Вадим Иванович Кучеренко
Кумир
Гаснет свет.
На дворе перед турбазой. Анна и Василь провожают Аллу.
Алла. Дальше провожать меня не надо.
Анна. Ты только не горюй! Вот увидишь, все будет хорошо.
Алла. Спасибо тебе за все.
Анна. Приезжайте к нам в гости с мужем. На новоселье. Да, Василь?
Василь. Завсегда гостям рады.
Алла. А тебе, Василь, я на прощанье добрый совет дам. Не позволяй Анне привыкать к тебе. Привычка в семейной жизни губит все, запомни это.
Василь. Добре.
Алла. Восхищай ее, удивляй, поражай, даже пугай, если уж на то пошло, и как можно чаще. Ты понял меня?
Василь. Разумею.
Алла. Ради ваших будущих детей. Прощайте! (Уходит).
Анна. До свиданья, Алла! (После паузы). Жалко мне ее, Василь, ты бы знал как. Она ведь себя винит в гибели мужа, понимаешь?
Василь. Якая такая гибель? Гутаришь невесть что!
Анна. Ой, и правда! Где здесь деревяшка? (Стучит по скамейке). Все обойдется, как ты думаешь?
Василь. Поживем – побачим. (Целует ее). Возвертаемся?
Анна. Не то посидим чуток, Василек? Смотри, красотища какая кругом!
Анна и Василь садятся на скамейку, обнявшись.
Василь. Горы як горы. И что в них гарного, не разумею.
Анна. Ах ты, старый ворчун! Тебе бы все «степь да степь кругом», моченьки моей нет.
Василь. Степушка – це ж дило. Простор який!
Анна. Без гор тоже нельзя.
Василь. Якая же от них польза?
Анна. Вот представь себе: живет человек, заботы его гнетут, голова все ниже, ниже клонится. Вдруг перед ним – гора, ни обойти, ни объехать, только по верху перейти. Человек смотрит: где верх тот? Глазами все выше, выше – и вот оно, небо! Яркое, огромное, аж дух захватывает! И кручины как ни бывало.
Василь. Выдумщица ты у меня, Аннушка!
Анна. Тогда зачем они, горы, по-твоему?
Василь. А на погибель рода человеческого, не иначе. Михалыч верно гутарит.
Анна. (Возмущенно). Ну, знаешь! Байстрюк ты после этого, а не муж мне!
Незаметно подходит Олег Томов.
Василь. Вот дом купим – в горы ни ногой.
Анна. Ни разочка?
Василь. И гутарить неча. Баста – и все!
Анна. Василек, милый, а попрощаться? В последний самый-самый разочек?
Василь. Не треба! И не вздыхай так, серденько мое. Вражина я тоби, чи нет?
Томов. (Громко). Привет, коробки! Как дела?
Анна. Как сажа бела.
Томов. Проходил сейчас мимо автобусной остановки, смотрю – Алла. Куда это она лыжи навострила?
Анна. Домой.
Томов. Помахал ей ручкой на прощанье. Отвернулась, будто сроду мы не были знакомы. Вот и спасай их после этого, рискуй собственной жизнью!
Анна. Может, и вправду не заметила. Мысли у нее сейчас далеко отсюда.
Томов. Ага, как же! Не заметила… Простить не может, что не дал ей в пропасть сигануть. Чокнутая!
Анна. Как тебе не стыдно, Олег!
Томов. Это еще почему мне должно быть стыдно? Скажи на милость!
Анна. Алла ведь мне все рассказала.
Томов. Что все? Выкладывай, чего она там наболтала!
Анна. Почему она едва в расщелину не кинулась. Тебе напомнить или не забыл еще?
Томов. Брешет она, а ты на веру берешь. Истеричка психованная!
Анна. Она о тебе, между прочим, слова плохого не сказала. Хотя и стоило бы.
Томов. Глянь-ка, спелись! И быстро же, вы бабы, между собой общий язык находите, как я погляжу.
Анна. Да уж погляди-погляди!
Томов. А другому чему она тебя не учила? Как хвостом вертеть, пока мужа рядом нет. Чтобы не скучно ждать было.
Анна. Этому нет.
Анна. Или сама все знаешь? Все вы, бабы, одинаковы!
Василь. Олег!
Томов. Я за него. Ну?
Василь. Слышь, что гутарю: не смей мою жинку забижать.
Томов. А то что? В морду дашь?
Василь. И дам! Не побачу, сколько каши из одного котелка срубали. (Встает).
