Валерий Стерх
Апокалипсис. Спасение
Лестница в небо
В VI веке игумен Раифского монастыря обратился к иноку Синайской обители Иоанну, известному подвигами отшельничества: «…Преподай нам невежественным то, что ты видел в боговидении, как древний Моисей, и на той же горе [Синае]; и изложи это в книге, как на богописанных скрижалях, в назидание новых Израильтян, то есть людей новоисшедших из мысленного Египта и из моря житейского».
Иоанн повиновался и написал книгу «Лествица райская, или Скрижали духовные». Книга изображает путь монашествующего в виде восхождения по тридцати ступеням лестницы, ведущей на небо. Образ лестницы в рай заимствован из библейской истории патриарха Иакова, который «увидел во сне: вот, лестница стоит на земле, а верх ее касается неба; и вот, Ангелы Божии восходят и нисходят по ней» (Быт 28:12).
Согласно Иоанну Синайскому, прозванному Лествичником, упомянутые ступени восхождения к спасению таковы:
1. Отречение от мирского жития;
2. Беспристрастие или отложение попечений и печали о мире;
3. Странничество или уклонение от мира;
4. Смирение и послушание;
5. Скорбь о грехах и покаяние;
6. Память о смерти;
7. Радостотворный плач;
8. Кротость и безгневие;
9. Удаление памятозлобия;
10. Избавление от злословия и клеветы;
11. Предпочтение молчания;
12. Правдивость;
13. Отвержение уныния и лености;
14. Борьба с чревоугодием;
15. Целомудрие;
16. Борьба со сребролюбием;
17. Нестяжание;
18. Искоренение нечувствия души;
19. Сокращение сна, усердие к братской молитве;
20. Бодрствование и телесное бдение;
21. Победа над боязливостью и укрепление в вере;
22. Искоренение тщеславия;
23. Избегание гордости;
24. Кротость и бесхитростность;
25. Смиренномудрие;
26. Рассуждение помыслов, низложение страстей и укрепление добродетелей;
27. Безмолвие души и тела;
28. Молитва;
29. Бесстрастие;
30. Вера, надежда и любовь.
Хотя книга преподобного Иоанна Лествичника адресована прежде всего для монахов, однако и обычному человеку можно почерпнуть в ней немало ценного при должном подходе. В качестве руководства для изучения данного труда можно порекомендовать толкование «Как читать „Лествицу“ мирянину», вышедшее из-под пера епископа Германа (Осецкого).
Мытарства земные и воздушные
В Евангелии от Луки есть притча Иисуса о неверном домоправителе:
«Один человек был богат и имел управителя, на которого донесено было ему, что расточает имение его; и, призвав его, сказал ему: что это я слышу о тебе? дай отчет в управлении твоем, ибо ты не можешь более управлять. Тогда управитель сказал сам в себе: что мне делать? господин мой отнимает у меня управление домом; копать не могу, просить стыжусь; знаю, что сделать, чтобы приняли меня в домы свои, когда отставлен буду от управления домом. И, призвав должников господина своего, каждого порознь, сказал первому: сколько ты должен господину моему? Он сказал: сто мер масла. И сказал ему: возьми твою расписку и садись скорее, напиши: пятьдесят. Потом другому сказал: а ты сколько должен? Он отвечал: сто мер пшеницы. И сказал ему: возьми твою расписку и напиши: восемьдесят. И похвалил господин управителя неверного, что догадливо поступил; ибо сыны века сего догадливее сынов света в своем роде. И Я говорю вам: приобретайте себе друзей богатством неправедным, чтобы они, когда обнищаете, приняли вас в вечные обители» (Лк 16:1—9).
Смысл этой притчи поясняет св. Феофан Затворник:
«За что похвален неправедный эконом? Не за правду, а за то, что умудрился выпутаться из стеснительных обстоятельств, в какие попал. Это умудрение и есть то, что хотел внушить Спаситель. Он как бы говорит: видите, как поступил этот управитель? Не стал охать и ахать или ждать, пока беда всею тяжестию обрушится на его голову, а тотчас, как узнал, что грозит беда, взялся за дело и ухитрился отвратить ее. Так ухитряйтесь и вы отвратить главную беду, грозящую вам. Какую беду? Ту, что ведь вы грешны, а за грехи что ожидает вас? Осуждение и такое состояние, в коем вы будете бедственнее всякого бедствующего. Вы находитесь теперь совершенно в таком же положении, в каком тот управитель. Вот-вот будете отставлены, то есть придет смерть и поставит вас в то горькое положение. Не предавайтесь же беспечности, не тратьте попусту время, но позаботьтесь отвратить беду и обеспечить свое будущее. – Мудрость правителя в чем состояла? В том, что он умудрился обеспечить свое будущее. Умудритесь и вы то же сделать. Как? Чрез благотворение и милостыню. Облегчайте участь нуждающихся, – и это спасет вас» (Письмо 4).
