Варя Светлая
Эльфийская история

4

Первые три дня в новом мире пролетели как странный и безумный сон. Почти все время я проводила с Белиндой, которая заставляла меня часами пялиться в ее третий глаз.

Это самое странное обучение, какое только можно себе представить. Больше ничего нового она мне не рассказывала и не показывала. Только и повторяла: «Сосредоточься, отбрось мысли», глядя на меня своим глазом.

И так час за часом! Дошло до того, что Борька и все ее три глаза стали сниться мне. Жуть! В свиточную я больше не ходила – просто времени не было на это. Но Абрадан пообещал, что сводит меня туда снова, как только я пожелаю.

Что касается лорда Данвера, то я его почти не видела, не считая того случая, когда он застал меня в свиточной. Конечно, я попыталась узнать у него, для чего ему нужна открывающая двери. Данвер, как и полагается мрачному-нервному-важному типу, на вопрос не ответил. Сказал, дескать, что я должна быть тактичной и благодарной. А когда я заикнулась о размере оплаты моего труда, он так на меня зыркнул, что тут же заслужил звание самого вредного человека во всем мире. Хотя, в том, что он человек, я сомневалась. По натуре он – тролль, не меньше.

Единственное, что меня развлекало в перерывах между гляделками с Белиндой, – это редкие разговоры с Абраданом. Его очень интересовали подвязки фавориток, чулки фавориток, сорочки фавориток, а от моих рассказов про тугие корсеты он пришел в дикий восторг. Сначала я думала, что он или фетишист, или чокнутый, или и то, и другое.

Но потом Абрадан признался, что с детства мечтал стать портным и шить наряды для женщин. А еще лучше – для великанш. Но в его племени (да-да, он из какого-то горного племени!) это считается постыдным занятием для мужчины.

Поэтому однажды он собрал свои пожитки и сбежал. Долго скитался, перебивался редкими заработками. До тех пор, пока не начал работать на лорда. Теперь он хочет подкопить денег и перебраться в столицу, чтобы открыть свою швейную мастерскую. В общем, мужчина целеустремленный, хотя и странноватый.

Так что скучать мне было некогда, и часы пролетали, словно секунды. А к вечеру я так страшно уставала от встреч с трехглазой, что сразу же засыпала.

Четвертый день начался, как обычно. Я позавтракала, приняла ванну и спустилась вниз, где меня уже ждала Борька. Она улыбалась, и на ней был новый тюрбан синего цвета.

– Сегодня, – сказала она таинственным голосом, – мы перейдем к следующей части обучения. Идем за мной.

Она привела меня в сад и остановилась у каменного забора с простой дверью с хлипкой ручкой.

– Прежде, чем открыть, – сказала Борька, – ты должна почувствовать ее.

– Почувствовать дверь? – с сомнением спросила я.

– Разумеется, – ответила она, – прикоснись к ней, подумай о том, что может скрываться за ней, прислушайся к своим ощущениям. И только затем можешь открыть ее.

– А что скрыто за дверью?

– Это ты мне должна сказать.

Я хмыкнула и подошла к двери. Она была самой обычной, сколоченная из простых досок. Что ж, попробуем прочувствовать дверь, как бы абсурдно это ни звучало.

Я протянула ладонь, закрыла глаза и прикоснулась к шершавой поверхности. Сосредоточилась. Теперь, после занятий с Борькой, это получалось лучше. Кое-какие мысли появлялись, но я тут же прогоняла их. Люба бы гордилась мной.

Поначалу ничего не происходило. Затем в моем сознании появился размытый образ какой-то улицы. Узкая дорога из брусчатки, низкие каменные домики, причудливые вывески…

Открыв глаза, я прикоснулась к дверной ручке и повернула ее. За дверью оказалась кирпичная кладка. Я разочарованно вздохнула, и в этот миг кладка шевельнулась. По ней прошла рябь, затем еще одна, и еще. А через несколько секунд она и вовсе исчезла. Теперь дверь вела на ту самую улочку, что я увидела в воображении.

– Вау! – с восторгом воскликнула я и сделала шаг вперед. Меня так и влекло внутрь, туда, на незнакомую улицу. Но стоило мне шевельнуться, как очертания домиков тут же исчезли, и передо мной вновь появилась стена.

