальными службами?. Перебрав в голове сотни вариантов, Иван вспомнил про Наума. Вместе учились в училище, одно время он ходил у Ивана помощником капитана, правда, недолго, так как его удачно женили на дочке какого-то капитана первого ранга, занимающегося вопросами обеспечения Флота. Наум – сразу стал больным на все органы одновременно, был комиссован и уволен из плавсостава, а потом и со службы, вообще. Началась перестройка, он организовал вроде бы какой-то ремонтный кооператив и дальше его следы для Ивана терялись.

Пришлось навести справки, связаться с ним и договориться о встрече. Наум встретил его приветливо, по-дружески. «Что, командир, твоя лоханка прохудилась, хочешь ремонт у меня сделать?!»-весело спросил Наум, обнимая Ивана, – «или что-то другое привело тебя именно ко мне?. Ведь просто так ты меня не стал бы меня разыскивать!». Иван рассказал ему про золото и попросил посоветовать, как лучше с ним поступить, и может он знает таких людей, с кем можно было бы договориться, исходя из сложившейся ситуации, без ненужных проблем. Потом показал Науму самородок. Тот удивленно посмотрел на него, долго перекатывал пальцами по ладони, любуясь этим сверкающим шариком, даже попробовал его на зуб, а потом –возбужденно сказал: «Знаешь, командир, если бы мне кто-то сказал, что в Балаклаве, сегодня, высадился десант инопланетян, я, возможно бы и удивился, но не так, как сейчас, узнав, что у тебя имеется в свободной продаже такой благородный металл! Я не такой большой знаток в этом деле, но, судя по внешним его признакам, это действительно натуральное природное золото высочайшей пробы. И сколько говоришь у тебя такого добра?». «Около двух килограммов, – ответил Иван. «Ого! -не сдержался Наум, – так, говоришь, -его насобирали твои племянники, и других претендентов на него нет?». «Собирали другие, их уже нет, племянники –только его обнаружили»– пояснил Иван.

«Ну, это уже неважно, главное, по твоим словам, что за ним нет никаких «хвостов»– размышлял дальше Наум. Он не выпускал самородок из рук, как бы согреваясь идущим от него теплом и одновременно убеждая себя, что все, что сейчас происходит –происходит на самом деле.

Несколько минут помолчав, Наум уточнил, что золото находится здесь, в Крыму, что этот самородок –самый маленький из всех, а есть среди них и побольше спичечной коробки, и что ни Иван, и ни он сам, не знают –сколько все это стоит , а главное –пока не знают, что с ним делать дальше. Теперь, когда эта тайна приоткрыта, её надо растворить в пространстве и претворить в жизнь. Золото должно «переплавиться», превратиться во что-то другое, да, ценное, но легальное, не выходящее за рамки действующих норм и правил. Вопрос только в том, – как это сделать, да так, чтобы всем было хорошо?!.

Ивану он прямо сказал: «Ты понимаешь командир, в какую ситуацию ты меня втягиваешь своей новостью. Но раз ты обратился именно ко мне, значит, в меня веришь. Спасибо тебе. С этой минуты мы начинаем работать на доверии. Доверие у нормальных людей всегда ценилось выше любых расписок и договоров-поручительств. Гарантией в данном случае, может быть только слово, естественно, подтвержденное делом. Я постараюсь помочь тебе в решении этой проблемы. Но так, как это свалилось на меня неожиданно, да, наверное, и на тебя тоже, то дай мне дня два-три, уже на поиски приемлемого решения. Звонить мне не надо, просто –через трое суток, встречаемся на этом месте. Думаю, – к этому времени, какие-то новости у меня появятся. Образец металла, -я пока что оставлю у себя».

Они выпили по рюмке коньяка, обнялись на прощание. Теперь их объединяла не только традиционная морская дружба, но и общее дело, представлявшее на сегодня,– пока полную неизвестность.

Через три дня, они снова встретились. Наум выглядел бодрым, приветливо обнял Ивана и, сходу, объявил: «Все нормально, Ваня, образец твоего металла прошел соответствующую экспертизу, и подтвердил мои догадки –золото действительно высокой пробы, более 900 единиц. Надеюсь, и весь товар такой же». Иван сказал, что, скорее всего, это так, потому что весь объем был собран, хотя и в разное время, но на одном участке, он в этом не разбирается. Для него золото- есть просто золото.

«Я посоветовался с людьми, которые понимают в этом толк. Они согласны принять весь твой металл и заплатить хорошие деньги. По этому поводу, я и хотел бы с тобой поговорить. Понимаю, что ты выступаешь в данном случае, как посредник, но так как твои компаньоны –почти, как твои дети, то будем вести разговор, как бы об интересах семьи. Ну допустим, что ты или вы, получите свои деньги, подчеркиваю, -хорошие деньги. А что дальше? Как ты, командир портового буксира, объяснишь их появление?. Что -вытралил со дна одной из севастопольских бухт, скифское золото?. Или нашел клад, так тогда он не твой, а государства. Получишь деньги, а расходовать их не сможешь. Ни в сберкассу не положишь, ни дома не сохранишь, что –закатаешь в банки и опустишь на морское дно?. Так тогда – зачем все это?. Есть у меня к тебе деловое предложение. Да, чтобы не забыть, ты говорил, что у племянников есть сертификаты на две «Нивы»?. Я и поэтому вопросу связался с областной базой. Ты уж извини, но я, не согласовав с тобой, всего за триста рублей в виде подарка, договорился, что твоим племянникам реализуют, вместо тех «Нив», двое «Жигулей», шестой модели. Во-первых, зачем гонять двух приводные вездеходы, по нашим степным и асфальтированным дорогам, обычные «Жигули» -там вполне подойдут. Во-вторых – «Нива» почти в два раза стоит дороже, да и имеет всего две двери. А в –третьих, мне удалось об этом договориться сравнительно легко, так как в наших южных крымских горных районах, «Нивы» пользуются повышенным спросом, так что на базе, их легко поменяют на «Жигули».Если у твоих ребят есть деньги, –они могут хоть завтра поехать в Симферополь и получить машины.»