Действительно, помимо Крещения и Исповеди, у христиан имеются иные средства для изглаживания грехов или смягчения наказания за них.
Св. Феофан Затворник как средства спасения упоминает благотворение и милостыню. Св. Серафим Саровский в беседе о цели христианской жизни добавляет к ним молитву, бдение, пост и вообще всякую добродетель, делаемую Христа ради.
Эти средства являют собой земные мытарства, то есть как бы уплачивают налог за нераскаянные на Исповеди грехи. Указанные средства не заменяют Покаяния, но облегчают вину за грехи, пропущенные от раскаяния по забывчивости или по неосознанности.
Помимо этого Священное Предание учит и о воздушных мытарствах, происходящих с душой человека после смерти. Наиболее известное их описание содержится в житии преподобного Василия Нового. Григорий, ученик св. Василия, рассказывает историю о мытарствах инокини Феодоры, которые он по молитве преподобного удостоился лицезреть в видении.
После смерти человека ангелы возносят его душу на небо. По пути наверх она проходит ряд испытаний, именуемых воздушными мытарствами, где бесы обличают грехи усопшего, чтобы он был осужден.
Видение Григория называет двадцать таких испытаний-мытарств, соответствующих двадцати грехам:
1. Суесловие и сквернословие; 2. Ложь; 3. Осуждение и клевета; 4. Чревоугодие и пьянство; 5. Лень; 6. Воровство; 7. Скупость и меркантильность; 8. Лесть и взяточничество; 9. Тщеславие и неправда; 10. Зависть; 11. Гордость; 12. Гнев; 13. Злопамятство; 14. Разбойничество и убийство; 15. Колдовство и спиритизм; 16. Блуд; 17. Прелюбодеяние; 18. Извращения; 19. Идолослужение и ереси; 20. Немилосердие и жестокосердие.
Этот перечень как будто аккумулирует в себе запреты из десяти заповедей Моисеевых и так называемые семь смертных грехов.
На основе истории о восхождении на небо преподобной Феодоры Константинопольской можно сделать выводы о том, как преодолеваются воздушные мытарства.
Какие-то воздушные мытарства человек проходит без задержки, по причине отсутствия соответствующих нераскаянных грехов. В других случаях его выручают земные мытарства, то есть совершенные благие дела. В некоторых случаях на помощь приходят молитвы за усопшего, уплачиваемые под образом «золота».
Описание воздушных мытарств не следует принимать буквально. Вот как об этом пишет иеромонах Серафим Роуз:
«Разумеется, не существует воздушных „застав“ или „будок“, где собираются „подати“, свитков и письменных принадлежностей, которыми записываются грехи, „весов“, на которых взвешиваются добродетели, „золота“, которым уплачиваются долги, – во всех подобных случаях надлежит понимать, что эти образы лишь пояснительные средства, используемые для выражения духовной реальности, с которой сталкивается душа» (Душа после смерти, 6.1).
Так или иначе, если душа успешно проходит воздушные мытарства, то далее направляется в рай. Если же она спотыкается на одном из мытарств, то определяется в ад. В результате чего осуществляется посмертный частный суд, предваряющий окончательное определение участи человека на Последнем Суде.
Проблема покаяния за порогом смерти
Души, попавшие в ад, уже не могут изменить свою участь, поскольку им становится недоступно покаяние. Покаяться в грехах можно только во время земной жизни.
Св. Феофан Затворник: «Вот ныне или завтра придет смерть, и покончит все наше и запечатлеет собою участь нашу навсегда, ибо после смерти нет покаяния. В чем застанет нас смерть, в том предстанем мы и на суд» (Слово в неделю мясопустную).
Св. Григорий Нисский: «Ибо в смерти никому не будет уже возможности болезнь, причиненную ему грехом, уврачевать памятованием о Боге; потому что исповедь имеет силу на земле; а во аде сего нет» (Толкование на Псалом 6-й).
Но почему исповеди или покаяния в аду не предусмотрено? Рассмотрим эту проблему с двух ракурсов: внешнего и внутреннего.