Я резко захлопнула дверь. Открыла. Но это не помогло – больше проход в незнакомый городок не появлялся.

– Превосходно! – воскликнула Белинда за моей спиной, – я сейчас же сообщу лорду Данверу о твоих успехах. Не волнуйся, через несколько дней у тебя будет получаться намного лучше. Я скоро вернусь.

Она развернулась и убежала в замок, оставив меня одну.

От нечего делать, я прошлась по саду, понюхала цветы, потрогала забор. Белинда все не возвращалась, а мне не терпелось продолжить обучение.

Я вернулась к двери и решила повторить попытку. Закрыла глаза, прикоснулась к ручке…

– А что ты там делаешь? – раздался позади голос Абрадана.

Ну почему все в этом мире появляются в самый неподходящий момент?

– А ты не видишь? – обернувшись, сказала я. – Учусь открывать дверь.

Альбинос подошел ближе и внимательно посмотрел на дверь, а затем на меня.

– Ну и как успехи? – спросил он, – уже удалось увидеть что-нибудь?

– Да. Увидела какую-то улицу.

Абрадан расширил глаза, в них читалось уважение.

– Да? – он неожиданно перешел на шепот, – и какое было время?

– Что? – сказала я, – время? Дневное. Часов я там не заметила, знаешь ли. Не до того было.

Уважение в глазах альбиноса померкло. Теперь он смотрел на меня как на дурочку.

– Я спрашиваю, какой был век, – сказал он.

Век? Век! Он, что имеет в виду, что…О! А! Это значит…

– Постой-ка, – затараторила я, – уж не хочешь ли ты сказать, что эта дверь ведет в прошлое?

– Я думал, что эльфы умнее, – простодушно ответил альбинос, – все знают, что призрачные двери ведут в прошлое. Лорд Данвер умеет их переносить, но не открывать. А тех, кто умеют открывать их, очень мало. Стыдно не знать такое! Надо бы тебе почаще в свиточной бывать.

Я так и застыла с открытым ртом. Вот это новость! Значит, Данвер и Борька нагло обманывали меня, говоря, что дверь открывает вход в другие места. То-то это мне это сразу подозрительным показалось.

Интересно, что замышлял этот нервный аристократ? Уж явно что-то недоброе, иначе бы не стал скрывать от меня правду. Влиять на прошлое плохо и очень опасно. Я знаю, о чем говорю – я смотрела «Эффект бабочки».

Но хуже всего было то, что теперь домой вернуться я не могла. Все, все, что говорила трехглазая, – ложь! А ведь я так надеялась, что очень скоро снова буду дома. Мама и бабушка там, наверное, уже с ума сходят. Меньше всего хотелось, чтобы они волновались и плакали.

И что же делать? Что делать?

Я уставилась на дверь, словно она могла дать мне ответ. И тут меня осенило. В свой мир вернуться через эти двери я не смогу. Зато я могла попасть в прошлое, в тот момент, когда проводили ритуал сожжения над Линеттой. А лучше – за несколько дней до этого события. Забрать свой амулет. И поговорить с Линеттой.

Я была уверена, что она хорошо знает, почему и как меня закинуло в этот мир. Да, именно Линетта могла дать мне ответы на все вопросы. Конечно, в моем плане были явные пробелы.

Во-первых, я точно не знала, можно ли вернуться в прошлое Линетты в ее теле, и чем это чревато. Во-вторых, я до сих пор не знала, как этими дверьми управлять. Я даже не знала, куда ведет хотя бы эта неказистая дверь. И откуда они появляются вообще. В общем, вопросов было много. Поэтому для начала надо было овладеть этим даром. Научиться всему, а уже потом думать над тем, как попасть в прошлое.

Поэтому я решила прикидываться дурочкой и делать вид, что не знаю, для чего на самом деле предназначены двери. Пусть Борька продолжает учить меня, Данвер и дальше ходит мрачный и недовольный. А вот Абрадан…

– Абрадан, – сказала я спустя несколько минут раздумий, – знаешь, ты прав. Мне бы стоило почаще бывать в свиточной. Ты можешь меня отвести туда?

Альбинос с важным видом кивнул.

