Vadim El Paraguayo
Доброе субботнее утро
Однажды ей повезло. Будучи сильно разбитым после субботнего загула Уилла, Арчи начал работать над новой статьей о находящейся в отчаянии матери-одиночке, которой сложившаяся система не позволяет ни достойно жить, ни дать ребенку адекватное воспитание и образование. С бодуна он перепутал все что можно – имя, район и множество деталей жизненной ситуации несчастной мамаши, отца ребенка которой жестокая система посадила на 10 лет за вооруженное ограбление. Келли сразу же сделала разгромный фактчек, но вместо отправки в редакцию, послала ошибки самому Арчи, предложив подправить самому.
Арчи довольно болезненно воспринял эту историю, но поблагодарил Келли за то, что она не стала выносить на всеобщее обозрение его ляп. И когда он смущенно спросил у Келли, как он может ее отблагодарить, в ответ услышал:
– Ну пригласи меня на чашечку кофе.
Чашечка кофе превратилась в пять чашек и три часа захватывающей полемики о социальных вопросах. Келли по долгу службы читала все его статьи и долго накапливала в себе контраргументы, чтобы полемизировать с автором с точки зрения либертарианца. Найдя такого подготовленного оппонента, пришедший в строгом костюме и изначально очень сдержанный Арчи раскрылся, воодушевился и сам не заметил, как прошло время. Они договорились встретиться и посидеть еще раз, после чего он проводил ее до дома.
– Поднимешься? – с многозначной улыбкой предложила Келли.
– Я бы очень и очень хотел, – смутился Арчи. – Но шаббат.
Он бы и в самом деле очень хотел, но завтра была суббота, и меньше всего Арчи желал утром показать Келли своего мистера Хайда. Вряд ли она будет готова к такому. Вряд ли он сможет объяснить. И вряд ли она сможет принять это. Поэтому Арчи предпочел грустно пожелать добной ночи и развернуться. Келли задумчиво смотрела ему вслед. Ее поражало то, что при близком знакомстве Арчи не показывал и тени того цинизма и иронии, которыми были пронизаны его колонки.
Вернувшись домой, Арчи ничего не стал писать о ней Уиллу. Но Уилл с ней все же познакомился, и очень скоро.
4
Следующим вечером, в субботу, Келли встретила Уилла на приеме в Daily News. Колумнисты, репортеры, фотографы, динозавры-папарацци, еще не до конца убитые инстаграммом, пришли, чтобы вкусно покушать и выпить, послушать, что нового в тусовке, потрещать, повеселиться или даже подснять кого-то. Келли пришла просто так, без каких-либо намерений. Иногда можно просто поплыть по течению и посмотреть, как пойдет. При этом, странное поведение Арчи прошлым вечером необъяснимо ее занимало, словно логическая задачка, решение которой может быть где-то очень близко.
Она задумчиво стояла в черном платье с бокалом вермута, когда внезапно увидела метрах в десяти от себя Арчи. В гавайской рубашке, с расслабленной и чуть блаженной расфокусированной улыбкой, словно (да не словно, а точно) на веществах, он был полной противоположностью себе вчерашнему.
– Шаббат, говоришь? – ехидно спросила она Арчи, подойдя к нему.
Уилл сориентировался довольно быстро. Симпатичная брюнетка, которая, наверное, от кого-то услышала о странной разнице в его поведении и хотела бы посмотреть поближе. Ну пусть посмотрит, может быть, и сама что-то покажет.
– После первой звезды можно, – смеясь, ответил он. – А зажглось их здесь уже немало. Принести тебе еще выпить? Кто ты и откуда?
То, что он изображал, что не знает ее, выглядело глупо и граничило с откровенным хамством. Ничего не сказав, Келли отошла от Уилла, который напоследок окинул взглядом ее отдаляющуюся фигуру, отметив классную задницу, после чего счастливо продолжил свой круиз по вечеринке.
5
В понедельник Арчи послал Келли сообщение.
– Может быть, еще по кофе?
– Не уверена, – ответила она. – Твой шаббат, видимо, вызывает амнезию. В субботу не узнаешь меня, а в понедельник вспоминаешь.
– Именно так, – искренне ответил Арчи. – И, что удивительно, мне даже хочется тебе объяснить почему. – Впервые за долгое время он почувствовал желание открыться. – Если твое предложение подняться к тебе все еще в силе, я буду у тебя сегодня в девять вечера.
За бокалом мальбека Арчи ей открылся. Чтобы сразу заставить Келли поверить себе, он предложил навести справки о своем необычном поведении по субботам. Фактчекинг был ее профессией, и после пары звонков общим знакомым у нее быстро сложилась непротиворечивая картинка.
– И тебя это настолько устраивает, что ты никогда не пытался вылечиться? – задумчиво бросила она.
– Вполне, – пока еще уверенно ответил Арчи. – Мы всего достигли вместе. Один я бы так и остался нелюдимым затворником, да и статьи мои без правок Уилла никому читать не вкусно.
– Но видишь, сейчас ты сам вышел из своей конуры. – И на это Арчи не знал что ответить и просто остался у нее на ночь.
6
Они стали встречаться, иногда оставаясь у нее, иногда у него, сидя за кофе, гуляя по Пятой и с наслаждением оппонируя друг другу на темы будущих публикаций, обсуждая джаз, евреев, пончики за углом, тарифы Убера, – все, что их окружало. С пятницы по воскресенье, однако, они не виделись. Знакомить ее с Уиллом Арчи не хотел, да она и сама Уилла мельком уже видела и пока что не готова была с ним встречаться, хоть и понимала, что однажды это будет неизбежно. Поэтому в субботу Уилл просыпался и как ни в чем не бывало редактировал колонку и отправлялся прожигать жизнь. Немногим общим знакомым Арчи и Келли объясняли это свободными отношениями.
Уиллу о своей девушке Арчи не рассказал. Но тот заметил. Арчи начал тщательнее бриться и поменял одеколон. В квартире стало уютнее, упорядоченнее, появились скатерти, напольные коврики, подставка для зубной щетки, статуэтки и все те безделушки, которыми женщина неосознанно метит холостяцкое жилье. Разумеется, однажды там оказались и забытые колготки и прокладки в мусорном ведре.
– Ну что стесняешься, что женщину завел, – оставил Уилл сообщение субботней ночью. – Познакомь меня с ней. Нам как-то надо обсудить, как мы теперь втроем будем жить. Ты не забывай только, что я тебе нужен не меньше, чем ты мне. Поэтому, думаю, договориться сможем.