полная версия

Валерий Александрович Солодкий
Моя история, или Как самому бросить пить

Говорить об ущербности непьющих людей смешно. Сколько примеров, когда физически здоровые ломались и спивались в короткие сроки, а с виду немощные и убогие всю жизнь позволяют себе «расслабляться» с бокалом в руке и даже не думают об опасности. Почему это так, еще до конца не изучено, да и надо ли углубляться? Достаточно знать об этом и принимать спокойно. Тем более, что в конечном счете при прочих равных условиях трезвенник все равно поднимется выше пьющего и дольше сохранит ясность ума. Только в ранней молодости, когда голова еще забита неизвестно чем, абсолютная трезвость может приносить дискомфорт. Да и то только потому, что алкоголь нам навязывают силой вопреки нашей природе. Я не буду далеко ходить за примерами, у меня есть несколько знакомых, которые выпивают всю жизнь, не спились, но реально отупели. Это чувствуется по их рассуждениям, темам, которые они затрагивают. И в противовес мой отец, который не пьет 45 лет. Ему 80 лет, у него, конечно, имеются заболевания, связанные с возрастом, но голова у него работает – молодым на зависть! Это все наглядно, все перед глазами, не нужно никаких доказательств.

Близкие и родные

Ранее, говоря об алкоголизме, я упоминал о том, что под его пресс попадает не только сам больной, но и все близкие ему люди. И неизвестно еще, кто страдает больше. Тема эта многогранна, имеет множество примеров поведения в подобных ситуациях. Это неудивительно, потому что все мы разные и реагируем каждый по-своему. Некоторые родные больного алкоголизмом долго не парятся и стараются быстрее отвязаться от такого члена семьи. Винить их сложно, жизнь дается человеку один раз, и растрачивать ее, как им кажется, на прихоти и причуды алкоголика – зачем это нужно?

Как правило, такое отношение к себе получают серенькие личности, которые ничего существенного не успели сделать в жизни, зато научились пить со всеми вытекающими последствиями. Несколько другое дело, когда деятельный и успешный человек попадает в тиски алкогольной зависимости. У него больше шансов получить поддержку в среде своих близких, потому что у последних свежо в памяти воспоминание, каким заботливым и положительным он был. И у них есть желание и надежда вернуть былое благополучие. Однако и эта надежда имеет временной предел, и если ситуация не исправляется, то поддержка пьющего человека прекращается. Пусть сам думает, как и с кем ему жить – не маленький!

Но есть семьи, в которых бьются за жизнь больного алкоголизмом до последнего, безотносительно к его былым заслугам. Как правило, инициатором и главной движущей силой такой борьбы выступает мать алкоголика. Я даже не буду пытаться понять природу этого материнского феномена – это выше понимания! Очень часто она остается последним человеком, который верит, что ее чадо еще вернется к нормальной жизни. Она хватается за любую соломинку в надежде помочь, пробует все услышанные рецепты и способы избавления от алкоголизма. Вся ее жизнь подчинена этой проблеме своего ребенка.

Но беда в том, что и в первом, и во втором случае родные (созависимые), как правило, и отдаленно не понимают сути происходящего с их близким человеком. То есть их помощь и поддержка получаются как бы кособокими. Например, в одну минуту они оказывают неоценимую помощь больному. А в следующую ломают все сделанное либо неудачным словом, либо действием. Это не специально, это от незнания того, с чем борешься. Рассуждать на эту тему и приводить примеры можно до бесконечности. Поэтому я просто расскажу, что происходило в моей жизни относительно затронутого вопроса.

В семье, в которой я рос, проблем со спиртным не существовало. Точнее, они были в прошлом, но я о них имел смутное представление, поскольку на тот момент мне было всего три годика. Одним словом, мой отец употреблял спиртное, а когда от этого стали появляться проблемы, бросил пить совсем и навсегда! Повторяю, мне было тогда три года. В семейной истории считается, что это было так: мама поставила условие – водка или я, и отец сделал выбор! Больше этот вопрос не поднимался никогда. Но он не поднимался в качестве внутрисемейной проблемы, а в контексте обсуждений внешних проблем он, конечно, звучал. Да и как ему не звучать, если сплошь и рядом проживали семьи, в которых регулярно происходили пьяные конфликты и скандалы. Не говорить на эту тему было невозможно.

