bannerbannerbanner
В лучах мерцающего счастья

Валерий Столыпин
В лучах мерцающего счастья

Полная версия

Глава 3

Людей в парке было мало. Одиноких девушек его возраста, которые могли бы понравиться, не было совсем.

Сергей безумно расстроился. Почему всегда так случается: стоит чего-то задумать, настроиться, очень сильно захотеть, это обязательно заканчивается разочарованием и конфузом? Наверно он один такой невезучий.

Навстречу из-за поворота аллеи неожиданно выбежала девушка. Стройная, фигуристая, раскрасневшаяся от спортивной нагрузки, в изумительно красивом облегающем костюме.

Светлые волосы стянуты на лбу яркой лентой, свободные концы развеваются в такт движению. Девчонка сосредоточена на беге, оттого выглядит чересчур серьёзной. Разглядеть черты лица из-за скорости движения нет возможности, зато силуэт просто сногсшибательный. – Была, не была, – затаив дыхание решился Сергей, – девушка, остановитесь на секундочку. Разрешите с вами познакомиться. Мне очень-очень нужно. Ну, пожалуйста!

Бегунья улыбнулась ему в ответ, послала воздушный поцелуй и прошмыгнула мимо, оставив на память шлейф волнующих ароматов.

Впрочем, она даже не успела ему понравиться, но ведь не оттолкнула же.

– Ура, – обрадовался юноша, – это не победа, конечно, но и не поражение. Для близкого контакта нужны совсем другие условия и обязательно диалог, пусть даже краткий. Передать обаяние и эмоциональное состояние бегущему человеку нет никакой возможности.

Сергей пошёл вдоль аллеи в сторону пруда. Совсем недавно там построили красивую набережную, выложили её красивой плиткой, разместили на аллее скамейки для отдыха, клумбы, фонари, открыли лодочную станцию.

В конце дорожки, у самого берега стояли два лотка. С одного продавали мороженое, с другого яркие воздушные шарики. Сергей решил для настроения купить и то, и другое.

Когда вышел на набережную, увидел сценку. Совсем близко, никого не стесняясь, танцевала с наушниками в ушах очаровательная незнакомка. Лёгкая, воздушная.

Это было не банальное шатание из стороны в сторону, изображающее, как это теперь водится, пародию на танцевальные па. Она летала. По-настоящему. Выделывала в своём воздушном платьице ярко-красного цвета в крупный горошек такие пируэты, что дух захватывало.

Девчонку не смущали гуляющие и плавающие посетители парка. Девушка радовалась жизни, выражая кипящие эмоции движением.

Прыжки с разворотом, кружение, развевающее подол платья так высоко, что временами были видны белоснежные трусики, парящие, словно крылья, руки, быстрые стремительные шажки, напрягающие развитые мышцы обворожительных маленьких ножек, наклоны и подскоки.

Было видно, что это не заготовленное заранее зрелище, а нечаянная импровизация. Для себя. Выплеск накопившейся энергии, воодушевления и чувственности. Своеобразный экстаз, выражаемый спонтанными движениями, диктуемыми только настроением и страстью.

Сергей засмотрелся на пленительную танцовщицу, очаровавшую даже не внешним видом, покорившую чарующей грацией и пластикой. На время он даже забыл, с какой целью пришёл в парк, невольно пританцовывая согласованно с пульсом её движений.

Так бывает, когда слушаешь ритмичную музыку. Ноги и руки сами собой начали реагировать, подстраиваясь под темп и рисунок звуков. Нечто подобное произошло и сейчас. Только никакие музыкальные инструменты не нарушали тишину, кроме цоканья каблучков её крохотных красных туфелек.

Сергей забыл обо всём на свете, видел лишь одинокую девочку, порхающую над набережной, взмахи её лёгких крылышек, витающий невесомой материей подол, оголяющий соблазнительные ножки и трусики, больше ничего.

Он буквально млел от созерцания этого ветреного чуда. Шалунья вызывала шквал эмоций, а ещё ощущения, сходные с теми, которые иногда Сергей испытывает по ночам. Внизу живота разлилась приятная тяжесть и пульсирующее тепло.

Не отрываясь от чудесного представления, Сергей купил ещё одно эскимо, несколько разноцветных шаров и зачарованно стал приближаться к плясунье. Хотелось разглядеть её поближе, увидеть черты лица, цвет и выражение глаз.