– Конечно. Когда ты хочешь отправиться туда?

Я хотела побежать в свиточную прямо сейчас. Но вот-вот вернется Борька, если она не увидит меня, сразу начнет задавать вопросы.

– Позже, – ответила я, – скажи, где я могу найти тебя?

– Вечером я буду в своей комнате, она находится в левом крыле замке, на первом этаже. Можешь попросить кого-нибудь из слуг, они проводят тебя.

Он кивнул мне и пошел к замку. Через пару секунд явилась Борька, довольная и раскрасневшаяся. Рядом с ней шел Его Величество Мрачность. Лорд Данвер, разумеется.

– Итак, – торжественно сказала Белинда, подходя ко мне, – я уже рассказала лорду Данверу о твоих успехах. И он хочет посмотреть на это лично.

Она склонилась к моему уху и прошептала:

– Помни, чему я тебя учила. Сосредоточиться. Слушать ощущения. Не торопиться. И только затем открывать.

Я промычала что-то неопределенное и покосилась на лорда. Он стоял, скрестив руки, и недоверчиво глядел на меня. Ну вот что за тип! Хоть бы поздоровался, что ли. Борька встала рядом с ним, и теперь оба пялились на меня. Я снова подошла к двери, закрыла глаза, сосредоточилась. Через время пришли те же ощущения, перед глазами появился образ улочки.

Глубокий вдох. Я открыла глаза и медленно-медленно повернула дверную ручку.

– Ах! – с придыханием сказала Белинда, – это изумительно!

«Подозрительно, а не изумительно», – подумала я, глядя на городок, что снова появился за дверью.

Лорд Данвер оказался рядом со мной. Он посмотрел на улицу, на меня, снова на улицу… Вытянул руку, сделал шаг вперед. И в эту секунду перед ним выросла кирпичная стена. Данвер прошипел какие-то ругательства. Что именно он говорил, я не разобрала. Но была уверена, что ругательства. От такого типа только это и можно ожидать.

Я повернулась к нему и ждала, когда он скажет мне хоть что-нибудь. Поблагодарит или похвалит. Разве я не молодец? Сама открыла дверь в прошлое!

– Что ж, – ответил, наконец, мистер зазнайка, – неплохо. Но я не смог войти туда.

Так тебе и надо, лорд Данвер! Нечего тебе в прошлом делать. А вот я бы прогулялась – у меня-то плохих замыслов нет.

Вслух, конечно, я ничего не сказала.

– Всему свое время, – мягко сказала Борька, – вскоре Анна покажет свой дар во всю силу.

От этих слов мне стало не по себе.

– Посмотрим, – сказал лорд, сухо кивнул мне и пошагал к замку.

Борька наградила меня своей фирменной улыбкой и похлопала по плечу.

– Ты должна запомнить этот день, – сказала она, – именно сегодня проявился твой дар. С каждым днем он будет расти. Ты должна научиться управлять им и контролировать его. А я помогу тебе. Обучение продолжим на закате. А пока ты должна набраться сил. Ты очень устала.

Я удивленно посмотрела на нее. Уставшей я себя не чувствовала и отдыхать мне не хотелось.

– Я не устала, давай продолжим, – ответила я.

– Нет, – отрезала Белинда, – а теперь ступай.

Мне ничего не оставалось, как подчиниться. Времени у было много. В свиточную я решила пойти с наступлением темноты. А, значит, сейчас можно пойти погулять! А почему бы и нет. Все эти дни я просидела в замке, а это оказалось очень тоскливым занятием.

***

Если отбросить все вопросы и постоянную тоску по дому, то можно сказать, что мне повезло. Потому что мир, в который я попала, был очень красив. Сказочно красив. Домики в городке разноцветные, с остроконечными крышами. Вокруг были высажены цветы и странные деревья с лиловыми листьями.

Я уверенно шагала по дороге. Встречные люди испуганно смотрели на меня, но при этом почтительно кланялись. Я отвечала им улыбкой. Правда, никто не хотел разговаривать со мной. С кем бы я не пыталась завести беседу, как все тут же ссылались на важные дела и были таковы.