На фоне происходящего вокруг я сполна оценил преимущества жизни с трезвым отцом. В разговорах людей я часто слышал хвалебные слова в его адрес, был горд за него и благодарил судьбу. Но были и такие личности, которые при случае напоминали о том времени, когда отец пил. Они как бы смаковали те эпизоды из жизни отца, которые были связаны с его алкогольным прошлым. Сейчас-то я понимаю, кем и зачем это говорилось. Это говорили мелкие, туповатые завистники, они видели преимущества трезвого образа жизни, но сами так жить не могли. Поэтому при удобном случае обливали грязью предмет своей зависти воспоминаниями из прошлого.

Таких людей было немного, но они были. И свое черное дело сделали – в душе у меня оставался налет сомнений относительно полноценности абсолютно трезвого образа жизни. Отчасти виноват и отец, что не пытался развеять мои сомнения. Он просто игнорировал эти разговоры, считая их обсуждение унижением своего достоинства. Но я, мальчишка, воспринимал это, как некоторую слабость его позиции. Со мной отец никогда подробно не обсуждал причины, по которым он отказался от спиртного. Говорил, что решил бросить и бросил. Видимо, считал, что его личный пример – лучшее подтверждение правильности его образа жизни, и другой пропаганды не требуется.

В доме всегда водилось спиртное. Встречи гостей, праздники всегда отмечались с бокалами и рюмками в руках. Не пил только мой отец. Дети тоже сидели за этими столами и набирались «опыта». Сейчас-то я понимаю, что отец тоже был дилетантом в алкогольном вопросе, он не прошел и десятой части того алкогольного пути, который прошел я. Просто интуиция умного человека подсказала ему, что нужно срочно бросить пить и навсегда! И он бросил. Но в отношении своего подрастающего сына специально не задумывался, как его оградить от возможных проблем с алкоголем. Точнее, он смотрел на эти вещи через призму доминирующей теории культурного потребления спиртного.

В результате я подрастал, и во мне укреплялось мнение, что я не буду абсолютным трезвенником, я буду, как все, пить по праздникам, пить, соблюдая меру. И первое боевое крещение не заставило себя долго ждать.

Было мне лет тринадцать, когда родители разрешили нам, детям и подросткам, отметить Новый год самостоятельно. Мы собрались в квартире одной девочки. Почти все родители посетили место нашей будущей вечеринки, проверили, чем мы занимаемся, дали добро и оставили нас в покое. Но, готовясь к празднику, мы, детки, купили несколько бутылок спиртного, которое спрятали от взоров родителей, а когда остались одни, начали дегустировать его.

Помню, как сейчас, ночь была фантастическая. Мы танцевали, выбегали на улицу смотреть салюты, веселились. В голове было незнакомое блаженное чувство. Родители, которые заходили к нам в течение новогодней ночи, были навеселе и, конечно, не заметили, что мы тоже под действием спиртного. Все были счастливы и довольны!

Под утро я вернулся домой и лег спать. Проснулся от нестерпимой головной боли и приглушенного разговора возле моей кровати. У меня хватило ума и хитрости не выдать, что проснулся, и прислушаться к диалогу. Говорили мои родители, и речь шла о том, как я напился в новогоднюю ночь. Как же так? Я помнил, что благополучно добрался до дома и лег в постель. Однако оказалось, выдал меня мой организм: во время сна у меня открылась рвота – нормальная защита абсолютно здорового организма на отраву. В свою очередь я выдал всю компанию. Поскольку был в ней далеко не самый старший, то главное наказание досталось другим. Хотя носило оно чисто формальный характер, и наказывали не за сам факт пьянки в праздник, а за то, что была превышена доза.