Понравилась она юноше или нет, спрашивать бессмысленно. Девушка вызывала чувственный восторг, не требующий вопросов и ответов. Это точно была она, та девушка, с которой ему обязательно нужно познакомится.

Даже если не понравится ей.

Разве он плох?

Рассматривая себя в зеркале, Сергей непременно отмечал привлекательные черты лица. А свойства характера, страх, который никак не удаётся изжить… наверно это поправимо. Говорят, любовь может совершать настоящие чудеса.

Конечно, это лишь мечты и намерения. Сейчас будет видно, насколько заколдовала его маленькая танцовщица, превратится ли он в сказочного принца.

Юноша подошёл вплотную, дождался завершающего пируэта. Девочка была великолепна. Причём, вблизи ещё привлекательнее.

Густые рыжие волосы, разметавшиеся по плечам, очень яркие. Белоснежная кожа. Очаровательные брызги веснушек на щеках под глазами, отливающими зеленью. Обворожительная улыбка, слегка припухшие девственные губы. Очень выразительное кукольное личико. Подвижная мимика.

Возможно, девушка прекратила движение, поскольку заметила его, или к тому моменту иссяк заряд вдохновения. Во всяком случае, она обратила на Сергея внимание.

Сердце его стучало вразнобой, пытаясь выпорхнуть за пределы грудной клетки, но голова сохранила контроль и власть над потрясённым небывалым смущением телом. Сергей медленно подошёл к девушке и без слов протянул мороженое.

– Это мне? Не представляете, я так хотела вкусного и сладенького, но, ни одной копейки в кошельке. Вру-вру, и меня и кошелька с собой нет. Как вы угадали моё желание, работаете добрым волшебником. Меня Ива зовут. Правда, странное имя для девушки.

– Вам подходит. Такая стройная, гибкая, Ива. Ива… как странно, а я так боялся к вам подойти. Это тоже тебе, то-есть вам, Ива, – Сергей протянул связку шариков, вызвав неподдельный восторг, – почему у вас так необычное имя?

– Мама сказала, это означает егоза, непоседа. Я на самом деле такая. Может быть, не зря так назвали. Не могу усидеть на месте. Вечно меня куда-нибудь заносит, постоянно попадаю в историю. Потому, что я торопыга. Мама меня так и называет, Авария. Я с ней согласна на все сто. Ты почему мороженое не ешь? Давай мне, если не хочешь. Я могу хоть пять штук слопать.

– Давай я тебе ещё куплю. У меня деньги есть. Не поверишь, но я пришёл в парк, чтобы с тобой познакомиться.

– Врёшь же, я никогда раньше тебя не видела. Подкатываешь, хочешь предложить встречаться? А я согласна. Ты мне даже немножко понравился.

– Я ведь не вру. То есть, не совсем. Специально пришёл, чтобы познакомиться с девушкой, которая меня очарует. Знаешь, я очень застенчивый. Ты первая девушка, с которой я смог заговорить.

– Ну, ты даёшь! Так я тебе и поверила. Подошёл такой, весь из себя робкий, смущается и мороженое сразу девушке суёт. Ага! Может быть, ты всех девчонок на такую приманку цепляешь? Вижу-вижу, какой ты ловелас. Только я не такая. Если хочешь по-хорошему встречаться, пожалуйста, а если дурные мысли в голове – проваливай подобру-поздорову. Если вздумаешь обидеть меня, даже не надейся. У меня знаешь папа, какой? Он тебя из-под земли достанет… в порошок сотрёт. Ладно, давай не будем ругаться. Между прочим, ты даже не представился. Это некультурно.

– Сергей. Я так понял, мы уже друзья, разговариваем на ты, правильно?

– Допустим. Так чего насчёт мороженого? Обещал.

– С удовольствием. Пошли, купим ещё. Хочешь на лодке поплавать?

– Конечно, хочу. Чего спрашивать? Ну, куда побежал! Подружку положено за руку вести, или под ручку. Неуч.

– А можно?

– Ты случайно не с другой планеты прилетел? Может, и целоваться разрешение будешь спрашивать? Вот умора! Я от тебя угораю. Чисто дитя. Дружить, так дружить. Мы ведь с тобой не маленькие. Мне, например, уже семнадцать. И вообще, Серёжа, ты в курсе, сколько лет было Джульетте, когда у неё трагическая любовь с Ромео случилась? Не знаешь. Ей ещё даже тринадцати не было, а какая любовь! Думаешь, они не целовались? Ещё как целовались. А ты… целоваться-то умеешь? Чего засмущался! Ну, правда, как девочка. Вот, даёт. Я от тебя тащусь. Ладно. На лодке, говоришь? Поехали. Там и будем учиться целоваться. Ты как?