С внешнего взгляда, исповедь – это церковное таинство, совершаемое священником, облеченным властью свыше прощать грехи покаявшемуся. В аду нет Церкви, нет благодатного священства. Даже если бы кто восхотел исповедаться в преисподней, то ему не к кому было бы обратиться со своей требой.
С внутреннего взгляда, состояние грешника в аду таково, что ему невозможно обратиться к подлинному раскаянию. Различные богословы пытались дать объяснение такому адскому состоянию души, но не всегда эти объяснения оказывались корректными.
Так, например, профессор Алексей Осипов в одной из публичных лекций высказал следующее мнение:
«Наверное, вы все… слышали, что Церковь говорит: после смерти, голубчик, поздно каяться… Действительно, и это совершенно однозначное учение Церкви, то есть однозначное учение отцов: все уже, [смертью] окончено время покаяния. Что, Бог не разрешает каяться? Не может этого быть. В чем же тогда дело? Игуменья Арсения Себрякова… пишет, что со смертью человека у него отнимается воля… Даже не отнимается, а исчезает воля. Оказывается, эта воля к действию, она сопряжена с нашей телесной храминой. Разрушается она, разрушается наша способность к действию. Человек может быть и хочет, да не может. Воля отнимается. Она [игуменья] выразила – объяснила, если хотите – устойчивое учение Церкви о том, что после смерти нет покаяния. Почему? Воли уже нет… Страсть в нашей земной жизни то вспыхнет, то угаснет… Тело – это такая толстая броня, эти кожаные ризы, что они как буфер все удары [страстей] смягчают. Здесь у нас редко бывает страсть с необоримой силой… Страсти у нас проявляются, угасают и редко когда действуют в полную силу, когда мы уже теряем себя. Святые отцы решительно говорят, что все страсти коренятся в душе человека… И вот со смертью тела происходит, я бы сказал, страшное дело – уже ничто не смягчает действия страсти, с одной стороны. С другой стороны, ничто не может удовлетворить страсть. Вот, начинается страдание души… Эти страсти, с которыми мы не боролись, которым мы не дали начатка борьбы, там [в аду] они обнаруживаются во всей силе, и там начинается огонь и червь неусыпающий» (О покаянии после смерти и молитве за усопших).
Если тезис об исчезновении воли у человека из-за лишения тела абсурден сам по себе, и не нуждается в особых пояснениях, поскольку воля есть качество духа, а не плоти. То предположение о свойстве тела смягчать греховные страсти требует некоторого рассмотрения.
Прежде всего, страсти бывают двух видов – связанные с телесностью и не связанные с телом. Осипов об этом не упоминает и ни одну из страстей конкретно не рассматривает, что выдает слабую проработку его гипотезы.
Страсти, связанные с телесностью (чревоугодие, блуд и т.п.), очевидным образом не гасятся телом, а наоборот – провоцируются позывами плоти. Желудок урчит не для того, чтобы исчез аппетит, но скорее соблазняет набить брюхо. Органы сладострастия возбуждаются не для того, чтобы охладить пыл вожделения, но скорее разжигают его сильнее. Увы, тело не защищает от страстей данного вида.
Страсти, не связанные с телом (злоба, гордыня и т.п.), тем более не способны гасится плотью, поскольку никак от нее не зависят. Это доказывается уже тем, что падшие ангелы наделены указанными пороками. Духи злобы (Еф 6:12) и Сатана, отпавший от Бога через гордыню (Иез 28:17), тому свидетельствуют. В то же время верные ангелы Божии способны удерживаться от греховных страстей, и для этого им не нужна телесность как некая защита.
Пожалуй, единственный случай, когда через тело устраняется тяга к отдельным грехам – нахождение человека в тяжелой болезни. Но это скорее исключение из общего правила. Притом, как отмечают святые отцы, Бог попускает болезни, дабы человек имел возможность задуматься о грехах, чем открывается путь к раскаянию. Здесь хотя и задействовано тело, однако не оно борется с грехом, а приходящая к покаянию душа.