Анна. (Удерживая его). Василек, не надо, прошу тебя!
Томов. Нужна она мне…
Василь. А не нужна, так и замолкни. (Снова садится).
Томов. Ну, ты, не больно-то! Я тоже парень хваткий. (После паузы). Закурить есть?
Василь. Нема.
Томов. Эх, Анка, Анка! Хорошая ты баба, но злющая – смерть. И как с тобой Василь жить будет?
Анна. Уйди, Олег. Не хочу я с тобой разговаривать.
Томов. А ты слушай! Тебе оно не вредно будет.
Анна. И чего ты ко мне прилип, как банный лист к одному месту?
Томов. А чтобы ты не строила из себя героиню этакую.
Анна. Я и не строю.
Томов. А вот и врешь! Вчера еще как коза прыгала: в горы, в горы, ребят спасать! А сегодня что?
Анна. И сегодня скажу.
Томов. Сказать – это у тебя запросто. А что толку?
Анна. Думаешь, не пойду?
Томов. Пойдешь, если Василь позволит. А ему «не треба».
Анна. Ты что, подслушивал?
Томов. И тебя не отпустит, и сам не пойдет. Или я не прав, Василь?
Василь. Если надо будет, то пидем.
Томов. А кому надо-то? Кроме Аллочки этой вашей никому и не надо. Из-за своего мужа готова еще сотню ребят в гроб загнать. И плевать ей, что их дома жены и дети дожидаются. Чужого горя не бывает, так говорят?
Анна. Врешь ты все. Дурак!
Томов. Да я разве спорю? Может быть, и пошли бы вы. Да только вам завтра с утра дом покупать. Послезавтра – обживать его. Третьего дня детей народите. Когда здесь в горы-то? (После паузы, меняя тон). И хорошо, что эта психопатка уехала. А то у меня от нее уже бессонница началась.
Анна. Мне бабушка, помню, говорила: спокойно спят только люди с чистой совестью.
Томов. Совесть, совесть! Хотел бы я знать, какая она из себя, эта ваша совесть. Вот ты, Анна, знаешь? А ты, Василь?
Василь. Не бачил.
Томов. Вот и я не видел и не знаю, как она выглядит. А, может, и нет ее вовсе?
Гаснет свет.
Снова раннее утро. Буфет. Леван раскладывает чистые салфетки. Входит Сумятов.
Сумятов. Доброе утро, Леван!
Леван. Э, дорогой, зачем так рано встал? Ничего еще не готово.
Сумятов. У вас здесь, случаем, клопы не водятся?
Леван. Обидеть хочешь, да?!
Сумятов. Значит, нервы. Сейчас мне бы явно не помешала чашка крепкого кофе.
Леван. Верно. Иначе весь день носом клевать будешь, как курица просо: тук-тук!
Сумятов. И, пожалуйста, не поскупись, сделай двойной. Тогда я буду твоим вечным должником.
Леван. Э, не забудь, слушай! (Уходит).
Сумятов. Ну вот, залетел сюда соколом, улетаю общипанной курицей. Тук-тук! А, проклятье!
Входит Манцев, одетый в дорогу.
Манцев. И снова вы?
Сумятов. Видно, сама судьба сводит нас. Куда вы в такую рань? Все добрые люди в этот час еще спят.
Манцев. Эта ночь и без того длилась целую вечность.
Сумятов. Тоже не сомкнули глаз? Жаль, что я не знал. Скоротали бы время партией в шахматы.
Манцев. Мне было о чем подумать… А где Леван?
Сумятов. Ушел заваривать кофе. Он уверяет, что после бессонной ночи это лучшее средство не превратиться в курицу. Не желаете попробовать?
Манцев. Нет. Предпочитаю пройтись по свежему воздуху. Бодрит не хуже кофе.
Сумятов. До автобусной остановки?
Манцев. А вы проницательны… (После паузы). Да, вчера я наболтал вам много разной ерунды. Надеюсь, вы не приняли все за чистую монету?
Сумятов. Разумеется, нет.
Манцев. Благодарю вас за понимание.
Сумятов. Куда же вы теперь? Я так понимаю, что вы не вернетесь.
Манцев. Вы правы. Мой путь лежит на Чертов Клык.
Сумятов. Вот как?!
Манцев. Только у меня просьба: ребятам об этом ни слова. Я уехал. И все.
Сумятов. Но почему?
Манцев. Потому что каждый должен решать сам за себя.