– Про лодку? Поехали.

– Я про любовь. Ты готов признаться мне в любви, жить и умереть ради любимой?

– Да! То есть, нет. Мы даже не знаем друг друга.

– Узнаем, научимся. Не дрейфь, ты со мной. Если чего не поймём, я у мамки спрошу. Она у меня всё знает. Так признаёшься или нет? Правда, застенчивый ты какой-то, нерешительный. Мужчина должен быть отважным и совершенно бесстрашным. Вдруг тебе придётся меня от бандитов спасать?

– Ива, как же я тебе могу признаться в любви, если не знаю, что это такое?

– Не придуряйся. Ты что, книжек не читаешь? Там всё обстоятельно расписано. От и до…

– Извини, Ива, а где ты всё это читала, я, например, ничего такого в книжках не нашёл.

– Плохо искал. Да что я тебе азбуку объясняю? Начнём с азов. Будем учиться обниматься и целоваться. Всерьёз. Но сначала я должна убедиться, что ты меня любишь.

– Ивочка, давай не так быстро. Разве мы куда-то торопимся?

– Так можно всю жизнь по ветру пустить и ничего не узнать. Учись мгновенно принимать решения и будь готов их исполнять. Ты же мужчина, Сергей. Придётся, например, быть главой семьи, нести ответственность за всё, а ты тени своей боишься. Вот и начинай, покажи серьёзность намерений, желание и способность стать лидером. Сколько ты детей планируешь?

– Нисколько. Пока, только познакомиться хочу, узнать друг друга, посмотреть в глаза, почувствовать взаимное притяжение, если оно есть. Понравиться, может быть даже влюбиться. Потом, когда перестану девчонок бояться.

– Так ты ещё не влюбился! Та-ак, смотри мне в глаза, что там видишь? Вот… видишь любовь и доверие. Со мной не пропадёшь. я умная. А детей у нас будет двое. Нет, трое. Двое могут эгоистами вырасти. Две девочки будут, помощницы, и один мальчик. Сына назовём Рома. Мне это имя очень нравится. Сергей, тоже ничего, но ведь у нас уже один есть. А девочки будут Вика и Анжела. И не спорь. Женщины лучше знают, как называть детей. Мне ведь рожать, не тебе. Мамка говорила, что рожать очень больно. Значит, женщине за терпение положены привилегии. Ну, это мы потом договоримся…

 

– Ива, ты меня совсем заговорила. Идём кататься или нет, там поговорим

– А чего мы там не видели. Нечего даром деньги тратить. Вон сколько скамеек. Мы и здесь можем тренироваться. А ты, Серёга у меня самый настоящий красавчик. Только не вздумай изменять. У меня, знаешь, характер какой, ни за что не прощу.

– Теперь знаю. И про папу, он ведь если что из-под земли достанет, и в порошок сотрёт.

– Именно. Слушай, Серёжка, я тебе про любовь, все карты перед тобой раскрыла, детей готова родить, а ты даже не сказал, как ко мне относишься. Это не честно.

– Хорошо я к тебе отношусь. Очень хорошо. И нравишься ты мне. Всю жизнь о такой подружке мечтал. Когда гляжу на тебя, у меня всё внутри замирает. Но, прошу тебя, попридержи коней, не гони. Я за тобой не поспеваю. Мы ведь знакомы с тобой всего полчаса, а ты уже двадцать лет прожила. Тебе лет-то сколько?

– Сколько есть – все мои. Не уходи от ответа. Если ты такой несерьёзный, какой мне прок с тобой дружить. Я ещё не целовалась ни разу, а ты…

– Всё, уговорила, давай целоваться, а то у меня от твоего щебета голова кругом идёт. Научить обещала.

– Да я, если честно, сама не умею. Ртом нужно целоваться. Берёшь меня ласково за голову, прижимаешь к себе, засовываешь язык в рот… только слюни не пускай. Не люблю. Начинай. Я уже глаза закрыла. Ой, щёкотно. Ы-ы-ы…

– Серёжка, пусти. Что-то мне жарко стало, и сердце стукотит. Наверно что-то не так делаем. Дай, я сама. Только глаза закрой. Не люблю, когда за мной подглядывают.