Теперь обратимся к первоисточнику, на который ссылается Осипов в своих заблуждениях, и определим: действительно ли там об этом говорится? Вот что пишет преподобная Арсения Усть-Медведицкая (Себрякова) на самом деле:
«Когда человек живет земною жизнию, то он не может познавать, насколько дух его находится в порабощении, в зависимости от другого духа; не может этого вполне познавать потому, что у него есть воля, которою он действует как когда хочет. Но когда со смертию отнимется воля, тогда душа увидит, чьей власти она порабощена. Дух Божий вносит праведных в вечные обители, просвещая их, освещая, боготворя. Те же души, которые имели общение с диаволом, будут им обладаны. Вот потому святые отцы, зная тайну эту, руководствуют нас к истинному обетованному спасению путем не мечтательного делания, но действительного подвига душевного и телесного. Со смертью разрушится мечта. Она разрушается и при жизни, когда сном ли, болезнию ли, усталостию, разъяснением, различными искушениями ослабеет наше произволение направлять себя на добро. Видим мы в эти часы и дни немощи, что наша храмина создана была не на камени, а на песке мечтательности: не составляем хороших мыслей – и не пребывают они в уме, не сочиняем добрых чувств – и нет их в сердце, и расхищает диавол ум наш и увлекает сердце туда, куда попускает его увлекать живущее в нас зло. А чтоб это зло искоренилось из естества нашего, нужна особенная благодать Духа. Но и со стороны человека, Богу помогающу, нужна деятельность немечтательная. Она бывает немечтательная тогда, когда человек действует теми именно свойствами, какие есть в нем, очищая их отречением от греховности, а не унижением своих человеческих свойств. Труд в заповедях Божиих – единый неложный путь ко спасению; он врачует самое естество греховное, образует его в подобие Божие и делает так, что всякое добро естественно его сердцу, как всякая истина естественна возрожденному [Духом Божиим] уму» (Письмо 45, к Петру Александровичу Брянчанинову, 21 июня 1875 года).
Как видим, Арсения Себрякова совсем не упоминает о якобы имеющемся свойстве тела смягчать греховные страсти. Правда там есть слова «со смертию отнимется воля»; Осипов выхватил их из контекста и построил на этом свои домыслы. Но для правильного понимания следует рассматривать указанное выражение в связке с дальнейшей мыслью. А дальше преподобная пишет о порабощении диаволом души грешника, а значит и его воли. То есть нераскаянный грешник, находясь в преисподней, становится беспомощным перед греховными страстями и «души, которые имели общение с диаволом, будут им обладаны».
Воля не исчезает, но проигрывает сопротивление злу. Отчего же уступает тьме добрая воля души в аду? Очевидно, оттого что, в преисподней человек уже не имеет той помощи от Бога, которую имел, живя на земле. А в одиночку слабой душе грешника не устоять перед силой искушения. Впрочем, и праведнику без Божьей помощи не всегда сподручно выстоять против зла. Так, из Евангелия знаем, что апостолы не могли совладать с бесом, пока его не изгнал Господь (см. Мф 17:14—21).
Кроме того, душа, привязанная ко греху, не находит в аду удовлетворения страсти, мучается этим, и тем сильнее впадает в зависимость ко злу. В то же время, чтобы «зло искоренилось из естества нашего, нужна особенная благодать Духа», а ее в аду как раз и нет.
Посмертная участь души
В притче Иисуса о богаче и Лазаре (Лк 16:19—31) показывается различное положение душ в аду. Грешный богач страдает в огненных муках, а блаженный Лазарь располагается в особом месте, именуемом лоном Авраама, куда определялись праведники до того, как Христос открыл путь в рай. Между адским пеклом и лоном Авраама «утверждена великая пропасть», препятствующая переходу из первого место во второе или обратно.
То есть душа даже из одной части ада в другую не может запросто перемещаться, тем более – перейти в рай.
В западном богословии в средние века утвердилась ошибочная мысль, будто бы посмертные муки способны освобождать душу от грехов. В результате чего в католичестве возник догмат о чистилище как особом месте, из которого души, пройдя очистительные мучения, могут переместиться в рай. Эта концепция наиболее известна по «Божественной комедии» Данте Алигьери. Латинское представление о чистилище опровергал на Ферраро-Флорентийском соборе (1438—1445) св. Марк, митрополит Эфесский.
Однако улучшить положение души в аду все же возможно. Во Второй книге Маккавейской определенно выражается мысль об облегчении участи умерших с помощью молитв за них со стороны живых (2 Мак 12:43—45). Особенной силой в этом смысле обладают молитвы Церкви и ее святых, которые Апокалипсис уподобляет драгоценному фимиаму (Откр 5:8; 8:3—4).
Согласно церковному учению, великую силу имеет Сорокоуст – поминовение усопшего за Литургией на протяжении сорока дней.
Полезны душам умерших панихиды, домашние молитвы, а также творимые в воспоминание об усопших добрые дела, такие как милостыня, пожертвование храму.
Конечно не должно надеяться, будто спасение можно купить за деньги. Это ясно следует из слов Иисуса Христа о том, что «трудно надеющимся на богатство войти в Царствие Божие» (Мк 10:24). Притом, что лепта бедной вдовицы оказывается для Бога весомее, чем щедрое пожертвование богача (Мк 12:41—44; Лк 21:1—4).