Сумятов. Тогда… Мне остается пожелать вам удачи!
Манцев. Неплохо сказано. Удача мне не помешает. До встречи!
Сумятов. Постойте! Еще одну минуту. Возьмите вот это. (Подает трубку).
Манцев. Ваша трубка? Это слишком щедрый дар.
Сумятов. Берите, берите! В горах она вам пригодится. А мне, в сущности, ни к чему.
Манцев. Надеюсь, мы еще встретимся. И я сумею вас отблагодарить.
Сумятов. Ловлю на слове. Когда вернетесь, ответите мне на все вопросы без утайки. И я напишу о вас.
Манцев. По рукам. Но только когда я вернусь. Не раньше. (Уходит).
Сумятов. Кажется, мне тоже пора возвращаться. (Замечает забытый на столе диктофон, берет его в руки и рассматривает, словно не зная, как поступить). А что с тобой делать, мой старый и верный друг? Тоже подарить кому-нибудь? То-то было бы славно. (После паузы). Э, нет, ты мне еще пригодишься. Нельзя терять сразу всех своих старых друзей. (Прячем диктофон в сумку).
Входит Леван с кофейником и чашкой кофе на подносе.
Леван. Вот, дорогой! Не заснул еще, а?
Сумятов. Не до сна мне было, Леван. (Пьет). Превосходный кофе!
Леван. Э, а что ты думал?!
Входит Томов.
Томов. Привет!
Леван. Доброе утро! Кофе будешь?
Томов. Мне бы рассольчику.
Леван. Э, чего нэт, того нэт. Кофе совсем свежий, а?
Томов. Во рту будто кошки нагадили. И на душе тоже. (Отпивает из чашки кофе). Фу, мерзость!
Леван. (Возмущенно). Э, что за человек такой!
Входят Анна и Василь.
Анна. Всем доброе утро! Михалыч не приходил?
Леван. Нэт.
Василь. Гутарил тоби, что рано.
Анна. Чем в постели бока отлеживать, лучше здесь дожидаться. Что это, Леванчик, кофе?
Леван. Совсем свежий. Будешь, нэт?
Анна. Две чашки. Василь, пожевать что-нибудь взять?
Василь. Не треба.
Анна. И мне не хочется. Будем пить горький кофе.
Леван. Зачем горький, а? Бери сахар, сколько хочешь. Я угощаю!
Быстро входит Михалыч.
Анна. Михалыч, родненький! А мы вас ждем.
Михалыч. Прости, дочка, задержался малость. Газет дожидался. Экстренное сообщение пришло, всю ночь в типографии печатали.
Анна. Опять? Что там еще стряслось?!
Михалыч. Не волнуйся, дочка, тебе вредно. Нашли их!
Томов. Эй, старик, кого нашли? Говори внятно.
Михалыч. (С достоинством). Кого потеряли, того и нашли.
Томов. Да кого потеряли-то, черт бы тебя побрал?
Анна. Неужто их!?
Михалыч. Да, дочка, тех самых.
Анна. Они не погибли?
Михалыч. Живы, все до единого живы! Рация вышла из строя, вот и не могли о себе сообщить.
Леван. Э, дорогой, радость-то какая! Кофе будешь, да?
Томов. Какой такой кофе, Леван? Шампанского!
Леван. Вай, бедная моя голова! Нэт шампанского, веришь, нэт?
Сумятов. Михалыч, вы не ошибаетесь?
Михалыч. Да вот же, в газете написано, черным по белому.
Сумятов. А как же Манцев?
Анна. Ой, а где Витя? Надо ему сказать! Василь!..
Сумятов. Его нет на турбазе.
Анна. А где он?
Томов. Эй, журналист, кончай темнить! Отвечай, когда тебя спрашивают.
Сумятов. Он ушел. На Чертов Клык.
Леван. Слушай, вернуть надо человэка. Зачем зря пойдет?
Василь. Я пиду, пошукаю его!
Михалыч. Уже поздно. Автобус ушел.
Анна. Да как же это?
Томов. А, ладно, чего носы повесили? Сходит да вернется. Делов-то!
Сумятов. Он не вернется.
Леван. Откуда знаешь?
Сумятов. Он не вернется, говорю я вам! Не Чертов Клык – так другое место. На свете много вершин.
Анна. (Растерянно). А как же мы? Мы-то как, я вас спрашиваю?!
Сумятов. Как обычно. Разве в нашей жизни что-нибудь изменилось?
Свет медленно гаснет.