Глава 4

Любви не свойственна умеренность или постепенность. Она врывается в мозг и тело, как стихийное бедствие, заполняя человека целиком, от кончиков пальцев, которыми ты прикасаешься к любимому, до последнего волоса на голове.

Ей подвержены все до единого органы, которые питаются через кровеносную систему заразившегося столь сладостной хворью человека. Спустя мгновения всё тело превращается в любовь. И нет от неё спасения. Да и нужно ли оно? Разве же кто-нибудь добровольно откажется от этой напасти? Напротив, молятся на неё, призывают, ищут и ждут.

Если она пришла, даже нежданно и непрошено, наслаждайся. Ты избранный.

Любовь вынуждает ей подчиниться, ибо природа сильнее любого из нас. У неё миллионы лет эволюции и несчётное число подопытных особей.

Она порабощает, заставляя служить себе верой и правдой, но, нет желающих избавиться от этой зависимости. Вначале любовь захватывает контроль над мыслями и чувствами, делая человека мягким, податливым, словно пчелиный  воск. Затем, лишает разума, посылая видения и галлюцинации. Тогда нам кажется, что любимый – единственный, исключительный, неповторимый, и нет на всём белом свете прекраснее и лучше его.

Несмотря на неожиданные и необычные черты характера Ивы, Сергей растаял после первого же поцелуя и больше не спорил с девушкой. Неожиданно он понял, что ему нравится в ней всё, включая самоуверенность, говорливость, даже стремление к лидерству.

Ну и пусть, думал он. Зато, какая она прекрасная. Дотрагиваясь до её губ, Сергей чувствовал, как по всему телу прокатывается волна блаженства. Да за одно прикосновение к бархатной коже можно её полюбить навеки.

Не зря Ива торопила события, стараясь попробовать все сладости любви разом. Скорее всего, это пресловутая женская интуиция. Девушки умеют восторгаться яркими, кипучими эмоциями, приумножая их непревзойдёнными экзальтациями, накручивая и развивая их силу многократно.

Из маленькой искорки симпатии они способны разжечь целый костёр, в котором готовы сгореть заживо сами и спалить всё вокруг.

Несколько часов назад они совсем небыли знакомы, а теперь не способны оторваться друг от друга, облизывая языки и губы торопливо, настойчиво, увлечённо. Ива даже забыла, что очень не любит, когда её слюнявят.

Девочка с наслаждением пили нектар из Серёжкиных уст, перемежая нежное кошачье мурлыканье со страстными стонами. Любовники, сложно эту сладкую парочку назвать иначе, не замечали проходящих мимо людей, чмокали, прихлёбывая из чаши любви, прижимаясь всё крепче и становясь ближе.

Не знаю, как насчёт Купидона, который охотится на девственников, но кто-то явно умеет стрелять без промаха. Неужели любовь с первого взгляда существует на самом деле? Глядя на ребят, в это вполне можно поверить.

Страсть захлестнула их с головой, не оставив ни одного шанса её избежать.

Самое странное, что болтливость Ивы как рукой сняло. Теперь они обнимались молча..

Девушки, как зеницу око берегут сокровенные границы интимной неприкосновенности. И уж коли дозволяют приблизиться к девственной тайне с самого краешка, то и всё прочее через небольшой промежуток времени  станет открытым для посещения.

Ива сама клала его руку на грудь, требуя сжимать и гладить налитые яблочки, закатывая при этом глазки, дрожа всем телом. Первый интимный опыт, даже такой незначительный, самый сладкий. Расстаться невозможно.

Сергей постепенно, но довольно быстро, вошёл во вкус. Вот он уже пробует на язычок нежный рогалик её чувствительного ушка, вызывая не сильные, но ощутимые конвульсии. Любопытство заставляет путешествовать дальше, исследуя медовую сладость чувствительной кожи на шее девушки. Ива щурится, покрывается мурашками и испариной.

Нежная кожа на шее окрашивается красным. Она сжимает тело Сергея до хруста, испытывая наслаждение и радость от каждого нового участка кожи, до которого юноша дотрагивается языком или пальцами. Она счастлива, как никогда прежде.

Каждый миллиметр тела испытывая неизведанное удовлетворение. Разве могла она предполагать, что обычные прикосновения могут сводить с ума? Это казалось немыслимым, но Ива действительно поплыла. В прямом и переносном смысле. Она чувствовала, как внизу живота растёт напряжение, а ведь это был первый в её жизни интимный опыт.