Так, я сама не заметила, как вышла к небольшому пруду. У самой воды склонилось могучее дерево с широкими качелями. На них, болтая ногами, сидела светловолосая девочка, укутанная в розовую шаль. Я подошла к ней и поздоровалась. Она подняла на меня большие глаза и раскрыла рот.

– Ты эльфийка? – с восторгом сказала она.

– Угу. Можно присесть?

– Можно, если пообещаешь не заколдовать меня, – ответила она.

– Не буду, – сказала я с улыбкой и села рядом, – меня зовут Аня.

– А меня зовут Солин, – простодушно ответила она, – а можно потрогать твои уши?

Мне ее желание было понятно – сама то и дело теребила их. Я кивнула, и девочка осторожно протянула руку и прикоснулась к моему левому уху.

– Ого! – с восторгом сказала Солин, – Дени обзавидуется, когда я расскажу, что трогала уши эльфа. А почему ты здесь?

– Странствую, – ответила я, – и пока решила немного погостить у лорда Данвера. Ты, наверное, слышала про него. Это его замок на холме.

– Конечно, слышала, – с важностью сказала Солин, все еще трогая мои уши, – все вокруг принадлежит ему. Даже этот пруд. Так мама говорит.

Так-так. Может, мама еще что-нибудь рассказывала про него? Чувствуя себя последней сплетницей, я склонила голову к Солин и мягко произнесла:

– А он хороший, этот лорд? Как ты думаешь?

Солин ответила не сразу. Она болтала ногами, задумчиво глядя на пруд.

– Мама говорит, – сказала она, наконец, – что нам очень повезло, что у нас такой защитник. – Она закрыла глаза и продолжила заученным текстом, – он справедливый и честный. А еще из древнего и важного рода. Сам король ему как брат.

– Как брат? – удивленно повторила я.

– Ну да, – сказала Солин, – не совсем брат. А как брат. Или как дядя. Я не помню точно.

– Король – его родственник? – подсказала я.

– Да-да, – закивала Солин, – кровавый родственник. Это все знают.

– Может, кровный? – уточнила я.

– Точно! – с улыбкой сказала Солин, – мама всегда говорит, что я неправильно говорю это слово. Хотя, какая разница, правда?

Объяснять разницу между этими словами я не стала. Сама лет до двенадцати кровяную колбасу называла кровавой.

Я улыбнулась Солин, раздумывая над ее словами. Данвер – кровный родственник короля и был его опекуном. Значит, родители короля погибли. Может, поэтому лорд хочет вернуться в прошлое? Чтобы спасти родителей короля? Может, он на самом деле хороший? В это все же верилось с трудом.

– А это правда, что эльфы могут ходить по мирам? – внезапно спросила Солин, – а еще мама говорит, что все эльфы очень любят музыку. Правда?

Она смотрела на меня чистым невинным взглядом. Словно в моем лице увидела ожившую сказку. И как сказать ребенку, что сил у меня кот наплакал, и вообще я не эльфийка вовсе, а обычный менеджер по логистике? И моей главной супер-силой была способность одновременно печатать договор и читать ленту в соцсетях.

– Конечно, правда, – ответила я, широко улыбаясь. – Но не все эльфы это умеют.

– Ух ты! – воскликнула Солин, – а ты что умеешь?

– Ну… – неопределенно протянула я, – знаешь, я не могу тебе сказать об этом. Это великая тайна.

Солин разочарованно вздохнула. Нахмурившись, она глядела на пруд, но затем ее лоб разгладился, и девочка радостно произнесла:

– Тогда спой мне, пожалуйста! Я знаю, что это не великая тайна! Мама говорила, что эльфы красиво поют, их песни волшебные.

Что-то ее мать слишком много всего говорит. Особенно про эльфов. И вот как выкручиваться теперь? Я не умею отказывать детям. Не умею, и все! Тем более, она смотрела на меня с такой мольбой. Таааакими глазами.

– Хорошо, – решилась я, – но ты должна пообещать, что никому и никогда не будешь повторять эту песню, хорошо? Она особенная.

Девочка закивала с головой.

Итак. Что же спеть? Слуха у меня нет, в голову ничего не лезет. Надо же что-то сказочное, что-то такое…

– Ты сказка моей жизни, – неожиданно для самой себя загундосила я, – сказка моей жизни! У-у-у. Сон наявуууу. Я для тебя живу. Жииииву!