В общем, этот случай нисколько не повлиял на мои отношения с алкоголем. Более того, он стал предметом моей гордости. Это был кусочек взрослой жизни, в котором я побывал! И выпивки стали приобретать уже системный характер. Система заключалась в том, что к каждому празднику компания, членом которой я состоял, готовилась обстоятельно, откладывала деньги и покупала спиртное. Без него уже праздник был не праздник!

По мере взросления к праздникам добавлялись и другие даты и события. Уже к совершеннолетию постепенно алкоголь стал неотъемлемой частью жизни. Его распитие ожидалось с приподнятым настроением и предвкушением кайфа. Со временем смысл праздников и поводов, по которым собирались и пили спиртное, отходил на второй план. Главным становился прием дурманящего напитка. В дальнейшем, когда торжественных дат стало не хватать, они стали банально придумываться. Например, «День рыбака», «День стипендии» и прочие поводы в таком же духе.

Вот с такой философией я подошел к важнейшему событию своей жизни – созданию собственной семьи. На третьем курсе института я повстречался с девушкой, первокурсницей. После некоторого времени ухаживания мы узаконили наши отношения. Мне было двадцать лет, а ей восемнадцать. Тогда ранние студенческие браки были нормой. Не берусь обобщать статистику, но в нашей студенческой группе 70% численного состава закончили вуз с обручальными кольцами на пальцах.

Обычно семейные пары снимали квартиру и уходили из общежития. Но поскольку я был неплохим руководителем студенческого совета в общежитии, руководство института пошло мне навстречу и, сделав исключение, предоставило отдельную комнату в нем.

Первые три года супружеской жизни прошли в целом нормально. Даже случившееся несчастье – смерть первенца, – казалось, еще более сблизило нас. После этого случая мы с женой прошли полное медицинское обследование в областной клинике и получили положительный прогноз относительно возможности иметь потомство и еще напутственные слова лечащего врача-генетика: «Вы молоды, и у вас все еще впереди».

После окончания учебы меня оставили работать в институте. Жена продолжала обучение, даже комнату в общежитии нам оставили. Со стороны казалось, все хорошо. Но это было не так. Дело в том, что учеба, работа в студенческом совете, подготовка и защита диплома и вообще студенческая жизнь – это как отдельный, особый и ни с чем не сравнимый прожитый кусок жизни. Это мир со своей философией и неповторимым колоритом! Это период, когда ты живешь уже не ребенком, но еще не совсем взрослым! Когда еще довольно легко исправляются сделанные ошибки, одним словом, когда многое прощается. И вдруг ты выпадаешь из этой жизни, хотя живешь в том же общежитии, и внешне ничего не изменилось. Это большой стресс! И большинство нормальных людей с ним справляются. Не справляются лишь те, у кого алкоголь вписался в распорядок обыденной жизни.

Помните, я говорил о поисках поводов для выпивки? Эту «науку» я довольно хорошо освоил к окончанию института. Поводом для себя на тот момент я определил грусть о беззаботных студенческих годах, тоску от необходимости подчиняться трудовому распорядку, да мало ли что еще придумает начинающий алкоголик! И если раньше, в студенчестве, выпивки всегда сопровождались весельем, то теперь они были похожи на пьянство от печали. К тому же эту свою слабость нужно было скрывать на работе, что требовало дополнительных сил. Поэтому после рабочего дня появилась необходимость в обязательной выпивке для снятия напряжения, накопившегося за день.

И все это – запах от спиртного, подавленное настроение я нес домой в семью. На этой почве семейные отношения стали стремительно портиться. Правда, рождение дочери на некоторое время сбило накал, но одновременно сослужило мне «медвежью» службу. Я посчитал, что с рождением ребенка семья моя стала нерушимой, и нечего лишний раз заботиться о ее крепости! А жена – так она мне и так обязана и никуда не денется. К тому же она продолжала учиться, а я существенно помогал ей в этом. Это я сейчас понимаю, что с такой философией моя семья была обречена на распад.