Казалось бы, неприятный прецедент, но она блаженствует, испытывая восторг, просит не останавливаться, сжимает с наслаждением бёдра, ощущая, как внутри что-то разбухает и пульсирует, усиливая чувствительность кожи. Это сказочное наслаждение нескончаемо. Оно заводит окончательно, но внезапно требует завершения, вызвав продолжительные спазмы, вводя девушку в оцепенение.

– Всё, всё, всё… миленький мой Серёженька, прекрати, остановись. Просто прижми меня. Скажи что-нибудь хорошее, доброе.

– Я тебя люблю, Ива! Я очень-очень тебя люблю! Ты даже представить себе не можешь, как я тебя люблю! Ты моё счастье, моя судьба, моя жизнь. Твои рыжие волосы сводят меня с ума.

– Ещё! Пожалуйста. Говори, не останавливайся.

– Ива, Ивочка. Ты подарила мне самую большую радость. У меня теперь есть ты, мне больше никого и ничего не нужно. Я буду любить тебя всегда. И да, я согласен, чтобы ты родила мне троих ребятишек.

– Говори ещё. Мне так хорошо с тобой. Милый, единственный, родной.

– Мы с тобой теперь никогда не расстанемся. Чтобы ни случилось. Вот только…

– Что, Серёженька?

– Мне восемнадцать. Через год я закончу учиться в техникуме, и меня заберут в армию. Ты устанешь так долго ждать.

– Это же ещё когда. У нас с тобой целый год впереди. Мы родим замечательную девочку. Это будет Вика. Мы с ней вместе будем тебя ждать. Ты же сам сказал, что любить будешь вечно. Поцелуй меня. Уже совсем стемнело. Пора домой. Проводишь меня?

– Спрашиваешь. Да я теперь с тобой хоть на край света. Если захочешь, буду возле твоей двери на коврике спать, охранять твой покой. Хочешь?

– Нет, не хочу. Спать нужно в кроватке. Как жаль, что мне ещё нет восемнадцати. Не могу оставить тебя у себя дома. Родители не поймут. Но, отныне я полностью твоя, любимый мой, Серёженька. Кажется, сегодня я не смогу заснуть. Буду думать, о тебе. И мечтать о встрече. Ты такой нежный. А говорил, целоваться не умеешь. Обманщик. Наверно всех девчонок в классе перецеловал. Ладно, я не ревную. Нисколечко. Теперь ты только меня будешь целовать. И любить тоже только меня. Побежали скорее, пока совсем не стемнело.

Впопыхах ребята не договорились о встрече, слишком долго прощались. Никак не могли расстаться, целуясь и обнимаясь ещё раз, потом последний разочек, минут сорок подряд.

Серёжа летел домой на крыльях любви. Дома ждала рассерженная мама. Он ей сходу признался.

Ангелина Павловна не знала, радоваться ей или горевать. Молодой ведь совсем. Понятно, что время пришло. Не рано ли?

А ну как ребёночек получится? Хотя, она с удовольствием понянчится с малюткой. Хоть какое-то развлечение, чтобы скрасить неприкаянное одиночество. Надо же. Она и не заметила, как сын вырос. Влюбился. Почти мужчина.

Всё-таки это хорошая новость.

Серёжка проснулся ни свет, ни заря. Если бы жили в деревне, можно было бы сказать, с петухами. Ночью ему снилась Ива с большущим животом. Они лежали на одной огромной кровати в одежде и целовались, но живот ужасно мешал.

На простыне опять появились липкие пятна. Пришлось её застирывать. За этим занятием и застала его мама. Серёже было ужасно стыдно. Он прятал глаза, а мамка улыбнулась и сказала, что скрывать больше не нужно. Это нормальная физиология созревшего юноши, что совсем не стыдно. У всех в этом возрасте такое регулярно случается.

Сергей быстро поел и побежал к дому Ивы, боясь её упустить. Было раннее утро, промозглое, прохладное и зябкое. Он сел на скамейку у подъезда. Ждал-ждал и заснул, сам не понимая как.

Разбудила его Ива.

Она тоже переживала и мечтала о любви, испытывая, время от времени, уже знакомые со вчерашнего дня ощущения от одного лишь представления, как Сергей её ласкает. Однако реальные прикосновения и жаркие поцелуи были гораздо чувствительнее воображаемых ласк.