– Солин! – мой концерт прервала какая-то женщина. Она быстро приближалась. Вид у нее был встревоженный. И чего волноваться. Подумаешь, эльфийка поет сомнительные песни дурным голосом ребенку. Волноваться-то не о чем.

Женщина подлетела к девочке и подхватила ее на руки.

– Сколько раз я говорила тебе, – запричитала она, косясь на меня, – не разговаривать с незнакомцами. Особенно с чужаками.

Женщина пошла в сторону дороги, все еще держа на руках дочь. Солин махнула мне на прощание рукой. Я в ответ широко улыбнулась и показала большой палец. Кажется, она не поняла мой жест, ну и ладно.

Пришла пора возвращаться в замок. Впереди ждал еще один урок и свиточная! Тот свиток-ворчун, наверное, уже соскучился по мне. А мне не терпелось узнать все-все про призрачные двери.

5

Как бы меня не тянуло поскорее овладеть своим супер-даром, но занятия с Борькой все равно приводили в уныние. Ничего нового я не узнала и не делала. По-прежнему пялилась в глаз Белинды (он мне уже как родной стал), да открывала-закрывала дверь в саду.

Улица за ней иногда появлялась, иногда, когда мне повсюду мерещился глаз Борьки, – нет. В общем, странное обучение какое-то. Теории никакой трехглазая не давала. И кто ж так учит-то?

Хотя, я понимала, что ничего про двери она мне не рассказывает, потому что не желает, чтобы я узнала правду. Видимо, Белинда и Данвер считали меня клинической идиоткой, раз думали, что я ни о чем не догадаюсь. Но мне это было только на руку.

Я решила даже поддерживать имидж недалекой особы. Ну а что? От дурочки ничего плохого ждать не будут. Не то, чтобы я замышляла нечто коварное и ужасное, нет.

Я просто хотела знать мотивы лорда, знать историю Линетты, знать историю этого мира, знать тайну призрачных дверей, и, конечно же, знать, как вернуться домой. Да-да, я жутко любознательная.

Итак, вдоволь наглядевшись в дивный черный глаз Борьки, я с онемевшей рукой отправилась в замок. На улице давно стемнело. Белинда пожелала мне спокойной ночи и проводила до комнаты. Там, наскоро перекусив остывшим ужином (синий суп мне даже стал нравиться), я подошла к двери и прислушалась. В коридоре было тихо – можно было отправляться к Абрадану.

Левое крыло замка найти было несложно. Труднее оказалось отыскать комнату альбиноса. Я встретила по пути несколько слуг, но они совсем не хотели вести меня к нему. То ссылались на дела, то на усталость. Я уже давно поняли, что слуги здесь так себе – прекрасно помнила слой пыли под своей кроватью.

Я ходила и бродила по коридору, пока мне не попалась на глаза юная служанка. Не раздумывая, я подбежала к ней и схватила за локоток.

– Отведи меня к Абрадану, пожалуйста, – сказала я.

Та испуганно посмотрела на меня и промычала что-то невразумительное. И чего они все так боялись меня? Я ж эльфийка – хрупкое создание с чистыми глазами. Таких надо защищать, а не бояться.

Я повторила свою просьбу. Служанка отнекивалась. Меня это начало выводить из себя.

– Заколдую! – сказала я страшным голосом. Для достоверности расширив глаза.

Служанка пискнула и кротко кивнула. Через несколько секунд мы уже шли по полутемному коридору. Девушка изредка бросала на меня боязливые взгляды. Видимо, опасалась, что я начну применять свое колдовство. Хорошо все-таки, что никто из слуг не знал, что я в теле изгнанницы.

Девушка привела меня к двери в конце коридора и опрометью побежала. Я хмыкнула и постучалась. Послышались какие-то странные звуки: кряхтение и шорох.

– Кто там? – раздался глухой голос Абрадана.

Я закатила глаза. Что за человек? Память как у рыбки.

– Это я, Анна, – ответила я дружелюбным тоном.

– А, заходи.