Сыграла свою негативную службу и специфика моей работы. Я работал в НИИ при институте, занимался микроэлектроникой. А эта работа предполагала использование значительного количества этилового спирта в технологическом процессе. По иронии судьбы, в лаборатории, в которой я работал, мне вменили в обязанность получать, хранить и выдавать этот спирт. Пустили козла в огород! А когда после рождения дочери мне пошли навстречу и разрешили работать во вторую смену, я вообще обнаглел и ходил на работу, как в кабак. Потому что во вторую смену я был в лаборатории один и спокойно каждый день потягивал алкоголь, никого не таясь. С работы приходил всегда пьяненький.

Пришло время, жена закончила учебу и пошла работать. Мы переехали на съемную квартиру. То, что я еще мог скрывать от своих сотрудников, с лихвой созерцала моя жена. Вечером – пьяную браваду, утром – дрожащую особь. Нет, конечно, я еще доминировал в семейных делах: отводил, приводил дочь из детского сада, зарабатывал дополнительные деньги на шабашках. Иногда мы казались себе дружной и крепкой семьей. Но алкоголь забирал свое. Похмелье после выпитого становилось все тяжелее, скрывать свою пагубную привычку становилось все сложнее. Я старался держаться, не подавать виду, как мне плохо, в каком я тупике. Но однажды произошел первый серьезный сбой, заставивший меня сильно усомниться в своих силах.

Неподалеку от квартиры, в которой мы жили, находилось небольшое кафе. В нем продавали спиртное на розлив, и я частенько туда наведывался. Как-то ранней весной я пошел в это кафе, чтобы выпить. Было очень скользко, все тротуары в наледи и еще накрапывал дождик. Я зашел в кафе, купил 200 г вина и сел за столик. Ко мне присоединился молодой человек тоже со стаканом вина. Мы разговорились, выпили еще по 200 г, а потом он пригласил к себе, сказал, что рядом живет. Купили несколько бутылок вина и пошли. Жил он действительно рядом, в общей сложности метров 150 от моего дома.

Не помню, сколько сидели и о чем говорили, но, когда собрался уходить, было уже темно. Я попрощался, благополучно спустился со второго этажа и вышел на улицу. Там, сделав шаг, упал. Быстренько поднялся и тут же рухнул опять! С ужасом понял, что не могу идти. Но голова работала ясно! Не случайно упомянул про 150 метров до моего дома. Я эти метры запомнил навсегда, они явились прообразом всей моей последующей жизни. Падал, поднимался, делал шаг, опять падал. Лицо было залито кровью, вся одежда в грязи, и ясная мысль в голове – почему так? Когда жена открыла мне дверь, она ужаснулась! Думаю, что в ту минуту я упал в ее глазах навсегда!

Утром я с опаской посмотрел на себя в зеркало. Все самые худшие предположения подтвердились: на лице не было живого места, оно было в ссадинах, рассечены обе брови и подбородок. Со стороны могло показаться, что меня избивали с особой жестокостью. Собственно, эту легенду я и придумал для всех, кто знал меня, для сотрудников. Невозможно было поверить, чтобы человек сам с собой был способен сотворить такое! Изворотливый ум алкоголика даже такой откровенный ляп в своей жизни превратил в показное геройство. Я рассказывал знакомым, как геройски сражался с компанией хулиганов! Но, оставаясь наедине с самим собой, чувствовал себя ничтожеством, теряющим силы. Произошедшее сильно надломило меня, подорвало собственную самооценку. Наступил новый этап алкогольного падения, когда человек осознает свою слабость и начинает дрейфовать по воле обстоятельств. Большинство же обстоятельств рождалось вокруг одной задачи, как сделать так, чтобы спиртное всегда было под рукою. И куда только делись вчерашние амбиции, самолюбие и прочие атрибуты некогда сильной личности? Они напоминают о себе лишь в пьяном виде и тогда случаются ругань, драки и другие конфликты. Но наступает протрезвление и вчерашний «герой» превращается в нашкодившего поганца с одной мыслей в голове – пусть говорят и делают что хотят, мне только найти заветные 100 грамм …