Девушка вылетела из подъезда, намереваясь бежать в парк, но увидела на скамейке спящего Сергея.

Маленькое сердечко забилось от нежданной радости. Она скакала вокруг скамейки, повторяя подобие того танца, что исполняла на набережной, не желая его будить и одновременно думала, что сделать, чтобы он скорее проснулся.

Наконец она напрыгалась и решила, что самое лучшее средство, способное вернуть юношу в состояние бодрствования, это поцелуй в губы.

Претворить это действие в жизнь ей не удалось. Сергей почувствовал запах возлюбленной, эту потрясающую смесь сладких фруктов и пряных трав.

Всего один продолжительный поцелуй, и ребята побежали вприпрыжку, как бывало в детстве, в сторону парка. Они сгорали от нетерпения, испытывая муки неудовлетворённой страсти, но терпели. Слишком уж много любопытных глаз вокруг.

У пруда их никто не знает. Можно обниматься хоть до потери пульса. Они держались за руки и скакали, то на одной ноге, то на другой. Вместе было замечательно. И очень весело. Какая же всё-таки прекрасная штука – жизнь, особенно если у тебя есть любимый.

Свободного времени было много. Ребята полностью проводили его вместе, не в силах насытиться общением. Если они не целовались, то говорили, рассказывая каждый о своём, переживая или радуясь. Им совсем не было скучно, даже когда хотелось просто помолчать, глядя с обожанием в глаза.

Незаметно пролетел целый месяц, целиком и полностью посвящённый любви. Наступил сентябрь. Сергей приступил к занятиям в техникуме, Ива много времени проводила в аудиториях института.

Тем для разговоров стало больше, а времени на любовь оставалось совсем немного. Страсти немного поутихли. Они уже представились тем и другим родителям, запросто бывали друг у друга в гостях.

Время от времени Ива заводила разговор о свадьбе. Не столь эмоционально как в первый день их знакомства. Она прекратила ребячиться, неожиданно превратившись из девочки в девушку. Ей стало интересно, как должна выглядеть настоящая женщина, как себя вести, о чём думать и как поступать. Все интересующие её вопросы была выложены на женских сайтах, которые стали информаторами и советчиками девушки.

Характер Ивы изменился, но Сергей этого не замечал. Она всё равно была лучшей девушкой Вселенной.

Что бы она ни делала, устраивало его целиком и полностью. Девочка и должна быть кокетливой, обидчивой и немного капризной, считал он, уступая ей во всём.

После прогулки в парке они сидели дома у Сергея, потому, что внезапно пошёл дождь, неожиданно осенний, с порывистым ветром, срывающим с деревьев листву и даже ветви. Прибежали промокшие, но счастливые. Пришлось раздеваться, сушить вещи утюгом.

Ива вымылась под душем, надела Серёжкину рубашку, уселась в удобное кресло, подогнув под себя ноги, укуталась в пушистый плед и стала наблюдать, как её милый ловко управляется с утюгом.

 

– Смотри не сожги мою юбку. А блузку погладь через тряпочку. И не вздумай наглаживать стрелки. Я проверю.

– Не волнуйся. Я умею. Мама с детства приучала меня к самостоятельности.

– Тогда ладно. А я не умею гладить брюки.

Пока Сергей рассказывал Иве о событиях в техникуме, над которыми впору посмеяться, девушка уснула. Юноша, закончив сушить её одежду, пододвинул стул ближе к креслу, уселся и принялся наблюдать за любимой.

Её уморительный маленький носик, яркие полянки веснушек и сводящие с ума губки привели его в полный восторг. Вот как выглядит настоящая мечта.

Так захотелось сделать для Ивы что-нибудь хорошее, чтобы она и дальше светилась счастьем. Пусть пока поспит, а он сбегает за её любимыми пирожными. Она ведь такая сладкоежка.

Неизвестно, что снилось девушке, только её настроение претерпело непонятную метаморфозу, превратив жизнерадостность во вредность. Сергей поставил  к креслу журнальный столик, принёс на подносе и улыбнулся.

– Чего ты лыбишься, я тебе не нравлюсь, да! Я страшная после сна?

– Ты лучшая. И такая соблазнительная, просто жуть. Пей чай.

Ива взяла чашку, пригубила и наверно обожглась, с её губ сорвалось раздражённое негодование, – чай у тебя совсем холодный.

– Да я его только вскипятил.

– А он уже холодный. И не спорь со мной!