Иван признался, что просто постеснялся прошлый раз, попросить его посодействовать в обмене сертификатных «Нив» на «Жигули», поэтому не стал его нагружать еще и этими мелочами, а он, Наум, молодец, сам проявил такую инициативу. Большое спасибо. А деньги у ребят есть, тем более «Жигули» -стоят гораздо дешевле. «Так вот слушай дальше, командир, -продолжал Наум, -у меня появилось деловое предложение, как вполне легально и более выгодно, использовать ваш золотой запас….Ты слышал, что я, несколько лет тому назад организовал кооператив, где, кроме прочих видов деятельности – значится – ремонт плавучих транспортных средств. За это время, мне удалось сперва арендовать, потом выкупить плавучий док, для маломерных судов, оборудовать для этих целей соответствующую мастерскую, естественно, -забить место на побережье и собрать неплохую команду ремонтников, из бывших заводских мастеров. Это было несложно, потому, что у меня они получают вдвое -втрое больше, чем работая на государственном предприятии. Это я к тому, что моя фирма уже в состоянии сделать любой ремонт и самого высокого качества. И вот, что я подумал: – ну сделаю я тебе в обмен на металл, одну или две новых «Волги», так ты что в извозчики подашься, таксовать по Севастополю будешь?.Я уж не говорю о том, как будет объяснять малоимущий командир буксира –появление у него новой «Волги».

Поэтому предлагаю: -Недавно мне всего за пятьсот рублей, притащили на базу, списанный прогулочный теплоход (пассажирский катер), ты наверняка, знаешь –типа «Александр Грин», их делают в Херсоне и еще где-то на Черном море. Приличная посудина, 34 метра длина, более 5-ти ширина, высокий борт, полтора метра осадка, два дизеля по 300 л.с., может брать 200 пассажиров. Именно этому экземпляру, всего пятнадцать лет. Пару лет назад, его, скорее всего по пьянке, посадили на какой-то подводный риф или затопленый корпус корабля, сильно пропороли днище и затопили. Хорошо, что рядом был берег, капитан успел выгнать его на мель, и все обошлось без серьезных последствий. Настали более свободные времена, катер списали, а вот теперь он у меня на базе. Неплохо сохранился. Я постараюсь сделать его, как новый, поставлю новые дизеля, заменю все оборудование, в том числе, -рулевое в полном наборе, заменю все деревянные части, сидения, естественно – обновлю днище. Сделаю так, что его снова впишут в реестр прогулочных судов и разрешат эксплуатацию, естественно, он будет на балансе моей фирмы.

Ты, со своими племянниками, образуете свой кооператив, я внесу за вас вступительные взносы, ваши доли там определите сами. Ты имеешь право на пенсию, оставляешь свой буксир и переходишь на работу председателем кооператива. Потом вы (уже кооператив), берете у меня в аренду отремонтированный теплоход, возите на нем пассажиров-отдыхающих и зарабатываете деньги. Аренда эта –чистая фикция, теплоход будет ваш сразу, по мере готовности и регистрации, но так будет лучше для всех, и для нас с тобой, и для окружающих. Через некоторое время, вы получите от меня наличные деньги в сумме равной оговоренной нами заранее, стоимости теплохода, внесете их в свой уставный фонд, как дополнительные взносы на покупку транспортных средств, перечисляете деньги мне (кооперативу), совершаем сделку покупки-продажи, вы становитесь полноправными собственниками теплохода и начинаете возвращать затраты на его покупку. Все логично. Даю гарантию, что отремонтированный нами катер – будет служить лет пятнадцать-двадцать, однозначно.

Мало того. Хотел сделать подарок лично для тебя, но раз ты будешь постоянно ходить на теплоходе, то для твоих племянников (они из Евпатории?), я сделаю небольшой командирский катер, на четыре места. Мне как раз их несколько штук собрали по старым свалкам. Один есть довольно неплохой, со списанного крейсера. Сделаем из него лялечку, на память твоим ребятам об их золотой находке. Пусть катают своих будущих жен и детей в Евпатории!. Как тебе, командир, мое предложение?. Говори, не стесняйся. Здесь, конечно есть и мой интерес, не скрою. Но мы можем с тобой быть не только товарищами по бывшей службе, но и стать добрыми компаньонами в новых, коммерческих, условиях и работать, поддерживая друг друга».

Иван слушал Наума внимательно, в принципе все понял, сказал, что согласен со всеми его доводами, но чисто из этических соображений, не может решать все сам, не поставив в известность «хозяев»,– племянников. Сказал, что уверен в их согласии, но надо будет два дня подождать, пока они появятся после круиза. Жалко, что их теплоход теперь не заходит в Севастополь, а то бы все решилось быстрее. Иван не сказал, что все золото находится у него, здесь, в Севастополе, а как бы дал понять, что с их приездом, он подвезет Науму все самородки. Раз уж начались отношения « на доверии» -значит будем работать только по этому принципу. Ни о каких конкретных суммах, речь не шла. Простой товарный обмен – мы Науму, –все золото, он нам –отремонтированные и зарегистрированные – прогулочный теплоход и бывший командирский катер. Все понятно, оставалось только исполнить так, как договорились. По автомобилям, вопрос стоял отдельно, этим Иван займется с ребятами, по их прибытию.