Я распахнула дверь и застыла на пороге. Такую комнату я меньше всего ожидала увидеть. В глазах рябило от ярких цветов. Повсюду были лоскутки ткани, все стены обклеены рисунками уродливых женщин в причудливых нарядах. С потолка свисали мерцающие кружева, а в воздухе плавали десятки игольниц. Сам же хозяин комнаты сидел у окна в широком кресле и старательно шил нечто необъемное, ядовито-желтого цвета.

– Вау! – выдохнула я.

Абрадан отложил шитье и непонимающе взглянул на меня.

– Что это значит? «Вау»? – спросил он.

– О, это слово на древнем эльфийском наречии. Оно обозначает: я непомерно восхищен и удивлен увиденным, настолько, что мне не хватает слов, чтобы описать все свои эмоции и мысли.

Альбинос выглядел озадаченным, а через мгновение несколько раз повторил слово, словно пробуя его на вкус.

– Милая комната, – сказала я, оглядываясь, – рисунки твои?

– Мои! – с блестящими глазами ответил Абрадан, подошел к стене и ткнул в один из рисунков, – это великанши. Самые красивые создания во всем мире.

А у него были своеобразные понятия о красоте.

– О, – пытаясь скрыть смущение, сказала я, – да-да. Они очень…прелестны. А в жизни, наверное, вообще ослепительны.

Увидеть вживую великанш мне совсем не хотелось. Потому что на рисунках были изображены огромные женщины с разъяренными лицами и руками, сжатыми в кулаки.

Абрадан любовно погладил рисунок.

– Когда-нибудь я женюсь на великанше, – промолвил он и мечтательно закрыл глаза.

Что ж, вкусы у всех разные.

– Не сомневаюсь! – сказала я, – слушай, Абрадан, помнишь, ты обещал снова сводить меня в свиточную? Ну, чтобы я набралась ума.

Абрадан молча кивнул. Он последний раз погладил рисунок великанши, и мы наконец-то отправились в свиточную.

Как и в прошлый раз, помещение свиточной было пустым. Альбинос уже было подошел к стене, но я опередила его. Аккуратно взяв его под локоток, я невинным голосом промолвила:

– Абрадан, ты ведь понимаешь, что мне нужно чаще бывать здесь, чтобы набраться знаний. А я не могу каждый раз тебя отвлекать от важных занятий. Научи меня, что нужно сделать и говорить, чтобы свитки появились.

– Конечно, – ответил альбинос, подходя к стене, – все просто. Проводишь пальцами по стене. Вот так: раз, два. А затем, не отпуская руки, говоришь: «Да озарится это место мудростью веков!»

Только он сказал эти слова, как свитки тут же появились и, как и в прошлый раз, неспешно плавали в воздухе и мерцали. Все-таки это чудесное место, хоть и не без недостатков.

Для приличия я побродила по свиточной, а затем очень вежливо попросила Абрадана оставить меня одну, сказав, что я стесняюсь. Не знаю, поверил ли он этому бреду, но все-таки ушел, пожелав доброй ночи.

Наконец-то я осталась наедине с говорящими свитками! Вопросов у меня было много, а времени – не очень. В любой момент мог явиться лорд и снова показать свой отвратительный характер.

Итак, мне нужно было все знать о своем внезапном даре. Может ли быть такое, что при ритуале не все сожгли, и в теле Линетты осталось немного силы?

– Призрачные двери! – произнесла я и вытянула руку. Секунда – и несколько свитков выстроились передо мной. Один из них, самый юркий, ярко-розового цвета, нырнул в мою ладонь. После того, как я его раскрыла, он взлетел в воздух и произнес тонким женским голосом:

– Этот замечательный и достоверный трактат написан уважаемой, всеми любимой и невероятно умной Франческой Каравэлли. Дама эта отличалась не только изящной красотой, хорошими манерами, но и таким интеллектом, что лучшие мужи всех королевств преклонялись перед ней. Эта светлоокая дева родилась в…

– Извините, – перебила я эту тираду, – а можно ли перейти сразу к делу и рассказать про призрачные двери?