– Ладно-ладно. Сейчас подогрею.

– Нет уж. Теперь не нужно. Ты специально такой налил, чтобы показать, что я тебе больше не нужна.

– Уже вскипятил новый. И заварку свежую делаю. Вот, смотри. Наливаю…

– Сам теперь и пей. Мне расхотелось.

– Скажи, чего ты сердишься, милая. Я всё для тебя сделаю. Улыбнись.

– Раньше надо было думать, а не раздражать. Внимания хочу. И любви. А ты бестолочь. Думала, поцелуешь, больно мне нужен твой чай.

– Конечно поцелую.

– Теперь не нужно. Можно подумать я напрашиваюсь. Ты на меня совсем внимания не обращаешь. И вообще, чего ты там рассказывал про свой дурацкий техникум, какая там у вас Ирочка, с которой вечно чего-то там случается? Небось хорошенькая. Узнаю – убью.

– Ты о чём, Ивочка? Да у нас в группе почти одни девушки. И что теперь, мне в другую группу переводиться из-за того, что тебе её имя не нравится? Я ведь тебя люблю.

– Так я тебе и поверила. Любит он.

– Да ты что, ревнуешь? Мне же кроме тебя никто не нужен.

– Вот и врёшь. Видела я, как ты в парке на красивых девчонок заглядывался. Думала, споткнёшься, когда на грудь той высокой блондинки пялился, чуть не продырявил её декольте. И с этой любезничал, миниатюрной такой, что с собачкой гуляла.

– Ива, ну ты же глупости говоришь. По-твоему я должен совсем глаза закрыть и только тебя разглядывать? А деревья, цветы, облака, к ним тоже ревновать станешь? Мы же не одни на этом свете. Люди кругом. И они мне интересны. Я же тебе рассказывал, что со мной произошло. После того случая, пока тебя не встретил, затворником дома сидел. С тобой настоящую жизнь только и увидел.

– Всё равно врёшь. Тогда почему ты меня по-взрослому любить отказываешься?

– Глупышка. Мы же договорились дождаться твоего совершеннолетия. Разве мы куда-то торопимся? Вся жизнь впереди…

– Надейся и жди? А пока я в фантазиях этим занимаюсь, ты будешь на всяких там Ирочках тренироваться, да? Им, значит, корешки, а мне вершки, объедки с праздничного стола? Я сейчас хочу.

– Давай лучше чаю.

– Отделаться от меня хочешь, с темы соскакиваешь? Вот ты и прокололся.

– Просто хочу тебя чаем напоить. С твоими любимыми пирожными. Пока ты спала, я за ними специально бегал. Надеялся увидеть тебя весёлой и  счастливой. Ну, не сердись. А к безе и профитролям полагается очень сладкий поцелуй. Соглашайся.

– Ладно, уговорил. Про посторонних девочек чтобы больше не слышала. И на груди не пялься. Можешь на мой бюст до одури смотреть, он не хуже.

– Ловлю на слове. Напьёмся чаю и продемонстрируешь.

– Обломаешься. Сегодня не заслужил. Обидел ты меня.

– Так. Что опять? Вроде, всё выяснили.

– Завтра же мне свою Ирочку покажешь.

Серёжке надоело препираться. Он сграбастал в охапку любимую и залепил Ивочкин рот поцелуем.

Всё-таки она славная.

Когда нежно прижимаешь девочку к груди, моментально забываешь обо всех её бзиках и чудачествах. Она мягко вписывается соблазнительными изгибами в мускулистое тело, растворяясь в объятиях настолько, что вы превращаетесь в единое тело. Становится ясно и понятно – это без сомнения и есть настоящая любовь. Только вот, что ясно, совсем не ясно. Он-то знает, чего хочет от неё и от жизни в целом, а понимает ли Ива, чего на самом деле ей нужно? По-взрослому ей приспичило. Смешная девчонка. Ей богу. Разве в этом заключается любовь?

Женщины… впрочем, когда мы влюбляемся, иллюзии или заблуждения, что именно твоя любимая не такая, как все, что она единственная, неповторимая и лучшая, волшебными галлюцинациями заполняет наш мозг, заставляя видеть не всегда то, что происходит на самом деле.

Для Серёжи пока это не имеет ровным счётом никакого значения. На то она и любовь.

1  2  3  4  5  6  7  8  9  10  11  12  13  14  15 
Рейтинг@Mail.ru