Вскоре стали происходить и другие сбои в работе, в деловых отношениях с товарищами, в повседневной личной жизни. Их причиной всегда был алкоголь: то я не пришел на запланированную встречу, то не выполнил обещание и т.п. Пытаясь сохранить свое лицо, я продолжал придумывать всякие невероятные объяснения своим проколам. Со временем стал теряться в паутине лжи и порой самому верилось в выдуманное!

Кстати, позже я узнал, что всем алкоголикам свойственно выдумывать для себя какой-то особенный мир, в котором они существуют, имеют цель и будущее. В общем, им кажется, что они идут правильным путем, только есть небольшие временные проблемы, которые решаются легко – стоит только захотеть. Но почему-то этот момент всегда откладывается на завтра, и мечты не сбываются, потому что их носители отходят в иной мир.

Как бы там ни было, а настал час, когда нужно было разруливать ситуацию. Сейчас, по прошествии времени, я понимаю, что выход из ситуации в тот момент был один – бросить безоговорочно пить! Но больные алкоголизмом поступают иначе, они ищут варианты, в которых начнут свою жизнь как бы с чистого листа, где не нужно будет завоевывать утраченное реноме, а достаточно учесть прошлые ошибки. В принципе, решение верное, но с поправкой – что принимать за ошибки? А ошибкой я считал то, что неправильно употреблял спиртное – теперь исправлюсь! И принялся осуществлять задуманное. Решил сменить работу, а заодно и место жительства. Кардинально!

Осуществляя задуманное, вернулся с семьей на родину, которую покинул девять лет назад. Здесь у меня была небольшая квартирка, в которой можно было начать новую жизнь. Нужно заметить, что еще одной причиной, объяснявшей мое решение поменять место жительства, было ожидание рождения второго ребенка. И я понимал, что, живя на съемной квартире вдалеке от родных, это будет нелегкая жизнь. А здесь родители, какая-никакая квартира, много друзей и знакомых, и никто не знает о моих проблемах. У меня было хорошее высшее образование да еще четырехлетний стаж работы в институте на переднем рубеже моей специальности. Казалось бы, чего еще можно желать? Двери любой организации были открыты! Иди и дерзай!

Но больной мозг уже не хотел работать на перспективу, ему нужно было создавать условия для своего существования не потом, а сейчас. Для этого я искал работу, отвязанную от постоянного контроля за присутствием на рабочем месте, исключающую излишнее количество подчиненных, чтобы уменьшить свою ответственность за последних. Этих своих критериев подбора работы по понятным причинам я не выдавал никому. У меня не хватало смелости признаться самому себе, что я сознательно исключал возможность своего карьерного роста, а следовательно, и благополучия своей семьи. Я не жил, я существовал иллюзиями своего будущего. Сейчас я хорошо понимаю, до какой степени был отравлен мой мозг, если я не мог спрогнозировать таких элементарных вещей!

В общем, новая жизнь на новом месте сразу не заладилась. Более того, то, что мне удавалось скрывать раньше, стало очевидным для родных и знакомых. А поскольку родные люди – это не сторонние наблюдатели, мое поведение и образ жизни стали дежурной темой для семейных разговоров. Эти разговоры были далеко нелицеприятны. Но самое плохое было в том, что они имели в целом отрицательный эффект, потому что их суть сводилась к моему сознательному нежеланию расстаться со спиртным. Они не догадывались, насколько сложно было выполнить их пожелание.

Очень трудно подобрать нужный тон в общении с алкоголиком, особенно когда не имеешь элементарного понятия о свойствах его болезни.