Свиток зашелестел, взвился над моей головой и произнес визгливым голоском (или точнее – произнесла):

– Какое неуважение! Нет, нельзя! Вы должны прослушать от начала и до конца, – она на секунду замолчала, чинно откашлялась и продолжила, – итак. Эта светлоокая дева родилась в те далекие времена, когда…

– Нет, так не пойдет, – перебила я свиток, – у меня совсем нет времени на это. Или рассказывайте про двери, или я возьму другой свиток!

Для наглядности я протянула руку к первому попавшемуся свитку.

– Хорошо! – недовольно произнес розовый свиток, – про призрачные двери было написано много свитков, но только великолепная Франческа Каравэлли лучше всех осветила эти дивные порталы. Не зря ее называли самой умной и прекрасной женщиной…

Я глубоко вздохнула и улеглась на пол. К ворчливому свитку еще можно привыкнуть, но к самовлюбленному – точно нет. Несколько минут розовый свиток самозабвенно рассказывал о достоинствах Франчески. И, наконец, когда я уже начала зевать, она перешла к самому главному.

– Призрачные двери, – вещал свиток, – ведут в другое время и место. Кто их создал, достоверно неизвестно. Двери эти разбросаны по всему миру и находятся в самых неожиданных местах. Их особенность в том, что они ведут только в конкретное время и место…

– Извините, – откашлялась я, – что это значит? То есть, если я открою дверь, то попаду не в то время, что пожелаю, а в то, куда ведет эта дверь?

– Верно, – высокомерным голосом ответил свиток, – в этом и есть вся хитрость дверей. Ты попадешь в то прошлое, что откроет дверь. А за ней может оказаться все, что угодно…

Неожиданно раздался шорох и невнятное бормотание. Я подняла глаза и увидела, как несколько свитков, что плавали около меня, дернулись и затрепетали. Прямо на меня стремительно несся увесистый, светло-желтый свиток. Он на секунду замер перед моими глазами, а затем шлепнул свиток-Франческу и прокричал:

– Не слушай ее! Она сама не знает, о чем говорит! Я знаю намного больше!

Его голос был на удивление юный и звонкий.

– Да как ты смеешь! – заверещала Франческа, – врываешься вне очереди! Тебя даже не звали! Жалкий мальчишка!

Ого! Чего-чего, а увидеть разборки между свитками я точно не ожидала. Сказал бы мне кто подобное несколько дней назад, я бы сразу посоветовала обратиться к доктору. Ну, к тому, что лечит Наполеонов и прочих личностей.

А страсти тем временем разгорелись нешуточные. Свитки, что все это время молчали, разом заверещали на разные голоса. Ярко-розовый, тот, что написала великолепная Франческа, кричал громче всех.

Отовсюду только и раздавалось: «Возмутительно!», «Какое нахальство!», «Что он здесь делает?», «А я говорил, что его надо сжечь!»

С таким шумом моя конспирация оказалась под большим вопросом.

– А ну тихо! – крикнула я.

Послышалось приглушенное ворчание. Оно постепенно стихло, и наконец-то воцарилась тишина. То-то же. Да, этим свиткам явно не хватало твердой руки.

Я поставила руки в бока, с важным видом прошлась по свиточной, поглядывая на притихшие свитки, и произнесла:

– Ты, – я ткнула в тот самый свиток, что перебил Франческу, – это правда, что ты знаешь о призрачных дверях?

Он подлетел ко мне и слегка дрожал, словно от возбуждения.

– Конечно! – он понизил голос до шепота, – здесь собрались одни старые маразматики. Они уже и не помнят ничего, кроме своей биографии. А вот я – другое дело! Я еще молод. Мне всего-то триста лет.

– И что же написано в тебе? – спросила я. Доверия у меня он не вызывал.

– Я – свиток обо всем и ни о чем! – гордо произнес он. – Но ты можешь звать меня Леор.

Сомнительное название для свитка, как по мне.

– И ты все знаешь про двери? – сказала я.

– А то!

– А про сидхи?

– Знаю!

– А про их ритуал сожжения?

– Конечно! – ответил он довольным голосом, – я знаю даже имена тех, кто подвергся этому страшному наказанию. Во мне есть много ценных знаний и советов. Я именно тот, кто тебе нужен!

– А что ж ты раньше не появился? – недоверчиво спросила я, – когда я впервые пришла сюда.

