Ваня Милославский
Насмешка Гелиоса
– Ты оцениваешь, – хмыкнул Вал. – Батареи же старые, сам говорил.
– Да, говорил. Доступная ёмкость далеко не сто процентов, но шанс есть.
– Странно слышать это от машины.
– Я искусственный интеллект, а не калькулятор, – обиделся По.
– Ладно, извини, – Вал примиряюще похлопал по приборной панели. – Но что мы будем делать, когда доберёмся до цели? Наш контракт подразумевает техническое обслуживание пятнадцати спутников, а его не провести, застряв у первого же из них.
– Ты прав, капитан. Плакали наши денежки.
– Совсем необязательно, – Вал вывел на монитор карту ближайших объектов. – Нам нужно всего лишь запустить токамак, верно?
– Верно. Ты хочешь попросить помощи?
– Именно. Сделаем аварийную остановку, запустим термояд и не потеряем жирный контракт – всё просто.
На обзорном экране появился Меркурий. Вал скривился. Угораздило же их поломаться в одном из самых безлюдных мест Солнечной системы. Бледный безжизненный шар, испещрённый нарывами кратеров. Никаких тебе орбитальных станций, планетарных баз с развитой инфраструктурой, даже автоматических спутников до самой Венеры раз, два и обчёлся.
– Капитан, в этом секторе единственное место, где нам способны помочь, находится здесь, – один из кратеров на изображении Меркурия увеличился. Из его центра вытянулась тонкая полоска, на конце которой появилась надпись: «научно-исследовательская база имени Вольфганга Паули».
– Паули? – Вал прищурился, тщетно пытаясь разглядеть в точке на экране хоть какие-то подробности. – Что-то связанное с нейтрино?
– Верно, капитан. Они занимаются регистрацией и изучением частиц нейтрино.
Вал активировал панель связи и отправил запрос на базу по сжатому лучу. На всякий случай. Мало ли кому захочется послушать эфир в этом сравнительно тихом месте. Ответ пришёл практически сразу. Вот только в отличие от запроса, он кричал на основных волнах широкого диапазона, сводя на нет все попытки конспирации. Правда, разобрать среди помех внятную речь оказалось невозможно.
Вал выругался. Ещё раз послушал передачу, хмыкнул, пощёлкал по панели связи и в задумчивости откинулся на спинку кресла.
– Ничего не понимаю. Они нам дали добро на посадку или нет?
– Кто знает, – обладай По телом, то наверняка бы сейчас развёл руками.
– Н-да, не слетаем – не узнаем. Наверняка они пострадали от того же излучения, что и мы. Давай, рассчитай курс на базу. Чувствую, Меркурий нас заждался.
– Предлагаю для торможения использовать гравитацию планеты, затем совершить посадку на маневровых, не задействуя основной двигатель. Таким образом, мы сэкономим заряд батарей, потери топлива при этом будут незначительны.
– Подтверждаю.
Планетолёт дёрнулся. Почувствовалось лёгкое ускорение – вирпом менял траекторию, тихонько напевая:
«Копьём рассекая пустоту,
Мы гордо мчимся к цели.
Жаль мистическую тайну
Разгадать так и не сумели».
Вал вздохнул:
– Не торопи события, По, успеем ещё.
Для наблюдателя с планеты манёвры, проводимые из космического пространства, выглядят крайне скучными. Обычно это просто яркая точка на небосводе. Она медленно движется, постепенно увеличиваясь в размерах, пока не станет похожа на блюдце. Строго говоря, все последние модели планетолётов и сделаны по схеме летающей тарелки, что, впрочем, не удивительно. Непрерывное ускорение создаёт на борту микрогравитацию, а ходить по днищу большой тарелки гораздо удобнее, чем лазить по узким многоэтажным цилиндрам кораблей ракетного типа.