Тем не менее, все вышеупомянутые вспомогательные средства важны и могут существенно ослабить страдания души в аду.
Здесь будет кстати привести притчу о силе адских мук:
«Один расслабленный, изнемогая в духе терпения, с воплем просил Господа прекратить его страдальческую жизнь.
«Хорошо, – сказал явившийся однажды больному Ангел, – Господь, как неизреченно благ, соизволяет на твою молитву. Он прекращает твою временную жизнь, только с условием: вместо одного года страданий на земле, согласен ли ты пробыть три часа в аду? Твои грехи требуют очищений в страданиях собственной твоей плоти; ты должен бы еще быть в расслаблении год, потому что как для тебя, так и для всех верующих нет другого пути к небу, кроме крестного, проложенного безгрешным Богочеловеком. Тот путь тебе уже наскучил на земле; испытай, что значит ад, куда идут все грешники; впрочем, только испытай в течение трех часов, а там – молитвами Святой Церкви ты будешь спасен».
Страдалец задумался. Год страданий на земле – это ужасное продолжение времени. «Лучше же я вытерплю три часа», – сказал он, наконец, Ангелу. Ангел тихо принял на свои руки его страдальческую душу и, заключив ее в преисподних ада, удалился от страдальца со словами: «Чрез три часа явлюсь я за тобой».
Господствующий повсюду мрак, теснота, долетающие звуки неизъяснимых грешнических воплей, видение духов злобы в их адском безобразии, все это слилось для несчастного страдальца в невыразимый страх и томление.
Он всюду видел и слышал только страдание, и ни ползвука радости в необъятной бездне ада: одни лишь огненные глаза демонов сверкали в преисподней тьме и носились пред ним их исполинские тени, готовые сдавить его, сожрать и сжечь своим гееннским дыханием. Бедный страдалец затрепетал и закричал; но на его крик и вопли отвечала только адская бездна своим замирающим вдали эхом и клокотанием гееннского пламени. Ему казалось, что Уже целые века страданий протекли: с минуты на минуту ждал он к себе светоносного Ангела.
Наконец, страдалец отчаялся в его появлении и, скрежеща зубами, застонал, заревел, что было силы, но никто не внимал его воплям. Все грешники, томившиеся в преисподней тьме, были заняты собою, своим собственным только мучением.
Но вот тихий свет ангельской славы разлился над бездною. С райскою улыбкою подступил Ангел к нашему страдальцу и спросил:
– Что, каково тебе, брат?
– Не думал я, чтоб в устах ангельских могла быть ложь, – прошептал едва слышным, прерывающимся от страданий голосом страдалец.
– Что такое? – возразил Ангел.
– Как что такое? – произнес страдалец. – Ты обещал взять меня отсюда через три часа, а между тем целые годы, целые, кажется, века протекли в моих невыразимых мучениях!
– Что за годы, что за века? – кротко и с улыбкою отвечал Ангел. – Час еще только прошел со времени моего отшествия отсюда, и два часа еще быть тебе здесь.
– Как два часа? – в испуге спросил страдалец. – Еще два часа? Ох, не могу терпеть, нет силы! Если только можно, если только есть воля Господня, умоляю тебя – возьми меня отсюда! Лучше на земле я буду страдать годы и века, даже до последнего дня, до самого пришествия Христова на суд, только выведи меня отсюда. Невыносимо! Пожалей меня! – со стоном воскликнул страдалец, простирая руки к светлому Ангелу.
– Хорошо, – ответил Ангел, – Бог, как Отец щедрот, удивляет на тебе благодать Свою.
При этих словах страдалец открыл глаза и видит, что он по-прежнему на своем болезненном ложе. Все чувства его были в крайнем изнеможении; страдания духа отозвались и в самом теле; но он с той поры уже всладость терпел и переносил свои страдания, приводя себе на память ужас адских мучений и благодаря о всем милующего Господа» (Письма святогорца, 15).
Что же касается шансов человека миновать адскую участь и после смерти оказаться в раю, то об этом Евангелие говорит так:
«Они же чрезвычайно изумлялись и говорили между собою: кто же может спастись? Иисус, воззрев на них, говорит: человекам это невозможно, но не Богу, ибо все возможно Богу» (Мк 10:26—27).
Таким образом, душа может избежать ада и попасть в рай только если ей способствует Бог, главным образом, через установленные Им церковные таинства Крещения, Исповеди и Евхаристии.