Свиток замолчал, словно раздумывая – говорить или нет. Он тяжко вздохнул и тихо сказал:

– Мне не дали. Не пустили. Все эти важные пылесборники не очень-то жалуют меня.

М-да. Выходит, здесь у свитков своя иерархия? Вообще-то всеобщая нелюбовь к Леору мне была даже понятна. Вон, какой наглый. Как сказала бы моя бабушка – выскочка. Но он точно приятнее самовлюбленной Франчески.

– Что ж, – сказала я, – расскажи мне все про призрачные двери. И прошу, опусти биографию автора. У меня очень мало времени.

И свиток Леор начал свой рассказ. Признаться, рассказчик он был отличный. Правда, то, что я услышала, не очень-то меня порадовало.

Призрачные двери были созданы, как и положено, тысячи лет назад то ли богами, то ли некой высшей расой. Об этом история умалчивает. Как и сказала Франческа, они разбросаны по всему миру и могут находиться в самых неожиданных местах. Но есть маги, которые силой умеют их перемещать, но не открывать. Уверена, что двери в замке переместил Данвер, великий и ужасный. Переместить-переместил, а открыть не может. Ха-ха! Так и надо этому спесивцу!

Двери живут своей жизнью. Они сами выбирают место и время, которое откроют. Но, как гласят легенды, есть те, кто могут не только двери открывать, но и управлять ими. (Это я! Это точно я! Ух, всегда знала, что у меня есть Великое Предназначение!)

Но, конечно же, есть один маленький нюанс. Так, сущая мелочь.

«Нельзя в прошлом вмешиваться в ход событий, – говорил Леор страшным голосом, – ибо кара будет ужасной!»

Вот зачем, спрашивается, создавать двери в прошлое, если менять ничего нельзя? Да и вряд ли тому же Данверу я понадобилась только для того, чтобы совершать променад по старинным улицам. Нет, у него явно был другой интерес. Ладно, то, что влиять на прошлое – плохо, я и так знала. Но что делать, когда на кону стоит возвращение домой? Иногда ведь можно и нарушить правило, если аккуратно.

Я пыталась выяснить, какая Ужасная Кара последует, если повлияешь на события прошлого, но Леор сказал, что ничего об этом не знает. Но в том, что это будет нечто страшное, он не сомневался.

Но самое интересное, что он рассказал, касалось меня. То есть людей, у кого есть дар открывать призрачные двери.

Таких, как я, мало. (И все-таки чертовски приятная мысль!) Обычно дар просыпается или в раннем детстве, или после серьезного потрясения. У некоторых уходят годы, чтобы овладеть этой силой, у других – намного меньше времени. Те, у кого есть дар, скрывают его. Потому что за ними охотятся, как за ценными артефактами. Воодушевляет, не так ли?

А еще многие из них исчезли без следа. Где они – неизвестно. То ли в прошлом застряли, то ли умерли.

Мне хотелось верить, что они просто решили жить в прошлом, вдохновившись романами о рыцарях и прекрасных дамах (у них же есть рыцари? Надо узнать). О плохом думать не хотелось. Да и смысла нет. Надо быть к этому готовой, но мыслить оптимистично. Так жить веселей.

После того, как свиток взял небольшую паузу, я решила сначала спросить про то, как развить свой дар. Но затем передумала и спросила про сидхи и их ритуал сожжения. И зря. Потому что поднялся страшный крик.

– Минуточку! – раздался уже знакомый сварливый голос, – но про сидхи будет рассказывать Квакс Пернатый.

Да-да, это говорил тот самый, мой первый свиток. И, как сговорившись, остальные свитки снова заверещали. На этот раз они меня не слушали. Поднялся страшный шум, и я начала опасаться, что они разбудят весь замок.

Я сделала несколько попыток успокоить их – тщетно. У свитков назревала революция. И так не вовремя!

– А, да ну вас всех! – вскрикнула я и, недолго думая, схватила свиток Леор. Быстро скрутила, спрятала в складках юбки и вышла из свиточной. Леор, кажется, не сопротивлялся. А что – он себя так разрекламировал, что у меня просто выхода другого не было. Я его и в своей комнате могла послушать. Потому что я бы не уснула, пока не узнала, за что лишают эльфов сил.