С одной стороны, нельзя молчать, глядя на постоянное пьянство близкого человека, с другой – не превращать любое общение с ним в разговоры на одну и ту же тему. Потому что большинство из тех умных слов, которое вы ему скажете, он знает и без вас. Поэтому вполне закономерно, что подобное «взаимопонимание» между больным алкоголизмом и его близкими часто приводит к ссорам и скандалам, что еще добавляет темных красок к и без того печальной картине.

Такой накал событий выдерживают не все родственные узы. В моем случае не выдержала семейная связь – жена сообщила, что у нее есть другой мужчина! Кстати, эта «радостная» весть была мне сообщена в период, когда я закодировался и не пил. Вскоре мы развелись и, думаю, что этот разрыв очень помешал мне. Вообще я не люблю загадывать, но в данном случае уверен, если бы не развод, я бы справился со своею болезнью гораздо раньше. Но что теперь говорить об этом?! Случилось то, что случилось. И у меня не поворачивается язык обвинять в этом женщину. Хотя в тот момент лично для меня это событие явилось мощным катализатором дальнейшего падения. Я был раздавлен, обижен и унижен.

Конечно, поддержка любимого человека, жены, в этом вопросе могла бы сыграть решающую роль. Но от этой помощи я был избавлен. К сожалению, к тому моменту, когда алкоголик начинает хотя бы смутно сознавать это, от любви и привязанности не остается и следа. Он все разрушил. Подсознательно больной стремится восполнить потерю. Но только в слабых и неуклюжих попытках. Он понимает, что никто из нормальных претенденток на место рядом с ним не будет связывать свою судьбу с заведомым алкоголиком.

И личная жизнь почти целиком перетекает в область грез. Он мечтает, как бросит пить, устроится на работу, заведет новую семью и т.д. А времени отведено таким мечтателям – в обрез! Мне повезло, я дожил и встретил свою женщину, но только после того как прекратил пить. По иронии судьбы я мог ее встретить намного раньше. И даже искал, потому что знал ее давно, из юности. Но сомнения в том, как она посмотрит на нашу встречу, заставили меня прекратить поиски. Эти сомнения – результат разлагающего действия алкоголя на собственную самооценку.

Справедливости ради необходимо сказать, что всей поддержки я не лишился, потому что у меня оставались родители, которые, как большинство, не оставляют своих чад в любой ситуации. Трудно переоценить их вклад в благополучное разрешение моей проблемы. Хотя, если бы они, как и я, знали об алкогольной болезни больше, то избежали бы многих ненужных телодвижений и трат. В принципе я вместе с ними стал хорошо понимать болезнь только на последнем ее этапе. Они поняли, что мои прихоти и понятие «силы воли» играют далеко не главную роль в том, что их сын употребляет алкоголь. Зачастую он и рад бы не пить, да не может, а бывают ситуации, когда без алкоголя человек может погибнуть.

Это понимание, пришедшее со временем, в дальнейшем помогло выстроить стратегию будущей победы. В ее основе лежала необходимость выжить в самые трудные минуты обострения болезни. И все старания моих родителей были посвящены этому. Мама постоянно выискивала народные рецепты из трав для поддержки организма, готовила их, заставляла принимать. Отец навещал меня в больнице, когда я лежал с очередным приступом белой горячки. Но вдохновляла их в этом хоть и слабая, но надежда, что сын справится и выздоровеет!

Почему такое происходит?

Почему же так происходит, почему так вяло реагирует общество на очевидную для него угрозу? Мы знаем с детства, что нельзя лезть пальцами в электрическую розетку, это сохраняет нам жизнь, хотя электричество окружает нас. В случае с алкоголем таких категоричных запретов нет. Больше того, происходит как бы провокация. Считается, что существуют культурные, цивилизованные рамки распития спиртных напитков, что употреблять алкоголь можно, соблюдая норму. И толпы молодых невежд попадаются на эту удочку, доказывают свою «культурность» и способность управлять собой, не подозревая, что алкогольный наркотик не для того создан, чтобы управлять им, а как раз наоборот. Какие их ждут впереди проблемы? Какую придется платить плату за обретенную привычку принимать алкоголь?